Земляника для короля (СИ)

Глава 5.

Как ведет себя королева на похоронах солдат, которые погибли, защищая ее жизнь?

Как ведет себя учитель на похоронах своего ученика, который умер по его вине?

Как ведет себя взрослый человек на похоронах, по вине которого погиб невинный ребенок?

Не прийти, я не могла, как бы мне не было тяжело. В день похорон я встала, умылась, оделась в черное и в сопровождении родителей, явилась на место сожжения тела. Шел дождь. Черные зонты, черная одежда, серые лица, черные мысли. Я цесса — будущая королева.

Три дня и три ночи я не вставала с кровати, на меня напала апатия, которая иногда разбивалась об мои истерики. Родители не оставляли меня одну, рядом постоянно был или заботливый и родной Кряжек или строгая и немногословная Нара. Я простой человек, который тоже может сломаться.

Напряжение и ненависть ко мне, я ощущала физически, не нужно было поднимать щиты, большая часть жителей деревни винили меня в уходе Иржика. Я тоже себя винила. Почему не заставила ребенка идти домой, ведь чувствовала, что творится, что-то неладное?

Занятий в школе не было неделю. Когда я решила, что пора жить дальше и сообщила о продолжении обучения, мне стало легче. На первом уроке после наших «каникул» в классе было всего восемь человек. Родители остальных детей отказались от получения образования. Я учитель, посвященный своей работе.

Утро, школа, дом. Утро, школа, дом. Утро, школа, дом. Утро, выходной. Я пошла в хорам.

Находиться одной дома уже опостылело. Даже Абби не приходила ко мне. Отца с матерью, я давно убедила, что со мной все в порядке, поэтому они перестали быть моими частыми гостями.

Я захотела сменить обстановку. Зайдя в хорам, я обнаружила, что в холле никого не было. Подойдя к двери особой комнаты, я зашла в нее. Там ничего не изменилось. Тот же огонь, тот же очаг, та же клумба и белый алтарь. Нет, я не готова к такому разговору. Тело мое упало на пол и я, молча, села поудобней перед алтарем. В голове не было ни одной мысли, а потом я запела одну земную песню, которую однажды услышала у одного барда:

Даже если ты упал и разбил об камни руки,

А потом сквозь слезы встал, не напрасны были муки.

Прежде чем всегда стоять в этой жизни очень твердо,

Научись сто раз вставать и лежать в грязи недолго.

Тихий голос развивался как флаг под куполом и заполнял все углы комнаты. Я легла на спину, тишина, спокойствие, в голове пусто. Наконец-то, почувствовав себя лучше, я встала и пошла из хорама. Когда вышла из особой комнаты, то увидела, что в холле на лавочке сидит Цевод.

— Кэтти! Доброе утро! — вставая и подходя ко мне, сказал мужчина.

Мы застыли друг перед другом, Цевод взял меня за руки и проникновенно взглянул в мои глаза.

— Прости, это все случилось из-за меня. Я виноват, что мальчика больше нет. Моя вина в том, что у тебя теперь мало учеников.

Я устыдилась еще больше. За своим горем я не заметила, что не одна страдаю от чувства вины. Я решила утешить Цевода:

— Когда я лежала в яме, я попросила помощи у богини для себя и Иржика, ведь тогда я не знала, что он уже все. — Дальше сказать мне язык не повернулся.

— Кэтти, давай присядем, — предложил Цевод, заметив мое волнение.

Он подвел меня к лавочке, мы сели.

— Богиня сказала, чтобы я не переживала за Иржика, теперь он с ней и ему там хорошо, — вглядываясь в глаза мужчины произнесла я фразу, которую повторяла себе постоянно, когда мне было плохо.

— Конечно, — согласился Цевод, с болью отвечая на мой взгляд, — он же невинное дитя.

— Ты не понял. Она сказала это мне, пока я была в яме.

Я отвернулась, потому что слеза покатилась по моей щеке.

— Кэтти! — Цевод схватил меня и прижал к себе. — Мне невыносимо думать о том, что ты чувствовала, когда была там. Кряжек не разрешает мне подходить к тебе, я случайно увидел, как ты зашла в хорам. Я хочу, чтобы ты знала, что и Авина и остальных его сообщников забрала королевская стража, их будут судить в столице. Король лично отдавал ментальные приказы, поэтому их ждет незавидная участь.

Я отпрянула от Цевода и посмотрела ему в глаза, а он продолжал:

— Этого больше не повториться, слышишь, я обещаю тебе. Кэтти, милая, ты не представляешь как ты мне дорога. С первой секунды, как я взглянул на тебя ты запала в мою душу. А после того как ты спасла нас с Лимой, я понял, что это судьба — ты моя судьба!

Цевод сжал руки на моих предплечьях. От понимания того, что этот дорогой и нужный мужчина все-таки ошибается, не является он моей судьбой, по щекам покатились слезы. Я с болью смотрела в родные глаза. А он продолжал:

— После нашего с Лимой спасения я пошел в хорам поговорить о тебе с богиней. И вдруг на пороге мы встретились. Пойми, это было не просто так. Я уверен это знак, мы можем быть вместе. Я люблю тебя, слышишь, останься со мной. Ведь не все цессы становятся королевами. Выходи за меня замуж.

Я зажмурилась, больше не могла смотреть в глаза Цевода. Повисло молчание.

— Кэтти, Цевод! А я и не знал, что у меня посетители. — в хорам с улицы зашел Калий.

Мы с Цеводом отпрянули друг от друга. Я подскочила, Цевод остался сидеть. Повернувшись к нему я сказала одними губами:

— Подумаю об этом.

Цевод кивнул, не спуская с меня глаз.

— Ты приходила помолиться? — священник уже стоял рядом.

— Да как сказать, просто хотела побыть рядом с богиней, ведь это она помогла мне освободиться.

Калий кивнул Цеводу, взял меня под локоток и повел к выходу.

— Очень хорошо, что ты осознаешь, что все в этом мире происходит по воле богини. Пойдем ко мне, попьем чаю, расскажешь как ты поживаешь.

— Спасибо Калий, я лучше пойду домой. На моем сердце траур, не могу позволить себе никаких развлечений.

Мы уже стояли на улице перед хорамом. Калий положил руку мне на плечо.

— Богиня с тобой, помни об этом.

— Я помню, спасибо.

Я пошла домой. На сердце было неспокойно. Несмотря на признание Цевода внутри не было уверенности в том, что мы созданы друг для друга.

Не заходя домой, я прошла в свой сад и села на лавочку, на кусте вишни рядом с лавкой, нахохлившись, сидел Принц.

— Принц! Ты здесь? А я думаю, куда ты делся?

Принц недовольно зачирикал и нахохлился еще больше.

— Ты, наверное, ждешь обещанных зерен?

Принц опят прочирикал, я перевела его ответ примерно так.

— Да не нужны мне твои дурацкие зерна.

— Не нужны, так не нужны. — ответила я — давай посидим, поговорим.

Принц утвердительно чирикнул и перелетел ко мне поближе. Сел на веточку и начал меня рассматривать, а потом как расчирикался, отчитывая меня.

— Да ладно тебе, не заводись. Знаю, что плохо выгляжу и похудела. Когда все устаканится я опять вернусь в норму. Хорошо тебе живется. Ты никому ничего не должен. Хочешь халву, ешь, хочешь пряники.

Принц заржал, вернее, зачирикал — он смеялся.

— Неужели и у тебя есть обязательства? — сделала я вывод. — А знаешь, ты прав. Что — то я зациклилась на себе и не заметила, что и Цевод винит себя. Наверное, Кряжек тоже, чувствует вину, наверняка еще побольше чем я. А родители Иржика? Интересно, а что чувствует Король? Представляешь, я даже не знаю его имени и не знаю, как он выглядит. Вот приедет к нему цесса — нате женитесь, а ведь брак это не просто обряд. Тяжело, наверное, ему. Ждет он свою невесту, а она выкобенивается, не хочет проходить последнее испытание. А он один, а может не один. Может есть у него девушка, в которую он влюблен, а жениться на ней нельзя. Нужна цесса, специально подготовленная, умудренная опытом, чтобы вместе вести страну в светлое будущее. А будет ли светлым будущее у короля с этой цессой еще вопрос.

Прослушав мой длинный монолог Принц вздохнул и грустно уставился вдаль.

Вечером я пошла в гости к Кряжеку. Пока там была — стемнело и после ужина отец не отпустил меня домой, я осталась ночевать. С Нарой отношения не налаживались, а Кряжек действительно испытывал чувство вины. Я открыла щиты и увидела, что он был просто раздавлен сложившейся ситуацией.

— Ты извини, я посмотрела твои мысли. — сказала я, когда мы поздним вечером сидели на кухне и пили чай.

Нара ушла спать, разговоры по — душам были не для нее, к тому же мать не снимала осканит. А у меня не было сил восстанавливать наши отношения.

— Расскажи, что ты думаешь про меня, Иржика.

— Тебе не нужно меня слушать, ты можешь и так все узнать, — сообщил отец.

— Если честно я и так знаю.

Песня, которую пела Кэтти называется "Все ко благу". Написал ее Павел Сердюков.

***

Кряжек поморщился. Конечно, кому приятно, когда без спроса лезут в твоё личное пространство?

— Извини, — устыдилась я, — хотела помочь. Говорят, иногда нужно выговориться, чтобы стало легче.

— Может, тогда ты первая начнешь? А я потом продолжу, — отзеркалил отец.

Мы проговорили с ним практически всю ночь, лишь под утро пошли спать. Мне стало легче. Кряжеку тоже, я проверяла.

Хорошо, что в выходной можно подольше полежать в кровати и выспаться, но мне, увы, этого не дали. Пришла Абби.

— Соня, вставай! Настал новый день, он будет наполнен яркими событиями и подарит тебе много радости! У нас снова построили ярмарочный городок! — И Абби запела:

Скорей вставай, постельку заправляй,

Скорей вставай, подруженьку встречай!

Скорей вставай и платье надевай,

Скорей вставай, на ярмарку давай!

Абби сочиняла на ходу и слова и мелодию, получалось забавно.

— Абби! Ты монстр!

— Какой еще монстр?! — Абби стянула с меня одеяло и подбоченилась.

— Какой, какой — передразнила я — утренний!

— Слушай, ну сколько можно сидеть в четырех стенах? Все что произошло — это ужасно. Но! Жизнь продолжается! Мы молоды, умны и перед нами еще столько дорог и путей. Вставай, пора уже выходить!

Абби потянула меня за руку, подняла с кровати и потолкала к шкафу. Там уныло висело моё вчерашнее платье.

Позавтрокав, мы с Абби пошли на ярмарку. Я решила посмотреть там для ребят тетради для занятий или книги. Кряжек дал мне несколько монет.

По дороге Абби рассказала, как Ростик теперь помогает семье. Он научился складывать и вычитать, поэтому решил провести ревизию имущества и все пересчитать. Вся семья умилялась, глядя на хозяйственного парня. Дядья иногда подтрунивали над Ростиком, но все были довольны, что мальчик обучается. Так мы и дошли до ярмарочного городка, под веселые рассказы моей подруги.

Людей на ярмарке было немного, ну а торговцы уже разложили свой товар. В основном здесь были незнакомые. Иногда встречались жители нашей деревни. Некоторые обходили нас стороной, некоторые охотно здоровались.

— Кэтти, Абби! Как я рад вас видеть! — Навстречу шел староста Айрил. — Ну что, девчонки, пришли развеяться? Скоро подойдут музыканты из Первой вот тогда начнется настоящее веселье.

— Здравствуйте, староста, покупки это всегда приятно, я решила вытащить Кэтти, а то она все время дома сидит и никуда не ходит, так ведь нельзя! — затрещала Абби.

Айрил улыбнулся.

— Конечно нельзя. Всё время работать — вредно. Отдыхать тоже надо. Идите, веселитесь.

Мы распрощались со старостой и пошли за покупками. Возле лавочек народу было немного, мы спокойно смотрели то, что можно было купить. Абби интересовали платья, юбки и даже брюки. Я же в основном смотрела книги и канцелярию.

Что удивительно, хоть люди были необразованны, канцелярия была такая же, как и у нас не земле. Ручки, карандаши, краски и бумага. Книги тоже явно были не рукописные, а печатанные. Абби порекомендовала купить все, что мне приглянулось и сетовала, что я не интересуюсь новыми нарядами.

— Абби, понимаешь, в любом случае я покину вашу деревню и все эти новые платья будут никому не нужны.

— Они поднимут тебе настроение и только поэтому нужно что-то купить. — Девушка не сдавалась. Поэтому я предложила:

— Давай лучше посмотрим что-нибудь для моих детей.

— Ну, давай.

Мы походили между рядами и наконец, я выбрала то, что мне бы хотелось приобрести. Я пожаловалась Абби:

— Вот здесь, наверное я возьму много товара, но боюсь, что на себе обратно это не унесу.

— Не переживай. Давай оставим все в лавке моих братьев, потом вечером, после закрытия они завезут твои покупки. Все равно им придется на телеге обратно в деревню ехать.

Я начала выбирать книги, альбомы, тетради. Все на десять человек, вдруг кто-нибудь еще придет обучаться ко мне.

— Сколько с меня? — спросила я, огласив список всего, что мне было нужно лавочнику.

— Три серебряные монеты, — сказал торговец.

Я полезла за кошельком, но тут Абби отодвинула меня.

— Люди, добрые! Что это делается? — закричала она. — Среди бела дня нас пытаются обмануть!

Я испугалась. Не ожидала от подруги такой наглости. Быстро все пересчитав в уме я смутилась еще больше. Торговец абсолютно верно назвал цену, никого он не обманывал. Но тут я взглянула на продавца: на его лице сияла улыбка, в глазах горел азарт.

— Я за колечко колбасы, которой можно наесться на весь день прошу пол серебрушки, а тут за какие-то бумажки аж три! Одна и больше ни монеты! — воскликнула девушка.

— Народ честной, — завопил продавец. — посмотри на эту продавщицу колбасы, которая даже не знает сколько труда нужно положить простому человеку, чтобы создать книгу, бумагу или краски! Две серебрушки и девять медяков! — закричал торговец.

К нашему лотку стали подтягиваться довольные представлением зрители. Они улыбались и наслаждались увиденным. Я решила не останавливать Абби, пусть сделают рекламу торговцу и по всей видимости своему товару.

— Нет, вы посмотрите на него, каков наглец! — запричитала девушка. — Вы думаете так легко приготовить вкусную, наисвежайшую колбасу! А привезти ее сюда по жаре и сохранить все ее качества? — одна серебрушка и два медяка, и не предлагайте больше иначе мы уйдем.

Народ вокруг начал подсмеиваться и подбадривать спорящих.

— Ух, девица, огонь! А я зайду за твоей колбаской! — закричал кто-то из толпы.

— Но, но поосторожней. Это моя сестра. — К нам подошел Андро — Только через священный обряд, ты подойдешь к ней.

Люди оценили богатырские плечи парня. Немного отступив от нас с Абби.

— Колбасу любой дурак может дома у себя на кухне сделать, а вот бумагу нет! — продолжал спорить продавец. — Тем более краски я продаю очень яркие, ни у кого не найдешь такие. Это эксклюзивный вариант! Так что два медяка и восемь монет. И не мешайте мне обслуживать честных людей.

— Я куплю у тебя красок, мне горшки глиняные нужно раскрасить, девушка, рассчитывайтесь, не задерживайте покупателей, — запричитал кто — то из толпы.

— А вот и задержу! А знаете почему? Потому что не стоят ваши краски моей колбасы! С чесночком, с приправами, есть остренькая, есть из баранины, есть из свинины, а тут что?! Краска белая, краска черная. Одна серебрушка и пять монет! Скорее соглашайтесь, а то ваши покупатели сейчас побегут мою колбасу покупать.

— Во дает, аж слюнки побежали! — выкрикнул какой-то мужчина.

Так они и перекрикивались, пока не сошлись на цене две монеты и пять медяков, Абби подтолкнула меня к лотку, я вытащила кошелек и начала отсчитывать монеты, люди в толпе удовлетворенно смотрели и подбадривали нас. Вдруг рядом раздался голос.

— Знаешь ли ты, честный человек, что вот эта вот девушка обладает ментальным даром и сейчас наверняка запудрила тебе мозги?

Весь народ с подозрением взглянул на меня, я повернулась к говорящему это был сен Марози. Конечно же на шее у него был осканит, который он демонстративно, глядя мне в глаза покручивал своими пальцами.

— Хорошо, — обратилась я к растерявшемуся торговцу. — Возьмите три серебряных монеты и мы пойдем.

— А уверен ли ты, добрый человек, что твой товар действительно изначально стоил столько?

— Да что вы придираетесь к бедной девушке?! С трех серебрушек все началось, я с самого начала здесь стою и все слышал, — крикнул кто-то.

— То есть, ты уверен, что пока здесь стоял в твоих мозгах никто не копался? Никто не менял твоё мнение, никто не играет тобой как куклой?

Толпа притихла и выжидательно уставилась на меня.

— Сколько с нас? — грозно воскликнул Андро.

Продавец потрясенно молчал.

— Возьми. — Андро выхватил из моих рук три серебряных монеты — И пусть благословение богини прибудет на тебе и твоем товаре, — проговорил наш заступник так, как будто хотел проклясть, а не благословить. Забрал наши вещи и мимо ошарашенной толпы провел меня с подругой к своей лавке.

Уже внутри Андро начал нас отчитывать.

— Абби, что ты творишь? Ведь знаешь, какая ситуация сейчас вокруг Кэтти. Нужно было по-тихому все купить и домой, зачем ты тут представление устроила?

— Я подумала, что… — пыталась оправдаться Абби.

— Ничего ты не думала. Э-э-эх! Да ладно, дома еще поговорим.

— Кэтти, тебе нужно быть осторожней. Люди боятся тебя, а когда кого-то или чего-то боятся, то порой совершают страшные поступки. Да что мне говорить, ты наверное и сама все понимаешь.

— Понимаю, спасибо Андро.

Старшие братья тоже были недовольны нашим поведением, они молча посмотрели на нас, как на малых детей и ушли на улицу к покупателям, которых стало больше, видимо реклама Абби имела успех. Мы решили часик посидеть в лавке, а потом по-тихому, когда придут музыканты, и люди переключат внимание на другое развлечение, уйти.

Я знала почему Марози воспылал ко мне неприязнью. Ему не понравилось, что он и его супруга перестали быть для детей единственными авторитетами. А вот почему мужчина так ревнует своих детей к другим взрослым, мне было не понятно, я думаю, Фрейд бы разобрался, хотя любому педагогу известно, что все идет из детства. А тут еще эта история с Иржиком, теперь пол деревни, считает меня причиной несчастья.

На душе опять заскребли кошки и я двадцать раз пожалела, что пришла сюда. Хотелось поскорее уйти домой, но пока мы ждали, рассматривая свои покупки и тихо переговариваясь между собой, в лавку зашла дама. Она была богато одета, на вид ей было около пятидесяти — шестидесяти лет. Абби подошла к занавеске, которая отделяла комнату, где мы сидели от прилавка, отодвинула ее, чтобы нам было видно то, что происходит у братьев. Женщина долго перебирала товар и не могла определиться что купить. Наконец, когда возле прилавка не осталось никого из покупателей, она сказала.

— Я скуплю все, что лежит у вас на прилавке, только дайте мне поговорить с Екатериной — цесой, которую здесь называют Кэтти.

Я навострила уши, Абби вылупила глаза и начала жестикулировать ими, чтобы я послушала, что еще скажет это женщина. Симон и Илар переглянулись, Андро к этому времени уже ушел, он понес товар какому-то покупателю, который набрал много колбасных изделий.

— Вы обратились не по адресу, это мясная лавка, у нас новое представление не закажешь, — сказал Симон.

— Я понимаю, — сказала дама, снимая перчатки — но мне необходимо поговорить с девушкой, у меня есть для нее крайне важная информация.

— Повторю еще раз, — с нажимом сказал Симон. — Вы обратились не по адресу. Попросите богиню, возможно она устроит вам встречу. Какую колбасу вы желаете приобрести?

— Я думаю, это поможет вам передумать, — сказала женщина, расстегивая на платье верхние пуговицы. Она распахнула ворот на коже перед сердцем была метка, такая же как у меня. Женщина была цесса, которая не прошла последнее испытание.

Мне было приятна забота Симона, Андро и Илара, но сколько можно нагружать своими проблемами других людей? А еще мне стало интересно, зачем я нужна этой женщине? Я вышла к ней.

— Здравствуйте, это я Кэтти сен Роля. Мне не послышалось, вы хотели поговорить со мной?

Женщина быстро застегнула платье.

— Симон, можно я воспользуюсь вашей подсобкой? — спросила я.

— Можно, если что мы рядом, — мрачно заявил мой защитник.

Мы с цессой зашли в подсобку. Абби я попросила удалиться. Девушка вышла из помещения, надув губы.

— Я поставлю звуконепроницаемый щит, — заявила дама. — Но если ты прикоснешься к нему он исчезнет, мне нужно только поговорить.

Я согласилась, дама сосредоточилась и вскоре магическим зрением я могла видеть вокруг нас купол, который был создан из воды.

— С тех самых пор как я узнала, что недалеко от моего дома живет цесса, — начала незнакомка. — меня что-то неодолимо влечет к тебе, чтобы рассказать свою историю. Зовут меня Пелагея я, как и ты, да что таить-то уже, как и все цессы сначала прожила жизнь на земле.

Интересно сколько таких же цесс как я ходит по Архону? Но долго размышлять над этим вопросом не получилось, потому что Пелагея продолжала говорить:

— Родилась я в Греции, мой отец был врачом. Я тоже поступила в академию и выучилась в Цюрихе на доктора медицины хирургии и акушерства, отец меня во всем поддерживал. Когда я вышла замуж мы уже вместе с моим супругом продолжили медицинскую практику. Я провела счастливую, наполненную смыслом жизнь, потом оказалась в этом мире.

Женщина задумалась, как бы вспоминая годы, проведенные на Земле.

— Здесь, в Архоне, — уточнила Пелагея, — мои родители из богатой, знатной семьи, и в нашем доме была библиотека. Мне разрешили ею пользоваться, я быстро разобралась, что к чему и получила дар.

Везет — же! Подумала я. Она быстро разобралась благодаря обыкновенной библиотеке.

— Я водный маг, — проведя рукой по искрящемся каплям купала сказала Пелагея. — Вскоре, ко мне пришло понимание, что я должна провести медицинскую реформу. Осталось пройти последнее испытание на верность, но я влюбилась.

Тут глаза Пелагеи подернулись мечтательной дымкой. И она уже намного тише продолжила:

— Ты наверняка понимаешь, какой выбор мне пришлось делать. Я думала очень долго и по мере этого вокруг меня происходили страшные вещи. Невинные люди умирали, а я все время попадала в нелепые ситуации. В конце концов, я не выдержала и вышла замуж за своего возлюбленного.

Она взглянула на меня, как бы проверяя осуждаю я ее или нет.

— Знаешь, я думала, что богиня нас не благословит, но нет у меня появились дети. Мы с мужем живем в мире и согласии, я лечу людей, а с помощью моего дара и знаний, которые остались еще с земли помогаю ближним.

Пелагея опять настороженно посмотрела на меня как будто ждала, что я сейчас закидаю ее помидорами, ну, в моем случае это можно было бы сделать только колбасой. Я поняла, что женщина до сих пор чувствует себя виноватой в том, что не осталась верной намеченной цели.

— Примерно через полтора года, после того как я вышла замуж, король женился на другой цессе. Тогда я пошла к богине. До этого мне было страшно с ней общаться. Мне казалось, что я подвела ее, подвела Архон, подвела Алмаз. Но пути богини нам не понять. Она милосердна и мудра.

Пелагея замолчала и задумалась. Я не торопила ее, обдумывала все, что она мне рассказала. Накнеу, она продолжила:

— Как оказалось в свое время я сделала правильный выбор. Я не должна была становиться королевой.

Между нами повисла пауза. Я начала лихорадочно вспоминать, что мне говорила богиня, нет она явно хотела, чтобы я стала королевой. У меня ментальный дар — королевский, это ли не знак?

— Я хочу чтобы ты знала. Ты тоже можешь сделать другой выбор. И остаться счастливой.

Сердце кольнуло, я не чувствовала, что она права. Вроде говорит правильные вещи, но моя интуиция кричит, что женщина заблуждается.

— Пожалуйста, не задавай мне никаких вопросов, я не вправе отвечать на них — сказала Пелагея, когда заметила, в моих глазах готовность вставить свое слово. — Я понимаю тебя и знаю все, что ты сейчас переживаешь. Я буду молиться и знай я всегда на твоей стороне.

— Спасибо, вам, что не остались равнодушны, — поблагодарила я женщину, обидно, что опять нельзя задавать вопросы.

Пелагея встала, я тоже.

— Мое полное имя Пелагея сен Переах, мы живем возле Великого океана, наше имение находится близь городка Иантин. Имение я назвала в честь горы в греции — Олимп. У нас с мужем ты всегда найдешь помощь и поддержку.

Увидев мои бумаги Пелагея предложила все записать на листочке. Что я и сделала.

— Желаю тебе удачи, сделай правильный выбор.

Мы с Пелагеей тепло распрощались и она ушла. Как и обещала, женщина купила всю колбасу, которая была на прилавке. И несмотря на утренний конфликт, большая часть товара была распродана. Пока все обслуживали покупателей, я в тишине и одиночестве размышляла над словами Пелагеи.

Я обещала Цеводу подумать над его предложением. Этот мужчина мне нравился. Возможно он моя судьбы? Отказаться от того, что может быть между нами я пока не готова, но внутри свербела мысль, что страна нуждается в реформах, ей нужны обученные учителя, маги, медики, в конце концов. Могу ли я поступить эгоистично? Входит ли это в план богини? Что мне делать?

— Богиня, помоги понять, что выбрать! — прошептала я.

И тут до меня донесся голос Андро. Он, по всей видимости, разговаривал с покупателем.

— Я не знаю какую колбасу выбрать королевскую или купеческую, — говорил неизвестный мужчина.

— Выбирайте королевскую, я думаю вам понравится ее остренький вкус, а купеческая, на мой взгляд пресновата, но моя супруга от нее в восторге, — быстро определился с выбором Андро.

— А я тоже люблю все острое, значит королевская, решено! Сколько с меня?

Мне показалось это символичным.

Когда над ярмарочным городком зазвучала музыка, мы с Абби тайком пробрались на дорогу и пошли домой. Нас никто не заметил, и до деревни мы добрались спокойно. К своей калитке я подходила уже без Абби. Возле забора меня поджидала женщина.

— Кэтти, можно тебя побеспокоить? — спросила она. — Я тоже живу в Крайней деревне, на другой улице, у меня есть к тебе просьба, не могла бы ты мне помочь?

— Что за просьба сена…

— Дипан. Это очень личное, не могли бы мы об этом поговорить внутри?

Женщина была лет тридцати, немного полновата, взгляд ее был беспокойным, а весь вид усталым.

— Ты можешь проверить меня своим даром, я не хочу сделать тебе ничего плохого и осканита у меня нет, — сказала она.

Это был последний аргумент. Действительно, что мне сделает женщина без осканита? Подумала я и пригласила ее в дом.

Мы расположились в гостиной. Я села в кресло, а женщина на диван. Так как мы были не знакомы и не представлены друг другу, я решила, не тянуть резину, перейти сразу к делу.

— Как я могу помочь вам?

— Понимаете, дело в том, что мой муж не любит меня. Он встречается с другой женщиной, вернее с другими. Вот я и подумала, может вы ему там, что-нибудь поправите. — Женщина закончила излагать свои проблемы и уставилась на меня.

Всегда считала большой глупостью, вмешательство в чужую личную жизнь.

— Вы уверены, в том, что он вам изменяет?

— Не далее как вчера, он пришел домой поздно. Сказал, что был в гостях у брата, а когда они с братом встречаются, то обязательно пьют самогон, но ночью самогоном от него не пахло. Так уже не первый раз. Он где-то задерживается допоздна, а на самом деле его там не было. К тому же он уже как два месяца не исполняет свой супружеский долг. — смущенно закончила женщина.

— Может дело в чем-то другом? — спросила я, рассматривая сену Дипан. Взгляд упал на русые волосы, которые были гладко зачесаны и заправлены в рульку, платье сены было безразмерное, коричневого цвета, придавало ей больше объема и делало ее лицо более бледным, а то ли серые, то ли голубые глаза блеклыми.

— Нет, недалече как вчера я видела, как он смотрел на вдову Кресаи. Он заглядывался на ее грудь, представляете — возмущенно сказала женщина.

Мда-а, с грудью сены Дипан были тоже явные проблемы, по моему мнению, хотя, может так казалось из-за фасона платья.

— Скажите, сена, а вы не пробовали применить на муже свои женские чары, ну там подразнить его немного. — спросила я. Мне никак не хотелось копаться в голове мужчины, который возможно и не изменяет своей жене.

— Вот еще! Я не распущенная женщина как Крисаи, не буду я оголять грудь. Мужчины, чтобы вы знали сенара, отличаются от женщин, их может завести даже голос любимой женщины, а мой муж уже давно разлюбил меня.

— Сена Дипан, я ведь тоже была замужем и знаю, что брак это большая работа и со стороны мужчины, и со стороны женщины.

— То есть мне помогать вы не собираетесь? — сообразила сена.

— Я хочу вам помочь, но как отнесется ваш муж к тому, чтобы я покопалась в его голове и сделала из него бездумную марионетку?

Сена Дипам хотела еще что-то сказать. Но тут мы услышали как с улицы кто-то кричал и звал ее.

— Ари, милая, выходи, не то я сверну тебе голову, глупая ты женщина!

— Ой, это за мной, любимый мой пришел! — похвасталась Ари и с блаженной улыбкой пошла к выходу, я шла за ней.

Как только женщина вышла на крыльцо, она злобно закричала:

— Чего орешь, олух окаянный! Не видишь, мы с будущей королевой обедаем. Холопам здесь не место!

У меня челюсть вниз отвисла.

— Какой королевой? Марш домой — орал мужик, стоящий возле моих ворот. — Тебе чего неприятностей мало, так я тебе подкину!

— Ага, подкидывалка твоя спеклась, не подкидывает больше! — заорала на всю улицу Ари.

Из соседних домов стали выглядывать люди.

— Я тебе покажу, как она спеклась, — заорал мужчина. — А ну, выходи, сейчас продемонстрирую тебе прямо здесь, на что я способен.

— А ты вдове Крисаи показывай. Чего за мной прибежал? У нее то грудь побольше будет. А мы с сенарой Ролей тебе в мозги залезем, так ты вообще думать о женщинах забудешь.

— Эй, ты чего удумала? А ну выходи! А то мага Кряжека позову, он вам обоим космы повыдергивает.

— Ой напухгал, спешу и падаю! — Ари повернулась ко мне и подмигнула — как бы он тебе чего по интересней не выдернул, а то стоишь там под забором поди уже без штанов.

— Ари! Быстро иди ко мне, а не то задам я тебе сегодня такого жару, так мало не покажется.

Ари повернулась ко мне и вежливо сказала.

— Спасибо, сенара Роля, за прием и за помощь, мне пора, муж заждался.

И величаво спустилась с крыльца, открыла калитку и вышла со двора. Через дверной проем ворот я увидела толпу народа, который с весельем наблюдал за этой сценой. Но тут взгляд зацепился за сену Сесоид — мать Иржика, которая с ненавистью смотрела в мою сторону. Дверь захлопнулась, настроение упало, я пошла домой.

Вечером уже после ужина пришел Кряжек.

— Ну, как день прошел? — поинтересовался он, когда мы сели пить чай.

— По-разному, то весело, то грустно. А у тебя как?

— А у меня был выходной! — ответил отец — И это было прекрасно.

Я рассказала Кряжеку про ярмарку и про веселый торг, и про конфликт, и про Пелагею. Внимательно выслушав меня, отец поинтересовался:

— Калий сказал мне, что Цевод сделал тебе предложение. Ты еще не решила, что ответишь?

Все таки Калий слышал нашу беседу и сделал соответствующие выводы.

— Нет, не решила, я пока думаю, — сообщила я, теребя уголок скатерти.

Отец встал, подошел к окну.

— Я хочу, чтобы ты знала, какое бы решение ты не приняла, мы тебя поддержим. И я, и Калий, и староста Айрил. Не хочу на тебя давить, но нам всем кажется, что ты станешь идеальной королевой для нашей страны.

Мы немного помолчали. Я представила весы на одной стороне Цевод, на другой Король небольшой груз от Кряжека стал на сторону короля. Я решила разррядить обстановку и рассказать про мою гостью.

— Пап, ты не представляешь, что у меня сегодня случилось в обед.

— Что-то интересное? — спросил Кряжек, поворачиваясь ко мне.

Я рассказала отцу про чету Дипом. А потом отец рассказал мне проних. Оказалось, что муж и жена таким образом уже давно развлекаются. То он, то она просят помощи у ничего не подозревающих жителей, а потом устраивают друг другу сцены ревности. Причем брак у них очень крепкий. Никто никому не изменяет. К тому же они растят двоих своих и двоих осиротевших детей, каких-то родственников сены Ари. Эта история подняла нам настроение, и мы прохохотали над ней оставшийся вечер.

А утром снова к детям. Заниматься с восьмью хорошо мотивированными ребятами было сплошное удовольствие. Дети уже читали короткие тексты и я планировала экскурсию в библиотеку. Мне хотелось познакомить ребят с Баальтазаром, чтобы когда я уеду, они могли сами брать книги. Время пролетело незаметно, занятия прошли быстро, родители в обед разобрали детей.

Лиму забирал Марус. Так как Цевод уехал к губернатору. Я была рада и расстроена нашей разлукой. Рада потому что могла трезво все оценить, а расстроена потому, что рядом с ним мне было тепло и надежно.

Я уже хотела подняться наверх, чтобы подготовиться к следующему дню и новым занятиям, к тому же я планировала зайти к Баалтазару, как в дверь холла дома деревенских собраний зашла Нара.

— Кэтти, я к тебе, вот принесла пирожки с капустой, знаю, что ты их очень любишь.

Я оценила поступок Нары, ведь я действительно любила пирожки с капустой, а Кэтти любила пирожки с яблоками и раньше Нара постоянно путала и пекла их для меня. Говорила, что забыла, тогда я старалась не думать об этом.

— Привет, Нара, заходи, попьем чаю.

— А ты знаешь, я зайду. — сказала мне мать, сверкнув глазами.

Мы с Нарой поднялись наверх. Я поставила чайник и освободила одну из парт, расставила стулья и мы сели за нее. Пока я разливала чай Нара начала:

— Катя, ты не обижайся на меня. На самом деле, ты не виновата, что так сложилась моя судьба и ты заменила мне единственную дочь. Я стараюсь быть матерью, как могу.

— Я понимаю и не обижаюсь, — ответила я. Видно было, что женщине нелегко дается это признание.

Мы достали пирожки и начали их есть.

— Сегодня утром ко мне приходила Ари. Она сказала, что тебе можно доверять, так как ты не залезла в мозги ее мужа и не согласилась там что-то подправить.

— А, так это была проверка? — удивилась я.

— Не удивляйся, эта женщина всех так проверяет. И своих подруг, кстати, знаешь, кто ее лучшая подруга?

— Кто?

— Вдова Керисаи! — засмеялась мать.

— Да! С такими друзьями и врагов не надо.

Мы еще немного посплетничали и посмеялись, совсем, как настоящие мать и дочь. Когда Нара собралась уходить, я решила проводить ее до порога. Там она остановилась и сказала:

— Выходи скорей замуж за Цевода и уезжай в Первую деревню. — Она вышла и закрыла за собой дверь, а я стояла и ошарашено смотрела на нее.

Неужели мне только показалось, что она пытается наладить со мной отношения?

Вечером, после рабочего дня, я зашла в свой сад. Цветы на газонах благоухали. Нара хорошо заботилась о нем, мне иногда некогда зайти сюда. С веселым чириканьем подлетел Принц.

Я подставила пальчик, он сел на него и что-то затрещал. Я слушала его и улыбалась. Наконец, когда он замолчал, я решила тоже рассказать о том, как у меня идут дела. Он, молча, выслушал мои размышления на тему: «Быть или не быть мне королевой». Потом я рассказала про Нару. Мне стало грустно, что я не могу никак понять ее. Я сказала об этом Принцу. Он вспорхнул и улетел, а когда вернулся, то в клюве у него был цветочек, он положил его мне на колени.

— Спасибо, тебе, ты очень хороший друг, — поблагодарила я такйю разумную птицу.