Зачарованные тропы

Глава 6

Я"Ли Адавил задумчиво смотрел на стражника, покусывая нижнюю губу. Шентор терпеливо ждал ответа волшебника.

– Что ж, – произнес, наконец, преподаватель магии огня, – это заслуживает самого пристального внимания. Да, с нашим горбатым гостем следует побеседовать с позиции силы. Вот что я тебе скажу, приятель. Ты у нас, хоть и невысокого полета, но все же – государственный служащий. Обратись в органы правопорядка. Лига Справедливости на то ведь и существует, чтоб избавлять город от всяких опасных субъектов. Возьми с собой парочку менторов, и навести дом этого Харнулла.

– Простите, мастер Я'Ли, но неужели вы сами не будете в этом участвовать? И я, и менторы – обыкновенные люди, а Джорандо – маг, да и Харнулл, судя по всему, тоже… Да что там магия, этот горбун одной рукой десять бойцов положит!

– Ты меня не так понял, – досадливо поморщился Адавил. – Точнее, это я еще не все сказал. Я тоже приду туда, но – несколько позже. Мне ведь никто не давал отгула, да и не дадут – наш ректор Дорнблатт в этом отношении весьма строг. Я буду свободен лишь вечером. Разведай, что там к чему, а после зайди за мной, и вместе мы еще раз наведаемся в гости к Харнуллу.

– Вы уверены, что нас двоих для этого будет достаточно? Я не сомневаюсь в ваших способностях, просто… – Шентор замялся, не зная, как выразить свою мысль.

– Ты чересчур осторожен, друг мой, – воспользовавшись паузой, промолвил Я'Ли. – Безусловно, это будет слегка рискованно, но… я смогу надлежащим образом подготовиться к встрече с негодяями. В хранилищах Академии есть мощные артефакты, которые способны удвоить, а то и утроить мою, и без того немалую волшебную силу. А чернокнижник, каким бы он ни был высоким и страшным, априори не может стать сильнее белого мага. Так уж устроен мир.

– Понятно. Что ж, тогда я незамедлительно пойду за менторами. Когда именно мне можно будет вернуться сюда?

– Занятия заканчиваются в шесть. Приходи в половине седьмого. Я ведь еще должен успеть поужинать и собраться. Буду ждать тебя на этом же месте.

– Именем короля, откройте! – мускулистый бритоголовый мужик в красных одеждах трижды стукнул мозолистым кулаком по светлому дереву двери дома Харнулла. В окошке показалось заспанное лицо хозяина. Вид стоявших снаружи троих вооруженных мужчин подействовал безотказно. Через мгновение послышался звук отпираемого замка.

Хозяин оказался приземистым грузным человеком с большими залысинами на седоватой голове, и грушевидным пористым красным носом, выдававшем в нем большого любителя приложиться к бутылке с чем-нибудь крепким. Харнулл был одет в выцветший домашний халат и впечатление производил скорее комичное, чем отталкивающее. Ну никак не тянул он на злобного колдуна, причиняющего соседям страдания ради увеличения своей магической силы! Но Шентор, смотревший на него из-за спин двух рослых менторов Лиги, знал – людская внешность порой бывает очень обманчива.

– Харнулл? – уточнил лысый ментор, нависая над забавным толстячком.

– Да, это я, – с достоинством произнес тот. – Чем обязан?

Причин грубить ему у менторов не было. Харнулл не обвинялся ни в каком преступлении, не проявлял агрессивных намерений, и покамест вел себя предельно учтиво. Так что небольшая беседа на пороге его жилища протекала в спокойных тонах.

– Нам нужен человек по имени Джорандо, – промолвил бритоголовый. – Он здесь?

– Да, – Харнулл не стал ничего отрицать. – Мой друг Джорандо прибыл в город минувшим вечером. Но… как вы об этом узнали? И вообще – почему вас интересует его персона? Джорандо не нарушал закона, в этом я могу поклясться…

– Харнулл, позволь мне самому отвечать за себя, – раздался вкрадчивый голос из глубины дома. – Должно быть, тот юный романтик привел их сюда, думая, что за такой внешностью, как у меня, должна скрываться не менее страшная сущность.

Шентора передернуло. Выходит, горбун знает, что стражник следил за ним? А может, знает и то, что у их с Харнуллом ночного разговора был нежелательный свидетель? "Нет. Не может быть. Он не всесилен".

– Входите, – Харнулл, будто повинуясь словам Джорандо, отошел в сторону, уступая дорогу непрошенным гостям.

Шентор сразу заметил, что внутреннее убранство дома совершенно не соответствует общему упадку, царящему в районе, где проживал Харнулл. Судя по изящной дорогой мебели и красивым Тенларским коврам, толстый пьяница был более чем обеспеченным человеком. "Интересно, где же он взял деньги на все это?", – подумал стражник, рассматривая богатую обстановку комнат. Она владела его думами вплоть до тех пор, пока взгляд не уперся в колени горбуна.

Джорандо расположился на широкой кровати. Даже в сидячем положении он был выше любого из вошедших.

– Занзара! Ну и… – вырвалось у одного из менторов. Служитель закона тут же осекся, но волшебник прекрасно понял, что он хотел сказать.

– Ну и чудовище, – произнес Джорандо, продемонстрировав менторам свою невероятную улыбку. – Полностью с вами согласен. Так оно и есть. Я – чудовище. Но это вовсе не значит, что меня нужно бояться или, напротив, подвергать нападкам.

– А мы и не собираемся, – пожал плечами лысый ментор. – Мы пришли, поскольку у нас возникло подозрение, что вы тут занимаетесь черной магией.

– Ну, это знаете ли, просто возмутительно! – воскликнул Харнулл. – Черная магия в моем доме? Ерунда какая! Вы видите здесь колдовской инструмент? Черные балахоны? Запрещенные книги? Или, может быть, слышите, как вопят в подвале заготовленные для жертвоприношения кошки? Нет! Не видите и не слышите! По той простой причине, что ничего этого в доме Харнулла нет и никогда не было! Как и злых волшебников. Да я, если хотите знать, белый маг! Не верите? Вам диплом показать? – Харнулл этаким паяцем скакал по ковру, мельтеша перед менторами – те даже заулыбались, наблюдая за клоунадой, которую он устроил. "Белый маг, как же, – подумал лысый. – Крыша съехала от вина и эля".

– Как я только что сказал, все дело в том, как я выгляжу, – печально произнес Джорандо. – Я помню этого юношу, – горбун простер огромную руку, указывая на Шентора – тот даже слегка попятился. – Он стоял в дозоре у ворот, через которые я вошел в город. Оказывается, смельчак пошел за мной, чтобы узнать, где я остановлюсь. Что ж, браво, – волшебник несколько раз хлопнул в ладоши. Звук от соприкосновения его тяжелых дланей возни такой, словно в доме Харнулла принялся колотить в барабан вошедший в боевой раж орк.

– Только зачем это все? – продолжил Джорандо. – Неужели – только потому, что я столь сильно отличаюсь от остальных людей? Неприятно вспоминать, но, так уж и быть, объясню вам, почему это так. Иначе ведь не отвяжетесь.

Джорандо встал во весь рост и в буквальном смысле подпер своей макушкой потолок.

– Я был изуродован, сражаясь с демоном, – промолвил исполин. – Мне удалось одолеть его, но, к сожалению, не без потерь со своей стороны. Заклятия, которыми мы одновременно запустили друг в друга, слились в одно и ударили по нам обоим. Демон был уничтожен, а я… стал тем, кого вы видите перед собой. Отдача от заклинания наградила меня кое-какими чертами внешности поверженного врага. Горб, часть лица, зубы… Кстати, могло быть намного хуже – демон тот был гораздо уродливее. Но я и с этим стал невероятным страшилищем и был обречен влачить существование изгоя вдали от людей. Несколько лет я скрывался в далеких горах. Прервал свое отшельничество, лишь когда узнал, что случилось с моей родной деревней. Хочу работать в Академии. Обучить как можно больше молодых магов всему, что знаю сам. Пусть отомстят за Зейнон!

– Зейнон? Так вы оттуда? – изумленно вымолвил лысый ментор.

– Да, – кивнул Джорандо. – Моя родина – Зейнон.

– О, примите наши извинения. Мы не могли знать…

– Ничего, ничего, – махнул рукой горбун. – Надеюсь, больше вопросов нет?

– Есть, – набравшись смелости, выступил вперед Шентор. – Как вы можете объяснить то, что ваше появление в Эльнадоре заставило всколыхнуться сердца всех местных волшебных волшебников? Маги сидят, словно на иголках.

– Это, пожалуй, самая неприятная часть того, что я получил в наследство от своего врага, – ни секунды не размышляя, сказал Джорандо. – Не только фрагменты облика демона передались мне. Его аура тоже. Магам именно это и чудится – что в городе объявился демон.

– Не смеем больше вас беспокоить, – произнес лысый, положив руку на плечо Шентора. – Пойдем отсюда, – эта фраза была адресована уже стражнику и второму ментору.

– Он лжет, – сказал Шентор людям Лиги, когда их троица, покинув жилище Харнулла, дошла до перекрестка.

– Приятель, ну что ты хочешь от нас? – не выдержал бритоголовый. – Мы, по большому счету, напрасно потратили целый час. Нет ни малейшего основания задерживать этого мага, каким бы страшным он ни был. Ты молодец, конечно, что проявил бдительность. Но, увы, она оказалась излишней. А впрочем – какое еще "увы"? К счастью. Ну все, бывай, – менторы развернулись и пошли по направлению к районному штабу Лиги. Шентор поспешил удалиться от дома Харнулла. Он еще вернется сюда сегодня. Пускай менторы ничего не сделали – не беда. Это была всего лишь разведка. Основной же удар будет нанесен с наступлением темноты…

Скептицизм Я'Ли Адавила относительно возможности появления в Эльнадоре черных колдунов был совершенно напрасным. Такие люди в столице были. И появились они здесь намного раньше, чем сам Адавил впервые шагнул под своды Академии.

Принято думать, что настоящего чернокнижника проще всего сыскать в какой-нибудь глухой деревне, вдали от тех мест, куда могут дотянуться взгляды порядочных магов, блюдущих волю Совета.

Странно даже. Разве сможет черный колдун долго скрывать свою деятельность от соседей в маленьком поселении, где он виден как на ладони? Где, пустив ветры на одном конце улицы, можно увидеть, как зажимают носы люди на другом? Где чей-то случайный – но, скорее всего он таким не будет – взгляд может поставить крест на честолюбивых планах, для воплощения которых в жизнь понадобилась черная магия?

Нет. Не сможет.

Как труднее всего бывает отыскать предмет, лежащий прямо на виду, так и преступнику легче всего спрятаться от закона на чердаке городской тюрьмы. А злому кудеснику – среди своих врагов, белых магов. Просто маскируясь под одного из них…

Да, ни один чернокнижник не пришел к Мраку сразу, едва начав заниматься магией. Путь каждого пролегал через позиции Света. Кто-то, как, например, глава Черного братства, Лангмар, разочаровался в идеалах, оплотом которых служили эти позиции. Кто-то был зол от природы и не смог ужиться в обществе, где запрещалось творить дурные дела. А кто-то выбрал черную стезю из обычной корысти, при этом даже не сделав слишком широкого шага за пределы дозволенного.

К последней категории относился лысеющий красноносый толстяк Харнулл. Он не солгал менторам, заявив о своей принадлежности к белым волшебникам. Формально так оно и было – пару десятков лет назад Харнулл вышел из Академии с дипломом целителя в руках. С тех пор, однако, многое изменилось. К черному пути Харнулла подтолкнули не идеологические сомнения, не врожденная жестокость, и даже не увещевания забредшего на огонек адепта Мрака. Это сделали обыкновенные люди, обитавшие по соседству. Ну и собственная жадность, конечно…

Именно клиенты, которых Харнулл избавлял от хворей при помощи магии, первыми начали предлагать ему задействовать и обратную сторону волшебной силы. Очень многие жители Эльнадора стремились причинить кому-либо неприятности, но боялись сделать это самостоятельно. Ведь расследовать обычные преступления гораздо легче, чем те, в подготовке или совершении которых замешаны маги. А стало быть, и раскрываемость здесь гораздо выше. Лучше уж попытаться найти нечистого душой волшебника, готового за тугой мешочек с монетами нарушить священные законы своего "цеха"…

Так что, вскоре после начала его частной волшебной практики, на Харнулла как из дырявой бочки посыпались весьма однозначные предложения, суть которых была весьма далека от деяний, полезных для общества. Кто-то хотел отомстить давнему обидчику, который уж и забыл давно, кого и как он обидел. Другому нужно было ускорить течение болезни пожилого родственника, получение наследства от которого решило бы массу финансовых проблем. Третий был одержим запретной страстью к своей малолетней сестре и мечтал лишь о том, чтоб добиться от нее взаимности. Четвертый же являлся насквозь прогнившим завистником и был готов заплатить за чужие страдания, не имея в том никакой личной выгоды…

Много их было – этих бесчестных искусителей. Пораскинув мозгами, Харнулл пришел к выводу – принимая хотя бы десятую часть этих предложений, можно зарабатывать в три раза больше, чем оставаясь обычным магом-лекарем.

Он колебался совсем недолго – всегда ведь был весьма корыстолюбив. И прежде, чем начать творить волшебное зло, Харнулл всерьез обдумывал только один вопрос – как ему делать это, не превращаясь в законченного адепта Мрака, а оставшись своего рода "черно-белым" или же "серым" кудесником? Ведь в противном случае он обречен был злодействовать всю оставшуюся жизнь, лишившись возможности зарабатывать исцелениями. Жадность не позволяла сделать столь решительный шаг.

К огромной радости Харнулла, спектр методов, используемых белыми волшебниками, оказался достаточно широк, чтоб оставаться в его рамках, одновременно с этим значительно отдаляясь от областей, где пахнет добром. Правда, знали об этом далеко не все волшебники. Большинство из них ведь были специалистами узкого профиля, и даже помыслить не могли о том, чтобы использовать свои умения во зло.

То, чем стал заниматься Харнулл, являлось лишь злоупотреблением Силой, а не тем злом, о котором принято вспоминать, когда речь заходит о чернокнижниках.

Харнулл в совершенстве изучил черную магию, но ни разу не пускал ее в ход. Для того чтобы подстроить кому-нибудь незапланированную встречу с грабителями или бешеным псом, либо вконец иссушить и так уже больного старика, было достаточно и традиционных средств, имеющихся в арсенале всякого белого мага.

Вот если бы Харнулл совершил ритуальное магическое убийство, обратная дорога в чертоги Света была для него закрыта. Пришлось бы до гробовой доски истязать кошек, да крутиться в окрестностях скотобоен, чтобы иметь хотя бы возможность зажечь взглядом свечу. Но Харнулл знал обо всех подстерегавших его на этом пути "подводных камнях" и был осторожен. Он не выполнял вредоносных обрядов сам, но мог при этом обучить их тонкостям любого желающего. Ведь ритуалы, используемые чернокнижниками, в отличие от эффектных приемов, доступных лишь белым магам, были вполне по силам и самым обычным людям. Такой человек, правда, не получит от своих действий ни толики магической силы – придется ему удовлетвориться мучениями или же гибелью персоны, против которой был направлен ритуал. Такова она, суровая правда жизни. Бок о бок с нами, скрываясь под личинами близких друзей, часто обретаются злейшие враги. Мы можем полагать при этом, что преследующие нас неприятности происходят по воле нашей собственной злой судьбы или же, напротив, по чистой случайности. На деле же эти гнусные события вполне могут оказаться проделками того, кто каждый воскресный вечер клянется нам за бутылочкой красного в вечной дружбе и преданности…

Начав творить недоброе, Харнулл узнал множество грязных тайн. Он и представить себе не мог, сколь грандиозное количество подлецов окружало его все эти годы. Пускай и сам он был теперь одним из них, но… такое положение дел могло озаботить Харнулла лишь в том случае, если бы он чувствовал хоть малейшую тень угрозы своей безопасности. Маг имел рычаги воздействия на своих клиентов. Они на него – нет. Харнулл умел вводить людей в заблуждение. Его считали грозным злодеем, способным стереть в порошок любого, кто ему не понравится. Тогда как на самом деле этот лысеющий любитель приложиться к бутылке был не таким уж сильным волшебником, заработавшим свою зловещую репутацию лишь благодаря тому, что он однажды начал играть против правил.

Ведь тот, кто поступает так, некоторое время выигрывает чаще и больше, нежели те, кто продолжает вести честную игру. Вплоть до тех пор, пока его не раскусят. Главное – вовремя остановиться.

Вот как раз этого Харнулл сделать и не сумел…

Но вышли на него вовсе не те, кого он, по идее, должен был опасаться. Не белые маги. Это сделали настоящие чернокнижники. Ячейка адептов Мрака стараниями Лангмара, о существовании которого Харнулл даже не подозревал, с некоторых пор активно действовала и в арланской столице. Только внимания ничьего не привлекала – Эльнадор ведь, в отличие от Биланы, которой не повезло с историческим наследием, был воздвигнут на месте, свободном от всякого влияния дзергов. И те колдуны, коих Лангмар направил в главный город страны, занимались, в основном, подготовительной работой. В первую очередь – поиском подходящих кандидатов, которые смогли бы пополнить собой не столь уж многочисленное покамест черное воинство.

Харнулл был по-настоящему шокирован, когда они пришли к нему. Целитель-ренегат и не подозревал ведь даже, насколько все серьезно в запретном мире, в пределы которого он однажды осмелился шагнуть. И, уж конечно, не догадывался Харнулл о том, что истинные злодеи могут свободно разгуливать по Эльнадору, всего-то в нескольких кварталах от его дома.

Но это было, скорее, изумление, а не страх. И продолжалось оно совсем недолго. Привыкший мыслить коммерческими категориями, Харнулл стал искать для себя новой выгоды. Он не спешил обряжаться в черные одежды, но согласился стать шпионом, а также – хранителем казны Эльнадорской ячейки братства.

Харнулл не исключал, впрочем, что когда-нибудь он все же будет носить черный плащ колдуна. Но только в те времена, когда это не будет сопряжено с потерей прежних возможностей. Или – в том случае, если взамен он получит неизмеримо большее количество волшебных навыков.

И вот, вчерашней ночью в дверь дома Харнулла постучал посланец Лангмара – уродливый великан Джорандо. Горбун сообщил, что нужный момент настал, и сомневаться не следует более ни в чем…