Здесь вам не клан 4 (СИ)

Глава 1

Моё тело покрывают светящиеся пластины.

Энергетические сгустки, не имеющие ничего общего с металлом. Пластины с едва уловимым гудением стыкуются, накладываются друг на друга. Голову окутывает шлем.

Я не чувствую массы доспеха.

Потому что нет никакой массы.

Передо мной высится противник. Опытный, третий курс. С рейтингом под четыре сотни. Не чета Громову, которого я победил на отборочном этапе. Иван Бестужев, маг земли в ранге заклинателя. Крепкий парнишка, широко расставивший ноги. Следит за каждым моим движением, держится уверенно.

Рефери даёт отмашку.

Бестужев молниеносно выращивает каменное ядро и запускает мне в грудину. Ядро ускоряется то ли хитрым телекинезом, то ли неизвестной земляной техникой.

В общем, удар я пропускаю.

Это ощутимо. Пластины вкупе с браслетом компенсируют урон, но меня относит назад. Едва не потеряв равновесие, я меняю стойку.

Ядро свистит, заходя по широкой дуге справа.

Пригибаюсь, и это спасает меня от нокаута. Сам снаряд рассмотреть не удаётся — слишком велика скорость. Светло-серая дуга и свист рассекаемого воздуха.

Драгоценные секунды потеряны — мой оппонент успевает создать щит. Атака копьём спокойно отбивается, хотя поверхность щита и почернела от стихийного урона. Говнюк следит за углами отражения. Необходим прямой удар, чтобы пробить его защиту.

Шар очерчивает размашистую окружность и вновь разгоняется.

Растворяю копьё.

И бросаюсь вперёд, сокращая дистанцию.

Ограничения по мощности стихийных атак связывают руки. И, чего греха таить, нивелируют моё ранговое преимущество.

Из песка арены вырастают земляные зубы. Фиг его знает, что за техника такая. Песчинки слипаются, утрамбовываются, сплавляются воедино. Острые сталагмиты едва не вспарывают мне ноги. В последний момент ухитряюсь прервать движение. И чуть не попадаю под свистящее ядро.

Бестужев ухмыляется.

Сука.

Бью расширяющимся световым кольцом по площади. От такого не прикроешься. Противник инстинктивно выставляет щит, но кольцо его достаёт.

Есть.

Даже судьи зафиксировали урон — вспыхнувший над нашими головами экран продемонстрировал набранные мною очки.

Сталагмиты осыпались жёлтой пылью.

Жуткое оружие Бестужева перестало существовать.

Вновь сокращаю дистанцию и прописываю оппоненту двойку в корпус. Браслет гасит инерцию, но не всю. Бью ногой, прижимаю хмыря к периметру. Бестужев отступает, уходит в глухую защиту. Я понимаю, что нельзя давать ублюдку применить новую технику, но парень плавно обходит меня по кругу.

Запускаю второе кольцо.

Хорошо пошло.

Бестужев спотыкается, чудом удерживает равновесие и зашивает свои кулаки в камень. По самые локти. Ну, понеслась.

Сходимся.

Обмениваемся быстрыми ударами.

Я накладываю технику световых кулаков поверх сияющего доспеха. Теперь перчатки не просто защищают пальцы, они наносят ощутимый ущерб.

Мне прилетает в рёбра.

Кинетика с доспехами держат. По пластинам разбегаются компенсационные круги. Средоточие наполняется краденой маной.

Вижу — открылся.

Бью прямым в челюсть. Голова Бестужева дёргается. Шаг, подшаг. Удар локтем в переносицу. Коленом в живот. Чуть не нарываюсь на встречный, но в последний момент ныряю под правую Бестужева и награждаю оппонента тычком в подмышечную впадину. Костяшкой среднего пальца.

Рука земляного мага безвольно повисает.

Похоже, и браслеты не всесильны...

Лоу-кик.

Хук слева.

Локтем справа.

Бестужев пошатнулся. Его взгляд расфокусирован. Мне даже показалось, что губа рассечена, а из носа вытекает красная струйка. Всё, как и говорил Мещерский. Браслет — не панацея. Артефакторика настроена таким образом, чтобы поглощать большую часть кинетического урона, но ведь у всех удары разные. На арене можно убить и покалечить. Многое зависит от силы крови и объёма маны, которую ты вкладываешь в технику.

Я вкладываю ровно столько, чтобы победить.

Пара секунд — и Бестужев валится в песок. К нам подскакивает рефери, делает мне знак отойти, начинает обратный отсчёт. Крепыш из последних сил пытается встать. Я вижу окутавшее чувака зелёное свечение. На счёт «восемь» Бестужев ухитряется принять вертикальное положение. Чуваку совсем хреново, но мне нравятся волевые личности. Рефери отходит, даёт отмашку. Я понимаю, что победил. По очкам железно, да и не факт, что противник сможет продолжать бой.

Внезапно Бестужев разводит руки и начинает строить голема.

Раньше я с подобными фокусами не сталкивался, так что невольно засматриваюсь. Арена порождает массивную фигуру в полтора человеческих роста. С четырьмя руками и шарообразной головой. Из голема сыплется песок, он ещё толком ничего не соображает, но Бестужев из последних сил накачивает своё детище энергией...

И падает замертво.

Мне даже делать ничего не пришлось.

Парнишка не рассчитал свои силы. Опустошил средоточие и вырубился. Вслед за хозяином сдулся и песчаный голем. Сначала отвалились руки, затем подломились слоноподобные ноги. Две-три секунды без подпитки — и грозное чудище обратилось в бархан.

Рефери остановил бой.

На арену выскочил целитель.

Я терпеливо ждал, пока Бестужеву вколят некий легализованный аналог «аркса». Через полминуты мой противник сумел подняться на ноги, опираясь на плечо рефери. Бросив мимолётный взглят на экран, Санаев поднял мою руку.

Победа.

Фото Бестужева погасло, моё лицо разрослось на всю ширину экрана. В левом верхнем углу высветились набранные за сегодня очки, в правом нижнем — общий рейтинг. Чтоб вы понимали, я и до «соточки» ещё не дотянулся.

Стукаемся кулаками с Бестужевым.

Мир, дружба, жвачка.

Сейчас было бы уместно сказать, что трибуны взревели от восторга и начали скандировать моё имя, но ничего подобного. Пустые трибуны не ревут. Сегодняшний поединок не привлёк столько внимания, сколько моя предыдущая стычка с Громовым. Во-первых, Бестужев — не топовый боец. А во-вторых, нашу эпичную битву поставили на самое неудобное время. А именно — на вечер субботы. Большинство студентов разъехались по домам, а те, кто остался, решили посмотреть онлайн-трансляцию финала ЧМ по стихийным единоборствам.

Зрителей было человек десять-двенадцать.

Наши с Бестужевым друзья.

И оставшаяся в общаге Света Громова.

Я пересёк кольцо внутреннего периметра и оказался в проходе, который уступами поднимался вверх. В вечно хмурое брянское небо.

***

Я участвую в Сезоне Турниров из-за денег.

Конфликт с отцом изрядно опустошил мой кошелёк, а зарплата младшего опера тайной канцелярии вызывает разве что слёзы умиления. Нет, это не полная нищета. Просто мои доходы очень скромны по меркам аристократов Петрополиса. На такие средства сильно не разгуляешься, что уж говорить о заначках на чёрный день и покупке собственного жилья в обозримом будущем.

Иное дело — Турнир.

После победы над Громовым мой академический баланс пополнился на семь тысяч рублей. Вернувшись в общагу после драки с Бестужевым, я обнаружил на своём счету дополнительные пятнадцать тысяч. Нехило. Я ведь и до одной восьмой финала не добрался, а суммы уже греют сердце.

Саймон с Полиной, Гордей Комков, Молчун Прохор — все явились, чтобы меня поддержать. Авроры не было, остальные тоже разъехались по домам. Лана повисла у меня на шее и начала шептать на ухо всякую романтическую чушь. Гадство, мы переспали с этой самкой всего пару раз, но возникает нехорошее чувство... словно мне пытаются навязать очередные отношения. Я технично свалил, сославшись на усталость и желание принять душ.

Первый круг Сезона оказался катастрофичным для новичков. Две трети первокурсников откололись. Включая почти всех членов моего отряда. И, судя по поединку с Бестужевым, новые этапы будут подбрасывать мне всё более неприятных супостатов.

Ребята собираются в «Осень».

Меня приглашали, но я отказался. Во-первых, хочу немного попрактиковаться в призыве и поработать над оружейными ката. Во-вторых, погода отвратительная. Сегодня резко похолодало, дует пронизывающий ветер, а температура упорно стремится к нулю. Уж лучше заказать какой-нибудь китайской еды по приложению и сосредоточиться на гримуаре.

Сказано — сделано.

В душе я задумался над событиями прошедших недель. Спасение соседки-блогерши поначалу казалось хорошей идеей, но последствия благородного порыва весьма неоднозначны. С Громовым-старшим воцарилось хрупкое перемирие. Лидер Стерха сдержал обещание и не стал отыгрываться на моей семье за поражение сына. Я мог попросить о встречной услуге в любой момент, но не спешил использовать эту опцию. Уж больно непредсказуема наша жизнь. Однажды мне потребуется помощь серьёзных людей — вот тогда и предъявлю счёт.

Лана, как выяснилось, положила на меня глаз. Причём давно, ещё с нашей первой встречи. Несколько раз мы переспали, причём ночи были бурными. Сестра Бориски оказалась девушкой без тормозов и вытворяла в постели такое, что и Милане не снилось. Позавчера, например, мы трахались в лоджии, и нас чуть не застукала светкина подружка. Грёбаная собачка по кличке Чума попыталась вцепиться мне в ногу, и я пнул тварюгу, благо хозяйка ничего не видела, оглашая окрестности всхлипами и стонами. Лицо блондинки было прижато к балконному стеклу, а левая нога задрана на подоконник. Я нахлобучивал блогершу сзади, накрутив её волосы на кулак.

Чума исчезла.

Я случайно выяснил, что эта хрень — не совсем настоящая собака. Внешне напоминает болонку, но присмотревшись, вы понимаете, что животное слишком космато и имеет кошачьи черты. Дикий гибрид, спроектированный по заказу биомагами. Дикий, вредный и умеющий отзывать себя в ноосферу, если прижмёт.

Так вот, у меня нет ни малейшего желания встречаться с Громовой. Не исключено, что внутри гламурной давалки сокрыта тонкая и ранимая душа, но мне эта девушка глубоко безразлична.

Как всегда и бывает в подобных случаях, у Ланы собственное видение мира. Вероятно, я должен восхититься перспективой завести серьёзные отношения с дочерью Ярослава Громова. Андерсон готов был пойти на всё, только бы находиться в её окружении. И тут я усматриваю скрытые противоречия...

Пока я смывал шампунь с головы и думал обо всей этой ерунде, дверца кабины тихонько скользнула в сторону. Не успел я опомниться, как Светка влезла ко мне.

— Скучал?

Гадство.

Телочка совсем страх потеряла.

И кто её впустил вообще?

Посторонние мысли растворились в тот момент, когда модель прижалась ко мне грудью, а её пальцы с километровыми ногтями начали поглаживать... не скажу что. Член вздрогнул и упёрся в бедро девушки. Шаловливые пальчики тут же сомкнулись на стволе...

Не выдержав, я двумя руками обхватил попку Светы и потянул вверх.

Лана не сопротивлялась. Напротив, положила руки на мою шею, оттолкнулась ногами от пола и забросила голени мне за спину. Плавно опустилась вниз, насаживаясь.

Вода струилась по нашим разгорячённым телам.

***

В тот день, когда я помог скрутить Андерсона, у меня возникли проблемы.

Маховик раскручивался, и я выплыл с большим трудом.

Возвращение в «Раскольниковъ» уже ничего не решало. Курильщик доложил Волкову о моём отсутствии. Кимберли тоже не было в номере, и нас стали по очереди вызывать к начальству. До собеседования с менталистами не дошло, но нервы потрепали. Волков особый акцент делал на событиях, связанных с Дачей Гаусвальд. Куратора интересовала моя поразительная осведомлённость о грядущей трагедии. Я косил под дурачка и навешивал про сон, якобы увиденный перед моей загрузкой в Детройт. Если принять это на веру, получалось, что «Эскапизм» приоткрыл мне завесу будущего. Не худшее объяснение, но проверить его обычными методами спецслужб не представлялось возможным.

Что касается нашего с Брукс бегства из-под колпака, то мы оба придерживались версии, согласно которой решили уединиться без лишних свидетелей. Дескать, устали, сказалось напряжение от тренировок и моего недавнего выезда в Москву.

Нам поверили.

Во всяком случае, Волков сделал вид, что поверил.

А по отделу прокатился слух о романтических отношениях новичка со своим инструктором. Мы эти слухи не опровергали, но и не подтверждали.

Чуть позже Волков начал откручивать гайки.

Монолит и спецслужбы параллельных миров больше не пытались меня убить. Деятельность тайного общества в России, казалось, была свёрнута по приказу свыше. Я не верю в то, что эти психопаты отступились. Готовятся к чему-то, заняты сбором данных — это больше смахивает на истину. У нас появилась передышка, и Волков занялся подготовкой операции в Чайнворде.

Эскорт отозвали.

Теперь я мог беспрепятственно ходить через порталы, не заморачиваясь опекой Курильщика. И мне полегчало. Вечерами мы с Брукс тренировались в яме, постепенно добавляя к рукопашке холодное оружие и пистолеты, а чуть позже встречались в тихих кафешках и обсуждали планы на будущее. Кроме того, я узнал много нового про «Эскапизм», взаимодействие ИИ с эмиссарами и линии исторической коррекции. Выяснилось, что эмиссары делятся по степеням допуска, навыкам, лояльности и ещё ряду параметров на «ближних», «дальних» и «базу». Дальних убивали в одном мире, перебрасывали в другой и ни во что не посвящали. Эти чуваки просто собирали информацию, не догадываясь о своём истинном предназначении. Собственно, я с этого начинал. Теперь я достиг статуса «базы». Меня удерживают в подчинении шантажом, я знаю об «Эскапизме» и его намерениях, но всё ещё далёк от полноценных операций в хронопотоке. Ближние — элита. Агенты, отказавшиеся от своих тел добровольно ради переселения в альтернативную реальность. Редакторы высшего порядка, которых могут остановить разве что теневики. К ближнему кругу относились Петраускас и Кимберли.

Мне здорово помогли занятия по ган-ката.

Я научился правильному перемещению, быстрой смене огневых линий, поражению целей на предсказуемых траекториях. Даже начал осваивать быстрые вычисления позиций противников. Оставалось адаптировать полученные знания под схватку с хрономагом уровня Брукс. Когда я начал делать первые успехи, девушка признала, что я не зря записался на факультатив. В день, когда я расчётливо замедлил время на двадцать процентов, опередив противницу на арене, призвал «барс» и, уклонившись от кривого керамбита, приставил дуло пистолета к виску Кимберли, та отметила серьёзные сдвиги в моём развитии.

Обучение в Магикуме затянуло с головой.

Приближались первые зачёты, промежуточные экзамены. И обойти эту напасть я не мог. Так что приходилось зубрить конспекты, разбираться в экономических схемах империи, осваивать медитации, ауры и прочие универсальные техники. Натаскивать свою команду на полигоне, повышая уровень тактической подготовки. На этом фоне для меня настоящим прорывом стал световой доспех — неожиданно открывшаяся родовая способность Корсаковых.

И вот, нарезвившись с Ланой в душе, выпроводив её из комнаты под благовидным предлогом и одевшись, я вновь взялся за гримуар. Благо Саймон зависал у Полины, соседку которой отчислили... после смерти на полигоне.

Четверть часа я потратил на световые доспехи.

Ещё минут десять — на меч.

Затем отложил гримуар и занялся призывом «барса». Мне, строго говоря, больше не нужно видеть пистолет, чтобы сложить его в руке. Соответственно, нет необходимости открывать защищённый контейнер или сейф. Я свободно выдёргиваю пушку, находясь в разных точках комнаты. Забрасываю ствол в ноосферу и вновь призываю обратно. Теперь нужно освоить сложное оружейное ката с несколькими призывами-отзывами и сменой рук. Техника позволит избавляться от оружия в процессе драки и молниеносно переходить с простых траекторий на сложные. Я приступил к упражнениям со всей серьёзностью, на какую был способен. И не сразу обратил внимание на эсэмэску.

Обновление в моём академическом профиле.

Вздохнув, я убрал оружие в ящик и потянулся за телефоном.

Так и есть.

Судьи отредактировали турнирную таблицу и выложили расписание боёв третьего круга. Вместе с соперниками. Я заглянул в профиль своего оппонента и нахмурился.

Ничего хорошего грядущий бой не предвещал.