Знание-сила, 2000 № 12 (882)

Рыжий орангутан вполне дружелюбен. Для приветственного рукопожатия он протягивает нижнюю губу: она у него вроде пятой конечности. Гамадрил, служивший у древних египтян воплощением бога Тота, честен и благороден. Если вы вторглись в его владения и таращите глаза на его семейство (что возмутительно), он трижды сделает замечание: вскинет брови, хлопнет ладонью («Кто в доме хозяин?!») и сделает ложный выпад. То есть даст возможность подумать и убраться. Только после этого он будет вас грызть и бить, причем выберет места, не опасные для жизни, – зад или лопатку. Японские макаки любят зимой катать снеговики, а когда промерзнут, залезают в горячие источники и парятся. Однажды посетитель московского зоопарка через зазор между стеклами угостил орангутаншу печеньем, смоченным в коньяке. С тех пор прошло два года. Время от времени она с надеждой подходит туда. Ворошит гвоздиком. Не покажется ли приятный кавалер?

Поведение приматов – не только интересная наука. Это еще и эффективная психотерапия, обостряющая вкус к жизни. Современные психологи все чаще рекомендуют анималотерапию – общение с животными как способ избавиться от стресса. Мне довелось это почувствовать, проводя наблюдения за приматами в зоопарке и в питомнике, где они живут в больших вольерах.

Надо сказать, что мы больше привыкли слышать об обезьянах в контексте их сходства с человеком: как поразительно (или отвратительно) они похожи на нас. Эти эмоции привели ко многим субъективным представлениям. Под давлением негодующей общественности когда-то был даже упразднен отряд Primates, введенный Карлом Линнеем, и почти сотню лет ученые относили человека к самостоятельному отряду. Ничего удивительного. Словом «приматы» в католической церкви в то время назывались высшие чины – архиепископы. Применять это ими по отношению к раскрепощенным обезьянам было весьма опрометчиво.

Однако эти страсти давно ушли в прошлое. Изменились и Земля, и люди. Сегодня в приматах стараются увидеть не наших родичей, а просто удивительных существ. Среди млекопитающих приматы отличаются самой яркой окраской и самым сложным и причудливым поведением. Кроме того, это исчезающий мир, большинство приматов находятся под угрозой вымирания и нуждаются в нашей защите.

Приматология возникла как область антропологии, ставя перед собой задачу изучить происхождение человека, доказать его родство с животными. Этот подход давно уже потерял актуальность. Современная приматология большое внимание уделяет поведению, его разнообразным формам, особенно в аспекте социальной жизни. Долгое время социальность считалась прерогативой человека. Но ведь другие приматы не менее социальны: более трети ресурсов времени и сил они затрачивают на общение друг с другом. Обезьяны привыкли постоянно созерцать своих близких, а желательно и тех, кто в соседнем помещении. В неволе без этой возможности у них развивается депрессия.

Одно из перспективных направлений – гендерные исследования, в частности специфика мужских и женских социальных ролей. У человека разница между ними во многом обусловлена культурой: в некоторых обществах занятия мужчин и женщин резко различны, для других (к которым относится и урбанизированная Европа) характерны стирание границ и мода «унисекс». Но какова разница в гендерном поведении человека per se – сама по себе, без наслоения культуры? Оказывается, меньше, чем у большинства приматов.

Несмотря на славную внешность, этот молодой господин не пользуется успехом у дамочек – ранг пока мелковат.

Вообще наличие двух полов – непростая загадка биологии. Уже на заре эволюции возникли две формы существования простейших организмов: мужская – подвижная и многочисленная, и женская – неподвижная, снабженная запасом питания. Это было необходимо для выживания. В дальнейшем наличие двух полов приносило то убытки, и тогда диморфизм уменьшался или появлялся, скажем, партеногенез, то выгоды, тогда межполовые различия возрастали.

Мы любим поспорить, кто нужнее – мужчины или женщины, кто является «сильным полом». Но природа в отношении человека этот спор уже решила: в естественных условиях для выживания популяции роль полов была примерно одинакова. Для сравнения: у гнездовых птиц» например, гораздо существеннее роль самок.

Однако у обезьян выживание группы чаще зависит от самцов. Особенно от вожака, чьи ошибки ведут к гибели многих особей. Ответственность превращает его во властное существо, окруженное ореолом восхищения и беспрекословного подчинения. Он регулирует даже воспроизводство группы. У орангутанов альфа-самец одним своим присутствием создает такой стресс, что тестикулы подчиненных самцов втягиваются в туловище и перестают вырабатывать сперматозоиды. Поговорим подробнее о социальной группе приматов.

Хорошо известно, что в обезьяньем обществе каждая особь имеет некий ранг в установленной иерархии. Оказывается, эта пирамида держится усилиями подчиненных. То есть доминант отличается независимыми действиями, а подчиненные чаше действуют с оглядкой на старшего. Они словно получают удовольствие от подчинения, что не лишено биологического смысла, ведь четкая иерархия – залог дисциплины, а следовательно, безопасности. Помимо рангов существует и ряд социальных ролей («воспитатели», «тетки», «стражи», «производители» и т.д.). Выполнение более важной роли может и не сопровождаться повышением ранга. Это напоминает систему чинов и должностей у военных: иной полковник может начальствовать над генералом.

Чем выше установленный ранг, тем выше его обладатель должен взгромоздиться наяву. Обычно вожак забирается на пригорок и поглядывает по сторонам – следит за порядком. Такой же смысл вкладывается и в понятие «высокое положение» у людей. Даже когда детеныш обезьяны вспрыгивает во время игры на камень, товарищи уважительно отступают в сторону. Наши дети (особенно стремящиеся к лидерству) тоже стараются залезть повыше и продемонстрировать это. Часто ребенок всего лишь опирается о высокий предмет – и его ранг неосознанно повышается. Любимого воспитателя дети окружают и теребят за рукава (и пищат в ухо) – обычно это лидирующие девочки.

На периферии группы располагаются стражи. Обычно это старые холостяки. За ними легче всего наблюдать, поскольку они не прячутся (и чаще других рискуют встретить хищника). В неволе внешней опасности нет, и работа стражей становится ненужной, но они все равно добросовестно обходят периметр вольера и следят за тем, что происходит за сеткой. Если у соседей какой-нибудь скандал, страж потявкивает, призывая остальных посмотреть «сериал».

Кстати, за нами обезьяны тоже наблюдают. Если страж решит, что опасности нет, сбегаются любопытные дети и гроздьями повисают на решетке. За ними подбегают «ябеды». Это молодые самки с противным характером, которые провоцируют конфликты. Внешне симпатичные. Голос точно как у девчонок- ябед. Такие особы любят с пронзительным криком бежать к старшему самцу, показывая на обидчика. Им же самим обычно и достается. Впрочем, на воле ябеды нужны: они оповещают об опасности, являясь «младшими стражами». Наблюдатели пытаются вступить с вами в контакт. Подразнить. Потрогать шнурки. Отскочить, поймав взгляд.

Итак, не одни мы изучаем этологию – наблюдение ведется обоюдно. Если обезьян не хватает, в качестве объекта можно взять самих приматологов. Так, методичные японские ученые пришли к выводу, что женщины-наблюдатели лучше распознают поведение самок и что большой процент среди них вовлечен в эту область своими мужьями-зоологами. Эти факты вполне соответствуют и моему личному опыту.

Вопреки кажущейся свирепости, обезьяны в естественных условиях избегают драк. Их поведение напоминает пикник большого семейства, где временами ворчат и отвешивают подзатыльники, но все друг друга любят. Пока молодежь прыгает и скачет, взрослые предпочитают отдохнуть в удобной позе. Самые главные павианы лежат на спине, задрав ноги и обхватив пятки. Вероятно, обезьянья йога. Чем старше особь, тем лучше движения. Если молодые напоминают неуклюжих собачек, то у старых появляется необыкновенная грация. Наиболее царственная походка у вожака – неторопливая и мощная. Павианы много занимаются любовью. Пятнадцать садок в день. В общем, делают, что хотят.

Клыки некоторых приматов крупнее, чем у леопарда. Однако они вовсе не задаются целью калечить своих ближних. Напротив, можно сказать, что хорошо воспитанные обезьяны понимают друг друга «с полуслова» и избегают телесных наказаний. Часто достаточно одного взгляда. Здесь срабатывает важный закон агрессии, полезный для выживания группы, который Конрад Лоренц сформулировал так: «Лучше демонстрация угрозы, чем прямое нападение».

Для того чтобы погасить агрессию, приматы используют «буферы» – дружелюбные действия (главное из которых – подставить зад). Жертва нападения может помчаться с жалобой к старшему или, наоборот, прижать к себе детеныша, что обезоруживает нападающего. Еще одно средство общения и буфер агрессии – груминг, или взаимное обыскивание. Приматологи уделяют странно много внимания пресловутому грумингу. Подумаешь, ищут блох! Однако обезьяны копошатся другу друга в шерсти не из гигиенических соображений – это словно неторопливая беседа, выражение симпатии, способ приветствия. Элементы груминга сохранились и у нас как ритуалы взаимного обыскивания, принятые у многих племен, а также манера поправлять воротник или снимать соринку с плеча дорогого человека. Ученые полагают, что груминг ведет свое происхождение от сосательных движений детеныша при контакте с матерью, а затем становится опосредованным – через кисть или видоизменяется в поцелуй.

Вот случай, поясняющий значение груминга. Супруга одного важного павиана по фамилии Обрубок поддалась минутной страсти и уединилась с молодым красавцем. Муж настиг неверную и подверг ее примерному наказанию: схватил за загривок, прижал к земле, укусил за лопатку, в то время как та с громким верещанием вымаливала прощение. Куда там! Павиан демонстративно отвернулся и ушел. Два часа она скулила и преследовала Обрубка, пытаясь получить порцию груминга в знак прощения, в то время как супруг обиженно отворачивался и уходил.

Почему же самка не могла успокоиться? За этой драмой кроются определенные поведенческие механизмы. Если супруга альфа-самца внезапно теряет его поддержку, ее статус, прежде очень высокий, колеблется. В случае «развода» ранг может резко упасть: ей придется самой пробивать себе место в иерархии группы. Окружающие ждут завершения ситуации. В нашем случае Обрубок поостыл и простил самку следующим действием: небрежно щипнул ее и сам подставил бок, то есть разрешил груминговать. В больших группах вокруг вожака теснятся сразу несколько приближенных дам, и он как будто нежится в массажном салоне.

Чем выше ранг, тем больше проявляется территориальное поведение. Лидер норовит дотронуться до всех предметов, подчеркивая обладание. Он также много работает над внешностью и выглядит самым ухоженным. Дело в том, что внешность у приматов (как и у других животных) лучше всего сигнализирует: «Мое место». По одежке встречают. Кстати, человеческую одежду обезьяны очень уважают. Прекрасный подарок для них – шляпа или старый жилет. Пощеголять денек-другой и постепенно обнову съесть… Одежда является предметом зависти, особенно их изумляет наша способность менять гардероб. Чтобы сделать новую одежду на старом друге более знакомой, ее стараются пометить мочой. Подобное мечение играет важную роль в жизни животных. Помеченный индивидуальным запахом объект, будь то территория, детеныш или гнездо, переходит в собственность. В зоопарке, когда утром клетки моют, обезьян выгоняют в «зал ожидания», находящийся точно над служебным коридором. Ради этой минуты обезьяны терпят всю ночь, ибо здесь они весьма метко приветствуют струями проходящих по коридору электриков и сантехников: свой человек пошел.

У птиц роль метки часто выполняет хорошо заметный помет. Внесите ручного сокола в помещение, он сразу сделает белую кляксу: «Мое место». У людей есть похожее стремление наводнить новое помещение своим запахом, раскидать вещи, расставить повсюду ненужные сувениры – «мещанские штучки». Точно так же грудные дети (и щенки) метят тех. кто их взял на руки. Это все территориальное поведение. Метками «мое место» являются и кучи мусора, которые у нас принято оставлять на границе «культурной» и «дикой» среды, например на месте пикника или на окраине города- Такова неосознанная реакция отчуждения от природы, которая преодолевается по мере развития общества.

Все дети похожи Эта угловатость означает: «Не тронь меня. Я маленький»

Известно, что у приматов любовные действия (то есть элементы репродуктивного поведения) становятся социальным языком, средством коммуникации. Непристойные с нашей точки зрения покрывание и подставление зада означают всего лишь: «А ну не смей!» и «Мое почтение…» Реликты этих сигналов сохранились у человека.

На фоне обыденных контактов у обезьян бывают и бурные страсти, и измены. Семья павианов – гарем из нескольких самок. Впрочем, они относятся друг к другу дружелюбно, вместе нянчат детей. Бывает, что самки уподобляются детенышам и выпрашивают у партнеров подачки. Сильный самец поступает по-иному: если заметит, что кто-то схватил вкусное, догоняет и отбирает. Одной лапой прижимает к земле, другой выковыривает кусок из защечного мешка.

Дружеские отношения связывают не только брачных партнеров, но и подростков, изгнанных из семьи на периферию группы. Когда они вырастают, становятся грозной силой. Интересно, что на защиту от внешних врагов они выступают «по должности» – стражи и вожак, а при внутренних конфликтах поддержку оказывают «по дружбе». Самки-супруги в мужские дела не вмешиваются, кроме тех случаев, когда непорядок кажется им вопиющим. Так, в одной вольере макак резусов образовался дамский кружок, причем мужские роли выполняли три сильнейшие самки. Когда через год к ним подсадили пару самцов, «амазонки» задали чужакам трепку. Однако соседи «по фамилии» Толстух из нормальной – разнополой – группы вмешались, стали вопить и трясти сетку. Причем к порядку призывали не только мужи, но и их спутницы. В результате «амазонки» переключились на внешний конфликт, и мужская гордость новичков пострадала не слишком сильно.

Превращение в «амазонок» – явление закономерное. Оказывается, если в неволе длительное время приматы живут однополой группой, часть особей начинает выполнять функции противоположного пола. Вероятно, для нормального существования группе необходим некий баланс полов, при нарушении которого автоматически действуют механизмы регуляции. В том числе и у людей. Например, в местах заключения представители одного пола начинают выполнять мужские и женские роли, что порой принимает уродливые и жестокие формы. Расслоение на два псевдопола наблюдается и у детей при раздельном обучении и проживании. Срабатывают какие-то пока не известные психологические механизмы. На эту тему было много споров, обучать мальчиков и девочек раздельно или вместе; и я могу поддержать обе стороны. Как родитель и приматолог я предпочту совместное обучение. Но как преподавателю мне гораздо удобнее работать с однополыми группами. Меньше хихикают.

Приматы милы и дружелюбны. Маленькая самочка мандрилла, за которой я ухаживала в зоопарке, узнает меня, даже спустя год после расставания – а ведь она видит ежедневно тысячи лиц. Впрочем, на фотографии – это не мы с ней.

У беременных и кормящих самок ранг становится выше. Во время родов большую помощь оказывают «тетки» – взрослые самки, не имеющие в данный момент маленьких детей. Никого не пускают. Массируют. Достают детеныша, если роды трудные.

Детеныши павиана – чудесные существа. Ко всеобщему изумлению, вдруг оказывается, что на брюхе самки висит черный задохлик с большой головой, напоминающий альфа-героя телесериала. Он становится всеобщим любимцем. Молодые самки хотят его подержать, дети подергать за хвост и узнать, что это такое. Низкоранговые мамки свое чадо усиленно опекают и заслоняют, словно боятся сглаза. «Генеральши» спокойнее и позволяют другим играть с малышом. В конце концов, детеныша у матери похищает молодежь. С ним играют, как с живой куклой. Возят на спине. Маленьких самочек часто утаскивают и нежно опекают подростки-самцы. Когда они вырастают, становятся брачными партнерами.

Обезьяньи детки постоянно играют в подвижные игры – догонялки, чехарду, боксируют, обожают отбирать друг у друга предметы и вертеть их. Лучшая забава – грохотать. Спускаться по лестнице и бренчать железкой. Желательно перед зрителями. По сути, это расширение естественных возможностей – издавать звуки. Малыши катаются на качелях – чужих хвостах. Вообще для детей хвост – игрушка, тогда как для взрослых – визитная карточка: чем выше он поднят, тем выше ранг.

Предметные игры в особом почете. Зоопарки даже закупают для обезьян простые безопасные игрушки. Однако век игрушки недолог Подобно младенцам, обезьянки, когда наиграются, норовят полученный подарок схряпать. Интересная книга, мелки для рисования, кукла – все будет испробовано на зуб. Нас это огорчает (особенно велики разрушения, если обезьянку заводят дома), но в природе это вполне оправданное действие: поиграть и съесть.

В первый год жизни при любой опасности маленький павиан ищет защиты у матери. Затем, став подростком, поступает в «скаутский лагерь», или, выражаясь научным языком, в маргинальную страту ювенильных особей, которые мало спят и слоняются. Примыкают к стражам. Уходят из стада. Чаще других гибнут.

Сразу после Приматологического центра я отправилась в летний лагерь, где рассказывала детям о поведении животных. Первое время глаз, наметанный на составлении этологических матриц, улавливал мельчайшие жесты, изобличающие окружающих. Надо сказать, что внешняя активность живых существ (которую, собственно, и изучает этология) стала ключом к расшифровке языка невербального общения, что взяла на вооружение практическая психология. Сегодня всякий классный менеджер или эксперт по кадрам обучен распознавать жесты собеседника и вообще «язык умолчаний».

Даже недолгая практика этологических наблюдений превращает обыденные встречи с людьми в весьма пестрый материал: кинг-конги и тарзаны есть в каждом из нас. Как оказывается, много информации передают неосознанные реакции – ужимки, движения глаз, перемещения. Особенно у детей, которые не стараются контролировать свои реакции. Первое время окружающие жаловались, что только и слышат от меня: поднятые плечи – знак фрустрации, руки скрестил – что-то утаивает, за ухо себя потрогал – значит, интересуется вон той девчонкой…

Маленькие дети (да еще и предоставленные сами себе) отличаются поведением от других приматов незначительно, всего лишь как близкие виды, а не как земля и небо. Но чем старше, тем меньше природного и больше культурного. Работа педагога облегчается, если осознаешь, что дети – тоже живые существа, причем из отряда Primates! Так же метят территорию – плевками, кулаками и криком. Общение друг с другом происходит почти невербально – через движения, прикосновения, шум и предметы (а точнее, сокровища). Проходят четыре стадии эволюции, когда познают окружающий мир: младшие – ртом, средние – пальцами, еще постарше – глазами, а первый отряд – ушами. Во время занятия командир не может усидеть на месте: сажаешь его, а он вскакивает, сам того не замечая, ведь лидер должен быть наверху. Встречаются такие же, как у павианов, подростки-ябеды, у них даже стереотип движения похож. Демонстрирую, как гамадрил делает выпал лапой, маленькие слушатели отшатываются, а затем смущенно хмыкают. Показываю похлопывание по плечу – довольно улыбаются. Часто недоверчиво или удивленно спрашивают: «Откуда вы все так знаете?» Это я-то? Целый год стряпала эфиопскому павиану!

…Возьмите 5 кг творога, смешайте с 20 яйцами в тазу; добавьте пачку Бэбипапы, полбанки Ням-Няма, много отрубей, 5 ложек меду, изюм, курагу, финики, манку по вкусу. Размешайте и выпекайте в духовом шкафу. Запеканку охладить и намазать жидким витамином с апельсиновым вкусом. Зелень пучком. Сбоку положить курицу или кальмаров, пять мадагаскарских тараканов или сверчков. Подавать два раза в неделю всем обезьянам.