На поповских хлебах

Православный бык

У Ники плохое настроение. Мама опять обнаружила в кармане его школьных брюк бакугана. И опять расстроилась. Каждый раз при виде пластмассовых шариков или пирамидок, которые при ударе о магнитную пластинку или просто о твёрдую поверхность разламываются с лёгким треском и мгновенно превращаются то в скорпиона, то в дракона, то в какое-то непонятное чудище с острыми углами, мама огорчается так сильно, что готова заплакать. Ника уже и сам не рад, что поддался общему увлечению одноклассников и начал покупать на сэкономленные деньги бакуганов. А потом ему стали их дарить, и в конце концов у него собрался целый отряд чудовищ-монстров. На переменках в школе они с ребятами выкладывают их на парты, сравнивают, меняются. Недавно в магазинах появились даже специальные бакуганчики для девочек и малышей — яркие, с большими глазами, похожие на котят, белочек и прочих зверушек. Но мама всё равно расстраивается.

— Эх, Ника! — говорит она. — Ведь ты носишь имя в честь святого Государя-мученика Николая. А он всю жизнь стоял за православную Россию и принял мученическую смерть от тёмных сил. Как думаешь — ему приятно, что его тёзка окружил себя игрушечными бесами?

Ника сопротивляется изо всех сил, доказывает маме, что это добрые монстры, они сражаются с инопланетянами и защищают жителей Земли. Но на самом деле он и сам понимает, что мама права: не бывает добрых монстров, их доброта — просто-напросто маскировка для таких простачков, как он. Вот и старший брат, Борис, рассказывал, как в его детстве — он тоже тогда учился в третьем или четвёртом классе — ребята вот так же повально увлекались покемонами. Был такой японский мультфильм о карманных монстрах — так переводится слово «покемон», роскеt monstег, — которые помогали ребятам стать сильными и бесстрашными. Тогда продавались не сами покемоны, а только их «паспорта» — карточки с изображением и характеристикой каждого из этих супергероев. Самым любимым у детворы был Пикачу, похожий на весёлого жёлтого поросёнка, только уши у него больше смахивали на рожки… Боре кто-то подарил плакат с Пикачу, и он приклеил этот плакат на стене возле своей постели. Но тогда папа велел снять Пикачу и сжечь в печке. Боря снял. Только не сжёг, а свернул в маленький квадратик и спрятал. И вдруг ночью ему приснились покемоны. Они обступили Борю со всех сторон и кричали: «Не трогай Пикачу! Ты всё равно наш, наш!». Проснувшись утром, Борис решительно собрал всех покемонов и бросил в горящую печь. И сразу стало легко и спокойно.

…Ника тяжело вздохнул. Всё-таки надо решиться.

Он достал из-под кровати большую коробку с бакуганами, ещё раз пересмотрел их и позвонил другу Димке. У Димки бакуганов — больше всех в классе. Что ж, пусть их будет ещё больше! Правда, мама говорила, что дарить их не нужно, это будет плохая услуга другу. Но просто выбросить бакуганов в мусорку!? — нет, на такое у Ники рука не поднимется. Вот если бы это сделала мама… Но она почему-то хочет, чтоб Ника избавился от них сам. Димка будет рад без памяти такому неожиданному пополнению своей коллекции. Ника решительно сел на старенький велик, поставил коробку с бакуганами на руль и, придерживая её одной рукой, поехал по деревенской улице.

До Димки оставалось несколько домов, как вдруг на полянке у тропинки Ника увидел здоровенного быка. Конечно, бык был привязан, но вполне мог дотянуться до дорожки.

Бык перестал жевать и, пригнув голову, уставился на Нику. Сердце мальчика скользнуло куда-то вниз, руль дрогнул. Ника схватился за него второй рукой — коробка упала и бакуганы покатились по наклонной земле к ногам быка. Ника отъехал в сторону и остановился, не зная, что делать. Вокруг ни души.

Бык внимательно смотрел то на Нику, то на бакуганов. Потом наклонился и осторожно взял одного из них губами. Неспешно поводил челюстями и — выплюнул мелкие осколки. Потом так же задумчиво принялся за второго, третьего. Так он пережевал их всех, всех до единого. Сначала почему-то выбирал одних зелёных, а потом принялся раскусывать всех подряд — красных, жёлтых, синих…

Вечером Ника снова съездил на место последней битвы бакуганов. Быка уже не было. Лишь куча осколков — как капли крови в зелёной траве (большинство Никиных бакуганов были красными).

За ужином он держал руку в кармане, и мама спросила:

— Что у тебя там?

Ника медленно вытащил руку и разжал кулак с разноцветными осколками. Хотел, было, заплакать, но почему-то засмеялся и сказал:

— А бык оказался православным!