Здесь вам не клан 4 (СИ)

Глава 13

Двуногий контур.

Весь в серых помехах.

Прямо как в вагоне метро, где я впервые столкнулся с этими эфемерными существами. Вот как, скажите на милость, должна двигаться эволюция, чтобы породить нечто подобное?

Теневик приближался с опаской.

Брукс реагировала нормально, а я весь сжался внутри, сам себе напоминая тугую пружину. Слишком запоминающимся оказался тот бой с двумерными демонами, которых не возьмёшь ничем, кроме магии света.

Следуйте за мной.

Шелестящий голос вновь заполнил мой разум.

Серый трафарет, искажаясь помехами при каждом шаге, встал вполоборота к нам, напоминая ленту Мёбиуса, и это зрелище едва не свело меня с ума. Рука создания вытянулась, указывая на очередное пятно серости. Расплывчатое пятно, вмороженное в осенний лес.

Я посмотрел на Брукс.

Та кивнула.

Похоже, нас приглашали в некий инопланетный портал. При иных обстоятельствах я бы не согласился, но союзников не выбирают. Теневик не планировал вступать с нами в драку. Он хотел поговорить.

Я транслировал бесплотному собеседнику вопрос:

Куда мы идём?

Непродолжительная пауза.

Существо подбирало формулировки.

Люди называют это темпоральными пузырями. Мы употребляем другой термин, но его значение сложно перевести на русский язык.

Больше я вопросов не задавал.

Просто шагнул к серому пятну...

...а оно надвинулось на нашу группу, резко расширилось и вобрало в себя. Поглотило, выдрав из привычного континуума.

Секунда.

И я понимаю, что мы находимся в расширяющейся вселенной.

Ну, пусть не вселенной, но в необъятном пространстве, границы которого непрерывно отдаляются. При этом я могу видеть ту самую серость, подёрнутую помехами и превратившуюся в туманную стену. Впрочем, всё это может быть иллюзией.

Серый шар уходил вниз, но мы стояли не на условном дне темпорального пузыря, а в самом его центре, на крохотном скалистом островке. Десятки похожих островков парили неподалёку, связанные между собой подвесными верёвочными мостами. Глыбы напоминали айсберги, отколовшиеся от ледника. Плоские вершины. Отвесные стены, заостряющиеся книзу. Кромки островов поросли пучками травы. На плоских пятачках виднелись деревья, кусты и необычные постройки, геометрия которых показалась мне чужеродной. Дома теневиков жались друг к дружке, срастаясь в некое подобие термитника, дверные проёмы были узкими, а окна, напротив, широкими. Без стекла и рам. Просто отверстия в стенах.

Наш сопровождающий уплотнился и стал трёхмерным. Теперь ведун напоминал кварга, встречающегося на многочисленных изображениях в Информе.

— Мы совершили переход, — кварг перестал общаться ментально, обрёл голос и вещественность. — Здесь действуют иные законы.

Это я уже понял.

У меня появилась возможность хорошенько рассмотреть чужого из касты избранных ведунов Стужи. Кожа серая, как и у бесплотной версии. Глаза — узкие щели. Конечности вытянутые и длинные, тело худое. Череп лысый, ротовое отверстие значительно шире, чем у людей, отчего делается не по себе. Из одежды — вполне приличные брюки тёмно-коричневого цвета и безрукавка-балахон свободного кроя. С пуговицами и верёвочными петельками. На ногах кварга обнаружились ботинки на толстой подошве. Без шнурков, липучек или молний.

— Ты изменился, — вырвалось у меня.

— Меня изменила область перехода, — объяснил кварг. — Мы материальны, но вне темпоральных пузырей подчиняемся законам переменной вероятности.

— Как плазмоиды?

— Не совсем. Но принципы схожи.

— А мы... тоже станем плоскими? — насторожился я.

— Только в момент перехода, — успокоил меня кварг. — Дальше вы вернётесь в зону привычных вероятностей. Что касается меня, то я сознательно выбрал теневой путь, чтобы игнорировать пространственно-временные ограничения.

— Как тебя называть?

— Хорн.

Я кивнул.

— Мы уже беседовали с мастером Хорном, — добавила Брукс. — Перед тем, как я вернулась к брянскому порталу.

— Совершенно верно, — подтвердил теневик. И добавил: — Перейдём на соседний остров. Там можно поговорить с относительным комфортом.

Хорн двинулся к ближайшему мосту.

Я отметил, что гравитация в пузыре соответствует земным стандартам. Я не подпрыгивал при каждом шаге, и меня не придавливало тяжестью к скале. Значит, если сорвусь в пропасть, то с гарантией погибну... Или выпаду из пузыря в неведомую реальность.

Мостик был шатким, как и все подвесные конструкции.

Держась за верёвочное ограждение, я посмотрел вниз. До поверхности шара — метров сто... Может, больше? Километр. Точно километр.

С расстояниями тут вообще чертовщина какая-то. Невозможно прикинуть дистанцию до соседнего острова или переходной серой зоны. Мозг отказывается анализировать информацию.

Второй островок оказался уютнее.

По периметру было установлено ограждение — массивные перила с балюстрадой. Всюду росли симпатичные низкорослые деревца, в центре располагалась чаша фонтана, чуть поодаль громоздились стены домов. При этом возникло ощущение безжизненности. Как в покинутом городе или карьере, разрытом археологами.

Хорн подвёл нас к группе прямоугольных выступов, укрытых чем-то пористым.

— Располагайтесь.

Я скептически уставился на ближайший выступ. Высота — сантиметров десять над уровнем скалы. Ещё пять сантиметров покрытия. Напоминает японские татами. Всего шесть прямоугольников, образовавших полукруг с розовым кустиком в центре.

Трогаю покрытие.

Мягкое, словно поролон.

Забираюсь с ногами, усаживаюсь по-турецки. Брукс делает то же самое. Хорн садится последним — движения угловатые, спина прямая, подбородок приподнят. Возможно, здесь особое место. Агора...

— Пузырь выстроен таким образом, — сообщил кварг, — что из него можно перемещаться в любые точки пространства и времени. Пункт назначения зависит... от воли путешественника.

— Удобно, — оценил я.

— Наша магия базируется на вероятностях, — продолжил теневик. — Ведуны, основавшие это поселение, подталкивают вселенную к нужным схемам. Мы хотели создать невозможное — и это получилось.

— Так в чём ваша проблема? — удивился я. — Это как облачное хранилище МОРа, только лучше. Вы можете бесконечно пребывать в этом своём... вневременье.

— Могли, — возразил Хорн. — К сожалению, «Эскапизм» взялся за изменение истории в отдельно взятой всленной. Темпоральные течения — единственное, что способно навредить нам. Последствия ваших коррекций разрушительны...

— Наших, — горько хмыкнула Брукс.

— Пусть не ваших, — признал теневик, — а системы, на которую вы работали. Так или иначе, мы обеспокоены. Два пузыря уже погибли, а волны искажений продолжают нас накрывать. Мы не знали, как защититься. И вступили в открытый конфликт с «Эскапизмом».

— А потом вышли на меня, — делаю логичное умозаключение.

— Не сразу, — признал Хорн. — И, честно говоря, нам пришлось допросить одного из эмиссаров в параллельном для вас мире, чтобы докопаться до правды.

— Как вышло, что МОР получил вашу технологию? — сощурился я.

— Плазмоиды, — пояснила Кимберли.

— Упущение, — кварг очень по-человечески покачал головой. — Не моё. Технологией заинтересовались наши партнёры на Стуже, затем её пытались адаптировать к своим нуждам маги из Вечерней Звезды. Потерпели неудачу и свернули проект.

— А МОР справился, — предположила Ким.

— Да.

— Ваши цели, Хорн, — приступил я к сути разговора. — Каковы они?

— Уничтожение «Эскапизма», — без колебаний ответил чужак.

— Прямо уничтожение. Договориться не пробовали?

Если бы кварг умел вздыхать, он бы вздохнул. Я вот, к примеру, так и не смог отыскать на сером лице нос.

— Это не представляется возможным. «Эскапизм» подгоняет грядущее под свои нужды. Никто не остановит экспансию. И коррекции — тоже.

— Насколько я понял, изменения вызваны тем, что я вступлю в противоборство с концерном и сумею создать блок... который сведёт на нет все усилия по колонизации альтернативного будущего. Значит, проблема во мне. Разве не проще избавиться от меня и пожертвовать одарёнными из Российской империи? Эти люди вам — никто.

— Проще, — согласился кварг. — Такой вариант рассматривался.

— И?

— Дело не только в тебе, человек. В ближайшие десятилетия по хронологии твоего нового дома вспыхнет несколько очагов сопротивления. Быть может, удастся объединить эти очаги и создать мощный фронт... но мы не уверены, что ты — ключевая фигура. Кроме того, устранение тебя... приведёт к формированию целого шторма. Темпоральные искажения будут столь многочисленны, что предвидеть их последствия... почти нереально. Многие погибнут. Не факт, что наша культура уцелеет в вихре перемен.

Понятно.

Зри в корень, как говаривал классик. Не я, так умняшки с Моноземли или Чайнворда догадаются, что их мирами кто-то манипулирует. А ведь МОР хозяйничает и там, пусть в меньшей степени, но хозяйничает...

— Наши цели совпадают, — признал я. — Как спасти Магикум?

— Мы можем повлиять на вероятности таким образом, чтобы плазмоиды распались, — ответил Хорн. — Это не приведёт к шторму, поскольку в изначальной версии реальности Магикум не подвергся нападению. Проблема в том, что атакой управляют эмиссары.

— Как их найти? — перебила Брукс.

— Я помогу в этом вопросе. Но сражаться с эмиссарами будете вы.

— Как ты их вычислишь? — заинтересовался я.

— У нас свои методы, — уклончиво ответил теневик. — Личности агентов, задействованных в операции, уже известны. Я могу назвать их прямо сейчас. А в бой мы не вступаем, потому что «Эскапизм» выдвинул на позиции световых магов.

Ну, конечно.

Единственные, кого вы боитесь.

***

Я никогда не смотрел на Магикум снаружи.

Со стороны внешнего периметра Академия выглядела невзрачно. Железобетонная ограда, торчащие из опорных столбов менгиры, преупреждающие знаки на стене...

За забором росли сосны.

И с нашей стороны росли сосны.

Создавалось впечатление, что кто-то огородил лесопилку или военную часть, но уж точно не самое престижное учебное заведение в стране. В общую картину не вписывалось только мерцание магического барьера, окутавшего всю эту песочницу.

Мы с Брукс больше не нуждались в «питонах».

Хорн сдержал обещание.

Ведуны кваргов что-то нашаманили за пределами пространства и времени. Плазмоиды перестали существовать. Этих тварей просто отменили.

И теперь нам надо провести зачистку.

— Готов? — спросила Брукс.

Молча киваю.

Девушка призвала свои любимые керамбиты.

Я, чтобы не светится магическими доспехами и оружием, вытащил из ноосферы «барс». За расход боеприпаса придётся отчитываться, но это потом. Сейчас главное — остановить «Эскапизм».

Брукс знаками показывает направление.

Разделяемся.

Я углубляюсь в лесную чащу по широкой просеке, Ким сворачивает на какую-то звериную тропу. Примерно через сотню метров начинаю прижиматься к деревьям справа, ныряю в их тень и дальше пробираюсь аккуратно, стараясь не трещать ветками. Ступаю мягко, выбирая замшелые участки. Лес кажется бесконечным, и я уж было подумал, что заблудился, но откуда-то сбоку донесся сдавленный крик, переходящий в бульканье. Ким сняла одного из эмиссаров. Надеюсь, мужик не отлить пошёл...

Ещё через полсотни шагов деревья начали расступаться, и в просветах забрезжило солнце. По-осеннему тусклое, но и это лучше задолбавшего дождливого сумрака.

За деревьями, насколько мне известно, откроется заброшенный армейский аэродром. Вот там, в одном из проржавевших ангаров, и окопались кукловоды, едва не погубившие всех, кого я знал. Сейчас маги заняты — проверяют свою аппаратуру, ищут неполадки. Они уверены, что произошёл сбой, что и привело к распаду плазмоидов.

Вижу тень в камуфляже.

Не раздумывая, стреляю.

Рунная вязь глушит звуки почище специальных устройств. Два сухих щелчка — два попадания. Первая пуля входит человеку в грудь, забрызгивая ближайшую сосну кровью. Вторая разворачивает черепушку. Эмиссар падает лицом в муравейник.

Выглядываю из-за деревьев.

Стройная фигурка Брукс пересекает поле.

Широченное поле, расчерченное на клеточки стыками железобетонных плит. В щелях выросли пучки травы. Кое-где взлётно-посадочная полоса растрескалась.

Ангар частично покрылся пятнами ржавчины, но всё ещё держится. Вместо ворот зияет квадратный провал. Мне кажется, что внутри горит тусклый свет, но я не уверен.

Моя задача — прикрывать Брукс.

Обеспечивать огневую поддержку.

Девушка устремилась к торцевой части ангара, где покуривал айкос парнишка лет шестнадцати. Мне кажется, я видел его на одном из факультетов, но имени не запомнил. Увидев Кимберли, паренёк начал окутываться сияющим доспехом, но Брукс замедлила хронопоток. Я понял это по смазанному вихрю, устремившемуся к цели. Пареньку бы тоже заморозить реальность, но он был не готов к нападению. Поэтому и рухнул на серые плиты с перерезанным горлом.

В проёме ангара показался следующий участник спектакля.

Я выстрелил упырю в голову, тот упал.

Брукс ворвалась внутрь.

Подбегаю к стене, направляю ствол на девять часов и расстреливаю девушку азиатской наружности с чёрным каре. Врубаю замедление хронопотока и заваливаюсь в ангар. Брукс отчаянно дерётся со здоровяком в камуфляже. Противник у неё матерый — успел активировать кулак света, а вторую руку — оснастить длинными багровыми когтями. Я и не знал, что так можно.

Мне не до этой парочки.

Метнувшись вправо, открываю огонь по чуваку в балаклаве, завёрнутой на макушку. Чувак заряжает в меня лайтболом — мои чары не действуют. Ну да, он тоже хрономаг. Уклоняюсь от стремительно летящего шара, делаю два выстрела, но больше не успеваю. Противник сокращает дистанцию. Отзываю пистолет, активирую кулак света, бью говнюка в солнечное сплетение. Вспышка отбрасывает эмиссара назад, я тут же выхватываю из ноосферы «барс» и добиваю врага точным выстрелом в голову.

Складываются пластины доспеха.

Падаю на колено, стреляю по ногам ещё одного бойца, швырнувшего в меня лайтбол. Мужик матерится, я вижу зелёное свечение исцеляющей ауры.

Второй выстрел.

Мозги хрономага разлетаются по бетону.

Брукс укладывает своего противника — я вижу кровавые брызги от её керамбитов, вскрывающих чужие артерии. После этого мы замираем, осматривая ангар.

Все эмиссары мертвы.

Ангар действительно освещён, только свет исходит от расставленных на полу цилиндрических ламп. Не спрашивайте, от чего они работают — явно не от электричества. У дальней стены я вижу стойку с оборудованием. Планшет, какие-то голографические развёртки, сенсорный пульт, штуковина, смахивающая на менгир... Куча индикаторов, мерцающие в воздухе столбики загрузки...

Выхватив из воздуха световое копьё, я метнул его в стойку.

Аппаратура вспыхнула, заискрила, начала плавиться и стекать на пол. Что-то взорвалось, разбрасывая вокруг мелкие детали.

Кимберли, убрав ножи, зашагала ко мне.

Я невольно залюбовался пружинящей походкой инструкторши и её стройной фигуркой.

— Ты знала кого-нибудь из них?

Брукс ответила не сразу.

— Одного.

— Боров с когтями?

— Он не боров. Это мышцы, дружок.

— Ладно тебе. Я хотел обстановку разрядить.

Останки планшета и пульта по производству плазмоидов весело полыхали. Голограммы исчезли, индикаторы погасли.

— Похоже, отбились, — сказал я.

— Проверим?

И мы откатились в нуль-пойнт.

Я сделал это быстро, практически не задумываясь. Вот что значит — практика...

Ангар практически не изменился. Разве что пропали трупы, а вместо них возникли очерченные мелом силуэты на полу. Ворота были затянуты красно-оранжевой лентой. В нескольких местах я заметил руны и подозрительные серые сферы с врезанными по экватору голубыми огоньками.

Рядом замерцало серое облако.

Не сговариваясь, мы шагнули в зону перехода, позволив темпоральному пузырю выдернуть себя в чужое пространство.

Хорн ждал нас на крохотном островке.

— Поздравляю, — сказал кварг. — Вы отменили коррекцию.

— Вряд ли МОР успокится, — я покачал головой.

— Нет, — признал теневик. — Не успокоится.

— У него стало меньше агентов, — резонно заметила Брукс. — Тех, кто мог бы управлять плазмоидами.

— Зато хватает тех, кто отправится за нашими головами, — я криво ухмыльнулся.

Видимо, не суждено дожить до экзаменов без приключений.