Личный опыт

Часть 19

После длительных переговоров школа Грасвангталь выделила двоих учителей для домашнего обучения четверых детей, одна из которых была признанным истинным целителем. Английскими школьниками из магических семей занимались целители с континента, у которых появилось как-то слишком много вопросов к больнице имени Святого Мунго, а Ее Величество понимала, что в таких условиях ожидать чего-то адекватного от английских магов вообще не стоило, поэтому помощь приняла с благодарностью.

Ленка задумчиво перебирала свои воспоминания о том, как мягко и, главное, правильно, ее из депрессии вывел Дадли, понимая уже, что рано или поздно рассказать придется. Но вот не отвернется ли мальчик после этого от такой обузы? Ленка понимала — им восемь всего, и то, что она… А что она? Девочка все чаще ловила себя на детских мыслях, понимая, что становится просто ребенком. Когда нужно было исцелять — она была взрослой тетей, ну, наверное. А так… И прошедшая депрессия это только подтвердила. И как ребенок она очень-очень любит своего Дадлика, не желая никому и никогда его отдавать.

Их собрали в просторной комнате, расположив всех четверых за одним столом. Там же обнаружились тетради, ручки, карандаши. Несмотря на то, что суставы были уже здоровыми, мышцы, особенно пальцев, к этому не привыкли, да и маленькая девочка внутри нее боялась карандаша до слез, потому девочка трансфигурировала насадки, облегчающие жизнь. В комнату вошла тетя Алисия в сопровождении незнакомых мужчины и женщины.

— Здравствуйте, — хором поздоровались незнакомцы.

— Здравствуйте, — ответили им с интересом смотревшие дети.

— Мы решили, что обучаться вы будете на дому, — объяснила Алисия. — Во-первых, Гермиона и Герания еще устают, во-вторых, Гарри за косой взгляд может действовать неадекватно. Учитывая, что часть детей в английской школе ему могут показаться знакомыми и не очень приятными, мы бы хотели исключить эксцессы. Познакомьтесь, мистер Краузе и миссис Вернер будут у вас вести школьные и магические предметы до лета, а там посмотрим.

— Ничего ж себе… — заметил мужчина, взглянув на детей. — Две предназначенные пары и истинный целитель в восемь лет…

— Британцы не могли не отличиться, — в тон ему ответила женщина. — Учитывая, как возникают такие пары…

— Что вы имеете в виду? — поинтересовалась герцогиня, не поняв сути разговора.

— Целитель, инициированный болью — это вообще за гранью, — объяснила миссис Вернер. — А у вас тут еще две пары, прошедшие через боль и, насколько я вижу, как минимум один раз умиравшие. В восемь лет! Для нас будет честью учить этих маленьких героев.

Решив уточнить попозже насчет пар, Алисия только вздохнула в ответ на некоторый пафос немки, но в чем-то та была права. Оставив детей с новыми учителями, женщина решила съездить в хоспис с Петуньей, которой написала Лили. Девочка как-то быстро, но сильно изменилась, судя по письму, что демонстрировало класс хосписа и квалификацию тамошних психологов. Ибо добиться таких впечатляющих результатов всего за несколько месяцев…

Дадли же запомнил информацию насчет пар, решив расспросить Геру попозже, ведь их назвали не родственниками, а парами, а это означало что-то совсем иное, по мнению мальчика. Прошедший год сделал мальчика значительно взрослее, и дело было даже не в том, что произошло за это время, а в ответственности за сестру, которая без него точно не выжила бы.

Гарри просто обнимал Гермиону, да и та смотрела на мальчика, как на кого-то очень близкого, отчего фрау Вернер просто вздохнула. Прошедшие через страдание дети, истинная любовь, предназначенные пары… Впрочем, пора было начинать урок. О возможных проблемах учителей проинформировали, поэтому, внимательно приглядываясь к девочкам, женщина заговорила о чарах.

Успешно заставив себя взять в дрожащую руку ручку, убедившись, что пальцы попали в пазы, отчего руке было очень удобно, Ленка попыталась написать несколько слов, но накативший ужас чуть не лишил девочку сознания. Это было, пожалуй, проблемой. Причем очень серьезной, потому что, как справляться с подсознанием, девочка не знала, просто не умела этого доктор Ленка, снова вспоминая, как было трудно ее пациентам.

— Что случилось? — Дадли сразу заметил дрожь сестренки. — Больно? Страшно?

— Страшно, — вздохнула девочка. — Не думала, что скажу это, но мне нужна профессиональная помощь, — констатировала она.

— Что случилось, целитель? — внимательно посмотрела на Ленку учительница, отчего девочка еще раз вздохнула.

— Суставы рук я себе вылечила, — объяснила юная целительница, — но подсознательно за столько времени привыкла, что брать что-то в руку — это больно. Сейчас я смогла себя заставить, но…

— Но вы внутри не верите, — кивнула женщина, вполне понимая эту героическую целительницу, другой ребенок на месте которой уже бы горько плакал. — При этом забываете, что вам всего восемь и справиться с собой в этом возрасте значительно тяжелее. Отложите ручку, пожалуйста, не надо пока писать.

Гарри во все глаза наблюдал за сестрой, мальчик даже не представлял себе, что бывает именно так. Сам всю жизнь шедший наперекор всему, он считал это нормой для мальчика, а вот девочки — девочки в его понимании были совсем другими, отчего мальчику было непросто воспринять то, о чем говорила его, как он чувствовал, более мудрая сестра.

— Да, нужен психолог, — кивнула Ленка, смиряясь с фактом. — Психиатр, пожалуй, нет… Психиатру мой Дадли может голову отвинтить… — задумчиво добавила она.

— Простите, — отвлек учительницу внимательно следивший за временем мальчик. — Мне нужно сестру покормить. Ей надо кушать вовремя, да и Гермионе с Гарри тоже.

— Хорошо, — кивнула фрау Вернер, к английскому «миссис» не привыкшая. — Прервемся на некоторое время.

— Давай покушаем, родная, — беря со стола йогурт и ложку, произнес Дадли, пока Ленка оценивала амплитуду дрожания конечностей. Все-таки подсознательный страх бил по детскому телу так, что трясло ее совсем невесело, но вот мальчик отлично все понимал, поэтому, развернув коляску, принялся привычно кормить свою самую любимую сестренку.

Примерно тем же занимались и Гарри с Гермионой. Кудрявая девочка решила пошалить, а для зеленоглазого мальчика существовала только она, поэтому сейчас эти двое кормили йогуртом друг друга с ложечки, вызывая улыбку учительницы. Предназначенных было очень мало, практически не было совсем, потому что для предназначенности нужно было находиться на грани жизни и смерти.

Фрау Вернер задумалась о том, что родителей этого мальчика, Дадли, установить не удалось, он действительно возник из воздуха, при этом идеально подходя своей девочке, что значить могло только одно — мальчика создала сама магия или даже мир для того, чтобы жила целительница, что в свою очередь означало — они счастливы могут быть только вдвоем, а дети этих двоих будут обладать уникальными способностями, что сразу делало Геранию и Дадли самыми защищаемыми существами планеты. Ибо встречалось такое даже реже, чем радужный дракон, официально вымерший два века назад.

***

Петунья, которую уже называли мамой все дети, отнеслась с пониманием к Ленкиной просьбе, поэтому с девочкой и ее мальчиком занималась миссис Либерман — именно реабилитолог, понимавшая, через что проходит эта юная девочка. Глядя на то, как заботится брат о своей сестре, женщина меняла терапию на лету, поэтому вскоре Ленка могла взять ложку или ручку без внутреннего страха и необходимости внутренне себя принуждать. Девочка значительно повеселела, уроки стали более эффективными.

Так пролетела осень, сменившись зимой, приближалось Рождество. Именно в рождественскую ночь это все и случилось, что добавило проблем Ленке, но и радости тоже. Девочка и мальчик давно спали, танцуя в своем сне среди снежинок, когда перед ними появилась Тринадцатая. Малышка весело улыбалась двоим внешне более старшим ребятам. В этом сне Ленке и Дадлику было навскидку лет по пятнадцать.

— Привет! — весело произнесла малышка в сияющем платье. — А я вам подарки принесла, вот!— Какие подарки? — удивился Дадли, никогда прежде эту девочку не видевший.— Во-о-лшебные! — пропела Тринадцатая, весело рассмеявшись. — Потому что вон она потратила дар на спасение других, — девочка показала пальцем на Ленку, прижавшуюся к своему Дадли. — И теперь ей положен подарок, вот!— Я свой подарок уже получила, — улыбнулась ей девушка. — Никого и ничего нет важнее Дадли.— Я тебя тоже люблю, — улыбнулся ей юноша. — Мы никогда не расстанемся.— Не расстанетесь, — подтвердила Тринадцатая, — потому что вы связаны и любите, вот. Но я тебе подарок принесла… Когда ты проснешься, то почувствуешь. Я хотела тебе подарить его, когда ты признаешься, что вы не брат и сестра, а любимые, но ты тянешь, и мне надоело ждать, поэтому бери так!

Поблагодарить Ленка не успела, обнаружив, что не спит. На нее смотрели немного непонимающие глаза Дадли, а за окном разгорался рассвет рождественского утра. Попытавшись определить, что не так, ибо что-то девочку беспокоило, Ленка наложила на себя диагностику, в следующее мгновение завизжав от счастья. Дадли сразу же ощупал сестренку, убеждаясь, что все в порядке, подумать о сказанном во сне можно было и потом, а Ленка, задыхаясь от счастья, говорила, не забывая целовать мальчика между словами.

— Дадли! Дадли! Мои ноги! Они выздоровели! — девочка просто заливала все вокруг своей радостью. — Я смогу ходить! Не сразу! Но я смогу!

— А почему не сразу? — удивился моментально поверивший зацелованный Дадли.

— Мышцы слабые, кости тоже, — немного погрустнела Ленка, но потом снова заулыбалась. — Но я точно смогу! Я смогу!

— Ты сможешь! — улыбнулся сильно радостный за свою сестренку мальчик. А она обнимала его, понимая, что во сне сказала правду — Дадли и есть все, что ей нужно в мире, за него она согласна и на боль, и даже не ходить, только бы он был.

— Вот, Мия! Она теперь поняла, а он не взбрыкнет? — поинтересовалась Тринадцатая, показав на изображение.— Не взбрыкнет, — по-доброму улыбнулась наставница. — Он ее столько раз спасал, да и есть для него только она… Вот представь только…— Ура! — запрыгала малышка.

Петунья, едва сдерживая слезы, слышала про самый волшебный подарок на свете, сделанный ее дочке какими-то высшими сущностями. Это было самое настоящее Рождество — просто невозможно-волшебное, отчего женщина была счастлива. Алисия тоже улыбалась, радуясь за детей. Ленка думала о реабилитации — хотелось встать на ноги поскорее, но… то, что это больно, доктор Лена знала, поэтому не хотела думать ни о чем в это по-настоящему волшебное рождественское утро.

Дадли, задумавшись о том, что было во сне, вдруг понял, что для него важнее не то, как их с Герой называют, а сам факт того, что они вместе. Мыслей в голове Гарри не было, он любовался Гермионой, немного смущенной взглядом самого лучшего, она это теперь твердо знала, мальчика на свете. В герцогский замок Росс пришла настоящая рождественская сказка…

— Дети собираются и отправляются на каникулы, — объявила герцогиня после завтрака. — Маги прислали вам многоразовый порт-ключ, поэтому неделю мы все будем валяться в снегу днем, а ночью спать в своих кроватях!

— Ура! — громко закричали четверо детей, валяться в снегу любившие. Ленку даже не огорчал тот факт, что на лыжах ей пока не стоять. Девочку вообще ничего не огорчало в этот день.

Быстро засунув всех четверых в комбинезоны, герцогиня в соответствии с данными ей инструкциями активировала перенос, чтобы через мгновение оказаться посреди снежного великолепия, полного взрослых и детей. Чуть поодаль вставала узнаваемая гора, виденная доктором Леной на многочисленных фотографиях еще в той, другой жизни, а за спиной виднелся подсвеченный желтым светом окошек почти игрушечных домов Церматт. Они были в Швейцарии, что оказалось просто великолепным подарком для детей и взрослых, никогда здесь не бывавших.