Застава

День седьмой

После двухдневных скитаний Лис почувствовал себя под крышей родного дома, как в надёжной бронированной крепости. В центре неподдельного внимания, окружённый тёплой заботой, он наслаждался спокойствием и уютом, невзирая на отвратительное самочувствие. Когда Тур спросил: «Как ты, малыш?» Лис ответил: «Мне хорошо». И то была чистая правда.

А ночью посыпались приятные неожиданные сюрпризы. Жар отступил, повинуясь целительным рукам старшего брата, и Лис получил возможность воспринимать окружавшее чётко и детально.

– Дед? – пробормотал он, разглядев за спиной Тура клетчатую рубашку и безрукавку.

– Он самый! – отозвался блазень. – Ты, это, языком не болтай. Болей по правилам. Я с тобой уже страху-то натерпелся, ядрён-батон!

– А? – удивился Лис.

Тур подсел к юноше на край кровати.

– Деду удалось донести тебя до дороги.

– Во-во, – поддакнуло болотное привидение. – Я сосновую иголку прежде поднять не мог! А пришлось семьдесят кэгэ на плечах волочить. Уф.

– Тур, как вы меня нашли?

Врач поспешно удержал руку пациента и поправил капельницу.

– Кружили по дорогам, пока Дед не остановил нас в лесу. Ты не вертись пока.

– А Галка здесь?

«Галка! – передразнила Кикимора и выплыла на середину комнаты. – А со мной поздороваться не хочешь? Я тебе, придурку, в спортзале орала, как проклятая, чтобы за рубильник не хватался. Какого хрена ты позволил чужаку тебе уши залепить?»

– Эй, ребята, давайте без грубостей, – предупредил Тур.

– Ки!

– Лис, сделай одолжение, не дёргайся, – доктор Полозов строго посмотрел на больного.

Лис откинулся на подушку и расплылся в улыбке. Он сейчас готов был выполнить всё, что скажет старший брат. Даже если его пошлют достать с неба луну.

– Ты, это, Ки, не будем мешать людям, – объявил Дед.

«Но я…»

Возразить она не успела. Дух болотного утопленника поймал призрачный шлейф её «тела», ловко намотал на локоть и вышел через закрытую дверь.

«Лис, мы утром поболтаем!» – донеслось из коридора.

– Мне это не снится? Правда, Тур?

– Не волнуйся, – брат усмехнулся. – Теперь тишина в доме будет редким гостем.

Лис с удовольствием расслабился под одеялом, но тут вспомнил про шприц.

– Тур, мне, кажется, что-то вкололи, прежде чем бросить в лесу, – начал он осторожно.

– Я знаю. Но беспокоиться нет причин. Анализы у тебя чистые, ты крепкий парень.

– А зависимость от наркотиков?

Тур доверительно нагнулся к юноше. В карих глазах сверкнула ласковая хитринка.

– За всю нашу жизнь Ворону и мне ни разу не удалось даже упиться до чёртиков. Хотя было дело, пробовали. Нет ничего удивительного в том, что ты – наш кровный брат – невосприимчив к наркотическим веществам. Мы привезли тебя домой двенадцать часов назад. За это время я многое успел проверить. Поверь мне, всё в порядке.

– Но я не помню, как забрёл на болото, – не унимался Лис.

– Ты не просто забрёл. Ты прошёл около двадцати километров по лесу, старательно обогнув две деревни, которые оказались на пути. Вот этого я объяснить не могу. Ворон считает, что ты представил себя лисицей и петлял по буреломам, как заправская рыжая патрикеевна.

Лис отвернулся.

– Думаете, я спятил? – буркнул он и закашлялся.

Тур опустил ладонь на его грудь и, убедившись, что приступ кашля не повторится, ответил.

– Нет, не думаем. Более того, я уверен, что твоё уникальное свойство представляться лисом, уберегло нас всех от очень больших неприятностей. Похитители приняли тебя за мёртвого, испугались и оставили в лесу. Лисицы – мастера подобной маскировки. Даже бывалые охотники попадались на их уловку.

– Откуда ты знаешь про похитителей?

– С одним из них мы уже поговорили.

– И что с ним стало?

Лис испугался не на шутку, представив, что мог наделать разъярённый Ворон своим взглядом.

– Жить будет. Физически, по крайней мере, – холодно сообщил Тур.

Юноша вздохнул и задумался. «Представил себя лисом», «крупно повезло», «кружил по дорогам» – удобное объяснение в образовавшейся семейной идиллии. Но было ещё кое-что, несказанное: шрамы на спине, заложный в попутке и имена братьев, в отчаянии посланные через неведомый Переход.

Врач тем временем убрал отработанную капельницу и принёс стакан отвратительно пахнущего настоя. Лис мужественно выпил и, невзирая на тяжесть в голове, рискнул поднять тему призрака.

Тур выслушал, не перебивая, прошёлся по комнате и остановился перед постелью брата.

– Руководить действиями человека – совсем не то, что нажать кнопку на компьютере или швырнуть вазу в телевизор, – произнёс он. – Давай обсудим этот вопрос, когда ты оклемаешься.

– Не веришь, – горько усмехнулся Лис.

– Малыш, это устаревшая категория. Речь идёт не о «веришь – не веришь», а об осмыслении фактов, лежащих за границей привычного восприятия действительности. Но я хочу, чтобы ты крепко поверил вот во что: никогда, ни при каких обстоятельствах ты не останешься один. Живые или мёртвые, Ворон и я будем вместе с тобой так же, как мы друг с другом.

– Всегда живые! – испуганно выпалил парень, ибо в этот момент от брата повеяло опасным холодком.

Тур улыбнулся.

– Пусть так, вещий Гамаюн.

Лис вытянулся в струнку.

– Ты…

– Потом, малыш. Спи. Тебе сейчас нужно больше спать, чтобы выздороветь побыстрее.

Тёплая рука тронула рыжий висок, и у Лиса в глазах закружились мягкие объёмные сны. Или они овевали уставший мозг с тех пор, как он выпил лекарство?

В отсутствие хозяев дома накопилась гора нерешённых вопросов в виде десятка телефонных звонков на автоответчике, кучи электронных писем, нескольких счетов и прочей бытовой мелочи, включая пустой холодильник. Дополнительно Ворон обнаружил утором на мониторе любимого компьютера прилепленный скотчем лист бумаги с подробной инструкцией по уходу за больным и напоминанием о собаке, которую, по мнению Тура, следовало выводить на прогулку трижды в день.

Ворон решил начать с самого простого: спустился в холл, где ему навстречу вскочила с места Галатея, открыл входную дверь и свистнул.

– Давай, гуляй, девочка. Весь парк в твоём распоряжении.

Следующим номером он навестил Лиса, обнаружил, что юноша крепко спит, вернулся к себе и занялся автоответчиком.

Пять звонков содержали настойчивую просьбу перезвонить. Ворон прикусил ус. На Белякова он работал частенько, но после аферы с таможенным сервером связываться с постоянным клиентом не хотелось. Дважды звонила Марина, обеспокоенная отсутствием ежедневных писем, ещё один звонок принадлежал коллеге доктора Полозова, который интересовался, как долго ему придётся работать на две бригады. Последнее сообщение принадлежало Славику.

Будучи уверен, что Тур уже поговорил с Мариной, Ворон решил в первую очередь пообщаться с приятелем, оказавшим близнецам столь существенную помощь в поисках младшего брата. Однако Славик на вызов не ответил. Владимир Полозов повертел в пальцах карандаш, подумал и послал СМС-сообщение: «Мы дома». Не успел он докурить сигарету, разбирая свалку писем в электронной почте, как сотовый настойчиво запищал.

– Отыскали? – спросил Славик без предисловий.

Он не осведомился, кто из близнецов у аппарата. Это Ворона насторожило.

Услыхав, что младший Полозов нашёлся живым и практически невредимым, Славик выразил свой восторг короткой непечатной репликой.

– Что у тебя? – поинтересовался Ворон.

– Буря в стакане.

– По нашему делу?

– Фигня. Зато наметился один превосходный проект. Перезвоню. Бывай. И привет мальчишке.

Туманное объяснение совершенно не удовлетворило Ворона. Он последовательно, шаг за шагом, выстроил в памяти события сумасшедшей ночи. Вроде бы они с братом нигде не наследили. Белобрысый малый остался жив, что уверенно констатировал Тур и…

«Себя и имя своё забудешь».

Реплика возникла спонтанно, будто кто-то невзначай завернул мысль в ненакатанную колею. Ворон выпрямился и посмотрел на свои очки, лежащие на коробках с компактами.

– Я ж не собирался испепелить его на месте, – он усмехнулся, вспомнив, как Лису однажды померещился огонь в его глазах.

Но новости в местной Интернет-прессе он всё-таки просмотрел. Колонка «Происшествия» состояла из нескольких косноязычных сообщений об авариях на дорогах и небольшой статьи под заголовком «За отцов страдают дети». В первом абзаце корреспондент красочно описывал доблестные подвиги какого-то деятеля из числа городских «шишек» и его самозабвенный труд во благо родного края. Во втором говорилось об угрозах в адрес честного и порядочного избранника народа. А в третьем расписывалась трагедия, постигшая образцовую семью. Ворон дважды перечитал этот абзац. Сын героя статьи «обнаружен утром в четверг жестоко избитым, с полной потерей памяти в результате серьёзной черепно-мозговой травмы. Врачи оценивают состояние пострадавшего как тяжёлое. По факту разбойного нападения возбуждено уголовное дело».

Ворон вздрогнул, рефлекторно потянулся за очками и, поймав себя на этом движении, с досадой плюнул. Не хватало ещё поверить в магическую силу собственного взгляда. Вполне достаточно двух привидений в доме и заложных на «тропе войны».

Лис пробудился около полудня.

– Тур, – позвал он.

В спальне никого не было. Юноша посмотрел на часы, вздохнул и неуверенно вылез из постели. Попутка, болото, чёрная овчарка, Дед, Кикимора, обрывочные реплики ночного разговора витали между сном и явью. Голова шумела в такт раскачивающимся деревьям за окном, а желудок настойчиво требовал горячего завтрака, вернее – обеда, учитывая показания хронометра. Лис напялил широкий домашний халат и, пошатываясь, вышел в коридор. В доме было тихо. Он доплёлся до комнат братьев и сунулся в дверь.

– Ворон.

И здесь никого. В сознание ворвался поток самых невероятных предположений, от которых у парня по спине побежали мурашки. Кто, когда и как привёз его домой? Не заложные ли напали на братьев? А может быть, три отчаянных дня ему просто приснились?

– Тур! Ворон! – крикнул Лис и побежал вниз.

Запутавшись в полах длинного халата, он едва не скатился по ступеням, с трудом удержался на ногах, а в гостиной споткнулся о сложенное вчетверо одеяло. Не потрудившись задуматься, что сей предмет делает на полу, Лис выскочил на крыльцо.

Низкие тучи висели над крышей, обещая в скором времени обильный дождь, а холодный порывистый ветер гонял по округе запах отцветающей черёмухи. Все окна фасада были наглухо закрыты, равно как и ворота особняка, просматривающиеся за деревьями. Парк – участок леса, оставленный в качестве естественного заграждения – показался Лису ещё гуще и темнее, чем обычно. А опустив взгляд под ноги, юноша с ужасом заметил возле дорожки отчётливые следы когтистых лап.

– Где я? – пробормотал он и попятился.

Из-за угла здания раздался надсадный вой, не похожий ни на один природный звук.

За спиной почудился безликий серый терем, и там…

– Нет, – Лис замотал головой. – Это не наша судьба!

В кустах мелькнула огромная морда с вываленным наружу алым языком. Он застыл, не в силах пошевелиться.

– Лис! Какого чёрта ты попёрся в парк!

Ворон шагал к крыльцу, на ходу вытирая тряпкой руки.

На дорожку выскочила чёрная собака, завиляла хвостом и бросилась к юноше.

Наваждение улетучилось, словно дым.

– Ворон!

– Привет, путешественник! – брат обнял его одной рукой. От рабочей куртки несло бензином и машинным маслом. – А ну, в дом живо! С меня Тур три шкуры спустит, если у тебя подскочит температура.

– Ворон, это же Галатея! – восторгу юноши не было границ. – А где Дед?

– Дрыхнет в кресле в гостевой. В отличие от Кикиморы, он считает, что привидение не должно отличаться от своей человеческой ипостаси.

Ворон усмехнулся собственной шутке.

– А… а что там выло? – Лис затормозил на пороге.

– Твоя раздолблённая «Хонда». Налажу, не волнуйся… Галка, домой! – он проследил, как собака проследовала по коридору в холл. – Да-а. Нужно как-то научить её вытирать ноги.

Лис увидал на паркете отпечатки мокрых собачьих лап и рассмеялся.

Узнав, что Тур на работе, а Ворона вызвал на деловую встречу «постоянный клиент», Лис опять забеспокоился.

– Я с тобой поеду! – заявил он.

– Как же! – брат застегнул пиджак. – Тур велел держать тебя в постели весь день и не выпускать из дома. Кстати, в списке процедур седьмым пунктом значится баня.

– Спасибо за предупреждение, – Лис передёрнулся. Домашнюю сауну он на дух не переносил.

– Не скучай, я вернусь через пару часов.

– Ворон, пусть хотя бы Дед с тобой прокатится, а?

– Чего ты так боишься? – брат встал перед юношей.

– Заложного, – отважился признаться Лис и тихо добавил: – Того, погибшего от дефибриллятора.

– И что он со мной сделает? Кирпич на голову скинет или подстроит аварию на дороге?

Юноша побледнел, и Ворон пожалел о вылетевших словах.

– Шучу, – быстро пояснил он. – Всё, конец дебатам. Я уже опаздываю. А ты присмотри за Кикиморой, если она вздумает хозяйничать на кухне. Вчера она спалила тостер. Не хотелось бы лишиться и других приборов.

Владимир Полозов всегда славился своей пунктуальностью. За это среди особого рода знакомых его и прозвали «Лорд». Славик однажды пошутил: мол, доведётся коротать время в местах, не столь отдалённых, и кликуха прилипнет намертво, не отдерёшь.

Сегодня «Лорд» опоздал ровно на три минуты.

– А я думал, ты не приедешь, – постоянный клиент не преминул отметить неординарное событие.

– Зачем я тебе опять понадобился?

– Присаживайся, дело есть.

Владимир Полозов оглядел пустующее летнее кафе, неодобрительно хмыкнул и уселся в пластиковое кресло. Матерчатый навес хлопал на ветру, как парус в океане. Над Волгой кружили тучи, и моросящий дождь пританцовывал во вчерашних лужах, разукрашенных зелёной плёнкой пыльцы.

– Умеешь ты места для встреч выбирать, Беляков, – заметил он. – Может, на пляж завернём? Там уютнее, кажется.

– Не раскиснешь, – огрызнулся толстощёкий крепыш и бросил на столик прозрачную папку-уголок. – Мне нужно знать всё про этого типа.

– Это не мой профиль, – хакер не удостоил бумаги взглядом.

– Твой. Или ты думаешь, я тебя позвал, чтобы на твою физиономию полюбоваться?

Владимир Полозов брезгливо покосился на один единственный лист в розовом конверте.

– Он общается исключительно через Интернет, – продолжал заказчик. – Никто не знает, кто он. Но нагадить успел достаточно. Лезет в мою сферу, понимаешь?

На лице программиста появилась заинтересованность.

– Ты хочешь, чтобы я выяснил, где он заправляет?

– Что делает, на кого работает, кто у него рядом.

– По этим вот е-майлам? – Владимир Полозов усмехнулся. – Ты в своём уме? Да тут отряда хакеров не хватит!

– Поэтому я и обратился к тебе, – показательная улыбка задвинула сизый маленький нос между пухлых выбритых щёк.

– Иди ты к чёрту, – хакер встал.

– Орешек не по зубам, Лорд?

– Я не идиот, чтобы ломать зубы о булыжники.

– Погоди, – Беляков поднялся. – ещё кое-что есть.

Он обошёл столик и остановился перед программистом, задрав голову так, чтобы видеть лицо собеседника.

– Два моих парня занимались с ним два месяца, – конфиденциальным тоном сообщил он. – Но недавно с ними произошла досадная неприятность.

– Какая именно? – насторожился Владимир Полозов, хотя видимых причин для тревоги вроде бы не было.

– Ты берёшься или нет?

– Меня интересует, что случилось с твоими пацанами, Беляк.

– Я вынужден был их отстранить, – крепыш опять улыбнулся.

Собеседник понял, что означает эта хищная мимика.

– За что?

– Не твоё дело, – обрубил заказчик и, подумав, смягчился. – Ребятки возомнили себя крутыми. Не исключаю, что их перекупили. Они скрыли от меня кое-какую информацию, связались напрямую с поставщиками и потащили товар через мои каналы от своего имени. Я их предупредил и даже дал неделю для подтирки задницы. Они не справились.

Смутная догадка заставила Владимира Полозова ещё раз взглянуть на бумаги.

– Парни работали с материальными предметами? – уточнил он. – Программёра у них не было?

– Недавно они взяли в долю какого-то придурка. К сожалению, мой человек нажал на него сильнее, чем требовалось.

Владимир Полозов снял очки, достал платок и неторопливо протёр чёрные стёкла.

– Накрылся бизнес медным тазом? – как будто между прочим уточнил он и прямо взглянул на собеседника.

Тот поёжился, не понимая, почему вдруг стало некомфортно полному холёному телу, и вместо законного в такой ситуации «не твоё дело», принялся объяснять.

– Товар мы вывезли. Кое-как подтереться они всё-таки успели. Но их тупой хакер навёл шухера. Мой канал вышел из дела. У меня четыре договора повисли!

– Что за товар?

Крепыш побледнел, но продолжал углубляться в откровенность.

– Химия из Европы. Проблемы утилизации, как всегда. Мы помогаем. Не безвозмездно, конечно, – круглое лицо приобрело бардовый оттенок и покрылось разноцветными пятнами. – Душно что-то стало…

Он начал садиться в кресло. Владимир Полозов придержал ногой лёгкое сиденье, навострившееся отъехать по влажному полу кафе прямо из-под круглого зада посетителя.

– Что твои «деятели» выяснили?

Беляков поднял глаза. Владимир Полозов стоял перед ним, засунув руки в карманы. На лице красовались зеркальные чёрные очки.

– Выяснили? – он несколько секунд собирался с мыслями. – Ах, да. Проклятое пиво! Так вот: есть имя – Бер. Фамилия или кликуха – не знаю. Профессионал вроде тебя. Клиентура питерская, наши давние конкуренты. Под чьей крышей ходит – неизвестно, но крыша серьёзная.

– Хорошо. Я возьмусь. Сколько?

Беляков удивлённо заморгал, и, сообразив, что долгожданное согласие получено, суетливо полез в портмоне.

– Это задаток, – он протянул хакеру пластиковую карту. – Обналичишь сам. По мере поступления информации ко мне тебе будут поступать гонорары. Всё честно. Ты меня знаешь.

– И твоих головорезов тоже, – усмехнулся Владимир Полозов.

– Брось! Когда я тебя подставлял? – Беляков заулыбался, забыв о непонятной дурноте, едва не свалившей его с ног.

– Я пошутил, – объявил Владимир Полозов и взял папку. – Последние напутствия будут?

– Мне нужна от тебя только информация. Выводы я буду делать сам. И никакой самодеятельности, Лорд. Я не хочу терять зарубежных партнёров из-за дурацких ошибок компьютера.

– Компьютер – это железо. Оно не ошибается. Ошибаются люди, Беляк. Бывай.

По городу Владимир Полозов ехал аккуратно, даже затормозил на жёлтый сигнал светофора. Возле продуктового супермаркета БМВ припарковался, строго следуя указаниям дорожных знаков, а при выезде из переулка пропустил тарахтящий на весь квартал «Запорожец». И хотя головная боль отпустила вскоре после разговора в кафе, правила дорожного движения соблюдались исключительно ради спокойствия Лиса.

Но настроение качалось из плюса в минус, как маятник. С одной стороны предстоящая работа обещала быть сложной и интересной. С другой – Ворон не мог точно сказать, зачем ввязался в предложенное дело. Ему удалось собрать из обрывков цельную картину приключения с таможенным сервером. Но при этом он использовал приём, в реальность которого до конца так и не верил. О том, что от его тяжёлого взгляда людей пробивает дрожь, он знал давно. И просто носил очки, не задумываясь о причинах и следствиях. Однако к сознательному применению уникального свойства прибегал лишь в самых драматических ситуациях. Причём не всегда успешно. Зато сегодня без угрызений совести, без натуги и длительного шума в голове воспользовался врождённым талантом только для удовлетворения любопытства.

Впереди показалась яркая «зебра» и группа пешеходов на тротуаре, терпеливо ожидавшая просвета в бесконечном потоке машин. Обычное явление на улицах города. Ворон притормозил, мигнув стоп-сигналами тем, кто нёсся позади, и остановился. Пешеходы, осторожно косясь на иномарку, поспешили через дорогу. Досаду других водителей он почувствовал затылком и усмехнулся: подождут. Сейчас ему хотелось сделать что-то мало-мальски полезное для серой человеческой массы, обременённой житейскими проблемами. Он следил за суетливо проходящими людьми. Мелькнуло: ведь вот так же каждый день с работы домой и опять на работу ходит Марина. Каждый день улыбается читателям, выслушивает грубости продавцов в полугосударственных магазинах, понуро смотрит в сумраке на бесполезную лампу – следствие веерного отключения электроэнергии и на булькающий пустотой кран, забывший про существование горячей воды. Сколько раз близнецы звали любимую женщину в свой дом, столько же слышали ответ: «У вас свой особый мир. А я привыкла жить, как все обычные люди. Пусть наши встречи будут для нас троих доброй сказкой».

Владимир Полозов вздохнул. Перед ним лежали два мира, разделённые монументальной стеной, называемой «уровень жизни». Вероятно, поднимись они с братом ещё на одну ступень – откроется третий «мир», а за ним есть четвёртый, пятый. Где-то существует и тот, куда «простым смертным» не забраться никогда – мир неограниченной власти: мировая политика, концепции управления обществом и прочее, и прочее.

Перед машиной прошёл последний запоздавший пешеход – молодая женщина с объёмным пакетом в руках. Она оглянулась на тонированное ветровое стекло БМВ, и по её губам водитель прочёл: спасибо. Образ монументальной стены, выстроенный рассудком, вдруг превратился в призрачный туман. Сзади раздражённо просигналили. БМВ медленно тронулся с места.

Потекла дорога, а в голове продолжали витать разрозненные мысли о людском бытие. Мир, разделённый в плоскости социальной, в другой, духовной плоскости представился единым и нерушимым – как лес, где жили и травы, и мхи, и корабельные сосны, и жалкая бледная ряска.

Резкий гудок выдернул Владимира Полозова из запутанных троп философских измышлений. Слева на обгон по встречной полосе нёсся чёрный «Мерседес». Яркую картинку экстравагантного содержания на заднем стекле Владимир Полозов рассмотреть не успел. Он и сам частенько топил газ так, что зашкаливал спидометр, но сейчас не было никакой охоты играть в догонялки с дорожным наглецом. Он добыл из бардачка первый попавшийся компакт, вложил его в магнитолу, и в салон потекли мягкие волны «Лунной сонаты». Ворон удовлетворённо кивнул: десять минут спокойного созерцания окрестностей. Думать о делах он будет дома.

Планам не суждено было осуществиться. Бетховен звучал не более минуты, до следующего изгиба шоссе…

«Лис, а Лис!.. Хватит спать! Ну, Лис! Вставай, Ворон приехал».

Парень открыл один глаз. Туманная плёнка обволокла диван со всех сторон.

– Это ты, Ки?

«Вставай давай! Я не знаю, что там с Вороном, но он какой-то пристукнутый… Эй! Я же не буквально! Лис, подожди!»

Юноша выскочил в холл и застыл на пороге. Брат сидел на тумбочке, бесцельно вертя в руках очки.

– Ворон, что с тобой?

– Ничего, – тот тяжело поднялся на ноги. – Как ты себя чувствуешь?

– Я? Да я тут при чём? Ты на себя посмотри! – задохнулся Лис. – Ты же белый, как… как…

– Бывает, – отозвался Ворон, прошёл мимо в гостиную и, не оборачиваясь, сообщил. – Там в гараже Дед с пакетами воюет. Поможешь? Иначе продукты до кухни не скоро доедут.

Лис, привыкший выполнять прямые указания старших братьев, растерянно остановился на перепутье.

«Я же говорю, что-то случилось!» – грохнула ему в ухо Кикимора.

– Не вопи, – поморщился юноша и решительно пошёл за братом. – Ворон!

– Ну, чего тебе?

– Может, я Туру позвоню? – растерялся Лис.

– Мы недавно говорили. Ладно, – Ворон протёр рукой лицо. – Что там у нас в планах твоего лечения? Кажется, луковый отвар?

– Не заговаривай мне зубы! – взвился парень и неожиданно для себя преградил брату путь к лестнице. – Ты являешься домой сам не свой и хочешь, чтобы я сделал вид, будто ничего не замечаю?

– Ты при всём желании этот вид не сделаешь, – ответил Ворон, глядя в пол. – Ничего страшного для нас не произошло. Просто я… увидел смерть. Авария на дороге. «Мерс» гнал за сто сорок и въехал под встречный «Камаз».

– А ты? – опешил Лис.

– Я, как видишь, прибыл домой невредимым, – усмехнулся брат и пошёл наверх.

Лис заметил, как дрожит его рука, вцепившаяся в перила. На середине лестницы Ворон споткнулся и, не попытавшись удержать равновесие, опустился на ступеньку.

В гостиной зазвонил телефон.

Ворон не отреагировал. Лис подсел к брату и положил руку на плечо.

Телефон продолжал настойчиво вызывать абонента.

– Возьми трубку, – не поднимая головы, произнёс Ворон.

– Обойдутся, – отрезал Лис и тронул его локоть. – Ты как?

– Пустяки, – Ворон выпрямился. – Накатывает иногда. Знать бы, почему.

Лис мог бы поведать всё о причинах странных припадков, но благоразумно промолчал.

В этот момент включился автоответчик и предложил оставить сообщение. На том конце провода предложение было принято.

– «Ты слушаешь, Полозов? – зашепелявили динамики. – Ты видел дерьмо, которое осталось в тачке под грузовиком? То же останется от одного из твоих братцев, если сунешься в дела Бера. Ты понял? От одного – самого близкого тебе брата. Он будет лежать на дороге окровавленным куском мяса. Холодный и мёртвый. И ты будешь смотреть на его труп, как на свой собственный. Понял? Будешь долго смотреть и знать: это из-за тебя. Из-за тебя он лежит мёртвый и холодный. Если сунешься в дела Бера. Ты понял?»

Зачастили гудки.

Лис вспомнил, что дышать всё-таки необходимо, и шумно глотнул воздух. На Ворона он боялся посмотреть. Брата трясло, и под своей рукой юноша чувствовал его бешеный пульс…

– Это не вернётся! – Лис вскочил. – Ты не орудие Смерти, Ворон! Ты проводник на отцовских мостах!

Ворон медленно поднял голову. Пустой свинцовый взгляд упёрся в лицо младшего брата и, мгновение спустя, вспыхнул. Лису показалось, будто его окатило пламя.

– Ты как меня назвал? – выговорил Владимир Полозов.

– Ты проводник в Переходе, – расправив плечи, внятно ответил Лис. – Ты сейчас опять скажешь, что у меня в голове фантазий больше, чем мозгов, но…

– Нет, Гамаюн. Не скажу.

– А?.. – слова застряли у Лиса в горле.

Белизна – след пережитого стресса – осталась на лице Ворона, но в глазах светился тёплый глубокий уголёк.

– Спасибо, брат. Привёл в чувство. А сейчас, – он уверенно поднялся, – я хочу кое-что проверить.

Лис сглотнул застрявший вопрос и проводил Ворона взглядом. Изумление медленно переросло в испуг: Владимир Полозов решительно шёл к телефонному аппарату. Зашуршала лента автоответчика. «Ты слушаешь, Полозов?..» – опять начал шантажист. Ворон прокрутил запись до конца, не дрогнув.

– Лис, набери Тура. Скажи, у нас порядок, и дай мне трубку, – велел он и направился к кухне.

– Да? А он мне поверит? – вырвалось у юноши.

Ворон махнул рукой, мол, действуй, а сам скрылся под аркой.

Как и предполагал Лис, Тур ему не поверил и потребовал подробных объяснений.

– Ну, я уже не знаю, что тут к чему, – стушевался юноша. – Пусть Ворон рассказывает, – он сунул сотовый брату, который вернулся в гостиную вместе с озадаченным Дедом.

Ворон не стал распространяться на тему угрозы.

– Тур… нет, я в норме… Лис… Да погоди ты! Дело есть. Пусть Дед с тобой поговорит.

Болотное привидение нерешительно прикоснулось к аппарату.

– А чо говорить-то?.. Тур, ты, это, на работе?.. Да почём я знаю! Мне тут напоручали всякого…

Ворон бесцеремонно отнял у него мобильник.

– Тур, ты его слышал?.. Отлично… Потом, близняшка. И не волнуйся! Приедешь вовремя?.. Да, перезвоню, – он оборвал связь и быстро набрал новый номер.

Телефон в гостиной призывно заверещал. Дождавшись, когда автоответчик милым механическим голосом закончит свой монолог, Ворон опять вручил сотовый Деду.

– Говори что-нибудь.

– Ты чего удумал-то? – насторожился блазень. – Пущай Кикимора балуется. Эва, диктора нашёл!

– Давай-давай. В аппарат говори! – поторопил Ворон и оглянулся на тумбочку с телефоном.

Дед озадачено нахмурился и кашлянул.

– Ну, это… Раз, два, три, четыре, пять. Хватит уже?

– Да. Спасибо.

Ворон занялся автоответчиком.

«Лис, а Лис, чего это он?» – выплыла из пространства Кикимора.

Тот же вопрос сморщил призрачное лицо Деда.

Юноша посмотрел на привидений, пожал плечами и приблизился к брату. Тот как раз отмотал пленку.

– У тебя идея какая-то? – осторожно спросил Лис.

– Тихо.

Телефон пискнул. Послышался далёкий голос Ворона: «Говори что-нибудь». Затем последовала пауза. Опять Ворон: «Давай-давай. В аппарат говори!» И снова пустые шорохи из динамиков.

– Не проходит. Странно, – Ворон задумчиво сдвинул брови и, заметив ожидающий взгляд брата, запоздало пояснил. – Мне показалось, звонил один мой знакомый, ныне покойный. Но эксперимент опроверг мою гипотезу. Призраков техника не записывает. То есть их речь, если она звучит, поступает в наше сознание с помощью какого-то особого рецептора, а не обычного органа слуха. Или же вообще минуя всякие рецепторы. Как чистая информация.

– Ворон, с тобой всё в порядке? – поинтересовался Лис и в следующую секунду спохватился: фраза прозвучала слишком неоднозначно.

– К сожалению, – усмехнулся тот. – Знаешь, если бы мог, я бы сейчас надрался в стельку. Но проверено: ничего не выйдет… – он прошёлся по гостиной. – И всё же это был Паша! Одно из двух: либо Беляк соврал и Пашу не убрали, либо…

«Паша научился болтать по телефону», – подсказала Кикимора.

– Ки, заткнись, – шикнул Лис.

«Но я же разговаривала с Туром из дома! Как, по-вашему, моя «чистая информация» могла пролететь по телефонным проводам без участия мембраны и декодера?»

– Эва, грамотная, – восхитился Дед.

«Я, между прочим, целый год в ПТУ училась. И даже лучше, чем в интернате», – гордо заявила Кикимора.

– Она права, – вдруг подтвердил Ворон. – Телефон выполнял функции театрального реквизита. Без аппарата мы не смогли бы абстрагироваться до восприятия её «голосочка» на большом расстоянии.

– А почему, если она «шепчет», мне кажется, что у меня уши лопнут от децибелов? – спросил Лис.

– Для неё «шёпот» – лишь строго направленный поток информации, а твой мозг расценивает это как громкий звук, – пояснил Ворон нетерпеливо и, убедившись, что вопросы брата временно исчерпаны, вернулся к своей проблеме.

Лис стиснул зубы, когда мерзкий шепелявый голос в третий раз наполнил гостиную. Оставалось лишь дивиться, как Ворону удалось взять себя в руки настолько, чтобы без тени эмоций снова прослушивать гадкие угрозы.

– Хреново, – подытожил Дед. – Сынок, может тебе, это, лучше не лезть к этому самому Беру, чтоб ему неладно было?

– Ну, нет, – глаза хакера недобро блеснули. – Я его сделаю! А если он к братьям хоть палец протянет, я его на тот свет лично провожу.

Дед, а Дед? Почему ты можешь ходить, где хочешь, а я нет? Это потому, что в тебе много информации о жизни, а во мне мало?.. Что «ну-у»? Да или нет? Слышь, Дед, а давай тогда я буду дом изнутри охранять, а ты снаружи!

Почему это я хитрю?.. Фи, сдалась мне баня! Подумаешь, нос на секундочку сунула! Они меня даже не заметили… Ну да, да – полюбовалась! Завидно? Ворон вон какой красавчик, а ты, старый пень… Ай!

Дед, я же шучу! И никакая я не мартышка! Я Кикимора!

Дед, ты куда? Мне тоже телефонный гад не нравится, но мы-то с тобой что сделаем?

Минуточку. Как это ты Тура найдёшь? Ведь там, за стеной дома, для нас сплошной туман и никаких тропинок. Какой мостик?.. А-а! Я поняла! Главное, одного из хозяев разглядеть. Я с тобой… Опять нет? Дед, мне же скучно!.. Завтрак я уже приготовила, микроволновку сами включат…

Ну, ладненько. Так и быть, обещаю сидеть дома. Ты только осторожнее там.

Как это «зачем»? А если тебя чужак с дорожки собьёт?.. Конечно, конечно, ты у нас очень старый и очень умный. Ладненько. Топай.