Зима волка

Глава 23

Колд-Крик. Территория Северных каскадов. Темная луна.

Закатав рукава свитера до локтей, Бри оглядела кухню в поисках чего-нибудь еще, что можно убрать. В комнате стоял аромат соуса для спагетти, специально приготовленного к завтрашнему особому блюду. Столы и столешница были чистыми. Никакой грязной посуды. Она загрузила посудомоечную машину.

— Хочешь, я запущу её сейчас?

— Нет. От этого шума я начинаю нервничать. — Энджи повесила фартук и криво усмехнулась Бри. — Еще сильнее нервничать. Я заварила ромашковый чай, пока ты убиралась. Пойдем выпьем по чашечке. — Взяв большой белый чайник, она кивнула в сторону обеденного зала.

Бри взяла пару чашек и последовала за ней.

Она усмехнулась, глядя на пустую комнату. Хотя Козантир установил комендантский час для оборотней в темные лунные ночи, закусочная Энджи оставалась открытой для посетителей-людей. Теперь уже нет.

По словам Джоди, Зеб был в ярости. Он сказал Энджи, что адская гончая может войти в облике человека, а затем превратиться… и хозяйка закусочной станет главным блюдом.

Сегодня вечером, задолго до захода солнца, она повесила табличку «Закрыто» и опустила жалюзи. Любому человеку, желающему поесть, не повезло.

Единственный свет в комнате лился из открытой кухонной двери, и Энджи выбрала столик в темноте у окна.

— Отсюда мы можем наблюдать за внешним миром. — Она показала пальцем. Щель между жалюзи открывала вид на пустынную улицу.

Бри потерла руки, чтобы прогнать внезапный озноб. Кахиры были там, патрулируя город в холодной ночи. Охотились сами или были приманками.

— С ними все будет в порядке, — тихо сказала Энджи.

— Конечно, будет. — Пожалуйста, будьте осторожны. — Спасибо, что позволила мне остаться на ночь. В домике одной, мне было бы жутковато.

— Я рада, что ты здесь. Если бы моей дочери не было в городе, я бы вздрагивала от каждого шороха.

Когда Бри села, темнота успокоила ее, а железные решетки на большом окне придавали чувство уверенности. Она посмотрела сквозь жалюзи. От проливного дождя старомодные уличные фонари сделались совершенно бесполезными, а в центральном парке ветви деревьев боролись с порывистым ветром.

— Я не привыкла чувствовать себя загнанной. Как вы все это терпите?

— Для нас это тоже в новинку. Колд-Крик всегда был изолирован и безопасен, пока неподалеку от нас не построили пансионат для престарелых. Калум был недоволен, но это не в нашей власти.

— Значит, адским псам не будет конца?

Энджи поморщилась.

— Кахиры могут убить одного, но в конце концов нас найдет другой. Или сразу несколько. — Они обе вздрогнули. — Слава Матери, Козантир заставил Зеба и Шея тренировать наших Кахиров. Жаль, что они не могут остаться здесь навсегда.

Бри нахмурилась, глядя на чашку.

— Мне тоже. Они выглядят такими счастливыми, заботясь о «Диком лесе».

— Калум попросил их остаться. Но Шей связан клятвой, и там, куда идет один брат, идет и другой. — Энджи снова наполнила их чашки.

Колд-Крик без Зеба и Шея. Бри смотрела в окно, чувствуя, как холодный ветер пронизывает пустоту в ее груди. Где-то внутри, далеко от ее логического разума, ее подсознание спланировало будущее. С ними. Этого не случится. Ей нужно смириться с этим.

На улице колыхались тени.

— Энджи, что это? — Смутно различимое в темноте и дожде, что-то двигалось к закусочной. Сердце Бри бешено заколотилось, а руки похолодели. — Кто-то… что-то там есть.

Энджи наклонилась вперед, вглядываясь в темноту.

— На двух ногах, не на четырех. Должно быть, какой-то идиот вышел прогуляться под дождем. Надеюсь, он не придет сюда, ожидая, что его накормят.

— Но ведь его убьют. Мы должны предупредить.

— Нет, Шей сказал, что адская гончая в городе учует оборотней и сосредоточится только на нас. Люди для нее будут все равно, что мебель.

Мышцы Бри расслабились.

— Хорошо. Это хорошо.

Борясь с мокрым снегом, закутанный то ли в одеяло, то ли в плед человек двинулся вверх по улице. Ужасно маленький. Женщина? Когда Бри заметила корзину на руке женщины, она напряглась.

— Это Нора?

Под дождем женщина подняла лицо, бледное в мерцающем свете уличного фонаря.

Энджи застонала.

— Клянусь грудью Матери. Нора… — Они побежали к выходу. Бри щелкнула множеством замков и открыла дверь.

Из темноты улицы вынырнула фигура, блеснули мокрые костяные пластины. Адский пес ударил Нору сзади. Та взмахнула руками, как крыльями, и упала с пронзительным криком.

Ее голос резко оборвался.

— Не-е-ет! — Бри начала было выходить, но Энджи затащила ее обратно.

— Ты не можешь сражаться с этой тварью голыми руками! — Энджи высунула голову и закричала, — Помогите! Адский пес! Помогите! Главная улица!

Монстр резко обернулся.

Энджи отскочила назад, захлопнула и заперла дверь.

— Херне, помоги нам, — простонала она. — Нора.

— Голыми руками. — Бри побежала на кухню. Они не могли убить его, но отвлечь на время, пока не придут Кахиры, было им по силу. На стойке лежал нож. Но она знала, что это не сработает.

Может, громкое отвлечение? Дрожащими руками она сгребла в охапку чугунные кастрюли и сковородки, самые тяжелые, какие смогла найти.

С мертвенно-бледным лицом Энджи уставилась на груз Бри. Ее губы сжались, и она кивнула.

Бри взглянула на огромную кастрюлю с кипящим соусом для спагетти.

— Принеси и это. — Она бросила свою ношу справа от входной двери.

Энджи поставила соус рядом со сваленными в кучу кастрюлями и сковородками.

Струйка пота от страха побежала по спине Бри, когда она взяла огромную сковороду. — Открой мне дверь. Закрой её сразу же, как я брошу.

— Поняла. — Энджи открыла замки и распахнула дверь.

Бри заставила себя выйти наружу. Адский пес поднял голову от безвольного свертка, которым была Нора. Кровь размазалась по его морде, когда он уставился на Бри. Она замерла, каждый нерв дрожал, паниковал, кричал. Земля качалась вверх и вниз, как будто Бри была пьяна, и она почувствовала, как сковорода выскальзывает из онемевших пальцев.

Я не позволю ему победить. Ее пальцы сжались на рукоятке. Крякнув от решимости, она изо всех сил швырнула сковороду. Металл ударил адского пса по черепу с ужасным глухим стуком.

Монстр зарычал от ярости и бросился в атаку. Бри рванула обратно внутрь. Энджи захлопнула дверь и щелкнула замками.

Секунду спустя адский пес ударился о дерево с такой силой, что крошечная стеклянная панель треснула.

Крик Бри застрял у нее в горле, сердце болезненно колотилось о ребра. Ее внутренности затряслись, когда она схватила чугунный горшок.

Тишина. Неужели он ушел?

Монстр отвратительно и протяжно зарычал, и волоски на шее Бри встали дыбом. Энджи отпрянула на шаг. Секунду спустя адский пес рысью вернулся к своей жертве. Бри прислонилась к стене, ее ноги ослабли. Смогут ли они сделать это снова? Был ли в этом смысл? Скорее всего, Нора мертва. Печаль о жизнерадостной старушке ныла, как натянутая мышца, когда Бри выглянула через треснувшее окно на улицу.

— Эй, демоническая мразь! — Донесся снизу громкий голос Бена. Бри с облегчением прислонилась головой к стене. Кахиры здесь.

Три фигуры приближались к адскому псу. Двое мужчин со сверкающими ножами: Алек, его лицо было искажено яростью, Бен, неуклюжая гора мышц. Оуэн, в форме пумы, промелькнул перед ними и ударил адского пса. Взмах, удар, но безрезультатно, когда кошачьи когти прошлись по панцирю. Кугуар отпрыгнул в сторону, и бесполезный щелчок зубов адского пса был громче дождя.

Двое мужчин бросились на монстра, но тот не уступал.

Адский пес прыгнул вперед и протаранил Алека, отбросив того назад, прежде чем броситься на Бена.

Бен отскочил от его плеча. Существо встало на дыбы, и его челюсти сомкнулись на руке Бена. Мужчина закричал от боли. Похожая на акулу голова мотнулась из стороны в сторону, а затем адский пес небрежно отшвырнул его прочь. Кахир ударился о железную скамью в центре парке и так и остался лежать на земле без движения.

Адский пес уставился на Алека, слизывая кровь со своей морды. Внутри у Бри все похолодело, лед наполнил ее вены. Эти Кахиры не могли убить чудовище. Они могут пострадать. Умереть.

Оуэн снова атаковал сзади, перекатившись на спину, как котенок. Передние лапы пумы сомкнулись вокруг задней ноги существа, когти задних лап царапали его живот.

Руки Бри сжались в кулаки.

— Сделай это, сделай это, сделай это, — повторяла она нараспев. Убей его.

Чудовище повернулось, вцепившись зубами в ногу пумы, и отшвырнуло кошку прочь. Когда адский пес последовал за ним, Оуэн перекатился. Его золотистый мех был залит кровью. Бри затаила дыхание, когда он вскочил и отпрыгнул в сторону, его грация исчезла.

Алек поднялся на ноги и встал перед монстром с одним только ножом.

— Он умрет. — Оставайся здесь, веди себя тихо, будь в безопасности.

Я не могу. Бри открыла дверь и схватила кастрюлю с дымящимся соусом для спагетти. Такая тяжелая и большая, что ее ноги едва не подкашивались. Дождь хлестал ее по лицу, когда она, пошатываясь, вышла на улицу. Дальше. Ее челюсть сжалась, сдерживая крики, рвущиеся изнутри. Я не смогу этого сделать. Еще два шага.

Вращаясь по кругу, она швырнула спагетти, кастрюлю и все остальное в адского пса. Струи соуса обжигали ей руки.

С глухим лязгом кастрюля ударилась о панцирь монстра. Соус потек по его бокам. Когда Бри отступила, тот взревел от боли. В этот момент Алек нанес удар, поднырнув под него и вонзив нож. Лезвие соскребло пластину, войдя в живот под углом.

Издав еще один рык, адский пес развернулся, нож торчал сбоку. Недостаточно глубоко.

Алек откатился в сторону и…

Энджи подошла к Бри и сунула ей в руки чугунную голландскую сковородку, а потом еще одну, уже побольше.

С громким воплем Бри бросила, что есть силы. Обе попали в цель, отвлекая существо.

Алек вскочил на ноги и побежал. Бен тоже стоял на ногах, но одна его рука безвольно повисла. В другой руке он держал нож. Золотая вспышка, и рядом с ними, кружа, оказался Оуэн. Все трое Кахиров были ранены и с трудом двигались.

У Бри сжалось сердце.

***

Нет. Пожалуйста, Херне, не надо. Пульс Шея грохотал в ушах. Если Брианна сделает еще хоть шаг, если адский пес бросится на нее, ему придется атаковать.

К его облегчению, внимание демона было обращено на Кахиров.

Не позволяйте ему переводить взгляд на женщин. Шей двигался по тротуару, бесшумно ступая лапами по мокрому бетону, стараясь держаться позади существа и не попадаться тому на глаза. Утопленные в броню глаза адского пса имели ограниченное поле зрения — то, что они с Зебом научились использовать против него.

— Попробуй меня, чертов пес. — Мрачный голос Зеба прозвучал сквозь рычание пумы. Чудовище повернулось к нему лицом.

Как человек-снайпер, Зеб неторопливо шел по улице.

Шей пристроился за спиной демона, рассчитывая время его атаки.

Еще чуть-чуть. Когда Зеб подошел ближе, задние лапы адского пса опустились, готовясь к прыжку.

Шей бросился вперед, сомкнул челюсти на нижней части задней ноги, куснул, быстро двигая зубами, пока клык не нашел щель между тонкими пластинами. Едкая кровь демона обожгла ему рот. Он тут же отпустил ногу, заметив, как та безвольно повисла. Адский пес развернулся и схватил Шея за плечо. Вспышка боли. С рычанием Шей вырвался из его хватки.

Вспомнив о другой добыче, адский пес развернулся. Зеб стоял под правильным углом, всего в футе от него.

Он произвел два выстрела.

Черная кровь брызнула из прикрытого броней глаза. Адский пес неподвижно замер, как статуя смерти, а затем рухнул.

Ударившись о землю, он превратился в человека. Мертвый и готовый.

Шей поднял нос и издал протяжный вой, празднуя победу. Когда звук эхом отразился от гор, голос Зеба, менее мелодичный из человеческого горла, присоединился к нему, превратив мелодию в нечто сильное и прекрасное.

Когда они закончили, был слышен только шум падающего дождя и шелест ветвей деревьев на ветру.

Стоя под дождем, Бри слушала волков, их песню, смелую и славную, наполняющую ее сердце, погружающую ее в мелодию, говорящую ей, что она принадлежит им. Она была частью стаи. Ее глаза наполнились слезами.

Энджи обняла ее за плечи и прижалась к ней. Ощущение было правильным; она тоже была стаей.

Когда песня закончилась, Бри глубоко вздохнула. Реальность вернулась, когда ее взгляд упал на маленькую корзинку, разноцветные нити которой рассыпались по грязной улице. О, Нора. Как и проливной дождь, горе окутало ее. Вместе с Энджи они неохотно двинулись к старушке, едва переставляя ноги, поскольку те будто превратились в бетон. Она не хотела этого видеть…

Внезапно, сильные руки сомкнулись на ее плечах, поднимая ее в воздух. В панике Бри взвизгнула.

— Черт возьми, самка! Ты с ума сошла? Пытаешься умереть? — Рев Шея заполнил улицу, город, всю долину. Обнаженный и разъяренный, он держал ее в футе от земли, глядя ей в лицо. Шей встряхнул ее так, что у нее щелкнули зубы. — Что, во имя Херне, ты здесь делаешь? Никогда, слышишь, больше никогда не смей делать такую глупость снова. — Он еще раз сильно встряхнул ее.

Бри знала, что у нее вечно путаются мозги, но он ничуть ее не пугал. Весь его гнев и возмущение исходили от беспокойства о ней, и это знание растопило ее сердце.

Шей поставил ее на ноги и притянул к себе, прежде чем она успела упасть. Он прижал ее лицо к своей груди, и похоже пытался задушить в объятиях. Ребра затрещали.

— Клянусь Богом, я чуть не умер, увидев тебя здесь. — Он зарычал и, черт бы его побрал, казалось, сжал ее сильнее.

— Шей, она маленькая самка. Не раздави ее, — в грубом голосе Зеба смешались гнев и веселье.

Железные обручи ослабли. Бри втянула воздух и подняла лицо, чтобы сказать… что-то, но Шей развернул ее, не слишком нежно, лицом к своему брату.

Глаза Зеба пылали черным огнем.

Шей схватил ее за плечи и зарычал ей на ухо:

— Сегодня. После того, как я возьму тебя всеми возможными способами, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, я планирую еще немного поорать на тебя. Гораздо громче. — У нее перехватило дыхание от этой плотской угрозы, от этого предупреждения.

Он подтолкнул ее к Зебу.

— Твоя очередь кричать на нее, бхратхайр. А я пойду расскажу нашим Кахирам обо всем, что они сделали не так, — руки Зеба сомкнулись на ее руках в тех же самых местах. Болезненно. Но потом он притянул ее к себе. Его объятия были крепкими. Собственническими. Он что-то пробормотал ей в волосы. Чувство безопасности окружило Бри, и она обмякла.

Адреналин рассеивался с каждым ударом ее пульса, и на смену ему пришел холод. Адская гончая. Монстр был мертв. Она была жива. Когда Бри прижалась ближе, ее начало трясти.

Зеб молча обнимал ее, пока она дрожала в его объятиях. Мужчины были живы. Но Нора… эта милая, растерянная старушка. Глаза Брианны наполнились слезами.

Руки Зеба сделались нежными, скользя вверх и вниз по ее спине, а щека согревала ее макушку, когда она плакала о Норе, когда она рыдала от ужаса.

Его дыхание, медленное и ровное, стало якорем для нее самой, пока его спокойствие не передалось ей.

С дрожащим вздохом она поняла, что ее руки обвились вокруг него. Одна рука вцепилась в его зачесанные назад волосы, как в спасательный круг. Бри не хотела отпускать его.

— Спасибо, — с трудом выдавила она.

— Смелая, находчивая самка. — Его скрипучий голос был так же нежен, как теплая рука, скользнувшая под ее волосы и обхватившая затылок. — Я никогда не видел ничего подобного. Алек обязан тебе жизнью. — Зеб уткнулся носом ей в шею и отпустил.

Брианна отступила назад, пошатываясь, но держась прямо. Теперь она могла справиться сама, и, по крайней мере, он не кричал на нее. Ей нужно проверить Нору, проверить Энджи…

Зеб схватил Бри за подбородок мозолистой рукой, заставив ее встретиться с ним взглядом. Его черные глаза горели той же яростью, что и у Шея.

Она попыталась сделать шаг назад, но потерпела неудачу. Вау, волки не на шутку разозлились, да?

— Маленькая самка, — его голос звучал так, словно он проглотил гравий. — Скажи спасибо, что не я взял тебя, иначе сегодня я бы заставил тебя заплатить за свои действия. — При ее испуганном вздохе в его глазах вспыхнула искорка юмора. — Прости, кариада, милая. Я забыл, что ты не привыкла к реакции мужчины, когда он видит женщину в опасности.

Он развернул ее, держа неподвижно в своих больших руках. Рыча все это время, он укусил ее за затылок.

Сильно.

***

Уже светало, когда Шей закончил смывать с себя грязь, пот и засохшую кровь. Позаботившись о Бене и Оуэне, Донал вылечил плечо Шея, несмотря на его протесты, что оно не стоит внимания. Целитель рассмеялся, сказав, что Шей и Зеб получили достаточно боевых отметин, чтобы производить впечатление на женщин. В большем нет необходимости.

Шей посмотрел на свое тело. У него было не так много шрамов, как у Зеба, и они не так хорошо выделялись на его светлой коже, но да, у него их было довольно много.

Брианна, казалось, не возражала.

Ее не оказалось в его постели, как он надеялся. Все еще не уверена в себе? Шей вошел в ее спальню. Хотя она вернулась в домик на рассвете, она уже крепко спала. У этой храброй маленькой самки была тяжелая ночь.

Когда к нему вернулись воспоминания о том, как она напала на демона, его гнев и страх пробудились, как пламя от тлеющих углей. Адская гончая могла разорвать ее на куски.

— Брианна, — прорычал он.

Она вздрогнула и проснулась. В ту же секунду, как она признала его, он подхватил ее на руки, заставив заскулить, и это снесло напрочь его терпение. Мягкая женщина, теплая и разгоряченная сном, благоухающая женским мускусом и мылом.

Моя.

Он повалил ее на свою большую, размером с полигон, кровать на спину и лег на нее сверху. Никакого страха на ее лице, только растущее возбуждение. Ее запах увлек его вниз по ее телу.

Раздвинув ее ноги, он обнажил ее влажную кожу.

— Шей, я…

— Не разговаривай со мной, пока я не возьму тебя хотя бы раз, — сказал он. Ее глаза расширились. — Если только я не сделаю тебе больно. — Затем, чтобы быть уверенным, что она не пострадает, он лизнул ее киску, наслаждаясь пьянящим мускусом, дрожью, которая прокатилась по ней. Его язык дразнил ее внутри, затем над бугорком, и, несмотря на то что она извивалась, он безжалостно держал ее открытой, когда толкал ее через край.

Ее долгий стон заставил его улыбнуться. Теперь она кончала так легко.

Слава Богу, потому что он больше не мог ждать. Каждый раз, когда он расслаблялся, перед глазами возникала картинка, как Бри стоит лицом к лицу с демоном. Ее мужество внушало ему благоговейный трепет, и одновременно заставляло сжиматься внутренности от ужаса. Это приводило его в бешенство. Бросать сковородки в адского пса. Соус для спагетти.

Безжалостными руками он перевернул ее.

Бри почувствовала, как тревога сдавила ей горло, когда Шей рывком поставил ее на четвереньки. Он никогда не пытался взять ее таким образом, особенно после того, как она запаниковала в первую ночь.

Его огромное тело склонилось над ней, заставляя ее чувствовать себя слишком маленькой и беспомощной. И все же его рука была невероятно нежной, когда он ласкал ее грудь и дразнил сосок. У нее было такое чувство, будто он разжигает огонь под кастрюлей на плите. Шей прикусил ее плечо и уткнулся носом в затылок.

Ее страх был заглушен растущей жаждой, теплом его тела, его осторожными прикосновениями. Это был Шей. Как она могла бояться?

— Вот так, — прошептал он ей на ухо. — Брианна, я собираюсь взять тебя жестко. Скажи, если будет больно, но мне нужно чувствовать тебя рядом, слышать твое сердце и дыхание. — Он нуждался в ней. Боже, эти слова просто смыли всякое сопротивление.

— Возьми меня. Как хочешь. — Его рычание пронзило ее, когда он заскользил своим членом по ее влаге. На мгновение он поддразнил ее вход, а затем одним сильным толчком вошел в нее.

От шока ее влагалище содрогнулось вокруг него, и она ахнула.

— Клянусь Богом, ты прекрасно ощущаешься, Брианна. — Его голос был низким и резким, когда он вышел и снова вошел.

От непривычных ощущений Бри закатила глаза. В этой позе он ощущался иначе. Глубже, чем обычно, касаясь новых точек.

— Держись, волчица. — Как будто следуя собственному приказу, его руки сомкнулись на ее бедрах в неизбежном захвате, и он дернул ее обратно на свой член с довольным мурлыканьем. Жестко. Быстро. Решительно. Он взял ее, как и сказал, держа так, как хотел. Толчок за толчком.

— Еще, — захныкала она.

Он раздвинул ее ноги еще шире, входя еще глубже, и неумолимый ритм начал пульсировать внутри нее. Давление нарастало и закручивалось в ее сердцевине, как пережатая пружина. Бри сжалась вокруг него, нуждаясь в большем.

Он усмехнулся и скользнул одной рукой вниз по ее клитору, дразня настойчивыми пальцами, лишая разума. Каждое движение его члена подталкивало ее к его руке.

Бри застонала и закрыла глаза, чувствуя только его скользкую тяжелую эрекцию, входящую и выходящую, пока его твердый палец гладил ее клитор.

Когда его член вошел глубже, а палец надавил сильнее, быстрее, его зубы сомкнулись на ее затылке, и укус боли пронзил ее до самой сердцевины. В течение одной секунды все внутри нее балансировало на острие, а затем пружина внутри нее взорвалась. Неотвратимое наслаждение выплескивалось наружу пылающей волной за волной, пока она не перестала понимать, где начинается и заканчивается ее тело.

Шей издал низкий стон. Его хватка была такой сильной, что обязательно останутся синяки, но он оставался неподвижным, пока его член содрогался внутри нее.

Удовлетворенно напевая ей на ухо, он слизал боль от укуса, а затем перевернул их на бок. Он обнял ее, прижимая спиной к своей груди.

Ее руки и ноги растворились в матрасе, когда она положила голову на его твердый бицепс.

Прижимая ее, член Шея все еще оставался глубоко внутри.

— Спасибо, линнан, — прошептал он.

Она усмехнулась. Нет, спасибо тебе. Не только за оргазм, но и за открытие, что она может наслаждаться жестким и быстрым сексом.

— Не за что.

Она убрала его руку со своей груди и укусила за палец. Его ответом было то, что он снова был твердым внутри нее.

— Спасибо, что спас мне жизнь.

— В этом не было необходимости. — Шей положил свою руку обратно на ее грудь, и Бри почувствовала, как ее сосок напрягся. Забавно, что ее поглаживание ничего не давало, но под его мозолистой ладонью каждый ее нерв ожил.

Когда он зажал ее сосок между пальцами, ее киска сжалась вокруг его члена, заставив его зарычать от удовольствия.

Шей поцеловал ее волосы, притягивая ближе.

— Но сегодня ты спасла других. Откуда в тебе столько храбрости? Твои родители были воинами? — Он поморщился. — Прости. Ты, наверное, не знаешь, не так ли?

— Нет.

— А что люди делают со своими сиротами? — Он выскользнул из нее и развернул Бри лицом к себе.

Она уткнулась носом ему в грудь, вдыхая аромат мыла и их любви.

— Ты что, никогда не смотрел телевизор?

— Нет. У людей мужчины так плохо обращаются со своими женщинами, что хочется научить их хорошим манерам. — Его рука сжалась в кулак с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев. — И все такие грубые.

Она попыталась представить, как мистер чрезмерно-заботливый-вежливый-воин смотрит комедийное шоу или даже что-то вроде «Крепкого орешка». У нее вырвался смешок.

— Сироты? — Напомнил он ей.

— О. Нанимают людей для ухода за группой детей. Я долго не разговаривала, поэтому они подумали, что я умственно отсталая, и меня не торопились удочерять. Как-то меня воспитывала милая пара, но приемный отец потерял работу, и они были вынуждены уехать из штата. Еще в одной семье забеременела приемная мать, и они не хотели иметь двоих детей. Я много переезжала с места на место. В моем последнем приемном доме, парень пытался… — глаза Шея сузились.

Притормози. Не очень хорошая история на данный момент.

— Ну, я сбежала до того, как что-то… случилось, и жила с уличной бандой.

— Бандой детей?

— Не всегда, но это была просто кучка детей, отсиживающихся на заброшенном складе. Рылись в мусоре и воровали. — Она улыбнулась. — Я была симпатичной, поэтому из меня получился хороший карманник и магазинный воришка. И я отлично разбиралась в машинной проводке.

— Но ты так и не стала воришкой.

Она сморщила носик.

— Я пыталась вытащить бумажник из… Ну, ты бы назвал его воином. Сэнсэй преподавал боевые искусства, и вместо того, чтобы превратить меня в малолетнюю преступницу, он отправил меня работать в его школу самбо.

Шей коснулся ее носа.

— Храбрость у тебя уже была, но он научил тебя сражаться.

— Да. — Брианна поморщилась. — Хотя против адского пса это не очень-то помогает.

Ей-Богу, неужели она должна напоминать ему об этом снова? Воспоминание о ней на улице вернулось, такой самоотверженно храброй, пытающейся спасти жизнь Кахира. Копыта Херне, она могла бы украсть сердце прямо из его груди.

Он изучал ее бледное милое лицо с россыпью веснушек. Она сражалась не с отвагой воина, а с яростью матери-волчицы, охраняющей своих детенышей. Шей провел пальцем по ее щеке. Он видел, как она обнимала щенков Бонни, видел рисунок карандашом, который она приклеила к их холодильнику. Ей было не все равно. Это был ее секрет: она просто заботилась. У этой женщины сердце больше, чем ее крошечное тело.

И она украла его сердце. Он закрыл глаза. Неизбежность любви к ней была подобна оседанию горы. Он мог бы сказать себе, что она всего лишь любовница, и, конечно же, даже в этом случае он беспокоился бы о ее благополучии. Но это было бы ложью. Она была для него гораздо большим.

Шей вздохнул, и странное напряжение в его груди ослабло с признанием того, что он чувствовал.

И все же… забота о Брианне создаст сложности.

Не с Зебом, конечно. Он улыбнулся и потерся лицом о ее душистые волосы. Цветы и цитрусовые; ей нужен новый шампунь. Зеб уже привязался к ней всем сердцем, даже если пытался притворяться, что это не так.

Проблема была в Шее. Я связан клятвой. Ни одна из причин, которые он назвал Зебу, не изменилась. Переезжать с ним и Зебом было бы слишком тяжело для нее. Но что, если они ей небезразличны? Он думал, что это так, хотя что он вообще понимает в женщинах? Каков был правильный путь, как не осрамить честь и удовлетворить свою потребность в ней?

Ему придется подумать еще немного. И даже если они с Зебом захотят ухаживать за ней, закон гласит, что женщина должна сначала посетить хотя бы одно Собрание. Самкам необходимо научиться отделять физические реакции от эмоциональных.

Но все это было в будущем, а сейчас она была здесь, в его постели.

Бри жевала губу, напряженно размышляя.

— Как получилось, что, когда Зеб стрелял из пистолета, пули пробили броню адского пса?

— Что? — Его брови сошлись на переносице, когда он попытался переключиться от романтики к смерти.

— Пули, — терпеливо повторила она. — Каким образом адского пса удалось убить из пистолета?

Шей уставился на нее. Она была там, на улице, когда Зеб застрелил адского пса. Ее маленькое мягкое тело было слишком близко. В памяти вспыхнули изуродованные тела его братьев. В его груди раздалось рычание.

— Что? Шей?

Она жива. Он должен продолжать убеждать себя в этом. Доказывать это.

Шей резко соскочил с кровати, перевернул ее на спину и потащил вниз, пока ее сладкая попка не оказалась наполовину на краю.

— Не стоит напоминать самцу, как близка ты была к смерти, маленькая волчица.

Ее глаза расширились, когда он положил ее ноги на сгибы своих локтей, открывая ее для себя. Она жива. Он вошел в нее одним быстрым толчком.