Зарождение

Глава 8 Останови меня

— Почти шесть лет… — прошептав себе под нос, я медленно приподнялся на кровати. Очередной кошмар.

За окном солнце бросало первые лучи из-за гор на землю, предупреждая о своём восходе. Старцы медленно шагали по тропинкам между домов. Даже не уверен, знают ли они, куда держат путь.

Прослужив со мной немало лет, старенькая кровать начала издавать жалобные скрипы. «Не волнуйся, старушка, уже совсем скоро ты получишь заслуженный покой.» — со смешком подумал я, легонько похлопав её по спинке.

Покидая своё ложе, я почувствовал, как прогнивший деревянный пол немного прогнулся под моим весом. Дом как будто питался силами дедушки, чтобы не разваливаться на глазах. Стоило ему уйти, так, в знак протеста, всё здание медленно начало уходить в тень своей былой славы самого большого дома деревни, становясь всё сильнее похожим на брошенную груду камней.

Радовало только то, что я смог одержать сокрушительную победу против многочисленной армии пыли, не без подкрепления в виде бабушки Крис, конечно. Долгие три часа суровой борьбы, и теперь ежедневные нападки небольших войск отражаются мной, не более чем за пять минут.

Воодушевившись, я направился прямиком к подаренному зеркалу. Хотя мне и почти не было дела до остальных жителей этой оторванной от мира деревушки, но они каждый год дарили что-то на мои дни рождения, заваливая целой кучей хлама. Редко, но среди этих куч, можно было найти что-то действительно полезное.

Добравшись до висячего над столом зеркала в обычной деревянной раме, всю изъеденную насекомыми, мне открылось отражение восставшего из мёртвых трупа, но с хорошо подтянутым телом, тренировки показывали свои плоды.

Впалые щёки, чёрные кошмарные мешки под глазами, залитые кровью глаза, и бледная кожа… К добру это не вело. Около шести лет, изо дня в день, вечные ужасы преследовали меня, не давая спать. Когда сон длился часа четыре, это уже считалось великим достижением. Но самое страшное — я не помню ни один из них. Не видеть причину всех этих страданий вызывало дикое раздражение.

Подумав, что надо прекращать жаловаться на одну и ту же болячку каждое утро, я натянул на голый торс свою новую, как говорила Крис, боевую рубашку. В целом, она напоминала мою старую, однако была сильно длиннее, а закреплялась с помощью длиннющего пояса.

На удивление, за все эти годы я довольно слабо вырос. Из своих верхних слоёв атмосферы, Орлен твердил мне, что лет с двенадцати, я начну расти огромными шагами. Ну что же, сегодня мне двенадцать, и что-то разницы не вижу. Что вчера мне было одиннадцать, что сегодня… Я всё тот же малец. Тяжело вздохнув, я надел свои брюки, которым через года стало немного не хватать длинны, однако, за долгие пять лет, а через два месяца, уже все шесть лет, этого было мало.

Благо, мой физический рост, никак не сказывался на росте в искусствах боя. Ужасно трудные тренировки, а с учётом бессоницы, это было почти невозможные годы, но они дали свои плоды и окупились сполна.

Вчера я предупредил своих учителей, что этот день пришёл. Пятнадцатое Авия — день, когда я покину это запертое место.

Сгустив аспект в тех зонах невидимой брони, где кожа лица казалась слишком плохо выглядящей, я привёл её цвет к более нормальному. За столько времени, меня можно уже назвать мастером макияжа. Закрепив на поясе свою Дану Роз и натянув тапки, которые получил в обмен на старые ботинки, я выбежал из комнаты, захватив старенький, но вместительный рюкзак.

Внизу меня встретила полностью пустая кухня. С надеждой, что вся еда попряталась от моего жадного рта, я пооткрывал разные шкафчики, но кроме чистого природного воздуха, мне не удалось найти ничего.

Театрально развернувшись, я зашагал ко входу в мой излюбленный подвал. Скрипучая лестница, освящаемая двумя маленькими лампами, уже так плотно вошла в рутину моей жизни, что этот звук из раздражающего, перешёл в обыденность, и обратно в раздражение. Не желая слушать эти меланхолические мелодии, я побыстрее спустился, перепрыгнув поседение три ступеньки. Доски явно не были рады такому трюку, громко протестуя.

Распахнув дверь моего крошечного мира знаний, я окинул взглядом все углы в поисках надоедливых пауков, но сегодня этих мразей не наблюдалось. Усевшись на ужасно не удобный стул, штыки которого вбивались в спину, заставляя постоянно её выпрямлять, я направил руки за небольшой коллекцией книг, отфильтрованную лично мной.

Начав с моей любимицы, подарившей мне все основы эссенции Света, я закинул и остальные, которые посчитал полезными в будущем.

Мой взгляд кинулся на оружия, которые мирно весели на стене. Сняв меч, рукоятка и гарда которого напоминали якорный крест, только без нижней части, выполнены с красного дерева, и обвитые приятной на ощупь тканью, я сунул его не тронутое стальное лезвие в обычные кожаные ножны. Именно этот меч стал основой для моей эссенции.

Конечно, я горел великим желанием воссоздать Дану Роз, но это оказалось невыполнимой задачей. Ежедневные часы, проведённые за формированием, давали свои плоды, но когда дело доходило до утончённых деталей роз прекрасного клинка, запас аспекта кончался с бешеной скоростью. Впав в недолгое уныние, именно тогда я и приметил этот меч. Нескольких выпадов хватило, чтобы всё понять. Рука обвивала рукоять, как водный поток обминал камни, а длина клинка поддерживала баланс, имитируя продолжения руки. Несмотря на его простой вид, свою функцию он исполняет чудесно. Пока я не отполирую умение созидания меча до идеала, он мне хорошо послужит в качестве альтернативы.

Не хотелось показывать всем подряд меч, на деньги с продажи которого, они смогут прожить несколько месяцев ни в чём себе не отказывая. Это создаст не правильное первое впечатление обо мне, и породит много недопониманий. Благо, я заранее подготовился, и попросил у Орлена мешочек для меча, аккуратно сшитый мастером с обычной старой ткани. Он долго стоял на столе, дожидаясь своего времени, и вот оно пришло. Было больно прятать такую красоту. Медленно скрывая его за материей, я попрощался:

— Ещё увидимся, Дана Роз, прости… — готов поклясться, что в ответ, она на мгновение засветилась. Наверное, это всё недосып. За эти годы, у меня не особо вышло сблизиться с ней. Даже сейчас, мне всё ещё не хватало роста и умений для этого меча, но чувство какой-то привязанности не отпускало, как будто она была слишком родной мне, как для оружия.

Посмотрев ещё раз на неё, я убедился в проделанной работе, и закрепил её обратно на поясе. Пришла очередь второго меча. Он смиренно дожидался, тихо лёжа на столе, пока я разыгрывал сценку прощания. Достав его из ножен, и увидев своё отражение в чистой стали высшего качества, я восхитился работой мастера, создавшего его. Должно быть он прошёл не через один цикл закалки, из пламени и под молот кузнеца, из раза в раз. Это сильно напомнило мне последние года моей жизни.

— Надо бы и тебе имя придумать, — пробубнил я, внимательно осматривая оружие со всех сторон.

По сравнению с Даной, он казался намного проще и дешевле, но кроваво-алая рукоятка, с необычной формой гарды проявляла художественные жилки в человеке, создавшего его. Повнимательней изучив ткань, которая помогала в удобстве его применения, в поисках каких-то подсказок об мастере или владельце, я ничего не нашёл. Имени самого оружия также нигде не было, так что я пришёл к логическому умозаключению, что это обычный боевой меч, который стал слишком важен для меня.

— Ну что ж, отныне, твоё имя… — выдержав небольшую паузу, я достал его из ножен, и возвысил к потолку. — Звать тебя будет… Красные Сны! — выкрикнул я, и закрыл глаза, в ожидание какой-то вспышки, которая выжжет это имя на клинке, однако ничего не произошло.

Опустив его, я ещё потратил немного времени всё-таки надеясь на чудо, но ничего не дождавшись, сунул меч в ножны, чувствуя внутреннее удовлетворение. Как будто этот обряд сблизил нас с ним, и сделал намного ближе. Уголки моих губ изогнулись в лёгкой улыбке, в конце концов, это всего лишь меч.

— Нет! — не жалея сил, я ударил себя по щеке так, что перед глазами залетали светлячки.

' Никакой это не просто меч, это самый важный товарищ в бою, без доверия к которому, ты много не добьёшься, Фрей!'— поправил я себя, тяжело вздохнув в конце.

Вернувшись на волну сборов, моё тело почувствовало резкую усталость. Каждый раз, когда я расслаблялся, становилось трудно устоять на ногах, так что приходилось забивать чувство сна вечными тренировками, как бы сложно это не было.

Отогнав все лишние мысли, я вернулся к стене с выставкой оружия. Немного правее, была та самая небольшая полка из обычной тёмной древесинны, которая, на удивление, хорошо сохранилась, даже после ухода дедушки. Аккуратно разложенные камушки разных форм и цветов красиво отсвечивали свет от лампы. Я выкинул все те, которые представляли опасность или были просто бесполезны, сохранив только полезные и красивые. Всё-таки чем красивее камушек, тем проще и дороже его можно продать, а деньги мне, скорее всего, понадобятся, и в большом количестве.

Но возвращаясь к полезностям, я сохранил три, которые в будущем мне сильно помогут. Булыжник, который попался мне в руки самым первым в тот роковой день, оказался наверное самым полезным из всех. Насколько я смог понять, чтобы найти атрибут в своём теле, надо было бы потратить прилично времени, а этот камень сделает всё за меня. Хотя я и не уверен в своих итогах расследования полезности разных вещичек, которые валялись тут и там в подвале, но от того, что небольшой круглый серый камушек будет валяться где-то со мной, думаю, ничего плохого не произойдёт.

Закинув и остальные, я ещё раз обвёл взглядом все полки, но больше ничего полезного тут не было. Захватив с собой Люма, так я назвал украденную когда-то у Орлена лампу, которая была со мной, кажется, всегда, я вышел из подвала. Вставленный в замок ключ много лет не использовался, так что повернув до характерного щелчка, который ознаменовал закрытие моего, уже такого родного, мирка, я потянул его на себя, он еле как вышел, явно сопротивляясь, но всё-таки поддался. Вот так я и прощаюсь с этим местом, которое изменило всю мою жизнь.

Поднимаясь, я вслушивался в каждый этот скрип, похоже, лестница прощалась со мной. Печальная улыбка захватила моё лицо, когда я погасил свет, и вернулся на вверх. Закрыв подвал, я закинул ключ в рюкзак. Осталось только вернуть кровать на своё место, и со всем будет покончено.

Вцепившись в неё одной рукой, я потянул на себя всем телом. С небольшим усилием, кровать, оставив следы на полу, вернулась на своё место. Раньше мне требовалось гораздо больше усилий, чтобы передвинуть её.

Потратив последние мгновенья в доме, чтобы перепроверить, всё ли я взял, грудь наполнило чувство страха. Так и рождался вопрос: «А что если…?», но не желая об этом думать, я двинулся в путь. Посмотрев в последний раз на пустой дом, я улыбнулся ему и захлопнув за собой двери, ушёл, так ничего и не сказав на прощание.

Говорят, что солнце улыбается нам. Лучики света теплом падают на лицо, вызывая улыбку у других… Не у меня. Вся эта теплота, свет и лучи созидающие жар, одна великая беда неба. Оно живёт ради облаков, мирно плывущих по нему картинок, за которыми наблюдают все дети и взрослые со всех уголков мира. Но эта чёртова погода убивает все облака, убивая во мне мирные беззаботные года жизни, когда можно было просто наблюдать и давать волю фантазии.

Опустив взгляд в ноги, я пошёл дальше.

Странно было чувствовать полное безразличие к своей фигуре. Каждый мой день рождение сопровождался большим внимаем и заботой, а также длиннейшим событием, когда больше часа я принимал поздравления и совершенно бесполезные подарки.

Я не был против того, что сегодня будет без этого, всё это лишнее, особенно в такой важный для меня день. Беспокойство подобралось к горлу, сдавливая лёгкие в своих подлых руках. Сглотнув, я глубоко вдохнул, задержав воздух на мгновение, после чего выдохнул.

Более пяти лет я изматывал своё тело, доводя до предела, чтобы волноваться перед ключевым моментом?

Сжав кулаки, я уверенно пошёл сквозь широкие улицы деревни, прямиком к месту, где я и получил свою цель. Там, где всё началось, должно и закончиться сегодня.

Выйдя за пределы деревушки, я вдруг почувствовал нападение на меня осознания того, что я даже не знаю, когда вернусь. Стараясь не оборачиваться, чтобы уйти красиво, я не смог остановить ноги. Они самовольно остановились только когда я уже был достаточно далеко.

Медленно повернувшись всем телом, я устремил свой взор на всю картину, и как художник получивший вдохновение после многих лет засухи, почувствовал удовлетворение. Будто бы закончил читать огромный роман. Удовлетворение и опустошение…

Покидать такой красивый дом, отправляясь в неизведанные этой деревней дали, было очень волнительно.

Помахав деревни, которая раскинулась в небольшой зелёной низине под длинным хребтом величественных гор в кольце густого и живого леса, я двинулся дальше, прямиком к этому лесу.

Протиснувшись сквозь два высоких бука и перепрыгнув через обросший зелёным мхом камень, я оказался на тропинке, которая вела меня в нужное направление. Как всегда, сократив путь, я превратил рубашку из белоснежной чистоты, в смесь листьев, грязи и паутины.

Приведя себя в какой ни какой порядок, я нащупал что-то живое на спине. Схватившись за «что-то», я потянул его на себя. Паук.

Желание прихлопнуть его было выше всего остального, но поставив членистоногое на ближайшую ветку и пойдя к выходу из этого закрытого общества, возле которого меня ожидали Орлен и Крис, я медленно отпускал всё то, что держало меня здесь.

Отбросив все те хорошие, тёплые и добрые воспоминания, я сосредоточился на всём том ужасе, который пережил тут. Сколько раз я хотел опустить свои, покрытые кровью, руки, но надо было идти дальше. Каждый шаг важен, даже шаг назад.

— Привет, Фрей, — внезапный монотонный голос Орлена вырвал меня из размышлений.

— Привет, — почти шёпотом ответил я, пытаясь зацепиться взглядом за любой объект, только бы не смотреть им в глаза.

На лицах всех присутствующих читалась некая грусть. Не только для меня это был решающий момент. Это двое прошли весь путь со мной, поддерживая, ругая, веселясь, а главное… Наставляя.

— Орлен, Крис, я… — попытки подобрать нужные слова провалились, и я продолжил стоять молча. Что в таких случаях говорят, у меня не было ни малейшего понятия.

— Не надо, — Крис положила руку мне на плечо, после чего медленно отошла. Непривычный сгорбленный вид бабушки побуждал печаль в груди.

Орлен тем временем молча начал разминаться. Да, верно, я не был уже тем меленьким мальчиком, за которым нужен был уход да взгляд. Вместе с физическим ростом, пришло и понимание простой истинны.

Никому нет дела до твоей слабости, но всем важна твоя сила.

Подхватив за Орленом, я начал с простой разминки, мысленно настраивая себя на бой. У старого воина большой опыт, и я всего лишь небольшое явление в его жизни. Откинуть все чувства, увидеть перед собой только врага и никого более, для мечника это также легко, как проснуться после хорошего восьмичасового сна.

Но для меня, он — вся жизнь…

Стиснув зубы, я понял, что лишаюсь важнейшего преимущества из-за банальных чувств. Моё тело просто отказывалось принимать тот факт, что мне надо бить с желанием убить родного человека, но без этого, у меня не будет и шанса.

— Готов? — Орлен вытащил старый серебряный меч из простых чёрных ножен, и упёрся на него. Лезвие этого меча отражало свет солнца, что немного слепило меня.

После мгновения внутренней борьбы с собой я всё-таки сказал:

— Да.

Медленно вытаскивая Красные Сны из ножен, я оценивал подготовку старого бывалого воина.

Стоявший, на фоне, желанных мной, каменных ступенек, Орлен, казался длиннющей горой, которую невозможно обойти или просто перепрыгнуть. Сильная фигура старика обмывалась солнечными лучами, возвышая мечника ещё выше. Его лёгкая небрежная стойка выражала, как будто, полное безразличие ко мне и всей ситуации. Одетый в простые одеяния, короткие широкие брюки, рубашку, такую же как у меня, только уже повидавшую немало, и чёрную мантию без рукавов, он переставлял свои ноги, в чёрных тапках, ожидая быстрейшего конца. За эти года он сильно исхудал и отрастил бороду, из-за чего выражение лица было очень тяжело прочитать, но глаза многое говорили, и по ним я понял… Он уже видит во мне своего врага. Весь его многолетний опыт вытекал струйками убийственного намерения ко мне.

К горлу подошёл ком грусти вперемешку со злобой и восхищением, как вот так просто принять, что твой друг теперь твой противник.

Сжав бедную алую рукоятку меча по сильнее, я встал напротив своего учителя. Этот момент настал.

Приняв уже обычною стойку, и выставив Сны перед собой, я выдохнул воздух из лёгких, вместе с которым ушли и все тревоги. Самый страшный этап был пройден, слова закончились, теперь же начинается то, к чему я был готов.

Заставив руку за спину, я сделал вид, что достаю что-то из заднего кармана. Пытаясь запутать Орлена, если вообще возможно запутать мечника с таким огромным опытом, я подготавливал секретное оружие. Это должно сыграть ключевую роль в моей победе. Пустой кулак за спиной сжался, из-за чего кончики пальцев посинели.

— Как только этот камушек упадёт на землю, бой начнётся, — крикнула Крис издалека, вертя в руке маленький камушек.

Подбросив его выше деревьев, она скрылась в тени.

Мой взгляд инстинктивно перевёлся на знак к началу, но опомнившись, я вернул взгляд на Орлена, вслушиваясь в окружение. Как только услышу характерный глухой звук удара камня о землю, всё начнётся, и я должен буду нанести первый удар.

И весь мир как будто замедлился. Камень только коснулся земли, звук даже не дошёл ко мне, но он уже двинулся. Я прекрасно видел дугу, по которой летит меч Орлена, но не мог заставить своё тело двигаться быстрее. Это совершенно иной уровень, я не к такому готовился. Все эти тренировки и страдания… Неужели не оправдали себя?

Перед глазами, как божье откровение, раскинулась картина…

Это были первые тренировки у Орлена, ещё маленький я, сидел и слушал с увлечённым лицом. И одна фраза почти выцарапалась у меня в памяти: «Ты поймёшь, что достаточно изучил Бастет только тогда, когда твоё сознание будет это отрицать.»

Две синие дуги от наших мечей, сплывшись в смертельном танце, оставили после себя яркие искры, ярче дневного света.

Отскочив от старого воина, я вернулся в настоящее. Моё тело инстинктивно парировало выпад, пока мой мозг уже успел сдаться. Сглотнув, я успокоил себя. Ещё не всё потеряно, я смогу.

Переведя на мгновение взгляд на суровое лицо Орлена, я увидел замешательство в его взгляде, и даже некую тревогу. Морщинистый хмурый лоб раскрывал все эмоции Орлена как открытая книга. Неужели я так его удивил? Улыбка расплылась на моём лице, это предавало небывалой уверенности.

Вернув тело в стойку, я охватил взглядом всю фигуру оппонента. Нельзя поддаваться соблазну, и атаковать сейчас. Раз первенство по нападению сейчас за Орленом, то я должен перейти в защиту, дожидаясь места для своего удара.

— Чёрт… — выругался мечник. Еле уловив его слова, я сглотнул. Может ли быть, что Орлен намеревался закончить всё одним ударом… Неужели он так сильно не хочет меня отпускать.

Отбросив эти мысли, я покрепче ухватился за меч. Орлен не стал ждать больше, и кинулся в атаку, его движения не напоминали Бастет. Быстрые и резкие движения скорее отдавали стилем Сет, но при этом он сохранял баланс защиты и не оставлял беззащитных мест на своём теле. Почти сразу, я понял, что это Школа меча Ра. Золотая середина между Бастет и Сет.

Увернувшись от второго выпада Орлена, я попытался провести контратаку, мои подошвы оставили за собой густое облако пыли, когда я резко пригнулся, чтобы оказаться как можно ниже для атаки по ногам. И после провёл дугу по направлению к лодыжке старого воина. Но он скрылся, и всё, что я почувствовал, это жгущую боль на плече. Старый воин успел задеть меня.

Восстанавливая свою позицию, мой взор увидел очередной выпад, который уже так просто не получиться отразить. Повторяя движения меча Орлена, я настроился на одну с ним волну и изменил траекторию, надавливая в нужных местах, тем самим обезопасив себя, но он как будто ждал этого, и уведя меч прочь, ударил меня в бок головкой меча.

Отскочив, я скорчился от боли.

Он совместил Ра с Бастет, тем самым оставляя безупречный баланс для себя, явно намереваясь победить. Использовать своё сильнейшее оружие, и оружие, о котором до этого времени я только слышал, можно было только в том случае, если он уже давно планирует не дать мне уйти.

Теперь я не могу быть уверен ни в едином его шаге. Шансы на победу становятся всё меньше и меньше, что точно не вызывало приступы радости.

Кулак за спиной всё сильнее сжимался. Как только я смогу освободить его, движения станут менее скованными, и я смогу привести шансы на победу ближе к «пятьдесят на пятьдесят».

Тем временем Орлен опять двинулся ко мне, готовя атаку, о смысле которой мне оставалось только догадываться. Сосредоточившись на движениях меча, а не на мыслях о его сути, я двинулся к Орлену.

Наши мечи скрестились в череде ударов. Искры от этой бойни обжигали зелёную травку, ослепляя меня. Задев ещё пару раз меня, Орлен не останавливался. Его удары становились всё кровавее, но сохраняли тактичность, что не давало им дойти до безумия Сет.

Не выдерживая этого напора, я собрался с силами и парировал выпад старого воина, что дало мне секунду для отхода. Но Орлен не стал ждать и бросился в мою сторону.

Выставив меч над головой, он бросил его кончик целясь в меня. Выставив свой меч против дуги учителя, я увидел нужный момент.

Пока меч Орлена метеоритом падал на мой, аспект внутри моей эссенции Света закипал от желания вырваться. Расправив кулак сзади в ладонь, я дал путь аспекту.

Выход из эссенции, как нерушимые врата, сдерживающий весь поток, открылся, и не открывая остальных врат по пути этого потока света, я дал протечь ему к центру моей ладони. Рука начала греться, краснея до кроваво алого, освобождая аспект. Нитями он начал сплетаться, перекрещиваться и сливаться в единую форму, повторяя форму самой эссенции. Слой за слоем, ниточка за ниточкой, свет за моей спиной принимал форму.

Мечи столкнулись с характерным острым звуком, тогда Орлен что-то заподозрил.

Вытаскивая ещё не сформировавшийся меч из-за спины, я как будто вытаскивал его из невидимых ножен, что скрывали меч за спиной. Длинное лезвие показывалось из-за моей фигуры, но его кончик не был виден с другой стороны.

Сейчас Орлен был в самом уязвимом положении, единственный его шанс — освободить своё секретное оружие. Выронив какой-то невзрачный предмет из своей спрятанной руки, свет за спиной Орлена окинул его тень на меня. Он был сильно ярче и масштабнее моего.

Не сдерживаясь, я провёл дугу проекцией Красных Снов из аспекта, целясь в живот старого воина, но резкий удар света ослепил меня на мгновение, после чего я отлетел из-за ударной волны впечатавшись в дерево.

— Кхе-кхе… — прокашлявшись, я кое-как поднялся, и перевёл взгляд на место, где секунду назад мы с Орленом освобождали секретное оружие.

— Мне приснился сон, Фрей, — из облака пыли, я видел фрагменты фигуры Орлена, он что-то говорил басистым голосом. — «Останови меня»…