Затерянный в доме развлечений. Жизнь и ум Энди Кауфмана

Что ж, это была теория. И, несмотря на отрицание, это была теория возрождения; теория о возвращении заново из надира, о перерождении и восстании из пепла. В последнее время он не мог не чувствовать запах дыма, даже если бы хотел верить в обратное. Пощечина прозвучала по всей стране, вызвав волнение и законное сочувствие. Но она также вызвала более глубокое беспокойство за его (очевидно) непутевую психику; теперь он был опасен; он вышел из-под контроля; в последний раз его видели буйным на телевидении, и это был неприятный образ, впечатанный в коллективную память. Определенные люди - те, кто обладает властью, - предпочитали, как никогда, агрессивно отводить от него глаза. Огорчение Джорджа было очевидно, когда он не потрудился пересказать инцидент с Леттерманом на магнитофон; на самом деле Джордж все реже и реже говорил с магнитофоном в последний год, поскольку горе и беспокойство сменялись волнением и удивлением. К октябрю 1982 года он полностью отказался от ведения карьерной хроники. С этого момента его главной обязанностью станет контроль за ущербом и получение предложений, которые не так часто материализуются, а также Энди начнет делать то, о чем он не говорил Джорджу, например, замышлять собственную смерть, которая была ничем иным, как предпоследним взрывом.

В начале года в доме сопродюсера Джека Бернса проходила пятничная вечеринка, и Энди пригласил Бернса и Джона Моффитта в гости: "Он сказал: "Я хочу поговорить с вами", - вспоминает Моффитт. "Мы спустились в подвальную комнату Джека и закрыли дверь, решив, что у него есть новая большая идея для шоу. Затем он сказал нам: "Итак, что я хочу сделать в ближайший год или около того - это притвориться мертвым. Я хочу, чтобы люди поверили в мою смерть, и поэтому я исчезну. А через несколько месяцев я снова появлюсь - надеюсь, в шоу. И я думаю, что это будет лучшее, что я когда-либо делал, - это будет самое большое!" (Пятницы, однако, были отменены той осенью, и, в любом случае, Моффитт и Бернс решили, что он, скорее всего, почти наверняка, шутит). Затем, позже тем же летом, после пощечины, он встретился с продюсером Saturday Night Live Бобом Тишлером и сценаристами Барри Блауштейном и Дэвидом Шеффилдом, чтобы обсудить возможные идеи, которые он хотел бы воплотить в новом сезоне - одна из них заключалась в том, чтобы бросить "комедийный вызов" (а-ля рестлинг) Бобу Хоупу, в котором, если Хоуп сможет получить больше смеха, чем Энди, в каком-то конкурсе, Энди обрили бы голову; наоборот, если Энди выиграет, его будут называть "мистер Боб Хоуп" в течение недели. (Энди быстро отказался от этой идеи - "Я не думаю, что смогу выиграть, потому что я не смешной", - сказал он). Тишлер вспоминал: "Но потом он сказал нам троим: "Знаете, мистификация, которую я действительно хотел бы провернуть, - это моя смерть. Но я боюсь это делать, потому что, когда я делаю такие вещи, я делаю их по-настоящему, и поэтому я даже не смогу рассказать об этом родителям. А я не хочу причинять им боль". Но в течение следующего года он предлагал эту идею другим людям - конечно, Змуде, его сестре и брату, а также Мими Ламберт. Он сказал: "А что, если я притворюсь, что у меня рак или что-то в этом роде?" вспоминает Ламберт. "Я был в ужасе. Я сказал: "Забудь об этом, Энди. Это отвратительно, это нехорошая карма!"". В любом случае, к тому времени ее больше волновал тот факт, что у него был этот кашель.

Он хотел, чтобы Латка тоже носила корсет. Эд. Вайнбергер категорически отказался. Он снял скобу перед съемками первого эпизода сезона и надел ее снова после того, как все они поклонились в тот вечер. Участники съемок только закатили глаза. Он сделал вид, что ничего не заметил.

Джордж не хотел, чтобы он снимался в "Моем завтраке с Бласси" - часовом видеофильме, в котором он завтракал в голливудском ресторане Sambo's с напыщенным бывшим пятикратным чемпионом по борьбе в тяжелом весе, серебряноголовым плохим парнем Фредди Бласси, который любил называть людей чудаками с карандашным грифом и выпустил пластинку "Pencil-Neck Geek", которой Энди восхищался не меньше, чем самим Фредди Бласси. Человек, написавший и спродюсировавший пластинку Блэсси, Джонни Ледженд (настоящее имя которого было Мартин Маргулис), теперь хотел сделать очень дешевую пародию на художественный фильм "Мой ужин с Андре", который Энди ненавидел так же сильно, как и уважал Блэсси. Легенда спросила Энди, хочет ли он это сделать, и Энди ответил, что хочет, несмотря на протесты Джорджа. (Джордж считал, что участие Энди во всем, что хоть как-то напоминало о рестлинге, включая скучный фильм о завтраке с сумасшедшим рестлером, только способствовало дальнейшему разрушению. Он сказал Линде Лотрек, которая снимала фильм вместе с Джонни Леджендом: "Надеюсь, вы продадите его в какой-нибудь другой стране, и все получат свои деньги обратно, а здесь его никто никогда не увидит". Но он говорил это в хорошем смысле). Итак, 9 августа в "Самбо" начались съемки фильма, и сценария не было, потому что все должно было происходить экстемпорально: двое мужчин - один в грязном шейном корсете, другой с тростью - обсуждали жизнь, чудаков и придирчивую гигиену. "Я хочу, чтобы мои руки были как у хирурга, когда я ем", - сказал Энди Блэсси. Оба мужчины согласились, что неразумно пожимать руки людям в ресторанах, и тут девушка с соседнего столика подошла, чтобы пожать руку и попросить автограф, а за ее столиком сидели еще три девушки, и все они были растениями, одна из них - Линда Митчелл (которая также сыграет на классической гитаре в саундтреке), а другая - младшая сестра Джонни Ледженда, Линн Маргулис, которую Энди не встречал до того самого момента на камеру. Она показалась ему очень привлекательной, и он тут же заигрывал с ней, прямо на камеру, а она не унималась и честно сказала, что никогда не видела его на телевидении. "Я знаменитая звезда", - сказал он ей, а она ответила: "О". Он продемонстрировал tenk you veddy much for her и сказал: "Когда вы только вошли, я сразу заметил вас. И я сказал себе: "Вот человек, которому я бы уделил время". Потому что я не уделяю свое время просто кому попало. Но тебе - да". И он поцеловал ей руку и попытался узнать ее номер телефона, а Линда назвала его несносным, и позже Змуда подошел к столу и, притворившись враждебным фанатом, вытащил из своего носа несколько оскверненных соломинок и положил их на стол, а еще его стошнило (мороженым), и Блэсси сказал: "Я готов блевануть этому засранцу в лицо!" Энди также рассказал о своей поздней карьере рестлера и спросил Блэсси: "Как ты думаешь, я уже не тот?". Блэсси ответил, что нет, но при этом сказал: "Лучше быть бывалым, чем небывалым".

Он вернул Клифтона себе еще раз. Клифтон исполнил попурри из песен с труппой девушек из хора на "Фантастическом шоу мисс Пигги", которое было специальным выпуском ABC-TV, записанным в Торонто через неделю после съезда Бласси и занявшим пятьдесят четвертое место в рейтинге, когда оно вышло в эфир месяц спустя. Маппеты в ужасе наблюдали за ним из комнаты управления. Мисс Пигги говорит: "Ну разве он не нечто?". Лягушонок Кермит неловко хмыкнул и наконец признал: "Интересно". Энди записал имя одной из танцовщиц Клифтона в свою постоянно пополняющуюся телефонную книжку - "Дарлин, на вид шестнадцать, на самом деле двадцать один, Телец".

Клифтона больше не будет. Не для него.

Он прилетел прямо в Нью-Йорк, чтобы закончить начатое именно там, где он его начал. Материал - все говорили, что ничего нового нет, что ему нужно что-то новое..... Он должен был выступить на записи десятой годовщины программы HBO "Поймать восходящую звезду", которая должна была состояться в клубе Верхнего Ист-Сайда, где он впервые достал свой реквизит и заставил всех думать, что он не тот, кто он есть, и наоборот. И он решил покончить с этим, избавить материал от страданий, выставить его в качестве шарады и ловушки, которой он стал..... Ради ностальгии он сделал то, что сделал в самом начале, то, что заставило их всех упасть, перевернуться, упасть на пол и, что самое главное, влюбиться в него. Он уже никого не мог обмануть, говорили они, потому что все "подсели" на него, говорили они, и люди даже высмеивали шейный корсет, которым он так гордился, что казалось очень грубым..... Кроме него, будут выступать и другие выпускники Catch - Ричард Белзер, Дэвид Бреннер, Гейб Каплан, Билли Кристал, Робин Уильямс, Джо Пископо, Пэт Бенатар. Он посадил Змуду впереди и попросил Рика Ньюмана позаботиться о том, чтобы микрофон был спрятан где-нибудь на теле Змуды, чтобы Змуда мог отчетливо слышать, как из него высасывают кровь и оставляют умирать..... "В любом случае, - сказал он, - сегодня я хочу сделать то же самое, что и десять лет назад. Она называется "Иностранец, превращающийся в Элвиса Пресли". В этот момент раздались горячие аплодисменты. В этот момент Змуда услышал по всему клубу, а позже и по телевидению: "Большое спасибо". И Иностранный Человек, мигнув в образе, сказал: "Tenk you veddy much". Змуда повернулся к женщине неподалеку и сказал: "Видишь, видишь! Tenk you veddy much!" "Я очень рад быть здесь, но одна вещь мне не нравится в Нью-Йорке..." "Это пробки..." "Слишком много транспорта, вы знаете, сегодня вечером было так много пробок..." "Мне понадобился час..." "Мне понадобилось полтора часа, чтобы добраться сюда!" "Видите! Видите!" "Говорим о страшных тенге..." "Возьмите мою жену..." "- Возьмите мою жену, пожалуйста, возьмите ее!" "Она так плохо готовит..."

И это было не просто издевательство; это было хуже и одновременно лучше; это было действие, предвосхищаемое, исполняемое в разобранных фразах, слегка опережающее само себя. Это был Иностранец, разоблаченный, сожженный и побежденный навсегда. И зрители смеялись с величественным беспокойством, когда унижения эхом отдавались в "eemetations/ eemetations" и "de Archie Bunker/de Archie Bunker" и "dingbat get eento de kitchen and make me de food/ dingbat get eento de kitchen and make me de food". Энди был мокрым, его лицо было насквозь пропитано флером, вызванным из натренированных синапсов и подкрепленным слепящим светом, и он должен был что-то сказать, чтобы помешать этому человеку перед сценой разрушить все, и он должен был что-то сказать, чтобы заставить этого человека перед сценой разрушить все, чем он был и когда-либо был, и поэтому он сказал: "Какие-то проблемы?"

ЗМУДА: Нет, никаких проблем. Единственная проблема в том, что я делаю твою работу за тебя..... Если бы ты сделал новый материал, то я бы не знал, что ты будешь делать дальше.

Энди: Ну, меня попросили сделать этот материал сегодня вечером, ясно? Это то, что клуб попросил меня сделать, и я делаю это.

ЗМУДА: Конечно, они попросили тебя сделать это, потому что твой новый материал - это куча дерьма..... Могу я кое-что сказать? Я всегда был вашим большим фанатом, лет семь-восемь назад. И мне кажется, что ты постоянно повторяешься..... Я не считаю женщин из рестлинга смешными, креативными, не считаю их таковыми.

Энди: Я делаю много оригинальных вещей в программе Late Night...

ЗМУДА: Хорошо, и что? Что оригинального?

Ну, вы видели меня по пятницам? Было много разговоров.

Да, я видел тебя по пятницам. Постановка. Толкать людей и актеров... Это не оригинально, это не комедия. Это постановка! Это может сделать кто угодно. Понимаете?

Ты прав, это был спектакль.

Я говорю вам, что я просто честен..... Я не пытаюсь быть назойливым. Я просто говорю, что ты был очень оригинальным парнем.

Я был. Я был очень оригинальным парнем. Меня считали очень оригинальным комиком.

ЗМУДА: Верно. И это ключевое слово. Вы сами это сказали.

Ну...

ЗМУДА: Ты потерял всякое доверие. Я просто говорю, что раньше ты был оригинальным исполнителем, понимаешь?

И, конечно же, зрители испытывали чувство неловкости, превосходящее всякую неловкость, когда-либо испытываемую к жалкому Иностранному Человеку, когда Иностранный Человек был новым, невинным и потерянным. Теперь это было расчленение настоящей жизни и карьеры - и, независимо от того, было ли происходящее реальным, все это было очень правдиво и очень глубоко. Зал ощущал горячее липкое удушливое опустошение, а человек перед сценой не останавливался - он нападал на этого дурацкого персонажа Латку, называл фильм "Сердцеедки" дерьмовой бомбой и говорил, что Энди Кауфман никогда больше не будет снимать фильмы, потому что кто его теперь наймет? И парень сзади, который был дядей Пэт Бенатар, который был полицейским вне службы безопасности, закричал, чтобы Змуда заткнулся, и Змуда сказал ему, чтобы он пошел на хуй, и Змуда вернулся к своему допросу, и полицейский потянулся за пистолетом, который он держал в своем ботинке, и Рик Ньюман подполз к нему, схватил его за лодыжку и прошептал: "Заткнись! Он подсадной! Это запись!" And Zmuda demanded to hear new material and Andy responded by doing the twist while singing booboobooboobooboo over and over and the audience laughed and Zmuda said that they were laughing only because they knew him from Taxi and Andy said, “I guess you’re right. У меня нет никакого нового материала. Мне нечего делать". И слезы начали наворачиваться, а затем появились маленькие глотательные всхлипывания, и Змуда сказал: "Видите, теперь это старая рутина плача, взрыв". Энди внезапно остановился и сказал: "Ты видел, как я это делаю?"

ЗМУДА: Да! Все видели, как ты это делаешь! Кауфман, слушай, называй вещи своими именами. У тебя нет ничего нового. [Собственно говоря, именно поэтому он и нанял меня сегодня, чтобы я пришел сюда. Смотрите - на мне маленький микрофон, видите? Он нанял меня сегодня, чтобы я пришел сюда и раскритиковал его, понимаете? Видите, сегодня он сказал: "Змуда, вот что мы сделаем... Я возьму свой старый материал и назову его "Вариации на тему....". Тема - это старый материал, а вариация - это то, что мне сказали сидеть здесь и критиковать его. [Что ж, это правда. Я честен? Я растение? Скажи честно - я растение? Да ладно! Я растение? Это очередная инсценировка Кауфмана? Это очередное дерьмо? Я - растение? ... Скажите людям... здесь есть микрофон. [Ну же, вы видите его. Здесь есть микрофон, они усадили меня сюда, чтобы я сделал это...

Да... Ты не должен ничего говорить.

ЗМУДА: Хорошо, тогда просто вырежьте это [из записи].

Ты только что испортил спектакль!

ЗМУДА: Отлично! Отлично!

Ты не должна была...

ЗМУДА: Пошел ты! Ффффф-

В этот момент на пленке программы, вышедшей в эфир, появлялся неловкий монтаж, как будто что-то произошло и его нужно убрать, хотя на самом деле ничего не произошло, кроме исполнения задумки Энди - сделать очевидный монтаж, чтобы показать , что что-то произошло. "Так и было задумано", - сказал Рик Ньюман. "Публика сошла с ума, когда шоу вышло в эфир. HBO и Catch получили сотни телефонных звонков от людей, требовавших узнать, что произошло. Мы говорили им, что обсуждать нечего - "Мы не можем вам сказать. Просто оставьте все как есть". А когда программа возобновилась, Энди сказал: "Дамы и господа, сейчас я хотел бы сделать свою старую рутину, которую я делал так часто, что многим она уже надоела. Но я все равно ее исполню, и это будет моя имитация Элвиса Пресли. Спасибо."

Элвис, обрюзгший, охрипший, уже не худой и не подтянутый - в общем, неважно. Элвис очистил нёбо знакомой песней "Jailhouse Rock". Люди по-прежнему улюлюкали, если не кричали. Тем временем многие считали "Вариации на тему" - или как бы он ни назвал этот акт самосожжения - возможно, самым гениальным из того, что он когда-либо делал. Во всяком случае, после этого он чувствовал себя чрезвычайно освобожденным.

Скоба наконец исчезла. Зуд прошел.

Новый материал: факир, мистический восточный чудотворец/мошенник. Одетый в подгузник, тюрбан, черные носки и коричневые туфли, и больше ничего, он бессловесно танцует вперед и пульсирует мышцами живота и грудными мышцами в такт барабанам конга (на них играет кто-то другой) и выполняет горизонтальную стойку на руках (йогическая координация), а затем встает, чтобы проглотить меч (подаренный Змудой в одежде дворецкого), а затем закрепляет фетровые усы над губой, пристегивает гитару и имитирует фальцет Слима Уитмена, поющего "Rosemarie". ("Я возвращаю романтику", - любил говорить он теперь.) Он всегда был факиром. Но никогда прежде он не надевал на сцену подгузник и тюрбан. Он практиковался в Лос-Анджелесе в "Импровизации". Он хотел выступать на гастролях, но Джордж больше не мог организовать для него достойные гастроли, поэтому 25 сентября он отправился в автобусный тур по десяти городам Калифорнии, чтобы агитировать за губернатора Джерри Брауна, который баллотировался в Сенат США, выступая в аудиториях колледжей и средних школ с музыкантами Крисом Кристофферсоном и Билли Своном. Его не сильно волновала сенатская гонка; его вообще мало волновала политика. Но гастролировать снова было приятно. В основном он медитировал на заднем сиденье автобуса в перерывах между остановками.

Факир должен был дебютировать на телевидении в шоу Saturday Night Live, где, как он знал, это напомнит людям о том, чем он занимался когда-то давно, до того как устроил такую шумиху. Дата была назначена на 23 октября, его объявили специально приглашенной звездой, и он приехал в начале недели, чтобы начать репетицию. В субботу вечером он выступил и на генеральной репетиции, после чего Стэнли и Дженис приехали в Рокфеллер-центр, чтобы посмотреть прямую трансляцию, и уже собирались сесть в студийную аудиторию, когда Энди сообщили, что его вычеркнули из шоу из-за нехватки времени и из-за того, что Дик Эберсол был не в восторге от факира. "Это было за пятнадцать минут до начала шоу", - говорит Стэнли. "Он был опустошен. А я был в ярости. Я быстро раздуваю из мухи слона. Если бы я увидел Дика Эберсола в тот вечер, я бы, наверное, ударил его". Сценарист Боб Тишлер сказал: "Энди никогда раньше не выкидывали из шоу. Он был по-настоящему зол". Тишлер последовал за ним в отель "Беркшир Плейс", чтобы оценить ущерб и заняться возмещением. На следующей неделе они отправились к Эберсолу с планом, который вырисовывался из трясины. Он хотел, чтобы его появление было запланировано на следующую субботу, 30 октября... "Он сказал, чтобы я включил его в начало шоу в качестве гостя, но затем он хотел, чтобы я снова сократил его", - сказал Эберсол. Он сказал: "Пока шоу идет в эфире, вы пошлете кого-нибудь в гримерку, чтобы сказать мне, что времени недостаточно и я не попаду в эфир". Это будет совершенно обычная вещь. А после окончания шоу мы устроим драку в коридоре".

Суть выступления, которое он не будет делать, заключалась в объяснении причин, по которым его исключили из шоу на предыдущей неделе, и в личной атаке на Эберсола. Поскольку это была такая простая часть, монолог, ему не пришлось бы участвовать в генеральной репетиции перед трансляцией в тот вечер, что было очень хорошо, потому что на самом деле он должен был быть в Гейнсвилле, Флорида, в это время , выступать на концерте - правда, с гримом - в Университете Флориды. Чтобы приспособиться к схеме Saturday Night Live, концерт был перенесен на два часа, после чего он должен был быстро добраться до аэропорта и вылететь прямо в Нью-Йорк, чтобы присутствовать при вырезании из шоу и, соответственно, напасть на Эберсола возле студии, когда зрители направились к лифтам после часа ночи, и тем самым разжечь сплетни и скандал. Ничего из этого не было известно никому, кроме Эберсола, Тишлера, сценаристов Блауштейна и Шеффилда и режиссера Дэйви Уилсона. Позже Эберсол расскажет Кей Гарделле из New York Daily News, почему он отказался от Энди и его монолога: "Он передал мне три рукописные страницы, которые он планировал сделать, и которые были не только несмешными, но и воинственными. Честно говоря, я почувствовал себя преданным. Я решил, что он не будет продолжать".

И вот они поссорились, потому что его сократили два раза подряд; и вот они подрались в коридоре у гримерной - "Энди вышел из гримерной и набросился на меня", - говорит Эберсол. "Он начал кричать на меня, потому что я трахнул его и должен был, как друг, вернуть его в шоу. Мне становилось все хуже и хуже, я терпел, но он был достаточно хорош, чтобы начать злить меня все больше и больше. В конце концов я отвернулся от него. Он так и не перестал кричать". Блауштайн сказал: "Это был отличный театр, абсолютно правдоподобный. Все были как завороженные - зрители, персонал и съемочная группа, которые крутились вокруг".

Все повторялось снова и снова.

И все это не транслировалось по телевидению.

Через две субботы, 13 ноября, план был реализован. Энди наблюдал за происходящим в Лос-Анджелесе и увидел, как в самом конце программы Эберсол обратился к камере и зрителям.

"Привет, я Дик Эберсол, исполнительный продюсер Saturday Night Live. В последние недели мы получили от многих из вас, включая даже редакторов TV Guide, вопросы о том, почему перед двумя последними телепередачами мы усиленно рекламировали Энди Кауфмана, а затем не представили его, как было заявлено. Поэтому сегодня я хочу внести ясность и сказать, что, по моему мнению, в обоих случаях Энди ввел нас в заблуждение, вплоть до эфира, что его материал будет соответствовать стандартам шоу. Это было не так. Это было даже не смешно, и, на мой взгляд, Энди Кауфман больше не смешной. И я верю, что вы, зрители, со мной согласны. Так что спасибо вам, и я надеюсь, что это установит истину. Спокойной ночи".

Гарделла, впоследствии, в "Дейли Ньюс": "Правда это или нет, но это жестокий удар, даже если оба были вовлечены в рекламный трюк, что Эберсол отрицает".

Публике на шоу Леттермана факир понравился. Он исполнил ее там же пять вечеров спустя. Однако телеканал запретил ему упоминать Эберсола или Saturday Night Live. Но он сказал Леттерману: "В последнее время стало довольно популярным говорить, что Энди Кауфман больше не смешной. [И что Энди Кауфмана нельзя пускать на телевидение, и что его нужно запретить". Он сравнил это с составлением черных списков - "По-моему, это попахивает маккартизмом" - и продемонстрировал вырезку из газеты San Jose Mercury News, заголовок которой гласил: ANDY KAUFMAN SHOULD BE PUT OUT TO PASTURE. [Он сказал Леттерману: "Давайте признаем, что ваше шоу - единственное, на которое меня пускают сейчас. И я очень вам благодарен". А Леттерман ответил: "Ну, мы считаем это почетным знаком, Энди". Он также сказал, что вместе со своими юристами работает над планом возврата денег за вход всем, кто заплатил за просмотр Heartbeeps. Леттерман сказал: "Ну, убедитесь, что у вас есть мелочь на двадцатку".

Предыдущим летом он подкараулил Эберсола возле "Импровизации" и сказал ему, что ему очень понравилось голосование за Ларри Лобстера в апреле. "Энди был заинтригован этим голосованием", - сказал Эберсол. "Оно вызвало у него отклик. И он решил, что хочет устроить такое же голосование, как у Ларри". В этом и заключалась суть миссии с самого начала. Он хотел превратить отказ 23 октября в чудовищное по своей сути отторжение - от перепалки в коридоре до заявления "он больше не смешной" и призыва на шоу Леттермана до кульминации в демократическом процессе и телефонных технологиях. Должен ли он вернуться в шоу или должен быть изгнан навсегда? В эфире 20 ноября будет проведен опрос нации, и в прямом эфире будут названы два телефонных номера - один, чтобы спасти его, другой, чтобы наказать за все проступки в совокупности. Лобстер выжил и настаивал на том, что Эберсол будет жить и дальше. "Он никогда не думал, что проиграет", - сказал Эберсол. "Я знаю это как день". Блаустейн: "Он не думал, что может проиграть. Он был уверен, что они проголосуют за него". Тишлер: "Он не думал, что это может привести к обратному результату".

Они пытались отговорить его от этого.

Всю неделю он стоял лагерем в отеле "Беркшир Плейс" и получал их неоднократные уговоры отменить игру. Он сказал Джорджу, что уверен: даже если он проиграет, ему позволят как-нибудь вернуться. Ему даже не придется быть собой, когда он вернется. Он может вернуться другим человеком. У него ведь было много других, из которых он мог выбирать, не так ли? И все это будет весело, просто дурачиться, нет, на самом деле, не так ли? Он не волновался.

"По мере того как шла неделя, - говорит Эберсол, - я все время говорил Тишлеру: "Он не выиграет". Борьба выбила людей из колеи. Он должен был проиграть голосование, и тогда у нас действительно будут проблемы, потому что если люди проголосуют "нет", то голосование должно состояться". Блаустейн сказал: "Помню, в четверг поздно вечером мы пришли в отель и сказали: "Энди, как твои работы должны быть настоящими, так и наши. И если они проголосуют за тебя, ты не сможешь вернуться - если только мы не сделаем что-нибудь в конце, где ты вбежишь, устроишь срыв и каким-то образом скажешь, что голосование было подстроено". Он сказал: "Нет, я хочу, чтобы все было по-настоящему. Они проголосуют за меня". Мы сказали: "Но если они этого не сделают, ты понимаешь, что не сможешь вернуться?"

Клифтон мог бы, но Эберсол ненавидел Клифтона, никогда не хотел, чтобы Клифтон приближался к шоу, никому не нравился Клифтон, даже Джорджу пришлось сказать ему, что с Клифтоном покончено, что Клифтон не работает, что Клифтон мертв, оставить куклу Клифтона из шоу Fun House и играть с ней, но Клифтон ни за что не был бы допущен к шоу.....

Эберсол отправился в отель очень поздно вечером в пятницу. Он высказал свою последнюю просьбу. Он сказал Энди: "Выносить это на голосование - огромная ошибка". Голосование не было объявлено. Отказ от голосования не принесет никаких убытков. У актеров было бы время для новых скетчей. "Но голосование закроет нас, - сказал он, - и нам придется жить с результатами". Энди сказал ему: "Нет, нет, нет, нет, нет - мы должны это сделать!"

Он знал, что проиграет. Он сказал Змуде. Он сказал Джорджу.

Джордж остался в Калифорнии. В чем смысл? Они бы что-нибудь придумали. Эберсол открыл Энди, ради всего святого. Эберсол подарил ему Saturday Night Live! Время так или иначе победит.

После шоу Леттермана Змуда вернулся в Калифорнию. Он работал над сценарием фильма под названием "D.C. Cab" и все равно ничего не мог сделать. По телефону они говорили о Клифтоне, который был мертв, чего они не могли понять.

20 ноября, в эфире, участник актерского состава Гэри Крогер:

"... В течение следующего часа мы будем подсчитывать голоса, и я хочу, чтобы вы помнили, что это шоу идет в прямом эфире... мы делаем это по-настоящему. Карьера Энди Кауфмана в Saturday Night Live находится в ваших руках". Я считаю, что Энди Кауфман - гений комедии. Если вы согласны со мной, позвоните по телефону 1-900-720-4101. Однако если вы считаете, что Энди больше не смешной, если вы насмотрелись на его рестлинг-женщин, на "Могучего мышонка", на фальшивые травмы, на глупые, несмешные мистификации - если вам надоел этот болтун, звоните 1-900-720-4202. Вы можете звонить столько раз, сколько захотите, но помните, что каждый звонок будет стоить вам пятьдесят центов...."

Он никогда не был впереди.

Ранний подсчет, в эфире, участник актерского состава Эдди Мерфи:

"... Вот как вы проголосовали на данный момент. За Энди: 38 945, за Энди на свалке: 48 838. [В прошлом сезоне я попросил людей позвонить и спасти Ларри Лобстера от живого варения. Отклик на эту просьбу был ошеломляющим, и сегодня я прошу вас проголосовать за спасение человека. Разве Энди Кауфман не стоит столько же, сколько лобстер? [... Вы больны! ..."

Конец программы, приглашенная ведущая Дрю Бэрримор и актеры стоят на домашней сцене, Крогер сообщает о финальном голосовании:

Сохраните Энди: 169 186.

Свалка Энди: 195 544.

Опрос о лобстере собрал в общей сложности 466 548 голосов.

Его опрос набрал в общей сложности 364 730 голосов.

Так или иначе, люди больше заботились о лобстере.

После этого Эберсол и Тишлер отправились в отель, чтобы проведать его. "Он был обескуражен", - сказал Эберсол. "Он не мог в это поверить. Ему было очень грустно. Не злой, а именно грустный. Думаю, в глубине души он понимал, что мы как-то должны справиться со всем этим". На следующих выходных в День благодарения Джордж позвонил Эберсолу и сказал: "Дик, у нас тут полный бардак. Мы теряем заказы. Мы должны что-то с этим сделать. Это очень вредит его бизнесу". Эберсол предложил Энди снять несколько рекламных роликов, которые можно было бы недорого показать во время повтора праздничных выпусков SNL на относительно небольших рынках , таких как Омаха, Де-Мойн и Мейкон, штат Джорджия. Энди вернулся в Калифорнию и снял двенадцать таких роликов. Некоторые из них были жалкими - "Может быть, когда-нибудь Saturday Night Live изменит свое мнение. Или я найду другое шоу, в котором смогу участвовать. А пока я просто хочу пожелать вам всего самого лучшего....". Некоторые были возмущены: "Итак, вы думали, что сможете избавиться от меня, вы, 195 000 человек, которые проголосовали за то, чтобы избавиться от Энди Кауфмана! ... Вы никогда не сможете избавиться от меня! Видите мое лицо? Оно вам не нравится? Попробуйте отключить его! У вас не получится....". Эберсол сказал, что включит один из рекламных роликов в шуточную новостную передачу Weekend Update 22 января 1983 года, что он и сделал, только потому, что это была законная новость о том, что Энди проводит эту кампанию. Он сказал Джорджу: "Если фанаты не сойдут с ума и не будут настроены очень негативно, то я подумаю, что есть достаточно оснований, чтобы начать искать способ вернуть его".

Они запустили один из самых жалких рекламных роликов, но зрители не ахнули, что могло бы помочь, и некоторые зрители и пресса заявили, что шоу отказалось от своих обещаний, дав Энди еще тридцать секунд эфирного времени. Эберсол позвонил Джорджу и сказал: "Нам придется отдохнуть от этого по крайней мере год или больше". Спустя годы он признал, что SNL, гордившаяся грубым нарушением правил, возможно, отнеслась к этому вопросу слишком серьезно: "Оглядываясь назад, это кажется таким глупым, но у нас было что-то вроде честности в этом деле. Люди потратили деньги на голосование - около ста восьмидесяти тысяч. Было странно, что мы отказались от сделки. Но в конце концов мы бы это сделали".

После этого с ним встретились писатели Блаустейн и Шеффилд. Они предложили идею, согласно которой он будет маскироваться под чернокожую уборщицу на заднем плане эскизов в течение многих недель, пока, наконец, не сорвет с себя эту маскировку и не объявит себя прежним. Поначалу идея ему понравилась, но со временем она показалась ему слишком отчаянной. К тому же от всего этого его начинало тошнить.

Он потерял свою любимую игровую площадку.

Его отец, тем временем, питал к Эберсолу ненависть, которая с каждым годом становилась все более жгучей. "Несчастный ублюдок", - говорил Стэнли. Джордж тоже почему-то считал все это двойным крестом. "Они могли по праву злиться на Дика за миллион разных вещей, - говорит Тишлер, - но если говорить о голосовании, то именно Энди был его движущей силой. Он отказывался понимать реальность происходящего. Впрочем, с реальностью у него всегда были необычные отношения".

Перед голосованием он все время спрашивал Джонни Ледженда о девушке Линн, и Ледженд рассказал ему, что его сестра, эта девушка Линн, помогала редактировать фильм Бласси, и к концу осени они были готовы показать ему черновой вариант фильма на Венис-Бич, и он пошел, и смотрел на нее больше, чем на фильм, и они все пошли в мексиканский ресторан, который был открыт до трех утра. В свою первую совместную ночь они не спали до рассвета, наблюдая за телепроповедником доктором Джином Скоттом, тем самым освятив свои частные необычные отношения общими реалиями. То есть они подходили друг другу. Она позволяла ему душить себя в машинах, чтобы напугать других автомобилистов; она зависала с ним в игровых автоматах в нелепые часы; она устраивала с ним кричащие драки на публике; она позировала в журнале Apartment Wrestling, схватившись с другой девушкой в бикини; она снялась обнаженной для журнала Gallery; и она не возражала против его одержимости проститутками. Момент, когда она поняла, что они созданы друг для друга, наступил через несколько недель после начала их отношений, когда они были в Berkshire Place в Нью-Йорке: "Он снял свои носки, дунул в них и начал сворачивать их. Я узнала это по фильму У. К. Филдса "Человек на летающей трапеции" и повторила фразу, сказанную женой Филдса: "С чего бы это роддому звонить вам посреди ночи?". И его глаза загорелись, как бы говоря: "О Боже! Она знает, что я делаю! И это было то, что скрепило сделку". Он пел ей песни Слима Уитмена. Больше всего ей нравилась "Розмари". Он рассказал ей, что посещает семинар "Занимаясь любовью по выходным", который проводил его старый друг Джонни Грей - теперь ему нравилось называть себя Джоном - и жена Грея Барбара Де Анджелис, оба они были психологами. Кэти Утман, которая любила распространять любовь, убедила его сделать это, поскольку, возможно, с ним происходило так много негативных вещей, что, возможно, ему нужно было напомнить о любви. Он рассказал Линн об одном из упражнений, в котором вы должны рассказать человеку, с которым сотрудничаете, а это была Кэти, о самом худшем поступке, который вы когда-либо совершали в своей жизни. Он сказал, что худшее, что он когда-либо делал в своей жизни, - это ковырял в носу, когда был один в ванной. "Он был совершенно серьезен", - сказала Линн. На семинаре ему также рассказали, что мастурбация вредна для отношений, потому что она истощает энергию и делает человека менее внимательным к другим людям. Ему было неприятно узнать об этом - ему никогда не нравилось узнавать об этом, поскольку он часто увлекался этой практикой. ("Это одна из причин, почему он иногда опаздывал", - сказала Кэти.) Но на какое-то время он прекратил, и люди сказали, что его глаза стали более присутствующими и более ясными.

На седьмой день 1983 года - за десять дней до своего тридцать четвертого дня рождения - он вернулся в Рокфеллер-центр, где в воздухе все еще висело его изгнание из Saturday Night Live, и посетил шоу Леттермана, чтобы продемонстрировать свою новую любящую натуру. Он обнял Леттермана, руководителя группы Пола Шаффера, продюсеров и зрителей и сказал, что любит каждого из них, а затем вызвал из-за кулис своих родителей и объявил: "Это мама и папа". И обратился к ним: "Мамочка и папочка, я никогда не говорил вам этого раньше, но я просто хочу сказать, что очень сильно люблю вас обоих. И простите меня за то, что... я знаю, что был трудным ребенком в детстве... что доставил вам тяжелые времена. И я прошу прощения за все те трудные времена, которые я вам устроил. И я очень ценю вас. Я очень благодарен вам обоим за то, что вы мои родители....". И он обнял их обоих, и Стэнли сказал, что они тоже очень любят его, а Леттерман сказал: "Здесь немного похоже на королеву на день". Потом они все сели, и мама с папой рассказали истории об Энди, о том, как он вставал в кроватке и играл на пластинках, и о том, как он развлекал маленьких детей на днях рождения. Мама также сказала, что ненавидит борьбу с женщинами, а Энди отметил, что это так смущало ее, что она боялась ходить в салон красоты, опасаясь, что скажут женщины. А Стэнли сказал, что до сих пор злится на Джерри Лоулера, а потом они позвали в эфир бабушку Лилли, и Энди сказал, что тоже ее любит, и вся семья, включая Лилли, спела "Row Row Row Your Boat" для всех милых зрителей. И если в этом визите и был какой-то подтекст, то он заключался в том, что Энди не в первый раз признавался маме и папе в любви. Он говорил это всегда. Просто, возможно, 195 544 человека, которые смотрели Saturday Night Live, не знали, каким милым парнем он был на самом деле.

Он отправил его настоящего на телевизионную передачу, которую вел психолог Том Коттл, расспрашивавший его обо всем на свете, и тот рассказал Коттлу о грустном мальчике, который смотрел в окно, когда умер дедушка. Он рассказал о мальчике с камерами в стене и о мальчике в лесу у детской площадки. Он рассказал о медитации, которая спасла его от того, чтобы не превратиться в задрота в сточной канаве. Он пообещал, что те гадости, которые он говорил о женщинах, с которыми боролся, были всего лишь шуточным розыгрышем, и что он поверил в то, что профессиональный рестлинг действительно существует, после того как его трижды швырнули на голову. Коттл спросил его, что он чувствовал, когда Элвис умер, и он ответил: "Мне было грустно, и, знаете, как и все остальные, я немного сомневался, правда это или нет, понимаете? Это было что-то невероятное". Он довольно сильно кашлял, пока все это рассказывал.

Он был приглашенным рефери в Чикагском амфитеатре, когда Лоулер проводил там рестлинг 12 февраля. Они кричали друг на друга на глазах у всех. Они толкали друг друга, и ему пришлось покричать. Он был счастлив снова увидеть Лоулера. Толпа гремела как гром, и это снова было захватывающе. СМИ проигнорировали тот факт, что он был там. Да он и не говорил многим, что он там был.

Латка Гравас в последний раз надел свой комбинезон. Сто двенадцатый эпизод "Такси" был снят на площадке Paramount Stage 25 18 февраля, и это был последний раз, когда они все делали это вместе. Дэнни ДеВито говорил: "Все были очень эмоциональны из-за того, что мы все расходились, мы знали это и не хотели этого". Энди всегда легко плакал, и в тот день он не пролил ни одной слезы. Он всегда считал, что сделал свою лучшую работу в качестве Латки за пять лет до того, как появилась Латка.

Пять дней спустя он сказал Леттерману, что хочет снять римейк классического фильма Лорела и Харди "Сыны пустыни" с участием себя и Фреда Бласси, который сидел слева от него. Блэсси продемонстрировал: "Ты снова втянул нас в прекрасную неразбериху, ты, чудак с карандашным грифом! Теперь ты снова плачешь! Вы слышите, как этот чудак с карандашным вырезом снова плачет?" "Что ж, - сказал Леттерман, - я знаю, что люди будут с нетерпением ждать этого!" Энди также объявил, что будет играть в законной бродвейской пьесе под названием Teaneck Tanzi, премьеры которой начнутся в апреле. Леттерман поддразнил его: "В ней нет рестлинга?". Энди ответил: "Эм... вообще-то, я бы ра-хммм. Это сложно... Нет, я не знаю".

Действие пьесы разворачивалось на борцовском ринге, и он должен был изобразить воинственного рефери, руководящего поединками женщины-борца по имени Танзи (в исполнении Деборы Харри), которая решала свои жизненные проблемы, поочередно сражаясь с мужем, родителями, психиатром, лучшей подругой и так далее. Он пролоббировал эту роль и в марте отправился в Лондон на встречу с продюсерами, а вскоре после этого приступил к репетициям в Нью-Йорке. (Репетиции, как оказалось, достигли решающей стадии к 9 апреля, в ночь, когда Saturday Night Live должна была вести Джоан Риверс, которая мужественно решила вернуть Энди в шоу, и Дик Эбзерсол фактически уступил ее желанию, но Энди не мог освободиться от своих театральных обязанностей, да и не пытался. "К тому моменту, - говорит Джордж, - мы были просто сыты по горло всем этим Saturday Night Live. Мы больше не обращались к нему, потому что все еще были в ярости").

И вот 20 апреля в театре Nederlander открылся спектакль Teaneck Tanzi: The Venus Flytrap, а 20 апреля он же закрылся, и Фрэнк Рич написал в The New York Times, что нашел в этом вечере только одну высокую точку, и она не имела отношения к самой пьесе, а была связана с работником театра - "Среди добросовестных работников Nederlander затесался комик Энди Кауфман. Как известно его фанатам, стиль мистера Кауфмана - враждебность, и вот он, в наивысшем раздражении, с болтающейся на губах сигаретой, лает на сидящих клиентов. Он требует показать ему корешки билетов и, если мы не найдем их немедленно, громко угрожает вышвырнуть нас на улицу. Поскольку большинство жертв мистера Кауфмана его не узнают, можно получить садистское удовольствие, наблюдая за тем, как угрюмый комик провоцирует непосвященных на гневные крики. Один критик рядом со мной чуть не ударил его".

Папа, Майкл и Кэрол пришли на вечер открытия и закрытия, но маме стало нехорошо. Некоторое время у нее была одышка и боли в груди, а потом они с папой играли в теннис, и вдруг она так запыхалась, что едва могла дышать. Они пошли к врачу, который обнаружил бляшки, закупоривающие одну из сердечных артерий, и сказал, что ей необходима операция тройного шунтирования, и велел не напрягаться, пока операция не будет назначена. А ей казалось нелепым, что в пятьдесят восемь лет ей нужно делать такую операцию. Но, тем не менее, жена дяди Джеки Кауфмана, тетя Фрэн, отправилась составить ей компанию в ночь премьеры. "Она, конечно, очень ревновала, что не смогла пойти, - говорит тетя Фрэн. Пропустить бродвейский дебют своей "Кошечки", да еще как! В начале мая, незадолго до Дня матери, она попала в больницу Святого Франциска в Рослине, известную своими передовыми методами лечения сердца, и операция прошла успешно, а в день, когда она должна была вернуться домой, с ней случился обширный инсульт, который парализовал правую сторону ее тела и сильно повлиял на речь. После этого она долгое время не могла говорить, а когда заговорила, то уже мало походила на маму. Энди оставался на Грассфилд-роуд весь май, ходил в больницу, гладил ее по руке и говорил, что найдет какое-нибудь лекарство, чтобы ей стало лучше, а она кивала и пыталась улыбнуться. Он знал, что с ней все будет в порядке, но она уже не будет прежней, а этого он не хотел знать. Все эти знаменитые годы он всегда возвращался домой как можно чаще, потому что мама действительно была его опорой и всегда заботилась о нем, готовила ему завтрак поздно вечером и выслушивала его идеи. Именно она научила его принимать витамины - много-много-много-много-много-много витаминов, - а он научил ее медитации, как это было с Майклом и Кэрол, и папа вспоминал, как они втроем ездили медитировать в машине, и всегда говорил, что это было похоже на то, как будто застрял в машине, полной зомби. Вся семья вдруг почувствовала себя как бы потерянной, но в то же время сильной. Папа, который был потерянным и сильным, увидел, что Энди был таким же, но, возможно, немного более потерянным. Он сказал: "Я думаю, на Энди это очень повлияло".

Они предоставили ему часть концертного сериала Soundstage на PBS, для которого ему предложили заполнить час так, как он посчитает нужным, и, поскольку это было общественное телевидение и не требовалось серьезных денег, он посчитал нужным придумать самое эллиптическое и сюрреалистическое преломление экзистенциальных реалий, которое он когда-либо пытался сделать. Большую часть июня он провел, работая на производственной базе WTTW в Чикаго, где снимался сериал и где он по ходу дела продумывал стратегию, а Джордж и Линн Маргулис и Элейн Буслер были для него "мозговым центром". Он начинал сериал с конца и начинал снова ближе к середине и использовал идеи, почерпнутые в детстве из сериала "Винки-Динк и ты", где зрителям предлагалось положить целлофан на экран телевизора и рисовать на нем, чтобы помочь ему выбраться из затруднительных ситуаций. Он должен был арестовывать себя, бросать в телевизионный суд (все это на фоне мультфильмов) и защищать все проступки, которые он совершил в эфире программы. У него был стол для интервью, который теперь был высотой в семь футов (не обращая на это никакого внимания), с которого он властно брал интервью у Элейн, где они (откровенно, нет, правда) обсуждали, что пошло не так в их отношениях: "Иногда я просыпался утром, - рассказывал он ей, - и думал, что хотел бы сказать тебе, что мы собираемся расстаться. Я говорил: "Ну, я должен сказать ей сегодня вечером - мы расстанемся!"". Кукла Клифтона в это время ходила по рабочему столу и выполняла роль помощника.

После того как пошли финальные титры (в которых отсутствующий Змуда был язвительно указан как "Человек-невидимка"), Энди спел счастливую прощальную песню и студия начала пустеть, он превратился в свое мрачное, язвительное воплощение - "Боже, люди на публике - такие бараны! Они будут слушать все, что я скажу!" - что опять же было, по сути, его данью уважения двуличному персонажу Энди Гриффита, Одинокому Родсу, в фильме "Лицо в толпе". В этот момент перед ним волшебным образом появился Иностранец.

FM: Простите, а, мейстер Кауфман. Могу я поговорить с вами всего одну минуту, пожалуйста?

АК: Нет. Убирайся отсюда, иностранный урод!

FM: Пожалуйста?

АК: Нет... Ладно, на минутку, хорошо?

FM: Хорошо... Почему ты говоришь такие вещи? Такие злые слова о людях, и вы, вы так злы к людям?

АК: И что?

FM: Знаешь, мне все равно, что ты делаешь для себя, но ты, ты не только разрушил свою карьеру, но и мою тоже!

АК: Ну и что? Кому какое дело?

FM: Из-за тебя меня тоже все недолюбливают. Почему ты так поступаешь? Мне кажется, я знаю, почему. Я думаю, это потому, что ты на самом деле, под всем этим... Я не думаю, что ты такой уж плохой человек.

АК: О, спасибо.

FM: Я думаю, что вы немного застенчивый, застенчивый маленький человек. Маленький, испуганный человечек.

АК: Чего мне бояться?

FM: Вы боитесь, что вас обидят.

Убирайтесь отсюда, уходите!

ФМ: Потому что глубоко внутри у вас нежная душа. И именно поэтому вам приходится надевать этот фасад крутого парня. Потому что вы скрываете свою внутреннюю безопасность.

Правда?

FM: Знаешь, когда ты... смиришься с собственными недостатками, тогда ты сможешь принять себя настоящего и тебе не придется прятаться за мачо!

АК: Точно.

ФМ: Да ладно, не плачьте. Мейстер Кауфман, не плачьте. О, все в порядке.... Листен, я буду вести шоу для тебя, хорошо?

Хорошо... Спасибо, спасибо... [Уходит, всхлипывая].

FM: [В камеру] Эх, всем пока. Будьте здоровы. И я вас очень люблю. Пока... Хорошо! Мы уходим из эфира? Ладно, кто хочет побороться? Давайте! Кто хочет побороться! Давайте!!!

Он ничего не мог с собой поделать.

Он присоединился к Лоулеру в профессиональном туре.

Они боролись в Мемфисе и в Нэшвилле.

Они боролись в Индиане и Флориде.

Большую часть июля он провел в борьбе и реверансах.

Он и хилый Джимми Харт создали команду.

Они затеяли заговор, чтобы свалить Лоулера.

Его хореография улучшилась, и теперь он лучше подтягивается.

Это был гастролирующий карнавал.

Он забирался в шумные вагоны и сходил с них до самого ноября.

Никто не обратил на это особого внимания.

Он продолжал кричать и размахивать руками.

Он исчез.

Всем было все равно.

Чтобы больше не быть жителем Голливуда, он отказался от Лос-Анджелеса, который всегда ненавидел. После того как Латка уехала навсегда, он избавился от дома в Лорел-Каньоне и сдал свои вещи на хранение , Линда Митчелл оставила его, чтобы заниматься игрой на гитаре, а Кэти Утман занималась всеми организационными вопросами, которых было минимум. Он возобновил кочевую жизнь, которая нравилась ему больше всего. Линн сняла квартиру в Сан-Франциско, и в основном он был там, за исключением тех случаев, когда его там не было. Он возил с собой Хьюи Уильямса, куда бы ни отправился, и к этому моменту уже приступил к четвертой книге опуса, набросав тысячу страниц волшебного непроницаемого приключения. В Сан-Франциско он нашел десертную лавку под названием "Карсон-Йорк", где любил писать день за днем, поедая всякие вкусности. Ему всегда нравился Сан-Франциско. Он часто навещал там Глорию Эйкр, потому что она вышла замуж за какого-то парня, переехала туда и развелась, и они собирались вместе, а иногда он оставался у нее, и они лежали в постели и думали о ребенке, который им больше не принадлежал. Потому что он всегда думал об этом, когда ему приходило в голову. В общем, ему нравилось не быть нигде и никуда не спешить. Ему нравилось плавать.

22 сентября Леттерман сказал, что давно не появлялся на шоу. Леттерман спросил: "Чем вы занимались с тех пор? Что у вас происходит?".

"Ничего", - ответил он.

Затем он рассказал, что "Такси" отменили, "Субботним вечером в прямом эфире" сняли с эфира, а бродвейская пьеса закрылась за одну ночь, но он сказал: "Я просто люблю принимать вещи и идти дальше..... Но я очень хорошо провожу время с самим собой".

Он сообщил, что путешествует автостопом, а также что находится в процессе усыновления трех обездоленных сыновей, которых он пригласил на сцену. Это были три довольно грозно выглядящих чернокожих парня лет двадцати пяти по имени Джордж, Херб и Тони, также известный как Тино. Тони рассказал, как Энди появился в их жизни: "Однажды вечером я шел по Бродвею и был в отчаянии - у меня не было денег. И тут я увидел парня, который шел по улице. И я сказал: "Ну вот, я тут всю ночь проторчал, и это тот парень, которого я собираюсь ограбить".

Энди гордо поднял голову и сказал: "Это правда!".

За неделю до этого он поделился планом с продюсерами Леттермана, а затем несколько дней обшаривал городские парки рядом с жилыми комплексами Верхнего Вест-Сайда, пока не нашел их. Он всегда тщательно планировал выступления перед Леттерманом - ведь "Поздняя ночь" была единственным форумом, который у него оставался. Сам Леттерман мог только восхищаться преданностью Энди комическому замыслу: "Он был лучшим для нас. Никто так тщательно и вдумчиво, как Энди, не относился к своим выступлениям и представлениям. Каждое из них было чем-то, что он оркестровал, репетировал и продумывал, чтобы добиться максимального эффекта. Он всегда рассказывал нам, почти такт за тактом, что должно произойти. И каким бы ни было воздействие, хорошим или плохим, он просто наслаждался им. Никто не мог разнести это место на части так, как он".

Прежде чем представить идею с приемными детьми, он и продюсер сегмента Роберт Мортон обсудили другой план. Он хотел подписать свою последнюю волю и завещание в прямом эфире с Леттерманом в качестве свидетеля. Сначала он обратился к Стэнли, чтобы узнать, что тот думает по этому поводу. Стэнли предложил ему придумать что-нибудь другое. Вместо этого Мортон стал свидетелем подписания завещания в уединении своего офиса Late Night.

В поисках нового авторитета он решил, что хочет выступить с лекциями в колледжах. Осенью Джордж устроил его в пасаденское агентство по организации лекций под названием Stofan/Blancarte, и были напечатаны открытки, которые затем разослали по всем университетам. На открытках были фотографии Элвиса и Латки, его рыкающего борца, поедающего мороженое, одетого в смирительную рубашку. На обратной стороне открытки было написано:

О создании реальности:

Физика человеческих реакций

Карьера Энди Кауфмана за последние 10 лет стала серией экспериментов, которые легли в основу диссертации. Используя видеоролики и рассказывая истории на сайте , Энди раз и навсегда расскажет вам о своей противоречивой карьере и о том, как она связана с динамикой человеческого поведения.

Впервые Энди рассказывает правду!!!

Они намеревались отправить его на выборы спикера где-то к концу года. "Он был бы нарасхват", - говорил Джордж. "А что касается правды, то я уверен, что он бы что-нибудь придумал".

Бадд Фридман был нужен ему в Лос-Анджелесе 7 ноября, чтобы выступить на записи двадцатой годовщины Improv, поэтому он вернулся и остановился в небольшой квартире Линды Митчелл, недалеко от клуба, чтобы подготовить свой материал. Он вспомнил то, что никогда не использовал раньше, но всегда собирался, а именно "Cash for the Merchandise" - лабиринтный многоголосый вступительный номер к "Музыканту", в котором вагон поезда, полный болтливых коммивояжеров, в невозможной синкопации рассказывает о нюансах хакеризма. Он репетировал и репетировал со своим барабаном конга в крошечной гостевой спальне Линды, и это казалось ему знакомым.....

Во время съемок на сцене его ждала портативная сушилка для белья. Он поднял груз белья и бросил его в машину, а затем нажал кнопку запуска. Он подошел к конге, установил ритм и спел песню Элвиса "Paralyzed" своим голосом, чего раньше никогда не делал. Затем он приступил к песне "Cash for the Merchandise", которую превратил в головокружительное зрелище декламации, одновременно захватывающее и одурманивающее. Публика аплодировала сильнее, чем когда-либо за последнее время.

Затем он вывел на сцену малышку Венди, с которой помирился, потому что она была важной частью его мира, а он никогда не умел отдаляться от людей, которые что-то значили, и пустился в новую завуалированную автобиографическую фантазию, которая так и норовила вырваться на поверхность. "Дамы и господа, - начал он, - знаете, когда мне было лет четырнадцать, я учился в младшей школе, и моя первая девушка - я забеременел от нее. И у меня родилась девочка, которую я почти не видел, потому что мы ее отдали - или она отдала ее на усыновление. И вот уже около двадцати лет я живу с мыслью, что где-то в мире бегает маленький Энди Кауфман. И вот совсем недавно - несколько недель назад - со мной связалось агентство под названием "Анонимные дети". Это агентство [помогает] усыновленным детям искать своих родных родителей. Благодаря этому агентству я провела восхитительную неделю со своим ребенком. Ее зовут Венди Далтон... а это она. Она приближается к своему двадцатилетию".

Он попросил ее поговорить с ним так же, как они говорили, когда воссоединились, и задал ей вопросы о ее приемной семье и о том, что она думает о его рестлинге ("Я ненавижу его"), и они спели песню "Мулескиннер блюз", а потом она удалилась, а он исполнил мучительный драматический монолог из пьесы, которую придумал в голове, пока говорил, и его все время подбадривало растение, и все это взорвалось в беспорядке, и он конга...плакал, а потом ушел со сцены со своим бельем, когда тема из фильма Феллини "8 1/2" эхом разносилась по клубу.

В первый же вечер, когда он пришел к Линде, они решили, что он разделит ее месячную арендную плату, чтобы ему было где остановиться, когда он будет работать в Лос-Анджелесе. Они поужинали в Inaka, его любимом вегетарианском ресторане на бульваре Ла-Бреа, и она спросила: "Что бы ты сделал, если бы тебе оставалось жить шесть месяцев?". А он ответил: "Пошел бы куда-нибудь и закончил свою книгу. Что бы вы сделали?" Она сказала, что не знает.

"Через неделю, - вспоминает она, - он начал кашлять. Он всегда кашлял. Но это был действительно сильный кашель".

Это было бы хорошее и важное время для него, чтобы собирать глубокое безмолвие, и он чувствовал это, он чувствовал реальную необходимость в этом, и тут пришло известие о курсе подготовки учителей, который был внезапно назначен на декабрь, и он только что послал пожертвование в размере пятисот долларов и с нетерпением ждал поездки, и он был у Линды, когда услышал, что они не хотят, чтобы он приезжал. Такое случалось и раньше, хотя он был губернатором ТМ, потому что иногда люди блаженства не понимали, что то, что он делал, когда выступал, было всего лишь забавным дурачеством, и кто-то в движении потом делал звонок от его имени кому-то другому, и он мог поехать. Но теперь он смутно узнал, что новая влиятельная женщина-администратор, которая давно ненавидела борьбу с женщинами, заявила, что его поведение не соответствует поведению преподавателя и что его присутствие нежелательно на этом конкретном курсе. Он звонил и звонил своим влиятельным коллегам по движению, и никто из них не смог ничего сделать, чтобы отменить это решение. Он даже позвонил своему другу Джерри Джарвису, который до недавнего времени возглавлял всю американскую иерархию ТМ, потому что знал, что Джарвис ценит его преданность так, как мало кто другой - "Энди понимал учение Махариши глубже, чем многие люди, с которыми я когда-либо сталкивался", - вспоминал Джарвис. И теперь Джарвис долго беседовал с ним, успокаивал его и говорил, что это было недоразумение, и в конце концов оно прояснится к следующему курсу обучения. Но с этим уже ничего нельзя было поделать. И вот он почувствовал себя уязвленным, и эта уязвленность задела его дух, который всегда поддерживался медитацией. Он чувствовал себя преданным в своей тайной душе. "Кто они такие, чтобы указывать мне, как делать карьеру?" - повторял он снова и снова. Линда была рядом, пока он переваривал обиду. "Он ничего не разбил и не бросил", - сказала она. "Он был зол, а потом очень расстроен. Но он не перестал медитировать".

Он и Линн вернулись в Нью-Йорк на показ и/или премьеру фильма "Мой завтрак с Блэсси" в арт-театре Thalia. (Variety назвал его "эффективной безбюджетной разговорной комедией" с ограниченным потенциалом для домашнего видео). Несколько ночей спустя, 17 ноября, он сообщил Дэвиду Леттерману, что зрители "Талии" "катались в проходах". Затем он показал клип из фильма "Большая прохлада", потому что, по его словам, "я видел его вчера, и он мне понравился". Позже трое его сыновей вновь появились, чтобы продемонстрировать недавно приобретенные профессиональные навыки. Энди сказал: "Документы на усыновление теперь действительно законны".

День благодарения на Грассфилд-роуд, во время которого, по обычаю, все сидящие за столом исполняли ужин.

Линн, будучи новичком, заметила: "Это была семейная традиция Кауфманов на День благодарения. И они очень серьезно относились к этому. Все репетировали свои маленькие песенки несколько дней". Поэтому она с трепетом исполнила свою особую версию песни "Я маленький чайник", которая понравилась Энди, потому что она изменила слова так, чтобы они были о маленьком ребрышке внутри Энди. Это произошло от того, что он всегда говорил: "Я - мужчина, ты - женщина, ты произошла из ребра!".

Энди, как и положено, записал торжество на пленку.

Когда подошла его очередь, он спросил: "Мне читать стихи или заниматься рутиной?" Майкл ответил: "То, что, по вашему мнению, лучше демонстрирует ваш талант". Энди сказал: "Ладно, но мои стихи написаны, когда мне было четырнадцать, так что мы не будем этого делать". Поэтому он решил исполнить "Cash for the Merchandise" без конги, и это было эффектно, хотя и немного запыхалось, а когда он закончил, то задыхался. И Стэнли поддразнил его: "Я хочу сказать тебе кое-что - ты настолько не в форме, что это просто жалко! Ты действительно не в форме! Потрогай его сердце. Держу пари, оно бьется!" Энди проверил и, все еще запыхавшись, сказал: "Сердце не бьется. Оно даже почти не колотится". Стэнли сказал: "Почему ты запыхался? Раньше ты делал что-то подобное даже без... Но надо же!"

"Я должен больше прыгать на скакалке, верно?" - сказал он.

Но все они были потрясены его виртуозностью.

Линн сказала, что несколькими неделями ранее конга также оказывала гипнотическое воздействие.

Стэнли сказал, что для шоу Леттермана это было слишком хорошо.

Дженис могла только гордо улыбаться.

В ту ночь у него неоднократно возникали приступы кашля.

Возможно, сказал он, он чем-то болен.

Необходимые витамины.

Когда он покидал значимые для него комнаты, он всегда говорил им "до свидания". Он никогда не покидал дом на Грассфилд-роуд без того, чтобы не заглянуть в каждую комнату и не сказать: "До свидания, комната", и не помахать ей на прощание рукой. Перед тем как снова уехать в Калифорнию, он спускался вниз по лестнице. Он помахал на прощание своей берлоге, как делал это всегда. До свидания, нора, - сказал он.

Линн вернулась в Сан-Франциско, а он вернулся в Лос-Анджелес, в квартиру Линды, и продолжал кашлять. Линда сказала, что ему нужно пойти к врачу, о чем он знал уже несколько недель, но почему-то не делал этого. Ипохондрия никогда не была ему чужда. Но обычно он верил, что его комплексный режим "макробиотика-бобы-трава-мука-витамины-медитация-сон" (несмотря на шоколад) в достаточной степени защищает от всех темных дел. К тому же за полгода до этого он прошел обследование на чистоту.

Он ждал рака.

Он видел в этом что-то странно романтичное.

Он собирался использовать рак, чтобы спасти свою карьеру.

Он сказал им, что рак - это способ инсценировать свою смерть.

"У него был очень сильный ум", - говорила Линн. "Иногда мне кажется, что он просто уговаривал себя. Потому что он всегда думал, что заболеет раком. Помню, однажды я сказала, что знала много людей, которые умерли от рака, а он ответил: "Да, ты просто подожди и увидишь - я тоже умру". Я сказал: "Ну, не говори так! Это ужасно! И каждый раз, когда он приходил к врачу, он спрашивал: "Ну что, у меня рак?" Он был просто уверен, что у него будет рак".

Вторая неделя декабря: Линда отвезла его на прием к доктору Рубинсу. У доктора Стивена Рубинса был офис в Беверли-Хиллз. Он был врачом Линды, а потом, когда гепатит поразил его после Хантингтон-Хартфорда, доктор Рубинс стал врачом и Энди. Он рассказал доктору Рубинсу о кашле и сказал, что у него также болит левая рука. "Мы сделали рентген грудной клетки", - вспоминает Рубинс. "И мы увидели поражение в левом легком на границе с левым сердцем. Это было подозрительно". Рубинс знал, что это такое, и отправил его вместе с рентгеновскими снимками к специалисту по легким доктору Уильяму Янгу, который тоже знал, что это такое. "Нужно было только подтвердить диагноз, - говорит Янг. Они засунули камеру в его горло - сделали эндоскопию трахеи и бронхов, - камера увидела опухоль, и они направили иглу в его горло, чтобы удалить крошечный кусочек опухоли, посмотрели на него и точно определили, что это такое. "К сожалению, это оказалась крупноклеточная карцинома, - говорит Рубинс, - которая представляет собой довольно высоковирулентный рак легкого, который может спорадически возникать у некурящих людей". У пациентов моложе сорока лет он встречается примерно раз в два года. Опухоль перекрывала бронхиальную трубку, что привело к пневмонии, вызвавшей кашель.

Злокачественная опухоль уже начала давать метастазы.

Это означало, что теперь она ползет по нему.

Она плавала в его крови.

Она разъедала его руку пополам - так называли поражение кости.

Расширенное литическое поражение левой плечевой кости, а именно.

Именно это и причиняло боль.

Было рекомендовано облучение.

"Мы сразу сказали ему, что это паллиативное лечение, возможно, не лечебное", - говорит Рубинс. "И что нет никаких гарантий. Честно говоря, это был его выбор. Мы подумали, что, возможно, это поможет выиграть время".

Он слышал слово "неоперабельный", но не слово "неизлечимый".

Это было все, что он услышал.

Он с трудом понимал все, что слышал.

"Он не знал, что разницы нет", - сказала Линда. "Он понятия не имел. Они сказали: "Мы не будем оперировать". И Энди сказал: "Отлично. Отлично". Он не задавал никаких вопросов. Он ни о чем не спрашивал. Он подумал: "Они не собираются оперировать - это хорошо". Он не знал, что это была последняя стадия рака легких. Энди не знал, что это такое".

Джордж приехал в Cedars-Sinai, чтобы узнать о диагнозе, сидел там с ним, и они слушали. Он сказал: "Джордж, ты должен пригласить меня на шоу Леттермана после Рождества, чтобы Дэвид спросил меня: "Энди, что ты получил на Рождество?", а я ответил: "Рак"". Это было первое, что он сказал мне после того, как доктор сообщил ему об этом".

Он позвонил Линн в Сан-Франциско: "Он позвонил мне и сказал: "Видишь? Видишь? Я же говорил тебе. У меня рак! Знаете, все было в таком духе. Он знал, что заболеет, а я ему не верил. Это было что-то вроде: "Видишь, я же говорил тебе ...."".

Он не боялся, потому что это не собиралось его убивать, потому что он не собирался умирать, потому что он делал что-то, ел что-то, пробовал что-то, чтобы это ушло, так что он был в порядке.

Он хотел, чтобы никто не знал об этом, особенно его семья. Поскольку он не собирался умирать, не было причин кого-то тревожить. Линн приехала из Сан-Франциско и поселилась с ним в маленькой спальне у Линды. Он не хотел облучаться. Вместо этого он пил травяные отвары. Рука стала чувствовать себя лучше, а потом появилась мучительная боль. Они обратились к доктору Ирвину Гроссману в Беверли-Хиллз, который сделал облучение руки, и боль прекратилась. "Он сразу стал моим лучшим другом", - говорит Гроссман. "Он был очень мил, очень благодарен". Облучение помогло и при пневмонии, так как уменьшило опухолевую блокаду и тем самым уменьшило кашель. В итоге Гроссман приходил к нему каждый день, получал минутную дозу точечного облучения и уходил. Его постоянно мучила тошнота. Однажды его вырвало в машине Линды по дороге домой. В канун Рождества он решил позвонить и сообщить Майклу. Майкл услышал, как его брат произнес слово "злокачественная"; как и его брат, он предпочел не до конца понять , что это значит. Энди поклялся ему хранить тайну, и Майкл никому ничего не сказал.

Он то и дело проскальзывал в Cedars-Sinai, чтобы пройти обследование. Иногда он задавался вопросом, на что они проверяют. В некоторые дни он сам ездил на прием, в некоторые - его подвозили. Он часто заставлял Рубинса и Янга ждать, прежде чем войти в смотровые кабинеты, чтобы увидеть его, потому что он медитировал - "Вы ждали его", - сказал Янг. "Доктора, знаете ли, не привыкли ждать". Некоторые дни были очень злыми. Однако по большей части он избегал печали, поскольку были альтернативы. "Энди не хотел слышать плохого", - говорит Рубинс. Он изучал альтернативные методы лечения, как и Линн, как и Линда. "Он не был человеком, который сдается перед неудачей", - говорит Янг. "Он верил, что благодаря своему духу он победит, что он не умрет". Он постоянно слушал кассеты с визуализацией и писал аффирмации - "С каждым днем мне становится все лучше и лучше". Он писал "все лучше и лучше" снова и снова. А еще он писал: "Я не мой папуас Сай, поэтому у меня не может быть рака".

"Доказано, что эти вещи имеют хромосомную природу", - говорит Янг. "Все дело в неправильных генах".

На Новый год Джордж снова начал говорить в свой магнитофон. 7 января он сообщил: "Я лег в постель в час ночи и беспокойно спал до четырех утра, а потом не мог уснуть. Сегодня утром я впервые после того, как узнал о раке Энди, выплакал все глаза. Наверное, это произошло, когда я узнала, что врачи дают ему всего три месяца жизни. Я так сильно его люблю. Он такой же, как мой младший брат - мой сумасшедший, творческий, уникальный, любимый младший брат.

Через два дня Энди пришел в офис Shapiro/West и стал звонить диетологам и всем остальным, кто мог бы ему помочь. Он позвонил в клинику макробиотики в Бостоне. Энди выглядел довольно хорошо, хотя и растерялся, ведь он разговаривал с таким количеством людей..... Он выразил опасение, что если об этом станет известно [что у него рак], у него возникнут проблемы с работой. Я не думаю, что это повлияет на даты лекций в колледже, и Дэвид Леттерман, конечно, хотел бы пригласить его. Между тем, он выглядел очень хорошо.

Он рассказал об этом Змуде 10 января. Змуда пришел к Линде, и Энди рассказал ему. Энди нервно улыбнулся, когда произнес эти слова. Змуда ждал подвоха, но знал, что его не будет.

Он позвонил Греггу Саттону и рассказал ему об этом. Саттон рассмеялся и сказал: "Это уморительно!". Энди сказал: "Нет, нет, у меня действительно рак".

Многие из них смеялись, когда узнавали. Ему нравилась эта часть, но она немного утомляла. Нет, правда, нет, правда, нет, правда, нет. По крайней мере, у него было много практики в этом деле.

Семья ничего не знала, кроме Майкла, и они, как обычно, отправились в свою зимнюю квартиру на острове Сингер во Флориде. Речь Дженис понемногу улучшалась. Майкл сидел рядом с ней у бассейна, а она смотрела вперед, в пустоту, на солнечный свет, и с ее губ сорвались два слова. "Бедный Энди", - сказала она. И это было все, что она сказала.

"Это было почти как материнская интуиция", - говорил Майкл. "Это было за месяц до того, как она что-то узнала, но она уже знала".

Семнадцатого числа ему исполнилось тридцать пять лет. Джордж принес фотоальбом, полный снимков со съемок "Саундстейдж" в Чикаго, когда он огрызался на Foreign Man - "Чего мне бояться?".

По его словам, у него болел левый глаз. Теперь он находился в его голове, где жили все его другие "я". У Дхрупика болел левый глаз, и теперь он находился в голове Дхрупика, где жили все его другие "я".

На следующий день Джордж сделал ему предложение - стать ведущим пилотного выпуска синдицированного музыкально-видео- и исполнительского шоу под названием The Top; для этого не потребуется ничего более сложного, чем записывать на пленку вступления к различным сегментам программы. Он мог бы даже притвориться, что это детское шоу, и называть домашних зрителей мальчиками и девочками. "Я хотел, чтобы он это сделал", - вспоминал Джордж. "Потому что выступления давали ему положительную энергию, которая отвлекала его от того, чтобы сосредоточиться только на своей болезни". Энди сказал, что сделает это, и сделал, 22 января; лимузин забрал его вместе с Линн и Линдой и отвез на съемку. "Внезапно мы снова оказались в мире, и это было так необычно", - говорит Линда. "Мы все очень нервничали. Врач сказал мне, что его рука может сломаться, если кто-нибудь даже заденет ее или схватит его, чтобы поздороваться. Поэтому я все время стояла рядом с его рукой". Джордж был там, чтобы наблюдать за ходом съемок. В техническом плане постановка была довольно неорганизованной, Энди сбивался с ритма, и временами ему не хватало энергии. На некоторых дублях у него все получалось, но он был далек от своего обычного энергичного образа. Он был неуверен в себе и несколько раз оплошал. Мне кажется, что при тщательном монтаже шоу получится неплохим. Оно выйдет в эфир в эту пятницу, 27 января. Это будет последнее шоу Энди на некоторое время или пока он не наберется сил". "Он провел шоу, и мы пошли домой", - сказала Линда. "Он был измотан".

Жизнь и силы иссякали под воздействием радиации. На какое-то время радиация прекратилась, но потом ему стало хуже. Часто он не мог двигаться. Линн и Линда часами готовили и варили ему каши из проса, корня лопуха и кабачков, отвары из свежего имбиря. Они нарезали кучи имбирных обрезков, чтобы бросить их в ванну Линды, наполненную обжигающей водой, где он отпаривался в течение сорокапятиминутных очищений. "Однажды ночью он был слишком слаб, чтобы вылезти из ванны, - рассказывает Линда. "Нам пришлось вытаскивать его, но он был весь скользкий от имбиря. Он все время выскальзывал из наших рук - мы не могли его вытащить". Внезапно от разочарования мы с ней разразились хохотом. Все это было просто смешно. Он был в бешенстве". Они пытались объяснить, что напряжение выводит из строя и их. Он кричал: "Единственное напряжение, о котором я знаю, - это то, что я не могу есть шоколадный торт!"

Он видел только одну причину, по которой это с ним происходит. "Это из-за шоколада", - сказал он им. "Слишком много шоколада".

Джордж сказал, что промышленники уже начали слышать об этом на улицах. 10 февраля он настоял на том, чтобы Энди рассказал Стэнли, пока это не попало в таблоиды. Энди отказался, сказав, что пока нет, потому что ему может стать лучше. Джордж позвонил Майклу и попросил его рассказать Стэнли. Майкл сказал, что постарается, но потом и он не смог этого сделать. "Он не рассказывал своей семье два месяца", - говорит Линн. Наконец я пробралась к телефону, позвонила его отцу и сказала: "Тебе лучше уехать. Энди болен". Через день или два его мама вошла в спальню - Энди понятия не имел, что им сообщили, - и он разозлился на меня".

Шла уже третья неделя февраля. Стэнли сказал: "Когда мы впервые увидели его лежащим на матрасе на полу, это было ужасно. Он был уже почти без сил. Он не мог пользоваться рукой. Иногда он не мог ни ходить, ни говорить. Это была катастрофа". Они поспешили вернуть его к облучению. Стэнли поднимал его по трем ступенькам на стол линейного ускорителя, что Гроссман наблюдал с непреодолимой грустью. "Я плакал - в смысле, в моих глазах стояли слезы. Мне пришлось выйти из комнаты. Это было так грустно - видеть, как отцу приходится поднимать своего ребенка и класть его на этот стол....". Дженис держала его за руку каждую ночь, пока он не засыпал. Джордж, Стэнли и Линда встретились с Рубинсом через неделю, и Рубинс сказал, что это может занять от двух недель до нескольких месяцев.

Энди позвонил психологу Джону Грею, чей семинар по любви он посетил чуть больше года назад, и попросил о консультации, чтобы помочь ему и его семье понять, что происходит. Он хотел попрощаться со своей семьей", - говорит Грэй, чья работа с отношениями позже нашла отражение в таких книгах, как "Мужчины с Марса, женщины с Венеры". Он дал им возможность поделиться чувствами и рассказать о своей совместной жизни". Энди был очень открыт для ролевой игры, которая создает контекст для выражения и понимания различных точек зрения без обострения. Он очень хорошо на это отреагировал". Они отправились в домашний офис Грея в Брентвуде на несколько дней и в разных группах. Стэнли ненавидел каждую минуту - "Мы называли эти занятия "десять коробок с клеенкой". Его успех зависел от количества использованных клиентами коробок из-под "Клинекса". Он пытался вывести на поверхность нашу злость друг на друга - что мы злимся друг на друга, что мы не любим друг друга. Он хотел, чтобы ненависть и гнев вырвались наружу, и он не принимал отказов. Это должно было понравиться Энди, потому что если нет эмоций, значит, Грей не очищает наши души. И он заставил Дженис, которая едва могла говорить, зная, что ее сын в такой ужасной форме, и он должен был заставить ее плакать! Это было жестоко". Кэрол говорит: "Я помню, как неловко было наблюдать за Энди, у которого в тот день был отек мозга, поэтому он не мог говорить. И моя мама не могла говорить. Они просто смотрели друг на друга. Это было просто душераздирающе".

Джордж присутствовал на сеансе с Майклом, Линн и Энди. На сеансе Энди выразил свою обиду на меня, когда я не поддержал некоторые его творческие начинания, такие как его рестлинг, Тони Клифтон, его роман "Хауди Дуди" и так далее. Он открыл свои чувства, и во время упражнения я сыграл роль Энди, выражающего свои чувства к Джорджу, сказав ему, что не чувствую от него достаточной поддержки в моих творческих усилиях как авангардного артиста. Это было стимулирующе для нас обоих. После этого я чувствовал себя прекрасно, и Энди тоже. ...

Он слышал о целителях, которые вытаскивали сгустки болезней из тел с помощью магии. Они с Линн нашли одного такого в калифорнийской пустыне; извлекли несколько сгустков, похожих на кишки животных, а также на красные нитевидные сгустки рака; шрамов не осталось; он знал, что это магия, и полностью поверил. Одна женщина рассказала ему о чудотворце из Багио, небольшого городка в двух часах езды от Манилы на Филиппинах. Женщина сказала, что может все устроить. Они отправились 21 марта на поиски чудес, исцеляющих веру экстрасенсов.

Стэнли снял для него хороший дом в Пасифик-Палисейдс, в двух шагах от пляжа, по адресу Ломбард, 300. Он сможет любоваться закатами на океане, и у него будет больше места для дыхания. Его семья отправилась домой за неделю до поездки на Филиппины, на которую Стэнли не рассчитывал, и вернется, как только он завершит свое путешествие. В ночь перед отъездом Энди и Линн в театре Nuart в Западном Лос-Анджелесе должна была состояться премьера фильма Блэсси. Он шел туда с некоторым трепетом, потому что напоминал призрака, седого и истощенного; он потерял более двадцати фунтов и большую часть волос, а в глазах светилось много свечей. Линн сбрила оставшиеся волосы в ирокез, а Грегг Саттон одолжил ему черную кожаную жилетку с шипами, чтобы он мог в последний раз предстать перед ними, чтобы сбить всех с толку. В Nuart Линн и Линда держались по бокам друг от друга, чтобы не допустить откровенных приставаний со стороны буйных друзей. Пришли Робин Уильямс, Марилу Хеннер, режиссер Гарольд Рамис, Бадд Фридман и Элейн Буслер, которая в слезах убежала в комнату отдыха, когда впервые увидела его. (После этого Бадд отвел Джорджа в сторону и сказал: "Как ты думаешь, Энди хотел бы устроить небольшую вечеринку в честь окончания путешествия в клубе с друзьями и шоколадным мороженым?". И вот они большой компанией отправились в Improv, и мороженого было много, и Энди был счастлив впервые за много месяцев, а Джордж и Змуда зажгли зал с такой неустанной жизнерадостностью, что отвлекли всех от мысли о худшем, что они и сделали. "Это было похоже на поминки, на которых присутствовал труп", - сказал Саттон.

Я поехал в аэропорт, чтобы проводить Энди и Линн в их путешествие. Рейс был в 7:15 вечера. Энди пришлось воспользоваться инвалидным креслом, потому что у него болела нога, и, как всегда, в аэропорту пришлось долго идти. Фотограф сфотографировал Энди в инвалидном кресле. Он выпрыгнул из коляски и закричал: "Какого хрена ты фотографируешь меня в коляске?! Ты гребаная пиявка! Ты пиявка!" Энди погнался за парнем, пытаясь добраться до камеры, но тот убежал. Боб Змуда и Элейн Буслер безрезультатно преследовали парня. Энди сказал, что ему было приятно так злиться. Ему это понравилось. Джонни Грей и Линда Митчелл также проводили Энди. Я несколько раз обнял и поцеловал Энди, пожелал ему счастливого и здорового пути и попросил вернуться, ведь у нас впереди много хороших, творческих дел. Энди обнял и поцеловал всех и поблагодарил нас за то, что мы пришли. Для него это очень много значило, и он трогательно выразил это нам. Он полностью обрил голову (на самом деле это сделала Линн) и снял шляпу у выхода на посадку. Этот милый, любящий, лысый парень начал садиться в самолет, держа в одной руке куртку, а другой махая на прощание. Получилась очень трогательная и красивая картина.

В номере National Enquirer от 24 апреля была опубликована фотография инвалидной коляски, а также статья под заголовком "Звезда такси говорит людям: Я УМИРАЮ ОТ РАКА". Это был первый случай, когда таблоид опубликовал историю о нем, которую он не придумал и не напел сам.

Поездка заняла пятнадцать часов по воздуху, и они провели почти шесть недель в обедневшем городе Багио, где известный целитель веры и местный политик Джун Лабо руководил неукрашенной клиникой, в которой пациенты ждали своей очереди и по очереди выходили вперед, чтобы получить спасение. Энди получал лечение дважды в день. На нем были только шорты Jockey, и он по очереди залезал и слезал с операционного стола, на котором Лабо совершал духовные обряды: сначала окунал руки хирурга в воду, затем клал их в сложенное полотенце, чтобы они высохли, после чего быстро прижимал их к коже Энди и выпускал внутренности болезни (и/или домашней птицы). Каждое чудо длилось меньше минуты, а стоимость его составляла двадцать пять долларов за штуку. Лабо вырывал мокрую тьму из мозга Энди, его рук и груди , но в основном из полотенца, которым он вытирал руки. "Поначалу казалось, что ему становится лучше, - говорит Линн. "Он верил, что это волшебство. Он ел, мы гуляли, все шло отлично. Но потом, внезапно, он просто упал". Змуда прилетел как раз в это время, чтобы удивить их, и это сработало, Энди воспрял духом, но потом снова упал. Змуда вспоминал: "В какой-то момент мы с Линн сказали ему: "Почему бы тебе не стать Тони? Тони не может болеть". И он собрал все силы, которые у него остались, и Тони вышел из инвалидного кресла - "Эй, как дела? Где цыплята? А потом он снова упал. На минуту мы подумали, что Клифтон его вылечил". Через несколько дней начались судороги, и Линн сказала, что пора ехать домой.

Джордж, Линда и Элейн встретили их в аэропорту 28 апреля и увидели, что его стало меньше, а тот, что был, двигался более целенаправленно. Линда вспоминала: "Он действительно пытался идти нормально. Я подошла и взяла его за руку, чтобы помочь ему, и он сказал мне: "Я выздоровел"". Они вернули его в дом в Пасифик-Палисейдс (где Джон Грей жил во время их отсутствия из-за разрыва супружеских отношений), и там он отрицал реальность - свою непревзойденную сильную сторону - до тех пор, пока мог найти в себе силы для этого. "Он вернулся еще хуже, чем когда-либо, - говорит Рубинс. Однажды он внезапно оживился и пошел с Элейн смотреть три фильма подряд, что было весело до самого третьего. Кроме того, он ненадолго летал с Линн в Денвер и обратно, чтобы приложить к нему кристаллы. Но 7 мая его положили в клинику Cedars-Sinai для контролируемого лечения, облучения и приема больших доз демерола от боли. Через пять дней он отправился домой (ненавидя больницу), и Майкл, Кэрол, мама и папа сразу же приехали, потому что жизни оставалось совсем немного. Он пробыл дома всего пару дней.

"Не волнуйся", - сказал ему Майкл.

Пора было возвращаться в больницу.

"Я не волнуюсь!" - огрызнулся он.

Он вернулся в VIP-крыло на восьмом этаже.

Он был зарегистрирован под именем Натан Маккой.

Натан Ричардс = неистовый счастливый забывчивый человек.

Кид МакКой - это не шутка, сказал бы Перл.

16 мая, 6:20

Люкс был очень большим. Они были разбросаны по разным углам и дремали. Казалось, они не спали уже несколько дней. Наблюдали. Ждали. Мама и папа, Майкл, Кэрол и Линн - все они кивали, веки их были свинцовыми. Линда стояла рядом с кроватью и давала ему влагу, окуная салфетку в воду, а затем на губы. За несколько часов до этого его мозг погрузился в эфир. Незадолго до этого они с Майклом спели вместе кусочек песни. В основном в течение нескольких дней он то затихал, то исчезал, а теперь и вовсе потух, но он дышал через потрескавшиеся губы, которые Линда увлажнила.

Затем его глаза открылись, и он задыхался, но это был скорее хрип, чем вздох. Линда сказала/знала, что это предсмертный хрип. Она разбудила их, и они подошли к кровати, и каждая взяла часть его, подержала - руку, ногу, ногу. Линн прижалась ртом к его лбу. Стэнли, Майкл и Кэрол пытались уговорить его вернуться: "Ну же, Энди, ты можешь остаться с нами! Ты можешь остаться!" Дженис безмятежно гладила его. И все они говорили, что любят его. Потом Майкл сказал: "Пока, Энди. Счастливого пути". И они заплакали. Потому что делать больше было нечего. И в двадцать семь минут десятого он закончил.

Но его глаза оставались открытыми.

А когда медсестра пыталась закрыть их, они снова открывались.

Элейн вошла из гостиной, расположенной в конце коридора.

Она смотрела в эти глаза, которые не желали уступать.

"Я вспомнила слова одного рецензента, - напишет она позже. "Этот парень не знает, когда нужно уходить".

Линда осталась с ним в комнате наедине, пока остальные разбредались в поисках смысла и причины. "Я включила телевизор на новости , потому что подумала, что Энди может получить некий странный кайф от того, что в новостях сообщают о его смерти, а его тело лежит и смотрит. Это была моя последняя маленькая дань уважения к нему".

Стэнли позвонил Джорджу, и Джордж поспешил к Седарсу - я оцепенел, а чувства продолжали закрадываться внутрь..... Я коснулся его лица и сказал "прощай" и "Энди, я люблю тебя". Моя любовь к нему так сильна. Энди был уникальным, замечательным, любящим человеком. Он боролся до последнего вздоха. Я так горжусь тем, что был его другом. Он был сокровищем в моей жизни. Он смело отстаивал то, во что верил как артист и как человек. Он был добрым, щедрым и, прежде всего, человечным. Мне так повезло, что я его знал.

Змуда, тем временем, рано утром вернулся из больницы домой, проспал весь день и проснулся, чтобы услышать Линду через два часа после отъезда друга. Поэтому он пришел поздно. Энди всегда так поступал, и это было, в общем-то, нормально.

И тогда люди услышали, и тогда люди засмеялись.

И он не мог сказать им "нет".

И так было почти лучше.

Потому что никто не знал, чему верить.

И поэтому он победил.

Он вернулся в Грейт-Нек в храм Бет-Эль, где раввин Дэвидсон поминал его молоком и печеньем, а его брат говорил о том, что ему повезло быть единственным человеком в мире, которому достался его брат, и близкие плакали, а еще улыбались, а потом он сам спел "Этот дружелюбный мир" на кассете, и люди тихо подпевали и/или плакали, а местный фан-клуб Элвиса Пресли стоял на улице и бдил. Он надел старое папино спортивное пальто, которое теперь все равно принадлежало ему, и без галстука, потому что он никогда не носил галстуков, и вернулся на кладбище, чтобы побыть с папой Саем, бабушкой Перл и дедушкой Полом и лечь рядом с тем местом, куда позже придет мама. На камне над ним, когда он появится, будет написано, что он был любимым сыном, братом и внуком, и еще там будет написано WE LOVE YOU VERY MUCH, а по поводу написания слова very будут серьезные дискуссии, за которые он был бы благодарен.

16 декабря 1963 г.

ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ УСПЕХ:

Мистер Икс до сих пор был неудачником,

но пока не было возможности,

ведь он только начал.

Мистер Икс - автор пьес;

Мистер Икс - поэт.

Мистер Икс - и то, и другое.

Он написал стихотворение,

и включил его в свою пьесу.

Его нужно продвигать.

И она должна быть спродюсирована.

Это была ночь открытия.

Мистер Икс был очень доволен.

Со всеми своими друзьями, чтобы они пришли и посмотрели,

сцена с актерами,

В театре все билеты проданы.

Это был самый большой успех

пьес, которые были сыграны.

В конце концов они позвонили ему.

Затем он поклонился.

Аплодисменты были почти оглушительными,

и мистер Икс ушел.

Он сунул руку в карман,

и достал свой пистолет.

У него была самая широкая улыбка из всех,

когда он выстрелил ему в голову.

Он был мертв!