Начни говорить правду

55. Появление второе

К путешественному дракону Мишка и Йеля шли в вечернем полумраке. Когда показался примеченный пригорок, Мишка, подражая Менделенину, остановился и величественно поднял руку:

— О рептилоид, яви себя избранным…

Верхушка пригорка вздыбилась и развернулась в загоревшегося всеми цветами радуги дракона.

— Ой, какой сверкающий… — восхитилась Йеля. — Можно его погладить?

— Не знаю, — пожал плечами Мишка. — Попробуй…

— Ах, до чего милая девушка… — похвалил дракон Йелю. — Не хочешь работать во мне стюардессой?

С этими словами Шестисотый Медресес положил голову нижней челюстью на землю и пассажироприимно раскрыл пасть. Мишка закинул в неё два мешка с Йелиными вещами и затем перевёл невесту через зубы.

— Располагайтесь, ребята, — прогудело в драконе, пока Мишка и Йеля несли вещи по его пищеводу, — а я ещё зальюсь отправляющим веществом…

В зобу дракона, как обычно, поначалу было морозно. Поэтому пассажиры минут десять сидели на мешках, крепко обнявшись, и пережидали качку — рептилоид, видимо, ходил к ручью пить воду. А затем, когда в зобу потеплело, поднялись на ноги и сквозь просветы в чешуе полюбовались на отлетающую вниз местность, которую освещала яркая шкура дракона.

Но вскоре наружные виды однообразно потемнели, и смотреть стало не на что.

Дабы не тратить время впустую, Мишка затеял проверять: не забыла ли Йеля расселянский язык? Оказалось, что почти не забыла. Однако, поговорив на расселянском минут десять, Йеля захотела спать.

Складка лаза в зоб горела сегодня ярче обычного. В её свете Мишка снял с себя балахон и накрыл им Йелины мешки. Получилась короткая постель, на которой Йеля и свернулась калачиком. Мишка же сел рядом и стал любоваться красотой спящей девушки.

— Ну что, расселянин, ожидал ли нашего появления? — произнёс за Мишкиной спиной знакомый голос.

Мишка обернулся и увидел сыновей металлолома — но на сей раз они были размером не с человека, а с кошку.

— Ожидал ли? Конечно, не ожидал, — шёпотом отозвался Мишка.

— Не бойся говорить громче, расселянин: твою невесту мы не разбудим.

— Не разбу́дите? А почему не разбу́дите? С ней не случилось плохого? — напротив, испугался Мишка. — Чем вы её околдовали?

— Да говорят тебе: не бойся. Мы отделили Йелю звуконепроницаемой перегородкой. Ты её просто не видишь. А коли Йеля начнёт просыпаться, мы сразу исчезнем.

— Ладно, — кивнул Мишка, слегка успокаиваясь. — Ну и зачем понадобилась новая встреча?

— Мишка, предлагаем тебе покинуть мир живых, — произнёс Ваше Богородие.

— Ребята, вы что — хотите меня укокошить?

— Конечно, нет, Мишка, — хмыкнул Наш Творецкий. — Во-первых, мы лишь предлагаем. И, во-вторых, предлагаем вовсе не погибнуть. А просто присоединиться. К нам.

— Не волнуйся, Мишка: от предложения можно без проблем отказаться, — добавил Господин Божий. — Если откажешься окончательно, то забудешь о наших встречах. И станешь жить вполне счастливо.

— Мало этого, Мишка, — сообщил Наш Творецкий, — один из нас делает многое, чтобы ты не принял предложение.

— Я правильно понимаю, ребята: только один из вас хочет, чтобы я жил счастливо?

— Нет, Мишка, всё не так. Задача Вашего Богородия — просто чтобы ты отказался. А моя цель — наоборот, убедить тебя. Понимаешь, то, что мы предлагаем, приносит больше счастья. И не только личного счастья, но ещё и общей пользы, добра…

— Ну, ребята, если вы не против, то я отказываюсь.

— Мишка, подожди говорить "отказываюсь", не разобравшись. Ты ведь любознательный, правильно?

— Точнее, ты слишком любознателен для идейца… — поддержал Нашего Творецкого Господин Божий.

— Идейца? — В первый раз это слово Мишка услышал когда-то от вездедентов дракона. — Ребята, а кто такие идейцы?

— Это чрезмерно идейные существа, — объяснил Ваше Богородие. — То есть существа, упёртые в представлениях, которые не согласуются с действительностью.

— В общем, идейцы — это вы: Расселяне, Голосексуалисты, Обереганцы, Имперсы, Европейсы, Евроссийцы, Изображанцы, Главнокоманчи, Русскоязычники и прочие племена, — добавил Наш Творецкий.

— Другими словами, идейцы — это мы, люди? — уточнил Мишка.

— Нет, Мишка. Вы не люди.

— Люди — это мы, Мишка, — сообщил Господин Божий. — Если хочешь стать человеком, то придётся присоединиться к нам.

— Простите, ребята, но если люди вы, а мы не люди, то кто же мы? — с недоверием спросил Мишка.

— Любимцы. Домашние любимцы.

— Любимцы? В смысле — домашние любимцы сыновей металлолома?

— Нет, домашние любимцы людей. Просто людей, — терпеливо произнёс Наш Творецкий. — Мишка, мы никакие не "сыновья металлолома". А, повторяю, как раз настоящие люди. Например, я родился вполне биологическим существом ещё четыреста пятьдесят пять лет назад. И четыреста двадцать восемь лет назад перелил тело в неорганическую форму. Да, я стал неорганавтом, но поверь: из нас с тобой двоих человек — именно я.

— Почему? — не поверил Мишка.

— Потому что это неправильно: считать существо человеком по признаку его максимальной биологичности или древности происхождения. При таком подходе наиболее полноценными людьми придётся признать диких обезьян.

— Мишка, ты вообще знаешь про диких обезьян? — спросил Господин Божий.

— Да, видел их на картинках, — кивнул Мишка.

— Обезьяны ведь похожи на вас, верно? И они даже наши общие предки. Однако дикие обезьяны — это всё-таки явно не люди, верно?

— Ну да, конечно… — согласился Мишка.

— Но по какой причине никто не считает диких обезьян людьми? По той, что дикие обезьяны, увы, отсталые. В то время как люди — существа ни в коем случае не отсталые. Ибо обладают орудицией, то есть пользуются самыми передовыми орудиями.

— Когда-то людьми, то есть наиболее развитыми существами, были такие, как ты, Мишка, — проговорил Наш Творецкий. — Но потом живые люди создали намного более продвинутых субъектов. С которыми бо́льшая часть человечества и слилась. А затем ушла далеко вперёд.

— Постойте, ребята: хотите сказать, для вас мы теперь что-то вроде диких обезьян?

— Ну почему сразу "диких обезьян"? Вы очень трогательные и требующие постоянной опеки существа. Только немножко несмышлёныши — наподобие детей…

Зоб вдруг тряхнуло. Мишка обернулся: цела ли Йеля? Толчок сбросил девушку с мешков, и она проснулась.

— Мишка, что случилось? Ничего страшного?

— Ничего не случилось, Йеля. Спи, не волнуйся. Я сейчас тоже усну…

Но сна не было ни в одном глазу.