Зачем дана вторая жизнь

Глава 30. Падение из окна третьего этажа

Следователь, немного озадаченный, расстался с новоявленной Кассандрой и отправился к Веронике. Лена поплелась в свою новую палату. Соседка спала, отвернувшись к стене. Лена, стараясь не шуметь, легла в постель, долго устраивая на тощей подушке больную голову, пока не сообразила подложить под шею валик из полотенца. Соседка напротив уютно посапывала, журнал валялся на полу под кроватью, на тумбочке стоял маленький телевизор. Сквозь тонкие серые занавески на окне проникали неяркий солнечный свет и лёгкое дыхание свежего ветерка. Лена тяжело вздохнула: вот ещё один день в больнице, а за окном прекрасная погода — начало лета, она так любит это время года! К горлу подступил комок — ещё не хватало жалеть себя. Вот осталось сегодня переночевать, а завтра она заставит доктора выписать себя, иначе придётся точно сбежать! Нет, нельзя, тогда у неё не будет больничного, и её точно выгонят с работы за прогулы. Лишь бы бабушка пришла вечером, она попросит принести завтра одежду и отвезти домой.

Лена взглянула снова на журнал под кроватью, встала, подняла его и вернулась в постель. На глянцевых фотографиях улыбались известные и незнакомые лица. Читать мелкий шрифт не стала: не стоило напрягать глаза и голову. Листала, рассматривая модные причёски и красивые наряды изысканных девушек, мужественные лица и выпирающие под тонкой одеждой бугры мышц молодых мужчин. Перевернув новую страницу, она замерла, поражённая увиденным: в белоснежном костюме на фоне чёрного «БМВ» широко улыбался Максим.

Стало жарко, Лена задумчиво обвела дрожащим пальчиком силуэт «спасителя». Вверху страницы чернел крупный заголовок: «Почему невеста Максима Корнеева сбежала в Англию?!», а справа от него в неровном овале в виде облачка красовалась небольшая фотография эффектной длинноногой блондинки с волнистыми волосами до пояса в коротком золотистом платье. Ниже мелким шрифтом шёл текст, и Лена никак не могла разобрать написанное, как ни напрягалась: буквы уплывали от неё.

— Что со мной? — испугалась она. — У меня же стопроцентное зрение! Почему я так плохо вижу?

Лена закрыла на минуту глаза и снова попыталась разобрать текст, но не смогла и расплакалась. Плакала долго, отвернувшись к стене, пока не уснула.

Разбудила её соседка, которая решила подкрепиться и громко захрустела копчёной колбасой и свежим огурцом, распространяя аппетитные запахи. Лена повернулась на левый бок — перед ней активно жевала ни дать, ни взять кустодиевская Венера. Поздоровались. Румяная соседка с набитым ртом невнятно спросила:

— Ой, а что это у тебя с волосами? — и ткнула куском огурца в себя над левым виском.

Лена дотронулась до голой кожи в указанном месте, и это её не смутило. Соседка показала пальцем на правую сторону. Лена провела рукой по уху — парик съехал набекрень во время сна; и она сняла его:

— Не бойтесь, это всего-навсего парик. Перед операцией меня обрили.

— А! — протянула «Венера». — А я маляр. Вот упала с козел на спину. Ничего себе не сломала, а сильно ушибла почки. Несколько дней велели полежать под наблюдением.

Лена чётко увидела почки соседки: правая была опущена и больше по размеру, а левая похожа на сморщенную сливу, причём обе в пятнышках разного размера и плотности.

— У вас действительно проблемы, и думаю, серьёзные. Вам надо лечить почки — похоже, они уже давно больны.

— Откуда знаешь? Врач сказал?

— Сама вижу.

— Как это? — ломоть чёрного хлеба в руке застыл на пути ко рту.

— Сама не знаю, как-то само произошло — увидела ваши почки, и они мне не понравились. Думаю, там есть камни.

— Вот это да! — восхитилась почечная больная, не прореагировав на диагноз. — Так ты экстрасенс? Вот здорово! Я никогда живых не видела! Давай знакомиться! Я Тамара! А ты?

— Я Лена.

— Как мне повезло! Сегодня скучную бабку выписали и тебя положили — теперь веселей будет. А ты можешь меня всю внутри увидеть? — она вернула на тумбочку недоеденную палку колбасы и развела руки в стороны. — Смотри внимательно! Может, встать, чтобы ты лучше увидела?

— Не хочется тебя расстраивать, но я по заказу ничего не вижу.

— Почему-у? — разочаровалась Тамара.

— Сама не знаю. Мне будто иногда кто-то разрешает заглянуть внутрь человека или увидеть прошлое или будущее.

— Да? Ты ещё и будущее предсказываешь? — загорелись любопытством голубые глазки соседки. — Ну пожалуйста, скажи мне, выйду я замуж за Петьку или всё-таки за Витьку Моткова? А детей у меня сколько будет?

— Прости, Тамара. Сейчас ничего сказать не могу. Если мне покажут твоё будущее, я обещаю сразу тебе рассказать.

Давно сосало под ложечкой, Лена достала из кулька яблоко и стала его с остервенением грызть. Соседка вернулась к своей колбасе и обиженно засопела. Лена внезапно вспомнила, что к ней должны прийти и будут искать на прежнем месте, поэтому она, водрузив на голову разлохмаченный парик, вышла в больничный коридор. Там не было ни души, пост медсестры тоже оказался пуст.

Лена поплелась в другой конец коридора, к своей бывшей палате, дверь которой приоткрылась, и из неё выскользнула высокая докторица. Заметив в коридоре женскую фигуру, она почему-то бросилась бегом в противоположную сторону и, достигнув лестницы, скрылась из виду, чем очень удивила Елену. В палате почему-то никого не было. Обе койки были пусты: так же никем не занята аккуратно застеленная соседняя кровать, а та, на которой ещё утром лежала Лена, смята, подушка валялась на полу рядом с тапочками, пёстрый больничный халат висел на спинке стула, а тонкое покрывало свешивалось с подоконника внутрь комнаты.

— Странно, — вслух подумала Лена, приближаясь к открытому окну. — Что за погром, и куда подевалась больная с моей кровати?! Когда её видела, она не была похожа на ходячую.

Лена подняла покрывало и сложила вчетверо, собираясь вернуть на место, но остановилась и выглянула на улицу.

— Как тихо, тепло! Вот опять «скорая» везёт какого-то бедолагу.

Она проследила за машиной до входа в приёмный покой и вскрикнула, поражённая увиденным. На козырьке, на горе матрацев, как кукла, разбросав руки в стороны, лицом вниз лежала худенькая девчушка с забинтованной головой.