Здесь вам не клан 3

Глава 11

— Можно?

Письменный стол чёрного дерева. Допотопный стационарный телефон с наборным диском. Солидная мебель, шкафы с книгами и папками.

Барон Фердинанд фон Зандер, первый проректор Академии Магикум, оторвался от своего занятия. То есть, перестал подписывать какие-то служебные бумаги и складывать их в папку. Тяжёлый взгляд барона остановился на мне.

— Корсаков?

— Добрый вечер, барон.

— Зачем пожаловал?

— Мне нужно попасть к порталу. Тому, что связан с полигонами тайной канцелярии.

Зандер несколько секунд молчал, не забывая сверлить меня уничтожающим взглядом. Моё лицо оставалось каменным, поза — расслабленной.

— Чтобы попасть на подземные уровни, требуется специальное распоряжение ректора, — процедил барон.

— Наверняка оно у вас есть. По моим сведениям, ректор подписал бумагу утром.

Барон нехотя убрал документы в папку. Скрепил всё это дело защёлками, поднялся из-за стола и отнёс папку к открытой секции шкафа. Меня Зандер демонстративно игнорировал.

— Ты прав. Я видел распоряжение.

— Проводите вниз?

Скользнув по мне равнодушным взглядом, барон направился к двери.

— Не отставай.

За дверью располагалась комната, служившая преддверьем ада. Владения секретарши. Зандер предпочитал молоденьких девочек, благоговейно взирающих на него из-под оправы больших очков. Молоденьких, сисястых и умеющих быстро работать с оргтехникой. Секретарша что-то распечатывала на принтере, стоя к нам вполоборота. Я заметил, что всё оборудование было вынесено в дальний угол комнаты — подальше от двери босса. Наверняка стены экранированы специальными вставками, а комп защищён рунами. И даже в этом случае проректор держит дистанцию. Вот она, мощь.

— Анжела, — бросил на ходу проректор, — я отлучусь ненадолго.

— Как скажете, ваше благородие.

Милота.

Выйдя в коридор, я не сдержался:

— Работаете сверхурочно, господин проректор?

— Не твоего ума дело.

Пожимаю плечами.

И так всё понятно.

Примерный семьянин и авторитетный дядька долгими осенними вечерами нахлобучивает аппетитную шлюшку. Ну, и параллельно думу думает. Печётся о благе Академии.

Мы спустились по лестнице на первый этаж, миновали гулкий и роскошный вестибюль, смахивающий на мавзолей социалистического правителя, свернули в неприметный коридорчик и очутились перед бронированной дверью. В центре двери находилось считывающее устройство с красным индикатором.

— Прикладывай жетон, — буркнул проректор.

Сняв с шеи студенческий амулет, я поднёс его к считывателю. Волков говорил, что официальное разрешение означает перепрошивку моего жетона и расширение уровней доступа.

Устройство сработало.

Красный огонёк сменился зелёным.

Внутри створки что-то лязгнуло, щёлкнуло и зашипело. Полотно разделилось на две части, скользнуло в пазы дверного проёма.

Нашему взору открылись ступеньки, ведущие в подземелье.

Вспыхнул свет.

— Запоминай дорогу, — сказал Зандер, спускаясь вниз первым. — Назад будешь возвращаться один.

Ступеньки были крутыми, бетонными. Стены из шлифованного кирпича служили пристанищем для выдвижных вставок — такие я видел под сводами тренировочных арен. На уровне моей головы тянулись коммуникации — сцепленные между собой провода, пластиковые трубы.

Лестница перетекала в узкий коридор.

По обе стороны коридора были разбросаны безликие металлические двери. Все — под кодовыми замками и считывателями. Думаю, электроника была артефакторной и очень дорогой, рассчитанной минимум на грандмастеров и магистров.

Интересно, что здесь запечатано?

Как вариант — секретный архив. Возможно, артефакторика, применяемая наставниками на полигонах и в ямах. Быть может, оружие. Я даже не удивлюсь, если через этот подвал доставляются ящики со зверьём, которое позже выпускают на полосы препятствий.

Коридор сворачивал направо.

Мы остановились перед дверью, маркированной обозначением «П-6». Краем глаза я отметил проём со скошенным потолком. Очередной спуск. Да, ребята, у вас тут настоящие катакомбы...

Зандер остановился возле двери.

— Портал здесь. Я не могу войти — дверь открывается твоим жетоном. Так что здоровья тебе и хорошего настроения.

Развернувшись на каблуках, барон зашагал в обратную сторону.

— И не суй нос куда не положено, — услышал я доброе проректорское напутствие.

Пожав плечами, прикладываю жетон к считывателю.

Мне вообще насрать на этого мудака.

Лишь бы учиться не мешал.

Дверь в портальную комнату оказывается вполне обычной. После смены индикатора щёлкнул замок — и всё. Мне пришлось нажать ручку и открыть дверь классическим способом.

Комната освещена огнями портальной арки.

И фиолетовым сиянием.

Закрыв створку и повесив жетон на шею, я уверенным шагом двинулся к порталу. Переступаю незримый порог — и оказываюсь в буфере. Здесь собралась приличная коллекция арочных порталов. Я догадался, что одно из устройств перенастроили для связи с Академией. Или...

Меня посетило жутковатое озарение.

Что, если Академия — один из полигонов Особого отдела?

Просто у меня доступа не было...

— Опаздываешь, — Ким Брукс шагнула мне навстречу.

Девушка была стройной и черноволосой, а из всех возможных причёсок предпочитала конский хвост. Сегодня Кимберли была одета в толстовку, свободные джинсы и парусиновые туфли.

— Пары, — пожаловался я. — Извини.

— Это твоё время, — пожала плечами Брукс. — При любых раскладах осталось пятьдесят минут.

— Я понял. Куда сейчас?

— Яма.

Брукс растворилась в нужном портале.

Я последовал за ней.

Пять дверей, преимущественно зелёные лампочки. Распределитель для ям, в которых тренируются канцеляристы. Брукс, не задумываясь, выбрала ближайшую дверь, разблокировала кодовый замок и впустила меня внутрь.

— Чем сегодня займёмся?

Вспыхнули лампы, вмурованные в железобетонный купол.

Активировалась артефакторика.

— Контролем времени, — сказала Брукс, двинувшись к центру ямы.

Я успел подготовиться к любым неожиданностям. Восстановил запас сил, исцелил синяки и ссадины, подкрепился и настроился на взбучку.

— Что ты имеешь в виду? — делаю пару шагов и останавливаюсь.

— Проценты. Ты должен понимать, с какой скоростью движется противник. И как сильно придётся замедлить хронопоток, чтобы выйти победителем.

Ким развернулась лицом ко мне.

— Макс, ты должен понять некоторые фундаментальные вещи.

Выдвинулись менгиры.

Соткался пепельно-серый купол.

— Первое. — Девушка подняла вверх указательный палец. — Хронопоток замедляется на крохотной локации. Десять метров. Иногда двадцать. Редко — километр. Внешнему наблюдателю будет казаться, что твои оппоненты застыли. Тебе будет казаться то же самое. Это нормально, ведь ты не отличаешься от наблюдателя. Вы оба «сохранились» в привычном континууме.

— А когда я перемещаюсь...

— Зона искажённого времени сдвигается вместе с тобой, — кивнула инструкторша.

— Пули работают, — заметил я.

— Конечно, — хмыкнула Брукс. — Любой предмет, на который ты оказываешь влияние в данную секунду, выпадает из замедленного хронопотока. Воздействуя на спусковой механизм пистолета, ты влияешь на пулю. Усаживаясь за руль автомобиля, выдёргиваешь в привычную реальность автомобиль. Когда убиваешь человека, органы повреждаются с твоей скоростью.

— А как вычислить процент замедления?

— Никак. Ты не компьютер и не калькулятор. Поэтому нужно использовать своего врага в качестве точки отсчёта. Прикинуть, как он двигается. Запомнить этот ритм. И откатить хронопоток наполовину. Это пятьдесят процентов. Притормаживание в четыре раза — это двадцать пять процентов. Чем больше практики, тем точнее будешь прикидывать.

— Враг может нарочно замедляться.

— Да. Таково искусство войны.

Кивнув, я размял шею:

— Начнём?

Вместо ответа Брукс скользнула в мою сторону. Последовала серия ударов руками и ногами. Блоки, перехваты. Сначала — на приемлемой скорости. Затем — на запредельной для меня нынешнего. Пропустив двойку в корпус, я сумел достать Ким лоукиком и прямым в голову, но девушку даже не повело. В ответ мне прилетело локтем в челюсть и костяшками пальцев в живот.

Расходимся.

— Ты ускорилась процентов на сорок, — констатировал я.

— Нет, — улыбнулась Брукс. — Я не применяла магию.

— Издеваешься.

— Ты просто медленный. Займись этим телом, Макс. Оно не тянет боевые нагрузки.

Врубаю регенерацию.

Брукс терпеливо наблюдает за тем, как я прихожу в норму, окутавшись зелёным сиянием.

— Снова, — приказала инструкторша.

Я первым ломанулся в атаку. Нырнул под руки Брукс, нанёс два удара в корпус, затем рубанул ей головой в переносицу. Вкатило, но неожиданно Брукс ускорилась. Забив на приличия, притормаживаю хронопоток. Сразу процентов на пятьдесят. Вижу замедление противницы, иду в атаку. Шаг, подшаг. Лоукик, колено, блок, локоть, блок, левый хук. Брукс ускоряется и вновь начинает размазываться. Ловлю прямой удар ногой в грудину, мне хреново. Притормаживаю время ещё, ныряю под удары, бью апперкотом в челюсть. Брукс снова ускоряется.

И вот я лежу на песке, хватая ртом воздух.

— Уже лучше, — сучка окутывается исцеляющей аурой. — Ты создал напряжение.

Привожу себя в порядок.

И бой продолжается.

Наши поединки укладываются в двадцать-тридцать секунд. Мне сложно понять разницу между мышечным и магическим ускорением. Никто из нас не спешит бросать в топку большую часть ресурса. Я присматриваюсь к повадкам инструкторши, её манере двигаться. И чем больше присматриваюсь, тем меньше предсказуемости.

Час пролетает незаметно.

— Всё, — отрезает Ким после очередной мясорубки. — С тебя хватит.

Из моего носа течёт кровь.

Маны осталось совсем чуть-чуть — бросаю её на исцеление.

— Что скажешь?

— Ты не следишь за манипуляциями в хронопотоке. И плохо осознаёшь мои реальные возможности.

— Если их скрывать...

— Очнись, Макс. До сих пор на твоём пути встречались слабаки. А Тимофей велел подготовить тебя к встрече с другими эмиссарами. И с агентами иностранной разведки. Все они скрывают свои возможности. У них сплошные преимущества.

— Как мне ощутить встречное замедление? — перебил я.

— По косвенным приметам.

— Не понимаю.

— В реальном бою окружающее не статично. Шевелятся листья на ветру. Тикают часы на стене. Падают капли дождя. Скрипит половица под ногой. Приметы, Макс. Отслеживай не только своего врага, но и странности в поведении мира.

— А что на арене? Здесь нет ничего, кроме песка...

И тут до меня дошло.

Песок.

При ускорении шорох... с ним что-то не так. Звуки словно запаздывают, не поспевают за перемещениями Брукс. А ещё — песчинки. Они, вашу мать, оседают плавно!

Кимберли увидела ошарашенное выражение на моём лице.

Улыбнулась:

— Ты не безнадёжен.

Когда мы вышли из ямы, Брукс неожиданно заявила:

— Главное ты хоть понял?

Смотрю на неё квадратными глазами.

— Все противники разные, — пояснила мысль инструкторша. — Ко мне ты однажды привыкнешь. Научишься предугадывать действия, регулировать скорость. С другими иначе.

— И что из этого вытекает?

— Не замедляй их сразу. Научись по первым секундам боя определять правильный темп. Это касается исключительно хрономагов, с остальными твори, что хочешь.

Я хмыкнул.

И задал давно мучивший меня вопрос:

— Ким... Неужели этим всё ограничивается?

Мы приблизились к порталу, ведущему в буфер.

— Что — всё?

— Ну... наши возможности.

— Не понимаю, о чём ты.

— Хрономаги умеют останавливать и притормаживать время. Не везде, локально. Значит, мы управляем темпоральным потоком. Неужели ты не задумывалась о большем? Путешествие в прошлое. Или будущее.

Во взгляде Брукс что-то изменилось.

Теперь девушка смотрела на меня пристально, оценивающе. Словно видела впервые. Миг — и наваждение схлынуло. Мгновение, когда мне почудилось, что американка обладает неким сакральным знанием.

— Много теорий, — сказала Ким, растворяясь в фиолетовой дымке портала. Я последовал за ней. — Ты хоть осознаёшь, почему наш подтип магии запрещён? Почему за игры со временем грозят реальные сроки в большинстве стран мира?

— Ну, — я замялся. — Мы гораздо сильнее других волшебников? Можем уделать архонта-стихийника?

— Во-первых, не любого, — покачала головой Брукс. — Некоторые способны атаковать тебя на приличной дистанции. Я говорю о дистанции, выходящей за пределы области твоего влияния.

Как я сам не допёр.

Замораживая реальность на крохотном пятачке, я вовсе не останавливаю планету. Ничто не мешает боевому магу жахнуть по мне огнём с расстояния в сто или триста метров. Менталисты так и вовсе не подвластны пространственным ограничениям. Я уж молчу про всевозможные ловушки и коконы...

— Во-вторых, — заметила Брукс, — тебе не кажется, что архонт-менталист в окружении императора гораздо опаснее меня или тебя?

Я вынужден признать:

— Кажется.

— Нас боятся по другой причине, — грустно улыбнулась Ким. — И совершенно по другой причине все стараются контролировать хрономагов. Правительство, кланы, синдикаты. Любые системы, устои которых мы можем пошатнуть. Ты уже задал правильный вопрос. Манипулируя временем, хрономаг лишь отчасти реализует свой потенциал.

Девушка на пару секунд умолкла.

— Когда получишь доступ к архиву тайной канцелярии... обрати внимание на раздел 10-А. Там собраны папки, затрагивающие обширный пласт хронопреступлений.

— Есть и моя?

— Конечно. Всё продублировано в электронном виде, так что не вздумай творить херню.

— Я и не думал.

— Правильно. Так вот, изучи на досуге дела под номерами 10-А-126, 251 и 318. Их больше, но эти истории наиболее показательны. А когда изучишь — поговорим.

Озадачив меня свежей инфой, девушка направилась к лифтовой шахте.

Бросила через плечо:

— До встречи!

Проводив её взглядом, я так и остался стоять на месте.

Это что сейчас было, а?

Мне чуть ли не прямым текстом намекнули, что хрономаги умеют творить действительно крутые вещи, но об этом лучше помалкивать. Во всяком случае, не обсуждать в буфере тайной канцелярии.

Кимберли — та ещё штучка.

Знает гораздо больше, чем мне положено по статусу. И могла бы, в принципе, промолчать. Мол, не отвлекайся от тренировок, и всё такое. Могла бы, но дала шанс выяснить то, что я хочу. Неужели...

Ладно.

Всякие «неужели» — из области гипотетического.

Нутром чую — путь в 2100-й год лежит через полное раскрытие моих способностей. А ещё мне кажется, что неспроста «Эскапизм» наделяет эмиссаров именно таким Даром. Ох, неспроста...

Вот почему, скажите на милость, эмиссары забрасываются в альтернативное прошлое, а не настоящее? Я уже размышлял над подобными вопросами, но всё же. Сдаётся мне, сбор данных — не единственная наша функция. Не удивлюсь, если МОР пытается воздействовать на будущее, внося коррективы здесь и сейчас. А ещё — вчера и позавчера. Попаданцы ведь известны канцелярии давно. По сути, даже Основатель был попаданцем.

Мысли об архиве не дают мне покоя.

Оказавшись в подвале ректората, я открыл бронированную дверь жетоном и двинулся по кирпичному коридору. Время позднее, на часах никак не меньше десяти. Через час закроются жилые корпуса, и вахтёры никого не будут пускать внутрь.

Мне нужно докопаться до истины.

Понять, кто я на самом деле.

И что могу.

...Академию накрыл непроглядный мрак. С неба моросил мелкий дождичек, холодный ветер продувал насквозь толстовку. Тьму с трудом разгоняли фонари и квадратики окон учебных корпусов. Я на одном дыхании пересёк лес, пулей влетел в общежитие и, забив на собственные принципы, поехал вверх на лифте.

Дико хотелось есть.

Так что я распланировал свой вечер поминутно. Заказ еды в «Доме Ракова», непродолжительная медитация, ужин и расслабленное ничегонеделанье. Хватит уже с меня на сегодня. И в кровать завалюсь пораньше.

Жизнь, как всегда, распорядилась по-своему.

Не успел я переступить порог общего блока, как понял, что предстоит душевный разговор.

В кресле у окна сидела Аврора.