Зори не гаснут

НА ДРУГОЙ ДЕНЬ

Уборщица принесла из сельсовета записочку от Егорова. «Прошу зайти, необходимо поговорить». Почерк у него колючий, каждая буква стоит чуть наискось, острая, как кавалерийская пика.

Через час сижу в его кабинете. Лицо пылает от стыда. Он ходит по кабинету, гремит о пол кирзовыми сапогами и спрашивает с гневом:

— Вы знаете, что значит социалистическая законность? Читали Конституцию?

— Читал.

— Плохо читали! Кто дал вам право самому творить суд и расправу? Где вы научились таким методам?

Он резко выделил слово «таким».

— Вы знаете, как это называется? Нет? Так я скажу. Это мальчишество, нет, хуже — самое настоящее хулиганство.

— Но… Василий Максимович! Вы сами сказали: «Пресечь».

— Сказал, но ведь понимать надо. Взяли бы вы депутата, может быть, даже еще и Зарубина, нашего участкового милиционера, пришли бы к старухе вежливенько, законно изъяли ее аптеку, составили акт. А так знаете, что о ваших «подвигах» на селе толкуют? «Ворвался пьяный, лыка не вяжет. Дверь с петель чуть не сорвал…»

— Ничего я не срывал.

— Расскажите теперь! Окоемова говорит, срывали. Всю посуду ей порасхлестали, во двор повыкидали и ее, старуху, чуть не прибили. Еле ноги унесла. Теперь ей впору на вас в суд подавать… Где же тут законность? Да, кстати, что это за разговоры о собаке? Она утверждает, что вы у нее украли собаку.

Муравьем проползла по спине капля пота.

— Не собаку, щенка.

— Но все-таки украли?

— Не украл, а… сманил.

— В пьяном виде?

— Да просто под горячую руку попала.

— Этак вы и корову под горячую руку сманить можете. — Егоров расхохотался. — Не ожидал! От вас не ожидал.

Я улыбаюсь, должно быть, глупо.

— Да вы знаете, — продолжает он, — сколько времени пройдет, пока народ забудет эти ваши художества? Люди, конечно, понимают, что старуха кое-что привирает, однако, посмеиваются: «Нет дыма без огня».

Сижу с поникшей головой. Егоров приближается к письменному столу, водит пальцем по табелю-календарю под стеклом. Спрашивает:

— Сколько вам нужно времени на составление плана работы?

— День, два.

— Через неделю сессия сельского Совета. Доложите нам, что наметили.