Запретная территория

Глава 2

Ровно через полчаса я сидел на переднем сидении Сашкиного «Ховера».

– Ну давай, рассказывай.

Коломин показал на экране телефона фото неприметного мужика средних лет:

– Сегодня нужно за этим кадром проследить. Снимает квартиру на Новокузнецкой, дом двенадцать, квартира четыре. Появился в городе совсем недавно. Каждый день, ровно в десять утра, он выходит из дома. Шарахается по городу, фотографирует заброшенные заводы, пару раз его видели возле «Оборонстроя».

– Шпион? Так пусть им Контора и занимается…

Саня завел двигатель и медленно выехал на центральный проспект.

– Сокол, какая нам разница… главное, что заказчик прилично платит за простую слежку…

– Мутное какое-то это дело. Как бы в говно не вляпаться…

Коломин усмехнулся, объезжая неторопливого мудака на старой ржавой «копейке».

Подъехав к дому клиента, Саня припарковался на площадке под старым вязом:

– Олег, предлагаю следить по очереди. Будем меняться через час, чтобы не спалится. А вон, кстати, он и выходит.

Из подъезда старенькой хрущовки пружинистым шагом вышел невысокий мужик в теплой куртке и серой кепке.

– По выправке похож на военного…

– Я тоже сразу так подумал,– усмехнулся Саня.– Ну давай, иди за ним, только близко не приближайся.

Когда мужик вышел в арку, я вылез из машины и неторопливо побрел следом.

Незнакомец вел себя довольно странно. Медленно прошелся вдоль городского парка, остановился возле городской администрации и даже незаметно сделал несколько фотоснимков.

«Точно не шпион и не террорист… скорее всего сдвинутый на голову дядя, помешанный на шпионских штучках…» – задумался я.

Незнакомец еще немного побродил по городу, сфотографировал двор школы и старинное здание купца Демякина, где сейчас располагалась контора «Водостроя». Здесь меня сменил Саня, а я побрел уже на почтительном расстоянии от напарника, стараясь не упускать его из виду.

Спустившись на три квартала, наш клиент зачем-то быстро поплелся в промзону, к развалинам старого завода «Сельхозтехника». Понурые серые цеха с выбитыми окнами, печально дожидались сноса уже несколько лет. Наши местные аборигены постепенно начали своими силами разваливать кирпичный забор и здание бывшей сторожки.

Саня ждал меня возле разлома в заборе.

– Он за каким-то хером в большой цех поперся.

– Зря мы за ним следим,– пожал я плечами,– такое ощущение, что у него с головой не в порядке. Бродит по городу, фотографирует все подряд, будто сам себя шпионом возомнил.

– Ладно. Пойдем к цеху. Только аккуратно.

– Пойдем. Что-то у меня хреновые предчувствия.

Пройдя по следам на снегу, мы осторожно заглянули в пустой цех. Незнакомец исчез, будто растворился в воздухе, но второй выход с противоположной стороны был закрыт тяжелыми высокими воротами.

– Куда же делся этот придурок? – удивился Саня.

Мы удивленно прошлись по цеху, где когда-то стояли промышленные станки. Что-то неожиданно затрещало сверху, мы даже вздрогнули, но оказалось, что это просто небольшой кусок фанеры застрял в раме и трепыхается от порывов ветра. Большие окна находились на высоте шести метров и через них незнакомец наверняка тоже не смог бы улизнуть…

– Он же не Дэвид Коперфильд,– озадаченно почесал затылок Коломин.

– Смотри!– я заметил у противоположной стены вход в подвал.

Мы приблизились и увидели металлическую лестницу вниз. По бетонному полу, где заканчивалась лестница, пробежала здоровенная крыса с длинным хвостом.

– Ненавижу этих тварей…– сморщил нос напарник,– что делать-то будем?

– Нам приказано следить. Значит подождем мужика снаружи. Не полезем же в этот мрачный подвал.

– Тогда пойдем на улицу,– кивнул Саня.

Мы вернулись на улицу. Саня заметно нервничал, даже выкурил две сигареты подряд.

– Что-то он долго в этом подвале…– задумался я. – А вдруг этот клоун там ногу сломал или за оголенный провод рукой дотронулся.

– Пойдем проверим, только насчет электропровода ты погорячился. Тут местные бомжи еще лет пять назад всю электропроводку поснимали.

Мы спустились в подвал и посветив фонариком, прошли по узкому коридору. По обе стороны оказались небольшие помещения со сломанными досками, кирпичами и пустыми пивными бутылками на полу. Вскоре уткнулись в металлическую дверь с надписью «электрощитовая». В двери оказался кодовый цифровой замок.

– Он наверняка туда зашел,– пробормотал Саня и пару раз стукнул по двери.

Но нам ответила только глухая тишина.

– Надо попытаться проникнуть внутрь.

– Ага. Тут вариантов кода около трехсот тысяч, за три дня хрен подберешь.

Не знаю даже, что за светлая мысль меня посетила, но я решил попробовать сегодняшнее число и ввел: 200222. Замок тут же мягко щелкнул и дверь приветливо приоткрылась.

Коломин только удивленно покачал головой.

Внутри оказалось небольшое помещение с электрощитом и дизельным генератором. Но наше внимание сразу привлекла большая металлическая решетка возле стены. Раньше она явно закрывала вход в вентиляционный короб.

Мы переглянулись и на корточках полезли по пыльному металлическому коробу, и вскоре оказались в просторной светлой комнате. На потолке ярко светилась светодиодная круглая лампа.

– А ты говорил электричества нет! – упрекнул я напарника.

– Ничего не понятно…– пробурчал Саня.

Я заметил в углу белую деревянную дверь. Мы приоткрыли ее вышли наружу.

Сверху послышался странный шум работающих механизмов. Поднявшись по бетонным ступенькам, мы вошли в цех и замерли. Здесь во всю кипела работа. Мужики гнули арматуру на станках, резали металлические трубы, варили электросваркой большие металлоконструкции. На нас даже никто не обратил внимания.

В цеху оказалось довольно шумно.

– Что еще за подпольное производство? – крикнул мне на ухо Саня.

Крепкий мордастый мужик в синей спецовке, неторопливо проходил мимо и бросил на нас колючий взгляд.

– Пойдем лучше на улицу,– толкнул я приятеля.

Мы вышли из цеха и обомлели.

Двор бывшего завода оказался в образцовом порядке. Вокруг широкие асфальтовые дорожки, белые бордюры и новенькие просторные цеха. По дороге медленно проезжали грузовые электрокары, которые перевозили профиля и трубы.

К нам подошла высокая красивая женщина в светло-сером пальто:

– Господа, вы кого-то ищете?

– Извините, мы находимся на территории завода «Сельхозтехника»? – вежливо спросил Саня.

– Нет, вы ошиблись. Это артель Кузнецова.

– Мы вообще в Дивногорске? – поинтересовался я.

– Конечно,– пожала плечами женщина, внимательно осмотрев нас с головы до ног. – А откуда вы, позвольте спросить, прибыли?

– Из столицы,– соврал Саня.

– Из самого Санкт-Петербурга? – удивилась незнакомка. – А что у вас за дела в нашем городке?

Мы изумленно переглянулись.

– Это коммерческая тайна,– улыбнулся приятель.– Простите, как выйти с территории завода?

Незнакомка молча показала на желтую кирпичную сторожку и пока мы шли, я прямо спиной чувствовал, что она буравит нас удивленным взглядом.

Мы минули проходную и полусонного дедушку в овчинном полушубке, а когда вышли – оказались на широкой городской улице. Я обомлел, увидев небольшие двух и трехэтажные домики, напоминающие хрущовки, но больше всего поразили странные вывески:«Цирюльня»,«Гастрономъ», «Оружейный Дом Злыднева». По дороге ездили странные машины, напоминающие старые « Зисы» и « Москвичи». Прохожие одеты серо и неприметно, многие озирались на нас. Я заметил, что даже молодые девушки нарядились в длинные старомодные пальто, полушубки и вязанные шапочки-беретки.

– Похоже в нашем городе сегодня послевоенное кино снимают,– усмехнулся Коломин.

– Я ни хера не понимаю, Сань… Артель… улица эта странная,– я показал на старинный пузатый трамвай, проехавший вдалеке.

Мы подошли к лотку с газетами. Сверху над лотком бережно натянули брезентовый полог. Мальчишка в моряцком черном бушлате хитро подмигнул:

– Иностранцы?

– С чего ты взял?

– Шмотки у вас импортные. Вы из Прибалтики?

Я мельком взглянул на витрину с названиями газет: «Колоколъ», «Монархистъ», « Глас народа».

На всякий случай пригляделся к числам выпуска газет: на всех стояло сегодняшнее число « 20. 02. 2022.»

– Газетку хотите купить? – усмехнулся малец.

– Слушай, пацан. Хватит уже прикалываться! – нахмурился Саня.– Признавайся, где тут у вас стоит скрытая камера? Программа «Розыгрыш» в город приехала?

Мальчик удивленно посмотрел на нас и кивнул на тротуар.

Я обернулся и толкнул напарника: к нам медленно приближались два настоящих жандарма.

В голопузом детстве меня частенько оставляли дома с дедушкой. На все мои требования включить мультики, глуховатый дед Степан совершенно не реагировал. Он любил смотреть футбольные матчи или старые фильмы о войне и дореволюционной России. В моей памяти почему-то навсегда отпечатался эпизод из старинного кино, где здоровенный пучеглазый жандарм в папахе и шинели, с лихо закрученными усами, тащил в участок двоих субтильных жуликов.

Именно такой русский богатырь-жандарм, пышущий здоровьем, медленно подходил к нам неторопливой медвежьей походкой. Его напарник семенил сзади, маленький и невзрачный, он едва достигал гиганту до груди, и я почему-то подумал, что коллеги наверняка называют их «Штепсель и Тарапулька».

Богатырь окинул нас глубокомысленным взглядом и пробубнил:

– Ефрейтор Пантелеев. А позвольте, господа хорошие, взглянуть на ваши документики?

Коломин чуть не прыснул от смеха, но все же медленно достал из кармана водительское удостоверение и протянул жандарму. Я вспомнил, что у меня с собой абсолютно ни каких документов.

Представитель власти покрутил водительские права в огромных ручищах, несколько раз перевернул и даже понюхал.

– Пойдемте, мои хорошие…– здоровяк кивнул на желтое двухэтажное здание на углу.

– Мужики, давайте заканчивайте свой цирк,– усмехнулся Санек,– мы вообще-то на работе.

– Ступай, тебе сказали! – взвизгнул мелкий жандарм. – Не перечь представителям власти!

Мы пожали плечами и поплелись вслед за богатырем. Сзади настороженно брел мелкий сопровождающий, насвистывая что-то под нос.

Я на секунду подумал, если бы не странные автомобили на улицах, можно было действительно подумать что мы попали в дореволюционную Россию. Мимо прошли две девушки в строгих суконных шинелях с блестящими медными пуговицами, они вылупились на нас, будто на заморскую диковинку.

– Сокол, я тут одну хохму вспомнил,– улыбнулся Коломин,– пару дней назад в Сети прочитал. В Екатеринбурге открыли новый вид экстремального туризма. Ты подписываешь договор, платишь бабки, а после тебя ведут в участок, допрашивают, прессуют… конечно, в пределах разумного. Просят подписать признание, а после везут в лес и заставляют копать яму под оружейными стволами…

– Читаешь всякую хрень…

– Да я к тому, а не попали случайно и мы под такой замес… нет у тебя богатых недоброжелателей, устроивших весь этот спектакль?

– Саня… ты что, так ничего и не понял? – нахмурился я.

– А что…

– А ну хватит языками молоть! – истерично взвизгнул мелкий жандарм.

Возле входа в желтое здание, где над входом висела большая серая вывеска:

«Дивногорский участок жандармерии», на ступеньках стояли три высоких бородача в папахах с красным околышем, бурках, и кинжалами на ремнях.

– Гляди, Каримов, – усмехнулся горбоносый бородач,– никак Пантелеев шпионов отловил.

– В участке разберемся, что за супчики…– пробурчал богатырь.

Жандармы провели нас по полутемному коридору и приоткрыли высокие двери в просторное светлое помещение. Примерно треть комнаты была отделена решеткой. Взаперти сидели два худощавых небритых мужика в грязных полушубках, похожие друг на друга как две капли воды.

На черном кожаном диванчике у стены восседал бравый черноусый жандарм в сером кителе, а за большим столом что-то быстро писал в толстом журнале пожилой лысый мужчина в гражданском костюме. На столе большой старинный монитор, а внизу компьютер, наверняка такие были еще у моего бати в школе. У окна висел большой портрет в золотистой рамке. Неизвестный художник изобразил красивого темноволосого мужчину в камзоле, с перевязанной алой лентой.

Писарь за столом отложил ручку и удивленно взглянул на нас.

– Господин штабс-капитан, двоих подозрительных супчиков на проспекте взяли,– пробухтел здоровяк-ефрейтор.– Документов нет, суют под нос какие-то фантики…

Он осторожно положил на стол водительское удостоверение Сани.

– Карпухин, обыщи их,– нахмурился писарь, оказавшийся штабс-капитаном.

Черноусый офицер неторопливо привстал с дивана, лениво потянулся и резко гаркнул:

– А ну, вынимай все из карманов!

Я медленно достал сотовый телефон и бумажник, больше ничего не было. Все это имущество положил на край стола и придвину штабс-капитану.

А Саня неожиданно заартачился:

– А кто вы вообще такие? С хера ли я вам должен карманы выворачивать?

Черноусый неожиданно огрел Сашку тяжелым кулаком по загривку, и четкой подсечкой сбил с ног. Коломин попытался привстать, но офицер навалился всем телом и выкрутил ему руки, а мелкий жандарм быстро подлетел и защелкнул наручники на Саниных запястьях.

Я открыл рот, собираясь выразить недовольство, но богатырь Пантелеев незаметно подошел сзади, и быстро обхватив мои руки, тоже заковал в наручники.

Черноусый и Мелкий подняли на ноги Саню, встряхнули, и быстро обшарили карманы, достав мобилу, бумажник и травматический пистолет.

– Вы еще ответите… уроды…– пробурчал Коломин.

Штабс-капитан удивленно покрутил в руках травмат и отодвинул в сторону. Больше всего его почему-то привлекли телефоны. Он долго рассматривал мой сотовый и наконец, медленно прочитал на крышке:

– Мэйд ин чина…

– Шпионы… как пить дать…– пробормотал черноусый.

– Карпухин, позови Зосимову, пусть пальчики откатает,– тихо попросил штабс-капитан.

Когда его подручный удалился, в комнате с минуту стояла тягучая тишина. Богатырь Пантелеев пыхтел как паровоз и переминался с ноги на ногу. Его мелкий пакостный напарник обжигал нас ненавидящим взглядом. Штабс-капитан постучал ручкой по столу и внимательно уставился на нас:

– Итак, я вас слушаю, молодые люди.

– А что вы хотите услышать? – вежливо спросил я.

– Вы или форменные дураки или циничные профессионалы,– чуть повысил голос офицер. – Сами же понимаете, что сегодня же вас расстреляют. Зачем отпираться?

– Расстреляют? И за что же, позвольте узнать?

Штабс-капитан резко ударил ладонью по столешнице:

– Хватит валять дурака! Я смотрю, плохо вас натаскивали в вашей разведшколе…

Мы с Саней переглянулись, и я заметил что щеки друга покрылись мелкими багровыми пятнами, а это очень нехороший признак, скоро Коломин точно придет в ярость, а в таком состоянии его не остановят даже трое таких богатырей, как ефрейтор Пантелеев.

– Мы из немецкой диверсионной школы. Наше задание – приехать в Москву и разбомбить Кремль из Царь-пушки,– неожиданно произнес Саня и усмехнулся.

Штабс-капитан обернулся и посмотрел на здоровяка Пантелеева. Богатырь только удивленно пожал плечами:

– Я сразу подумал, что они не в себе. Дурные какие-то, малахольные…

Он еще хотел что-то добавить, наверняка крепкое русское словцо, но в комнату вошла красивая худенькая брюнетка с небольшим саквояжиком, следом черноусый Карпухин. Девушка даже не удостоила нас взглядом, и продефилировав на каблучках к столу, достала из саквояжа две небольшие плоские коробочки.

– Вперед, орлы…– кивнул штабс-капитан.

Я подошел к столу и Карпухин тут же отстегнул наручники, грозно пробубнив в ухо:

– Только дернись у меня, сразу пристрелю!

Я вспомнил, что мне снимали отпечатки пальцев лет десять назад. В институте какой-то придурок залез в сейф декана и стащил пачку с чистыми дипломами. Все студенты поголовно прошли процедуру дактилоскопии, но насколько я знаю, преступника тогда так и не нашли.

Девушка старательно откатала наши пальчики, и сложив образцы в прозрачный файлик, прихватила саквояж и быстро удалилась, так не проронив ни слова.

Карпухин опять нацепил на нас наручники.

– Итак,– задумался штабс-капитан и посмотрел на Саню,– ваше имя, фамилия, отчество.

– Пушкин Александр Сергеевич. Русский поэт-сказочник.

Обычно Саня всегда скуп на шутки, но сегодня его явно понесло не в ту степь. Я уже догадался, что шутить в этом месте не стоит.

Штабс-капитан достал белоснежный платок и протер гладкую лысину:

– Карпухин, отведи-ка этого шутника к господину Мясоедову. Он по- моложе и у него нервы покрепче.

Офицер лениво зевнул и посмотрел на наших сопровождающих жандармов:

– А вы, господа, можете идти и продолжать нести службу.

Богатырь Пантелеев кивнул и сразу вышел, а мелкий шнырь еще постоял, буравя нас злобным взглядом, но вскоре тоже удалился

Следом офицер Карпухин увел и Сашку.

– Дружок твой какой-то озлобленный,– усмехнулся штабс-капитан,–Мясоедов его малость осадит, он у нас профи…

Штабс-капитан достал из ящика стола чистый лист бумаги и опять постучав ручкой по столешнице, тихо произнес:

– Фамилия. Имя. Отчество. Дата рождения.

– Соколов Олег Васильевич. Десятое января тысяча девятьсот девяносто первого.

Штабс-капитан кивнул:

– Где родились?

– Город Дивногорск Краснодарского Края.

Офицер помрачнел:

– Нет на карте России такого Края. Есть Кубанская Губерния.

Я ошеломленно замолчал.

– Мы вроде неплохо с вами начали…– пробурчал штабс-капитан,– вы могли бы все чистосердечно рассказать, а я бы ходатайствовал о замене расстрела на пятнадцатилетнюю каторгу. Вам же всего тридцать один год, к пятидесяти вновь станете свободным…

– Я так понял, что вы принимаете нас за шпионов.

– Конечно,– офицер аккуратно почесал ногтем щеку.

– Ну и на кого, по-вашему, мы работаем?

– А вот это, друзья мои, вы должны сами рассказать. Чистосердечно.

– У вас в участке есть детектор лжи?

– Конечно. В техническом отделе.

– Так прикажете принести его, и сразу узнаете, что мы говорим чистую правду. Мы такие же россияне, но только… очевидно попали в другую реальность.

– Россияне,– усмехнулся офицер,– в импортных шмотках, с китайскими телефонами и поддельными ксивами… А наши детекторы вы давно научились обманывать. Не ты первый мне это предложил, голубчик…

Я решил немного сыграть на честолюбии штабс-капитана.

– Вы же профессионал. Неужели думаете, если бы мы и вправду были шпионами или диверсантами, то так легко сдались?

Офицер задумался и тут же достал из ящика стола связку ключей.

– Вставай-ка, парень. Посиди пока в клетке. И подумай, наконец, о своей горькой судьбе.

Штабс-капитан звякнул связкой, открыл дверь в клетку и легонько подтолкнул меня внутрь.

Один из сидельцев, со всклоченными сальными волосами, слегка оживился, бросив на меня удивленный взгляд; а второй сидел в одной позе, уныло уронив голову на большие темные ладони. Оба узника тоже были в наручниках. Замок звонко щелкнул, штабс-капитан вернулся к столу и невозмутимо продолжил что-то писать.

– Мужики, а вас за что взяли? – поинтересовался я.

– Мы братья Семеновы. Не слышал разве? – помятый сиделец придвинулся поближе.

– Не слышал…

– Не местный что-ли? Не губернский?

– Послушай,– я показал на портрет в золотистой рамке,– а кто этот деятель?

Сиделец удивленно приоткрыл слегка узковатые хитрые глазенки:

– Ты что, парень, дурачком решил прикинуться? Это российский император Александр Миловатов.

Опа! Вот это поворот…

Я, в принципе, уже догадался, что мы попали в иную реальность. Понял это почти сразу, как только мы вышли с территории завода на городскую улицу. Не знаю почему Саня еще до сих не въехал…

Никакие бутафорские декорации и даже профессиональные актеры не смогли бы настолько естественно изобразить иную реальность. Мы попали в другую Россию. Возможно, история здесь развивалась совершенно другим путем. Отсюда и эти странности – артель, жандармы, столица Санкт-Петербург, а тут еще и император всея Руси Александр Миловатов.

Я никогда не был сторонником теории заговоров, не верил в экстрасенсов, магию, и чудеса. Но твердо знал, что иногда в жизни все же случаются мистические явления. Несколько раз я слышал об этом, и однажды даже оказался свидетелем странного случая.

Это произошло, когда я служил в воинской части под Калугой. Наше подразделение находилось в десяти километрах от небольшого городка Халино. Солдат вовсе не страшило это расстояние и что короткая дорога вела через дремучий лес. По выходным отличившиеся на службе бойцы брали увольнительные и бегали в городок на дискотеку, пощупать местных девчонок, а если повезет, трахнуть в кустах какую-нибудь пьяненькую бабенку, в городке полно было разведенок.

В один августовский вечерок мой сослуживец Дима Гришин ушел в увольнение. Он изрядно принял на грудь на дискотеке, а возвращаясь в часть, заплутал в лесу и не явился вовремя. Майор Дерябин, дежурный по части, поднял тревогу в полночь и отправил две батареи прочесывать лес и искать залетчика. Мы нашли Димку в трех километрах от воинской части, недалеко от дороги. Он сидел под старым деревом, бледный как мел, и с безумным опустошенным взглядом.

Позже Дима рассказал, что встретил в лесу огромных трехметровых людей с длинными конечностями и маленькими головами, они ругались и твердили, что он вообще не должен был их встретить.

После того случая мы стали замечать, что Гришин начал вести себя очень странно. Иногда он что-то бормотал, смеялся, а однажды в карауле выпустил почти целый магазин в белый пакет, зависший на колючей проволоке. Диму перестали пускать в караул и не назначали дневальным, не доверяя ему даже штык-нож. Но вскоре с Гришиным проявилась еще одна странность. Парнишка начал удивительно быстро стареть. За три месяца он полностью поседел, осунулся и сморщился, из цветущего девятнадцатилетнего паренька превратился в сорокалетнего мужика. Дима уже почти ни с кем не разговаривал и часто уединялся на скамейке за спортплощадкой.

Пару раз Димку посылали в окружной госпиталь, но военные врачи обследовали его и только разводили руками. Никаких отклонений не наблюдалось, а парнишка день за днем продолжал стареть. За месяц до дембеля Гришина все же комиссовали от греха подальше и про его дальнейшую судьбу я больше ничего не знал. Но этот мистический случай потряс всех бойцов до глубины души. Парни даже на время перестали бегать в город на дискотеку, а кто и ходил – только не через этот странный лес…

Погрузившись в свои думки, я даже не заметил, как из комнаты вышел штабс-капитан.

Растрепанный сиделец осторожно толкнул меня по плечу:

– Слышишь, браток, когти рвать надо. Расстреляют они и нас, и вас до кучи.

– Как бежать, когда даже руки связаны? – покачал я головой.– Да и не зачем нам бежать… скоро во всем разберутся.

– Идиот…– пробормотал второй узник, приподняв голову.– Со шпионами у них разговор короткий…