Сосуд (СИ)

Глава 24. О том, что всё тайное рано или поздно становиться явным

Рихард.

Лаборатория замка Сумрак.

— Милорд, вы уверены, что она ничего не помнит?! Память порой ведет себя весьма не предсказуемо!

— Сильван, занимайтесь своей непосредственной работой, а то, чем забита очаровательная головка леди Кьяры — моя забота!

— Но, милорд, риск слишком велик! Так много поставлено на карту! Наука — не есть панацея от всех проблем! Судьбу ею не подчинить!

— Вы совершенно правы, мой друг, совершенно правы! Наука — нет, но магия! Возможности магии в этом мире безграничны!

— Милорд, позвольте напомнить Вам…

— Не позволю!

— И всё же, власть над всем и всеми накладывает на нас обязательства. А именно: ответственность за всё и всех!

— Сильван, вы всё еще Целитель и Врачеватель?!

— Безусловно, милорд!

— Вот и исцеляйте и врачуйте! Вопросы власти оставьте тем, кто компетентен в них!

— Но милорд!

— Более Вас в замке Сумрак я не задерживаю! Возвращайтесь в университет и проведите тесты! Результаты нужны немедленно, моя невеста ждать не может! Время в нашем случае хоть и не имеет значение, но женщины! Вы же понимаете, они так нетерпеливы!

— Хорошо, милорд. Я отправлюсь сегодня же. Прошу Вас об одном: помните, что прямого вливания было достаточно, теперь же можно только поддерживать баланс в теле леди Кьяры.

— Вино или всё‑таки пища?!

— Думаю, вино более предпочтительно. Первая стадия успешно пройдена, но испытуемая может ощущать некий дискомфорт и иногда испытывать жажду. Весьма сильную. Остерегайтесь агрессии.

— Сеньор Савьего, леди Кьяра не тот противник, который может причинить мне вред.

— Вам — да, но что начет прислуги?!

— Поверьте, прислуга — это последние обитатели Сумрака, кому вообще она сможет как‑либо навредить!

— Вы так в этом уверены?!

— Уверен, мертвые Зверя не интересуют.

— Ну, что ж, до завершения второй фазы у нас чуть более месяца в запасе! Надеюсь, заклинание 'Забвение' работает безотказно и те странности, что будут происходить с мадам, вы сможете стереть из её воспоминаний либо объяснить!

— Не сомневайтесь, с этим я справлюсь.

— А справитесь ли Вы, милорд, с собственным Зверем?! Его, как Вы знаете, необходимо держать в узде, вдали от, простите за грубость, самки.

— Это проблема решается. Артефакт Нгора практически готов. Оборотов более не будет, и наша цель будет достигнута.

— С благословения небес, милорд.

— Или вопреки им.

Галерея Славы дома Дахрейн. Замок Сумрак.

— А — а-а — а, вот и наш гостеприимный хозяин! Решаешь, как вписать очередную страницу в Книгу Величия герцогства Даремского?! Не проще ли наплодить детишек и передать им сию почетную миссию, а?!

— Шейн, ты как всегда сама язвительность! Но я подумаю над твоим предложением! — лицо графа исказила гримаса досады — и поделом ему, коли язык без костей, так лучше держать его за зубами, в противном случае можно лишиться и того, и другого.

Лайнвуд оторвал меня не столько от созерцания портретов моих славных предков, сколько от размышлений более прозаичных, чем мог бы предполагать мой гость. В данный момент меня волновала физическая подготовка моей так называемой ученицы. Да, экспромт с её статусом в моей резиденции был весьма не плох. Осталось только откорректировать собственный план и госпожа удача будет на моей стороне.

Круто развернувшись лицом к графу, я понял, что за легким приветствием в духе Шейна кроется весьма серьезный разговор.

— Защита Аркглора?!

— Матушка постаралась, ты же знаешь её, она порой бывает просто фанатичной по части безопасности своих птенчиков, — граф Лайнвуд меланхолично рассматривал собственные руки, стоя у делосской колонны, высеченной из зеленного мрамора и украшенной малахитом.

— Что да, то да, — леди Лайнвуд я знал не понаслышке, более талантливого артефактора в королевстве Прайора не было, а если и был, то о нем ни одна живая душа не знала, — Поговорим?!

— Да, поговорим! — и кулак весьма приличного размера полетел мне в лицо. Удар я отбил, но вот простой подножки не ожидал. Не в уличной же драке, в самом деле.

— Ты как был прохвостом, так им и остался, — сказал я, медленно поднимаясь с пола. Заклинания отражения я уже сплел, так, на всякий случай, но Шейн не дурак, второй раз ему может и не повезти, — Подножка?! Мы не на ярмарке и не дети!

— Я‑то уж точно не ребенок, но ты! Ты, ублюдок, наложил заклинание 'Забвение' на весь этот демонов замок! Ты думал, что я не узнаю?!

— Если бы не твоя мать, ты бы до сих пор считал, что вчера только прибыл!

— Но целый день, Хард, ты — больной?!

— Так было нужно!

— Кому нужно?! Мне?! Я почти сутки болтался по твоему дому в поисках еды и воды! Ни одной живой души! И даже ни одной мёртвой! Сплошное сонное царство!

— Ты прекрасно выглядишь, дружище! Похудел, помолодел!

— Я убью тебя, если ты не объяснишь, для чего тебе понадобилось морить меня голодом.

— Как насчет маленькой мести за отвратительное поведение за ужином?!

— Ты не настолько мелочен! Тем более, дальше скромной улыбки я не пошел.

— Да?! А попустительство шалостям моей ученицы?!

— Я тебя умоляю, не лей мне патоку в уши! Какая она тебе ученица?! Хотя, если постель рассматривать с точки зрения классной комнаты, возможно, ты прав!

— Граф Лайнвуд, вы переходите все допустимые границы! — Кьяра — моя женщина, и трепать её имя на каждом углу я не позволю. Даже старым… друзьям.

— Ладно, Хард, не кипятись! Пусть будет так, как ты говоришь! Что касается моей поддержки этой малышке, ты же понимаешь, как галантный кавалер, я не мог поступить иначе. Тем более, когда ты был занят Летицией.

— Да?! А мне показалось, что ты был бы не прочь увести мою малышку?!

— Это не преступление, желать красивую женщину. Так в чем же дело?!

— Дело в Судьбе!

— И… это должно мне всё объяснить?!

— Нет, мой любопытный, а посему недолго живущий друг! — вводить в курс дела Шейна — значит рассказать всё и сразу всей его треклятой семейке, кичащейся своей сверх заботой и нравственностью. Уж поверьте, этого делать я не собираюсь. Но кое — чем он будет полезен. Пройдясь вдоль портретов глав дома, которых всего было не больше дюжины, всё‑таки маги живут довольно много, я снова заговорил с терпеливо ждущим графом:

— О Проклятых Вечных ты знаешь. Так что можешь представить, над чем я работаю сейчас.

— Право слово, Рихард, Вечные — всего лишь детские сказки.

— А если нет?! Ты никогда не задумывался, насколько бы изменился миропорядок, если бы мы овладели их мощью?!

— Изменился бы как?!

— В нашу сторону!

— Хард, ты бредишь! Неужели ты веришь, что всё еще существуют потомки Вечных, драколюдей, имеющих две ипостаси?! Это просто абсурд! Скажи еще, что магией мы обязаны им, а не богам, коих хоть в стародавние времена, но всё‑таки лицезрели!

— Я не верю, Шейн! Я знаю! — рванув камзол вместе с воротом рубахи, я оголил плечо, покрытое плотным чешуйчатым покровом.

— Твою мать!

— Не ругайся, Ар, моя покойная матушка этого бы не одобрила.

Лайнвуд, пораженно уставившись на меня, все‑таки провел ладонью над плечом — проверял, не иллюзия ли. Кольца, нанизанные на его пальцы, безусловно, артефакты. Многие из них имеют силу снимать морок. Редкие — любые виды метаморфной магии, а также ведьмовы личины, иллюзии, сны и даже сильнейшие грёзы.

— Оно настоящее?!

— Настоящее не бывает, уж поверь мне!

— Мне нужно выпить! Составишь компанию?!

— Как?! До обеда?! Шейн, это же дурной тон!

— Иди к демонам!

Спустя полчаса.

Кабинет Рихарда.

— Ты уверен, что это не проклятие?!

— Шейн, а как ты думаешь?! Я — маг высшего порядка! Сильнее меня в этом мире нет и вряд ли появиться! Могу я распознать проклятие от пробуждения магии крови?!

— Ладно, успокойся! Я тебе верю. Только…

— Только что?! — как же он любит ходить вокруг да около, спросил бы сразу, что его мучает.

— Как давно она пробудилась?!

— А — а-а, да почти сразу…после того, как я умер и… снова ожил.

— В конце первой Мрарской войны. Помню, как же, отец с матерью чуть с ума не сошли. Но ты же никогда… никогда даже не намекнул! Возможно, мы смогли бы помочь!

Мечется как мотылек под стеклом, ковер протирает. Смысл мне было трубить об этом на всё королевство. Непознанное во мне — слабость, не допустимая в моей жизни.

— Угомонись, Шейн. Даже артефакты твоей матери не способны были усмирить Зверя во мне. Для этого нужно было нечто большее — Слеза Айоры, та, что по преданию сорвалась с её щеки в миг гибели её возлюбленного. Упав на землю, она просочилась глубоко в недра и застыла самым чистым алмазом, способным обратить вспять любое волшебство, любую магию, любое проклятие.

— Позволь спросить тебя, у тебя она есть?! — о, как горят его глаза в предвкушении.

— Прости, друг мой, если бы Слеза и была бы в моих руках, ты же не думаешь, что я рассказал бы об этом… даже тебе?!

— Разумно! Хоть мне и обидно!

— Не верю, уже очень давно! — и я отсалютовал ему бокалом вина.

— Рихард, попытка возродить магию Вечных может стоить тебе жизни!

— Но возродить величие наших семей, семей истинных магов — разве не об этом мы мечтали?! Поколения за поколением магов уступали правителям этого мира! Я считаю, что хватит! Хватит уже ютиться в единственном городе! Это королевство — земли людей — изначально было нашим. Теперь же каждый, кто не такой, как эти людишки, подвергается в нём смертельной опасности.

— Так повелели боги, — его спокойный голос привел меня в чувства. Бешенство, что в последнее время всё чаще охватывало меня, отступило. Да, ярость — признак всё увеличивающейся мощи Зверя.

— Не наши боги! А вернее, богиня!

— Богиня, с которой тебе не справиться!

— Он справится.

— Он?!

— Зверь! Тот, что во мне. Осталось окончательно пробудить его и подчинить собственной воле,

— Насколько я помню старые легенды, пробудить Зверя может только непорочная женщина, обладающая сильным сердцем! Та, что не умрет от страха. А это проблема!

— Была, если точнее, то 338 раз была.

— Боги! И все они…

— Да.

— И что теперь?!

— Теперь всё изменилось. Я нашел её, — приподнявшись в кресле, я снова наполнил свой бокал.

— Нашел?! И где же она?! — да, единственное, чем можно зацепить Шейна, так это очередная головоломка. Он мастер разгадывать их. Его расслабленная поза, которую он принял, усевшись в кресле у камина в моем кабинете, не обманет меня. Я уже чую азарт, что охватил его.

— Ты с ней знаком.

— Кьяра, — не вопрос, а утверждение, — Думаю, что маленькая леди даже не догадывается о той роли, что ты ей уготовил. Ведь так?!

— Совершенно верно, Аарон. Чем меньше она будет знать, тем лучше для неё самой.

— Однако тебе всё же придется ей рассказать, рано или поздно. Этого не избежать, если она стала твоей нареченной. Не ожидал от тебя, Хард. Пожертвовать своей личной свободой, надеть кандалы супружества и ради чего?! Ради призрачной надежды возродить в своей сущности Дракона?! Поверь мне, магия не стоит брака, даже столь могущественная.

— Друг мой, с чего ты взял, что Кьяра — моя нареченная?! Ты же прекрасно знаешь, что все представители нашего рода, в отличие от вашего, женились только по соображения политической выгоды. Так какая же мне польза от женитьбы на безродной побродяжке, даже столь миловидной?!

— Но тогда как?!

— Наоми! Помнишь Наомирель, нашу остроухую подругу?!

— Принцесса Серебряного леса?!

— Но… как же Кьяра?! Неужели тебе её не жаль?!

— Жалость во мне вытравили каленым железом, и тебе это известно! Мрары умеют пытать пленных! Что касается Кьяры, от нее мне нужно только сердце, сильное сердце!

— Что тебе до сердца Кьяры?!

— Если бы у Наоми было сердце, столь сильное и бесстрашное, как у девочки из лесной общины, наш брак был бы заключен еще три столетия назад! И сейчас, мой недогадливый друг, я владел бы третью этого мира!

— Власть! То, что отравляет душу и туманит разум даже самого сильного мага!

— Да, власть и… женщина, с этим я с тобой согласен, дамский ты угодник. Но подходящая женщина, достойная стать герцогиней, и весьма вероятно, императрицей!

И между всем этим стоит лишь человечка.

— Ты — безумен, Рихард! Совершенно безумен! Наоми не согласиться на это! Никогда!

— Уже согласилась! Безграничная власть — это слабость бессмертных.

— А ты умеешь играть на слабостях других, — неужели он удивлен?! Хотя Шейн порой ведет себя как ребенок — последствия воспитания любимой мамочки.

— Что тебе нужно от меня?

— С чего ты взял, что мне что‑то нужно от тебя?!

— Иначе бы этого разговора не было!

— Да, ты прав, — поднявшись, я прошелся вдоль стеллажей. Вынув нужный свиток, я протянул его Шену, — Это. Я хочу, чтобы твоя мать создала артефакт Нгора.

— Ты знаешь, что он среди запрещенных. Моя мать никогда не пойдет на это. Ты и сам об этом знаешь, иначе попросил бы лично.

— Даже ради любимого сына?!

— А что, моей жизни что‑то угрожает?!

— Твоей, нет! Но вот жизни Кьяры, бедной малышки, что запала в твою душу…

— Хард, какой же ты подонок! — Шейн вмиг оказался на ногах, свирепо взирая на меня, — Ты же не был таким! Что тебя так изменило?!

— Поражения! День за днем! И отбросим сантименты, я знаю, что ты хочешь её! И ты её получишь, только… принеси мне артефакт Нгора!

— Ты думаешь, что любая женщина, что я встретил на своём пути, стоит того, чтобы рисковать благополучием моей семьи?! Именем родной матери?!

— Любая?! Нет! Кьяра?! Да! Я тебя уговорю.

— Не утруждайся, не так уж она мне нужна, — Шейн демонстративно отвернулся и стал разглядывать картины, висящие на стене, — Так, помог девчонке освоиться в светском обществе и всего‑то.

— Лжешь, Ар. Лжешь, и очень неумело. Я видел, как ты на неё смотрел.

— Как на любую красивую женщину!

— Как на женщину, которая уготована тебе самой судьбой. Я знаю предания вашей семьи! Женщину, предсказанную Провидицей, вы узнаете сразу. Не всегда получаете, но узнаете, это — да. И только она может подарить наследника рода — долгожданного мальчика! А теперь вопрос — насколько ты хочешь сына?!

— Ты ошибаешься! Как мог ошибиться и я.

— Хочешь упустить свой шанс?! Или как отец, спустя годы жалкого существования, украдешь чужую жену?!

— Даже не упоминай об этом!

— Так что же?! — соглашайся, дружочек, соглашайся.

— Кьяра должна быть жива! — какого труда мне стоила не вздохнуть с облегчением.

— Будет. И даже приобретет некий лоск!

— Я не хочу, чтобы ты с нею спал…

— Право, Шейн, Кьяра уже давно не девственница, но если это так важно для тебя… будь по — твоему!

— Срок?!

— Месяц. И да, я приглашаю тебя на первый бал нашей такой роковой девочки, что увлекла своей персоной сразу двух лордов королевства.

— Через месяц?!

— Да. Отправишься немедленно, время не терпит. И еще, встречи с Кьярой сейчас лишние, не хочу давать тебе повод соблазнить её. Прощание будет коротким и в моём присутствии.

— Тебя даже не заботит то, что хочет сама Кьяра?!

— Нет, и если ты не поторопишься, то она вообще более ничего не захочет. Никогда. Она измениться, и, возможно, не будет нуждаться в твоей… ммм… дружбе!

— Так Нгора… для неё?!

— Конечно, мы же оба хотим, чтобы наша малышка осталась прежней?! Иначе… связь, что возникнет между нею и пробуждающимся Зверем, навсегда сделает её зависимой от него. Это даже не любовь… это нечто большее, и в этом случае не поможет ни один из артефактов твоей матери.

— Кроме Слезы.

— Кроме Слезы, но её нет. По крайней мере, у тебя.

Кьяра.

Гуляя по саду у Западной башни, я вспоминала сегодняшний обед. К моему глубочайшему сожалению, графу Лайнвуду пришлось откланяться и отбыть в столицу. Какое‑то весьма важное поручение Его величества. Леди Летиция же пожелала погостить еще. Чтоб пусто ей было!

Слово я своё сдержала и извинилась перед этой молодящейся грымзой, чем заслужила кивок от Рихарда и кислую улыбку от баронессы. Одно радовало, герцог обещал, что через месяц, если я буду прилежно постигать азы этикета, устроит прием, с большим количеством гостей и даже с охотой. Настоящая охота с гончими, представляете?! Элжбет нечаянно проговорилась, что уже был отдан приказ и псарня готовится во всю силу. Да и сама экономка уже предупредила челядь о предстоящей подготовке к балу. И знаете, что всё это значит?! Это значит, что Рихард уверен во мне! Он верит в мой успех!

Погруженная в собственные мысли, я не бродила по дорожкам, обрамленным кустами азалии и колокольчиков, я порхала, словно бабочка.

— О богиня, неужели это правда?!

Как вы понимаете, богиня мне не ответила, но я и так знала, что я на пороге величайших изменений. Моя жизнь — это жизнь в замке Сумрак. Это статус и привилегии! Но также это — труд и обязанности! Не я сказала эти слова, их произнёс Рихард, как только проводил меня в сад. Я должна учиться. И если я желаю, то он действительно может взять меня в ученицы! Магия не всегда залог успешной карьеры, артефакторы живут без неё. Большинство ведуний и архивариусов, целительниц и травниц — тоже! Выявить мои способности мне поможет Рихард. Раскроет основы этих профессий, а там — уж выбор за мной. Что же я ответила?! Я ответила, что это честь для меня — быть его ученицей, называть его мастером. И это — чистая правда!

Присев у ручья, текущего по самой кромке ухоженного уголка сада, я опустила босые ноги в прохладную воду. Знаю, что не подобает, но… возможно, это последний день, когда я могу это сделать.

Уже завтра прибывает уважаемая госпожа, которая обучит меня светским манерам.

А сегодня… сегодня, Кьяра, ты всё еще Кьяра — девчонка из лесной общины, дочка охотника!

— Но самая очаровательная дочка охотника, которую я когда‑либо встречал на своем веку!

— О боги, лорд Лайнвуд! Что вы здесь делаете?! — прекрасно, Кьяруся, опять мысли вслух. Дурная привычка, как бы избавиться?!

— Миледи, вы же понимаете, что я не мог уехать, не попрощавшись с вами! — граф, сняв плащ, уселся подле меня. Прямо на сочную зеленую траву. Собственным глазам не верю!

— Но мы прощались в гостиной!

— Слишком много народу! Надеюсь, вы меня понимаете?! — и мне залихватски подмигнули.

— Надейтесь, но я не понимаю! — честно, клянусь.

— Ах, Кьяра — Кьяра! Оставайтесь всегда такой! Ваша непосредственность! Ваша наивность! Это так освежает, так будоражит после салонных кокеток столицы! — рука, затянутая в белую перчатку, прикоснулась к моей щеке в едва ощутимой ласке, — Я буду молить богиню Айору, чтобы вы остались собой, когда я снова вас встречу!

— И когда же это произойдет?!

— Не раньше месяца, если я не ошибаюсь!

— Бал?!

— Ну, милая, вы же не думали, что я пропущу ваш дебют?! Я не настолько жесток!

— Ко мне, лорд Шейн?! — умеют же некоторые смутить, вот уже щёки пылают.

— К себе! Я — эгоист, Кьяра. Не могу отказать себе в удовольствии, а танец с вами, безусловно, будет истинным удовольствием!

— Милорд, боюсь, ваши ноги с вами не согласятся! Я совершенно не умею танцевать! Вот стрелять из лука, другое дело!

— Согласен, миледи! Стреляете вы метко!

— Откуда вы знаете?! — не помню, чтобы я демонстрировала свои охотничьи таланты.

— Поверьте, знаю! Моё сердце ваша стрела достигла, а что касается танцев… Позвольте?! — в очередной раз смущенной мне поднявшийся на ноги граф Лайнвуд протянул руку. Недолго думая, я вложила свою ладошку… и тут же была прижата к мужской груди.

— Граф… мне трудно дышать!

— Простите!

Меня слегка отодвинули, а затем, положив одну руку себе на плечо, а другу сжав в ладони и чуть вытянув в сторону, лорд Шейн прошептал:

— Просто довертись мне и скользите вслед за мной.

Неведомо откуда взявшаяся мелодия, нежная и тягучая, наполнила этот пятачок сада, скрытого низкими ивами от посторонних глаз. Лёгкое дуновение ветерка принесло аромат вечерних цветов. Зеленый ковер сочной травы скрадывал наши скользящие шаги. Но всё было не важно, ибо я летала. Я взмывала вверх в умелых руках моего партнера. Я кружилась в невероятном танце, ощущая себя лесной феей — невесомой и прекрасной. Я и он, лорд Шейн, мой первый друг в этом непонятном мне мире под названием 'Замок Сумрак', творили волшебство.

В очередной раз, завершив головокружительный разворот, я упала на руки Аарона Шейна. Нежно убрав мокрую прядь с моего лба, лорд Лайнвуд улыбнулся:

— Леди Кьяра, ты — настоящая фея!

— А ты — настоящий волшебник!

Да, мы могли говорить друг другу 'ты'. И не потому, что разрешили это еще в первый день знакомства, а потому, что испытали настоящее единение… единение душ.

Я попыталась грациозно сделать реверанс и, поскользнувшись, вновь упала в объятия Шейна. Подняв глаза, столкнулась с веселым взглядом графа. Не сговариваясь, мы оба рассмеялись.

— Хорошо, что здесь не паркет!

— И не мрамор!

— Да уж. Кьяра?!

— Да?!

— Я хочу…

— Чего же?!

— Я хочу поцеловать тебя. Позволишь?! — солнечное счастье светилось в его глазах. Лед?! Какая глупость! То был серебристый отблеск прохладного озера в знойное лето.

— А если нет?!

— Тогда я украду его! — и мягкие теплые губы прикоснулись к моим. Прикоснулись и замерли… Будто прося разрешение. И я улыбнулась этой юношеской робости. И в тот же миг бархатная сладость скользнула в мой рот, вскружив мою голову и отозвавшись слабостью в коленях. Я таяла от нежности, от безмятежности и ощущения скорого счастья. Вот оно, ну вот же, играет со мной в солнечного зайчика. Осталось только поймать. Протянуть руку и поймать!

— Не меняйся, Яра… Можно я буду называть тебя так?! Как никто другой.

— Можно… — я смотрю в его глаза и не верю, что он настоящий. Тот, в ком нет лжи и притворства. Рыцарь без страха и упрека. Я знаю. Я чувствую это. Будто что‑то вспомнила. Вернее, вспомнила моя душа. Но как это возможно?!

— Я прошу тебя, только не меняйся… Яра… — тихий шёпот. Ласковые руки гладят мои распущенные волосы, — Дождись меня… я очень тебя прошу.

— Зачем?! — и я тоже шепчу, словно боюсь, что меня могут подслушать.

— Потому, что я дам тебе то, что Рихард никогда не сможет.

— И что же это?! — мои ладони на его груди, и я слышу, как гулко и тяжело бьётся его сердце.

— Счастье!

Аарон снова целует меня, но на этот раз в лоб, а я тянусь к нему, чтобы обнять. Но нет, он разворачивается и уходит вглубь сада. Я смотрю ему вслед, и мне кажется, что я теряю нечто большее, чем любовь или едва зародившуюся дружбу, я теряю мечту, которую никогда не обрету.

Плачь, Кьяра. Плачь. Это единственное, что ты можешь сделать. Мир не изменить. Во всяком случае, не тебе.

Рихард.

— И что?! Понравилось?!

— Ты дурак, Хард, если спрашиваешь о таком! — я рывком притянул Шейн за грудки к себе. Надеюсь, бешенство в моих глазах остудит его романтический пыл.

— Этот сад, который ты топчешь своими солдафонскими сапогами, не место для экскурсий! Мы с тобой договорились! Она всё еще моя! А моя женщина — не дворовая сучка, чтобы к ней цеплялся каждый кобель в попытке получить удовольствие!

Похоже, проняло. Руки сжимает в кулаки, но здесь моя воля — закон, и он прекрасно знает, чем ему грозит реальная битва со мной.

— Только твоя женщина так до сих пор и не познала, что значит любовь! Да отпусти ж ты меня! — Шейн вырвался и отступил на шаг назад. В его ладонях тут же засверкали ледяные ножи. Что ж, посмотрим, кто кого.

— Любовь, мой шкодливый друг, есть слабость! — вокруг меня уже стал взвихряться воздух, всё уплотняясь и уплотняясь, образуя защитный кокон. Пристально рассматривая Шейна, я играл фаерболом в правой руке, — Сила и власть — то, что женщина уважает! То, чем можно её приручить! Помни о Звере! Помни о Вечных!

— То, чем можно её приручить, как ты выражаешься, это — нежность! То, что ты никогда не сможешь ей дать, и мы оба это знаем. Будь ты хоть трижды Вечным!

— Неужели?! Сколько тебе лет, Шейн?!

— Достаточно, чтобы не вступать в драку с тобой. Я достану артефакт, а ты… сдержи своё слово! — в ту же секунду тело Лайнвуда просто растворилось у меня на глазах. Действительно невероятный магический слепок, и не понять, что разговариваешь с отражением реального Шейна. Браво, леди Лайнвуд.

— Посмотрим, Шейн. Посмотрим, братец.

Шорох со стороны ручья отвлек меня от раздумий. Усмирив вихрь и впитав огненный шар, я повернулся к идущей навстречу мне Кьяре.

— Рихард, что ты здесь делаешь?!

— Кьяра, становиться прохладнее, думаю, тебе стоит вернуться к себе. К тому же, нам надо решить ма — а-аленькую проблемку — твой медальон!

— Ох, а я о нем уже и забыла! Столько всего произошло! И что с ним?!

— Я нашел выход. Как ты знаешь, если я что‑то обещаю, то выполняю.

— Да. Я знаю, — странное выражение лица. О чем ты думаешь, Кьяра?! И блеск в глазах… но главное не это. Её раскрасневшиеся щёки не давали мне покоя. Не думаю, что она бежала по дорожке. Значит, Шейн.

— Не скучно тебе здесь было?! Одной?! К сожалению, я не смог присоединиться к тебе. Дела, — взяв Кьяру под руку, я стал прислушиваться к её дыханию.

— Ах, да! Лорд Лайнвуд заглядывал попрощаться. На пару минут.

— Попрощаться?!

— Да, попрощаться!

— И всё?!

— И всё.

Маленькая притворщица, совершенно спокойна! Отли — и-ично, свой шанс ты упустила.

Ну, что ж девочка, решила поиграть во взрослые игры?! Поиграем. Свернув с дорожки в сторону беседки, я мысленно настраивался на разговор.

— Мы не идем в замок?!

— Нет, еще прогуляемся. Надо поговорить, — девушка молча передернула плечами. Неужели по — жабьи холодные руки Шейна не согрели тебя, Кьярочка?! — Замерзла?!

— Нет, но ты уверен, что разговор не потерпит до завтра?!

— Уверен. Не переживай, тебе понравится!

Пройдя вдоль тисовой аллеи, пред нами выросла небольшая еловая роща. Туда я и повел моё сокровище с секретом. Среди хвои еще моим прадедом была выстроена закрытая беседка, столь органично вписавшаяся в ландшафт, что непосвященные в тайну её местоположения, могли спокойно пройти мимо. Любовное гнёздышко, о котором с таким презрением отзывалась моя прабабка, создали эльфы Серебряного леса. Беседка буквально выросла на глазах у публики, а уж внутренней отделкой занялись феи. Волшебное место в буквальном смысле этого слова стало местом встреч моего любвеобильного прадеда и его очередной любовницы. К вящей радости предка, найти его законная супруга так и не смогла.

Поднявшись по деревянным ступеням, я раздвинул ветви ели, пропуская Кьяру вперед.

— Надеюсь, это шутка, Рихард!

— О чем ты… — договорить я так и не смог. Дар речи отобрался. В самой беседке горели сотни магических свечей. Причем в форме сердечек. Круглый стол, стоящий в центре, был уставлен всевозможными яствами. Но всё это было бы даже к месту, если бы не одно но. И это но — Летиция Моррэ, едва прикрытая откровенным пеньюаром и расположившаяся на одном из уютных диванчиков:

— Милый, ты слишком задержался! И кстати, мы еще не в тех отношениях, чтобы делить сладострастие на троих.