Земляника для короля (СИ)

Глава 17.

Проснувшись и открыв глаза, мне показалось, что у меня дежавю. Я в своей постели, не знаю, как в ней оказалась. Рядом Пелагея.

— Очнулась! — облегченно воскликнула цесса, откладывая в сторону книгу.

— Только не говори, что я опять была без сознания несколько дней, — простонала я.

— Хорошо, не буду. Ты была без сознания всего одну ночь. Вчера, вечером на презентации проектов тебе стало плохо, и ты упала прямо перед глазами всех благородных сенов.

— Какая удобная версия. Вчера на презентации на меня опять напал Роредрик, все ему не неймется, — зло поправила я, пытаясь встать.

— Роредрик? Ты это точно знаешь? — удивилась Пелагея.

— Я его видела, когда после удара, он сбегал с места преступления.

Пелагея встала, помогла мне подняться и задумчиво произнесла:

— А я-то думаю, чего Его величество с тобой всю ночь просидел? Да и вообще как у молодой, здоровой девушки могло произойти такое большое переутомление?

Я села прямо на кровати, и мы уставились друг на друга, понимая кому и для чего это было нужно.

— Меня вчера на презентации завалили вопросами. Гнули линию, что я ничего сама не делаю, предаю Архон, лебезя перед Вилидаром и Лавтой, а еще по моей вине погиб ребенок, — горько вздохнув, пожаловалась я.

Пелагея опустила глаза.

— Я знаю. В газетах уже все написали. Даже связи Трода не помогли. Сегодня перерыв, а завтра объявится воля народа. Вот тогда станет известно, кого выбрали королевой.

— Король пообещал, что я в Лавту не поеду, — падая обратно на подушки, сказала я.

Страшно. Вдруг у нас ничего не получится.

— Кто ж тебя пустит? — усмехнулась подруга.

— Ты что ли не пустишь?

— И я, в том числе, вставай — сдирая с меня одеяло, сказала Пелагея, — пойдем завтракать. Тебя ждет новый день и куча приключений.

— Вот порадовала, — ворча, произнесла я, сползая с кровати. — Особенно кучей приключений.

Мы с Пелагеей вместе позавтракали, она напоила меня всякими отварами и пояснила, что запретила друзьям и родственникам тревожить меня до вечера. Психологическое перенапряжение это вам не шуточки. Но против воли короля никто никогда еще не вставал, вот и моя подруга, которая планировала весь день держать меня под домашним арестом не смогла воспротивиться, когда король вызвал меня к себе.

— Ты, там сильно не нервничай, — поправляя воротник моего платья, сказала Пелагея. — Король Дэвид помог тебе вылечиться и в этот раз. Но я же вижу какая ты потерянная после каждой встречи с ним. Попробуй как-то помягче что ли.

— Хорошо, мама, слушаюсь, мама, — пошутила я.

— Иди, уже, дочь моя! — рассмеялась Пелагея.

Меня проводили к кабинету монарха, в котором мы уже однажды разговаривали. Король ждал у окна, стоя спиной ко мне. Я зашла, и закрыла дверь. Мы остались одни. Он молча развернулся и я увидела, что передо мной стоит мой красавец из снов.

— Доброе утро, Екатерина.

Я стояла и не знала, что сказать. В голове крутилось множество мыслей, всплыли воспоминания о его странном поведении. О том, как он повел себя в ситуации с Цеводом. Наконец, опомнившись я сделала реверанс. Продолжая стоять на месте и смотреть на то, как он мне улыбается.

Король был необычайно красив. Рядом с ним начала комплексовать любая красавица. А если такой мужчина улыбнется или скажет доброе слово девушке? Она может просто потерять голову. Я стояла затаив дыхание, не зная, радоваться мне или злиться, от такого счастья.

— Утро добрым не бывает, — ошарашено произнесла я, первое, что пришло в голову.

Король нахмурился, он ведь не знал эту земную присказку. Не отрывая от меня взгляда, он подошел и произнес тихим мягким голосом:

— Давно, хотел это сделать.

Бережно обняв меня одной рукой за талию, другой рукой сзади за шею, он склонился надо мной и нежно начал целовать. Я закрыла глаза, наслаждаясь мягкостью губ. Руки сами по себе поднялись вверх и обняли Дэвида за твердые плечи. Он выдохнул и прижал меня к себе еще сильнее. Ощутив его всем телом, сердце в груди застучало быстрее. Мысли смешались. Я уже давно не равнодушна к Дэвиду. Он мой жених, у нас с ним ментальная связь и ммм… Как замечательно он целуется.

Я запустила руки ему в волосы. Ласковые губы завладели моим разумом, я лишь чувствовала шелк волос под пальцами, твердые, сильные плечи и нежные поглаживания по спине, от которых мурашки разбегались по всему телу. Наконец Дэвид отстранился. Прижался лбом к моему лбу и прошептал:

— Никому тебя не отдам, ты моя и плевать, что там решил народ и богиня.

Я не могла поверить в то, что слышу. Неужели у нас всё взаимно? Слова не находились, казалось, что я не скажи — будет звучать банально и пошло. Я смотрела на него, не веря своему счастью.

Дэвид взял меня за руку и повлек за собой на софу. Мы сели близко друг к другу.

— Как только ты получила ментальный дар, я понял, кто станет моей королевой, — начал рассказывать король. — Каждый день я убеждался в этом все больше и больше. Я ревновал тебя ко всем мужчинам, которые были рядом. Да что тут говорить? Я ревновал к самому себе.

Я протянула руку и провела пальцем по щеке монарха, проверяя фантом он, или нет. Мне все еще не верилось, что это происходит со мной наяву, а не во сне. Дэвид нежно взял мою ладонь и прижался к ней губами, не отрывая от меня своих голубых глаз.

— Но почему вы скрывали? — произнесла я.

Король горько усмехнулся и ответил:

— Кэтти, с самого детства я был очень красив. Красота это большая власть и ответственность. Достаточно не так посмотреть и барышни у твоих ног. Улыбнулся и все согласны с твоими доводами. Я ошибался и, как мне казалось, калечил жизни людей. А когда у тебя еще есть ментальный дар, и перед тобой нет никаких преград, то все это становится еще большей ответственностью, а когда ты король…

— Ответственность увеличивается с геометрической прогрессией, — помогла сформулировать королю мысль я, видя, что он не может подобрать слова.

— Что? — улыбаясь, спросил Дэвид, — ты напоминаешь мне мою мать. Иногда говоришь непонятные вещи.

Не обратив внимание на такое сравнение, я решила все скорее прояснить. Либо пан, либо пропал. Надоело быть в подвешенном состоянии. Поэтому спросила:

— Вы, хотите, чтобы я стала королевой?

— Я не вижу рядом с собой другой женщины, — прошептал Дэвид, не отпуская моих рук из своих. — Ты согласна?

Сердце затанцевало чечетку.

— Разве вы не видите мои мысли? — удивилась я.

Вот к этому я стремилась около полугода. Наконец, мне предложили стать королевой. В голове не укладывалось то, что происходило.

— Я принял решение, что без твоего разрешения этого делать не буду. — Дэвид продолжал выжидающе смотреть.

Я поняла, что он ждет ответ на свой вопрос, который для меня был очевиден. Дэвид уже давно занял прочное место в моем сердце. В моих снах, кстати, тоже.

— Я согласна, — ответила я.

Дэвид выдохнул:

— Согласна стать моей женой?

— Да.

Мы несколько секунд восторженно смотрели друг другу в глаза. Я понимала, что отныне вручаю свою жизнь этому человеку. Я готова полностью зависеть от него, он ведь, не обманет меня. Дэвид был рядом, когда выручал от похитителей в Крайней. Пытался защитить от придворных, когда наложил на меня арест. Не позволил Цеводу сделать глупость. Держал мои щиты против Роредрика. Не жалел сил, когда лечил от ментальных воздействий. Пусть не все у нас было гладко, но он был рядом, помогал и поддерживал.

Сердце рвалось из груди. Хотелось прижаться к Дэвиду, чтобы рядом с ним оно успокоилось. Меня окутала ментальная волна, которая исходила от короля. Она была наполнена такой нежностью и страстью, что в горле моментально пересохло и я забыла, как дышать.

Дэвид наверняка почувствовал ответ. Я утратила контроль, и он должен был ощутить мою растерянность, от того, что я знаю его чувства. Он потянулся ко мне, нежно взял моё лицо в ладони, погладил большими пальцами скулы, наклонился и коснулся моих губ своими, а я думала умру от нахлынувших чувств в тот же миг. Сколько бережности было в этом жесте, как будто он держал в своих руках что-то настолько драгоценное, что и представить трудно. Мягкое дыхание опалило меня, наши руки переплелись. От поцелуя закружилась голова и я обхватила Дэвида за твердые плечи, прижалась к нему как можно сильнее, потому что не было сил сидеть вдалеке от него.. Наконец, мы остановились и мой жених прошептал щекоча мои шубы своими дыханием:

— Скорее бы закончился отбор, это просто невыносимо видеть тебя каждый день и не сметь прикоснуться.

Мне не верилось, что я слышу признание от мужчины, который снился мне и всегда казался недоступным.

— Две недели, — прошептала я, чуть прикасаясь мягкими губами к его губам, — потерпеть осталось совсем чуть-чуть.

Дэвид еще раз нежно провел большими пальцами по моим скулам и так же шепотом, как будто мы с ним единственные в этом мире сказал:

— Я бы так сидел с тобой весь день, но нам нужно многое обсудить. Я хочу научить тебя ставить крепкие щиты, чтобы никакой артефакт, или даже я не могли к тебе пробиться.

Через несколько секунд мы с сожалением отпрянули друг от друга.

— Пойдем, сядем за стол, — сказал Дэвид, вздохнув.

Я тоже заставила себя переключиться в рабочее русло.

Мы расселись по разные стороны. Дэвид во главе стола, я сбоку, затем он по деловому спросил:

— Что произошло вчера на представлении проектов? Я заметил, что ты опять подверглась ментальному нападению, это так?

Он догадался, что не являлось сюрпризом. Как хорошо, когда твои проблемы помогают решить.

— Я хотела ответить на последний вопрос, когда почувствовала удар в висок, — начала я рассказывать, что произошло. — Но успела заметить откуда пришел посыл. Посмотрев в ту сторону, я увидела как Роредрик пытался выйти из зала.

— Я так и думал! — воскликнул Дэвид. — У Роредрика дар огня, но управлять артефактами с ментальной начинкой, это в крови у всей семьи Стравия. Я узнал, что королева Лавты больна. Возможно она скоро умрет. Королю Лавты нужна еще одна менталистка, для порабощения меченных.

— Лучше бы привезли ее в Архон, чтобы Пелагея ее посмотрела, — проворчала я.

— И сняла с нее все установки, заложенные ментально? Они так не поступят. Давай перейдём на ментальный уровень, я покажу, как ставить более мощный щит от ментальных воздействий.

Дэвид начал учить меня. Со стороны, наверное, это смотрелось странно, когда сидят два взрослых человека и общаются только глазами, ну и прикосновениями, без этого было никак. Нам хотелось прикасаться друг ко другу, быть рядом. Но неотложные дела и правила приличия диктовали свои условия.

За это время, что мы провели вместе, я научилась ставить зеркальный щит. Отражая все действия направленные на меня, я посылала в противника его же оружие. Так же Дэвид успел научить меня ставить щит из чужих мыслей и воспоминаний. Противник, проникающий в сознания читал не мои мысли и образы, а чьи-то чужие. Хорошо, что слуги, не обладающие даром, во дворце ходили без осканита. Мы немного потренировались на них и теперь знали, кто за кого собрался замуж, и кто планировал стащить столовое серебро. Наигравшись с щитами, мы продолжили наш разговор.

— Есть еще один вопрос, который волнует меня, — начал Дэвид. — Ты еще ощущаешь «злой взгляд»? — Я сосредоточилась и начала пролистывать в памяти свои воспоминания.

— Последний раз, когда я его почувствовала, был на балу, когда мы вместе танцевали.

Вспомнила я и наш танец, и внезапную отстраненность короля.

— Я помню. Я тоже тогда его почувствовал.

Дэвид замолчал, а мне захотелось узнать, почему он тогда так поступил со мной.

— Что тогда произошло? Почему, вы… — Дальше я не смогла договорить. Предъявлять претензии показалось глупым.

Дэвид удивленно посмотрел на меня.

— Ты не понимаешь?

— Нет.

Опустив глаза вниз и пожав плечом, ответила я. Не хотелось попадать снова в такую ситуацию

— Кто-то понял, что я выделяю тебя среди остальных, — как будто раскрывая важную тайну, произнес Дэвид.

Я вообще не поняла, разве это причина? Мне стало обидно. Что это еще за секреты? Неужели Дэвид не хочет закончить эту непонятную и никому не нужную гонку? Тем более цессы не будут в обиде. Хотелось потребовать ответа, а потом я подумала, что это будет странно. Сразу после предложения руки и сердца я начну качать свои права? Я пока не королева, да и невеста без места. Поэтому сделал вид, что все поняла и промолчала. Дед ведь говорил, что король никого не выделяет, чтобы защитить нас.

Дэвид продолжал говорить:

— Давай сразу проясним несколько вопросов. Во-первых, я хочу, чтобы ты знала. Я нашел того, кто приказал отравить тебя. Пока этого человека не арестовали, он прикрывается не просто осканитом, а лавтийскими артефактами. Я хочу проверить связан ли Роредрик с моими поданными.

— Я могу узнать кто это?

Первый порыв все узнать и быть бдительной. Но Дэвид не спешил сообщать имя. Он задумался. Я догадалась, что, скорее всего, король ничего не расскажет.

— Я поняла, вы не хотите сообщать. Могу ли я узнать хотя бы причину, почему не могу этого знать?

Терпение не мой конек. Промолчать не получилось. Мне стало страшно, что в моем окружении есть тот, кто ненавидит меня до такой степени, что готов убить.

— Безопасность. Твоя безопасность, — уточнил Дэвид. — У меня все под контролем. Не нужно вмешиваться в дворцовые дрязги. Сейчас время решительных действий, поэтому лучше остаться в стороне от них. Еще я хотел попросить, чтобы ты сохранила в секрете нашу договоренности пожениться, не говори никому, даже родственникам.

Дэвид взял меня за руку. Я почувствовала тепло его ладоней, а ласкающий взгляд смотрел на меня с просьбой. Маленькое зерно сомнения царапнуло изнутри. Король уже второй раз демонстрирует, что не хочет афишировать нашу связь. Я тут же возвела зеркальный щит.

— Хорошо, не буду, — сказала я, а сама подумала, что, наверное, не все так радужно в нашем королевстве, и мне не стоит пока доверять этому человеку, который с восемнадцати лет успешно управляет государством. Он что-то задумал и не факт, что я стану королевой. Сомнение трансформировалось в злость. Я постаралась отстраниться от ситуации и посмотреть на нее со стороны. Вдруг я ошибаюсь.

Хотелось верить королю. Но я понимала, что мой самообман может не только мне стоить жизни, но и утере Архону возможности стать лучше. Я пообещала Дэвиду, что исполню его просьбу, но червячок сомнений грыз мое сердце.

Мы тепло расстались несмотря на то, что наш последний поцелуй не был таким горячим как предыдущие. Надеюсь, монарх не заметил этого.

Я расстроилась и как только вышла за пределы покоев Дэвида, пнула какую-то софу от досады. Лакей и мои охранники удивленно на меня уставились. Мне было плевать. Если честно, хотелось все здесь расколотить. Но я сдержалась. Зайдя к себе в покои я обнаружила Пелагею. Пришлось опять держать свои эмоции при себе.

На следующий день я чувствовала себя прекрасно, поэтому Пелагея могла заняться своими делами. Вчера она не давала мне перенапрягаться и сразу после встречи с королем, пыталась понять расстроена я или нет. Врать я не люблю, поэтому попросила подругу быть полегче с вопросами. Она все поняла и мы вполне приятно провели время вместе.

Сегодня объявят волю народа, кого выбрали подданные себе в королевы. Время оглашения результатов было вечером, в том самом зале, где проходили наши представления проектов. Я нервничала.

Мои близкие решили скрыть от меня то, что писали газеты. Поэтому мои слуги долго игнорировали просьбы принести хоть какую-нибудь, пока я не пригрозила лакею, ментальным вмешательством. Он нехотя принес одну газету, потом под моим словесным внушением принес вторую.

Когда дед пришел в мою комнату, то на полу лежал ворох изорванной бумаги. Он молча прошел, сел в кресло и смотрел на меня. Я тоже села напротив него так мы и молчали.

Я все больше накручивала себя. Мне казалось, что король меня обманывает. Посоветоваться хоть с кем-нибудь о том, что между нами произошло — нельзя. Презентация провалилась. Газеты пишут гадости. Я чувствовала, что не контролирую ситуацию и являюсь пешкой в чьей-то игре.

Журналисты просветили всех, что цесса Екатерина, благодаря своему ментальному дару подчиняет людей и заставляет их работать на свое благо. Королевой она будет такой же. Никто не был уверен в том, что я могу сделать или принести что-то стоящее стране. В нескольких газетах было опубликовано интервью благородных сенов, которые присутствовали на представлении. Тот самый сена, который задал мне вопрос про Иржика, утверждал, что я инсценировала потерю сознания, чтобы не дискредитировать себя окончательно.

В другой газете журналисты утверждали, что видели, как Отлинда приходила в мою школу. А так же мой танец с вилидарцем — сеном Арто так расписали, что по версии этой газетенки, мне пора выйти за него замуж, хотя бы ради приличия. Уехать в Вилидар и не позорить своим беспутным поведением Архон.

После того как мы с дедом душевно помолчали, он рассказал мне, что Трод, как оказалось, не смог удержать журналистов от сплетен и домыслов обо мне. Горяченькие, скандальные новости приносили им популярность. Поэтому они улыбались, глядя ему в глаза. Обещали одно, а в итоге сделали другое.

Дед был уверен, что кто-то заплатил им больше, чем мы. Генерал пытался успокоить меня, утверждая, что все не так уж и плохо. В конце концов, я вспомнила, что я изначально не собиралась становиться королевой. Чего я так нервничаю? Это вроде как меня успокоило, но в сердце зрела обида на народ Архона. Я для них все, а они ответили мне такой пакостью.

После обеда нас привели в зал, где мы защищали проекты. Он был полон народу. Король Дэвид в образе молодого мужчины сидел на троне, а нас выставили на обозрение всем. Внутри все кипело и бурлило, сказались напряженные дни. Я нервничала. Церемониймейстер начал какую-то занудную речь, мне не хотелось даже вникать в нее. Он говорил что-то про ответственность и значимость события. Я же держалась изо всех сил, чтобы не расплакаться, так как ощутила негатив, который исходил от людей, не прикрытых осканитом.

— Народ Архона выбирает королевой цессу, — здесь придворный сделал драматическую паузу, — Аканэ, синару Минара.

Зал затих, моё сердце тоже. Послышались жидкие аплодисменты.

— Прими король выбор Архона! — прокричал кто-то из толпы.

Дэвид встал, поднял руку и в ответ тоже начал свою речь. Он был в образе молодого мужчины, совсем на него не похожего. Я не могла думать о том, что произошло, просто рассматривала людей и пыталась отгадать, как они ко мне относятся. Натянув на всякий случай все свои щиты и не понимая слов, что звучали, я видела лишь восторг в глазах людей, которые смотрели на цессу Аканэ. Она смущенно улыбалась и была чрезвычайно бледна.

Ренейт кидала на меня испуганные взгляды. Я кивнула ей. Не хватало, чтобы мы обе смотрелись тут немощными или истеричными девицами. Расправив плечи, я гордо посмотрела в зал и наткнулась взглядом на сектор, где неподвижно сидели мои офицеры. Они были мрачны и, молча внимали монарху. Когда Дэвид закончил речь, в зале послышались бурные овации. Все военные бывшие в зале, встали и маршевым строем вышли вон.

Градус ненависти в воздухе повысился, церемония продолжалась. Звучал гимн Архона. Я гордо смотрела перед собой. Когда гимн отзвучал, на секунду повисла тишина. Кто-то воскликнул:

— Закрывайтесь осканитом, иначе будете исполнять волю цессы с ментальным даром.

В зале подхватили эту фразу и по толпе прошел недовольный ропот. Я взглянула на Дэвида, он был мрачен и не смотрел на меня, а распиливал взглядом толпу. Ропот затих. Мы выслушали еще немного речей, где все нахваливали Аканэ, а потом нас отпустили по своим покоям.

Когда мы втроем вышли в комнату, перед залой и оказались одни, Ренейт зло повернулась к Аканэ и сказала:

— Ты поступила безнравственно. Я всегда буду помнить об этом, даже если ты станешь королевой, не жди от меня снисхождения.

Мне же не хотелось выяснять отношения, так как я была взвинчена, расстроена и зла. Я понимала, что не могу адекватно оценивать ситуацию, и могу наломать дров. Поэтому мягко взяв Ренейт за руку я потянула ее за собой.

— Пойдем, — попросила я.

Аканэ нахмурилась, опустила голову и еще больше побледнела.

Выйдя за двери нас встретили близкие и мы разошлись по своим покоям. Дед, Пелагея с Димтрисом, Сигилд с Тордом возмущались вероломностью Аканэ и были просто уверенны, что она выиграла нечестно.

После бурных обсуждений, мы приступили к ужину. Во время которого со мной ментально связался Дэвид и, несмотря на мои заморочки и недоверие, сердечко чуть не выпрыгнуло из груди, когда он заботливым голосом спросил:

— Кэтти, ты как?

Вокруг было много людей, поэтому я ответила коротко:

— Держусь.

— Даже не думай расстраиваться. Сегодняшний фарс ничего не значит. Потерпи немного, все скоро устроится.

Мне стало немного легче от его слов.

— Хорошо. У меня гости.

— Я знаю. Через две недели я объявлю свою волю. Аканэ поедет в Лавту. А ты пока держи щиты крепче. Роредрик не должен ни о чем догадываться. Я мысленно всегда с тобой.

Мне было грустно от того, что он со мной только мысленно, но говорить об этом я не стала, к тому же дед меня что-то спросил и я отвлеклась.

— Мне пора, — сказал Дэвид, — будь осторожна.

На следующий день я решила не киснуть дома, а поработать. Проведя две лекции для военных, я планировала с дедом и еще несколькими офицерами поехать, посмотреть очередное место для военной академии. Вдруг, взволнованная Пелагея ворвалась в мой кабинет.

— Кэтти, я не знаю что делать. К нам привезли смертельно больного. Он скоро умрет, я его не вылечу.

Я поморщилась. Это испортит репутацию нам еще больше. Никто не поверит, что мы не виноваты в его смерти.

— Этот человек заразен? — спросила я.

— Нет. У него больное сердце. Все, что я делаю — не помогает. Как будто кто-то блокирует что-то внутри его.

— Ты сказала родным, что мы не можем его вылечить?

— Нет, мне не хватает силы духа. Может ты скажешь?

Я встала из-за стола и спустилась в гостиную. Пелагея подвела меня к группе людей, которые смиренно чего-то ждали. Мы долго объясняли родственникам и пациенту почему не можем вылечить отца семейства. В итоге они были сильно разочарованы в нас.

— Зачем вы тратите деньги государства, если ничем не отличаетесь от докторов Архона? — в сердцах воскликнула жена пациента.

— Дорогая, не переживай. Пойдем готовиться к неизбежному. Обратимся к другому лекарю, у которого лечатся все благородные господа, раз здесь мы не нашли помощи.

Мы могли лишь понуро молчать. Как людям объяснить, что их болезнь не наша вина? Да и что возразишь человеку, который борется с неизбежным?

— Если хотите, оставайтесь у нас в школе под наблюдением. Мы постоянно проводим исследования в сфере медицины, возможно, найдем способ, как вам помочь, — попыталась спасти ситуацию Пелагея.

— Я не хочу здесь оставаться, — вяло ответил отец семейства. — Отвезите меня домой.

— Мне бы еще немного времени, — попросила взволнованная Пелагея.

— Я думаю, у вас было достаточно времени все увидеть, — отрезал старший сын этого сена. — Отцу и так плохо. Дома ему будет спокойней. Зря мы надеялись на чудо.

Сын с женой взяли под ручки своего близкого человека и медленно пошли к выходу. Все молчали, лишь родственники подбадривали своего отца, который был бледен и еле-еле шел.

Мы молча смотрели им вслед. Пелагея, вздохнув, ушла к себе. Я расстроилась. Всё это так не вовремя.

Вечером в школу пришла записка, что пациент умер. Обсудив всё с Пелагеей мы решили не казнить себя, так как сделали всё, что могли. Но через час начали приходить записки от других пациентов которых мы лечили. Они тоже умерли. Неужели кто-то ценой человеческих жизней — портил нашу репутацию?

Расстроенная я вернулась в свои покои. Долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок. А когда уснула, во сне ко мне пришел Дэвид. Сначала я обрадовалась. Затем, вспомнив, все свои неприятности и опять заподозрив короля в том, что он меня обманывает — насторожилась. Но во время встречи, старалась не подавать вида, что меня что-то беспокоит.

В этот раз мы были в цветущем саду. Белая беседка, в которой мы сидели и общались, была увита садовыми розами.

— Вы можете к любому попасть в сон? — поинтересовалась я. Интересно ведь. Иногда сон это то, что может подсказать нам как жить дальше или ответить на насущный вопрос.

— Если постараться, то к любому, — улыбаясь ответил Дэвид.

Мы сидели на диванчике, прижавшись друг ко другу, я положила голову на плечо монарху. Мне было спокойно и уютно.

— Вы научите меня? — попросила я.

— Научу, — посмотрев на меня сказал Дэвид, — но при одном условии. Ты будешь называть меня на ты, хотя бы когда мы наедине. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась я.

Забота Дэвида растапливала мое сердце. От поцелуев у меня перехватывало дыхание.

Но то, что я не могу сказать даже Ренейт, что ей не нужно волноваться, мне не давало покоя. К чему такая секретность? Ренейт переживает и боится стать королевой, неужели нельзя немного ее успокоить? Или всё так задумано специально, чтобы успокоить меня, чтобы я не предпринимала серьезных действий? Сомнения не покидали меня. Они кружились в моих мыслях, сжимая сердце в стальные тиски.

С Дэвидом говорить о сомнениях я не стала, лишь пожаловалась, что у нас умерли пациенты. Он пообещал во всем разобраться.

Проснулась я в хорошем настроении. Собравшись я уехала в школу. Там до обеда время пролетело незаметно.

Когда я поняла, что прошло пол дня, принесли письмо от родителей. В нем сообщалось, что у меня родились братья близнецы. Кряжек писал, что Нара и мальчики чувствуют себя хорошо, все живы и здоровы. У близнецов был дар огня, как он и думал.

Мы с дедом решили устроить небольшой праздник и позвали всех своих друзей в особняк к генералу.

Я почувствовала, что скучаю по родной деревне. Не знаю, когда я смогу увидеться с родителями и братьями. До Крайней нужно было ехать неделю, вряд ли кто-то отпустит меня на такой срок. Если только купить автомобиль у родственников Аканэ, или она изобретет самолет.

Я попробовала ментально дотянуться до отца. Сделала несколько попыток, но построить между нашими мыслями мосты не получилось. Слишком далеко мы были друг от друга. А мне хотелось посмотреть на близнецов, узнать как их зовут, передать пожелания близких. Возникла мысль попросить об этом Дэвида, но так как король запретил афишировать нашу договоренность, даже частичное исполнение моего желания было невозможно. Я опять немного взгрустнула.

В разгар праздника, когда мы тепло общались за столом, совершенно неожиданно, к нам пришел сен Нейтрил. Мы пригласили его к праздничному ужину и поделились своей радостью. Сен Нейтрил присоединился к трапезе. Затем объявил цель своего визита. Он пришел в поисках цессы Екатерины, ему нужно срочно со мной поговорить.

Когда советник короля отведал праздничных блюд, мы пошли в кабинет деда. Генерал решил присутствовать при нашем разговоре. Дед сел за свой стол, я и Нейтрил сели на кресла. Получилось, что мы сели по кругу.

— Сенара Роля, сен Роляине, — начал советник короля, — вы знаете ситуацию с Ничьими землями? Завтра на совете мы будем решать этот вопрос. Как известно я единственный советник, который воздержался и не высказал своего мнения. Поэтому сейчас хотел бы определиться стоит ли вас, Екатерина, оставлять в Архоне или нет.

Сердце запрыгало в груди. В мыслях начался кавардак. Что я еще не знаю? Что опять началось? Я ментально потянулась к Дэвиду. Он тут же отозвался:

— Кэтти, что случилось?

— У нас сен Нейтрил. Вы завтра будете решать мою судьбу? —пожаловалась я.

— Не переживай, я знаю, что делать. Сен Нейтрил всегда самый последний принимает свои решения, зато он редко когда ошибается. — пытался успокоить меня Дэвид. Он так уверен в себе. Я не могу доверять людям целиком и полностью, вдруг король переоценивает свои силы.

— Я попробую убедить твоего советника, что я очень полезная и нужная. Какие доводы на него могут повлиять?

— Ты не просто нужная и полезная. Ты любимая королем, — попытался приободрить меня Дэвид. — Ну а вообще, если ты покажешь факты, такие как материальная польза от твоего проекта, которая должна быть больше, чем от Ничьих земель. То он согласится. Если ничего не получится, не расстраивайся. Я долго готовился к этому заседанию.

Разговор с Дэвидом пролился бальзамом на мои взвинченные нервы. Я спокойно общалась с советником. Сен Нейтрил задавал дельные вопросы. В итоге мы проговорили около часа, и я честно ответила на каждый.

— Придется много денег вложить в реформы, — мрачно подвел итог Нейтрил. Я испугалась, что он из-за этого откажется от моей программы, поэтому пояснила:

— Вначале да, много. Но зато сколько пользы? Квалифицированные врачи, медики, военные, ученые.

— А зачем учить людей в таком количестве? Я так понимаю, вы предлагаете давать образование всем, кто захочет?

Я задумалась, а потом вспомнила один пример из земной жизни, который приводила детям.

— Сен Нейтрил. Скажите, вы маг земли?

— Совершенно верно, только как это относится к делу?

— Сейчас объясню. Если вы маг земли, то знаете, как весной на фруктовых деревьях появляются цветы.

— Совершенно верно, я это знаю, — ответил советник.

— Что происходит, после того как цветы отцветают? — гнула я свою линию.

— Завязываются плоды. Вы это не знали, сенара Екатерина? — Но я продолжала и не обращала внимание на комментарии Нейтрила:

— А что потом происходит с плодом?

— Он начинает зреть. Как это относится к делу?

— Потерпите, сейчас все поймете. А когда плод созреет то, что с ним происходит?

Тяжело вздохнув и, покачав головой, сен Нейтрил ответил:

— Когда плод созрел, его, как правило, срывают и съедают.

— Хорошо, а если плод никто не сорвал то, что произойдет?

— Что, что? — передразнивая меня, сказал сен. — Он начнет гнить.

— Вот именно, плод будет гнить и разлагаться с каждым днем все больше и больше. Точно так же человек рождается, познает этот мир, растет. Если он перестает узнавать что-то новое и развиваться, то человек начинает гнить — морально разлагаться.

Я замолчала. Дед и сен Нейтрил тоже сидели молча, пораженно вслушиваясь в свои мысли.

— Вот поэтому нужно образование, — продолжила я. — Чтобы государство не загнило.

— Так это значит образование нужно всем, — нравоучительно сказал дед.

— Я понял вас, цесса Екатерина. Мне есть над чем поразмыслить. Спасибо за уделенное время, — сказал Нейтрил вставая со своего места.

Мы с дедом тоже встали, чтобы проводить его. Сен Нейтрил ушел задумчивым и немного ошарашенным. Мы остались с дедом в кабинете и он мне сказал:

— Кэтти, я тобой горжусь. Ты будешь великолепной королевой. Пусть богиня хранит тебя.

Я была благодарна деду за поддержку. Мы с ним отправились в столовую, где все наши друзья ждали нас с нетерпением. Мы рассказали им про разговор с Нейтрилом, и оставшийся вечер провели в дружеской атмосфере.

Ночью Дэвид опять пришел ко мне во сне. Мы с ним ходили по сказочному саду, держась за руки. Иногда целовались. Мне было тепло и спокойно. Я рассказала ему о том, как прошла наша встреча с Нейтрилом. Дэвид, как и дед, был горд мной. Он обещал, что всё наладится.

— Я с самого начала знал, что ты сокровище. Моё сокровище, — уточнил Дэвид. Он нежно держал мои руки и проникновенно смотрел в глаза.

Что чувствует девушка, которой говорят такие красивые слова? Я все больше и больше влюблялась в короля. Моё сердце уже не стучало ровно при мыслях о нем. Единственное, что удерживало погрузиться в омут с головой — наша излишняя секретность.

На следующий день, проснувшись и попросив у богини для короля благословения, я позавтракала и планировала ехать в школу, так как сидеть на месте и ждать свою судьбу сил не было. Ко мне пришли несколько моих офицеров, для того чтобы лично сопроводить до школы.

Это было удивительно. Никогда такого не было, чтобы с утра пораньше мои вояки сами без приглашения заявились. Да и сопровождали они меня редко, лишь в случаях большой опасности. Я не могла понять, что происходит, но офицеры отшучивались и ничего не говорили. При этом повели меня какими-то окольными путями, к выходу из дворца.

Как бы я хорошо не относилась, к своим друзьям — военным, я решила проверить их и, просканировав мысли моих сопровождающих, была шокирована.

— Что вы задумали? — воскликнула я. — Я прочитала ваши мысли! Какой митинг? Какое восстание?

От возмущения я даже остановилась.

— Мы просто хотим высказать свое мнение, — сказал один из моих учеников и потянул идти дальше.

— А вдруг вас разгонят, арестуют, оштрафуют, в конце концов? Так нельзя! — ответила я возмущенно.

— Кто пойдет против армии? Тем более обманывать народ в таком важном вопросе, как выбор королевы нельзя! — возмутился уже другой офицер.

— Но все подумают, что я вас подчинила.

— Посмотрим, — сказал один из офицеров, а другой продолжил:

— На то и дан ментальный дар правящим, чтобы устранять несправедливость, волнения и войны. Мы хотим, чтобы совет короля видел, что армия Архона за цессу Екатерину. Никаких военных действий мы совершать не собираемся, да и с кем воевать? С благородными господами? Они уже давно забыли, как нужно служить своему народу.

Мне стало страшно. Я боялась, что кто-то может пострадать, но моё мнение совсем не учитывалось. Я потянулась к Дэвиду.

— Кэтти, я очень занят, — сразу же ответил мне он.

— Я знаю, но тут моя армия, то есть ваша армия.

— Ты хочешь рассказать мне про митинг военных?

— Да. Мне страшно.

— Сиди во дворце, никуда не ходи. Я все знаю. Митинг входит в мой план. Именно так я планировал воздействовать на совет.

Я была в шоке. Вот так с размахом меня никто не поддерживал.

— Я уже ушла в школу, — просветила я короля.

— Мне было бы спокойней, если бы ты осталась. Как доберешься, сразу же свяжись со мной.

— Хорошо.

С одной стороны я успокоилась, что происходящее под контролем монарха. С другой стороны мне было тревожно за своих друзей. Ведь, при желании можно всю эту ситуацию вывернуть против нас всех. К тому же я должна просто сидеть и ждать результатов. От меня ничего не зависит и моя главная помощь — не мешать. А ждать — самое противное времяпровождение.

Мы по каким-то задворкам пробрались до школы. Естественно, что сегодня никто не учился. Я слонялась по своему кабинету, перебирала бумаги. Дед тоже, как и все военные поехал ко дворцу. Его присутствие было необходимо.

Меня трясло от волнения. Пелагея была занята больными. Сигилд в лаборатории пыталась изобрести антибиотик. Отвлекать от важных дел своих друзей — не стала. Дэвида решал мою судьбу и контролировал свою армию. К нему я тоже не стала обращаться.

Наконец, подруги освободились. Пелагея, окинув меня изучающим взглядом пошла готовить успокаивающий чай. Мы сели у меня в кабинете и выпили весь чайник, в надежде, что тревога нас отпустит.

В середине нашего чаепития к нам в кабинет зашел один из учеников — докторов. Он нашел на улице мальчишку, который был у стен дворца в самый интересный момент. Мы пригласили его к себе, угостили чаем и малец рассказал нам про героические подвиги архонской армии, заступившейся за всеми любимую цессу.

В общем, если убрать всю мишуру, которой ребенок украшал свой рассказ выходило, что военные строем ходили под дворцовыми окнами, где проходило заседание совета и пели песни.

Нам не нужна война,

У нас одна страна.

И королева тоже нам нужна всего одна!

Мы за нее горой,

И в омут головой.

Архон прими и знай всегда, что Кэтти за тебя.

И это была не единственная песня. Мальчишка с таким азартом нам их горлапанил, что просто заслушаешься.

По весне отбор невест закончим,

И хотим мы только одного.

Королевой видим мы Катюшу,

Процветай, не бойся ничего!

Оказывается, услышав о таком представлении, на площадь сбежались простые граждане, которые подпевали военным и старались шагать с ними в ряд. Вот оттуда малыш и бежал, пока его не попросили рассказать о происшедшем благородным сенарам.

У нас страна огромная,

Враги нам нипочем.

Мы не прогнемся спинами,

Под Лавту не пойдем.

Екатерину славную,

Другим не отдадим.

Кто за народ заступится?

Учиться мы хотим.

Все это было очень неожиданно и приятно. К вечеру в нашу школу повалили люди. Но мои личные охранники и военные никого не подпускали даже к дверям. Люди просто несли цветы. Я стояла на балконе, махала восторженной толпе и плакала от того, что я пригодилась, от того что я не бесплатное приложение к королю. Я испытала огромное облегчение от того, что после позора, который я пережила и с Роредриком, и на представлении проектов меня никто не считал опустившейся и безнравственной.

Поздно ночью, когда все люди разошлись по домам, меня сопроводили во дворец. Совет, в конце концов, единогласно принял решение в любом случае оставлять меня в Архоне. Теперь стоял вопрос: какую цессу отдать Лавте?