Зарождение

Глава 12 Вдали

Рыба врезалась мне в ногу и отправилась по течению в неизведанные глубины. Но я не спешил расстраиваться.

Река подхватила небольшой ручеёк алой жидкости, а кинжал неуверенно подёргивался.

' Одна есть!' — обрадовался я. Чувство первой добычи одновременно зачаровывало и огорчало.

Зачарованный таким опытом выживания, первой добытой пищей своими руками, удачной ловлей рыбы… Я был огорчён убийством. Как человек, ощутивший множество смертей в подсознании и принявший это, я не хотел убивать.

Но быть выше этого невозможно, особенно в такой ситуации, в какой я сейчас оказался. Убийство ради пропитания, может хоть сколько угодно раз быть оправданным, но быть убийством оно не перестанет, даже если это просто рыба.

Плохо ли убивать, если на карту поставлено что-то важнее чужой жизни?

Если сложить вопрос так, то ответ будет неоднозначный, но если…

«Плохо ли убивать, если на кону твоя жизнь?»

Рыба закончила свой последний танец перед смертью, и навечно успокоилась на этом тёмном клинке кинжала. Её мёртвый взгляд устремлялся в воды реки, на её чистый, быстрый и могучий поток, на всех её друзей, семью…

— Окончательно схожу с ума… — пробормотал я, и отправился обратно к берегу.

Медленно шагая босыми ногами по дну тёплой реки, я уже не так сильно жаловался на лучи солнца. Надо насладиться ими вдоволь, пока моё тело не вспомнило, что ненавидит их. Всё-таки столько времени без солнечного света давало о себе знать. Даже такой любитель мрака, как я, сейчас вообще не против понежиться на солнышке.

Тем временем, мёртвая туша рыбы, немногим меньше расстояния от моего плеча до кончиков пальцев, всё сильнее манила к себе. Не могу дождаться когда съем её. Ведь если бы не тот вор, я бы сейчас… Вор.

— Вот чёрт-чёрт-чёрт- чёрт! — резкое понимание того, что я оставил все свои вещи без присмотра, понимая, что где-то бродит невероятно искусный вор, придало мне немалой мотивации бежать.

Перебирая ноги с усилием против сопротивляемости воды, я практически вылетел с реки и побежал к рюкзаку, на котором стояли аккуратно сложенная одежда и два меча.

Уже и позабыв о рыбе, я бросил кинжал с ней на землю, и принялся осматривать своё единственное добро.

Но ничего не пропало. Чтобы наверняка, я проверил ещё два раза, но каждый пересчёт имел после себя позитивный исход. С плеч, как будто, упал тяжёлый камень. Ничего не пропало, всё со мной.

Как только я убедился в целостности всего имущества, изо рта сорвался глубокий вздох.

Выдохнув с облегчением, я повалился на землю в месте, где было больше всего лучей солнца, но так, чтобы вещи были в пределах досягаемости моей руки, а это не так уж и далеко. Обсохнуть бы и обдумать, что делать дальше. Надо же было как-то найти способ разжечь костёр и приготовить вкусный обед.

В голову ничего не лезло, кроме старых добрых веток.

Высох я достаточно быстро, так что сразу оделся в свои одеяния и обмотал пояс вокруг рубашки, чтобы закрепить мечи. Рюкзак решил не оставлять, от того, что один раз мне повезло и ничего не украли, безопаснее тут не стало. Хотя сомнения насчёт вора и появились, но я не хотел рисковать, слишком уж дорого это может обойтись. Нельзя отрицать того, что это могло быть какое-то животное. Вот только животное, которое родилось в этом странном лесу, может быть даже опаснее…

Чёрный кинжал, с засыхающей кровью на выкованных виноградных лозах, и свисающей мёртвой рыбой, тоже приходилось таскать за собой, что было не особо комфортно.

Надо наломать небольшую кучку веток, чтобы хватило на костёр. Хотя даже и ломать не приходилось, ведь прорубая себе путь, я полностью устелил землю ими.

Собрать хворост не вызвало никакого труда, но напрягало то, что они были ужасно холодные из-за своего свойства отталкивать свет, и по аналогии с листьями, скорее всего, и тепло тоже.

— А ведь если присмотреться… — наклонился я ближе к дереву. Очень слабо, но можно было увидеть в нём своё отражение. И без того, это было странное место, но сейчас это уже выходит за любые рамки адекватности. Сомнения насчёт того, что это сон, опять начинали пробуждаться, но верить хотелось в обратное. Надо откинуть эти мысли и сосредоточиться на еде. Живот начинало скручивать от голода.

Вернувшись на своё место, я нашёл сухой уголок, в который и бросил все ветки. Осталось только поджечь их.

Во всей этой куче были две толстые палки, которые идеально подходили. Вытащив их, я встал на более короткую, закрепив края ногами и вырезал в ней небольшое углубление. Более длинную я перевязал своим поясом, чтобы было удобнее крутить, и поставил кончиком в ямку.

— За работу, — пробубнил себе под нос я, и запустил механизм.

Ветка об ветку тёрлись с характерным шипением, но не было видно даже дыма. Тогда я решил ускориться, и нашло озарение. Раз они отталкивают тепло, то генерируемое тепло от трения, просто уходит в воздух.

Но сдаваться я не хотел, должен же быть какой-то предел в их особенности, не могут же они отталкивать любое тепло без границ.

Крутил я до талого. Тепло от этого процесса дуновениями ложилось на мои ноги, от чего становилось мучительно жарко, но дым так и не явился.

— Давай же… — еле как говорил я, пытаясь не сбавлять темп. Руки начинали ужасно болеть, мышцы были напряжены до предела, а пот лился ручьём. Ну вот почему даже сейчас что-то должно пойти не так? До слёз обидно…

По коже прошёлся до ужаса неприятный треск. Волосы по всему телу встали дыбом и яркая вспышка ослепила глаза. На мгновение, воздух вокруг испарился, будто просто сжёгся, а температура начала обжигать меня. Мышцы начало сводить и меня отбросило от места удара. Показалось, что, совсем на мгновение, я даже потерял сознание.

Медленно открывая глаза, я всё ещё чувствовал жар на теле, он просто прилип ко мне и не отставал как пиявки.

Всё ещё больно было держать глаза открытыми после такой вспышки, она была в разы ярче истинного тела Лайти. Но сфокусировав взгляд на себе, я увидел непредсказуемые хлысты молний, извивавшиеся, как безумные змеи, по всей длине моего тела.

Я просто замер. Было очень страшно, каким-то образом мне повезло, и молния не убила меня, но сейчас она кружилась вокруг меня как примагниченная. Неужели они и так могут? Я много читал о разных природных явлениях, в подвале были книги на разнообразнейшие темы, но впервые вижу такое свойство у молний.

Но долго это не продержалось, ещё полежав секунды три, даже не дыша, я смог расслабиться. Молнии пропали.

Глубоко вдохнув, я немного успокоился, однако пульс в висках всё ещё сходил с ума.

Почти сразу же как разлёгся, я услышал треск языков огня у своих ног. Игнорируя боль, я вскочил с положения лёжа и моему взору раскинулся небольшой костёр, который медленно потухал, удивляло ещё то, что горели исключительно листья, ветки же даже не намеривались греться.

Действовать нужно было быстро.

Быстро вбежав в свой туннель, я просто сгрёб как можно больше веток и побежал обратно.

Отрывая один листик за другим, я бросал их в костёр. Горели они просто замечательно, и как для обычных листьев, держались очень долго. Таким образом, через пять минут, у меня был полноценный большой костёр. Со временем, пламя дошло до своего пика.

— Получилось… — прошептал я себе под нос. Лёгкая улыбка расплылась на моём лице. Я был очень горд за себя, уверен, дедушка тоже гордился бы мной.

Но молния всё не давала покоя. На небе нет и облачка, так откуда она резко взялась и ударила идеально в мою кучу веток?

Потом об этом подумаю, живот начинал уже скручиваться от голода и издавать ужасно жалобные звуки.

Притащив ближайший камень по ближе к костру, я снял рыбу с кинжала, и поставив на импровизированный столик, начал разделывать её.

Схватив рыбу за хвост, я начал повторять все движения бабушки Крис, провоцируя их у себя в памяти. Вставил кинжал ей в брюхо и дальше всё пошло ка по маслу. Удалив всё лишнее изнутри и отрезав кожу, остались только парочка косточек, от которых тоже не составило труда избавиться.

Закончив со всем, я выдохнул с облегчением. Наконец-то всё готово. Даже вспотеть успел от такой ювелирной работы. Конечно, это далеко не идеальный результат, но для первого раза более чем хорошо.

Вдохнув в очередной раз, мой нос уловив еле заметный запах. Я впервые чуял что-то подобное, но он очень сильно привлекал. Начав принюхиваться как собачка, мой нос привёл меня к костру. Листья не только хорошо горели, но и издавали вкуснейший запах.

Это натолкнуло меня на мысль. Рыба без специй, очевидно, такое себе блюдо. Но что если… Добавить в рыбку листья. Вряд-ли же такой вкусный запах будет таить за собой какой-то яд, верно?

Сомневался я не долго, живот подталкивал к решениям в свою пользу.

Сделал я пару надрезов вдоль филе и вложил туда по листику, надеюсь это поможет пропитать рыбу этим сладко-острым ароматом.

Дым от этого костра и сам прекрасно бы справился с запахом, но на вкус это повлияло бы не так сильно, как эта небольшая хитрость.

Выхватив с кучи достаточно острою ветку, я направился к реке, чтобы по полоскать её и в последствии насадить на неё свой сочный и огромных кусок филе.

' Наверное стоит порезать филе на более маленькие кусочки…' — размышлял я, направляясь обратно к своему лагерю, если его можно таковым назвать.

Похоже, что вор оставил меня, или он искусен только в своей среде обитания. Не сейчас об этом думать, живот со своим предвкушением затмевал остальные мысли, так что я решил сыграть под его дудку.

Доведя филе до идеала, я насадил его на палку и принялся держать её над огнём, время от времени подкидывая листья.

Аромат стоял не слабее, чем на кухне Крис. Воспоминания о вкусной еде и проведённом времени в деревне нахлынули на меня, но я уже научился с ними справляться. У меня есть цель…

Вкуснейший аромат не дал мне закончить мысль. Дым, уносивший за собой приятные нотки запаха пищи, медленно уходил в лес, и если в нём обитают хищники, мне точно несдобровать.

Я усилил свои глаза аспектом, это сделало моё зрение более острым, но осматривая весь этот тёмный лес, меня не покидало чувство полной слепоты. Как будто, кто-то затуманил моё зрение, и я не видел ничего дальше первого ряда деревьев.

Хватка ослабла и я почти уронил рыбу в огонь.

— Вот же… — еле как удержал я свою еду. После этого, всё стало очевидно. Тело дошло до предела, столько времени без сна и еды ударили в один миг всем, что копили целый день.

Ожидание превращалось в мучение. Мышцы расслабились, так что палку пришлось держать обеими руками, а взгляд был почти невозможно сфокусировать. Веки становились всё тяжелее, но мне нельзя засыпать, хотя бы до тех пор, пока я не поем.

— К чёрту… — свалившись на землю, я потащил за собой палку и ухватился за другой её конец, который был всё такой же холодный, будто только из леса.

Вцепившись зубами в рыбу, я начал пожирать полусырое филе. Хоть оно не было готово, но даже так, ничего вкуснее в этот момент я не мог вспомнить. Слёзы радости начали стекать по впалым щекам, усталость и голод довели моё тело до полного упадка. Напади на меня кто-то сейчас, я вряд-ли выживу.

Укус за укусом, я глотал куски мяса, в попытке съесть как можно больше до того, как вырублюсь. Однако этого не происходило, каждый приятный укус приносил за собой волну беспричинной бодрости.

Медленно поднимаясь, моё тело резко напряглось, усталость никуда не ушла. Отбросив вопросы, я опять накинулся на своё фирменное блюдо с листьями неизвестных деревьев. Сладко-острый аромат пропитал филе, передав ей свой вкус, тем самым, даже никаких иных специй не понадобилось, чтобы сделать эту рыбу намного вкуснее всей остальной, что я ел до этого.

Привычка давать имена всему, что имеет для меня хоть какое-то значение, опять проявилась, так что уплетая последние кусочки обеда, и наслаждаясь букетом вкусов опадающих на язык и повышающих мой уровень счастья, я активно напрягал свой мозг, чтобы дать достойное имя.

— Сиво… Дерево Сиво… Сивовый лес… — почему-то я был очень уверен в этом имени. Оно не было таким громким как Красные Сны, не было таким родным как Тимми и Люм, но… Оно было правильным, в этом я уверен.

Последний кусочек филе провалился в бездны моего живота. Было бы оно ещё полностью готовым…

К глазам вернулись прошлые чувства, и тело болело уже не так сильно, как раньше. Но разве обычная рыба может так сильно восстановить тело?

Медленно догоравший костёр потрескивал, давая о себе знать, пока я обдумывал все возможные варианты.

Серые деревья, тёмный насыщенный цвет листьев и эта необъяснимая бодрость от рыбы приправленной продуктами Сивового леса.

— Точно! — от осознания, я невольно выкрикнул, чего, наверное, не стоило делать.

Деревья не просто отражают свет, а листья поглощает его… Это тепло от них, и то, как это тепло передавалось мне, чтобы согреть, но не уходило в окружающий мир. Причина, по которой древесина такая серая, прямо как после утраты всего аспекта… Выходит, что листья поглощают аспект? Но откуда?

— Не может быть… — слишком долго ко мне всё доходило.

Быстро сев, что скорее можно назвать падением, я принял позу лотоса и сосредоточился на внешнем мире. Не прошло и пяти секунд, как пространство вокруг заполонили тысячи, десятки тысяч эссенций Света. Это можно было бы назвать завораживающим зрелищем, если бы не свет исходящий от них, который выжигал глаза даже сквозь веки.

Выйдя из этого состояния, я засомневался, точно ли всё правильно понял. Пещера полная эссенций Тьмы, была темнее ночи, но сказать, что этот лес светлее дня, точно нельзя. Свет не выходил за пределы сосредоточенности, и оставался только там, по ту сторону физических чувств.

— Всё сходиться, точно, — наконец-то пазл сложился.

Выделяемый эссенциями свет во внешний мир поглощается листьями, а тот, который проходит мимо, отбивается от коры деревьев и рано или поздно всё равно попадает в цель, чтобы быть поглощённым.

Всё правильно, кроме одного факта… Это не свет. Это чистый аспект. Это объясняет, почему пропитанное этими листьями филе рыбы, восполнило столько сил.

Эффект недосыпания не пропал, разум всё ещё был затуманен, а мышцы болели, однако аспект, который автоматически не давал мне упасть без сил, дошёл до критического минимума в момент, когда я направил его в глаза.

Моя неосторожность чуть ли не убила меня, уже в который раз.

' Если я хочу добиться своей цели, надо прекращать ставиться ко всему так легкомысленно…'

Полезность этих листьев оказалась намного сильнее, чем я думал, а наличие в них аспекта, который ещё и никуда не пропадёт обычным способом, делает их бессмертными против времени.

Не жалея сил, я нарвал столько листьев, сколько мог вместить мой рюкзак, ведь не знаю, когда ещё смогу вернуться сюда.

Положив сумку полную мягких листьев на землю, я упал на неё, расслабляя все мышцы. Наконец-то я насытился, и могу отойти в мир ужасов не боясь, что по настоящему умру.

Кулаки сжались до глухой боли, нужно вернуть мысли в правильное русло. Я могу пытаться продержаться в том мире, как можно дольше, чтобы моё тело отдохнуло, но это будет совершенно неправильно. В первую очередь, я должен преодолеть этот этап.

У меня нет никаких причин считать, что после второго, не последует третий, а за ним — четвёртый, однако я должен пройти этот путь.

— Я справлюсь… Я должен… — мой голос звучал так далеко, что я даже не был уверен, мои ли это слова. Силы покидали моё тело, а разум готовился к худшему.

В отличие от первого этапа, я помню ту боль, которую получил там, я помню этот блевотный страх, но я должен…

— Спокойной ночи, — нежный детский голосок, после которого чья-то маленькая рука схватила мой палец, и я отправился туда.