Колыбель кристальных душ

Глава 5

Высшим благом для Лотаря было наличие двух целебных флакончиков. Он сомневался, что смог бы сделать и пары шагов без них. Был неиллюзорный шанс умереть от боли прямо на крыльце у ведьмы. Ломило всё тело. Дышать приходилось глубоко, сквозь зубы. Маг выпил оба пузырька сразу. Приятная прохлада пошла к его желудку. Боль в теле медленно походила. Разум приятно затуманило.

От зелья боль немного прошла. В голове немного закружилось. Солнце показалось слишком ярким, а трава слишком зеленой. Пошла рябь в глазах от резких окружающих цветов. Не следовало, конечно, выпивать оба флакона за раз, но мысль о прекращении боли его так прельщала, что он поддался искушению

Солнце было ещё высоко. Время, однако, далеко за полдень. Погода ясная и чистая. Если бы не такое плачевное состояние в его теле, то было бы неплохо побродить посреди природы. Как давно он не занимался чем-то подобным. Лантевит привык к окружающим его каменным стенам. Небо обычно скрыто шпилями зданий. И только в замке ничто не могло закрыть небосвод, ведь выше башен замка никто не может строить здания. Таков был указ ещё более старых королей из того мира. Он уже и не отличал историю одного мира от другого. Все эти сказания и указы сейчас были чем-то вроде сказок или рыцарских романов.

Отчаливать из этой деревни он собирался завтра. А пока его единственным желанием было завалиться на сколько-либо мягкую койку и просто лежать без движения.

Лотарь медленно брел по тропинке в сторону деревни. Тихо напевал глупые памфлеты про короля Кейстана. Он и не помнил даже, кем был тот король. Каким-то королем из далеких-далеких земель. Но песенку находил сейчас очень забавной.

Рядом произошёл всплеск магической энергии. Лотарь рефлекторно создал защитный купол. Базовое защитное заклинание он усвоил лучше всего в своей жизни. Создать вокруг себя щит было под силу любому магу, какой бы силой он не обладал. Лотарь на своём опыте выяснил, что алгоритм призыва щита всегда один. Специфика проявляется в самом окружающем его барьере. Сейчас перерождённый маг увидел магию, которую не встречал прежде.

Вокруг него образовалась сфера аметистового цвета. Барьер состоял из единого большого минерала. Фактура её была неровной. Вся площадь щита состояла из множества острых граней. Лотарь находил внешнее сходство с необработанными кристалами, используемыми как хранилище магической энергии в проведении ритуалов. Лантевит создавал своей силой только породы, которые в справочниках именовались мертвыми. Известняк, гранит, песчаник, мрамор – всё это было подвластно старому магу. Однако то, что сотворил сейчас Лотарь, не имело с петрамантией ни единого сходства.

Огненный шар взорвался, не нанеся никакого вреда кристаллической сфере. Лотарь развеял магический барьер.

- Так вот что ты за маг. А я всё думал, почему ты какой-то скользкий. А ты – кристальник!

В нескольких десятках метров стоял Цайбер. Каждое своё слово он говорил с отвращением. В свете дня он имел болезненно бледную кожу. Вся одежда в каких-то грязных пятнах. Волосы на голове взъерошены. На его ладонях формировались новые огненные шары.

Лотарь принялся анализировать магию своего оппонента. Цайбер создавал одно из самых примитивных заклинаний пиромантии. Он не сжимал огонь с целью создания в месте соприкосновения огненного взрыва. Не изменял его состояние до горящей жидкости. Это был лишь огонек, запертый энергией. Заклинание не способное даже нанести серьезные раны. Либо он не собирался причинять серьезного вреда, либо попросту это делать не умел.

- Мы с тобой договаривались, - злобно проговорил Цайбер, - ты выполнил свою часть работы, а я должен был выполнить свою. Я даже тебе за это заплатил. По твоей довольной роже я вижу, насколько ты двуличен.

Лотарь радовался отступившей боли. Всё остальное в мире для него сейчас было не существенно. Разве можно осуждать старого человека за то, что его недуги отступили, подумал перерождённый маг. От этих мыслей ему стало смешно.

- Смеешься надо мной? По-твоему я - идиот? Ты думал, что меня будет так легко обмануть?

- Ты следил за мной или за ведьмой? – смеясь, спросил Лотарь.

Зелье имело интересные побочные эффекты. Из-за притуплённого внимания он не заметил сидевшего в засаде колдуна. За магом не могли следить. Его чутьё сказало бы о наличии источника магии неподалёку. Колдун проследовал за Лотарем уже после того, как тот вышел из дома ведьмы. За ней и была слежка. Он ждал и не мог дождаться, когда же та обратится за помощью. Вот только вместо дамы в беде из пещеры вышел рыцарь-соперник.

- А я ведь тебе доверился. Подумал, что есть в тебе что-то человеческое. Увидел в тебе расчетливого и беспринципного мага. Ты бы сделал без лишних вопросов и зазрений совести и уколесил отсюда. Денег тебе дал, зелье. Даже два флакона не пожалел. А ты вот как.

Цайбер сейчас напоминал обиженного ребёнка. В воспалённых глазах вот-вот должны были образоваться слёзы. Ещё немного и тот разрыдается. Как обиженное дитя тот был готов рвать и метать.

По стеблю высокой придорожной травы ползала божья коровка. Красное тельце с черными точками сильно контрастировало с окружающей её зеленью. В шумных и грязных городах редко встретишь кого-то кроме тараканов, вшей и пауков. Божьи коровки не любят камень и магию. Они живут среди кустарников, деревьев и высокой травы.

Лотарь аккуратно сгреб насекомое себе в ладонь. Божья коровка перебирала маленькими лапками в попытках перевернуться. Она только вертелась по кругу на своей спинке. Лотарь аккуратно подтолкнул её ногтем. Встав на лапки, божья коровка медленно поползла по ладони.

- Вот почему нельзя просто не лезть туда, куда тебя не просят? – Цайбер не унимался со своими вопросами, - что тебе с того? Ты ещё беспринципнее, чем я думал.

После лёгкого дуновения Лотаря божья коровка взлетела. За ней следовать едва заметный розовый шлейф.

- Но тебе же мало. Тебе надо ещё больше. Захапать всё, до чего дотянутся твои кривые пальцы кристальника. Ты же не мог отказаться. Сказать ей, что не будешь с ней водиться, с этой ведьмой.

Божья коровка неспешно летела. Лотарь уже потерял её из виду.

- Тебе же ведь нужно самому овладеть ей, - Цайбер не обращал внимание на летящее к его лицу насекомое, - и ты пошёл по её просьбе изгонять суккуба.

Со звуком разбившейся хрустальной вазы божья коровка взорвалась маленькими осколками, расцарапав щеку колдуна. От неожиданности у того из рук сорвались огненные шары. Они улетели в придорожную траву. Колдун ухватился за расцарапанное лицо.

- Ты думаешь, что я изгонял суккуба?

Впервые в этом теле Лотарь так смеялся. Смех у него оказался скрипучим и высоким. В боку начало колоть, а челюсть схватил спазм. Зелье продолжало действовать, позволяя не обращать внимание на боль.

- Разве не за этим ты к ней ходил? – Цайбер удивился словам Лотаря больше, чем трюку с божьей коровкой.

- Почему ты сначала не спросил об этом? Неужели ты на ней так помешан?

Детская обида колдуна сменилась смущением. Он хотел было растереть ладонями горящее лицо, но только размазал идущую из царапин кровь.

- Зачем к ней заходить тогда? Суккуб не при чем, а… - Цайбер осекся. – Ты ж не врешь?

- Суккуб на месте. Никуда он уходить не собирается. Он сам не способен отходить далеко от хозяина. Можешь сам к ней зайти и убедиться.

Говорить об остальном происходившем в доме ведьмы Лотарь не стал. Реакции колдуна он не боялся. Но репутацию может серьезно подмочить. Появиться в новом мире и тут же покалечить или убить в ссоре другого мага – это было бы слишком. Лучше лишний раз в таких делах не фигурировать.

- Нет… Я лучше потом… - запинаясь, пробубнел Цайбер.

Такое развитие событий устраивало Лотаря.

- Может тогда ты скажешь, почему геомант оказался пиромантом. И что ты забыл в академии?

Ребенка подловили на вранье. Суровый колдун потупил взор. Капельки крови капали на дорожную пыль.

- Ну ты не подумай… Я правда геомант… По образованию уж точно. Хоть меня и выперли оттуда. Геомантия - самая никчемная магия. В Кестиле из-за этого нет академий по геомантии… Я так считаю, хотя могу ошибаться. Потому обучение самое дешевое на геоманта. Пиромантии обучаться дорого. Родители боялись, что не потянут столько платить. В академии до второго семестра второго курса общая магия проходится. Геомантия только в лекциях, практика - в задачках на бумаге. Если образование есть, хоть и неоконченное, то на работу возьмут худо-бедно. Но если тебя отчисляют за дебош, то уже вряд ли. Даже справки не дают никакой. Только пинок под зад.

- Тебя отчислили за дебош?

- Не совсем… Я просто пьяный пиромантию показывал девкам и спалил кое-что. Сбежал быстрее, чем меня платить заставили. Вот с города я так и сбежал.

Цайбер повертел головой, стараясь подметить людей, которые могут греть уши.

- Я тебе всё о себе рассказал, а ты на меня зла не держи, что вспылил, по рукам?

Колдун изобразил жестом протянутую в знак примирения ладонь. Подходить ближе тот не собирался. Никакой реакции от перерождённого мага не последовало.

- Я пойду тогда… Извини ещё раз.

Что происходило дальше, Лотарь не помнил. Какое-то время он стоял на ногах. Очнулся уже лежа лицом вниз. Он перевернулся на спину. Солнце не успело изменить своё местоположение на небе. Прошло не более четверти часа, как он пролежал на земле без сознания.

При попытке встать молодого мага вырвало густой желтой жижей. Сплёвывая вязкую горячую слюну, он побрёл в сторону деревни. Живот ужасно крутило. В голове мелькали мысли о повторном походе к ведьме. В этот раз он точно настоял бы на необходимости снабдить его лечебными снадобьями.

Напившись у первого встречного колодца, его чуть повторно не вырвало. Лотарь хотел было второй раз приложиться к ведру с водой, но понял, что больше пить не стоит.

На шатающихся ногах маг добрел до дома Олле. Ни жены, ни сына он там не встретил, хоть дверь была не заперта. Прошмыгнув в отведенную ему каморку, Лотарь лёг на лавку. Когда-то он был великим магом, которого боялись и уважали всюду, где хотя бы слышали его имя. Сейчас же перерождённый маг лежал в беспамятстве в темной кладовке какой-то деревенской хижины, про которую за пределами двух дней ходьбы и не слышал никто.

В голове вертелись разные воспоминания. Он вспоминал горячку, вызванную отравлением яда пустынного паука. Но он не помнил, когда же точно это происходило. Вряд ли такое вообще было. Наверное это ему всего лишь приснилось. Не мог опытный и могучий маг попасться на такую уловку с ядом насекомого. Он всегда трепетно относился к науке о ядах. У него было выработано чутьё. Всегда была возможность приготовить противоядие от любой отравы. Никто не мог отравить великого мага, который прожил не одну жизнь.

"Не потому ли нужно было печься о том, чтобы тебя не отравили, если это был всего лишь сон. Или твоя первая жизнь, твоя жизнь настоящая стала для тебя сном и потому так легко тобой забыта?"

Лотарь сам не понимал как у него в голове возникла такая мысль. Но от неё веяло могильным холодом. Маг поёжился, словно от холодного ветра месяца Саксум.

Часто засыпая и просыпаясь в поту, Лотарь пролежал на лавке до утра следующего дня.

***

Деревня осталась позади. Дома скрылись из виду. Их направление можно было угадать лишь по реке, вдоль которой пролегала дорога. Небо было чистым и голубым, каким оно бывает только в месяц Дейтера. Никогда больше нельзя увидеть такого ясного солнца. Маг любил такое время.

Толстяк Борос пыхтел громче пары лошадей, трусивших рысцой по дороге. От жара его лицо было красным, а на рубахе выступили пятна.

- Вот и закончились невзгоды ваши, связанные с тоской колдуна.

Лотарь хотел узнать некоторые вещи у своего извозчика, потому заговорил первым. Для завязывания разговора он решил выбрать нейтральную тему. Собеседник из Бороса был никудышный. Сначала нужно его хоть как-то разговорить.

- Никак издох? – пробасил тяжело дыша толстяк.

- Зачем же вы так о человеке?

- А как надо?

- Я слышал, что ваша деревня сильно беспокоилась о его тяжелом душевном состоянии.

- Кому нужен колдунишка этот? Печаль по нему разводить, ха!

- Да вот твой брат двоюродный Олиг говорил, что жалко его.

- Это Усатому жалко? Слыхал бы ты, что тот говорил про него!

- Зачем же тогда он просил помочь с его бедой?

- Да то ведьма попросила его. Говорю, нет дела до колдуна никому.

- Ведьма? – Задумчиво переспросил Лотарь. – Нессель что ли?

- Не, внучка.

- И что же внучка попросила у твоего брата двоюродного?

- Поди ж я знаю… - Толстяк почесал блестящую на солнце залысину, -а, вспомнил! Как в город недавно он ездил, то друзей искал колдуновых. Может они бы и помогли тому перестать сопли жевать. Да все друзья оказались и не друзья вовсе. На вилах бы его повертели и бросили в канаву.

- То есть это молодая ведьма просила найти кого-то, чтобы излечить тоску колдуна вашего?

- Я будто знаю, чего это она с ним возится. Ну просила и просила. Никто бы сам и пальцем не пошевелил, а ей больше всех надо.

- Хотя ещё я слышал, что вы ему еду приносите.

- Так если ж с голодухи помрёт, то точно духом останется. Как-то Горека невестка померла, так старуха ведьма две недели с Секвойной Обедни её изгоняла. Ох и испила тогда кровушки эта душа. А уж если колдун помрёт, то тогда такое злющее отродье вылезет, что и представить страшно.

- Неужели ты так колдунов боишься?

- Не, - Борос сначала ответил, а потом задумался, - опасаюсь я их. Ты вон хлипкий, на ногах стоишь еле-еле. Тебя не опасаюсь. Вот в городе такие лбы здоровенные ходят, что иной раз глядеть не хочется в ту сторону.

- Зачем едешь тогда, если этих колдунов в городе полно?

- То с востока они бродят. Мы ж на запад ходим – на рынок.

- Может ты знаешь, как главный у них выглядит?

- Видал пару раз. Что ни палец – перстень. Что ни тряпка – бархат. Летом в мехах ходит. Одно слово – матерый колдун.

По рассказу крестьянина Лотарь сделал вывод о пристрастии ректора академии к богатству. В голове роились разные мысли. Они начинали складываться в единый план, по которому следовало вести диалог. При условии, что не сильно выделяющийся интеллектом крестьянин ничего не перепутал.

***

Город был небольшим. По мере приближения к городским стенам это становилось ясно. Лотарь смотрел на стены высотой в три метра и представлял, как контрабандисты становятся друг другу на плечи и проникают за такой защитный периметр. Констебль Умберт называл такие стены не иначе как «Ограда для скота». Такое определение подходило им как-никак кстати.

Стражники у ворот проверяли груз крестьянина. В их разговоры Лотарь не вслушивался. Мысли были заняты грядущим разговором с ректором этой магической академии. Когда он увидел собственную магию, то понял необходимость подкрепить собственные знания.

Неужели в этом мире присутствует совершенно неизвестный ему тип магии. За несколько жизней он ни разу не встречал даже упоминания об этом. Но в этом мире такая магия была знакома для людей. Он жалеет, что не распросил Цайбера. Его презрительно окрестили «кристальником». В тот момент ему было слишком плохо, чтобы придавать значение словам. Он не придал должного значения такому прозвищу.

- Ты ещё одного колдуна привез. Их уже тут больше, чем крыс в помойке.

Лотарь посмотрел на стражника, которому принадлежали эти слова. Ухмылка в одно мгновение сползла с его лица. Было в этих глазах аметистового цвета что-то ужасающее, от чего пошли мурашки под кольчужным копюшоном.

- Проезжай, толстяк, чисто.

Слова стражника адресовались в том числе и магу. По крайней мере никто останавливать его не собирался. Лотарь оказался внутри городских стен. Перед тем, как идти в академию геомантии, ему нужно было кое-что закупить.