Заложник вчерашнего дня

15

Утро блистало великолепием. Из небольшого каньона доносился еле слышный рокот ручья, разбухшего от талых вод, катящихся с заснеженных вершин. Гарри стоял на берегу потока, прикрыв ладонью глаза от солнца. Бриз, наполненный ароматами сосен и молодой травы, щекотал кожу мягкими прикосновениями. Гарри был исхудавшим, лицо — бледное, но зеленые глаза сияли ярко и чисто.

Глория стояла рядок, и в распространяющейся вокруг нее вибрирующей энергии он чувствовал себя еще более хрупким. С ее сияющими черными волосами, быстрыми, уверенными жестами и красным походным костюмом, она серией внезапных восклицательных знаков вырисовывалась на фоне мягкого нежного утра.

Ниже по склону горы виднелись развалины старинного дома — смесь размытого древесного угля с начинающей ржаветь сталью.

— Мы атаковали оттуда.

Она кивнула, откинув спокойными белыми пальцами прядь волос, упавшую на лицо.

— Я смотрела видеозаписи. Ваши и которые сделал Чазм. Вы совершили большую глупость — сунулись прямо в волчью пасть.

— У нас не было выбора. А ты что, военный эксперт?

— У меня был хороший учитель, — ответила она, улыбнувшись. — Вам следовало залечь, выждать. Вы же действовали, как самоубийцы.

— Фрего так решил. И говорю тебе, у нас не было альтернативы. Ваши спутники-шпионы не заметили ничего, кроме того коротенького эпизода, когда Томас вышел наружу. Наши приборы тоже ничего не обнаружили. Мы должны были проникнуть внутрь, чтобы выяснить.

— Это была ловушка.

— Как видишь.

Они начали спускаться вниз по ручью к выгоревшим развалинам. Гарри крутил головой во все стороны, пытаясь увидеть в кристально чистом утреннем воздухе какую-нибудь деталь, которая смогла бы пролить свет на происшедшее.

— Зачем мы здесь? Что ты ищешь?

— Толком не знаю, — признался он.

— Глупо, — бросила она охрипшим, грубым голосом. Закурила на ходу.

— Посмотрим, может, я найду чего-нибудь.

— Вряд ли.

Они шли по небольшим булыжникам, разбросанными вокруг силой потока. Вода, журча, пузырилась здесь уже почти вровень с берегами. Гарри представил, как она переполняет русло ручья во время весенних паводков и затопляет луг. Прищурившись, он вроде бы даже увидел следы былых наводнений на камнях и кустах. Да, уровень полной воды был примерно в сотне футов от разрушенного здания.

Колонисты должны были знать об этом, подумал он. Ведь это их первое поселение. Внезапно ему в голову пришла неожиданная мысль.

— Где корабль?

— Что?

— Космический корабль, — пояснил Гарри. — Если они совершили первую посадку здесь, то где-то поблизости должен быть звездолет. Эти старые аппараты не отличались большими размерами и садились прямо на поверхность планет. На многих освоенных мирах они сейчас — памятники. Первому контакту, первой посадке…

— Не знаю. Никогда не думала об этом. — Она оглядела луг. — Может, они просто убрали его?

— Нет, — терпеливо объяснил Гарри. — Эти корабли были своего рода инкубаторами, местом, где можно жить и работать, пока строится колония. К тому времени, когда в корабле больше не нуждались, не было причины убирать его. Силовые приводы использовались колонистами в качестве реакторов. А от самого корабля должно было что-нибудь остаться.

— Это важно?

— Почему Эрл Томас пришел сюда? — вопросом на вопрос ответил Гарри.

Она задумалась.

— Устроить ловушку.

— Для кого? Кого он хотел заманить в нее?

— Не знаю.

— Глория…

— Что?

— Кто прибыл сюда первым? Уж не он ли? Эрл Томас — ваш первый колонист?

Они подходили к руинам. Направление ветра сменилось, и теперь доносилась кислая вонь от развалин. Сгоревшее намокшее дерево, отсыревшая изоляция, обожженный металл. Запах свежей ржавчины, горький и металлический. Гарри почувствовал внезапное возбуждение, будто он перевернул страницу книги и вот-вот начнет раскручиваться увлекательный сюжет после долгих слов вступления.

— Я был мертв, понимаешь.

Она взглянула на него.

— Но я вернулся.

— Да.

— На это есть своя причина.

Глория отбросила тлеющую сигарету. Окурок попал в грязную лужицу и, зашипев, погас.

— Ты так считаешь?

— На это была причина, — повторил Гарри. Он перелез через остатки разрушенной стены и начал пробираться к лифту.

Страха не было. Только какая-то непонятная радость.

Лифт скрипуче опускался вниз. На третьем уровне он, дернувшись, остановился. Они шагнули в пыльную пустоту огромной комнаты и посветили вперед яркими фонарями.

— Кажется, там, — Гарри пытался вспомнить, в каком направлении находился выход на лестницу.

Сейчас путь им преградили какие-то большие блочные формы.

— Что это за штуки? — спросил Гарри.

— Машины. Это ведь была первая колония. Ты сам говорил, что им приходилось строиться. Расти.

— Но почему вниз? Планета была необитаема. От кого они прятались? Почему похоронили себя?

Глория не ответила. Вскоре они смогли рассмотреть одного из погибших роботов. Его механическая рука лежала в стороне, сжимая тяжелый пулемета из нее торчали оборванные провода и развороченные схемы.

Гарри пнул руку ногой и та жалобно звякнула. Он вспомнил лучи, прорезающие темноту, голос Фрего, приказывающий ему отступать. Они так и не увидели нападавших, стреляли вслепую, наугад. Они проиграли.

Гарри ощущал странное спокойствие, будто все это произошло очень давно и не с ним. Но это было не так. Фрего исчез, но он мог быть жив. Его бы не забрали с собой, если бы он был мертв.

Еще одна головоломка. Фрего говорил, что это не игра. Люди гибли, их зверски убивали. Кровь была жуткой реальностью. Гарри все это напоминало какую-то чудовищную шахматную партию. Кто-то перемещал фигуры на доске, задумывал сложнейшие комбинации, устраивал ловушки. В этой игре были свои правила, которые он пока не понимал. До сих пор он был пешкой, жертвой. Теперь настала пора выучить правила и стать игроком. Если удастся. А что будет призом? Знай он это наверняка, ему было бы гораздо проще.

В ярких лучах фонарей они увидели распахнутую настежь дверь на лестницу. Гарри помнил, как закрывал эту дверь. Тут же валялись обломки остальных роботов. Бетонный пол прорезали выжженные полосы, стены закоптились от дыма. Было очень тихо.

— Они атаковали нас здесь, как только мы вышли.

Глория смотрела на поле боя. Лицо ее, в свете, отражающемся от стен, выглядело напряженным и холодным.

— Да, настоящий капкан. И вы сами сунулись в него. Глупо.

— А что нам оставалось делать? Они преградили путь наверх. Нам ведь нужно было выйти отсюда.

— Вам просто не следовало вообще заходить сюда.

Гарри повернулся и пошел к двери. Нижняя половина последнего робота того, которого он оставил охранять Фрего — частично заблокировала дверной проем. Робот до конца следовал его инструкциям и погиб в бою. Гарри грустно вздохнул. Хоть робот, не человек, его все равно жалко.

Сама лестничная клетка сейчас показалась меньше размерами. Гарри метнул луч фонаря на пол и выхватил из темноты черные пятна неправильной формы — кровь Фрего. Гарри вспомнил наставника, привалившегося к стене, его изуродованное лицо. Выжил ли он?

Но если он умер, зачем убирать тело? Замести следы? Но они оставили роботов…

Глория протиснулась мимо него и осветила ступеньки, брезгливо поморщившись.

— Может, ловушка предназначалась только для Фрего, — задумчиво проговорил Гарри.

— Что?

— Но почему? Что Эрл Томас хотел от него? Кто был Фрего, Глория?

Он вдруг понял, что совсем не знал Фрего. В сущности, он никого не знал до конца.

— Фрего был Поисковиком?

— Да. Но, я думаю, не только.

Сплошные тайны. Все были не тем, кем казались.

— Кто же он был?

Она молча смотрела на кровавые пятна.

— Эрл Томас знает, — сам себе ответил Гарри.

— Ну как, ладите вы друг с другом? — виртуозно пропел Чазм своим органным голосом.

Впервые за неделю странный человечек присоединился к ним во время обеда. Чем это он был постоянно занят?

— Не знаю, — Гарри взглянул на Глорию, которая подмигнула ему. — Как мы, Глория?

— Как закадычные друзья. Как брат и сестра, — она опять подмигнула, и щеки Гарри зарделись. Он вспомнил, что чувствовал, когда впервые увидел ее в черных облегающих брюках. Глория понимающе улыбнулась широкой улыбкой. Правда, Гарри.

— Да, как брат и сестра, — промямлил он и покраснел еще больше.

— Замечательно, замечательно. — Чазм маленькими кусочками ел что-то золотистое, посыпанное перцем. Глаза его непрестанно меняли цвет. — Я хочу, чтобы все мы были друзьями. — Глаза при этом заблестели ясной, простодушной голубизной.

— О, конечно. Мы все здесь друзья. И вы, и я, и Глория. Водой не разольешь, — с издевкой в голосе произнес юноша.

— Гарри, — коротышка, казалось, не заметил сарказма в его словах, — я ведь действительно твой друг.

Гарри перестал жевать и положил вилку.

— Чазм, скажите мне, как вы получили тот видеоролик с Томасом?

— Я же говорил тебе. Наблюдением со спутника.

— Нет, вы лжете мне, друг мой. Я не верю, что Томас вторгся в вашу святыню, а потом просто вышел наружу, чтобы помахать ручкой пролетающему спутнику-шпиону. Вы говорили, что не знаете, был ли он тогда вообще на планете. Неужели он вот так просто обнаружил себя? — Гарри замолчал. Запах серого мяса в густом коричневом соусе на его тарелке вызывал тошноту. Возможно, это было совпадение. Вы верите в совпадения, Чазм?

Человечек умоляюще посмотрел на Глорию, которая проигнорировала его взгляд.

— Тебе следует учиться доверять людям, Гарри.

— Конечно. Из-за этого доверия меня уже один раз убили.

Чазм поморщился.

— Тебе не нужно было идти туда.

— Почему же вы меня не остановили?

— Каким образом?

— Могли сказать правду, сукин вы сын!

Глория подняла голову, сверкнув зеленью глаз. Казалось, она получала удовольствие от этой стычки. Глаза Чазма почернели, словно прозвучал сигнал опасности.

— Гарри, ты сидишь за моим столом, ешь мою пищу и меня же оскорбляешь, — голос звучал ровно и холодно.

— Да, именно так, компьютерный ты человек. Но не моя в этом вина. Я пешка. Мною двигают, как хотят. Кто? Вы знаете, Чазм? Можете не отвечать, думаю, что знаете.

— Ничего я не знаю.

Гарри с силой потер лоб. Он чувствовал, что вспотел — в комнате становилось жарко.

— Как Томас попал на планету незамеченным? Если системы вашего ЭЛИНТа столь совершенны, что засекли его в той глуши, почему они не обнаружили его корабля?

— Совпадение. Ему повезло.

— Вы верите этому?

— Неважно, чему я верю, Гарри. Это случилось.

— На кого тогда работает Томас?

— Глория сказала тебе. Он работает сам на себя. Вольная пташка.

— Но он работал на вас раньше, не так ли? Как вы получили всю информацию о нем? Как долго вы наблюдаете за ним? Как долго он наблюдает за вами?

Черное лицо Чазма покрылось сумбуром нервных красных линий.

— Это не твоего ума дело, — выдавил он, глядя в свою тарелку.

Гарри встал, шумно отодвинув стул.

— Конечно, не моего. Ну, что же, на этой вежливой ноте позвольте мне откланяться.

— Ты должен закончить свой обед. Шеф-повар…

— Вы не поняли. Я хочу убраться с этой планеты, оставить Ариус, Эрла Томаса, вас с вашими грязными играми. С меня хватит. Я возвращаюсь домой.

Глория впервые за все время обеда заговорила.

— Домой, Гарри? А где это?

— Я не знаю, — юноша почувствовал страшную усталость. — Во всяком случае, не здесь. Может, попытаюсь вернуться на Хогот, — вздохнул он.

Они молча смотрели на него.

— Все кончено, — заявил Гарри.

— Боюсь, что нет, — размеренно произнес Чазм.

— Значит, я пленник, — отметил Гарри, когда они с Глорией вернулись в его комнату.

— Мне настраиваться на то, что я останусь здесь до конца дней своих?

— Не будь идиотом.

— Ты знала об этом?

Она пожала плечами.

Гарри нервно расхаживал по комнате, касаясь то блестящего отполированного стола, то какого-нибудь другого предмета вычурно украшенной мебели.

— Зачем я здесь?

— У Чазма на тебя свои виды.

— Да? И какие же?

— Не могу тебе сказать.

Он остановился, барабаня кончиками пальцев по спинке огромного антикварного кресла.

— Само собой, ты не можешь. Мне никто ничего не говорит. Ни отец, ни Фрего, ни ты — никто. Эрл Томас, наверное, единственный честный человек. По крайней мере, о нем я знаю, что он хочет меня убить.

Глория полулежала в необъятных размеров кожаном кресле и курила, небрежно стряхивая пепел на роскошный ковер восточных мастеров Земли.

— Эрл Томас? Хочет убить тебя? Так почему же ты еще не мертв?

— Но я же был мертв, — он уставился на нее.

— В самом деле? — Глория выпустила несколько колечек дыма. — Помнишь, во что превратилось ваше механическое воинство? Его исполосовали лазерами. Нешуточное оружие. Даже плазменный луч присутствовал, судя по твоим словам. А старый Томас достает тебя карманным ножом. Несколько странно, не так ли?

— Нож тоже способен убить. Смерть есть смерть.

— Ну, не скажи, Гарри, — фыркнула Глория. — Говоришь, последнее, что ты увидел — наваливающаяся на тебя тьма? Это же был Чазм в своем боевом вертолете, оснащенном реанимационным оборудованием. Если ты видел это, почему Томас не мог? Ему не составило бы труда раз и навсегда покончить с тобой более надежным способом — никакие медики тебя не починили бы. А он что делает? Тонкий хирургический разрез горла. И потом исчезает.

Гарри услышал насмешку в ее голосе. Но она была права. Об этом он никогда не задумывался.

— Ну и что из этого следует?

Глория щелчком отбросила окурок на ковер. Робот-уборщик аккуратно поднял его и подмел пол.

— Не знаю. И Чазм тоже не знает. Именно поэтому тебе необходимо пока оставаться здесь.

— Хочешь сказать, что я пленник ради моего же блага?

— Что-то вроде того.

— Нет, не то. — Он задумчиво покачал головой. — Я не верю в альтруизм Чазма — он не тот человек, который делает что-то по доброте душевной. Если Томас не желает моей смерти, чего же ему тогда нужно? И что означала эта игра в кошки-мышки там, у здания?

— Ты-то сам что думаешь?

И тут его осенило. Всепоглощающий факт собственной смерти затмил его воспоминания об инциденте. Теперь он мысленно проследил все случившееся с самого начала, минута за минутой.

— Напрашивается только одно разумное объяснение…

— Продолжай.

— Томас пытается доказать, что может убить меня в любой момент, когда захочет. Несмотря на любую защиту, которую может предложить Чазм. Так?

Она закурила новую сигарету.

— Он дал вам знать. Я был его заложником. Так же, как и вашим.

Глория поразилась его голосу — такому молодому и одновременно безысходно старому.

— Вполне возможно.

— И не странно ли, что после этого появляешься ты. Кто ты, Глория? Мой телохранитель?

— Ну конечно же, дружок, — она осклабилась. — А ты что подумал? Твоя мамочка?

— Что значит «подождем»?

Интерфейсная комната Чазма сияла чистотой, местами переходящей в стерильность. Сам он сидел в кресле и смотрел на юношу желто-коричневыми глазами. Неоновая татуировка сверкала и плясала красными и золотистыми узорами.

— Гарри, — устало проговорил маленький человечек. — Ты, кажется, начинаешь понимать. Томас чего-то хочет, но я не знаю, чего именно. Твоя смерть — какой-то знак. Глория — мой ответ. Если она не сможет защитить тебя, тогда никто и ничто не защитит. Теперь его ход.

— Великолепно, — саркастически протянул Гарри. — Просто замечательно. Какую же позицию я занимаю сейчас на вашей доске? Вы пожертвуете мною, чтобы взять более важную фигуру?

Коротышка не ответил, а лишь повернулся в кресле спиной к парню.

— Он сделает ход. Он должен его сделать.

— На что вы играете, Чазм? Каков приз?

Собеседник Гарри вновь проигнорировал вопрос и только повторил:

— Он сделает ход.

— После меня, хотите сказать?

— Не думаю. Он давно мог бы убить тебя. Но не убил.

— И тут вы вводите в действие могущественного телохранителя. В качестве приглашения, да? Мол, попробуй еще разок, старина Томас? А мы посмотрим, на что ты еще способен.

— Гарри, я не чудовище.

— Вовсе нет. Вы — добрейший души человек, радеющий за мои интересы. Понимаю.

— Гарри, дело нужно довести до конца. Неужели не ясно? Он дал нам знак. В следующий раз знак этот может оказаться более существенным. Но если мы сейчас вынудим его сделать ход, он ведь может и ошибиться.

— Наживка на крючке, — горько промолвил Гарри. — Мне нравится ощущать себя приманкой.

— У нас все равно нет никакой другой.

Юноша сел на пол и прислонился спиной к стене. Кусочки, обломки и осколки лишенной смысла головоломки — вот все, что он имел. Нужно было как-то соединить это воедино. Посмотрев на гладкую кожаную спинку кресла, он внезапно подумал о Хэле. Единственный верный друг, но он так далеко отсюда.

Кресло Чазма медленно повернулось. Глаза на совершенно черном лице карлика стали прозрачными, как вода. Гарри увидел на их дне крошечные красные вены и его передернуло.

— В чем дело?

— Томас сделал свой ход, — заявил Чазм.

— Что?..

Глория неслышно вошла в комнату и встала рядом с Гарри. Она не проронила ни слова, а Чазм никак не отреагировал на ее появление.

— Флот ящеров сейчас приближается к Ариусу. Хогот наконец-то вступил в игру.