Король-лев и розовый слон

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Шрам ожидал, когда вернутся его слуги, и уже начал нервничать оттого, что их долго нет. Он оправился от удара о дерево, но всё ещё был очень зол на Зазу. Шрам расхаживал туда-сюда, хлестал себя хвостом по бокам и мечтал о том, как он наконец оторвет голову дерзкой птице.

– Где же шляются эти тупицы? – размышлял в слух черногривый лев. – Если они упустили Зазу, тогда я оторву им головы.

Вдруг Шрам с удивлением увидел, как Зазу совершенно спокойно опустился на землю на расстоянии одного прыжка от него и начал расхаживать, как ни в чем не бывало. Шрам было решил, что птица рехнулась или ослепла, но потом заметил, что Зазу то и дело хитро косит глазом в его сторону.

Шрам зловеще ухмыльнулся и без лишних слов прыгнул на Зазу, желая наказать его за дерзость. Но Зазу за прошедший день достаточно наловчился перелетать с места на место, поэтому без особого труда увернулся от льва. Шрам, разозлившись ещё больше, приготовился к следующему прыжку, но тут у него прямо под носом возник Тимон и вступился за Зазу:

– Ты чего это маленьких обижаешь?

– Уйди с дороги, малявка! – взревел Шрам. Он был настолько взбешён, что даже не сразу сообразил, что зверёк должен не разгуливать по лесу, а лежать и страдать от сонной болезни.

– И не подумаю, – спокойно ответил Тимон. – Можешь сам убираться куда хочешь, а Зазу не тронь!

– Ах, ты так?! – даже не зарычал, а захрипел Шрам. – Тогда получай!

И черногривый лев изо всех сил ударил Тимона лапой по голове с намерением вбить его в землю по самые уши. Однако зверёк не растерялся и, перехватив огромную львиную лапу своими изящными лапками, сначала без труда вывернул её, а затем перебросил Шрама через себя, как заправский дзюдоист.

Такого оборота Шрам конечно не ожидал. Ему случалось терпеть поражения в открытом бою от более сильных львов. Но чтобы схлопотать от такого заморыша?!

Черногривый лев всё ещё не мог поверить, что это правда. Он мгновенно вскочил на лапы, развернулся и бросился на Тимона, выпустив когти и оскалив клыки. Зверёк и в этот раз не растерялся – он ловко проскочил под брюхом Шрама и подставил ему подножку.

В результате Шрам пропахал носом глубокую борозду, да такую качественную, что ему мог бы позавидовать сам Пумба. Кстати, кабан также пришёл познакомиться поближе с королём-самозванцем. Когда Шрам протёр лапами запорошенные землёй глаза, то увидел прямо перед собой кабанье рыло.

– Поздравляю, – прохрюкал Пумба. – Ты делаешь успехи. Ещё немного потренироваться – и станешь настоящей свиньёй. Да, кстати, а чего это ты маленьких обижаешь?

Хотя у Шрама после двух падений ныла каждая косточка и снова, как утром, раскалывалась от боли голова, тем не менее он не мог стерпеть такого оскорбления от какой-то дикой свиньи. Издав боевой клич, Шрам попытался вцепиться огромными, острыми клыками в пятачок Пумбы.

Но тут случилось нечто уж вообще невообразимое – Пумба поддел своими, не менее большими и острыми, чем у льва, клыками Шрама под брюхо и подбросил его вверх выше деревьев. Почти потерявший от неожиданности и обиды рассудок Шрам на этот раз ударился о землю так сильно, что уже не поднялся.

– Смотри у меня! – гордо сказал Пумба. – Никому не позволено обижать моих друзей.

Всё ещё продолжая лежать плашмя, Шрам несколько раз согласно кивнул головой. С него было достаточно. Эти аборигены ведут себя очень странно – то спят без задних ног целыми днями, то вдруг оказывается, что каждый из них обладает слоновьей силой.

Ясно, что в открытом бою с ним справится не удастся. Значит, надо попробовать одолеть хитростью. А в этом Шрам не имел себе равных. Именно коварством он победил всех противников и добыл себе королевскую корону.

Шрам подумал и о своих помощниках. Конечно, ждать, что в таких обстоятельствах они придут на помощь своему повелителю, было бы глупо. Даже если они живы – думал Шрам – то, увидев таких силачей из среды местного населения не осмелятся и носа высунуть. Но вместе с ними вполне возможно придумать какую-нибудь хитрость против этих простофиль.

– Я всё понял, – елейным голоском сказал Шрам, как только вновь обрёл способность говорить. – Конечно, я больше и когтем не трону ни вас, господин...

– Пумба, – подсказал кабан.

– Ни вас, господин Пумба, ни ваших замечательных друзей. Точнее, я хотел сказать – друга. Речь идёт об этом замечательном борце, господине...

– Меня зовут Тимон, – представился польщённый Тимон.

– Вот именно – о господине Тимоне, – расплылся в благодушной улыбке Шрам. Но тут же снова стал серьёзным. – Однако это не относится к бессовестному беглому заключённому Зазу. Он нарушил Законы Светлого Королевства и был посажен за это в клетку, откуда сбежал. Видимо, он вам, господа Пумба и Тимон, ничего не рассказал о своём прошлом?

– Почему не рассказал? Рассказал, – насупился Пумба. – Да только ты и Зазу трогать не вздумай! Мы с ним, если хочешь знать – братья по оружию!

«Час от часу не легче! – подумал Шрам. – Это какой-то сумасшедший оазис! В нём птицы братаются с дикими кабанами! Впрочем, это не главное. Главное в том, что эти силачи, похоже, и в самом деле наивные простаки. Все эти дурацкие слова: «друзья! братья!», – умный зверь вообще таких слов не употребляет. Посмотрим, с какой стороны к ним можно подобраться».

– Надеюсь, вы не будете меня убивать, – сказал Шрам. – Ведь существуют законы гостеприимства.

– Но ведь мы не звали вас к себе гости, – резонно заметил Тимон. – Наоборот, вы явились сюда без приглашения и начали вести себя совершенно по-хозяйски.

– Признаюсь, это было большой ошибкой, – вздохнул Шрам, лицемерно закатив глаза. – Но я готов её исправить. Если позволите, я и мои эээ... друзья уберёмся отсюда подобру-поздорову и больше не будем вам докучать.

– Скатертью дорога! – ответил Пумба. – Однако, вы должны дать слово, что навсегда забудете дорогу в наш оазис. Мы не собираемся вредить вашему королевству, но и вы к нам не суйтесь!

– Разумеется! – с готовностью согласился Шрам. – Ведь мы – соседи. Стоит ли ссориться?

А про себя черногривый лев подумал: «Погодите! Вот доберусь я до своего королевства, соберу побольше гиен и приведу их сюда. Посмотрим тогда, что вы сможете поделать против целой армии прожорливых мародеров. Будет вам тогда Акуна-матата!». Затем Шрам спросил как бы между прочим:

– А не видели ли вы моих помощников? Я их тут послал по одному делу, а они что-то всё не возвращаются. Я уже беспокоюсь – не случилось ли с ними чего?

– Знаем, знаем, что это было за дело, – хмыкнул Тимон. – Бедному Зазу повезло, что мы ему помогли. Не переживай – живы твои прихлебатели. Вот только они так объелись, что свалились без сил. Но скоро снова смогут ходить – правда, с трудом. Так что, как только твои гиены встанут на ноги – забирай их и поскорей проваливай.

– Конечно-конечно! – засуетился Шрам. – Вы только объясните, пожалуйста, как мне их разыскать.

– Пожалуйста, – охотно согласился Тимон. – Пойдёшь прямо, затем свернёшь налево, обойдёшь большое поваленное дерево, потом перейдёшь высохший ручей и свернёшь направо. Там и увидишь поляну, где отдыхают твои прислужники.

– Спасибо! Большое спасибо! – закивал Шрам и, пятясь, исчез за деревьями в направлении, которое указал Тимон.

Когда черногривый лев скрылся из виду, Пумба с удивлением спросил Тимона:

– С чего это ты указал ему самую длинную дорогу?

– Так велел Рафики, – многозначительно понизив голос, ответил Тимон.

– Неужели старый колдун ещё не изучил здешние тропки? – удивился Пумба.

– Не волнуйся! – хлопнул его по спине Тимон. – Рафики знает местность не хуже нас с тобой. А вот зачем ему понадобилось отправлять Шрама к его гиенам самой длинной дорогой – этого я тебе сказать не могу, потому что сам не знаю. Известно одно – колдун ничего просто так не делает.

– Это я уже заметил, – согласился с другом Пумба.