Маг Азидал. Король Азгамара

Глава двадцать восьмая. Лучше бы не просыпался.

Фрес запечатал двери изнутри, из-за чего гладкая поверхность дерева покрылась толстым слоем грубой Земли, темной и плотной, словно сталь. Кто бы не захотел проникнуть внутрь, сил и времени это займет не мало.

Маг подошел к кровати, на ходу взмахами руки рождая Синие Огни, освещая темноту королевской спальни. Он двигался тихо, и даже неосознанно дышал тише, будто боясь разбудить лежащего на кровати человека.

Подойдя, Фрес сделал над собой усилие, чтобы посмотреть на лицо брата, а увидев, прикрыл глаза и покачал головой. Когда он уходил, Азидал выглядел нездоровым, но в принципе, вполне полным жизни. Дергался немного, шипел и неразборчиво что-то бормотал.

Теперь же, когда Фрес вернулся, то брата поначалу просто не узнал. Исхудавший до болезненного состояния, король Азгамара походит на самый настоящий труп. Кожа белая настолько, что сливается цветом с простынями, а дыхание так тихо и еле заметно, что кажется его и нет вовсе.

Недвижимый, истощенный и едва дышащий, Азидал совсем не похож на того человека, которого Фрес знал. Горечь и сожаление в сердце мага поднялись с такой силой, что вкус горькой травы появился во рту, будто зажевал охапку полыни.

Это воскресило парочку старых паршивых воспоминаний из прошлой жизни, и магу пришлось зажмуриться и тряхнуть головой, чтобы прогнать их. Про себя Фрес напомнил, что брату сейчас намного хуже. Тогда он не мог помочь, но сейчас...

Фрес потянулся к темной фляге на поясе, осторожно вытащил на свет Синих Огней. На покатых боках фляги сверкнула затейливая гравировка, напоминающая о растениях и текучей воде одновременно. Если вглядываться в рисунки на фляге слишком долго, можно потеряться в них до такой степени, что головокружение будет преследовать целый день.

Маг осторожно подцепил ногтем пробку, очень тихо пробормотал пару фраз, и фляга на них откликнулась. Гравировка сверкнула еще раз, блеск дошел до пробки и она с тихим хлопком откинулась, полетев на пол и закатившись под кровать. Но Фрес не обратил на это внимания, ведь по комнате поплыл запах.

Запах густой, текучий и будто живой, вырвался из фляги и ворвался в нос мага потоком свежести и влаги. Даже если стоять на скале перед штормом, получишь лишь нечто отдаленное и слабое, чем то, что маг чувствует сейчас.

Свежесть не только дарила странные ощущения, она наполнила тело силой и бодростью. Один лишь запах рассеял тени под глазами Фреса, а лежащий на кровати Азидал вдруг глубоко вздохнул.

Маг впился взглядом в лицо брата, жадно наблюдая, как розовеют впалые щеки, как вздымается грудь под одеялом, начиная нормально дышать. С еще большим пиететом он глянул на флягу, вцепившись уже двумя руками, как ничего другого в мире боясь уронить заветный сосуд.

Очень осторожно маг выставил ладонь и наклонил горлышко фляги, позволяя содержимому вылиться на мозолистую длань.

Показалась одна капля, маленькая, как роса на травинке, она выкатилась из фляги с легкостью, почти паря. А потом вторая, третья, и так, пока их не стало ровно пять. Капли не смешиваются, а ровно скользят по кругу на ладони мага, завороженного их блеском и внутренним светом.

Если приглядеться, то можно узреть связывающее капли нити, что теряются в свете лазури. Из-за них в запах родниковой свежести впутываются нотки древней силы, первобытной и мощной, но все равно теряющейся на фоне капель. Сила Хозяйки Леса связывает их, отдаваясь в чувствах мага запахом хвои и прелой листвы, наводя эмоции светлой печали и напоминая об осени.

Этот круговорот на ладони, наполненный мощью и притяжением, завораживает красотой и погружает в желание вечно любоваться им.

Капли катаются по коже, как драгоценные камни, но даже самые великолепные сапфиры не обладают и долей такой лазурной красоты, и уж тем более, заключенной в них силы. Фрес с трудом отогнал мысль присвоить это себе, оторвал взгляд, и чувствуя как начинает холодить и колоть ладонь, решился.

Бросил пустую флягу на кровать, склонился над братом, плавно и шустро открыл тому рот и позволил каплям скатиться с ладони прямиком меж бледных губ. А потом просто сел, буквально рухнул на пятую точку возле кровати.

Незримый стержень, что держал на плаву все это время, попросту исчез, как небывало. Знакомое чувство для всех, кто хоть раз вкладывал в дела все силы, и чуточку за пределом возможного. Огромное облегчение и радость, и пустота в голове, нежелание думать и шевелить хоть пальцем.

- Все, - выдохнул Фрес, разглядывая ладонь с идеально чистой и нежной кожей без следов годов тренировок с мечом. - Я сделал все что мог, теперь только ждать.

Эту штуку не так-то просто усвоить, и придется томиться ожиданиями где-то с час, но сейчас время перестало давить на плечи мага незримыми валунами. Он успел, пришел, и сделал, что должен. А дальше уж пусть сам Азидал решает, жить ему или нет. Видит Даргал, сам Фрес сделал для брата все, чтобы этот выбор стал возможным.

Предательская мыслишка скользнула в голове, а ведь будь Азидал все еще Жрецом Бога Магии и обладай судьбой, на которую Даргал мог бы влиять - этого бы не произошло. Или бы разрешилось куда проще.

Да, брат стал таким сильным, что рождает трепет у тех, кто мощь эту способен ощутить. Но стоило оно того? Для Фреса уж точно нет, сила никогда не решала ничего в желаниях и взгляде на мир.

Куда более маг ценит саму жизнь, ее прелести и возможности, и даже толика магии уже сближает человека с миром и жизнью в нем куда крепче любых уз. Дарует иные чувства, глубину и открывает суть вещей. Этого достаточно.

Азидал другой, всегда голодный до успехов и новых вершин, рвется к большему, пылает по жизни так ярко, что иногда ослепляет и опаляет окружающих.

Из-за такой разницы во взглядах им всегда было интересно друг с другом, было что обсудить и поспорить, открыть глаза, показав иную точку зрения. Сначала знакомые, потом соратники, следом товарищи, а уж потом, друзьях из тех, за кого жизнь не жаль отдать.

И вот теперь, надо же, настоящие, кровные братья, родня. И будь Фрес проклят, если позволит родному брату, последней родной крови, так глупо исчезнуть.

Мастер Земли перебрался с прохладного пола на кровать, ни капли не смущаясь грязных одежд, прямо в сапогах уселся рядом с братом, скрестил ноги и просто ждет.

И ожидания не проходят бесследно. Дыхание Азидала полностью выравнялось, став глубоким и размеренным. Потом плоть медленно налилась силой, прямо на глазах истощенное тело возвращает форму, кожа перестает походить на тонкий белый пергамент, даже отросшие волосы перестали выглядеть ломкими, как сухие соломинки, и налились густотой.

Когда истекла половина часа, сила внутри тела брата дрогнула, будто Дар очнулся и послал волну в пространство. Очень медленно и плавно магия Азидала возвращается к хозяину. Аура, что пронизывает дворец невидимой грозовой тучей, собирается в комнате.

Фрес поежился от неприятного покалывания на коже, будто мелкие молнии как иголочки пощекотали и отступили. Но, не смотря на это, маг рад, ведь сила Азидала вернулась под контроль, пусть пока бессознательный, но это уже означает многое. Хотя бы то, что контроль над собственной маной возвращается к нему. А значит, Пыльца Погибели теряет эффективность.

Когда Фрес досчитывал последние минуты назначенного им самим часа, веки Азидала дрогнули и резко открылись. Горящая зелень глаз впилась в лицо мага уверенным взглядом, без малейшей мутности или безумия, чего так опасался Фрес.

Мастер Земли не шевельнул и мускулом, не стал орать или бурно выражать радость. Хрен знает, как отреагирует только вышедший из кошмаров разума одаренный. Фрес просто... молчал. И ждал.

Когда тишина стала становиться неуютной, а молчание глупым, губы лежащего шевельнулись. Азидал тихо прошелестел сухим голосом:

- Фрес?

Осторожный кивок в ответ.

- Скажи мне то, чего я не могу помнить.

Мозги Фреса на пару секунд чуть не задымились, пытаясь выдать нужный ответ. А так и не найдя сходу, он выдал нелепую шутку. Она стара и так бородата, что возможно Азидал ее и не слышал.

- Я недавно трахнул Дриаду в Гондарском Лесу.

Азидал, сам еще не соображающий нормально, только и мог, что поддержать тему:

- О... И как она?

- Как бревно.

Наконец, Азидал врубился. И невинная, глупая шутка от брата сказала ему о реальности окружающего куда больше, чем самые искренние заверения. Он сам не заметил, как губы разъехались в улыбке.

В груди нет боли, могущество магии наполняет каждую клеточку тела бодрящей силой и уверенностью, которой был лишен так долго, что время казалось бесконечным. Вдох знакомых запахов спальни, а от брата тянет спокойной силой, знакомой, будто почти прислонился к нагретой солнцем скале.

В тех ужасах, он ни разу не встречал никого, кто мог бы дать ему надежду и уверенность. Фреса, Учителя Амона или Архимагов Даргамара. А былые друзья и соратники только погибали на глазах.

Он почти забыл новую жизнь, окунувшись в ужасы старой. Но сейчас, все это исчезло как дым, развеянный ветерком из открытого окна.

Рука удивительно легко, после месяцев без движений, послушалась и поднялась, пальцы дотронулись до лица, губ. Улыбка? Надо же, он почти забыл, как это. Выдержал. Смог.

Ярко вспомнились последние мысли перед забвением темноты. Сам Кардас не сломил, и вы, его шавки, не сможете. Будь он одиноким, странствующим Первым, каких раньше хватало в этом мире - сдох бы, без сомнений.

Но кое-чего Друиды не учли. Король Азгамара не одинокий сиделец на троне, ненавидимый окружением и объятый завистью ближних. У него есть могущественные союзники, друзья и семья, у Азидала еще остались те, на кого можно опереться в трудную минуту. Он верил в них там, как они верили в него здесь. И не прогадал.

Он вернулся.

И сломит чертовых шавок дохлого Бога, спущенных с цепи, в ответ. Но это будет потом, а сейчас... Урчание живота напомнило рычание голодного зверя.

- Кгхм, - прочистил горло восставший из грез маг. - Нам, конечно, много о чем надо поговорить. Но есть чего пожрать?

Фрес бросил взгляд на запечатанные магией двери, которые так быстро не откроются. Честно говоря, он не уверен, что на эмоциях не превратил весь проход в монолит камня.

- Сейчас, - спохватился Фрес, зашарив в необъятных карманах плаща. - Что-то у меня тут завалялось...

Сегодня сухие фрукты и орехи прямиком из карманов Фреса показались вкуснее самых изысканных блюд королевских поваров. И даже непонятный песок и пыль скрипели на зубах вкусом лучше любой приправы.

С голодухи и глина за еду сойдет, а тот жидкий супчик, которым его пытались кормить месяцы по ложечке за нормальную пищу вряд ли сойдет. У Азидала в животе такая пустота проснулась, что он засомневался, кормили ли его вообще. Лучше ему не знать, какими составами Вельда его пичкала с подачи Алхимиков...

Небо за пределами дворца медленно синеет, убирая непроглядную черноту туч на близкое ожидание рассвета. И никто пока не знает, что король очнулся. А когда узнают... Азидал очень удивится новостям и той бумажной горе документов в кабинете, которую Вельда этой ночью использовало как теплую нору и кровать одновременно.

***

Пару дней спустя.

На одной из торговых площадей, не смотря на зиму и падающий редкий снежок, все равно царит оживление. В столицу прибыло несколько торговых караванов из Шагд. Торгаши из этого герцогства своего не упустят даже зимой.

Чтобы привлечь побольше клиентов, на площади расставили жаровни с алыми углями, устроили в центре представления, а по углам хватает открытых лавочек с закусками, что готовятся прямо на открытом огне.

Торговцы караванов немало отвалили денег в Цех, чтобы арендовать на неделю целую площадь на средних уровнях столицы. И им даже выделили людей для охраны и поддержания порядка. То тут, то там, можно заметить статных мужей в легких доспехах и плащах, подбитых мехом, а выделяют их значки золотых весов на груди.

С появлением Ордена Алого Меча в столице, многим воинам стало не куда податься. У бывших стражей репутация испорчена предателями в рядах товарищей, а кто-то вообще ушел из рядов стражей порядка чуть ли не сразу, как начали меняться законы при Ведьме.

В общем, безработных людей, умеющих держать в руках меч, было много. Война кончилась, наемников везде хватает. Тут уж или в Легион, или все-таки в наемники, или в местечко потеплее, и Цех Торговли подсуетился быстрее неповоротливой армии. Такой новой и огромной организации всегда мало рабочих рук, а уж охранников и подавно.

Торговцы ценят время, и часто прут через такие места, что в простом народе иначе, как гиблыми не зовут. Вот и текучка в охране большая, мрут-с бедолаги часто.

В столице все не как у нормальных людей, куча своих фракций, воинских образований, делений общества на уровни города. С моим приходом порядка стало больше, но все равно остались пережитки прошлого. На нижних уровнях не хватает легионеров, и там по-прежнему бдят обычные стражники.

Смешно, но к государству они раньше никак не относились. Защищали от воров магазины, склады и грузы, а платили им сами владельцы заведений. Такие себе полулегальные наемники, что бывает за целый месяц меча из ножен ни разу не достанут.

Теперь от них осталось мало, и платят мужикам прямо из казны. Зато и честно шкуру дерут с них на тренировках, и свой кодекс правил появился. Поймал вора - тащи в тюрьму, а не предлагай откупиться.

Иногда у меня возникает подозрение, что из-за былой честной сути людей, когда все были Первыми, у общества образовались странные правила. Ну не было тогда воров и прочих, как и тех, кто обязан их ловить. И как-то стихийно и медленно все образовывалось со временем.

Для человека, что помнит из прошлой жизни куда более упорядоченные структуры, здешние традиции и манеры вести дела иногда вызывают недоумение.

И главное, что непонятно, к чему вести все, как владыке страны? Как Маг и Первый, я желаю вернуть прошлые времена, а как Король, обязан давать развитие и прогресс обществу. И поговорка про работает - не лезь, тут не к месту.

- Хм, вкусно...

Я размышлял об этом всем, сидя прямо на верхушке неплохо сколоченного прилавка с козырьком, обычная лавочка, делающая забавные лепешки с мясом на углях. Маленькие, но вкусные. Их делают прямо подо мной.

- Какого хрена? - тихое бурчание под крышей. - Опять?

Бедняга лавочник снова не досчитался готовой порции в специальной подставке, зато в третий раз увидел под носом на прилавке золотую монетку. Это заставило его смириться с происходящим, но каждого нового покупателя сверлит таким подозрительным взглядом, что рядом никто кушать не остается.

Я сижу, никем не замечаемый, скрытый магией от чужих взоров и ушей, и жую так, что за ушами трещит. С момента как очнулся тело только и требует, что жрать, чтобы побыстрее восстановиться.

Мог бы и не вылезать из дворца. Но там сегодня на обед суп из улиток и еще прочая... Кухня Озерного Города. Вельде вроде нравятся такие легкие и странные блюда, так что не стал бить кулаком по столу и требовать нормального мяса, а просто тихо свалил. Отговорился делами.

- Эх, - протяжно выдохнул, вспомнив о завалах бумаги в кабинете.

Моя любимая упрямица сказала, что сделает все сама, когда я в отключке лежал. И ни черта у нее не вышло. В прямом управлении людьми она просто золото, но как до документов доходит... По-моему, у нее мозг сам выключается, и глаза такие пустые-пустые. А вид деловой, что-то пишет, смотрит, но работы меньше не становится. Нет в жизни совершенства.

От центра площади слышны аплодисменты, представление в самом разгаре. Скачут колесом акробаты, по сторонам выдыхают огонь с факелом полуголые мужики, народ веселится. И всем как-то похер, спит там король, или бодрствует, главное, что он есть. Где-то там, наверху.

Особого шума мое появление при дворе не наделало, и слава Даргалу, мне хватило стальных обнимашек жены и долгих проникновенных взглядов собратьев Первых.

Вчера, не привлекая внимания других, поставил на ноги всех отравленных Пыльцой Погибели, кто еще живой и в своем уме был. А вот каким способом, лучше никому и никогда не узнать. Благо что мое желание молчать приняли и поняли.

Я облизал пальцы от соуса, вытер о дорогую королевскую мантию, в которой и сбежал прямо с обеда во дворце. Глянул на кончик указательного пальца, примечая почти затянувшиеся белые нитки шрамов.

Что может излечить от яда Друидов? Неделю назад сказали бы - ничто. Сегодня есть кое-что необычное, и это капелька моей крови. Добровольно отданной.

Штука, что притащил Фрес, изменила мое тело так радикально и мощно, что лучше бы мне никогда не попадаться на обследование другим магам. Теперь я ходячие противоядие от любой гадости, магической или обычной. Яд, проклятье, болезнь, не важно, ничего не проймет.

Вода Пяти Истоков. Еще известная, как Живая Вода.

Вот что притащил брат. До сих пор в голове не укладывается, как он достал ее? Это даже не мифический или забытый предмет, это вещь из чертовой сказки! Сказание о Глупом Принце.

Я, конечно, не чужд вере в сказки и древние легенды, там всегда есть зерно истины, но это уже чересчур. Эту историю детям мамы на ночь рассказывают в этом мире.

Если кратко... Жил да был один Принц, его любимую заколдовала злая Ведьма. Злодейку убил, и пошел искать лекарство для Любимой. Он исходил полмира, и один Старик помог ему советом. Сходи, мол, к пяти морям и океанам, найди там Источники великой силы, пройди пять испытаний и в конце...

Тот Старик обманул Принца, и выпил Воду сам. Помолодел, и хохотал, что будет жить не старея тысячу лет! И не взяли его ни уговоры Принца, ни его меч.

А Любимая умерла, а пока Принц носился по миру сначала в поисках лекарства, а потом ища Старика для мести, его королевство пало. Соседи разорили, и из одного горя родились еще тысячи других.

Поучительная легенда для маленьких лордов, что чувствам в делах места быть не должно. Есть еще вторая часть той легенды, где все кончается хорошо и любимая на самом деле не умерла, а просто притворилась. Принц найдет Старика, отомстит и заново отстроит королевство. Но ее почему-то никому не рассказывают.

Нам так мама не рассказывала, я потом сам в библиотеке на продолжение наткнулся. Охренительная история на ночь пацанятам в три годика. Был бы я настоящим ребенком в то время, проникся бы на всю жизнь.

Может, именно потому, что сказка, никто и не искал такую Воду? А Фрес пошел и достал. Но, сука, не признается как! И чем отплатил за такую вещь.

Истоки Магии любой Стихии пусть и неразумны, но обладают свойствами защищать себя. Каплю эссенции из них не достанешь, просто занырнув поглубже или слезно попросив. Нужен особый способ, и особая плата.

Хозяйка Леса поведала ему и том, и о другом. И создала из принесенного Воду Пяти Истоков. И будь я обречен жрать улиток на обед целый век, если не узнаю как!

Потому что тело до сих пор как-то странно меняется, ток крови по венам несется, будто не зная преград, я всегда бодр. Не помню, чувствовал ли я когда-нибудь себя более здоровым и полным сил!

Не знаю уж, правда ли упоминание о тысяче лет жизни, но для Мага это не так важно. А вот быть ходячим противоядием от всего весьма опасно.

Скажем, если Ложа узнает об реальном способе снять проклятье Мэлиас и избавиться от костяных ушек и гадостного посмертия... Война с Дафгаардом обеспечена. Потому что плевок им в рожу, а не мою добровольно отданную кровь. И мало ли людей на свете, одаренных или нет, мечтающих о здоровье и большем сроке жизни? Могу ли я дать второе еще вопрос, но если да - то в зеркало по утрам смотрится не привычная мне рожа, а Сокровище, желаемое всеми.

Так странно ощущать себя бесценной вещью, и забавно знать, что никто никогда об этом не разузнает. А если узнает, то не поверит. Воду Пяти Истоков выпил? Ну-ну, смешная шутка. Я же не глупец, бежать доказывать, жрать смертельные яды горстями и кровушкой окружающих поя.

Встал, отряхнув задницу от снега, поднял голову. Мой дворец сверкает белизной камня и снега на крышах, освещаемый редкими просветами в белых облаках над столицей. Пора домой. Но почему-то до сих пор при слове дом в голове возникает вовсе не эта великолепная громада, а уютная усадьба из черного камня в Альсасе.

Но я все равно знаю, что когда-нибудь привыкну называть дворец в столице домом. Дело привычки, а чувства меняются со временем. Отвлекся и хорошо, пора за работу. Но какая же там гребанная гора бумаги!

Вернулся во дворец быстро, и никто вроде не заметил, что я куда-то уходил. Проскользнул в кабинет неслышной тенью, скинул плащ на диванчик у камина, и уселся работать.

Сначала приходится вникать в каждую строчку, но скоро сознание вошло в рабочий поток, и глаза лишь быстро пробегаются по строкам, чтобы вынести вердикт размашистой подписью. Или же важный и вычурный документ летит самолетиком в огонь камина.

Текут минуты, и я привычно впал в рабочий процесс, почти транс. Угли в камине потрескивают, ветерок за окном воет, скрипит перо по бумаге. Стопки на столе медленно уменьшаются, а за окном незаметно начинает темнеть. Никто не беспокоит, дела спорятся, мозги заняты, вот и хорошо.

Я заметил краем сознания, как открылась дверь, и в кабинет юркнула гибкая фигурка. Отвлекся только, когда сзади обвили нежные руки, шею пощекотали белые пряди, а ухо теплеет от шепота жены:

- Вечер уже. Ужин скоро, пойдем, поедим?

- Ага.

Продолжаю работать.

- Азидал, у тебя режим, - легкий укор в приятном голосе. - Нельзя столько работать.

- Сейчас, - стараюсь закончить пространное письмо-ответ одному лорду. - И какой к черту режим, я здоров как бык.

Пальчики Вельды стали разминать плечи, сначала нежно, потом посильнее, потом еще... Когда на ключицы словно опустились и сдавили кузнечные клещи, не выдерживаю.

- Ай-ай, ладно! - отбросил перо в сторону, поднял руки. - Сдаюсь, идем.