Злая Игра

Люди III

Долго ждать не пришлось. В сопровождение Свей взял двух воинов, Люпина и Виктора, а так же невысокую магичку, Лину. Парни выглядели крепко, а у Лины, которая, судя по одежде, принадлежала к фракции вестлингов, с правого бока явно не хватала пары рёбер, что для колдуна не так критично. Стоило заглянуть в её узкое лицо, чтобы понять, что девчонка куда сильнее северных магов. Ей-то по распоряжению Свея я и передал пакет от Гаи. У каждого из нас была метка Судьи.

Я думал, что мы сразу направимся в центр города, но Свей посреди квартала свернул куда-то налево.

— Зайдём за ещё одним из наших, — сказал он, оборачиваясь ко мне. — Ничего?

— Я никуда не тороплюсь.

«Странный у него тон», — пробормотал Комок.

«Сам слышу. Нам явно приготовили какую-то проверку».

«Может, убьёшь их и вернёшься к Гае?»

«Ты идиот? Зачем я, по-твоему, искал других игроков? Чтобы убивать?»

«Не знаю, зачем, но вот потренироваться на них можно. И что тебе с ними делать? Почему нельзя их убить? Ты же знаешь, что они гораздо слабее героев. Зачем тебе слабые союзники?»

«Заткнись».

Комок обиделся, но в этот раз действительно заткнулся, а не продолжил спорить или жаловаться. Что-то в нём за последнее время сильно изменилось. Или, быть может, во мне, раз он меня так слушает.

Нашей целью был небольшой кирпичный дом с частично обрушившимся вторым этажом. Я шагнул в дверной проём следом за главой игроков…

… и резким движением ушёл влево, отшвырнув с дороги вооружённого кухонным ножом парня. Отступать было некуда — выход перегородили воины и магичка, потому я забился в тёмный угол, угрожая нависшему надо мной Свею ножом.

— Что здесь происходит? — прошипел я, делая вид, будто вовсе и не ждал ловушки.

— Я же сказал, прежде чем идти в город, нам нужно забрать одного из наших, — ответил Свей.

— Что-то тут человек десять, и на одном из них нет метки Судьи.

— На тебе есть, вот поэтому я ещё не понимаю — наш ты или нет.

Я усмехнулся.

— И что, у тебя есть своя Судья, которая расскажет тебе, стоит ли мне доверять?

Свей покачал головой и, отступив, уселся на предложенный ему одним из воинов стул.

— Хочешь — обижайся, хочешь — уходи, но слишком уж ты подозрительный. Прямо скажу, ты больше похож на засланного казачка, чем на случайного прохожего. И Гаю знаешь, и Судью, и со Старейшим корешился. Конечно, может, просто у тебя всё так «удачно» сложилось, но ты и меня пойми — приходит ко мне совершенно незнакомый тип, рассказывает, насколько он нереально крут, едва не выдаёт во всеуслышание совершенно секретные данные о северных кланах… И, знаешь, что самое странное? Он вроде как игрок, но и того узнавания, как это обычно бывает, нет. Посмотрел бы я на тебя мельком, принял бы за местного. Или ты и есть местный провокатор? Может, не было никакого Суда. Может, ты сюда пришёл, чтобы нас подтолкнуть на бунт. Откуда я знаю, вдруг ты уже всё, что тебе нужно узнал, а завтра перед рассветом в этом районе города соберутся герои со стражниками, окружат квартал и начнут зачистку?

— Зачем мне это?

— Ты мне скажи.

— Говорю: мне не зачем. Я игрок, что бы ты себе не навоображал. Я, мать твою, в одну рожу шатался всю зиму по дорогам, надеясь найти для своего клана союзников…

— Мягко стелешь, — прервал меня Свей. — Но мне-то что с твоих слов?

— Да иглу ему под ноготь, — буркнул Люпин. — Посмотрим, как он тогда запоёт, и о чём будет его песня.

— Это всегда успеется. Или, быть может, тебя сразу в расход пустить, чтобы не мучился?

Я фыркнул.

— А что, если моя смерть — и есть та самая провокация?

— Вполне возможно, — согласился со мной берсеркер. — Но если нет, то на исчезновение обычного игрока никто внимания не обратит.

— И ты с чистой совестью встанешь на следующий Суд?

Свей искренне рассмеялся.

— У кого здесь чистая совесть? У тебя может? Гляжу на твою рожу и начинаю сомневаться. Моя тоже слегка поизмаралась. Да и причём здесь вообще совесть? Я буду знать, что сделал, как должно. Что защитил людей, своих людей, а не поставил их жизнь под угрозу из-за какого-то незнакомца.

Мне это начинало надоедать. Комок, который, как оказалось, успокоился только на время, продолжал пилить меня, предлагая испытать силу. Но ведь действительно не убивать же я их сюда пришёл.

— Хорошо. Говори, как доказать, что я ваш.

— А я не знаю. Понимаешь, ты сам вроде как выбора не оставляешь. Ладно, пришёл бы ко мне обычный парень, я бы поселил его в пустую квартиру, было бы время к нему присмотреться. А тут мне утром приходит сообщение, что через три дня мы выдвигаемся на Белую Рощу, поэтому нужны будут лучшие силы, а через полчаса заявляешься ты и начинаешь тыкать своими связями с людьми, которых я бы лучше в жизни никогда не знал. Нет времени к тебе присмотреться. Слишком много риска, а я рисковать не люблю.

Я уже начал злиться, а это плохо. В моменты, когда я прекращал себя контролировать, могло произойти что-то плохое. Кажется, такое уже было, но воспоминания упирались в глухую стену забытья. Возможно, они придут ко мне ночью. Но если я сорвусь сейчас, такое уже не забудется. И мне действительно ничего не останется, кроме как сотрудничать с Гаей и Судьёй. Игроки же меня проклянут. Мне даже в клан дорога будет закрыта… Нет, есть пара ребят, которые меня ни за что не бросят. Но мне ни к чему обрекать нас на одинокие скитания.

Нужен какой-то выход, нужен срочно.

— И что же ты тогда не отдаешь приказа меня убить? Ждёшь благодати какой или знака свыше?

— Жалко тебя убивать, — совершенно искренне ответил Свей. — А оставлять в живых рискованно. Потому-то и тяну время, раздумываю.

— Отлично. Давай-ка я решу за тебя. — Я вжался поглубже в угол, пряча нож за голенище правого сапога. — Я оставляю вам всем жизни, потому что мне вас тоже жалко, а ты оставляешь меня на особом положении и не препятствуешь моему проходу вместе с войском в Белую Рощу. Доверяй, не доверяй, мне наплевать. Могу на Гниющего даже в одиночку пойти, хоть сегодня. Только донимать меня не надо, хорошо?

Я не стал слушать ответ. Да и что они могли ответить? Их было четырнадцать, а я один. Но я знал, что они слабее. Ни один из них не дотягивал до четверти силы Корума, а я с той драки стал сильнее в разы.

Да и находимся мы, в конце концов, в закрытом затемнённом помещении, полном закутков и теней.

Я ушёл в Тень. Я будто растворился в ней, лишившись тела. Мой плащ превратился в крылья, которые закрыли всех находящихся в помещении. Я почувствовал каждого из них. Сердцебиение, дыхание, температуру тела. Я знал, куда ударить так, чтобы противник не смог защититься. Так, чтобы жертва умерла быстро или наоборот мучилась долго. Этот дом стал моим миром, миром Тени. А я в этом мире совсем не гость.

«Шагни вперёд, — сказал мне Комок, — только медленно. Представь, что ты — это каждый лоскут Тени здесь, что они шагают вместе с тобой».

«Я сам всё прекрасно понимаю».

Никакого обучения не требуется. Уйдя в Тень, я познал свою силу, будто одним кликом выучил новое умение. Пусть его нужно будет изучить лучше, практиковаться в использовании, но основы уже заложены в моей сущности на уровне инстинктов.

Четырнадцать моих двойников, созданных из Тени, с левыми глазами, горящими багровым племенем, шагнули к каждому присутствующему в доме игроку. Я окончательно перестал быть человеком, превратившись в самую суть полутьмы-полусвета, именуемого Тенью.

— Иллюзии! — рявкнула Лина, в обеих её ладонях зажглись огненные шары, а за спиной начал расти шар, состоящий из ядовитого дыма. — Они не опасны! Ищите настоящего!

— Ошибаешься, — сказала Тень.

— Я настоящий, — сказал Двойник, подходя к волшебнице. Он протянул к ней руки и затушил оба огненных шара.

— Вот он!

Поток ядовитого дыма окутал Двойника, но ему не нужно было дышать, у него не было кожи, чтобы её могло разъесть, и глаз, которые можно ослепить. Свей прыгнул к Двойнику и влепил по его спине стулом, но тот прошёл сквозь и врезался в тощую грудь волшебницы, отшвырнув её к двери.

— Иллюзия, — выдохнул берсеркер, но Двойник обрушился на него, нанося отвлекающие удары, в то время как второй прыгнул ему на спину.

Остальным игрокам тоже было чем заняться — Двойники терзали их, отвлекали, кто-то покатился по полу, колошматя бесчувственный сгусток Тени так, будто от этого зависела его жизнь. Хотя это не так — они могли разве что посадить несколько синяков или что-нибудь сломать. Будь у меня оружие, каждый двойник был бы вооружён так же, как я. Но я не торопился доставать нож, иначе пришлось бы перевызывать Двойников, а силы они пили — будь здоров. Да и я ведь не хотел никого убивать, о чём на миг даже забыл, слишком велико было упоение новообретённой силой.

Едва очухавшаяся Лина встала на четвереньки. Что-то зашептав, она подняла правую руку, и огнём пыхнуло так, что чуть ставни на окнах не повылетали. Двойники от этого не пострадали — у них гореть было нечему, та часть меня, что следила за распластавшимся в укромном месте телом, успела поднять Теневой Щит, а вот другим не так повезло — у пары ребят даже одежда начала гореть.

— Лина! Ты нас всех угробишь! Хватит! Слышишь, Доктор? Хватит! Я согласен, ты на особом положении, и никто тебя не достаёт! Но если я почую что-то подозрительное, мигом вылетишь из города, и, клянусь, ни один клан тебя к себе не примет!

— Мой примет, — ответил я, выходя из-за двери. — И ничего ты с этим не сделаешь. Но я согласен.

Свей уставился на меня так, будто пытался что-то во мне рассмотреть. Я лишь зло и самодовольно ухмылялся в ответ.

Что я мог сделать? Главу клана можно было понять. Я даже не обижался на него. Просто нужно доказать свою надёжность. Но как бы эта демонстрация силы не вышла мне боком — многие присутствующие могли затаить на меня злобу. Но не Свей. Я видел его сквозь призму Тени, добрейший и благороднейший человек, ничего удивительного в том, что он прошёл Суд и выжил.

— Ты действительно мог нас всех убить? — спросил он.

Я провёл рукой, указывая на учинённый погром. Игроки тушили одежду, плевались, потирая ушибленные и опалённые места. Да, пара ребят точно заимели на меня зуб.

— Представь, что было бы, если бы я не спрятал нож и захотел бы им воспользоваться.

— Крыс? — обратился Свей к одному из тех, кто находился в доме до нашего прихода.

— Полный ноль, — буркнул невысокий носатый парень. — Я даже отследить не успел, как он ушёл, не говоря уж о потом. У Двойников полный маг иммун, занятная штука.

— Трея?

Тощая коротко стриженная девка, которую я сначала принял за парня, пожала плечами.

— Под описание подходит. Только Репей писал, что у того Доктора не было левого глаза. А у тебя что, босс?

— Всё сходится. И Репей с Алексеем в его рассказе про Драконий Клык проскальзывали.

Что-то я ни хрен не понял. Я высказал это вслух.

— Мы тебя ждали, — сказал Свей, поднимая перевёрнутый в драке стул и усаживаясь. — Видишь ли, часть наших после резни на материке пробилась на север, к Песцам, и у нас сохранились средства связи. Песцы вышли к Драконьему Клыку через три недели после того, как ты ушёл. Они намеревались уничтожить город, но там их встретили ребята из Теневой Рати, которую ты по старинке назвал Серверной Ратью, добрых семьдесят человек. Объединившись, они убили Старейшего и установили свои порядки в городе. Исполняющий обязанности главы клана Репей — он себя по-другому и не называет — сказал, что к нам рано или поздно должен выйти их босс, который на зиму ушёл качаться в одиночку. Зовут его Доктором, он не похож на других игроков, рожа у него такая наглая, что так и просит кирпича, а сам он — лучшая крыса, которую мы только можем себе представить.

— И что он — Владыка Тени, — добавила Трея.

— Что ты и доказал.

— Это он так пошутил, — пробормотал я, совершенно ошарашенный.

— Возможно. Но я никогда такого не видел. Видимо, ты действительно прокачался за зиму.

Я усмехнулся.

— Так что, мы теперь союзники? Убивать меня не будешь?

— Нет, не буду. Но и о союзниках речи не было. Ты теперь на особом положении, и тебя никто не достаёт. — Улыбка у Свея была просто ангельская. — Чем меньше ты готов дать, тем меньше от тебя попросят. А я своё слово держу. Ступай обратно в таверну, найди Клюкву, она выделит тебе комнату и всё расскажет. А мы идём к раненым.

«Нужно было их убить», — сказал я Комку.

«А я о чём говорил?»

«Я пошутил».

«А. Ну тогда — ха-ха».

«Ха-ха».

Я вышел из дома и направился обратно к таверне, надеясь, что завтрак ещё продолжается — слишком уж вымотался, мне требовалась хоть какая-то энергия. Но через два десятка шагов меня догнала Трея.

— Вот, — прошептала она, засовывая мне в карман бумагу, — тут тебе Репей привет передавал. Только при местных не читай, и вообще поаккуратней.

Я с благодарностью кивнул и заторопился к таверне. Правую руку жгло огнём, ветхая бумага в моём кармане превратилась в самую желанную мной вещь на свете.

Но одновременно с этим я слишком боялся её читать, опасаясь дурных новостей.

Не помню как добрался до таверны. Ел или нет — не знаю. Клюква — миловидная румяная девушка лет двадцати — отвела меня в один из домов, где мне досталась комната — закуток с крохотным столиком, лежаком и ящиком. Клюква что-то говорила об одеяле, но я её не слышал.

Когда я наконец остался один, трясущимися руками вытащил бумагу из кармана и развернул.

«Привет, босс, надеюсь, ты это прочитаешь. Нет, не надеюсь — знаю. У нас всё как обычно, надеюсь, что у тебя получше.

Мы выходим на юг, думаю, там и встретимся.

Новостей куча, даже не знаю, как начать… наверное, поговорим при встрече. Но это не сказать не могу. Наверное, потому что хочу, чтобы наша встреча ничем не была омрачена.

Алексей сейчас на их стороне. У него новая рука, и он очень хочет её испытать на тебе, потому что ты по его словам зло, которое нужно уничтожить. Прости за эту новость, но ты бы узнал об этом рано или поздно.

Исполняющий обязанности главы клана Теневая Рать

Репей».

Я закрыл глаза и тяжело повалился на голый лежак. Перед глазами плыли серые круги, казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Хотя, быть может, я его и потерял. Не знаю.

Не знаю, зачем пришла Трея. Наверное, принести одеяло, хотя это собиралась сделать другая девушка, я даже не вспомнил бы, как её зовут. Возможно, она читала письмо. Но я не знаю, почему мы оказались на этом одеяле, не знаю, зачем я стянул с неё штаны. Не знаю, была ли она согласна, но, думаю, да, иначе мы бы не лежали в обнимку ещё какое-то время. Не знаю, зачем попросил, чтобы она пришла ночью.

Возможно, я впервые почувствовал себя абсолютно одиноким. Ничего не знаю.

Ничего.