Ната

НАТА ХОЗЯЙНИЧАЕТ

Утром Ната проснулась раньше Нюры. У раскрытого окна тихонько шелестела черёмуха, на полу играли солнечные зайчики.

Вошёл дедушка с ведром воды.

— Э, да ты уже не спишь, Ната? Ну, тогда слезай, будем самовар ставить.

Ната проворно оделась. Дедушка налил воды в самовар.

— Там под печкой сухие шишки для самовара хранятся.

— А тут их только три,— показала Ната.

— Тогда возьми вон на лавке корзинку и насобирай быстренько.

Ната, размахивая корзинкой, выбежала из избы. За плетнем пасеки под старыми соснами шишек было много. От росы они были холодными и влажными. Ната собирала их и пела:

— Шишку раз, шишку два положу в корзинку я!

Раздался топот, из-за кустов верхом на рыжей лошадке вылетел Вася.

— Тпру,— кричал он,— стой, говорят тебе!

Но лошадь, не слушаясь его, промчалась мимо Наты. Испуганно посмотрев ей вслед, Ната подняла корзинку и пошла к калитке. Вася показался снова, лошадь теперь шла спокойно. Остановившись возле Наты, он спросил:

— Дедушка Макар дома?

— Да,— попятилась Ната от лошади.

— Не бойся, Зорька уже успокоилась. Она ещё молодая, не привыкла, чтобы на ней ездили.

Вася спрыгнул с лошади, забросил повод на плетень и побежал в избу.

Лошадь дернула головой, повод соскользнул с плетня.

— Вася!— закричала Ната.

Лошадь, отойдя на несколько шагов, принялась щипать траву.

— Чего ты кричишь?— выглянул из окна Вася.

— Зорька оторвалась!

Вася выскочил прямо в окно. Через минуту он уже сидел на Зорьке. Ната с восхищением смотрела на него.

— А ты её совсем не боишься?

— А чего бояться,— басом ответил Вася и ударил пятками в бока лошади.— Но!

Зорька только ушами повела: видно, молодая трава была очень вкусная.

— Вот норовистая, целый час с ней мучаюсь!— рассердился Вася.— Вон лежит прут, подай-ка мне его!

Ната с опаской подошла и подала прут. Вася гикнул, взмахнул прутом — и Зорька с места бросилась вскачь. На крыльцо вышел дедушка:

— Что-то ты, Ната, долго собираешь шишки!— крикнул он.

Войдя в избу, Ната услышала весёлое гудение самовара.

— Хорошо, что Нюра на печке нашла шишки,— сказал дедушка.— а то б мы с тобой, Ната, до обеда самовар разводили.

Тут в дверь просунулась мохнатая серая голова.

— Ой, волк!— закричала Ната, прячась за дедушку.

— Да это Кусай!— засмеялась Нюра.

— Чего ты смеешься?— обиделась Ната.— Сама, как у нас жила, волков всё время боялась.

— Да я же была маленькая.

— А теперь большая?— улыбнулся дедушка.

— Теперь мне шестой год пошёл,— солидно сказала Нюра.

Дедушка заварил вместо чая мяту, которая приятно запахла на всю избу.

Напившись чаю, девочки сели рассматривать Нюрины игрушки. А потом начали делать человечкам из шишек бумажные штанишки.

Подошёл дедушка и погладил Нату по голове.

— Значит, ты у меня хозяйкой будешь.

— А я?— обиделась Нюра.

— Ты моим помощником останешься, без тебя я, как без рук. Бери дымарь, пошли. Пока мы с тобой ульи проверим, Ната картошки начистит.

— Я не умею,— ответила Ната.

— Не умеешь?— мохнатые брови дедушки удивленно поднялись.— Ну, что ж, научишься.

Дедушка с Нюрой вышли, а Ната открыла подполье, чтобы достать картошку. Из него пахнуло холодком, послышался писк, и Ната увидала юркнувшую под лесенку мышь.

«А вдруг их там много?» — подумала Ната и, открыв дверь, позвала:

— Кусай, Кусай!

Кусай вошёл и вопросительно посмотрел на Нату зачем, мол, меня звали?

Забыв о своём недавнем страхе перед ним, Ната схватила его за ошейник и потащила к подполью.

— Полезем вместе, Кусайка!

Но пёс уперся передними лапами и лезть не захотел. Наверно, решил, что он не кот и мышей ловить не станет.

Делать было нечего. Ната крикнула:

— Киш, киш!

И с мисочкой в руке спустилась вниз по лесенке. Она набрала картошки и быстро вылезла.

— Давай, Кусайка, скорее закроем,— взялась она за кольцо,— пусть мыши там себе сидят.

Вошёл дедушка.

— Ты, Кусай, опять в избу забрался? А ну, убирайся!

Кусай, виновато поджав хвост, поплелся к двери.

— Это я его позвала,— заступилась за него Ната,— в подполье мышей много.

— Так Кусай тебя от мышей охранял?— засмеялся дедушка.— Правда, кота надо будет достать, а то мыши всю вощину погрызут.

Размахивая дымарем, вбежала Нюра.

— Я на Кусая подымила, а он чихнул!— смеялась она.

— Я тебе подымлю,— рассердился дедушка.— Ты собаке нюх испортишь. Ну, я воды принесу.

— Я сама, я сама,— запела Нюра и, схватив ведром выбежала.

— Много ты принесёшь,— проворчал дедушка, выходя за ней.

Ната принялась усердно чистить картошку, ей хотелось, чтоб дедушка её похвалил. Вдруг кто-то стукнул в окошко. Ната обернулась — никого. «Наверно, Нюра шалит»,— подумала она. Но только взялась за картошку — опять что-то стукнуло.

— Перестань, Нюра, стучать!— крикнула Ната и распахнула окно. С завалинки слетел петух.— Я тебе дам!— рассердилась Ната и снова взялась за картошку.

— Так, так,— похвалил дедушка, ставя ведро,— только кожуру надо обрезать потоньше.

— Мне петух мешал,— пожаловалась Ната.— Стучит и стучит в окно.

— Петух? Вот окаянный. А ну-ка, дай ножик сюда.

Картошка просто завертелась у дедушки в руках, и кожура длинной тонкой стружкой упала в лукошко. Ната вздохнула, подумав, что никогда она не сможет так быстро чистить.

— Принеси таганок,— попросил дедушка.

— А что это?— спросила Ната.

— Ой, она ничего не знает,— засмеялась Нюра и достала из-под печки железный обручик на трех ножках. Поставив на него чугунок с супом, дедушка послал девочек за луком и укропом. Дорожка к грядкам шла между ульями. Нюра побежала вперед, а Ната плелась, пугливо озираясь, и как только близко слышала жужжанье, приседала. Нюра оглянулась:

— Что ты нашла?

— Это я споткнулась,— вставая, ответила Ната.

Увидав, что в окно смотрит дедушка, она быстро пошла за Нюрой.

За огородом шумел ручей.

— Смотри, лягушка какая!— показала Нюра.

На мокром камне сидела маленькая зелёная лягушка. Она недовольно посмотрела на девочек, которые помешали ей греться на солнце, и прыгнула в воду. Тут Ната увидела муравьёв, суетившихся вокруг зелёной гусеницы.

— Они её кусают!

— И пусть кусают,— ответила Нюра,— гусеницы объедают листочки.

— С вами пообедаешь,— раздался укоризненный голос дедушки.

— Мы на муравьев и лягушек смотрели,— оправдывалась Ната.

Возвращаясь с огорода, Нюра показала на два крайних жёлтых улья:

— А вот дедушкины пчёлы.

После обеда девочки стали мыть посуду.

— Не шали,— строгим тоном сказала Ната, когда Нюра два раза подряд уронила на пол ложку.

— А я не шалю, она сама прыгает,— ответила Нюра и уронила опять. Рассердившись, Ната замахнулась на неё полотенцем — и зацепила тарелку.

Дзинь!— тарелка, ударившись о пол, разлетелась на куски.

— Видишь, что я из-за тебя наделала!— закричала Ната.

На дворе послышалось ржание лошади и голос:

— На-та-а!

— Вася приехал!— обрадовалась Ната и бросилась к дверям.

Вася стоял у калитки, держа под уздцы низенькую вороную лошадку.

— Хочешь покататься?— спросил он.— Воронок смирный.

Ната с опаской посмотрела на лошадь.

— Мне сейчас некогда, я посуду мою.

— Меня, Вася, покатай!— подбежала Нюра.

Вася посадил её на лошадь.

— Но!— забарабанила Нюра пятками по бокам Воронка и с гордостью взглянула на трусиху Натку.

Воронок не спеша пошёл. Вася шагал рядом, держа его под уздцы.

— Ты уходи,— крикнула Нюра,— я сама, я уже умею.

— Умеешь?— рассмеялся Вася.— А на прошлой неделе кто чуть не свалился, хорошо, я подхватил.

— А ты тоже в прошлом году со Звездочки упал,— сказала Нюра.

Разговор принимал для Васи неприятный оборот, поэтому он подстегнул Воронка и побежал рядом с ним.

Когда они вернулись, Нюра похвасталась:

— До самой дороги доехали!

— Скоро из тебя кавалерист получится,— ссаживая её, улыбнулся Вася и повернулся к Нате:— А ты всё-таки боишься?

— И вовсе не боюсь,— ответила та и подошла к Воронку. Но как только она очутилась в седле, ей стало так страшно, что она судорожно вцепилась в гриву.

— Да ты не бойся,— успокаивал её Вася, подавая поводья.

Ната посмотрела вниз и с ужасом подумала: «Как только Воронок сделает шаг, я свалюсь прямо на пень. Лошадь тронулась. Нату качнуло в седле, и она завопила:

— Вася, сними меня скорее!

— Ната — трусиха, Ната — трусиха,— запела Нюра.

Поддерживая одной рукой, Вася успокаивал Нату:

— Не бойся, я тебя держу.

И ей стало не так страшно. А когда она проехала до конца пасеки, то даже попробовала сесть прямо, как Нюра.

— Ну что, хорошо кататься?— спросил Вася.

— Хорошо,— неуверенно ответила Ната. И спросила:— А про какую тайну тебе Петя пишет?

— Про тайну с рожками, ножками и хвостиком,— засмеялся Вася.

Ната поняла, что расспрашивать его бесполезно.

— А завтра ты, Вася, тоже приедешь?— спросила догнавшая их Нюра.

— Приеду,— пообещал Вася, поворачивая лошадь.

У калитки их ждал дедушка.

Вы тут катаетесь, а кто-то в избе тарелки бьёт, наверное, мыши.

— Я только одну разбила,— смутилась Ната.

— Если так хозяйничать, скоро нам не из чего будет обедать. Ты, Вася, наверно, приехал не для того, чтоб девочек катать. Выкладывай, что там у тебя.

Вася нерешительно переступил с ноги на ногу.

— Дедушка Макар, вы обещали свисток для перепелов сделать.

— А я думал, ты про него уже забыл. Принеси, Нюра, свисток, он лежит на полочке, где я очки кладу.

Нюра скоро вернулась со странным свистком: середина его была сделана из кожи и сжималась, как гармошка.

— Поймать тебе сто перепелов,— пожелал дедушка.

— Хоть бы с десяток,— ответил Вася, с восхищением разглядывая свисток.— Ну, спасибо.

Он вскочил на Воронка и лихо ускакал.

Дедушка посмотрел на Нату:

— Поди-ка черепки подбери.

— Она дралась, потому и разбила,— заявила Нюра.

— Тебя не спрашивают, Ната сама расскажет.

— Она ложки на пол бросала,— начала Ната и замолчала. Вздохнув, она быстро закончила: — Я хотела её полотенцем ударить.

— Эх вы, помощницы,— покачал головой дедушка.— С завтрашнего дня у меня много работы на пасеке. Сделаем так: Ната будет главной хозяйкой, а Нюра — помощницей. И чтоб был мне в доме порядок.

Нюра обиженно пробубнила:

— Я хозяйка, а Ната — гостья…