Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей

ПЕВИЦА ИРИНА САЛТЫКОВА

— Ну, что начнём сеанс. Вы сейчас что чувствуете?

(На этот раз сеанс проходил не у меня в кабинете, а в квартире моей пациентки. Обустройство жилища и домашняя одежда часто даёт подкупающий своей отчётливостью портрет человека, который в нём обитает. Я не обнаружил сигналов, связанных с излишним подчёркиванием наличия денег, значимости, аристократичности и т. п. Всё что я увидел говорило, с одной стороны о ласковости, уютности и приятности моей пациентки, но с другой стороны, о силе, возможностях, смелости, оживлённом и воодушевлённом самоощущении, высокой спортивной форме пациентки, активном поведении. Но так ли всё это?)

— Ничего.

(Пациент всегда что-то чувствует. Это вполне очевидное сопротивление сеансу, которое всегда имеет место в начале сеанса. — Примечания Рамиля Гарифуллина.)

— И всё таки.

— Я сижу с вами, в своей квартире. Я отдыхаю, абсолютно не напрягаюсь.

— Я для вас кто? У вас есть переносные чувства на меня?

— Журналист. Будете задавать вопросы, на которые я готова отвечать.

(По-видимому, моя пациентка уже изначально позиционирует себя как персона, которая даёт очередное интервью журналисту. Поэтому, на её лице я не увидел тревоги. Это защита дескать “пусть он говорит, что он психолог, а я его вижу как очередного журналиста.”)

— Я ощущаю по отношению к вам двойственное чувство. С одной стороны вы производите впечатление маленькой, худенькой, слабенькой, незащищённой девочки, а с другой, судя по вашему жилью, поведению, вы энергичная женщина. Много ездите по гастролям, по городам. Ведь поезда и самолёты — это такая нагрузка. Как это удаётся? Тяжело?

— Если мы с детства рассчитываем, что жизнь — это легкая штука, то это большое заблуждение. Уже когда старше становишься, понимаешь, что лёгкой жизни ни у кого нет. Просто как к этому относится? Если человек лентяй, то ему сложно будет в жизни психологически, в первую очередь. А это гораздо сложнее, чем физически. Лучше физически поработать где- то, а потом отдыхаешь. Поэтому в данном случае я понимаю, что это моя работа, это моя ответственность за завтрашний день, за ребёнка, может быть за себя. И воспринимаешь это как…

— Преодоление, постоянное преодоление?

— Я понимаю, что это сложно. А что легче? Пойти вагоны разгружать?

— В дороге не скучно? Скучаешь?

— Скучно…монотонно, так скажем. Что значит скучно? Скучно или не скучно. Ты всё равно со своим коллективом, с какими-то, может быть, книжками, с какими-то своими мыслями.

— Вам с собой не скучно?

— Не скучно, нет. Если у меня были такие моменты, я начинала над ними работать и я искала в себе причину. Понимая, что зависеть от кого-то в любом смысле — это очень плохо. Я сейчас не про материальную сторону говорю. Зависеть от кого — то в развлечениях. Тебе скучно, ты хочешь, чтоб к тебе кто- то пришёл пообщаться, а к тебе не идут. Зачем? Берёшь книжку — вот тебе и собеседник.

— Вы принимаете себя, вы себе интересны, вы всегда с собой в диалоге?

— Я работаю над собой, конечно

— И если ты долго находитесь наедине с собой, вы можете быть с собой долгое время? Ведь некоторые обострённо нуждаются в общении с кем-либо?

— Ну, это плохо.

— У вас этой проблемы нет. Вы принимаете себя?

— Конечно.

(Моя пациентка самодостаточна и имеет способность быть счастливой в одиночестве. Поэтому можно предположить, что в ней нет патологического страха одиночества. Кстати, именно поэтому, согласно статистике, многие женщины одиноки, несмотря на множество предложений со стороны мужчин.)

— И теперь вывод такой: принятие себя — это, по сути, основа для принятия другого. Без принятия себя, другого принять невозможно. Это основной психологический принцип, и, поэтому, вы принимаете других?

— Ну конечно.

— А любовь и есть принятие другого. На сколько и как вам удаётся принимать других?

— Вы сейчас конкретно о любви или вообще?

— О принятии других. Принять другого — это принять его, со всем его негативом. Как вы принимаете других? Есть такие люди?

— Недостатки есть, конечно, у каждого.

— Ребёнка вы принимаете?

— Я всех принимаю. Просто у кого-то недостатков много, у кого-то меньше. Я пытаюсь практически сказать в лицо человеку, когда недостатков чересчур. Я говорю о том, чтобы он это исправлял, это для его же блага.

— Вы сейчас что чувствуете?

— Ничего.

(Очевидно, что моя пациентка что-то чувствует, но не желает выразить это чувство. Это защита отрицанием.)

— В начале сеанса было одно чувство, а сейчас, что вы чувствуете?

— Нет, нет, нет, ничего.

(Защита отрицанием)

— И всё таки.

— Нормально. Качественно «ничего» не изменилось за время беседы?

(Моя пациентка делает успехи. Он не выражает свои чувства, но хотя бы говорит о том, что они изменились.)

— Если бы была возможность поговорить со всеми своими главными ценностями, которые есть в вашей жизни, то чтобы Вы им сказали?

— В первую очередь, это здоровая психика у всех моих близких. Здоровье, естественно. Во вторых, чтобы каждый ощущал себя полноценно, и в этой жизни двигался вперёд, делал какие-то вещи, планировал. Ни в коем случае, ни расстраивались бы по пустякам. В — третьих, человек должен быть чем-то заинтересован. Может это работа, может хобби.

— Хорошо… Какой бы мог быть диалог с первой ценностью, здоровьем? Что ты ему сказала бы?

— Я бы сказала, что: «Я тебя иногда не поддерживаю, но ты, по крайней мере, будь ко мне любезно, не подводи меня». Есть такие болезни…. Чтобы меня Господь хранил, лишнего не приписывал.

(Судя по тренажёрам за моей спиной, моя пациентка следит за своей спортивной формой.)

— А оно, здоровье, чтобы тебе сказало?

— Оно много бы что сказало: «Береги меня. Ложись спать вовремя, занимайся спортом, не ленись, пей поменьше вина».

— Вы в процессе этого упражнения что— нибудь додумали?

— Да… Я всё-таки ленивая.

— Второй ценностью для вас является ценность самого процесса жизни.

— Да.

— Чтобы вы ей сказали? Как вам удаётся жить в процессе жизни? Вот вы сейчас здесь сидите, на сеансе или где — то?

— Нет, здесь, конечно.

— Здесь, точно? Всё — таки вы здесь?

— Я здесь точно.

(По-видимому, моя пациентка права. Судя потому как она смотрит на меня, я чувствую, что она здесь.)

— Итак, чтобы вы сказали ценности, заключающейся в том, чтобы жить самим процессом жизни, а не суетой?

— Я этому бы вот, что сказала. Конечно, устаёшь в жизни что-то делать, хочется, чтобы какая-нибудь удача была. Хотя с другой стороны, наверное, всё — таки, достижения, какие то цели, они больше радуют тебя. Ну, я бы сказала так, было бы здоровье, я бы тогда действовала и было бы всё нормально. Главное, чтобы оно не подкачало.

— Остановить время, почувствовать умиротворение, убрать суету. Мечтаете об этом?

— Для меня это естественно, но, когда ты в суете и загружен работой, много дел, тогда теряется это ощущение. Когда ты отдохнувший садишься планировать свою ближайшую неделю, завтрашний или сегодняшний день, тогда есть ощущение сегодняшнего дня, есть свобода, есть какие то силы, планы, нет суеты. Хочется просто делать, не бежать, а методично любоваться в окно, выйти, прогуляться туда или сюда. Сделать какие-то дела, и их выполнять с удовольствием и без суеты.

— Теперь о прошлом. Согласно психоанализу, в вас представлено прошлое, сформированное папой, мамой, общением с близкими в детстве. Возможно в детстве были какие-то душевные потрясения? Возможно сейчас вы находитесь в диалоге с отцом, с матерью, хотя вы уже живёте отдельно от них.

— Я же сказала, что живу сегодняшним днём. Не пытаюсь заглядывать в прошлое.

(Защита отрицанием.)

— Тем не менее, мы всегда возвращаемся в прошлое.

— Ну не сказала бы я. Как — то от этого отошла. Так, очень редко, когда садишься в семейном кругу и что-то обсуждаешь, какие-то моменты, есть смешные, какие то вещи говоришь маме: «Ты не настояла на том, чтобы я пошла в художественную гимнастику». Я предъявляю к ней претензии, что она слишком лояльно относилась ко мне, пускала на самотёк, как ребёнок хочет.

— Мы всегда в диалоге с отцом, матерью, родственниками, близкими, хотя думаем, что находимся в диалоге с теми, кто сидит перед нами.

— Это естественно. Но я об этом не думаю. То, что было, то уже было. Я часто вспоминаю отца, которого не стало, потому что женщине нужен мужчина и в жизни и по жизни. Отец необходим в семье.

— Это понятно, потому что это первый мужчина, на котором у вас сформировался перенос на других мужчин. Вы по жизни кого ищите в противоположном поле? Отца? Сына? Брата?

— Не назвала бы никого из них. Меня отец очень сильно любил, баловал

— А вы его любили?

— Конечно. Я у него единственная дочь. Конечно, любила. Я где — то капризничала, но я знала, что папа исполняет мои желания. И где-то я даже использовала это. Это неплохо для девочки. Он меня всё равно любил, прощал. Но я считаю, ничего плохого я не делала.

— Вам в жизни встречались мужчины, которые действительно были покровителями, как папа, или постоянно попадались какие-то сыновья, которые делали из вас маму?

— Смотря, кого ты выбираешь. В школе мне всегда не нравились отличники, с книжками и умным видом, которые ходили не замечая девочек. Нет, чтоб радоваться чему-то, улыбаться, но они почему-то всегда грустные ходили. А хулиганы мне нравились, они естественные. Поэтому, потом я и по жизни таких искала. Не искала, а принимала. А сейчас я поняла, что это ошибка была. Сейчас мне нравятся воспитанные и интеллигентные мужчины. (А может быть, это была не ошибка, а просто моя пациентка подтянулась в своём развитии так, что поменялись интересы?) И когда такой молодой человек мне попался, я поняла, что это моё. В принципе отец у меня и ассоциировался с интеллигентностью и воспитанностью, и чувством юмора.

(Последнее выражение моей пациентки говорит о том, что она всё-таки согласилась с положениями психоанализа и выбрала мужчину, по подобию отца)

— У вас сформировалось восприятие мужчин через призму отца. Таким образом, вы сами того не осознавая, хотите быть дочерью для своего спутника жизни?

— Не знаю. Если вы хотите так обосновать, то я могу согласиться.

(Моя пациентка ещё не уверена в вышеприведённом выводе.)

— Вы хотите быть дочерью для мужа?

— Не знаю, я об этом не задумывалась.

(Осознание переноса чувств на родителей или близких порой протекает долгое время и лишь позднее мы осознаём, что выбирали спутника жизни на основе близких своего детства.)

— Не могли бы выразить что-нибудь наболевшее?

— Нет. Наболевшее — это значит, человек уже психически больной.

— Я не прошу говорить о наболевшем, как заболевании.

— Нет, я просто говорю, что у меня нет наболевшего, потому что, если просто есть вещи, которыми ты недоволен в жизни, ты понимаешь, что это жизнь, и их можно любым способом решить.

(Защита отрицанием.)

— Хорошо, тогда я по другому задам вопрос. Сейчас Вы общаетесь со своим бывшим супругом Виктором Салтыковым?

— А зачем? Сначала я пыталась поддерживать отношения из-за дочки. Но Алиса, как и я давно научилась обходиться без него.

— Какие у вас с ним отношения?

— К сожалению, никаких. Для меня он — чужой человек, но для дочери Виктор прежде всего отец, она его любит и нуждается в нем, а он…Не навещает ее, не общается и вообще никак не заботится.

— Почему? У него совсем нет отцовских чувств?

— Ну, это у него надо спросить. Характер такой. Алиса все понимает, она уже взрослая, 18 лет, но внутри себя, конечно, переживает. Недавно приезжала на каникулы, я говорю: «Ну позвони хоть батьку-то», а она: «Не, не хочу». Бывало, она звонит, а он трубку не берет. А когда набирает с незнакомого ему телефона, он вдруг отвечает и, поняв, что «попал», оправдывается: «Я не слышал, был занят, то да сё…» — в общем, ведет себя некрасиво.

— Что вами в первую очередь движет?

— Наверное, мой ребёнок. Я вырастила его практически одна. Я не хвалюсь, но друзья и знакомые завидуют: «Какой ты вырастила дочь! Это чудо!» Алиса была очень послушной девочкой, дорогих шмоток не просила, мы легко находили общий язык. Мое воспитание было естественным. Здесь я придерживалась политики кнута и пряника. Очень много разговаривала с ней. Мне кажется, это и дало результат. Я видела объективные достоинства дочери. Она великолепно танцует, играет на фортепиано, с детства очень много и быстро читала. Я хочу чтоб у неё был счастливый завтрашний день. Поддержать её — раз. Второе — я сама, чтобы старость была красивой.

— Вам нравится заниматься воспитанием. Как вы это делаете?

— Никогда ничего не навязывать, не заставлять делать из-под палки, быть чуткой к внутреннему миру, темпераменту и складу характера ребенка. Обязательно — предоставлять возможности для проявления его интеллектуальных и творческих способностей. И никогда не ругать любимое чадо за отсутствие таланта в той или иной области.

(Можно предположить, что последние высказывания частично касаются как раз того, чего не было при воспитании самой пациентки.)

— И всё-таки проблемы при воспитании были?

— Ну как же! Переходный возраст никто еще не отменял. Уличные компании, пиво, сигареты… Я с ней — и по-хорошему, и по-плохому, а она — ни в какую. Был даже момент, когда у меня опустились руки и я позвонила Вите: «Ну сделай же что-нибудь: она курит!» А он мне: «Да отстань ты от ребенка, пусть курит!» Представляете, да? Отец! Алиса, конечно, искала в нем защиту: «Папа, мама на меня орет, хочу к тебе!» А он ей: «Не обращай внимания, пусть визжит!» Против меня родную дочь настраивал! При этом, заметьте, к себе ее так и не взял. Благодетель! И тут я, конечно, взбесилась. Кричу ему в трубку: «Ах, ты, дрянь! Еще одно слово — и я сотру тебя с лица земли. Я тебя уничтожу! Если ты против моего воспитания, то хотя бы не мешай». Только тогда он успокоился — испугался.

— Насколько вы избирательны в своих связях сейчас. Каковы ваши критерии отбора мужчин?

— Ну, то что я не каждого мужчину подпущу к себе это очевидно. Поболтать о жизни могу с любым, но не более. В остальном, же я очень избирательна.

— Все мы в жизни играем какие-то роли? Какие из них главные для вас?

— Три вещи я бы назвала: мать, женщина (любимая, любящая), третье — цель, работа, карьера.

— Не могли бы рассказать какие-либо свои сновидения?

— У меня их нет.

(Защита отрицанием.)

— И всё таки.

— Если даже бывает короткий сон, то я его не помню.

— Я не прошу вас рассказать те сны, которые были недавно. Вообще, абсурдные сны были?

— Я не помню. Я вообще к этому никак не отношусь. Если даже что-то и снится, я к этому никак не отношусь.

— Вы имеете способность иногда проявлять сильный характер?

— Мужчинам в женщинах нравиться сильный характер. Возможно, это и есть мой «конек». Кроме того, я никому не навязываюсь, а мужчины это ценят. Проще говоря, люблю быть свободной. К тому же стараюсь всегда настраиваться на хорошее настроение, чаще улыбаться, а это помогает не только в общении, но и хорошо выглядеть.

— Хорошо. А фантазии есть? Мечты, которые приходят в голову?

— Мечта? В Голливуде, чтобы я по Красной дорожке шла.

(Моя пациентка улыбается.)

— Конкретнее.

— Иду в Голливуде, по красной дорожке, когда «ГРЕММИ» вручают.

— Вы одна идёте?

_Могу одна, могу с молодым человеком.

— Непосредственно в фантазии одна или с кем-то?

— Не знаю. Может с молодым человеком. Наверное, интереснее так.

— Вот эта фантазия, этот образ часто приходит к вам? Или вы только сейчас сказали мне?

— Ну, когда думаешь на эту тему абсурда, фантазируешь по-детски.

— А в Голливуде по-настоящему когда — нибудь были?

— Конечно.

— А ещё какие — нибудь фантазии есть?

— Да. Иметь большую семью: 5 детей, 10 внуков (искренно смеётся). Дом, который я строю. Большая семья. Я со своим мужем, моя дочка со своим мужем, дети, много детей. Каждый занимается своим делом.

(По-видимому, все вышеприведённые фантазии не содержат серьёзных психических проблем моей пациентки)

— Со снами и фантазиями закончим. А вот с бессонницей как у вас дела? Никогда не было такого, что вы одни, а весь мир спит, а вы не можете заснуть?

— Может и было от переутомления, какого- то. Не часто.

— Вы ранимая, когда вас не узнают?

— Нет. Такого просто нет. Есть люди, которые бы хотели сделать мне гадость. Я им звоню, а они говорят: «А кто это Ирина Салтыкова?». Ну, думаю, значит непросвещённый человек. А вообще, я знаю, что меня все узнают. А кто не знает, тот не знает.

— А эйфория оттого, что вас узнают есть? Это радость приносит? Или это перестало быть ценностью?

— Это приятно. Я не могу сказать ценность это или нет. Или это привычка, и по-другому это уже не представляешь.

— Как снимаете стрессы обычно?

— Ну не знаю, наедине с собой, расслабляюсь.

— Расслабляетесь с помощью чего?

— Можно отвлечься с кем- то, или просто расслабиться, например, телевизор и подумать о том, что всё хорошо. Природа — это самое настоящее, что существует. Вот это, по — настоящему расслабляет.

— Судя по всему пора заканчивать.

Моя пациентка начала скучать. Обоятельные “хихикания”, которые были на протяжении всего сеанса прекратились. Скука показывает, что пациент избегает осознания своих побуждений. Если пациенту скучно, это означает, что он пытается отвратить осознание своих импульсов и вместо этого у него появляется специфическое напряжение — скука. Тем не менее, моя пациентка продолжает иногда улыбаться, несмотря на то, что этого ей не хочется. Это свидетельствует о сильном характере моей пациентки. Несмотря на силу характера, ей удаётся оставаться хрупкой, женственной, милой, словом быть в форме во всех отношениях.