Хрустальный ключ

38

Как-то днем, когда шли уроки и в пионерской комнате было пусто, Зоя Павловна решила для себя подвести итоги: какой труд выполняют ее ребята для общества, для людей.

Она перелистывала свои тетради и записную книжку.

Пятый и шестой классы шефствуют над детским садом. Делают для ребят игрушки, готовят небольшие концерты. Еще два шестых класса выполняют в столярной мастерской заказы для кабинета биологии: ящички для рассады, подставки для цветов.

Семиклассники посадили деревья и кусты в сквере около нового дома железнодорожников.

Пятиклассники собрали три килограмма семян желтой акации и столько же семян клена. Все это передано в зеленстрой.

Седьмые классы и шестой «б» работали на стройке.

Кроме того, шестой «б» по своей инициативе собрал книги для железнодорожных школ на линии.

«Вот тимуровские дела идут пока не очень живо, — подумала Зоя Павловна. — Какое же дело поручить ребятам?»

И надо же было случиться, что Зоя Павловна искала дело, а дело искало ее. На перемене к ней подошла Зина Зыбина из шестого «б». В Октябрьские дни ее приняли в пионеры, и на груди Зины пламенел наглаженный алый галстук.

— Зоя Павловна! В нашем доме живет одна девушка, Фая, продавщица хлебного магазина. Хотела она с вами побеседовать о чем-то. В три часа придет. Вы ее дождитесь.

После трех часов в пионерскую комнату несмело вошла девушка с ярким румянцем на щеках, с веселыми голубыми глазами.

Девушка поздоровалась, внимательным взглядом окинула комнату и тихонько присела на стул.

— Я работаю тут, недалеко. У нас комсомольско-молодежный магазин. Работаем мы по двое. И вот стали мы наблюдать, какие покупатели к нам ходят… Спозаранок, конечно, семейные бегут, им до работы хлебе купить нужно. Потом и совсем другой народ появится. Матери с маленькими детьми, бабушки со внуками, пионеры, инвалиды. И знаете, некоторых просто жалко. С таким трудом человек бредет! А без хлеба не проживешь. Вот мы и решили, у самых пожилых, у инвалидов адреса записать и доставлять им хлеб на дом. Среди дня покупателей меньше, можно отлучиться ненадолго. Стареньким-то важней всего, чтобы мяконький хлеб был, пушистый. Пока мы взяли десять адресов, для пробы. Но хорошо бы еще хоть десять семей записать.

Зоя Павловна слушала и улыбалась. Она прекрасно поняла милую румяную Фаю. Как хорошо придумали девушки, продавцы из хлебного магазина!

— Вот это по-комсомольски! — похвалила пионервожатая. — Мы вам поможем. Дайте нам пока десять адресов. И я вам обещаю, что поручу это дело самым аккуратным и приветливым девочкам. И если надо, поговорю с их родителями. Пойдет работа на лад, мы возьмем у вас еще адреса.

Шестому классу «б» Зоя Павловна дала три адреса. Самой первой неожиданно вызвалась Зина Зыбина. Взяли тимуровское поручение еще две девочки. Подняла руку Валя Черноок.

— Зоя Павловна! Недалеко от нашей школы живет женщина-инвалид. Она на войне была! Разрешите, я буду ей помогать.

Зоя Павловна колебалась недолго. Валя живет в интернате… Ну, ничего, будет предупреждать воспитателей, если отлучится.

Валя шла в школу. На противоположном тротуаре она увидела женщину на костылях. Женщина поздоровалась со старушкой, что сидела на скамье у ворот, и вошла во двор небольшого дома.

Валя быстро перебежала улицу.

— Скажите, как эту тетю зовут, которая на костылях?

— Ее-то? Лариса Игнатьевна ее зовут. Токманцева…

Старушка поинтересовалась, зачем девочке надо знать имя соседки, но Валя поблагодарила ее и повернула в сторону школы.

На другой день Валя за час до уроков ушла из интерната.

Вот и знакомая калитка. Девочка обогнула дом и открыла обитую черной клеенкой дверь. За небольшими сенями оказалась просторная кухня. С каким-то шитьем сидела у окошка вчерашняя старушка.

— Можно повидать Ларису Игнатьевну? — смущенно спросила Валя.

— А ты стукни вон в ту дверь, она и отзовется…

Валя сняла пальто, положила на стул портфель.

Она очутилась в небольшой комнате. У письменного стола сидела Лариса Игнатьевна в светлом домашнем халатике. Пышные золотистые волосы рассыпались по плечам. Серые глаза с легким удивлением смотрели на девочку.

«Какая она красивая!» — подумала Валя.

Молчать было неловко, но и начать разговор казалось трудным.

— Я учусь в школе, тут, в следующем квартале. — Может быть, я могу что-нибудь делать для вас? — Валя чувствовала, что румянец заливает ее щеки. — Например, за хлебом сходить, или… в библиотеку, — взгляд девочки упал на стопку книг на письменном столе.

Лариса Игнатьевна тоже была смущена.

— Спасибо, девочка! Хлеб мне покупает соседка. Но ты можешь помочь мне. Вот отнеси письма на почту. Посиди, минуточку…

Валя присела на стул. Лариса Игнатьевна повернулась к письменному столу и снова стала писать. Перед ней уже лежали два письма. Она запечатала третье и подала Вале.

— Как твое имя? Валя? Значит, ты берешь надо мною шефство? — шутя сказала она. — Что ж, будем знакомы. Лариса.

Небольшая крепкая рука пожала Валины пальцы.

С того дня частенько забегала девочка в небольшой домик. Приветливо и радушно встречала ее хозяйка светлой комнатки.

Постепенно Валя узнала, что после лечения в госпитале Токманцева поселилась со своим братом, молодым рабочим. Но сейчас брат служит в армии, часто пишет ей письма.

Лариса Игнатьевна живет очень замкнуто, почти нигде не бывает.

Теперь чаще всего молодая женщина давала Вале поручение — побывать в библиотеке с ее запиской. Валя охотно шла в библиотеку, огорчалась, если книги, нужные Ларисе Игнатьевне, были на руках, и радовалась, когда приносила заказанное.