1975
Всю войну под завязку…
Всю войну под завязку
я всё к дому тянулся
И, хотя горячился, —
воевал делово.
Ну а он торопился,
как-то раз не пригнулся
И в войне взад-вперёд обернулся —
за два года — всего-ничего.
Не слыхать его пульса
С сорок третьей весны.
Ну, а я окунулся
В довоенные сны.
И гляжу я, дурея,
Но дышу тяжело…
Он был лучше, добрее,
Ну, а мне повезло.
Я за пазухой не жил,
не пил с Господом чая,
Я ни в тыл не стремился,
ни судьбе под подол,
Но мне женщины молча
намекают, встречая:
Если б ты там навеки остался,
может, мой бы обратно пришёл?!
Для меня не загадка
Их печальный вопрос.
Мне ведь тоже не сладко,
Что у них не сбылось.
Мне ответ подвернулся:
«Извините, что цел!
Я случайно вернулся,
Ну, а ваш — не сумел».
Он кричал напоследок,
в самолёте сгорая:
«Ты живи, ты дотянешь!» —
доносилось сквозь гул.
Мы летали под Богом
возле самого рая.
Он поднялся чуть выше и сел там,
ну, а я до земли дотянул.
Встретил лётчика сухо
Райский аэродром.
Он садился на брюхо,
Но не ползал на нём.
Он уснул — не проснулся,
Он запел — не допел,
Так что я, вот, вернулся,
Ну, а он не сумел.
Я кругом и навечно
виноват перед теми,
С кем сегодня встречаться
я почёл бы за честь,
И хотя мы живыми
до конца долетели,
Жжёт нас память и мучает совесть,
у кого они есть.
Кто-то скупо и чётко
Отсчитал нам часы
Нашей жизни короткой,
Как бетон полосы.
И на ней — кто разбился,
Кто — взлетел навсегда…
Ну а я приземлился —
Вот какая беда.
1974–1975
БАЛЛАДА О БОРЬБЕ
Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.
Детям вечно досаден
Их возраст и быт, —
И дрались мы до ссадин,
До смертных обид.
Но одежды латали
Нам матери в срок,
Мы же книги глотали,
Пьянея от строк.
Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз,
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших стекая от нас,
И пытались постичь
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой,
Тайну слова «приказ»,
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг Боевых колесниц.
А в кипящих котлах прежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов!
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
И злодея слезам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить,
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Вводили себя.
Только в грёзы нельзя насовсем убежать,
Краткий миг у забав — столько боли вокруг»
Попытайся ладони у мёртвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.
Испытай, завладев
Ещё теплым мечом
И доспехи надев,
Что почём, что почём!
Разберись, кто ты — трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
И когда рядом рухнет израненный друг
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили его — не тебя, —
Ты поймёшь, что узнал,
Отличил, отыскал,
По оскалу забрал:
Это — смерти оскал!
Ложь и зло, — погляди,
Как их лица грубы!
И всегда позади —
Вороньё и гробы.
Если, путь прорубая отцовским мечом,
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал, что почём, —
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если, руки сложа,
Наблюдал свысока
И в борьбу не вступил
С подлецом, с палачом, —
Значит, в жизни ты был
Ни при чём, ни при чём!
Торопись! Тощий гриф над страною кружит!
Лес — обитель твою — по весне навестит!
Слышишь? — гулко земля под ногами дрожит!
Видишь? — плотный туман над полями лежит
Это росы вскипают от ненависти!
Ненависть
в почках набухших томится.
Ненависть
в нас затаённо бурлит.
Ненависть
потом сквозь кожу сочится, Головы наши палит.
Погляди! Что за рыжие пятна в реке,
Зло решило порядок в стране навести?
Рукояти мечей холодеют в руке,
И отчаянье бьётся, как птица, в виске,
И заходится сердце от ненависти.
Ненависть
юным уродует лица,
Ненависть
просится из берегов,
Ненависть
жаждет и хочет напиться
Чёрною кровью врагов.
Да, нас ненависть в плен захватила сейчас.
Но не злоба нас будет из плена вести.
Не слепая, не чёрная ненависть в нас —
Свежий ветер нам высушит слёзы у глаз
Справедливой и подлинной ненависти.
Ненависть
пей —
переполнена чаша!
Ненависть
требует выхода, ждёт.
Но благородная ненависть наша
Рядом с любовью живёт.
БАЛЛАДА О ЛЮБВИ
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась Любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было — сорок сороков.
И чудаки — ещё такие есть —
Вдыхают полной грудью эту смесь
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья.
Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что «я люблю» —
То же, что «дышу» или «живу».
И вдоволь будет странствий и скитаний.
Страна Любви — великая страна,
И с рыцарей своих для испытаний
Всё строже станет спрашивать она,
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна.
Но вспять безумцев не поворотить!
Они уже согласны заплатить
Любой ценой — и жизнью бы рискнули, —
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мёртвых воскрешал,
Потому что, если не любил, —
Значит, и не жил, и не дышал!
Но многих, захлебнувшихся любовью,
Не докричишься, сколько ни зови.
Им счёт ведут молва и пустословье,
Но этот счёт замешен на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви.
Их голосам всегда сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться — со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрёстках мирозданья.
Я поля влюблённым постелю —
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу, и значит — я люблю!
Я люблю, и значит — я живу!
БАЛЛАДА О КОРОТКОМ СЧАСТЬЕ
Трубят рога: «Скорей, скорей!»
И копошится свита.
Душа у ловчих без затей —
Из жил воловьих свита.
Ну и забава у людей —
Убить двух белых лебедей!
И стрелы ввысь помчались.
У лучников намётан глаз!
А эти лебеди как раз
Сегодня повстречались.
Она жила под солнцем, там,
Где синих звёзд — без счёта,
Куда под силу лебедям
Высокого полёта.
Вспари и два крыла раскинь
В густую трепетную синь!
Скользи по божьим склонам
В такую высь, куда и впредь
Возможно будет долететь
Лишь ангелам и стопам.
Но он и там её настиг,
И счастлив миг единый.
Но только был тот яркий миг
Их песней лебединой.
Двум белым ангелам сродни,
К земле направились они —
Опасная повадка!
Из-за кустов, как из-за стен,
Следят охотники за тем,
Чтоб счастье было кратко.
Вот отирают пот со лба
Виновники паденья:
Сбылась последняя мольба —
Остановись, мгновенье!
Так пелся этот вечный стих
В пик лебединой песне их —
Счастливцев одночасья.
Они упали вниз вдвоём,
Так и оставшись на седьмом,
На высшем небе счастья.
БАЛЛАДА О ВРЕМЕНИ
Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зелёных побегов,
Но развяжет язык молчаливый гранит —
И холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.
Время подвиги эти не стёрло.
Оторвать от него верхний пласт
Или взять его крепче за горло —
И оно свои тайны отдаст.
Упадут сто замков, и спадут сто оков,
И сойдут сто потов с целой груды веков,
И польются легенды из сотен стихов —
Про турниры, осады, про вольных стрелков.
Ты к знакомым мелодиям ухо готовь
И гляди понимающим оком.
Потому что любовь — это вечно любовь,
Даже в будущем вашем далёком.
Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.
Но не все, оставаясь живыми,
В доброте сохраняли сердца,
Защитив своё доброе имя
От заведомой лжи подлеца.
Хорошо, если конь закусил удила
И рука на копьё поудобней легла,
Хорошо, если знаешь, откуда стрела,
Хуже, если по-подлому — из-за угла.
Как у вас там с мерзавцами? Бьют? — поделом!
Ведьмы вас не пугают шабашем?
Но, не правда ли, зло называется злом
Даже там — в светлом будущем вашем?
И во веки веков, и во все времена
Трус, предатель — всегда презираем.
Враг есть враг, и война всё равно есть война,
И темница тесна, и свобода — одна,
И всегда на неё уповаем!
Время эти понятья не стёрло.
Нужно только поднять верхний пласт —
И дымящейся кровью из горла
Чувства вечные хлынут на нас.
Ныне, присно, во веки веков, старина,
И цена есть цена, и вина есть вина,
И всегда хорошо, если честь спасена,
Если другом надёжно прикрыта спина.
Чистоту, простоту мы у древних берём,
Саги, сказки из прошлого тащим,
Потому что добро остаётся добром —
В прошлом, будущем и настоящем.
БАЛЛАДА О ВОЛЬНЫХ СТРЕЛКАХ
Если рыщут за твоею непокорной головой,
Чтоб петлёй худую шею сделать более худой,
Нет надёжнее приюта — скройся в лес, не пропадёшь,
Если продан ты кому-то с потрохами ни за грош.
Бедняки и бедолаги, презирая жизнь слуги,
И бездомные бродяги, у кого одни долги, —
Все, кто загнан, неприкаян, в этот вольный лес
бегут,
Потому что здесь хозяин — славный парень Робин
Гуд.
Здесь с полслова понимают, не боятся острых слов,
Здесь с почётом принимают оторви-сорвиголов,
И скрываются до срока даже рыцари в лесах.
Кто без страха и упрёка — тот всегда не при деньгах.
Знают все оленьи тропы, словно линии руки,
В прошлом слуги и холопы, ныне — вольные
стрелки.
Здесь того, кто всё теряет, защитят и сберегут.
По лесной стране гуляет славный парень Робин
Гуд.
И живут да поживают, всем запретам вопреки,
И ничуть не унывают эти вольные стрелки.
Спят, укрывшись звёздным небом, мох под рёбра
подложив.
Им, какой бы холод ни был, жив — и славно, если жив!
Но вздыхают от разлуки — где-то дом и клок
земли —
Да поглаживают луки, чтоб в бою не подвели.
И стрелков не сыщешь лучших. Что же завтра?
Где их ждут? —
Скажет лучший в мире лучник — славный парень
Робин Гуд!
РАЗБОЙНИЧЬЯ
Как во смутной волости
Лютой, злой губернии
Выпадали молодцу
Всё шипы да тернии.
Он обиды зачерпнул, зачерпнул
Полные пригоршни,
Ну, а горя, что хлебнул, —
Не бывает горше.
Пей отраву, хоть залейся!
Благо, денег не берут.
Сколь верёвочка ни вейся —
Всё равно совьёшься в кнут.
Гонит неудачников
По миру с котомкою.
Жизнь текёт меж пальчиков
Паутиной тонкою.
А которых повело, повлекло
По лихой дороге —
Тех ветрами сволокло
Прямиком в остроги.
Тут на милость не надейся —
Стиснуть зубы да терпеть!
Сколь верёвочка ни вейся —
Всё равно совьёшься в плоть!
Ох, родная сторона,
Сколь в тебе ни рыскаю,
Лобным местом ты красна
Да верёвкой склизкою…
А повешенным сам дьявол-сатана
Голы пятки лижет.
Смех-досада, мать честна! —
Ни пожить, ни выжить!
Ты не вой, не плачь, а смейся
Слёз-то нынче не простят.
Сколь верёвочка ни вейся —
Всё равно укоротят!
Ночью думы муторней.
Плотники не мешкают.
Не успеть к заутрене —
Больно рано вешают.
Ты об этом не жалей, не жалей, —
Что тебе отсрочка?
На верёвочке твоей
Нет ни узелочка.
Лучше ляг да обогрейся —
Я, мол, казни не просплю…
Сколь верёвочка ни вейся —
А совьёшься ты в петлю!
ПЕСНЯ О РОССИИ
Как засмотрится мне нынче, как задышится!
Воздух крут перед грозой — крут да вязок.
Что споётся мне сегодня, что услышится?
Птицы вещие поют, да все из сказок!
Птица Сирин мне радостно скалится,
Веселит, зазывает из гнёзд.
А напротив тоскует, печалится,
Травит душу чудной Алконост.
Словно семь заветных струн
Зазвенели в свой черёд —
Это птица Гамаюн
Надежду подаёт!
В синем небе, колокольнями проколотом, —
Медный колокол, медный колокол
То ль возрадовался, то ли осерчал.
Купола в России кроют чистым золотом,
Чтобы чаще Господь замечал.
Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною —
Перед солоно да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною.
Грязью чавкая, жирной да ржавою,
Вязнут лошади по стремена,
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.
Словно семь богатых лун
На пути моём встаёт —
То мне птица Гамаюн
Надежду подаёт!
Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стёртую перекатами, —
Если до крови лоскут истончал, —
Залатаю золотыми я заплатами,
Чтобы чаще Господь замечал…
БАЛЛАДА О ДЕТСТВЕ
Час зачатья я помню неточно.
Значит, память моя — однобока.
Но зачат я был ночью — порочно
И явился на свет не до срока.
Я рождался не в муках, не в злобе —
Девять месяцев это не лет…
Первый срок отбывал я в утробе.
Ничего там хорошего нет.
Спасибо вам, святители,
Что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители
Зачать меня задумали
В те времена укромные,
Теперь почти былинные,
Когда срока огромные
Брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия,
А многих даже ранее.
А вот живёт же братия,
Моя честна компания.
Ходу, думушки резвые! Ходу!
Слова, строченьки милые, слова!
Первый раз получил я свободу
По указу от тридцать восьмого.
Знать бы мне, кто так долго мурыжил,
Отыгрался бы на подлеце!
Но родился, и жил я, и выжил —
Дом на Первой Мещанской, в конце.
Там за стеной, за стеночкою,
За перегородочкой
Соседушка с соседочкою
Баловались водочкой.
Все жили вровень, скромно так,
Система коридорная,
На тридцать восемь комнаток
Всего одна уборная.
Здесь на зуб зуб не попадал,
Не грела телогреечка,
Здесь я доподлинно узнал,
Почём она, копеечка.
Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу.
И плевал я, здоровый трёхлетка,
На воздушную эту тревогу.
Да, не всё то, что сверху, — от Бога.
И народ зажигалки тушил,
И как малая фронту подмога —
Мой песок и дырявый кувшин.
И било солнце в три луча,
Сквозь дыры крыш просеяно,
На Евдоким Кирилыча
И Гисю Моисеевну.
Она ему: — Как сыновья?
— Да без вести пропавшие!
Эх, Гиська, мы одна семья,
Вы — тоже пострадавшие.
Вы тоже пострадавшие,
А значит, обрусевшие,
Мои — без вести павшие,
Твои — безвинно севшие.
Я ушёл от пелёнок и сосок,
Поживал, не забыт, не заброшен,
И дразнили меня «недоносок»,
Хоть и был я нормально доношен.
Маскировку пытался срывать я:
— Пленных гонят! Чего ж мы дрожим
Возвращались отцы наши, братья
По домам. По своим да чужим.
У тети Зины кофточка
С драконами да змеями —
То у Попова Вовчика
Отец пришёл с трофеями.
Трофейная Япония,
Трофейная Германия.
Пришла страна Лимония,
Сплошная Чемодания.
Взял у отца на станции
Погоны, словно цацки, я.
А из эвакуации
Толпой валили штатские.
Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились — потом протрезвели
И отплакали те, кто дождались,
Не дождавшиеся — отревели.
Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,
Мы спросили: — Зачем? — он в ответ:
— Коридоры кончаются стенкой,
А тоннели выводят на свет.
Пророчество папашино
Не слушал Витька с корешом,
Из коридора нашего
В тюремный коридор ушёл.
Да он всегда был спорщиком,
Припрут к стене — откажется.
Прошёл он коридорчиком
И кончил стенкой, кажется.
Но у отцов свои умы,
А что до нас касательно —
На жизнь засматривались мы
Уже самостоятельно.
Все, от нас до почти годовалых,
Толковище вели до кровянки.
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки.
Не досталось им даже по пуле —
В ремеслухе живи да тужи.
Ни дерзнуть ни рискнуть — по рискнули
Из напильников делать ножи.
Они воткнутся в лёгкие,
От никотина чёрные,
По рукоятки лёгкие
Трёхцветные, наборные.
Вели дела обменные
Сопливые острожники.
На стройке немцы пленные
На хлеб меняли ножики.
Сперва играли в фантики,
В пристенок с крохоборами.
И вот ушли романтики
Из подворотен ворами…
Было время — и были подвалы.
Было дело — и цены снижали.
И текли куда надо каналы
И в конце куда надо впадали.
Дети бывших старшин да майоров
До ледовых широт поднялись,
Потому что из тех коридоров
Вниз сподручней им было, чем ввысь.
[1975]
Ах, милый Ваня, я гуляю по Парижу
Ивану Бортнику
Ивану Бортнику
Ах, милый Ваня, я гуляю по Парижу
И то, что слышу, и то, что вижу,
Пишу в блокнотик, впечатлениям вдогонку.
Когда состарюсь — издам книжонку
Про то, что, Ваня, мы с тобой в Париже
Нужны, как в бане пассатижи.
Все эмигранты тут — второго поколенья.
От них сплошные недоразуменья.
Они всё путают — и имя, и названья,
И ты бы, Ваня, у них был «Ванья».
А в общем, Ваня, мы с тобой в Париже
Нужны, как в русской бане лыжи.
Я сам завёл с француженкою шашни,
Мои друзья теперь и Пьер, и Жан.
И вот плевал я с Эйфелевой башни
На головы беспечных парижан.
И всё же, Ваня, мы друзьям в Париже
Нужны с тобой, как зайцу грыжа.
Проникновенье паше по планете
Особенно заметно вдалеке:
В общественном парижском туалете
Есть надписи на русском языке.
А в общем, Ваня, мы с тобой в Париже
Нужны, как бане пассатижи.
Я К ВАМ ПИШУ
Спасибо вам, мои корреспонденты,
Все те, кому ответить я не смог, —
Рабочие, узбеки и студенты, —
Все, кто писал мне письма, — дай вам бог!
Дай бог вам жизни две,
И друга одного,
И света в голове,
И доброго всего.
Найдя стократно вытертые ленты,
Вы хрип мой разбирали по слогам.
Так дай же бог, мои корреспонденты,
И сил в руках, да и удачи вам.
Вот пишут — голос мой не одинаков:
То хриплый, то надрывный, то глухой.
И просит население бараков:
«Володя, ты не пой за упокой!»
Но что поделать, если я не звонок, —
Звенят другие — я хриплю слова.
Обилие некачественных плёнок
Вредит мне даже больше, чем молва.
Вот спрашивают: «Попадал ли в плен ты?»
Нет, не бывал, — не воевал ни дня.
Спасибо вам, мои корреспонденты,
Что вы неверно поняли меня.
Друзья мои — жаль, что не боевые, —
От моря, от станка и от сохи,
Спасибо вам за присланные злые
И даже неудачные стихи.
Вот я читаю: «Вышел ты из моды.
Сгинь, сатана! Изыди, хриплый бес!
Как глупо, что не месяцы, а годы
Тебя превозносили до небес!»
Ещё письмо: «Вы умерли от водки!»
Да, правда, умер, — но потом воскрес.
«А каковы доходы ваши всё-таки?
За песню трёшник — вы же просто крез!
За письма высочайшего пошиба:
Идите, мол, на Темзу и на Нил —
Спасибо, люди добрые, спасибо, —
Что не жалели ночи и чернил.
Но только я уже бывал на Темзе,
Собакою на Сене восседал.
И не грублю, но отвечаю тем же, —
А писем до конца не дочитал.
А ваши похвалы и комплименты,
Авансы мне не отфутболю я —
От ваших строк, мои корреспонденты,
Прямеет путь и сохнет колея.
Сержанты, моряки, интеллигенты,
Простите, что не каждому ответ.
Я вам пишу, мои корреспонденты,
Ночами песни — вот уж десять лет!
[1975]
АЛИСА В СТРАНЕ ЧУДЕС
Песни Кэрролла
I
Прохладным утром или в зной,
С друзьями или без,
Я всех отправиться за мной
Зову в страну чудес.
Но как? Но как в неё попасть? — вы спросите сперва, —
Нам, вероятно, нужно знать волшебные слова?
И нужно ль брать еду с собой и тёплое бельё?
И сколько километров до неё?
Волшебных слов не нужно знать! Приятель, не грусти!
Путь недалёк — не стоит собираться.
В страну чудес не надо плыть, лететь или идти —
В ней нужно оказаться!
Согласны мокнуть под дождём?
Под сказочным дождём?
Или, быть может, подождём?
Отложим на потом?
В стране, куда я вас зову, быть может снег и град.
И сна там нет — всё наяву, и нет пути назад.
Не испугались? Ну, тогда мне с вами по пути!
А ну-ка, сосчитайте до пяти!
У нас давно сгустилась мгла — в стране чудес светлей.
Всё видно ясно, но не заблудитесь!
Там поровну добра и зла, но доброе сильней —
Вы семи убедитесь.
В стране чудес не всё понять
Удастся самому.
Но я всё буду объяснять
Кому-то одному.
Вот девочка, и все её Алисою зовут, —
Согласна ты, дитя моё? Скорее! Все нас ждут,
Закрой глаза и посмотри — кругом волшебный лес,
Скажи, Алиса: — Раз, два, три, — и ты в стране чудес.
Скорее к берегу греби, волшебное весло!
Спеши в страну чудесного обмана!
И пусть, вернувшись, скажем мы: — Ах! Как нам повезло!
И жаль — вернулись рано!
II
Этот рассказ мы с загадки начнём, —
Даже Алиса ответит едва ли, —
Что остаётся от сказки потом,
После того, как её рассказали?
Где, например, волшебный рожок?
Добрая фея куда улетела?
А? Э-э! Так-то, дружок.
В этом-то всё и дело.
Они не испаряются, они не растворяются,
Рассказанные в сказке, промелькнувшие во сне.
В страну чудес волшебную они переселяются,
Мы их, конечно, встретим в этой сказочной стране.
Много неясного в странной стране —
Можно запутаться и заблудиться.
Даже мурашки бегут по спине,
Если представить, что может случиться:
Вдруг будет пропасть — и нужен прыжок?
Струсишь ли сразу, прыгнешь ли смело,
А? Э-э! Так-то, дружок,
В этом-то всё и дело.
Добро и зло в стране чудес, как и везде, встречаются,
Но только здесь они живут на разных берегах,
Здесь по дорогам разные истории скитаются
И бегают фантазии на тоненьких ногах.
Ну и последнее, хочется мне,
Чтобы всегда меня все узнавали:
Буду я птицей в волшебной стране,
Птицей «Додо» — меня дети прозвали.
Даже Алисе моей невдомёк,
Как упакуюсь я в птичее тело.
А? Э-э! То-то, дружок,
В этом-то всё и дело.
И не такие странности в стране чудес случаются,
В ней нет границ — не нужно плыть, бежать или лететь,
Попасть туда несложно, никому не запрещается,
В ней можно оказаться — стоит только захотеть.
Не обрывается сказка концом.
Помнишь, тебя мы спросили вначале:
Что остаётся от сказки потом,
После того, как её рассказали?
Может, не всё, даже съев пирожок,
Наша Алиса во сие разглядела.
А? Э-э!.. Так-то, дружок!
В этом-то всё и дело.
И если кто-то снова вдруг проникнуть попытается
В страну чудес волшебную в красивом добром сне —
То даже то, что кажется, что только представляется,
Найдёт в своей загадочной и сказочной стране.
Песня Алисы
Я страшно скучаю, я просто без сил,
И мысли приходят, маня, беспокоя,
Что кто-то куда-то меня пригласил
И там я увидела что-то такое…
Что именно, — право, не знаю.
Все советуют наперебой:
— Почитай! — я сажусь и читаю.
— Поиграй! — ну, я с кошкой играю.
Всё равно — я ужасно скучаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Мне так бы хотелось, хотелось бы мне
Когда-нибудь, как-нибудь выйти из дома
И вдруг оказаться вверху, в глубине,
Внутри и снаружи, где всё по-другому.
Что именно, — право, не знаю.
Все советуют наперебой:
— Почитай! — ну, я с кошкой играю,
— Поиграй! — я сажусь и читаю.
Всё равно я ужасно скучаю.
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Пусть дома поднимется переполох,
И пусть наказанье грозит — я согласна.
Глаза закрываю, считаю до трёх.
Что будет? что будет — волнуюсь ужасно!
Что именно, — право, не знаю.
Всё смешалось в полуденный зной.
Почитать? — я сажусь и играю,
Поиграть? — Ну! Я с кошкой читаю.
Всё равно я скучать ужасаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Падение Алисы
Догонит ли в воздухе — или шалишь! —
Летучая кошка летучую мышь,
Собака летучая кошку летучую?..
Зачем я себя этой глупостью мучаю?!
А раньше я думала, стоя над кручею:
— Ах, как бы мне сделаться тучей летучею
Ну вот! Я и стала летучею тучею,
Ну вот и решаю по этому случаю, —
Догонит ли в воздухе — или шалишь! —
Летучая кошка летучую мышь!
В море слёз
Слезливое море вокруг разлилось,
И вот принимаю я слёзную ванну.
Должно быть, по морю из собственных слёз
Плыву к Слезовитому я океану.
Растеряешься здесь поневоле!
Со стихией одна на один.
Может, зря
Проходили мы в школе,
Что моря
Из поваренной соли?
Хоть бы льдина попалась мне, что ли,
Или встретился добрый дельфин!
Спасите, спасите! О, ужас, о, ужас!
Боюсь, что не вынырну, если нырну.
Немного поплаваю, чуть поднатужась,
Но силы покинут, — и я утону.
Вы мне по секрету ответить могли бы:
Я — рыбная мышь или мышная рыба?
Я тихо лежала в уютной норе,
Читала, мечтала и ела пюре.
И вдруг — это море около,
Как будто кот наплакал.
Я в нём как мышь промокла,
Продрогла, как собака!
Песня Мыши
Спасите, спасите! Хочу я, как прежде,
В нору, на диван из сухих камышей.
Здесь плавают девочки в верхней одежде,
Которые очень не любят мышей.
И так от лодыжек дрожу до ладошек,
А мне говорят про терьеров и кошек.
А вдруг кошелот на меня нападёт,
Решив по ошибке, что я мышелот?
Ну, вот! Я зубами зацокала
От холода и страха.
Я здесь как мышь промокла,
Продрогла, как собака!
Песня Попугая
Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! —
Меня, попугая, пирата морей.
Родился я в тыща каком-то году
В банано-лиановой чаще.
Мой папа был папапугай какаду,
Тогда ещё не говорящий.
Но вскоре покинул я девственный лес —
Взял в плен меня страшный Фернандо Кортес.
Он начал на бедного папу кричать,
А папа Фернанде не мог отвечать,
Не мог, не умел отвечать.
И чтоб отомстить — от зари до зари
Учил я три слова, всего только три.
Упрямо себя заставлял — повтори:
«Карамба!», «Коррида!» и «Чёрт побери!!!»
Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! —
Рассказ попугая, пирата морей.
Нас шторм на обратной дороге застиг,
Мне было особенно трудно.
Английский фрегат под названием «бриг»
Взял на абордаж наше судно.
Был бой рукопашный три ночи, два дня,
И злые пираты пленили меня.
Так начал я плавать на разных судах
В районе экватора, в северных льдах
На разных пиратских судах.
Давали мне кофе, какао, еду,
Чтоб я их приветствовал: — Хау ду ю ду!
Но я повторял от зари до зари:
«Карамба!», «Коррида!» и «Чёрт побери!!!»
Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! —
Меня, попугая — пирата морей.
Лет сто я проплавал пиратом, и что ж, —
Какой-то матросик пропащий
Продал меня в рабство за ломаный грош,
А я уже был говорящий.
Турецкий паша нож сломал пополам,
Когда я сказал ему: — Паша, салам!
И просто кондрашка хватила пашу,
Когда он узнал, что ещё я пишу,
Считаю, пою и пляшу.
Я Индию видел, Иран и Ирак.
Я — инди-и-видум, не попка-дурак.
Так думают только одни дикари.
Карамба! Коррида!! И чёрт побери!!!
Песня Белого Кролика
Додо: — Эй! Кто там крикнул: «Ой-ой-ой»?
Кролик: — Ну, я! Я — Кролик Белый!
Додо: — Опять спешишь?
Кролик: — Прости, Додо! Так много важных дел!
У нас, в Стране чудес, попробуй что-то
недоделай!..
Вот и ношусь я взад-вперёд, как заяц
угорелый, —
За два кило пути я на два метра похудел.
Зачем, зачем, сограждане, зачем я кролик
белый?
Когда бы был я серым, я б не бегал,
а сидел.
Всем нужен я, все ждут меня, и всем
визиты делай,
А я не в силах отказать, я страшно
мягкотелый, —
Установить бы кроликам какой-нибудь
предел!
Алиса: — Но почему дрожите Вы? И почему Вы —
белый?
Кролик: — Да потому, что — ой-ой-ой!.. — таков
уж мой удел.
Ах, как опаздываю я, почти что на день
целый!
Бегу, бегу…
Додо: — А говорят, он в детстве не был белый,
Но опоздать боялся и от страха поседел.
Марш Антиподов
Когда провалишься сквозь землю от стыда
Иль поклянёшься: — Провалиться мне на месте! —
Без всяких трудностей ты попадёшь сюда,
А мы уж встретим по закону, честь по чести.
Мы — антиподы, мы здесь живём.
У нас тут антикоординаты.
Стоим на пятках твёрдо мы и на своём,
Кто не на пятках, те — антипяты!
Но почему-то, прилетая впопыхах,
На головах стоят разини и растяпы,
И даже пробуют ходить на головах
Антиребята, антимамы, антипапы.
Мы — антиподы, мы здесь живём,
У нас тут антикоординаты.
Стоим на пятках твердо мы и на своём,
И кто не с нами, те — антипяты!
Странные скачки
Эй, вы! Синегубые!
Эй! Холодноносые!
Эй, вы! Стукозубые
И дыбоволосые!
Эй! Мурашкокожаные!
Мерзляки, мерзлячки!
Мокрые, скукоженные!
Начинаем скачки.
Эй! Ухнем!
Эй! Охнем!
Пусть рухнем —
Зато просохнем.
Все закоченелые,
Слабые и хилые,
Ну! Как угорелые
Побежали, милые!
Полу обмороженная
Пёстрая компанья!
Выполняй положенное
Самосогреванье!
Эй! Ухнем!
Эй! Охнем!
Пусть рухнем —
Зато просохнем.
Выйдут все в передние
Задние и средние.
Даже предпоследние
Перейдут в передние.
Всем, передвигающимся
Даже на карачках,
Но вовсю старающимся,
Приз положен в скачках.
Эй! Ухнем!
Эй! Охнем!
Пусть рухнем —
Зато просохнем!
Вам не надо зимних шуб,
Робин Гуси с Эдами,
Коль придёте к финишу
С крупными победами.
Мчимся, как укушенные,
Весело, согласно,
И стоим просушенные,
До чего прекрасно.
Ух! Встали!
А впрок ли?
Устали!
Зато просохли.
Песня о планах
Чтобы не попасть в капкан,
Чтобы в темноте не заблудиться,
Чтобы никогда с пути не сбиться,
Чтобы в нужном месте приземлиться, приводниться —
Начерти на карте план,
И шагай и пой беспечно,
Три-тири-там-там-трам.
Встреча обеспечена —
В плане всё отмечено Точно, безупречно
и пунктиром.
Тири-тири-там-там-тирам,
Жирненьким пунктиром.
Если даже есть талант,
Чтобы не нарушить, не расстроить,
Чтобы не разрушить, а построить,
Чтобы увеличиться, удвоить и утроить —
Нужен очень точный план.
Мы неточный план браним, и
Он ползет по швам, там-тирам.
Дорогие вы мои,
Планы выполнимые!
Рядом с вами мнимые —
пунктиром.
Тири-тири-там-там-тирам,
Тоненьким пунктиром.
Планы не простят обман, —
Если им не дать осуществиться,
Могут эти планы разозлиться
Так, что завтра куколкою станет гусеница,
Если не нарушит план.
Путаница за разинею
Ходит по пятам-там-тирам,
Гусеницу синюю
Назовут гусынею.
Гните свою линию
пунктиром.
Не теряйте, там-там-тирам,
Линию пунктира!
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком…
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком:
Чеширский кот — совсем не тот, что чешет языком,
И вовсе не Чеширский он от слова «чешуя»,
А просто он — волшебный кот, примерно, как и я.
Чем шире рот — тем чеширей кот,
Хотя обычные коты имеют древний род,
Но Чеширский кот совсем не тот,
Его нельзя считать за домашний скот!
Улыбчивы, мурлывчивы, со многими на «ты»
И дружески отзывчивы Чеширские коты.
И у других улыбка, но такая — да не та.
Ну, так чешите за ухом Чеширского кота!
Песни Алисы про цифры
I
Все должны до одного
Числа знать до цифры «пять»,
Ну, хотя бы для того,
Чтоб отметки различать.
Кто-то там домой пришёл
И глаза поднять боится:
Это — раз, это — кол,
Это — единица.
За порог ступил едва,
А ему — головомойка:
Значит — «пара», это — два,
Или просто двойка.
Эх, раз, ещё раз —
Голова одна у нас,
Ну, а в этой голове
Уха два и мысли две.
Вот и дразнится народ
И смеётся глухо:
— Поглядите, вот идёт
Голова — два уха!
Голова, голова, голова — два уха!
II
Хорошо смотреть вперёд,
Но сначала нужно знать
Правильный начальный счёт:
Газ, два, три, четыре, пять.
Отвечаешь кое-как,
У доски вздыхая тяжко, —
И трояк, и трояк
С минусом, с натяжкой.
Стих читаешь наизусть,
Но чуть-чуть скороговорка, —
Хлоп! — «четыре» — ну и пусть!
Твёрдая четвёрка.
Эх, раз, два, три,
Побежали на пари!
Обогнали «трояка»
На четыре метрика.
Вот четвёрочник бежит
Быстро, легче пуха,
Сзади троечник сопит,
Голова — два уха.
Голова, голова, голова — два уха!
IIІ. До мильона далеко
До мильона далеко,
Но сначала нужно знать
То, что просто и легко:
Раз, два, три, четыре, пять.
Есть пятёрка, да не та,
Коль на чёрточку подвинусь,
Ведь черта — не черта,
Это просто — минус!
Я же минусов боюсь,
Я исправить тороплюсь их:
Зачеркну — и выйдет плюс,
Крестик — это плюсик.
Эх, раз, ещё раз!
Есть пятёрочки у нас.
Рук две, ног две,
Много мыслей в голове!
И не дразнится народ —
Не хватает духа.
И никто не назовёт:
— Голова — два уха!
Голова, голова, голова — два уха!
IV. Путаница Алисы
Все должны до одного
Крепко спать до цифры «пять»,
Ну, хотя бы для того,
Чтоб отмычки различать.
Кто-то там домой пришёл
И глаза боять подница:
Это очень хорошо,
Это — «единица».
За порог ступил едва,
А ему — головопорка.
Значит, вверх ногами «два» —
Твёрдая пятерка.
Эх, пять, три, раз,
Голова один у нас,
Ну, а в этом голове
Рота два и уха две.
С толку голову собьёт
Только оплеуха,
На пяти ногах идёт
Голова — два уха!
Болова, холова, долова — два уха!
Песня про ребёнка-поросёнка
Герцогиня: Баю-баю баюшки баю —
Что за привередливый ребёнок!
Будешь вырываться из пелёнок,
Я тебя-ю баюшки — убью.
Кухарка и хор: До чего же голос тонок, звонок, —
Просто баю-баюшки баю!..
Всякий непослушный поросёнок
Вырастает в крупную свинью.
Герцогиня: Погибаю — баюшки баю —
Дым из барабанных перепонок!
Кухарка: Замолчи, визгливый поросёнок, —
Я тебя-ю баюшки убью.
Ребенок: Если поросёнком вслух с пелёнок
Обзывают батюшки баю, —
Даже самый смирненький ребёнок
Превратится в будущем в свинью.
Про Мэри Энн
Толстушка Мэри Энн была —
Так много ела и пила,
Что еле-еле проходила в двери.
То прямо на ходу спала,
То плакала и плакала,
А то визжала, как пила,
Ленивейшая в целом мире Мэри.
Чтоб слопать всё, для Мэри Энн
Едва хватало перемен.
Спала на парте Мэри
Весь день, по крайней мере, —
В берлогах так медведи спят
И сонные тетери.
С ней у доски всегда беда —
Ни бе ни ме, ни нет ни да,
По сто ошибок делала в примере.
Но знала Мэри Энн всегда —
Кто где, кто с кем и кто куда.
Ох, ябеда, ах, ябеда,
Противнейшая в целом мире Мэри.
А в голове без перемен
У Мэри Энн, у Мэри Энн.
И если пела Мэри,
То все вокруг немели, —
Слух музыкальный у неё,
Как у глухой тетери.
Король, что тыщу лет назад над нами правил
Король, что тыщу лет назад над нами правил,
Привил стране лихой азарт игры без правил.
Играть заставил всех графей и герцогей,
Вальтей и дамов в потрясающий крохей.
Названье крохея от слова «кроши»,
От слова «кряхти», и «крути», и «круши».
Девиз в этих матчах: «Круши, не жалей!»
Даёшь королевский крохей!
Песня Лягушонка
Не зря лягушата сидят, —
Посажены дом сторожить.
И главный вопрос лягушат:
Впустить — не впустить?
А если рискнуть, а если впустить,
То выпустить ли обратно?
Вопрос посложней, чем «быть иль не быть?»,
Решают лягушата.
Квак видите, трудно, ква-ква,
И мыслей полна голова.
Вопрос этот главный решат
Мудрейшие из лягушат.
Песенка Мартовского Зайца
Миледи! Зря вы обижаетесь на зайца!
Он, правда, шутит неумно и огрызается,
Но он потом так сожалеет и терзается!
Не обижайтесь же на Мартовского зайца!
Песенка Ореховой Сони
Ну проявите интерес к моей персоне:
Вы, впрочем, сами — тоже форменные сони:
Без задних ног уснёте — ну-ка! Добудись!
Но здесь сплю я — не в свои сони не садись!
Причитания Гусеницы
Прошу не путать гусеницу синюю
С гусатою гусынею.
Гусыни ни во что не превращаются.
Они гусаются, они кусаются.
А гусеница синяя не птица
И не гусица, а гусеница.
Мне нужно замереть и притаиться —
Я куколкою стану, —
И в бабочку в итоге превратиться
По плану, по плану.
Ну, а планы мнимые —
Не мои, не мои!
И невыполнимые —
Не мои, не мои!
Вот осуществимые —
Вы мои, вы мои!
Песня Шляпника
Ах! На кого я только шляп не надевал!
Mon Dieu! С какими головами разговаривал!
Такие шляпы им на головы напяливал,
Что их врагов разило наповал.
Сорвиголов и оторвиголов видал:
В глазах — огонь, во рту — ругательства и кляпы.
Но были, правда, среди них такие шляпы,
Что я на них и шляп не надевал.
И на великом короле, и на сатрапе,
И на арапе, и на римском папе, —
На ком угодно шляпы хороши!
Так согласитесь, наконец, что дело в шляпе,
Но не для головы, а для души.
Мы браво и плотно сомкнули ряды…
Мы браво и плотно сомкнули ряды,
Как пули в обойме, как карты в колоде.
Король среди нас, мы горды,
Мы шествуем бодро при нашем народе.
Падайте лицами вниз, вниз, —
Вам это право дано.
Пред королём падайте ниц
В слякоть и грязь — всё равно!
Нет, нет, у народа не трудная роль:
Упасть на колени — какая проблема?!
За всё отвечает король,
А коль не король — ну тогда королева!
Света светлейших их лиц, лиц
Вам рассмотреть не дано.
Пред королём падайте ниц
В слякоть и грязь — всё равно!
Песенка-представление Орлёнка Эда с вмешательством Атаки Гризли
Эд:
Таких имён в помине нет,
Какой-то бред — орлёнок Эд!
Я слышал это, джентельмены, леди!
Для быстроты, для простоты,
Прошу со мною быть на ты —
Зовите Эдом, эдто вроде Эдди,
Од — это просто вместо имен:
Эд-гар, Эд-вард, Эд-мон.
Aтака Гризли или сам Эд продолжает:
Но Эд — не сокращение,
О! Нет — не упрощение,
А Эд, прошу прощения,
Скорее, обобщение
Для лёгкости общения —
Не более, не менее.
Эд:
Горю от нетерпения
Представить вам явление,
Без преувеличения,
Атаку Гризли — гения.
Всё, что напишет, — вскоре
Прочтёте на заборе.
Атака:
Сгораю от смущения,
Сомнения, стеснения, —
Примите в знак почтения
Заборные творения.
Всё, что рождаю в спорах, —
Читайте на заборах.
Песенка-представление Робин-Гуся
Я Робин-Гусь, не робкий гусь.
Да! Я не трус, но я боюсь,
Что обо мне вы слышать не могли.
Я — славный гусь, хорош я гусь.
Я вам клянусь, я вам клянусь,
Что я из тех гусей, что Рим спасли.
Кстати, я — гусь особенный,
Ведь не все гуси — Робины.
Песня об обиженном Времени
Приподнимем занавес за краешек:
Такая старая, тяжёлая кулиса!
Вот какое Время было раньше,
Такое ровное — взгляни, Алиса!
Но… плохо за часами наблюдали
Счастливые,
И нарочно Время замедляли
Трусливые,
Торопили Время, понукали
Крикливые,
Без причины Время убивали
Ленивые.
И колёса Времени
Стачивались в трении, —
Всё на свете портится от тренья.
И тогда обиделось Время,
И застыли маятники Времени.
И двенадцать в полночь не пробило.
Все ждали полдня, но опять не дождалися.
Вот какое время наступило —
Такое нервное — взгляни, Алиса!
И… На часы испуганно взглянули
Счастливые,
Жалобные песни затянули
Трусливые,
Рты свои огромные заткнули
Болтливые,
Хором зазевали и заснули
Ленивые.
Смажь колёса Времени —
Не для первой премии —
Им ведь очень больно от тренья.
Обижать не следует Время.
Плохо и тоскливо жить без Времени.
Песни Кэрролла
Прохладным утром или в зной,
С друзьями или без,
Я всех отправиться за мной
Зову в страну чудес.
Но как? Но как в неё попасть? — вы спросите сперва, —
Нам, вероятно, нужно знать волшебные слова?
И нужно ль брать еду с собой и тёплое бельё?
И сколько километров до неё?
Волшебных слов не нужно знать! Приятель, не грусти!
Путь недалёк — не стоит собираться.
В страну чудес не надо плыть, лететь или идти —
В ней нужно оказаться!
Согласны мокнуть под дождём?
Под сказочным дождём?
Или, быть может, подождём?
Отложим на потом?
В стране, куда я вас зову, быть может снег и град.
И сна там нет — всё наяву, и нет пути назад.
Не испугались? Ну, тогда мне с вами по пути!
А ну-ка, сосчитайте до пяти!
У нас давно сгустилась мгла — в стране чудес светлей.
Всё видно ясно, но не заблудитесь!
Там поровну добра и зла, но доброе сильней —
Вы семи убедитесь.
В стране чудес не всё понять
Удастся самому.
Но я всё буду объяснять
Кому-то одному.
Вот девочка, и все её Алисою зовут, —
Согласна ты, дитя моё? Скорее! Все нас ждут,
Закрой глаза и посмотри — кругом волшебный лес,
Скажи, Алиса: — Раз, два, три, — и ты в стране чудес.
Скорее к берегу греби, волшебное весло!
Спеши в страну чудесного обмана!
И пусть, вернувшись, скажем мы: — Ах! Как нам повезло!
И жаль — вернулись рано!
Этот рассказ мы с загадки начнём, —
Даже Алиса ответит едва ли, —
Что остаётся от сказки потом,
После того, как её рассказали?
Где, например, волшебный рожок?
Добрая фея куда улетела?
А? Э-э! Так-то, дружок.
В этом-то всё и дело.
Они не испаряются, они не растворяются,
Рассказанные в сказке, промелькнувшие во сне.
В страну чудес волшебную они переселяются,
Мы их, конечно, встретим в этой сказочной стране.
Много неясного в странной стране —
Можно запутаться и заблудиться.
Даже мурашки бегут по спине,
Если представить, что может случиться:
Вдруг будет пропасть — и нужен прыжок?
Струсишь ли сразу, прыгнешь ли смело,
А? Э-э! Так-то, дружок,
В этом-то всё и дело.
Добро и зло в стране чудес, как и везде, встречаются,
Но только здесь они живут на разных берегах,
Здесь по дорогам разные истории скитаются
И бегают фантазии на тоненьких ногах.
Ну и последнее, хочется мне,
Чтобы всегда меня все узнавали:
Буду я птицей в волшебной стране,
Птицей «Додо» — меня дети прозвали.
Даже Алисе моей невдомёк,
Как упакуюсь я в птичее тело.
А? Э-э! То-то, дружок,
В этом-то всё и дело.
И не такие странности в стране чудес случаются,
В ней нет границ — не нужно плыть, бежать или лететь,
Попасть туда несложно, никому не запрещается,
В ней можно оказаться — стоит только захотеть.
Не обрывается сказка концом.
Помнишь, тебя мы спросили вначале:
Что остаётся от сказки потом,
После того, как её рассказали?
Может, не всё, даже съев пирожок,
Наша Алиса во сие разглядела.
А? Э-э!.. Так-то, дружок!
В этом-то всё и дело.
И если кто-то снова вдруг проникнуть попытается
В страну чудес волшебную в красивом добром сне —
То даже то, что кажется, что только представляется,
Найдёт в своей загадочной и сказочной стране.
Песня Алисы
Я страшно скучаю, я просто без сил,
И мысли приходят, маня, беспокоя,
Что кто-то куда-то меня пригласил
И там я увидела что-то такое…
Что именно, — право, не знаю.
Все советуют наперебой:
— Почитай! — я сажусь и читаю.
— Поиграй! — ну, я с кошкой играю.
Всё равно — я ужасно скучаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Мне так бы хотелось, хотелось бы мне
Когда-нибудь, как-нибудь выйти из дома
И вдруг оказаться вверху, в глубине,
Внутри и снаружи, где всё по-другому.
Что именно, — право, не знаю.
Все советуют наперебой:
— Почитай! — ну, я с кошкой играю,
— Поиграй! — я сажусь и читаю.
Всё равно я ужасно скучаю.
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Пусть дома поднимется переполох,
И пусть наказанье грозит — я согласна.
Глаза закрываю, считаю до трёх.
Что будет? что будет — волнуюсь ужасно!
Что именно, — право, не знаю.
Всё смешалось в полуденный зной.
Почитать? — я сажусь и играю,
Поиграть? — Ну! Я с кошкой читаю.
Всё равно я скучать ужасаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Падение Алисы
Догонит ли в воздухе — или шалишь! —
Летучая кошка летучую мышь,
Собака летучая кошку летучую?..
Зачем я себя этой глупостью мучаю?!
А раньше я думала, стоя над кручею:
— Ах, как бы мне сделаться тучей летучею
Ну вот! Я и стала летучею тучею,
Ну вот и решаю по этому случаю, —
Догонит ли в воздухе — или шалишь! —
Летучая кошка летучую мышь!
В море слёз
Слезливое море вокруг разлилось,
И вот принимаю я слёзную ванну.
Должно быть, по морю из собственных слёз
Плыву к Слезовитому я океану.
Растеряешься здесь поневоле!
Со стихией одна на один.
Может, зря
Проходили мы в школе,
Что моря
Из поваренной соли?
Хоть бы льдина попалась мне, что ли,
Или встретился добрый дельфин!
Спасите, спасите! О, ужас, о, ужас!
Боюсь, что не вынырну, если нырну.
Немного поплаваю, чуть поднатужась,
Но силы покинут, — и я утону.
Вы мне по секрету ответить могли бы:
Я — рыбная мышь или мышная рыба?
Я тихо лежала в уютной норе,
Читала, мечтала и ела пюре.
И вдруг — это море около,
Как будто кот наплакал.
Я в нём как мышь промокла,
Продрогла, как собака!
Песня Мыши
Спасите, спасите! Хочу я, как прежде,
В нору, на диван из сухих камышей.
Здесь плавают девочки в верхней одежде,
Которые очень не любят мышей.
И так от лодыжек дрожу до ладошек,
А мне говорят про терьеров и кошек.
А вдруг кошелот на меня нападёт,
Решив по ошибке, что я мышелот?
Ну, вот! Я зубами зацокала
От холода и страха.
Я здесь как мышь промокла,
Продрогла, как собака!
Песня Попугая
Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! —
Меня, попугая, пирата морей.
Родился я в тыща каком-то году
В банано-лиановой чаще.
Мой папа был папапугай какаду,
Тогда ещё не говорящий.
Но вскоре покинул я девственный лес —
Взял в плен меня страшный Фернандо Кортес.
Он начал на бедного папу кричать,
А папа Фернанде не мог отвечать,
Не мог, не умел отвечать.
И чтоб отомстить — от зари до зари
Учил я три слова, всего только три.
Упрямо себя заставлял — повтори:
«Карамба!», «Коррида!» и «Чёрт побери!!!»
Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! —
Рассказ попугая, пирата морей.
Нас шторм на обратной дороге застиг,
Мне было особенно трудно.
Английский фрегат под названием «бриг»
Взял на абордаж наше судно.
Был бой рукопашный три ночи, два дня,
И злые пираты пленили меня.
Так начал я плавать на разных судах
В районе экватора, в северных льдах
На разных пиратских судах.
Давали мне кофе, какао, еду,
Чтоб я их приветствовал: — Хау ду ю ду!
Но я повторял от зари до зари:
«Карамба!», «Коррида!» и «Чёрт побери!!!»
Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! —
Меня, попугая — пирата морей.
Лет сто я проплавал пиратом, и что ж, —
Какой-то матросик пропащий
Продал меня в рабство за ломаный грош,
А я уже был говорящий.
Турецкий паша нож сломал пополам,
Когда я сказал ему: — Паша, салам!
И просто кондрашка хватила пашу,
Когда он узнал, что ещё я пишу,
Считаю, пою и пляшу.
Я Индию видел, Иран и Ирак.
Я — инди-и-видум, не попка-дурак.
Так думают только одни дикари.
Карамба! Коррида!! И чёрт побери!!!
Песня Белого Кролика
Додо: — Эй! Кто там крикнул: «Ой-ой-ой»?
Кролик: — Ну, я! Я — Кролик Белый!
Додо: — Опять спешишь?
Кролик: — Прости, Додо! Так много важных дел!
У нас, в Стране чудес, попробуй что-то
недоделай!..
Вот и ношусь я взад-вперёд, как заяц
угорелый, —
За два кило пути я на два метра похудел.
Зачем, зачем, сограждане, зачем я кролик
белый?
Когда бы был я серым, я б не бегал,
а сидел.
Всем нужен я, все ждут меня, и всем
визиты делай,
А я не в силах отказать, я страшно
мягкотелый, —
Установить бы кроликам какой-нибудь
предел!
Алиса: — Но почему дрожите Вы? И почему Вы —
белый?
Кролик: — Да потому, что — ой-ой-ой!.. — таков
уж мой удел.
Ах, как опаздываю я, почти что на день
целый!
Бегу, бегу…
Додо: — А говорят, он в детстве не был белый,
Но опоздать боялся и от страха поседел.
Марш Антиподов
Когда провалишься сквозь землю от стыда
Иль поклянёшься: — Провалиться мне на месте! —
Без всяких трудностей ты попадёшь сюда,
А мы уж встретим по закону, честь по чести.
Мы — антиподы, мы здесь живём.
У нас тут антикоординаты.
Стоим на пятках твёрдо мы и на своём,
Кто не на пятках, те — антипяты!
Но почему-то, прилетая впопыхах,
На головах стоят разини и растяпы,
И даже пробуют ходить на головах
Антиребята, антимамы, антипапы.
Мы — антиподы, мы здесь живём,
У нас тут антикоординаты.
Стоим на пятках твердо мы и на своём,
И кто не с нами, те — антипяты!
Странные скачки
Эй, вы! Синегубые!
Эй! Холодноносые!
Эй, вы! Стукозубые
И дыбоволосые!
Эй! Мурашкокожаные!
Мерзляки, мерзлячки!
Мокрые, скукоженные!
Начинаем скачки.
Эй! Ухнем!
Эй! Охнем!
Пусть рухнем —
Зато просохнем.
Все закоченелые,
Слабые и хилые,
Ну! Как угорелые
Побежали, милые!
Полу обмороженная
Пёстрая компанья!
Выполняй положенное
Самосогреванье!
Эй! Ухнем!
Эй! Охнем!
Пусть рухнем —
Зато просохнем.
Выйдут все в передние
Задние и средние.
Даже предпоследние
Перейдут в передние.
Всем, передвигающимся
Даже на карачках,
Но вовсю старающимся,
Приз положен в скачках.
Эй! Ухнем!
Эй! Охнем!
Пусть рухнем —
Зато просохнем!
Вам не надо зимних шуб,
Робин Гуси с Эдами,
Коль придёте к финишу
С крупными победами.
Мчимся, как укушенные,
Весело, согласно,
И стоим просушенные,
До чего прекрасно.
Ух! Встали!
А впрок ли?
Устали!
Зато просохли.
Песня о планах
Чтобы не попасть в капкан,
Чтобы в темноте не заблудиться,
Чтобы никогда с пути не сбиться,
Чтобы в нужном месте приземлиться, приводниться —
Начерти на карте план,
И шагай и пой беспечно,
Три-тири-там-там-трам.
Встреча обеспечена —
В плане всё отмечено Точно, безупречно
и пунктиром.
Тири-тири-там-там-тирам,
Жирненьким пунктиром.
Если даже есть талант,
Чтобы не нарушить, не расстроить,
Чтобы не разрушить, а построить,
Чтобы увеличиться, удвоить и утроить —
Нужен очень точный план.
Мы неточный план браним, и
Он ползет по швам, там-тирам.
Дорогие вы мои,
Планы выполнимые!
Рядом с вами мнимые —
пунктиром.
Тири-тири-там-там-тирам,
Тоненьким пунктиром.
Планы не простят обман, —
Если им не дать осуществиться,
Могут эти планы разозлиться
Так, что завтра куколкою станет гусеница,
Если не нарушит план.
Путаница за разинею
Ходит по пятам-там-тирам,
Гусеницу синюю
Назовут гусынею.
Гните свою линию
пунктиром.
Не теряйте, там-там-тирам,
Линию пунктира!
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком…
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком:
Чеширский кот — совсем не тот, что чешет языком,
И вовсе не Чеширский он от слова «чешуя»,
А просто он — волшебный кот, примерно, как и я.
Чем шире рот — тем чеширей кот,
Хотя обычные коты имеют древний род,
Но Чеширский кот совсем не тот,
Его нельзя считать за домашний скот!
Улыбчивы, мурлывчивы, со многими на «ты»
И дружески отзывчивы Чеширские коты.
И у других улыбка, но такая — да не та.
Ну, так чешите за ухом Чеширского кота!
Песни Алисы про цифры
Все должны до одного
Числа знать до цифры «пять»,
Ну, хотя бы для того,
Чтоб отметки различать.
Кто-то там домой пришёл
И глаза поднять боится:
Это — раз, это — кол,
Это — единица.
За порог ступил едва,
А ему — головомойка:
Значит — «пара», это — два,
Или просто двойка.
Эх, раз, ещё раз —
Голова одна у нас,
Ну, а в этой голове
Уха два и мысли две.
Вот и дразнится народ
И смеётся глухо:
— Поглядите, вот идёт
Голова — два уха!
Голова, голова, голова — два уха!
Хорошо смотреть вперёд,
Но сначала нужно знать
Правильный начальный счёт:
Газ, два, три, четыре, пять.
Отвечаешь кое-как,
У доски вздыхая тяжко, —
И трояк, и трояк
С минусом, с натяжкой.
Стих читаешь наизусть,
Но чуть-чуть скороговорка, —
Хлоп! — «четыре» — ну и пусть!
Твёрдая четвёрка.
Эх, раз, два, три,
Побежали на пари!
Обогнали «трояка»
На четыре метрика.
Вот четвёрочник бежит
Быстро, легче пуха,
Сзади троечник сопит,
Голова — два уха.
Голова, голова, голова — два уха!
До мильона далеко,
Но сначала нужно знать
То, что просто и легко:
Раз, два, три, четыре, пять.
Есть пятёрка, да не та,
Коль на чёрточку подвинусь,
Ведь черта — не черта,
Это просто — минус!
Я же минусов боюсь,
Я исправить тороплюсь их:
Зачеркну — и выйдет плюс,
Крестик — это плюсик.
Эх, раз, ещё раз!
Есть пятёрочки у нас.
Рук две, ног две,
Много мыслей в голове!
И не дразнится народ —
Не хватает духа.
И никто не назовёт:
— Голова — два уха!
Голова, голова, голова — два уха!
Все должны до одного
Крепко спать до цифры «пять»,
Ну, хотя бы для того,
Чтоб отмычки различать.
Кто-то там домой пришёл
И глаза боять подница:
Это очень хорошо,
Это — «единица».
За порог ступил едва,
А ему — головопорка.
Значит, вверх ногами «два» —
Твёрдая пятерка.
Эх, пять, три, раз,
Голова один у нас,
Ну, а в этом голове
Рота два и уха две.
С толку голову собьёт
Только оплеуха,
На пяти ногах идёт
Голова — два уха!
Болова, холова, долова — два уха!
Песня про ребёнка-поросёнка
Герцогиня: Баю-баю баюшки баю —
Что за привередливый ребёнок!
Будешь вырываться из пелёнок,
Я тебя-ю баюшки — убью.
Кухарка и хор: До чего же голос тонок, звонок, —
Просто баю-баюшки баю!..
Всякий непослушный поросёнок
Вырастает в крупную свинью.
Герцогиня: Погибаю — баюшки баю —
Дым из барабанных перепонок!
Кухарка: Замолчи, визгливый поросёнок, —
Я тебя-ю баюшки убью.
Ребенок: Если поросёнком вслух с пелёнок
Обзывают батюшки баю, —
Даже самый смирненький ребёнок
Превратится в будущем в свинью.
Про Мэри Энн
Толстушка Мэри Энн была —
Так много ела и пила,
Что еле-еле проходила в двери.
То прямо на ходу спала,
То плакала и плакала,
А то визжала, как пила,
Ленивейшая в целом мире Мэри.
Чтоб слопать всё, для Мэри Энн
Едва хватало перемен.
Спала на парте Мэри
Весь день, по крайней мере, —
В берлогах так медведи спят
И сонные тетери.
С ней у доски всегда беда —
Ни бе ни ме, ни нет ни да,
По сто ошибок делала в примере.
Но знала Мэри Энн всегда —
Кто где, кто с кем и кто куда.
Ох, ябеда, ах, ябеда,
Противнейшая в целом мире Мэри.
А в голове без перемен
У Мэри Энн, у Мэри Энн.
И если пела Мэри,
То все вокруг немели, —
Слух музыкальный у неё,
Как у глухой тетери.
Король, что тыщу лет назад над нами правил
Король, что тыщу лет назад над нами правил,
Привил стране лихой азарт игры без правил.
Играть заставил всех графей и герцогей,
Вальтей и дамов в потрясающий крохей.
Названье крохея от слова «кроши»,
От слова «кряхти», и «крути», и «круши».
Девиз в этих матчах: «Круши, не жалей!»
Даёшь королевский крохей!
Песня Лягушонка
Не зря лягушата сидят, —
Посажены дом сторожить.
И главный вопрос лягушат:
Впустить — не впустить?
А если рискнуть, а если впустить,
То выпустить ли обратно?
Вопрос посложней, чем «быть иль не быть?»,
Решают лягушата.
Квак видите, трудно, ква-ква,
И мыслей полна голова.
Вопрос этот главный решат
Мудрейшие из лягушат.
Песенка Мартовского Зайца
Миледи! Зря вы обижаетесь на зайца!
Он, правда, шутит неумно и огрызается,
Но он потом так сожалеет и терзается!
Не обижайтесь же на Мартовского зайца!
Песенка Ореховой Сони
Ну проявите интерес к моей персоне:
Вы, впрочем, сами — тоже форменные сони:
Без задних ног уснёте — ну-ка! Добудись!
Но здесь сплю я — не в свои сони не садись!
Причитания Гусеницы
Прошу не путать гусеницу синюю
С гусатою гусынею.
Гусыни ни во что не превращаются.
Они гусаются, они кусаются.
А гусеница синяя не птица
И не гусица, а гусеница.
Мне нужно замереть и притаиться —
Я куколкою стану, —
И в бабочку в итоге превратиться
По плану, по плану.
Ну, а планы мнимые —
Не мои, не мои!
И невыполнимые —
Не мои, не мои!
Вот осуществимые —
Вы мои, вы мои!
Песня Шляпника
Ах! На кого я только шляп не надевал!
Mon Dieu! С какими головами разговаривал!
Такие шляпы им на головы напяливал,
Что их врагов разило наповал.
Сорвиголов и оторвиголов видал:
В глазах — огонь, во рту — ругательства и кляпы.
Но были, правда, среди них такие шляпы,
Что я на них и шляп не надевал.
И на великом короле, и на сатрапе,
И на арапе, и на римском папе, —
На ком угодно шляпы хороши!
Так согласитесь, наконец, что дело в шляпе,
Но не для головы, а для души.
Мы браво и плотно сомкнули ряды…
Мы браво и плотно сомкнули ряды,
Как пули в обойме, как карты в колоде.
Король среди нас, мы горды,
Мы шествуем бодро при нашем народе.
Падайте лицами вниз, вниз, —
Вам это право дано.
Пред королём падайте ниц
В слякоть и грязь — всё равно!
Нет, нет, у народа не трудная роль:
Упасть на колени — какая проблема?!
За всё отвечает король,
А коль не король — ну тогда королева!
Света светлейших их лиц, лиц
Вам рассмотреть не дано.
Пред королём падайте ниц
В слякоть и грязь — всё равно!
Песенка-представление Орлёнка Эда с вмешательством Атаки Гризли
Эд:
Таких имён в помине нет,
Какой-то бред — орлёнок Эд!
Я слышал это, джентельмены, леди!
Для быстроты, для простоты,
Прошу со мною быть на ты —
Зовите Эдом, эдто вроде Эдди,
Од — это просто вместо имен:
Эд-гар, Эд-вард, Эд-мон.
Aтака Гризли или сам Эд продолжает:
Но Эд — не сокращение,
О! Нет — не упрощение,
А Эд, прошу прощения,
Скорее, обобщение
Для лёгкости общения —
Не более, не менее.
Эд:
Горю от нетерпения
Представить вам явление,
Без преувеличения,
Атаку Гризли — гения.
Всё, что напишет, — вскоре
Прочтёте на заборе.
Атака:
Сгораю от смущения,
Сомнения, стеснения, —
Примите в знак почтения
Заборные творения.
Всё, что рождаю в спорах, —
Читайте на заборах.
Песенка-представление Робин-Гуся
Я Робин-Гусь, не робкий гусь.
Да! Я не трус, но я боюсь,
Что обо мне вы слышать не могли.
Я — славный гусь, хорош я гусь.
Я вам клянусь, я вам клянусь,
Что я из тех гусей, что Рим спасли.
Кстати, я — гусь особенный,
Ведь не все гуси — Робины.
Песня об обиженном Времени
Приподнимем занавес за краешек:
Такая старая, тяжёлая кулиса!
Вот какое Время было раньше,
Такое ровное — взгляни, Алиса!
Но… плохо за часами наблюдали
Счастливые,
И нарочно Время замедляли
Трусливые,
Торопили Время, понукали
Крикливые,
Без причины Время убивали
Ленивые.
И колёса Времени
Стачивались в трении, —
Всё на свете портится от тренья.
И тогда обиделось Время,
И застыли маятники Времени.
И двенадцать в полночь не пробило.
Все ждали полдня, но опять не дождалися.
Вот какое время наступило —
Такое нервное — взгляни, Алиса!
И… На часы испуганно взглянули
Счастливые,
Жалобные песни затянули
Трусливые,
Рты свои огромные заткнули
Болтливые,
Хором зазевали и заснули
Ленивые.
Смажь колёса Времени —
Не для первой премии —
Им ведь очень больно от тренья.
Обижать не следует Время.
Плохо и тоскливо жить без Времени.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги