Затерянный в доме развлечений. Жизнь и ум Энди Кауфмана

Энди/Клифтон покидает театр, прыгает в такси и направляется в аэропорт, где угоняет небольшой самолет, который терпит крушение в далеких джунглях, откуда Энди/Клифтон выходит невредимым и становится богом племени среди туземцев, которые впечатлены его синатровским песнопением - будь, что будет - пока он не получает известие от газетчика из джунглей ["Теперь фильм принял новый оборот, Клифтон спрашивает, что делает газетчик посреди джунглей, а тот отвечает: "Что поделать, если они дали мне плохой угол?"], что Кауфман устраивает на кладбище Форест Лоун тщательно продуманную поминальную службу и продает тысячи входных билетов и прочую атрибутику Клифтона, потому что Клифтон, как считается, пропал в море после угона самолета. И вот Энди/Клифтон врывается на панихиду верхом на слоне, со своим племенем дикарей на буксире, избивает Кауфмана ("Я давно этого ждал!"), который падает в пустую могилу, а затем Энди/Клифтон видит Анну, симпатичную проститутку, и похотливо хватает ее, после чего за кадром раздается голос настоящего Тони Клифтона: "Убери от нее руки!" И тут в кадр входит настоящий Клифтон и говорит Энди/Клифтону: "Как ты можешь говорить людям, что я умер от рака?". И испуганный Энди/Клифтон в панике дает указания своей съемочной группе - ведь это явно съемочная площадка - "Не выключайте камеру! Это золото!" А настоящий Клифтон продолжает поносить своего эксплуататора за насмешки над настоящей жизнью Клифтона и "полную фальсификацию" истин, которые в ней содержатся (включая, и особенно, потерю девственности в возрасте сорока пяти лет!), а затем он подходит к "девушке, играющей Анну", и признается в своей нерушимой любви, а кладбище превращается в декорации волшебного музыкального финала в стиле Басби Беркли, в конце которого настоящий Клифтон объявляет в камеру , что если он сделал счастливым хотя бы одного человека, то все это того стоило.

К тому времени, когда все переделки были завершены, на смену злому Энди пришел злой менеджер по имени Норман, который поместил и Энди, и Клифтона в лечебницу. Но это уже никого не волновало.

Том Маунт предоставил им офис рядом с офисом режиссера Джона Лэндиса, который изначально хотел снять документальный фильм о Клифтоне, но сейчас снимал "Братьев Блюз". Офисы находились на задворках улицы рядом со съемочной площадкой больницы. "Мы решили, что будет уместно держать Энди поближе к больнице", - говорит Маунт. "Но Энди отнесся к съемочной площадке как утка к воде. Ему нравилась жизнь на съемочной площадке, потому что все было фасадом, было Make-Believe, с большой буквы М, с большой буквы Б, что привело к ряду странных моментов". Однажды ночью Клифтона задержали в форме охранника с пистолетом. Маунт сказал полицейскому Universal, производившему арест: "Он работает на нас. Не волнуйтесь". Шон Дэниел поручил директору по деловым вопросам оформить членство Клифтона в Гильдии актеров экрана и Гильдии сценаристов - по указанию Энди. Клифтон появлялся на многих встречах - "Он был таким прожженным, чванливым, хрупким, с тонкими связями на планете, этаким лотарио с эго размером с Техас и плохим настроением", - говорит Маунт. Такие встречи были в основном непродуктивны". Маунт также пытался объединить Энди с другими комедийными звездами, работавшими на площадке: "Другие комики очень уважали его и в то же время до смерти его боялись. Он ходил туда, куда они даже не могли себе представить, туда, где было так потенциально опасно и смертельно опасно. Люди не знали, что с ним делать". Поэтому он пригласил Энди и Джорджа на вечеринку в свой дом на пляже Малибу - "Энди был тем парнем, с которым все с нетерпением ждали встречи и общения. Но когда они заговаривали с ним, он был как бы в своем внутреннем блаженном режиме Энди: "Привет, Энди, как дела?" "О, привет, я очень в порядке". Он никому не давал прохода. В середине вечеринки я увидел Энди, стоящего в углу в одиночестве".

Из-за огромного количества рекламы, обрушившейся на мероприятие в Карнеги-холле, ABC внезапно почувствовал себя обязанным включить в сетку вещания подавленный девяностоминутный спецвыпуск, который наконец-то выйдет в эфир во вторник, 28 августа 1979 года (через двадцать шесть месяцев после завершения работы над ним), и он отправился в Нью-Йорк для его продвижения, взял бабушку Перл на местное шоу Джо Франклина и сказал Франклину: "Бабушка пишет все мои материалы, она написала мой спецвыпуск, который вы увидите двадцать восьмого августа. Она очень скромно об этом говорит". Франклин попросил Перл подтвердить это, она пожала плечами и ответила: "Если он это скажет". А об успехе своего внука она сказала так: "Я очень счастлива. Это мой самый гордый момент". Она рассказала анекдот о собаке, которая ходит в храм, и станцевала с Энди медленный танец, но музыка не играла, и Энди признался, что ему сорок три года, о чем он с удовольствием рассказывал всем репортерам в последнее время. Перл еще немного пожала плечами. А потом он пошел на "Завтрашнее шоу", которое выходило на NBC после "Сегодняшнего шоу", и почти десять минут беседовал с ведущим Томом Снайдером только о погоде, потому что Снайдер прочитал статью в журнале "Нью-Йорк", где Энди выразил мечту вести ток-шоу, на котором не обсуждалось бы ничего, кроме погоды, и Снайдер с удовольствием (даже с блеском) потакал ему, рассказывая о хитросплетениях дождя, снега, снегопада, скользких тротуаров и обледеневших мостов, пока Снайдер не выдержал, хотя было совершенно ясно, что Энди мог бы продолжать еще час. Потом он поборолся с тремя женщинами - одна из них была зайкой из "Плейбоя", которая за неделю до этого работала статисткой на "Такси" (и которую он доставил в Нью-Йорк самолетом), а две другие были сотрудницами "Завтра", и он победил женщин из "Завтра" и свел вничью бой с зайкой, но самое главное было то, что он впервые боролся с женщиной, тем более с тремя, в телевизионной программе. Перл же в тот вечер сидела в студии, вне зоны видимости камеры , и прикрывала глаза на протяжении всего рестлинг-сегмента.

Клифтон вернулся и разгромил шоу Дайны Шор 19 сентября, и это не лучшим образом сказалось на карьере Клифтона, ведь о его жизни готовился фильм и все такое. К тому времени у него появился отдельный менеджмент - Джордж передал его сотруднику Shapiro/West по имени Джимми Кончолла, который стал Джимми Си, когда вел дела от имени Клифтона, и у Джимми Си была отдельная телефонная линия, а для ведения таких дел он брал отдельную личину. (Клифтон любил, чтобы Джимми Си носил черные рубашки с пастельными галстуками и солнцезащитные очки в его присутствии). Итак, Джимми Си и Змуда, который не потрудился стать Багси Мейером, и Линда Митчелл, которая не потрудилась стать Джинджер Сакс, и три чикаруны, с которыми Энди и Змуда недавно бездельничали, сопровождали Клифтона (опоздавшего всего на сорок пять минут) в студию KTLA для записи "Дайны!", и Клифтон устроил скандал во время репетиции своего номера "На улице, где ты живешь", что еще больше затянуло дело. (Он объяснил свое опоздание путаницей на выходе, где его имя не было оставлено охране, в то время как имя этого засранца Кауфмана было в списке на въезд). Поскольку Дайна была простужена, ее продюсеры сказали Клифтону, что она не сможет спеть запланированный им дуэт - "Anything You Can Do (I Can Do Better)", - что еще больше разозлило его и еще больше затянуло дело, вплоть до того, что его пришлось выпроваживать со сцены. Наконец, запись началась - перед живой аудиторией из пятисот пожилых людей - и Дайна представила его. "Сегодня у нас особый гость. Его обаяние, харизма, его голос, его песенные стили - ну, позвольте мне сказать так: Он не поддается описанию..." И он прошелся по аудитории, исполняя то, что Дайна назвала "его большим хитом", и приветствуя испуганных женщин рукой, которая не держала микрофон и сигарету. (Когда шоу вышло в эфир примерно месяц спустя, под ним были наложены слова - THIS IS A PUT-ON и RECOGNIZE HIM YET?) Затем он присоединился к Дайне и соведущему Чарльзу Нельсону Рейли, которые стояли за кулинарным прилавком Дайны, где он указал на трех своих нубийских спутниц в первом ряду ("Сфотографируйте чики здесь! Окей, это мои чики!"), а затем возмутился, когда Дайна намекнула, что у него много продаваемых записей ("Я не сделал ни одной записи! Что за чушь ты пытаешься впарить людям? Ты полон дерьма!") и попросил Дайну спеть их отмененный дуэт, выдав ей листок с текстом песни, что она и сделала с любезным терпением, после чего он должен был продемонстрировать свой рецепт яичницы с беконом - но этот фрагмент так и не увидел свет в эфире.

Что последовало дальше: Он бросил фунт масла на раскаленную сковороду, затем принялся разбивать дюжину яиц, по одному за раз, после чего вдавил разбитую скорлупу в руки Дайны (позже распространились ошибочные версии, что он разбил яйца ей на голову, потому что она откинула прядь волос, в которой застряла скорлупа), и в этот момент продюсеры хотели его выгнать, но побоялись, что он сделает со сковородой с шипящим жиром. Дайна, чьи глаза не скрывали паники, попыталась перейти к рекламе, и он впал в ярость, стряхивал на нее капли воды и стал приглашать зрителей на сцену посмотреть, как жарится его яичница, но тут запись остановили в кабине управления, и продюсер Фред Таташор и бизнес-менеджер Дайны бросились вниз, чтобы пресечь его уговоры, и каждый схватил Клифтона за руку - "Он кричал: "Эй, ребята, что вы себе позволяете! Вы знаете, кто я такой?! Я большая звезда!" Таташор вспоминал: "И мы сказали: "Ладно, большая звезда, ты уходишь отсюда!". И мы буквально вышвырнули его из здания, где его забрали ребята из службы безопасности. Он все еще кричал. К тому времени я уже смеялся. Я сказал Дайне: "Думаю, мы избавились от этого! А зрителям я сказал: "Ну, вот так бывает с некоторыми из этих певцов!"".

Продюсеры были напуганы больше, чем Дайна: один из них немедленно позвонил Джорджу, чтобы пожаловаться, и тот с горечью сообщил о случившемся на диктофон. Они сказали, что за все годы, что Дайна вела свое шоу, никто не обращался с ней так плохо, как Тони Клифтон. Этого человека действительно боялись. Он был безумен и неприступен. Он не был смешным. Он был неловким, непрофессиональным, и безумным. Он не уважал людей. Все были расстроены. Джин Стэплтон, которая была одной из гостей, была ужасно напугана. (На самом деле Стэплтон заперлась в зеленой комнате, где, по словам гостя Дэвида Копперфильда, "она рыдала и всхлипывала, когда в студии началось столпотворение. Это было потрясающе").

Джордж прислал цветы на следующий день и попросил написать имя Энди на открытке с извинениями. Он также заставил Энди позвонить продюсерам и самой Дайне, что тот с неохотой согласился сделать. Я позвонил Дайне через два дня и сказал: "Послушай, Дайна, ты всегда относилась ко мне с таким гостеприимством, когда я был на твоем шоу. Я очень уважаю тебя. И я никогда бы не сделал ничего, что могло бы расстроить ваше шоу. Я не имею к этому никакого отношения. Тони Клифтон - это Тони Клифтон, а я - это я". И она сказала: "О, это прекрасно, Энди. Я знаю, что тебя там не было. Я не знаю, кто тебе это сказал, но я на тебя не обиделась". Потом она сказала: "Я хочу, чтобы ты пришел на шоу", и я ответил, что с удовольствием". И, конечно же, он так и не вернулся в образе самого себя.

Клифтон = шутовской придурок = Энди.

Слухи распространяются.

Он согласился отыграть пять ночей в Harrah's Reno Resort and Casino в Неваде, начиная с 6 октября, потому что Боб сказал ему, что ранчо "Мустанг" находится всего в пятнадцати минутах езды. За неделю до выступления Дайны Шор компания Harrah's устроила обед для прессы, чтобы объявить об этом событии; обед проходил в винном погребе шикарного ресторана Blue Fox в Сан-Франциско, близость которого к Неваде сама по себе вызывала недоумение. Энди продемонстрировал присутствующим сорокалетним репортерам, как он может прыгать со скакалкой в течение десяти минут подряд; он делал это с салфеткой, заправленной в пояс. На десерт подали молоко и печенье. Джеральд Нахман из San Francisco Chronicle написал: "Пригласить Энди Кауфмана в Harrah's - это все равно что продавать оригиналы Энди Уорхола в Lucky's [супермаркет]". Энди объявил, что больше не занимается песнями и танцами. "Я борец", - сказал он. Он также заявил, что хочет публично пригласить три тысячи российских военнослужащих, размещенных в настоящее время на Кубе, слетать в Диснейленд за его счет. "Мы покатаемся на аттракционах, а потом поедим молока с печеньем. Это мой вклад в дело мира во всем мире". Он выглядел потрясенным, так как это было встречено хихиканьем. "Я серьезно! Все думают, что все, что я делаю, - это часть спектакля". Змуда представился репортером из "Норвуд Фри Пресс" (по его словам, он базируется за пределами Чикаго) и завалил Энди множеством вопросов: "Правда ли, мистер Кауфман, что вы занимаетесь борьбой с женщинами только для того, чтобы удовлетворить свои извращенные фантазии?" В конце концов Джордж подошел к нему и дал пощечину, а затем выгнал.

Harrah's Headliner Room станет самым коммерческим заведением, в котором он выступал до сих пор, и он справился с задачей, но больше заботился о том, чтобы попасть в знаменитый бордель Mustang Ranch, как только закончатся шоу, потому что это было самое захватывающее занятие в его жизни. Джордж ежедневно получал несколько отчетов. Иногда Джордж разговаривал по телефону с Бобом после выступлений Энди и слышал, как Энди на заднем плане умолял: "Давай, давай, Змуда! Нам надо идти, нам надо уходить!". Энди рассказал Джорджу, что на той неделе у него был секс с двадцатью четырьмя девушками из Мустанга. Змуда не мог за ним угнаться. Шон Дэниел и Брюс Берман из Universal приехали в Рино, чтобы обсудить фильм Клифтона, и Энди затащил их в "Мустанг", где они могли поговорить, пока он высматривал свою развратную добычу. Дэниел вспоминал: "Мы были там по официальным делам. Энди, напротив, был там ради любви. Думаю, он нашел там много любви". Энди сказал Джорджу: "Они любили меня! Это был поистине религиозный опыт!" Иногда он платил им просто за то, что они разговаривали с ним или боролись друг с другом за него. Он был другим, думали они. И такой милый, думали они. Он вернулся в Лос-Анджелес, безумно счастливый, и его тут же начали лечить от красного и зудящего лишая.

В ту ночь, когда, по всей видимости, началась спираль судьбы, на нем был элегантный банный халат Sulka от дедушки Павла, который он унаследовал много лет назад. Под халатом были белые лонгджонсы и черные спортивные плавки, а под плавками, поверх белых лонгджонсов, - малярный скотч, которым Змуда обмотал пах и тазовую область, чтобы скрыть телевизионную эрекцию. Это было 20 октября, и это был Saturday Night Live: Он начал довольно мило, рассказывая о старых временах, когда рестлеры путешествовали с карнавалами из города в город, предлагая деньги любому, кто сможет продержаться с ними на ринге три минуты. Его тон был довольно приятным, когда он объяснял, что делал то же самое, только с женщинами. ("Это очень законная вещь, и причина, по которой я выбрал женщин, в том, что я не спортсмен..... Если бы я выбрал мужчину, меня могли бы побить"). (...) Он сохранил ровный тон, рассказывая о своей уверенности в том, что женщины лучше всего подходят для уборки, мытья, чистки, швабры, но посетовал на то, что в последнее время мужчины позволяют женщинам добиваться повышения статуса в обществе: "Мужчины - кучка трусов и трусих, раз позволили этому случиться. И я считаю, что мужчины в этой стране - лишь жалкие образчики мужественности". И, конечно же, аудитория - и женщины, и мужчины - зашумела и заскулила, ведь теперь он отчудил оба пола и все североамериканское человечество разом. Змуда взмахнул в воздухе пятьюстами долларами, и на сцену выскочили пять добровольцев, а зрители выбрали для борьбы с ним беременную женщину, чего он делать не стал, поэтому попросил выбрать вторую претендентку, которая оказалась самой красивой, а ею оказалась стройная брюнетка Мими Ламберт, наследница состояния Lacoste sportswear, которая училась танцам у Марты Грэм и была одета в купальник, потому что в тот день протанцевала шесть часов ("Мои ноги были как резиновые ленты"), и она понятия не имела, кто такой Энди Кауфман, потому что никогда не смотрела телевизор, но считала его несносным, и она продержалась гораздо дольше положенных трех минут, хотя рефери Змуда не обратил на это внимания, как это иногда бывало, прежде чем ее прижали. А во время схватки он отрывался от нее, чтобы пощеголять и поманить публику, жаждущую его крови, - "Шаддуппп! Шаддуппппп! Я не чокири! Давайте! Давайте посмотрим на конкурентов!" - и после того, как его объявили победителем, он дал Мими Ламберт пинка, когда она начала подниматься на ноги, и толкнул ее обратно на мат. Затем он еще немного пощеголял и, затаив дыхание, бросил открытый вызов олимпийской пловчихе Диане Ниад ("якобы самой сильной женщине в мире") побороться с ним на одном из будущих шоу, предложив в случае победы десять тысяч долларов. "Я приглашу парикмахера, и если ты победишь меня, я побреюсь налысо на глазах у всех прямо здесь, на ринге! Диана, в любое время, детка! Я не думаю, что ты сможешь это сделать!" И он кудахтал, как цыпленок. А потом он пригласил Мими на очень поздний ужин, и сразу после этого они начали встречаться, и она присоединилась к нему на гастролях в течение трех недель и еще несколько раз возвращалась с ним на Saturday Night Live, где Билл Мюррей посылал ей цветы в гримерку Энди, а Энди всегда выносил цветы прямо из гримерки и обязательно бросал на Мюррея любопытный взгляд каждый раз, когда делал это.

Он устраивал приступы в отелях. В отеле "Сиэтл Хилтон" коммутатор проигнорировал его просьбы прекратить утренние звонки. Он угрожал оклеветать отель при каждом удобном случае, используя много оскорбительных выражений, чтобы проиллюстрировать свою точку зрения. Джорджу пришлось смириться. В чикагском отеле Holiday Inn его попросили освободить большой номер и сменить его на меньший из-за путаницы. Он закричал и оставил себе большой. На его выступление в Чикаго, в Иллинойском университете, было продано всего четыреста билетов; вместимость зала составляла одиннадцать сотен. За неделю до этого было продано всего двести девяносто билетов на концерт в Бостоне, который был отменен из-за отсутствия интереса. (Джордж верил, что это борьба. После выступления в "Субботним вечером в прямом эфире" на него посыпались письма, все очень враждебные. Джордж посоветовал ему передумать. Он сказал Джорджу, что у него есть идея получше - турне по всей стране, финансируемое спонсором, в котором все билеты будут стоить всего девяносто девять центов за штуку. Джорджу идея понравилась. Ни один спонсор не был бы очень заинтересован.

17 ноября краткое заявление в программе Saturday Night Live, в ответ на негативную почту: "Так вы пытаетесь заставить меня прекратить борьбу на телевидении, да? Ну, у вас ни за что не получится! Я буду выступать на каждом шоу! Я буду бороться в каждом варьете, в каждом ток-шоу! Вы не сможете переключать циферблат достаточно быстро! ВЫ НИКОГДА НЕ ИЗБАВИТЕСЬ ОТ МЕНЯ, ПОКА ЖЕНЩИНА НЕ ПОБЕДИТ МЕНЯ В РЕСТЛИНГ-МАТЧЕ! Верно! Но нет ни одной женщины, которая могла бы победить меня, потому что у женщин нет мозгов!!! Шаддуппппп! Шаддуппппппп!!!" И поскольку Диана Ниад так и не ответила на его призыв, он бросил вызов всем остальным, предложив тысячу долларов, бритую голову и обещание навсегда убрать его с телевидения. Он попросил их прислать фотографии, статистику и причины, по которым они хотят с ним бороться, и определенные люди в Saturday Night Live (которые были готовы принять его участие) решат, кто из финалистов прилетит на самолете, чтобы сразиться с ним в программе за три дня до Рождества. (Затем на камеру вышла ведущая Би Артур и сказала: "Надеюсь, кто-нибудь его победит. И побьет его сильно!". Он крикнул ей со стороны - "Шаддуппп! Шаддуппп! Я тебя побью, детка!".

Сестра и брат забрали его утром в День благодарения, очень рано, в квартире Мими Ламберт в Верхнем Ист-Сайде, где он провел ночь. Мими игриво продемонстрировала им свою обнаженную грудь, пока Майкл и Кэрол тащили Энди к лифту. Втроем они помчались в Macy's и сели на цирковой поплавок, на котором поехали на парад в День благодарения. Энди был одет в костюмы рингмейстера, Майкл пытался быть жонглером, а Кэрол - принцессой на трапеции в розовом, и они часами махали людям. Энди согласился участвовать в параде только при условии, что сможет взять с собой братьев и сестер. Энди согласился выступить двумя вечерами позже на курорте Кучера в Поясе Борща, только если сможет привезти свою семью, что означало бесплатное проживание на выходные для Стэнли, Дженис, Майкла, Кэрол, бабушки Лилли и бабушки Перл, которой в воскресенье исполнится восемьдесят. В тот вечер, двадцать четвертый, он вывел их всех на сцену, и каждый исполнил номера, отточенные за обеденным столом Кауфманов: Майкл спел "La Bamba", Кэрол подражала Морису Шевалье, Перл рассказала про собаку в храме, Лилли спела "Row Row Row Your Boat" со своим знаменитым внуком, а Стэнли и Дженис благоразумно предпочли промолчать, как и публика, не испытывая дискомфорта, за исключением того момента, когда Энди опросил публику, нравится ли им его семья или нет. Им не понравилась его семья. Не понравился им и он сам или какая-либо часть его часового и сорокапятиминутного (удлиненного рестлингом) блуждания по сцене. Он проливал за них слезы. А им было все равно. По большей части это были серебристые и голубоволосые еврейские пенсионеры, приехавшие в "Кутшер" на выходные поиграть в бинго, бридж и бальные танцы. Стэнли называл их "кучкой старых пердунов". Грегг Саттон вспоминал: "Я весь вспотел. Это был худший концерт, в котором я когда-либо принимал участие. Я умирал вместе с Энди и его семьей. Единственным человеком, который не думал, что все так плохо, был Энди. Он ничего не замечал и просто переживал это. Он получал удовольствие от того, что его бабушки и семья выходят на сцену, а они умирают". Остальные участники группы хотели уйти где-то на середине. Саттон сказал: "Оставайтесь на месте, ублюдки!". Вот так все было плохо.

После этого Энди взял интервью у Сета Шульца из бруклинского шоу-клуба Pips, который снимал документальный фильм об истории Pips. Энди с восторгом вспоминал бесплатные горячие помадки, которые он ел там много лет назад. Затем он рассказал о публике, которую только что покинул, и выглядел при этом усталым и, казалось, убеждал себя, что все прошло не очень хорошо: "Может быть, они думали, что я хочу, чтобы они освистывали и шипели на меня, но, черт возьми, они были такими грубыми!" Он повторил слово "грубые" пять раз за две минуты. Он сказал, что это была худшая публика, с которой он сталкивался с тех пор, как они с малышкой Венди играли для тех докторов на благотворительном вечере Cedars-Sinai в "Беверли Хилтон", а Карл Райнер хотел спрятаться под столом. Как бы то ни было, позже тем же вечером он обнаружил, что к его двери приклеена враждебная записка, а в коридорах к семье приставали разные зрители . Саттон и Змуда скрылись на арендованной машине, чтобы поехать за вещами, и Змуда намеренно съехал с дороги и проехал через забор, читая Саттону лекцию: "Вот видите! Система создана, чтобы прогибаться!" И Саттон знал, что Энди в беде, даже если Энди не знал, что он в беде - "Он уже был на пути вниз". Когда на следующий день они покидали курорт, Энди опустил заднее стекло лимузина, в котором сидел, и прокричал, ни к кому не обращаясь: "Такие, как вы, создают евреям дурную славу!"

Симку Дахблитц сыграет Кэрол Кейн, Симка должна была стать ребром Латки, а со временем и его женой, и впервые они встретятся в сороковом эпизоде "Такси", который назывался "Угадай, кто едет в Брефниш?" и был снят 14 декабря. Поскольку Симка недавно эмигрировала из страны Латки, Кэрол Кейн требовались уроки диалекта, известного только иностранцам, и Энди согласился помочь и пригласил ее к себе домой в Лорел-Каньон, где предложил ей различные варианты: "Он сказал, что нам стоит пойти куда-нибудь на ужин, где никто не знает ни одного из нас, чтобы мы могли просто говорить на языке, и люди бы поверили, что мы говорим именно так", - сказала она. "Он подумал, что нам стоит поехать в Мексику. Это казалось чем-то большим, но он говорил так, будто это имело простой логический смысл. Я подумала, что раз уж он хочет сделать это со мной, то я должна просто согласиться поехать". Что она и сделала, хотя и с некоторой опаской. А потом он сказал: "Я знаю! У меня есть другая идея! Очень хороший способ быстро узнать друг друга - это побороться вместе!" Она сказала, что Мексика - это одно, а борьба - совсем другое, и сказала, что лучше бы ей этого не делать, но он сказал, что это очень весело, объяснил, как это разрушает запреты, и показал ей свой зал для борьбы с резиновыми матами на полу, но она все равно отказалась, и он дулся "как разочарованный ребенок" и исчез на кухне, чтобы позвонить по телефону, что превратилось в очень долгий телефонный разговор, и в конце концов она разозлилась и вошла, чтобы сказать: "Знаешь, Энди, я думаю, что уже поздновато для ужина, если мы собираемся поехать в Мексику." А он посмотрел на нее, как на сумасшедшую, и сказал: "Мексика? Мы не поедем в Мексику. Я просто пошутил. Ты думала, мы едем в Мексику?" Но она не обиделась и начала лучше понимать его реальность, такой, какой она была, и они пошли в ресторан китайской кухни и говорили только на тарабарском языке, за исключением того случая, когда он перевел официанту ее заказ на ужин, и она подумала, что это было гениальное упражнение, потому что нормальность публичной ситуации заставляла их естественный разговор - "Ты должен был заставить его звучать так реально, как только мог". Но она никогда не боролась с ним и не собиралась, чему была очень рада.

Он пришел на шоу Мерва Гриффина, и Мерв все время спрашивал его о Тони Клифтоне. Он без обиняков заявил Мерву, что он не Клифтон. Он сказал Мерву пригласить Клифтона как-нибудь на шоу, чтобы Мерв увидел, что это не он. Он сказал, что даже придет на шоу вместе с Клифтоном, чтобы доказать это. Мерв спросил: "Почему ты никогда не моргаешь?". Он ответил: "Не знаю". Потом он поборолся.

"Когда я выиграю, думаю, будет здорово, если все вы, дамы, отправитесь на кухню и приготовите для своего мужчины небольшое блюдо!" - сказал он перед поединком 22 декабря, когда боролся с финалисткой шоу Saturday Night Live. Ею была Дианна Пекхэм, чей отец был тренером по борьбе на Олимпийских играх, И она свела его вничью, и это было очень скучно, несмотря на то, что герой его детства, с которого все это началось, с выпендрежа и "я все понял", "плохой парень" Бадди Роджерс, стоял прямо на сцене и сообщил всему миру, что теперь он менеджер Энди по борьбе, и именно Бадди держал часы Энди, а также халат дедушки Пола во время матча, но это не имело большого значения, потому что все было очень скучно. И Джордж докладывал:

После матча Энди позвонил и, взяв трубку, сказал: "Джордж, я собираюсь рассказать тебе кое-что, что, думаю, сделает тебя счастливым". Затем он сказал мне, что чувствует , что, возможно, зрители не готовы к рестлингу, и он собирается воздержаться от рестлинга на телевидении на некоторое время. Я рад, что он сам пришел к такому решению. Я чувствовал, что это вредит его карьере, но человек творческий и должен иметь свое пространство, в котором он может работать.

Бабушка Перл умерла 8 января 1980 года.

И он был очень удручен.

Они похоронили ее на кладбище Бет Давид в Элмонте, Лонг-Айленд.

Она отдала ему "Хьюберт".

Он брал его на матчи по борьбе.

Он отвел его к Хауди.

Не шути так, Кид Маккой, - всегда говорила она.

"Помню, он стоял там, на месте могилы, и вид у него был такой жалкий", - рассказывала святая бывшая экономка Маргарет Э. Инглиш, от которой он давным-давно спрятался на заднем сиденье папиной машины, а потом удивил маму и папу, пока машина пересекала мост Пятьдесят девятой улицы, и, поскольку они уже опаздывали на официальный танец в городе в тот вечер, его высадили у бабушки Перл.

Там же был похоронен и папуас Сай.

И дедушка Пол.

Кауфманы и Бернштейны собирались быть похороненными там вместе, ведь они всегда так хорошо ладили. У мамы и папы тоже были участки. Все будут вместе. В конце концов.

Как бы то ни было, он уже очень давно не был на кладбище.

Он стоял и смотрел на нее с жалким видом.

"Он был таким грустным, - сказала Маргарет.

Грегг Саттон всегда говорил ему, что именно Кутчеры убили бабушку Перл.

Он тут же отправился к бабушке Лилли в Голливуд, штат Флорида, где нашел поблизости магазин JCPenney и купил ей большой цветной телевизор, а также домашнюю кинокамеру, чтобы иметь возможность снимать дома, как она смотрит свой новый цветной телевизор (кстати, она не одобрила, что он потратил на нее такую смешную сумму денег, и не поняла, зачем он установил свою сумасшедшую камеру, чтобы снимать каждую минуту каждого часа, который они проводят в гостях).

Он также снял приятный визит к тете Эстер Денофф.

Ты смотришь "Субботним вечером в прямом эфире", когда я выступаю, да?

Иногда.

Тебе ведь нравится это шоу, правда?

Нет.

Ты смотришь его только ради меня?

Да.

А что насчет того, когда я борюсь? Тебе это нравится?

Нет.

Что ты думаешь об этом, когда я борюсь?

Это ужасно.

Я никогда не видела, как ты борешься.

Ты никогда не видела, как он борется? Ты ничего не пропустила.

Но он был ее любимым внуком, и она соглашалась на любые его выходки, даже когда очень поздно вечером он включил камеру, пока она засыпала, сидя на диване и держа в руках пульт от нового телевизора - ему очень нравилось снимать, как она спит, - и он очень долго сидел рядом со спящей бабушкой, пока не забрал пульт из ее рук и не стал смотреть телевизор сам, а потом разбудил ее, когда обнаружил неприличную рекламу не очень хороших вещей. "Ой, смотри! Бабушка, смотри, смотри! Разве это не ужасно, то, что они рекламируют по телевизору? Мотель "Х"? Разве это не ужасно? Они показывают это по телевизору? Посмотри на это! Теперь там танцуют топлесс! И мужчины! Обнаженные мужчины-танцоры! Посмотри на это! Посмотри на это, бабушка! Только сексуальные вещи, написано. По телевизору! Это ужасно!" Бабушка Лилли ворчливо согласилась, что все это очень ужасно.

1 марта он снял шестиминутную и сорокасекундную версию "Веселого дома дяди Энди" для экспериментальной программы ABC-TV под названием Buckshot, в которой будут показаны небольшие фильмы, снятые интересными людьми. Люди из телекомпании сказали, что если маленькая версия "Веселого дома дяди Энди" будет особенно хороша, то она может даже стать еженедельным сериалом. Он был очень взволнован. Он решил, что это будет детское шоу для взрослых. Он сделал кукол Тони Клифтона и Наклза, его главного творения, который был идиотом, и будет взаимодействовать с ними. Он хотел, чтобы шоу выглядело так, будто оно происходит из подвальной каморки на Грассфилд-роуд, поэтому он пригласил Стэнли и Дженис, которые играли самих себя, сидя наверху на кухне, и они кричали на него в подвале и говорили, чтобы он поднимался наверх и ел. В каморке у него была своя Ореховая галерея, и все в ней ходили в футболках дяди Энди. И он показывал зрителям двадцатичетырехсекундный ролик о бабушке Лилли, спящей на своем диване во Флориде, который был ненавистен телеканалу, но он настоял на том, чтобы его не удаляли, потому что это добавляло волшебства "Веселому дому". Джордж сказал, что Энди зациклен на том, что он воспринимает как искусство, и каждый дюйм и каждая секунда его работы, по его мнению, должны быть идеальными. Он не склонен к изменениям. Как бы то ни было, "Бакшот" вышел в эфир, бабушку Лилли увидели спящей на национальном телевидении, а "Веселый дом дяди Энди" так и не вернулся.

Стэнли приехал в офис Джорджа в Беверли-Хиллз, чтобы обсудить составление завещания Энди, поскольку у Энди не было завещания, а бухгалтер считал, что было бы неплохо его составить. Стэнли сказал сыну: "Почему бы тебе не оставить что-нибудь ранчо Мустанг?". Энди ответил: "Отличная идея! Почему я не могу сделать это, пока я еще жив?" Джордж сказал, что можно. Джордж сказал, что он даже может назвать комнату в свою честь. Энди попросил Джорджа подумать об этом.

Saturday Night Live праздновала свое сотое шоу, и он сделал запись на заднем дворе Джорджа, который был замаскирован под борцовскую ферму Энди Кауфмана, а позади него можно было увидеть шесть женщин, с которыми он недавно боролся в грязи в стрип-клубе Чиппендейла, и он извинился перед камерой за то, что не был в Нью-Йорке, чтобы помочь отпраздновать это знаменательное событие, и поблагодарил шоу за то, что оно начало его путь к успеху. К сожалению, сотое шоу затянулось, и его запись, ставшая хитом на генеральной репетиции, так и не была показана в эфире.

Роботы были ValCom-17485, то есть он, и AquaCom-89045, то есть Бернадетт Питерс, и они полюбили друг друга, и он умер в конце (разрядилась батарея, И он умер в конце (потерял заряд батареи), не успев передать жизненную мудрость ребенку-роботу, которого они сделали, и он плакал, когда читал сценарий, а Джордж сказал ему, что он получит полмиллиона долларов плюс процент от Universal, которая теперь дала ему общую сделку, потому что, как только фильм о роботе Heartbeeps будет закончен, они, вероятно, начнут снимать фильм о Клифтоне весной, а также использовать его в других фильмах. Джордж считал, что у Heartbeeps есть все задатки классики, как у "Волшебника страны Оз", только более умышленно искусной, поэтому он был настроен очень оптимистично. Действие фильма должно было происходить в футуристическом мире 1995 года, когда у всех дома были бытовые роботы. Потребуется много грима, его разработал Стэн Уинстон, а наносил ежедневно по три часа художник Винс Прентис. Процесс заключался в наклеивании на лицо кусочков желатиновой маски (сделанной из измельченных телячьих копыт), нанесении восьми слоев металлизированной краски, а затем присыпании блестящей пудрой Pearl Essence (сделанной из измельченных морских раковин). Энди быстро наскучил этот ритуал - он послал Линду найти кассеты с записями Эбботта и Костелло, Амоса и Энди, Брандо и Богарта, которые он мог бы посмотреть, чтобы не скучать, - и его опоздания по утрам стали более частыми и более неприятными. этого он говорил, что ему нужно очистить кишечник перед гримом, что означало еще двадцать минут, в течение которых помощник режиссера всегда должен был стучать в дверь ванной и спрашивать: "Что-то уже происходит?", а он кричал: "Отвалите от меня!".

Он кашлял - до того, как сел в кресло гримера, и во время того, как сидел в кресле гримера. Это был небольшой, настойчивый кашель. "Ну и ну, в чем дело?" спросил Прентис. "Не знаю", - ответил Энди. "Чем дольше я остаюсь в Лос-Анджелесе, тем сильнее кашель". Прентис решил, что дело в спирте, который он использовал в качестве растворителя. "Это может раздражать дыхание любого человека", - сказал Прентис. Кроме того, Энди сказал, что он всегда кашлял.

Съемки начались в начале июня в рощах красного дерева в Санта-Крузе, и в очень жаркие дни его желатиновое лицо таяло, щеки и щеки обвисали, и он старел на сорок лет. На второй неделе съемок он уже не мог выносить отсутствия женщины. Однажды рано утром в дверь его гостиничного номера постучала тринадцатилетняя девочка и попросила автограф, он взял ее имя и номер телефона и сказал Джорджу, что планирует поддерживать с ней связь, чтобы через четыре года встречаться с ней. От скуки он позвонил в National Enquirer и рассказал смешную ложь о том, как они с Бернадетт ссорились и что режиссер Аллан Аркуш много раз выгонял его со съемочной площадки. Публицист подразделения не счел это отличной идеей. The Enquirer опубликовал эту историю. Аркуш, однако, однажды применил пистолет, чтобы заставить его выйти из трейлера. "Слушай, либо ты сейчас на съемочной площадке, либо ты труп, и мы переснимаем фильм", - полушутя сказал ему Аркуш. "Энди подумал, что это истерика", - сказал Аркуш. Энди попросил Клифтона позвонить Аркушу и сказать, чтобы тот отвязался. Однажды он вышел из очень драматичной сцены, потому что увидел на площадке шоколадку и захотел ее. Тем временем все считали, что диалоги слишком медленные; на самом деле диалоги были мучительно медленными. Джордж считал, что Аркуш использует только десять процентов комических способностей Энди. На шестой неделе съемок, вернувшись в Лос-Анджелес, один из руководителей Universal загнал Джорджа в угол и предложил, что если Энди будет приходить вовремя два дня подряд, то студия поставит в его гримерке проститутку. Энди понравилась эта идея, и в первый же день он пришел пораньше, когда руководитель сообщил Джорджу, что студийное начальство не может оправдать выделение средств на закупку проституток. Энди воспринял эту новость стоически. Через два дня Гильдия киноактеров объявила забастовку. Энди сразу же отправился в Неваду, чтобы заняться сексом.

Он снова просмотрел свой специальный выпуск на ABC, в гримерном кресле, в тот самый день, когда впервые заговорили о проститутках. И увидел в спецвыпуске прежнего себя. А ведь он только что прочитал статью критика Марвина Китмана о том, что старый он был лучше нового. Марвин Китман ненавидел нового. Как и все те люди, которые писали Рестлингу письма о том, что теперь он шовинистический высокомерный идиотский засранец. (Джордж сказал Линде начать собирать письма, потому что Джордж представлял себе книгу писем ненависти Энди Кауфмана, которую ни один издатель не захотел бы рассматривать). Джордж сказал ему, что, вероятно, гораздо больше людей, которые чувствуют то же самое, но не прислали писем. Люди думали, что он изменился, сказал Джордж. Люди больше не считают его любимым. Он немного поразмышлял над этим и спросил Джорджа: "Как ты думаешь, я все еще могу быть невинным?" И в голосе Джорджа прозвучало чуть больше беспокойства, чем обычно.

Компания Harrah's предоставила ему бесплатный номер, и, заселившись в него, он сразу же отправился в "Мустанг" и пробыл там до шести утра, а позже позвонил Джорджу и признался: "Ты прав, я экстремист. Как только я туда попадаю, я схожу с ума и ничего не делаю в меру". В первую ночь он попросил худеньких близняшек побороться с ним. "Я люблю худых женщин", - сказал он, но у него были и другие типы. На следующую ночь он заставил Змуду прилететь к нему; они сразу же влюбились в одну и ту же замужнюю проститутку. Он позвонил матери из Рино и сообщил, что прекрасно провел время. Она сообщила об этом Джорджу, а Джордж сообщил об этом, наряду с другими новостями из Невады, для потомков. Она сказала: "Я спросила его, ездил ли он в тот лагерь, куда он ездит", имея в виду ранчо "Мустанг". Она сказала: "Когда я сказала это, Энди рассмеялся". Он рассказал ей, что действительно ездил в лагерь, и рассказал о близнецах. Энди рассказывает матери и отцу все, или почти все. На третью ночь у него было шесть девочек, некоторые занимались борьбой, он потратил четыреста долларов (они брали по тридцать долларов за полчаса). Он говорит, что не относится к ним как к сексуальным объектам, а как к людям. Иногда они просто сидят и разговаривают, а он дает им rubdowns..... Он заказал своим родителям регулируемую кровать Niagara за двадцать пять сотен долларов с функцией цикломассажа-вибрации - он считает, что они действительно замечательные родители, и ему доставило огромное удовольствие послать им этот подарок. Он пытался уговорить Джорджа на новую схему борьбы - "У меня есть идея, где это будет приемлемо! Давайте создадим новую организацию "Мужчины за равные права женщин", и тогда они будут знать, что я за женщин, и не будут злиться на меня, когда я буду с ними бороться". Я сказал ему, что это глупо... Я сказал ему, что это разрушительно для его карьеры - это уже было, он это уже делал, нет ничего нового. Он так зациклен на этом... для него это сексуальный опыт". Он рассказал Джорджу, что есть второе, более современное ранчо "Мустанг", которое выставлено на продажу. Он сказал, что хочет купить его и переименовать в "Веселый дом дяди Энди". Боб, по его словам, все еще не мог угнаться за ним. "Он очень рано выходит из строя". К концу недели девочки стали называть Энди "каким-то суперменом". Он очень гордится собой.

Забастовка SAG длилась уже вторую неделю, и он остался в Рино и начал посещать другие бордели в Карсон-Сити и других районах. Джордж беспокоился, что все его похождения могут выбить его из колеи. Энди сказал: "Позвольте мне сказать вам, что я счастливый человек. Если мне случится умереть в одной из этих комнат, пусть все знают, что я умер счастливым. Мы должны сказать всем, чтобы они не грустили. Все должны быть счастливы". Не то чтобы он хотел умереть. Но так бы он не отказался. После двух недель такой жизни он уехал из Рино с проституткой из "Ранчо Мустанг" по имени Джоанна, и, поскольку забастовка продолжалась темпами, следующие две недели они провели вместе, резвясь на калифорнийском побережье, а в Сакраменто он устроил скандал, пытаясь протащить их на ярмарку штата после окончания рабочего дня (это удалось только после того, как он закричал, что он - Латка на "Такси"). Все это отложило запланированную поездку домой в Нью-Йорк, чтобы навестить свою семью. Дженис сказала Джорджу 20 августа: "Он собирался приехать около недели назад, но его отложили - я имею в виду, отложили!" В любом случае, ему не пришлось снова становиться роботом еще несколько недель, в течение которых он рекламировал выход альбома "In God We Tru$t" и боролся с женщинами, но не на телевидении. Ему нравилось бастовать, хотя он не совсем понимал, за что бастует - что-то насчет остатков от платного телевидения и видеокассет или что-то в этом роде.

Мерв поздоровался с ним, осмотрел его одежду и сказал: "У тебя ведь нет жены? Вы сами стираете?" Угу, - ответил он. "Ты весь измочален!" Мерв продолжил. "Я имею в виду, у тебя карманы порваны!" Энди ответил: "Это потому, что я ношу одни и те же штаны по пять лет". Он не пытался быть смешным, но люди все равно смеялись, и в любом случае он лишь пытался помочь Марти Фельдману продать билеты на фильм, на который никто не хотел идти.

Меа кульпа наступила той осенью. По его словам, он потерял все, и это стало вехой в его марше пассивно-агрессивного пренебрежения. Дэвид Леттерман, выпускник Comedy Store, которого он немного знал в Калифорнии, теперь был ведущим новой утренней программы NBC, транслировавшейся в прямом эфире из Рокфеллер-центра, двумя этажами ниже студии Saturday Night Live, а шоу Леттермана было отменено менее чем через месяц после визита Энди, что было в основном случайным совпадением, но все же. Сюжет разворачивался в течение двух появлений в течение недели или около того - он перестал бриться за несколько дней до того, как представил свой план продюсерам. "Он явился на передачу с каменным, грязным видом", - говорит Джерард Маллиган, координатор программы по работе со сценаристами и талантами. Он сказал: "Последние пару ночей я спал в дверях, готовясь к шоу, и мне хотелось бы выйти и выглядеть так, как я выгляжу сейчас, но с еще парой ночей за плечами". И Дэвид - (он всегда называл Дэйва Дэвидом) - спросит меня, как дела. И я скажу, что рестлинг разрушил мою жизнь и карьеру, и я вижу только один выход". В этот момент он сказал, что хочет достать бутафорский пистолет и выстрелить себе в голову. Он сказал, что всегда хотел сделать это на телевидении. Мы сказали: "Господи, Энди, давай мы тебе еще расскажем об этом". И было решено, что он не будет стрелять в себя, а вместо этого будет барахтаться в зрительном зале, но это будет уже во втором появлении, а в первом его привели за несколько минут до конца шоу, как будто он зашел неожиданно, и он выглядел тщательно расстегнутым и застиранным, но казался достаточно веселым и объявил: "Я в Нью-Йорке и сплю в дверях, чтобы посмотреть, каково это". Это правда! Я уже несколько недель не ложился в постель и вообще не спал..." И он взволнованно начал рассказывать о том, что его прогнали с лестницы жилого дома, после чего Леттерман сказал, что времени на шоу уже не осталось и что, возможно, Энди сможет вернуться в другой день, что он и сделал, выглядя гораздо хуже - волосы стояли дыбом, усы стали толще, глаза непроницаемо остекленели. Над его губой гримерша намазала вазелин, чтобы примерно изобразить стекающую слизь, на что Леттерман немедленно предложил салфетку - "У вас тут немного... совсем немного чего-то... Видите ли, люди иногда завтракают, пока смотрят шоу..."

Он вытерся и остался беспечным и без юмора; он ни разу не улыбнулся и сказал, что ушел из "Такси" и что Saturday Night Live уже давно не приглашает его на шоу, и он кашлял в жестоких спазмах, а Леттерман сказал: "Но все в порядке?", и люди засмеялись. Затем он вышел на сцену, сел на табурет и сказал, что хочет поговорить о своем браке (и люди засмеялись), и сказал, что встретил свою жену, когда начинал работать в клубах, она была официанткой, у них двое детей, Марк и Лиза, а потом Saturday Night Live открыли его, и он закашлялся еще больше (и люди засмеялись), и сказал: "Я бы лучше... если бы вы не смеялись, потому что я не пытаюсь быть смешным сейчас". И он рассказал, что уехал в Калифорнию и получил менеджера по имени Джордж Шапиро, "замечательного человека", и появился Такси - "И я почувствовал себя скованным этим, тем, что я мог играть только одного персонажа. Я хотел иметь больше свободы в творческом плане, чтобы делать другие вещи". Поэтому он начал бороться с женщинами, получил кучу писем с ненавистью, ушел из шоу и пытался найти работу в театре ужина в Висконсине, а его жена наконец ушла от него - "Она получила детей, дом, все мои деньги. Ну, не все, но немного. В общем, она получила все. А у меня, у меня ничего нет". И он кашлял и кашлял. "В общем, если бы кто-нибудь мог... Я знаю, это звучит как клише. Но если у вас есть... э-э... лишние деньги... я был бы благодарен. Не бросайте, я просто подойду..." И он, пошатываясь, поднялся на трибуны и собрал монеты, а охрана вышла проводить его из студии, и зрители издали звук "ой-ой-ой", когда он уходил, а Леттерман сказал: "Всегда приятно видеть молодых талантов на шоу".

"Мы получили мгновенную реакцию на это шоу", - сообщил Леттерман вскоре после этого. "Телефонные звонки, письма. Люди злились на меня за то, что я пригласил его на шоу, злились на него, сожалели о его бедственном положении. Другие считали, что я не проявил сочувствия к нуждам этого явно отчаявшегося человека. [Энди очень хотел получать письма с ненавистью. Он заставил меня пообещать отправлять их..... Иногда, когда смотришь Энди в глаза, возникает ощущение, что за рулем сидит кто-то другой".

Телефонный разговор с Кэти Утман, во время которого он не слышал звонков, но рассказал ей обо всем, что причиняло ему боль и страх, оживившись только тогда, когда заговорил о шоу Леттермана и о том, как много людей поверили в то, что оно действительно существует:

"Многие люди говорили, что это самое лучшее, что они когда-либо видели, - люди, которые меня знают. И это, и рестлинг - оба очень авангардные виды юмора, понимаете? И это не очень популярно среди людей в бизнесе, потому что они не считают это коммерчески выгодным. Так что в последнее время у меня возникла такая мысль... было время, когда я мог уйти из "Такси" и просто быть художником - ну, знаете, делать свое дело и быть уверенным в этом. Но теперь я думаю, что есть много людей, которые не захотят... Я имею в виду, если бы я ушел из "Такси", чего я не собираюсь делать... Понимаете, я не делаю того, что нравится продюсерам в этом бизнесе. Они любят скетчи и бездумные комедии, а я этого не делаю. Дело в том, что я всегда хотел иметь свое собственное шоу. И вот уже много лет никто не дает мне его. Они не дают мне мой собственный регулярный сериал. А я знаю, что это то, что у меня получилось бы лучше всего. Джордж сказал мне на днях, что две кабельные компании не хотят давать Энди Кауфману шоу, потому что Энди Кауфман выступает для себя, а не для публики. И это меня очень расстроило... Но если все в этом бизнесе так думают, то я не могу... То есть, если они все глупы, то страдаю только я. Знаете, еще - потому что, когда я вышел на сцену в Improv в Калифорнии, мне не так уж сильно аплодировали. И в пятницу вечером в "Такси" мне не аплодировали, когда я вышел на сцену, как это обычно бывает. Это заставляет меня думать, как говорит Джордж, что из-за всех этих странных вещей, которые я делаю, я теряю много поклонников - поклонников, которым я действительно нравлюсь из-за Latka и тому подобных вещей. Но если бы я продолжал делать Латку все время, я бы не был верен своему искусству, понимаете? А я предпочитаю быть художником, а не угождать массам. Но, тем не менее, я не хочу терять свою карьеру, понимаете? С тех пор как он мне это сказал, я все время думаю: "О, я уже не тот". Это в моем сознании...

"Дело в том, что я выступаю не для массовой публики! Но пока есть группа людей, которые понимают, что я делаю, я выступаю для них. Конечно, я выступаю и для себя - все хорошие артисты выступают для себя. Но не похоже, что я единственный, кто понимает, что я делаю..... Я просто надеюсь, что я не нахожусь на склоне лет..... Знаете, как бывает, когда умирает кто-то, кого ты знаешь, и ты знаешь, что он умрет за неделю до смерти? Так что когда они умирают, для тебя это не шок, но все остальные плачут и все такое? Ну, я думаю, они должны были понять, что человек умрет! Они не должны были быть так шокированы и плакать в этот момент. Так вот, , возможно, с моей карьерой это еще не случилось. Но на всякий случай я делаю это сейчас, осознавая, что что-то не так. Так что если это случится, я не буду чувствовать это так сильно..... В любом случае, это может быть просто фаза.... Может, это все в моей голове, я не знаю.... Я рассказывал тебе о проститутке, которая у меня была..."

Внезапно, в долине затянувшейся апатии, Rolling Stone выразил заинтересованность в том, чтобы сделать большой очерк, возможно, статью на обложку - может быть, даже Энди и Клифтон вместе на обложке! Потому что, возможно, эта история с нищетой имела какую-то эмоциональную подоплеку, и, возможно, он был сумасшедшим, а что может быть более занимательным, чем хроника человека, уничтожающего себя на публике? Писатель Дэвид Хирши был отправлен на поиски, которые начались в первые дни 1981 года в Нью-Йорке. Было почти два часа ночи, когда они приехали в "Импровизацию" (в конном экипаже), зал опустел, и Энди вышел на сцену и начал прыгать, а потом - "Сто сотен бутылок пива на стене, сто сотен бутылок пива..." Хирши сообщал, что поначалу прием был вполне объяснимо раздраженным, и тогда Энди начал исполнять каждую цифру другим голосом и в другой роли, иногда медленно, иногда быстро, и люди за столиками, которые поначалу были раздражены, теперь стали очарованными, затем пылкими, затем неистовыми, а затем - на четырнадцати бутылках пива - он ушел со сцены. В этот момент шесть оставшихся человек закричали в агонии и умоляли его допить, что он и сделал, мгновенно охваченный эйфорией. "Это было волшебно", - сказал он. "Сотня бутылок пива" всегда была моей фантазией..... В этой песне есть такой психологический подтекст, такие замечательные вещи, которые вы можете сделать. Как только они подсели, они не позволят вам остановиться. Представляете?"

В один из последующих вечеров они вернулись в "Импровизацию", где он занялся борьбой - после того, как они сначала пообедали японской едой, которую Энди не употреблял, пока не склонил голову в молитве, а затем не проглотил пятьдесят витаминов, по одному за раз. "Я - открытая книга", - сказал он Хирши. "Я должен быть абсолютно честен с вами. Я такой". Однако позже, , когда он настоял на том, чтобы они искали проституток на Таймс-сквер, он попросил Хирши не упоминать об этом в статье, чтобы не шокировать его семью.

Искупление было предложено двумя неделями позже Диком Эберсолом, который тремя годами ранее оставил Saturday Night Live в руках Лорна Майклза. Эберсол переехал в Лос-Анджелес, чтобы заняться другими проектами NBC, в число которых теперь входила реструктуризация The Midnight Special, долгоиграющей кавалькады рок-музыки, выходившей в эфир по пятницам после "Сегодня вечером". Начиная с начала 1977 года Энди несколько раз появлялся на шоу - самыми запоминающимися из них были его исполнения песен "You Light Up My Life" и "Stayin' Alive", в которых он аккомпанировал себе на цимбалах. Теперь Эберсол предложил, чтобы Энди занял целый девяностоминутный выпуск шоу, который был бы посвящен, отчасти в документальном стиле, ответу на эфемерный (и слишком актуальный) вопрос - кто такой Энди Кауфман? "Энди Кауфман - это я", - объявил он в самом начале. "Я - Энди Кауфман". Программа в основном служила студийным шоукейсом, в котором он приветствовал множество "я" на сцене: Иностранный человек появлялся и исполнял де Эльвиса, были номера с конгами (он отбивал такт под "Tallahassee Lassie", которую пел герой детства Фредди "Бум-Бум" Кэннон), Слим Уитмен учил его йодлю, он занимался плохим чревовещанием с купленными в магазине куклами Хауди Дуди и Красной Шапочки, Клифтон исполнял свой обычный злобный сет (во время которого Энди видели в зале смеющимся от ярости). А в документальных клипах он сидел в своем скудно обставленном доме и рассказывал об эволюции своей карьеры, а камеры следовали за ним по съемочной площадке "Такси" и через смену официанта в Jerry's Famous Deli в Студио-Сити, где он теперь работал по вторникам после закрытия Posh Bagel. (Можно услышать, как сам Джерри описывает его как "отличного, трудолюбивого, очень серьезного в работе человека" и выражает заинтересованность в том, чтобы нанять его на полную ставку). Кроме того, там же можно увидеть кадры рестлинга, снятые несколькими ночами ранее в The Comedy Store, в которых он объяснил, что играет роль злодея, чтобы специально вызвать враждебность аудитории: "Я верю в то, что нужно быть пуристом и идти до конца в роли, не ломая характер и не выдавая, что я играю роль. Я верю в то, что нужно играть до конца". И Джорджа можно было увидеть скорбящим, обсуждающим письма ненависти и потерю поклонников. А Змуда, как водится, не скрывает: "Рестлинг определенно стоил Энди Кауфману карьеры. В этом нет никаких сомнений. Сейчас это единственное шоу, в котором он может участвовать уже долгое время. И мы благодарим вас за это".

Клифтон, в полном обличье, поселился в отеле St. Francis в Сан-Франциско, где в течение трех последних ночей января он снова будет выступать вместо Родни Дэнджерфилда. Концерт в театре "Уорфилд", состоящий из двух шоу, станет особенно историческим, потому что теперь зрители действительно будут пытаться его убить. (По случайному совпадению или нет, фильм всей его жизни был уже два месяца как мертв, его отвергли Universal, а затем Paramount, Columbia и Warner Bros.). Дэвид Хирши прилетел из Нью-Йорка, чтобы продолжить свое исследование Rolling Stone и поискать трещины в фасаде Клифтона (не найдя их, кроме присутствия Джорджа и Боба и периодического исчезновения за кулисами нутра Клифтона). "Он похож на Роя Орбисона, накачанного кортизоном", - напишет Хирши. В первый вечер насмешки вспыхнули, когда Клифтон святотатственно исказил "I Left My Heart in San Francisco", и кто-то закричал TAKE THE DOGSHIT OUT OF YOUR MOUTH! С балкона быстро посыпались осколки, и, прежде чем Клифтон покинул сцену, двадцати людям вернули деньги. Дэнджерфилд нашел это уморительным: "Они все его ненавидели, понимаете? А он все время говорил: "Как жаль, что несколько человек из вас вынуждены портить всем настроение!". Мне это нравилось". Во второй вечер на сцену ворвался маленький немец с перочинным ножом и пригрозил: "Я не могу этого вынести! А ТЕПЕРЬ УБИРАЙТЕСЬ К ЧЕРТУ! Винс Прентис, который взял на себя обязанности гримера Клифтона, задержал преступника, которого охрана приняла за растение. Клифтон увернулся от взрывающихся пивных банок и бутылки "Южного комфорта" - "Это была стеклянная бутылка, а ты долбаный засранец!" - набросился он на обидчика, после чего решил спеть три последних номера, спрятавшись в кулисах. На третий вечер перед сценой спускали втрое сложенную сетку, а Клифтон надевал шлем ОМОНа с пластиковой защитой лица, что было весьма целесообразно, поскольку в фойе теперь продавались фрукты и овощи, и многие продукты, равно как и монеты, яйца и банановый торт, уходили на ура. Однако яблоко, прорвавшееся сквозь сетку, врезалось в защитную сетку и распалось от удара, в результате чего Клифтон, покачиваясь, покинул сцену, где завершил свое выступление и удалился в гримерку. Хирши нашел его там, триумфально радуясь пережитому. Но Клифтон также предупредил его: "Следи за собой! Если ты напечатаешь, что я Энди Коф-мэн, я подам на тебя в суд! Я засужу задницу Боулинг-Грина!". Тем временем в тот день Хирши позвонил в свой номер Энди и сообщил, что находится в Лос-Анджелесе. Хирши упомянул, что накануне вечером кто-то бросил бутылку в Клифтона. Энди сказал: "Правда? Ты уверен, что это был не его менеджер?"

В пятницу, 20 февраля, пренебрежение к нему достигло нового плато. Saturday Night Live оставила его в одиночестве катиться к безумию; его не просили вернуться после антиклимакса в рестлинге четырнадцатью месяцами ранее. (Более того, шоу пришло в печальный упадок после ухода Лорна Майклза в мае 1980 года). Таким образом, Энди стал на сторону врага: он стал ведущим "Пятниц" на ABC-TV - лос-анджелесского скетч-комедийного повтора, чьи хромающие рейтинги требовали радикальных мер по привлечению внимания. В воскресенье перед эфиром он начал обсуждать с продюсером Джоном Моффиттом, как открыть шоу взрывом, чтобы с самого начала бросить вызов зрителям. Джордж, присутствовавший при этом, пытался убедить его в обратном: У меня с ним снова возникли разногласия, потому что мы оба знаем, что я ненавижу бомбическую рутину, а он очень высокого мнения о ней. Я нахожу ее скучной - если ты не развлекаешь публику, ты проваливаешься как артист, а я не хочу, чтобы он провалился, даже если он готов провалиться. (В конце концов, он согласился на роль Смеющегося человека, бьющегося в конвульсиях и бессвязно мычащего, чьими первыми внятными словами были "Ооо, мне нужна помощь, мне нужна помощь").

Он также предложил пьесу "Маг в маске", в которой Змуда маскировался под недовольного иллюзиониста (едва скрытого лыжной маской) и раскрывал секреты переплетения колец и основ глотания шпаги; Энди помогал погрузить шпагу - немного слишком усердно - в глотку Змуды, после чего Змуда извергал кровь и кишечное содержимое, а Энди рвало овощным супом. (К эфиру цензоры сети разрешили Змуде только кровавую слюну и никаких кишок или рвоты). Сценаристы "Пятницы" тем временем подготовили для него два скетча - дебаты с самим собой по поводу федерального финансирования искусства и закрывающий шоу ресторанный скетч под названием "Марихуана", в котором он и три постоянных актера, как две пары, по очереди выходили в туалет, якобы чтобы покурить дурь, а затем возвращались за свой столик совершенно одурманенными.

В середине недели Энди созвал частную встречу и предложил идею Моффитту, сопродюсеру Джеку Бернсу и руководителю сети Вику Каплану. "Это была его идея", - вспоминает Моффитт. "Он преподнес ее очень прямолинейно и серьезно. Он сказал: "Вот что я собираюсь сделать. Я хочу репетировать скетч о марихуане, как и планировалось, до самого эфира, а потом я хочу от него отказаться. Я скажу - но только в эфире, - что это глупый скетч и я просто не собираюсь его заканчивать. Я хочу разрушить стену реальности и создать противостояние - и поскольку я только что разрушил шоу, оно должно закончиться дракой". Он изложил все по пунктам, и мы согласились сделать именно так, если он пообещает, что в этот момент не будет никаких других сюрпризов. И он дал слово". Никому другому из персонала или актеров не было сказано об этом, за исключением некоторых сценаристов и участников скетча, которыми были Майкл Ричардс, Мелани Чартофф и Мэридит Баррелл - хотя многие утверждают, что Чартофф и Баррелл также остались в неведении. Однако Чартофф, , сказала, что Джек Бернс сказал им перед самым началом скетча: "Оставайтесь в образе и продолжайте в том же духе!".

И вот, примерно через две минуты после начала скетча, все пошло по плану, когда он вернулся из туалета ресторана, сел, сделал паузу, беспомощно ухмыльнулся и заикаясь сказал: "Я не могу... я не могу играть... я не могу играть под кайфом... я чувствую себя очень глупо... я чувствую себя так глупо". И Баррелл начал маниакально смеяться, словно охваченный настоящим ужасом. А Чартофф сказал ему: "Ты чувствуешь себя глупо?" и вздрогнул. А он остался неловко парализованным и продолжал бормотать о том, что чувствует себя глупо. (Ричардс вспоминал: "Он просто замолчал и сидел. И я чувствовал, что он так и будет сидеть, и пусть все корчатся и воняют. Я понял, что теперь он хочет, чтобы я перешел на новый уровень"). Поэтому Ричардс ушел из камеры, вернулся с карточками и со злостью положил их перед Энди, который сказал: "Это все ради забавы!". Актеры застыли на месте, после чего Энди встала и швырнула в Ричардса стакан с водой, а Чартофф поднялся, чтобы запустить булочку с маслом в волосы Энди, и Энди пригрозил, что вытолкнет масло ей в лицо, а Баррелл продолжал мерзко смеяться, и Джек Бернс, очевидно взбешенный, выбежал на площадку и бросился на Энди, а Энди толкнул его и нескольких членов команды, и Бернс крикнул режиссеру, чтобы тот уходил на рекламу, и все это очень напоминало инцидент в закрытой кампусной программе Grahm Spotlight, где Берт Даброу схватил Энди и вызвал рекламу после того, как Энди выхватил пистолет и попытался покончить с собой на камеру. Но это, конечно, было нечто большее, и коммутаторы телеканалов загорелись, как шатры Лас-Вегаса, а газета The New York Times несколько дней спустя опубликовала статью под заголовком WAS "FIGHT" ON TV REAL OR STAGED? IT ALL DEPENDS, где Тони Шварц написал: "В прямом эфире это выглядело как спонтанная потасовка. Произошло ли это на самом деле - вопрос интерпретации". А Говард Розенберг в Los Angeles Times написал: "Было ли это на самом деле? Да, а Бруклинский мост находится в Вайоминге" (Wyoming....). Кауфман, чья шизофреническая комедия состоит из реальности и фантазии, свёрнутых в один большой спектакль, убедил многих зрителей в том, что он раскололся в эфире....".

Стэнли и Дженис наблюдали за происходящим в Грейт-Неке и поняли, что их сын больше никогда не будет работать; Стэнли рассказал Джорджу, что в тот момент он решил не вкладывать деньги Энди в фондовый рынок, решив, что они ему и так понадобятся, чтобы выжить. Однако было некоторое облегчение в том, что он хотя бы не боролся на шоу.

На следующий вечер в Нью-Йорке новый участник шоу Saturday Night Live по имени Чарльз Рокет произнес слово fuck в заключительные минуты шоу. Это было просто совпадение.

Гризливый, изможденный, жалкий, небритый, увядший - все это уже срабатывало - он попытался в следующую пятницу вечером прочитать заявление, "подготовленное" продюсерами, чтобы подтвердить зрителям, что бой был запланированным импровизационным экспериментом. Но затем он прекратил монотонную декламацию и отказался продолжать. "Это была очень тяжелая неделя для меня, - сказал он. По его словам, его работа в Taxi была под угрозой, и никто не хотел брать его на работу, и друзья не хотели с ним разговаривать, и жена ушла от него, а он просто пытался повеселиться, и смех зрителей сейчас был довольно безвкусным, потому что он не пытался быть смешным. Затем последовали слезы. Слезы всегда были легкими.

Два дня спустя он и Клифтон позировали вместе фотографу Хербу Риттсу в сессии, которая должна была стать обложкой Rolling Stone. Винс Прентис превратил Змуду в липкую горгулью, но это сработало, и даже Джордж подумал, что этот Клифтон впечатляет и внешностью, и композицией - Клифтон задушил Энди на нескольких снимках, и в течение нескольких недель было решено, что Змуда возьмет на себя эту роль, будет участвовать в ток-шоу и даст ангажемент в Harrah's Lake Tahoe Resort, и все будут продолжать думать, что Клифтон - это Энди, но теперь это действительно не быть Энди. Они отправились в японский ресторан "Амаги" - Джордж, Боб, Энди, - положили руки на столешницу и поклялись, что никто, кроме Прентиса и еще нескольких человек, не узнает правду. Я не буду обсуждать Тони Клифтона [даже] с моим партнером Говардом, что доставляет ему удовольствие, - позже продиктовал Джордж. Редактор Rolling Stone Терри МакДонелл позвонил Джорджу на следующий день и сказал, что он отказался от обложки с Энди и Клифтоном, а вместо этого хотел, чтобы Энди позировал один, затянутый в смирительную рубашку, но Джордж отказался - хотя фотограф Fridays Уэйн Уильямс снял его в смирительной рубашке тремя неделями ранее, и эти фотографии появились в качестве рекламных буферов на печально известной передаче. В итоге они остановились на более откровенной фотографии, но это не имело значения, потому что когда 30 апреля вышел номер журнала, на обложке был изображен Ринго Старр, а в самом верху обложки красовалась очень маленькая и очень провокационная надпись WHY ANDY KAUFMAN IS NOT FUNNY.

Цитируется Дэвидом Хирши.

Если вы не даете зрителям понять, что шутите, вы выставляете их дураками, и именно это он и делает с этим Тони Клифтоном.

Стенли Кауфман: Я никогда не понимал, зачем ему доводить зрителей до такой крайности, если только он не пытается заставить их перейти от ненависти к любви. Почему Тони Клифтон? Возможно, он создал этого персонажа, чтобы навлечь на злодея страх, чтобы тот вышел героем.

Кэрол Кауфман: Я не считаю, что все, что заставляет людей испытывать дискомфорт, является развлечением. Иногда мне хочется встать на сиденье и крикнуть: "Да он просто шутит, все!". Я думаю, что у Энди все сводится к самости, к Я. От чего я получу удовольствие, а не к тому, как мне угодить зрителям. Он знает, что они хотят смеяться, хотят, чтобы он рассказывал шутки. Но нет. Это было бы бескорыстно.

Впоследствии были опубликованы два письма в Rolling Stone:

Один: ... "Что касается того, что я не даю людям понять, что шучу, то бывают случаи, когда реальная жизнь смешнее, чем нарочитая комедия. Поэтому я стараюсь создать иллюзию "реальной жизни" ситуации или персонажа. Однако в это нужно полностью верить; если бы я позволил людям понять шутку, она не имела бы такого эффекта..... Наконец, что касается моего "короткого флирта" с левитацией, то это то, что я изучал и практиковал в течение нескольких лет, и я отношусь к этому очень серьезно. Я не только могу левитировать на высоте около восьми футов от земли, но и летать в воздухе во всех направлениях".

Второй: "Вы обещали поместить мою фотографию на обложку вашего журнала, и я полетел в Лос-Анджелес за свой счет и провел целый вечер, позируя вашему фотографу, стоя рядом с этим засранцем-эгоистом Кауфманом, который считает себя мистером голливудского шоу-бизнеса, и я ничего не получил от этого, и, насколько я понимаю, для меня это пустая трата времени, а вы все - кучка придурков и можете идти в жопу. Кстати, 8 июня я выступаю в "Шоу Мерва Гриффина" по всей стране, так что не могли бы вы сообщить об этом вашим читателям".

В "Такси" все было продумано до мелочей: Шестьдесят четвертый эпизод под названием "Латка-плейбой", написанный Гленом Чарльзом и Лесом Чарльзом, представил Вика Феррари, хитрого, гладко говорящего хама, который был альтер-эго Латки Граваса. Это был первый признак множественного расстройства личности, которое будет владеть Латкой большую часть следующего года.

Это никого не касалось, и он мало кому говорил, что делает это, но он делал это, и причина этого жила где-то в пугливом и прекрасном месте, которое было такой же частью его самого, как и другие пестрые цвета. Было начало апреля, и его вечерний рейс задержали в аэропорту О'Хара в Чикаго, поэтому он решил лететь утренним, потому что девушка была очень больна. Он позвонил ей в больницу несколькими неделями раньше, потому что ее подруга рассказала ему о том, как ей нравится то, что он делает на телевидении. Ее звали Мэри Джин Берден из ДеМотте, штат Индиана, ей был двадцать один год, и у нее был муковисцидоз, поэтому он позвонил из аэропорта, взял напрокат машину и проехал сорок миль до больницы в Краун-Пойнте, прибыв туда в полночь. В холле собралась небольшая толпа, и он посетил ее и выступал в течение двух часов, он был Foreign Man и был Элвисом - он исполнил серенаду Мэри Джин, преклонив колено под "Love Me Tender", и она сказала местному репортеру: "Он действительно может говорить глазами". Он также боролся с двумя женщинами и позволил им победить. Он пригласил Мэри Джин прийти на съемочную площадку "Такси", когда ей станет лучше, поцеловал ее и помахал на прощание, когда двери лифта закрылись. Ее мать написала ему письмо с благодарностью после того, как Мэри Джин умерла шесть недель спустя. "Слова никогда не смогут выразить достаточно", - написала миссис Берден. "Вы никогда не поймете, как сильно вы ей помогли".

В последнее время он вынашивал идею возродить фильм Клифтона, дав Иностранцу роль второго плана. Впрочем, это была всего лишь идея. В любом случае, Джордж был воодушевлен.

Линда делала звонок за звонком, пока не нашла для него Фабиана. В конце концов она договорилась о ланче в Jerry's Deli, потому что Фабиан Форте жил в соседнем Толука-Лейк, не обращая внимания на то, что он очень настороженно отнесся к этой встрече, опасаясь подставы, зная, что ему известно о том, кто так отчаянно желает с ним встретиться. Он слышал, как его песня "Этот дружелюбный мир" стала фирменным заключительным номером концертных выступлений Энди, и не знал, как к этому относиться. Энди опаздывал, что возмущало Фабиана, который был очень быстр, а потом Энди приехал. "Он посмотрел на меня так - не хочу говорить это слово - как будто он был в благоговении", - вспоминал Фабиан. "А я все еще думаю, может, он играет со мной и это большой розыгрыш. Если бы он снимал это на камеру или что-то в этом роде, я бы разорвал его на части". Но Энди, как он заметил, нервничал - "почти , как будто выжимал руки" - и едва съел свой обед, пересказывая мельчайшие подробности о каждой из записей Фабиана, а Фабиан со смехом спросил его: "Какого хрена ты делаешь "Этот дружелюбный мир"? Ты меня опускаешь?" Энди ответил: "Нет, ты должен понять. Эта песня значит для меня все. Я бы хотел, чтобы мир действительно был таким". И Фабиан всегда будет доволен тем, что удивил Энди медвежьими итальянскими объятиями, когда они расстались в тот день, и останется тронут образом необычного мальчика из подвала, который пел вместе с ним. "По его глазам было видно, что он не шутит, - говорит он.

P-l-o-t-s-there would now be nothing but plots; he pursued old ones and hatched new ones and slip in and out of sight, in and out of cities, in and out of countries; he was mercury and he moved as such....

Апрель: Энди был в Нью-Йорке, о чем Мерв объявил (подозрительно), когда Клифтон записывал свое первое появление на программе Мерва в Лос-Анджелесе; Клифтон внезапно стал толще и короче, менее носатым, более глупым и немного симпатичным; он спел "I Will Survive" и произнес ее surveeve; Мерв сказал, что он совсем не похож на Энди Кауфмана, а Клифтон ответил: "Я не Энди Кауфман! Я не хочу иметь ничего общего с Энди Кауфманом!". ... В Нью-Йорке, тем временем, Энди проводил дни в клубах и на различных кабельных программах общественного доступа в образе напыщенного русского, курящего сигару, монослога, который также был самим собой ("Я - Голливуд, я - телезвезда "Такси", и я ненавижу, когда меня не уважают, я заслуживаю! Я чемпион! Чемпион по рестлингу, чемпион по многим вещам!"). В "Импровизации" он ворвался на импровизационный класс, который вел Мартин Харви Фридберг, сам уважаемый безумец в области теории перформанса, которого Энди безжалостно изводил, размахивая сигарой перед лицом Фридберга - "Тебя беспокоит дым? Почему это вас беспокоит?" Фридберг: "Тебе нравится вся эта отрава, которая попадает в твой организм? Тебе нравится весь этот рак, который попадает в твои легкие?" Энди: "Да". (Он считал, что для того, чтобы быть русским, нужно всегда иметь при себе сигару; но ни он, ни Клифтон никогда не вдыхали дым). В "Часе Слайкрафта", едва появившемся в открытом доступе шоу, он пригласил Стэнли и Дженис, которые не симулировали русские диалекты, поспорил о моральных приличиях с правым шарлатаном и доказал свое право на уничтожение "Пятницы". "Fridays - это оторва, точная копия Saturday Night Live. Это чушь. Очень много бреда. Поэтому я разозлился. Я разрушил это шоу. Я сделаю это снова. Вот моя мамочка". ...Не будучи русским, он разыскал Алана Абеля, сатирика, известного как Величайший в мире мистификатор, чей некролог в New York Times от 2 января 1980 года привел Энди в восторг, поскольку Абель не умер, а только дурачился и обманом заставил газету напечатать новость о своей кончине. Среди книг, которые опубликовал Абель, были "Признания мистификатора", "Настольная книга пропойцы" и "Как процветать при отказе", поэтому Энди почувствовал очень тесную связь, и той весной они быстро подружились и вместе прошли семьдесят пять кварталов вверх и вниз по Бродвею. "Мы говорили и говорили, говорили и говорили", - говорит Абель. "У нас было много общего в том смысле, что ему нравилось то же самое безумное дерьмо, что и мне, простите за выражение. Мы обменивались записями по поводу панкхендлинга - он был очень предан этому, знаете ли. Он хотел, чтобы мы сотрудничали над чем-то действительно фантастическим и грандиозным, но мы никак не могли понять, что это будет. Он был особенно очарован моей книгой отказов и тем, как я заставил людей поверить в то, что я мертв. Он говорил: "Как я могу это сделать? Я хочу это сделать".

Конец июля: Энди был в Лондоне, о чем Мерв объявил (подозрительно), когда Клифтон вернулся, чтобы записать шоу Мерва в Лас-Вегасе, чтобы прорекламировать свой предстоящий двухнедельный ангажемент в Harrah's Stateline Lounge в Лейк-Тахо, начинающийся 31 августа; Мерв спросил его, почему он в тот день прошел через казино с сумкой на голове, и Клифтон ответил: "Потому что мой гример не пришел! И я не хочу, чтобы публика видела меня, если я не выгляжу как надо!" Клифтон рассказал Мерву, что он сорок лет прожил в Лас-Вегасе, жил в трейлере Winnebago и летал на Spruce Goose с Говардом Хьюзом..... Тем временем в Лондоне Энди наслаждался остановкой на пути в Амстердам, где он планировал заняться только исследованием квартала красных фонарей.

30 августа: Перед выступлением, за которое он будет получать 7500 долларов в неделю, выступая по три раза за ночь, Клифтон поселился в отеле Harrah's Tahoe, а Энди - в отеле Ormsby House в Карсон-Сити, что было не близко, но достаточно близко; его больше волновала близость к его любимым борделям, чем близость к Клифтону. Он приехал в Harrah's в первый же день, чтобы быть замеченным на территории и разжечь догадки. По словам Грегга Саттона, которого Клифтон теперь называл Макнамара (лидер группы, разумеется), Энди посетил только одно шоу. "Он был переодет в странную бороду и странную одежду. Он задирал Клифтона - "Говори правду! Ты Энди Кауфман, мошенник!". Клифтон вывел его из зала". Большинство других людей ушли сами, бизнес был легким. Клифтон сказал бесстрашной съемочной группе местных новостей, что подаст на Энди в суд: "Он использует мое имя, чтобы получить место! Я чувствую себя очень злым, очень плохим, очень грустным - "был", "сумасшедший", "папа", "причуда"! Это все слова, которые рифмуются с mad - от А до Я! Большое спасибо!" ("Рифма - это единственное, что придумал Змуда", - говорит Саттон. Новый Клифтон также использовал язык рептилии, который случайно выскальзывал между предложениями в качестве средства неприятной пунктуации). The Hollywood Reporter отрецензировал шоу как полностью обманутое - "Кауфман не создает ничего, с чем люди могли бы идентифицировать....". Шоу-герл, тем временем, тоже влюбилась в Клифтона во время его ангажемента, в основном потому, что думала, что влюбляется в Энди; Змуда принимал ее ухаживания и интимную близость, не снимая лицевых протезов. "Я сказал ей, что как артист я должен оставаться в образе", - говорит он. "И она мне поверила". На всякий случай Саттон посоветовала ему не выключать свет и обязательно напоить ее перед особыми моментами.

На полпути к Клифтону Энди вернулся в Лос-Анджелес, чтобы подготовиться к премьере сезона "Пятницы", для которого он придумал новую реальность. Он сказал Джону Моффитту, что хочет представить нового себя, возрожденного христианина, который познакомит зрителей со своей невестой - женщиной, спасшей его от духовной гибели. Но сначала ему нужно было найти ее, что он и сделал - в студии ABC, расположенной прямо по соседству, где записывалось "Шоу Лоуренса Уэлка". Это была двадцатидевятилетняя госпел-певица по имени Кэти Салливан; он усадил ее в офисе Fridays, где она нервно приняла его предложение устроить телевизионную шараду. "Он заверил меня, что если я сделаю это, то он не станет срывать с меня платье или смущать меня каким-либо образом", - говорит она. "Он знал, что я рождена свыше. Он был идеальным джентльменом". Линда Митчелл спросила, какой размер кольца она носит, а затем купила для Салливана дешевое, но ослепительное кольцо с кубическим цирконием, чтобы Салливан немедленно начал им хвастаться (Энди сообщил National Enquirer, что это бриллиант стоимостью 10 000 долларов). Он выпустил пресс-релиз - "Энди Кауфман объявит о своей свадьбе в этот вторник в эфире", в котором Салливан признавалась: "Я рада, что Бог дал мне шанс встретить его. Я так рад, что у меня была возможность изменить его жизнь".

В пятницу вечером, 18 сентября, он открыл шоу в костюме-тройке из коричневого полиэстера; его волосы были аккуратно подстрижены; он блестел от обновок. Моффитт сказал: "У него был такой взгляд, который говорил о том, что он видел Бога". Он начал как Foreign Man, а также сделал Mighty Mouse - восстановил благодушный образ, а затем показал клип, где его небритый "я" извиняется после драки. "Это был довольно низкий момент в моей жизни", - сказал он. "Как вы, наверное, уже догадались, с тех пор я пережил много перемен". Затем он пригласил на камеру женщину, ответственную за эти перемены, которую назвал своей невестой, и Салливан подтвердил свою любовь к нему, похвастался своим обращением в христианство и сказал: "Мы, вероятно, закончим тем, что по дому будет бегать куча маленьких детей и говорить "Tenk you veddy much!". И они спели зажигательную духовную балладу, "которая действительно говорит о наших с Энди чувствах - она называется "Снова дома"". Она вспоминает: "Я давала ему легкие партии, но он отлично справился, попал в такт и все такое". Позже в программе он еще больше пропагандировал чистую жизнь, критикуя только что показанный скетч о наркотиках, что задержало его представление рок-группы The Pretenders, которое вызвало освистывание (как в старые добрые времена), и он завершил шоу зажигательным госпел-стандартом "By and By". Джордж сказал, что это был очень хороший спектакль, и подумал, что люди в это поверили. Что ж, многие поверили. Некоторые просто никогда не поверят Энди. Сценарист "Пятницы" Стив Адамс, автор нашумевшего скетча про ресторан, вспоминал о всеобщей реакции на шоу несколько иначе: "Его поиски Бога не слишком удались. К тому времени публика его уже раскусила. Думаю, он и сам это знал".

Неделю спустя он выпустил еще один пресс-релиз - "АНДИ КАУФМАН И КЭТТИ САЛЛИВАН ЗАКЛЮЧАЮТ ОТНОШЕНИЯ". "Мистер Кауфман, - говорилось в нем, - хочет сохранить свою работу официанта раз в неделю в "Jerry's Famous Deli" в Студио-Сити и продолжить межполовую борьбу, а мисс Салливан этого не одобрила. Мистеру Кауфману было все труднее и труднее отказываться от своих потребностей и желаний, особенно от рестлинга". Кроме того, костюмы-тройки показались ему слишком тесными. По правде говоря, именно Салливан счел благоразумным прекратить обман. "Я получила много откликов от христианского сообщества", - сказала она. Однако кольцо осталось у нее.

Отныне ничто не будет иметь большего значения, чем ринг. Он вернулся на ринг 11 октября - ровно шесть лет назад, когда он впервые выступил на шоу Saturday Night Live, - и этот ринг находился в Атлантик-Сити, где он боролся с плеймейтом Сьюзен Смит (36-24-36, сто тридцать восемь фунтов, блондинка) в Playboy Hotel and Casino. Playboy бросил ему вызов, пообещав, что это событие будет задокументировано в крупном журнале, а также будет записано для трансляции на кабельном канале Playboy Channel, так что он не мог отказаться от такой рекламы, и даже Джордж согласился. Матч длился восемнадцать минут и тридцать пять секунд, и на самом деле она прижала его на четыре секунды, но рефери отвлекся и пропустил вызов, поэтому Энди сделал сальто и прижал ее к себе, а на следующий день уехал в Мемфис.

Как и Колумб до него, он официально открыл новый мир 12 октября. Он уже побывал здесь один раз в июне и еще раз в июле, но это были короткие разведывательные миссии, в ходе которых он также познакомился с южными женщинами, приславшими ему пригласительные письма. Настоящий сговор с его будущим заклятым врагом начался еще раньше. Он хотел побороться с женщинами в Мэдисон Сквер Гарден, но ему сказали, что деспот рестлинга Винс МакМахон-старший никогда не согласится на подобные выходки на освященной арене. Но Билл Аптер, редактировавший журналы Wrestler и Inside Wrestling, стал его другом, и Аптер предложил другой вариант. Однажды поздно вечером той весной, после просмотра матчей в "Гардене", они вернулись в квартиру Аптера в Кью-Гарденс, недалеко от больницы, где родился Энди. Аптер сказал ему: "У меня есть друг в Мемфисе, штат Теннесси, который может заинтересоваться твоей идеей. Он рестлер и промоутер, его зовут Джерри Лоулер". Аптер решил, что они должны позвонить ему прямо сейчас, несмотря на то, что был уже поздний час ночи. Лоулер ответил, проснувшись, и Аптер сказал ему, что с ним Латка из "Такси", и Лоулер ответил: "Поставьте его!". Аптер вспоминал: "Они проговорили довольно долго. И когда он повесил трубку, Энди был очень бодр. Он позвонил мне через пару дней и сказал: "Я иду на встречу с Лоулером". С этого все и началось".

Через несколько недель, 5 июня, он вылетел из Лос-Анджелеса в Мемфис и направился прямо в Mid-South Coliseum, который считался королевством Лоулера, поскольку Лоулер считался королем Мемфиса теперь, когда другой был мертв. (Местная известность Лоулера была такова, что он стал первым аттракционом в истории, побившим рекорд Элвиса по числу подряд проданных билетов в 12 000-местном "Колизее"). Мемфис уже давно стал меккой рестлинга, а Лоулер был региональным авторитетом, чемпионом-мускулистым "бэби-фейсом" (хорошим парнем, по терминологии), который побеждал серийных коварных "Тархилов" (плохих парней, по терминологии) на всех южных территориях. Но Лоулер также обладал деловой хваткой и занимал высокий пост в Memphis Wrestling Company, которая заполняла карты и придумывала все громогласные театральные постановки, разыгрывавшиеся в Колизее. Так что перспектива привлечь к себе внимание комичного маньяка, одолевающего женщин, была более чем захватывающей. Лоулеру, в самом деле, не давал покоя тот первый поздний телефонный звонок, и, повесив трубку, он услышал, как прошептал: "О Боже!". Он вспоминал: "Все, чего хотел Энди, - это испытать острые ощущения от борьбы перед толпой рестлеров. В этом было все дело. Он делал это для людей, которые приходили посмотреть стендап-комедию. Они не приходили посмотреть на его борьбу и не ценили ее. Он сказал мне: "Я просто хочу получать ту реакцию, которую должны получать рестлеры!"". И Лоулер сказал ему: "Да, пожалуйста! Давайте поговорим об этом!" Джимми Харт, выдающийся южный рестлер, был в доме Лоулера, когда ему позвонили. По воспоминаниям Харта: "Мы были маленькой территорией, а Энди - телезвездой, и мы знали, что это будет не что иное, как большой кассовый бизнес!"

Они приняли его в свои ряды в июне и увели за кулисы, где он записывал дразнящие записи для трансляции во время рестлинг-программ, которые должны были раззадорить женщин настолько, чтобы они захотели избить его, когда он вернется. Было решено, что с этого момента он (вполне законно) будет называть себя чемпионом мира по межгендерной борьбе - ведь он был непобедим в более чем трехстах поединках, и все решили, что титул вполне подходит для этого. Выбрали дату, это был День Колумба, и вот он здесь, в тот самый октябрьский день, и на него набросилась горстка девушек, а ему нравились размеры, топот, грохот и запах этого Колизея, где выступал Элвис и где он теперь терся до умопомрачения. И никто из них не мог прижать его, но он прижимал большинство из них. И он кричал на море перекошенных лиц и устраивал свои обычные разборки с мытьем-скребением-пилингом и так далее. И вдруг он стал полноправным Тархилом! "В нем было что-то от каблука и от его маленькой шаловливости, от того, как он расхаживал по рингу", - сказал Лэнс Рассел, который судил все матчи в "Колизее". "Я никогда не видел никого, кто любил бы это больше, чем он. Он был просто великолепен. И, о Боже, он хотел вернуться!" После этого он сделал еще несколько резких записей и сказал, что вернется 23 ноября и что он действительно не может ждать.

Бадд Фридман попросил его стать ведущим его синдицированного телевизионного шоу "Вечер в Импрове" 29 октября, но он предпочел бы заниматься борьбой на той колоссальной арене, потому что он не переставал думать об этом, Но сейчас он все равно не мог заниматься рестлингом из-за кисты на шее, которая за последние пару недель так разрослась и созрела, что доктор хотел сделать ланцет, но вместо этого он попросил доктора подождать еще несколько дней, потому что хотел попробовать что-то новое в сфере участия зрителей. Линда заставила их сначала вымыть руки горячими полотенцами. Они поднимались по одному. Он велел им не нажимать слишком сильно, а лишь слегка касаться. И он делал это не ради шутки.

Лоулер приехал в аэропорт, чтобы встретить Энди и его брата Майкла, когда они прибыли на ноябрьское мероприятие. Майкл приехал, чтобы увидеть тысячи людей, жаждущих крови Энди. К ним присоединилась Шерри Тусет из Джонсборо, штат Арканзас, студентка художественной школы, с которой Энди познакомился во время своей июньской экскурсии (заманчивое письмо поклонницы) и которая составляла ему компанию во время его зарождающихся набегов на Мемфис. Они отправились в "Колизей", где четыре женщины хотели заполучить его. Он помахал перед ними кульком грандов и, как обычно, сказал: "Любая женщина, которая побьет меня, в качестве дополнительного приза получит возможность выйти за меня замуж!" Лоулер стоял у ринга и наблюдал за тем, как первые трое быстро ушли в отрыв: "Последней была чернокожая девушка по имени Фокси Браун - я никогда ее не забуду", - сказал он. "Она была первой, кто по-настоящему сразился с Энди в тот вечер. Они начали матч, и тут она подбегает, хватает Энди, поднимает его в воздух и опускает на землю для боди-слэма. Я имею в виду, что крыша свалилась с Колизея! И вдруг этот болтун получает по заслугам, понимаете? Он начинает метаться, пытаясь выбежать с ринга, а она стягивает с него трико, удерживая его на ринге. Это была просто классика". И это была ничья.

Именно тогда Лоулер решил потребовать реванша с Фокси Браун, в котором он станет ее тренером и наставником. Энди понравилась эта идея, и он тут же сделал запись трансляции для мемфисского телевидения, чтобы сказать, как сильно он ненавидит эту идею - "Я не знаю, почему Джерри Лоулер сует в это свой нос! Пусть не сует свой нос в мои дела! Мистер Лоулер, вы думаете, что сможете научить эту женщину, как бороться? Я уничтожу ее, что бы вы ни говорили! Запомните мои слова, мистер Лоулер!" И оба мужчины спрятали свои тайные улыбки и ждали неделю, чтобы продвинуть идею, которая перерастет в зрелище, которое должно было принадлежать только им.

То, что Фокси Браун захромала и была прижата за восемь минут тридцать пять секунд во время матча-реванша 30 ноября, не имело никакого значения. Энди просто сел на нее после победы, бездарно впечатал ее лицом в ковер и продолжал толкаться, как и полагается пятаку. И тогда Лоулеру пришлось выйти на ринг и начать свою новую судьбу: "Так что я просто потянулся вниз и поднял его с нее. Он пролетел через весь ринг, упал, потом вскочил. И вдруг его глаза стали большими, и он начал кричать на меня". И он продолжал кричать, а потом Лоулер снова толкнул его вниз, и Энди выпрыгнул с ринга, схватил микрофон Лэнса Рассела и заиграл свою роль - "Я подам на тебя в суд, Лоулер! Я ПОДАМ НА ТЕБЯ В СУД! НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ! Я ИЗ ГОЛЛИВУДА! Я НАТРАВЛЮ ГОЛЛИВУД НА ТЕБЯ, ДЕТКА! Я НЕ БОРЮСЬ С МУЖЧИНАМИ! НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ, ДЕТКА! Я ОТСУЖУ У ТЕБЯ ВСЕ, ЧТО У ТЕБЯ ЕСТЬ!"

И теперь, когда они стали смертельными врагами, они начали думать, как поднять свою вражду, продать больше билетов и придумать, как сделать так, чтобы парень в лонгджонах не пострадал. В процессе обсуждения было разделено несколько трапез. Жена Лоулера любила готовить. Джордж же считал за счастье, что сообщения об этом происшествии не попали к северу от линии Мейсон-Диксон.

Фильм Heartbeeps вышел в прокат 18 декабря, через год после бессистемного завершения работы над ним после забастовки SAG. Variety отметила: "Каждый момент проходит как часы в ожидании, пока этот трущобник проскользнет мимо". Роджер Эберт из Chicago Sun-Times написал: "Для меня остается загадкой, почему этот фильм был снят". Джордж сообщил: "Из всех фильмов, которые открывались на Рождество, этот был худшим. Абсолютно позорно провалился в прокате, что значительно ухудшило кинокарьеру Энди.

Они говорили, что это яд.

Они говорили, что он невозможен.

Симка вернулся в Латку в первую неделю 1982 года, когда снимался восемьдесят первый эпизод, "Симка возвращается", а Энди в порядке исключения опоздал на важную репетицию, и Эд. Уайнбергер позвонил Джорджу и закричал: "Кем, черт возьми, считает себя Энди? Он мне совершенно надоел!".

Сериал "Такси" боролся за рейтинги еще с предыдущего сезона, когда телеканал перенес его со вторника на четверг. К концу этого сезона, четвертого по счету, он занял низкое пятьдесят третье место и был отменен ABC 4 мая, но 21 мая спасен (за свою гениальность и целостность) NBC, где сериалу разрешили пятый сезон, который также стал последним.

Симка, тем временем, вернулся, чтобы спасти Латку от расстройства множественных личностей. Помимо плейбоя Вика Феррари, он в разной степени стал ковбоем Арло, сэром Джеффри Хайпен-Хиллом, который был Британским Человеком, и Алексом Рейгером, в котором он подражал персонажу Джадда Хирша. С Симкой он отказался от всего этого ради любви. Через шесть серий они поженились.

Он вернулся в Saturday Night Live, где прошло уже более двух лет с тех пор, как он боролся и исчез из шоу. Дик Эберсол был назначен исполнительным продюсером вскоре после инцидента с трахом Чарльза и Рокетта, что отчасти послужило поводом для творческой ревизии и нового старта с новым персоналом. Энди хотел быть ведущим, но Эберсол отказался; Энди хотел, чтобы Клифтон выступил, но Эберсол отказался. Вместо него 30 января появился Элвис; теперь он носил парик из-за поредевшей линии волос; на нем был потрясающий лазурный комбинезон с шипами, который недавно создал Билл Белью. Элвис исполнил по губам старую оперную запись с цыпленком - , которая была забавной, но оскверняющей - после чего Элвис выбрал двух девушек из зала, которых телохранитель Элвиса Ред Уэст (Змуда) привел в его гримерку. Камеры последовали за ними внутрь, после чего Элвис велел девушкам распластаться - "Вау! Подождите минутку", - сказал он, когда они начали. "Снимите одежду, но трусики оставьте". И как только они двинулись, он остановил их, снял парик и обратился к камере: "Леди и джентльмены, я хотел бы кое-что сказать прямо сейчас. То, что я только что сделал, было основано на книге Альберта Голдмана об Элвисе. И я хотел бы сказать, что всю свою жизнь я был поклонником Элвиса Пресли, и я не одобряю эту книгу, а также то, что я только что сделал".

Дэвид Леттерман вернулся на NBC с новым ток- и комедийным шоу "Поздняя ночь с Дэвидом Леттерманом", которое заняло место "Завтрашнего шоу" сразу после "Сегодняшнего шоу" Джонни Карсона. Энди впервые появился в программе на третьей неделе, 17 февраля, и с гордостью показал ролики, где он борется и ругает женщин в Мемфисе, после чего Леттерман сказал: "Энди, ты стал очень хорошим молодым человеком". Затем он продемонстрировал свой новый пояс чемпиона мира по межгендерной борьбе, заявив, что он действительно настоящий. "Он не шутит", - сказал Леттерман. "Это литой пластик".

Клифтон пришел на шоу на следующий вечер. Леттерман сказал: "Значит, слухи о том, что вы на самом деле Энди Кауфман, не соответствуют действительности?". Клифтон ответил: "В этом нет ни капли правды! Это полная выдумка с вашей стороны!". Он также похвастался: "Меня убрали почти со всех крупных съемочных площадок и телестудий Америки!" Энди считал, что Боб прекрасно справился с задачей. Никто на шоу Леттермана не заметил разницы.

Лоулер хотел, чтобы он прислал кассеты из Калифорнии. Лос-анджелесский рестлинг-промоутер Ларри Бертон, который организовал множество тайных матчей Энди в округе Орандж, пригласил Энди и Змуду приехать в Анахайм, где они заняли бассейн на заднем дворе одного из соседей Бертона. Там они отсняли много материала, в котором Энди - с золотой цепью Бертона на шее и кольцами Бертона на пальцах - угрожал Лоулеру бесчисленными судебными исками, нападал на Юг в целом и на Меюмммфиссссс Тииенннуухххсаааййй в частности, называл Лоулера провинциалом и напоминал ему ad nauseam, что он, Энди, из Голливуда и что у него есть мозги. Бертон нашел в местном хозяйственном магазине женщину весом в шесть футов триста двадцать семь фунтов, и Энди повалил ее на террасу у бассейна и несколько раз ударил головой о бетон, пока она не потеряла сознание. "Вот что с тобой будет, Лоулер!" - кричал он. "Видишь, я могу делать все, что захочу! Я вытру об вас пол, мистер Лоулер!"

Лоулер, в свою очередь, сделал собственные записи в Мемфисе с Лэнсом Расселом, назвал Энди слабаком и сказал Энди, а также местным зрителям: "Мы можем уладить это двумя способами, Энди Кауфман. Мы можем решить это в суде - что в твоем случае просто шутка, поскольку я едва толкнул этого парня. Или же я предлагаю, и, думаю, все будут рады, если Энди Кауфман выйдет на ринг с настоящим борцом, и пусть он увидит, каково это - бороться по-настоящему".

Видеоприманки продолжались несколько недель, и в конце концов они договорились о встрече в Mid-South Coliseum 5 апреля, где и развернется матч обидчиков - в самый разгар первого тура Энди по клубам и колледжам за последние два года.

Джордж рассказал ему, что они проиграли ангажемент в Денвере. На зал вместимостью 2600 человек было продано всего 270 билетов. Они также проиграли ангажемент в Миннеаполисе - 250 билетов на 2700 мест. Джордж знал, что это была борьба. К тому же у Энди не было нового материала. Хотя 26 марта в театре Park West в Чикаго он попробовал пару новых вещей - позвонил со сцены человеку, который написал ему особенно злобное письмо с ненавистью. Кроме того, фокусник в маске загипнотизировал растения из зала. Сестра Энди Кэрол, жившая в Чикаго, симулировала транс на сайте , в результате чего превратилась в Кэрол Ченнинг и спела "Hello, Dolly!". Стриптизерша из Бостона по имени Принцесса Шайенн, которую Энди очень любил, впала в транс и сняла с себя всю одежду, что привело к катастрофическому полицейскому рейду, который выглядел очень реалистично.

В День апрельских дураков он объявил о матче Лоулера на шоу Леттермана, а затем вернулся через два вечера, чтобы повторить анонс, если кто-то пропустил его в первый раз. Он показал ролики, как они подкалывают друг друга. Это было очень захватывающе. Для него.

За две ночи до матча он вместе со Змудой и Шерри Тусет отправился в дом рефери Джерри Калхуна. Лоулер был там, как и договаривались, и принялся демонстрировать, как Энди выдержит суплекс и пилдривер, потому что именно это он собирался сделать с ним на ринге, и это был простой вопрос учебной хореографии и ничего больше. Суплекс, объяснил он, будет заключаться в том, что Лоулер поднимет Энди вертикально за плечи и вместе упадет назад, как пара поваленных деревьев, что приведет к удару по затылку Энди. Пиледрайвер, который был запрещен в Мемфисе, обычно проводился на ослабленных противниках; жертву поднимали за ноги, переворачивали вверх ногами, и ее голова оказывалась между бедрами Лоулера, когда он падал, зажмурившись. И вот на ковре в логове Калхуна Энди подчинился Лоулеру, который держал его за лодыжки, а Лоулер объяснял ему каждый маневр: "Я сказал ему: "Знаешь, мы будем вести матч очень просто и очень элементарно. Ты ведь знаешь, как обхватить меня, не так ли?". И он сказал: "О, да, я могу это сделать". А я сказал: "Ну, просто возьми меня в захват, а дальше мы просто пойдем. Потому что я могу сделать какой-нибудь прием, например, суплекс из блока головы. Если я это сделаю, просто подними подбородок и постарайся, чтобы затылок не ударился о ковер, и все будет в порядке, я о тебе позабочусь". А вот прием, которым я славлюсь, если у меня появляется шанс, - это "свайп". Забавно... Помню, я сказал: "Не волнуйся, я не сломаю тебе шею". Но я сказал ему, что не большая часть головы должна соприкасаться с ковром, совсем чуть-чуть. Я имею в виду, что можно делать это и пытаться защитить кого-то, а можно делать это и следить за тем, чтобы его голова все-таки ударилась. Все зависит от того, как вы расположите голову между ног. Я показал ему, как я буду держать его голову подальше от мата".

В тот вечер они проделали это несколько раз, и Шерри Тасет поразило уважительное отношение Энди к Лоулеру и то, как он передал ему весь контроль. "Он постоянно испытывал перед ним благоговение", - сказала она. "Но что меня действительно удивило, так это то, как быстро они смогли отрепетировать нечто подобное. Это заняло около пяти минут".

Джордж прилетел, потому что. Энди заверил Джорджа, но все же. Джордж не знал о масштабах хореографии, поэтому. Джордж не был в восторге. Джордж был очень обеспокоен. Змуда сказал ему, чтобы он не волновался. Джордж сидел на ринге рядом с Шерри. Джордж вспоминал потом - он боролся с Джерри Лоулером. Все предварительные интервью говорили о том, что Энди очень беспокоился об этом парне. Один парень, Вуди Нечто, из Associated Press, брал интервью у Джерри Лоулера, и он сказал мне, что Джерри не шутил с этим рестлинг-матчем. Энди вышел на ринг в Mid-South Coliseum под мощный хор освистываний. Первые пять минут после выхода Энди на ринг он танцевал, прыгал, как обезьяна, выходил за ринг, чтобы защитить себя, а через пять минут Джерри Лоулер предложил Энди взять его в захват. Энди взял Лоулера в захват. Лоулер поднял его и бросил прямо на спину на канвас. Удар получился довольно сильным. Затем Лоулер схватил его и провел пилдривер, который является незаконным удержанием. Он сделал это дважды. Казалось, что у Энди сломана шея. Он потерял сознание на пару минут. Потом он очнулся от сильной боли, а зрители улюлюкали и аплодировали, радуясь, что Энди пострадал.

Лоулер вспомнил об этом спустя много лет:

"Мы прошли пять-семь минут, прежде чем коснулись друг друга. Я предложил ему свободный блок и, как я ему и сказал, мы перешли к суплексу. Но самое смешное, что суплекс вырубил его. Он действительно потерял сознание и не смог подняться. Я просматривал запись тысячу раз. И хотя он попытался наклонить голову, он все равно сильно ударился. Будь на его месте любой другой рестлер, вы бы даже не подумали об этом. Но Энди не привык терпеть такие издевательства. Это просто вывело его из себя на минуту. А я надеялся, что мне удастся немного побороться. Поэтому я сразу перешел к "пилдриверу", что означало уже дисквалификацию. Но сейчас я думаю про себя: "Боже мой, да это, наверное, полторы минуты действа для этих 12 000 зрителей. Я решил, что мне нужно заняться чем-то другим. Мы лишили их матча по рестлингу. И вот тут в действие вступил второй пилдривер. Я нанес ему еще одну. За свою карьеру я принял, наверное, пятьсот ударов. Ты просто готовишься к этому, это просто часть рестлинга. Все эти штуки в какой-то степени причиняют боль, но это не похоже на сильную травму. И вот я говорю ему, пока толпа кричит: "Не волнуйся, ты ничего не почувствуешь". Позже он сказал: "Во-первых, суплекс вырубил меня. Потом оба "пилдривера" выбили мне всю шею". И я сказал: "Ну, ты же не ударился, правда?" Он ответил: "Да, я ударился головой оба раза". Я хочу сказать, что рестлеры просто не думают об этом. Но, не привыкнув к такому, он подумал: О, боже, это действительно очень больно".

Приехала скорая. Прошло около пятнадцати чертовых минут, прежде чем они приехали. Я чуть не подрался с одним из этих тупых фанатов панков. Энди вынесли на носилках. Камеры были повсюду. Я был с ним на ринге. Я держал его за руку..... Изначально нам сказали, что у него компрессия позвонков, короткое дисковое пространство между четвертым и пятым позвонками и сильное напряжение мышц на шее. Позже выяснилось, что это было в основном мышечное напряжение. Три дня он находился на вытяжении в больнице Святого Франциска и прошел все возможные обследования - сканирование костей, мозга. Рентгеновские снимки показали, что ничего серьезного нет. Вероятно, это было растяжение шейного позвонка из-за старой травмы, которую облегчило вытяжение. Он должен носить шейный бандаж день или два.

Восьмого числа его выписали из больницы, и он отправился домой в Грейт-Нек, чтобы отпраздновать Песах со своей семьей, все из которых были убиты горем, а Стэнли и вовсе хотел подать в суд, и Энди пожал плечами, а десятого числа случайно включил программу Saturday Night Live, большая часть которой была посвящена телефонному опросу зрителей, голосовавших за то, стоит ли варить омара по имени Ларри на телевидении. Жизнь Ларри была спасена - 239 096 голосов за спасение против 227 452 за варку. Ему очень понравился этот момент.

Следующие пять месяцев он носил шейный корсет на публике.

Он неоднократно заявлял, что теперь официально ушел из рестлинга, но утверждал, что, по крайней мере, остается непобежденным чемпионом по версии In-Tergender. Он также сказал: "После случившегося я понял, в каком заблуждении находился последние четыре года. Просто потому, что я ни разу не проиграл ни одного матча, а потом мне вручили этот пояс - Интергендерного чемпиона мира по рестлингу - я начал думать, что я спортивный герой. Знаете, я просто находилась в иллюзии мачо, которая дошла до того, что я могла всерьез думать, что смогу победить Джерри Лоулера в рестлинг-матче. Я имею в виду, это глупо. Я был просто глуп".

Он был очень весел. Как и Лоулер.

Лоулер сказал журналистам, что он рад, что ранил этого слабака , что он нисколько не сожалеет и что он хотел бы сделать это снова.

Спустя пять недель после матча Энди пришел на шоу Леттермана; он жалобно мычал, уткнувшись подбородком в свою несчастную скобу, и заикался о раскаянии и сочувствии. Он попытался обратиться к камере, чтобы передать искреннее послание, и замялся: "Могу я что-то сказать? Мистер Лоу... Не хочу показаться банальным. Но, мистер Лоулер, если бы вы... ну, я бы хотел, чтобы он извинился... понимаете... Я не хочу, чтобы кто-то страдал. Я думаю, он и так страдает от того, что люди так сильно ненавидят его за то, что он сделал. И я прощаю его... И я думаю, что он должен отомстить за себя..." Леттерман сочувственно кивнул, а затем сказал: "Как насчет песни, Энди?".

28 июля они воссоединятся в программе "Поздняя ночь" - хотя, согласно записям в ежедневнике Энди, он тихонько уехал в Мемфис в последнюю неделю июня. Но теперь они впервые появятся вместе на публике с той ночи, когда были суплекс и пилдриверы, сирены и крики. Энди позвонил Лоулеру, когда дата была подтверждена, и они оба сняли номера в отеле Berkshire Place и по отдельности отправились на встречу с координатором талантов Робертом Мортоном, чтобы обдумать стратегию программы. Мортон сказал Лоулеру: "Энди не придет, если вы будете в одной комнате, поэтому мы просто сделаем это по отдельности". План состоял в том, что они будут выступать в двух сегментах, прерываемых одной рекламной паузой. В первом сегменте, по словам Мортона, будут показаны кадры матча в Мемфисе, и будет хорошо, если они с Энди будут враждовать друг с другом. Лоулер сказал, что это не проблема. Затем, во втором сегменте, они наконец-то извинятся друг перед другом, и Энди скажет, что тогда он захочет спеть "What the World Needs Now (Is Love, Sweet Love)". Лоулер ухмыльнулся, сказал "хорошо" и вернулся в отель, куда его позвал Энди.

Лоулер вспоминал: "Он спросил меня, что я думаю об этой идее - об извинении и песне. Я ответил: "Ну, знаешь, я не против ". Я решил, что теперь я на его арене, так что я не буду делать никаких предложений, верно? Тогда он сказал мне - и я никогда не забуду, как он это сказал, - "Интересно, что будет, если ты ударишь меня вместо этого? Если бы ты просто ударил меня?" Я сказал: "Ты имеешь в виду шоу?" Он сказал: "Да." Я сказал: "Ну, поскольку мы записываем его, они, вероятно, даже не будут транслировать его. И, во-вторых, они, наверное, меня арестуют". Он сказал: "Нет, это я должен буду тебя арестовать". Я сказал: "Не знаю, Энди, это довольно сильно". Он сказал: "Я знаю, но разве это не здорово?" Но я мог сказать, что он хотел, чтобы именно это произошло. Он не хотел прямо сказать, чтобы я его ударил. Потому что он никогда не хотел указывать мне, что делать. Он всегда был немного застенчив рядом со мной".

Они приехали на студию NBC по отдельности и оставались в гримерной, а также в зеленой комнате и фактически не видели друг друга, пока Леттерман не представил их. Энди робко спрятался за Лоулера, они сели за панель, и Энди отодвинул свой стул от стула Лоулера. Леттерман сразу же спросил, нужна ли ему шейная скоба, и Энди ответил, что да, а Лоулер ухмыльнулся. Но Энди попытался дружелюбно отнестись ко всей этой заварушке, и они просмотрели записи - "Я просто весело подтрунивал", - сказал он о своих голливудских заставках, а Лоулер ворчал и заявлял: "Я не хочу сидеть здесь и притворяться, что я дружу с этим парнем, потому что я считаю его слабаком". Это было очень неудобно, наступила первая рекламная пауза, и Энди покинул свое кресло, чтобы увеличить дистанцию, а Леттерман задавал Лоулеру вопросы о рестлерах Дике Брюзге и Бобо Бразиле. Затем шоу возобновилось, и Энди признал, что был неправ, когда боролся с Лоулером, и сказал, что теперь он считает, что Лоулер должен извиниться перед ним. "Не думаю, что я должен перед ним извиняться", - ответил Лоулер, добавив, что не знает, носит ли Энди шейный корсет или ошейник от блох.

Лоулер вспоминает: "Если вы посмотрите запись, то увидите, что на лице Дэйва написано: "О-о-о, куда мы идем? Потому что Дэйв ждал от меня извинений. Поэтому он немного забеспокоился, и я мог сказать, что он собирается сделать следующую рекламную паузу пораньше, верно? И тут Энди начинает поворачиваться ко мне и пытается меня поддеть - "Whattsamatter, Lawler!". И он снова начал говорить об иске или что-то в этом роде. И Дэйв сказал: "Мы сделаем паузу на рекламу и достанем шланги....". До этого момента я не знал, что мне делать, но когда я услышал, как заиграла музыка, я понял. Я подумал, что если не сейчас, то никогда. Энди бросил на меня злобный взгляд, словно ждал чего-то. Так что я просто встал и влепил ему пощечину, открытой рукой прямо по лицу, так сильно, как только мог....".

Энди свалился со стула на пол, началось столпотворение, и никто не знал, чему верить, Роберт Мортон бросился вперед, Леттерман отошел в сторону, и шоу ушло на перерыв - "Как будто на президента было совершено покушение или что-то в этом роде", - сказал Лоулер. Перерыв длился почти двадцать минут, в это время в студии приглушили свет, за Лоулером пришел охранник и проводил его в зеленый зал, который был освобожден от многих предыдущих обитателей. Лоулер рассказывал: "Через дверь я слышал, как в коридоре плачут и кричат люди. И я подумал, что я действительно облажался. И тут я слышу, как Энди кричит и ругается - "Я хочу, чтобы его арестовали! Вызовите полицию! Господи. А я уже сказал этому придурку, что если я его ударю, то меня арестуют! Так что я думаю, что меня тут дважды обманули".

А Роберт Мортон вспоминал: "Во время огромного перерыва Энди подошел ко мне посреди своих разглагольствований и как бы прошептал: "Я не слишком далеко зашел?". Я ответил: "Нет, абсолютно нет. Просто продолжай. Это чертовски интересно! Так что он просто продолжил выступление с того места, на котором остановился. Энди знал, что он выступает. Он видел, что в этом есть своя развлекательная ценность. Был ли он удивлен пощечиной или нет, я так и не узнал. Но это было просто электричество".

Лоулера наконец-то вернули в студию: "Теперь вся публика освистывает, верно? Внезапно они превратились в толпу рестлеров! Я сажусь, и все пытаются взять себя в руки. Дэйв даже не смотрит на меня. Энди стоит у двери студии, через которую все входят, и Дэйв говорит ему: "Энди, , ты хочешь вернуться сюда и сесть или нет?". А он ответил: "Нет! Если я выйду, я скажу слова, которые нельзя произносить на телевидении!"".

И вот камеры вновь зажглись, Леттерман поприветствовал зрителей и сказал: "Энди, ты снова придешь сюда или..." После этого он ворвался обратно в студию и начал прыгать вверх и вниз за столом Леттермана, обращаясь к Лоулеру с диатрибой, которая войдет в историю телепередач, в основном из-за количества нецензурных выражений, заглушаемых звуками "ку-ку": "Меня тошнит от этого бычьего дерьма!" - начал он. "Ты полон дерьма, мой друг! Я отсужу у тебя все, что у тебя есть! Я засужу твою задницу! Ты чертов мудак! Насколько я понимаю!!!!! Ты меня слышишь? !!!!! Ебаный мудак!!!!!!!!! Пошел ты! Я тебя за это достану!!! [Мне жаль, мне жаль, что я использовал эти слова на телевидении. Я прошу прощения у всех моих фанатов. Мне жаль, мне жаль. Но ты... ты чертов мудак. Ты чертов мудак!!!!!!!!! [Он хлопнул ладонями по столу Леттермана.] Вы слышите меня!!!!!! долбаный мудак!!!!!!"

Именно тогда он взял кофейную чашку Леттермана и выплеснул ее горячее черное содержимое в сторону Лоулера - "Знаете, - говорил Лоулер, - если вы внимательно посмотрите, то увидите, как он сделал движение к чашке, чтобы дать мне понять, что он собирается сделать. Он бросил его так, чтобы я успел уйти с дороги. Он едва задел мое левое плечо". Лоулер прыгнул, Энди убежал, а Леттерман сказал: "Я думаю, вы можете использовать некоторые из этих слов на TV..... Но чего нельзя делать, так это бросаться кофе. Я говорил это снова и снова....". И сегмент закончился.

Лоулера проводил до лифта тот же охранник, который убедился, что он благополучно покинул здание, а затем попросил его дать автограф на журнале о рестлинге. Энди тем временем поднялся наверх, в производственные офисы Late Night, чтобы спрятаться от посторонних глаз и обдумать свой поступок. После шоу Леттерман нашел его там, и Энди нетерпеливо спросил: "Что вы думаете?". Леттерман устало взглянул на шейный корсет и вздохнул: "В следующий раз наденьте галстук".

Глава 12

...И люди теперь легко видели, как благородны и прекрасны были эти эпизоды, и с горечью вспоминали, что в то время, когда они произошли, они казались им сущим безрассудством, вполне заслуживающим воловьей шкуры. Прихожане становились все более и более тронутыми, по мере того как продолжалось это патетическое повествование, и наконец вся компания сломалась и присоединилась к плачущим скорбящим в хоре страдальческих рыданий.....

-Марк Твен, Приключения Тома Сойера

От пота и безрассудства браслет стал коричневым. Он носил его, носил и носил, и он превратился в венок вечного мученичества - а мученики, как все знали, должны умирать. Конечно, он серьезно размышлял над этим. Разумеется, это было у него на уме. Идея его очень волновала. Он обсуждал ее с известным мистификатором Аланом Абелем, которому удалось это сделать, но он созвал пресс-конференцию сразу после публикации своего некролога. Абелю не удалось как следует задержаться в смерти. Элвис, как ему хотелось верить, делал это хорошо. У него была теория об Элвисе, которой он поделился с журнальным писателем по имени Джадд Клингер всего через год после того, как Элвиса не стало: Он считал, что, возможно, было четыре Элвиса, начиная с оригинального, который исчез в 1958 году. "Менеджеры увидели, что он стареет, и избавились от него. А потом с 58-го по 60-й у них никого не было, поэтому они сказали, что он служил в армии . В 1960 году они взяли нового парня, который играл роль Элвиса Пресли до 69-го года - этот парень, как вы заметили, совсем не был похож на другого, у него не было бакенбард или чего-то еще. Потом, когда они увидели, что его фильмы проваливаются в прокате, они придумали другого парня, и он выглядел иначе! Он играл эту роль до 73-го года, пока они не взяли другого парня, и этот парень был тучным, но потом они увидели, что бизнес действительно падает - концерты и записи не продаются. Поэтому они избавились от этого парня и сказали, что Элвис умер. Это было сделано только для того, чтобы продать много пластинок, и это сработало. А через несколько лет они найдут другого парня и скажут: "Мы просто пошутили - Элвис жив!"".