Убийство в хондзине

Глава 9 Могила кота

Незадолго до полудня Коскэ Киндаити прибыл в усадьбу Итиянаги в Яманое. Вокруг дома стоял шум, и всюду бродили полицейские. Не было никаких сомнений, что нечто произошло.

Когда Коскэ зашёл в дом, семья Итиянаги, как обычно, собралась в гостиной, а Гиндзо занял свой обычный угол. Услышав имя Коскэ, старик, преисполнившись энергией, тут же бросился к входной двери приветствовать друга.

— Так рад тебя видеть.

На лице Гиндзо было написано, с учётом всех обстоятельств, почти неуместное счастье.

— Дядюшка, мне так жаль…

— Не стоит сейчас об этом. Пойдём, познакомлю тебя со всеми.

Накануне вечером Гиндзо объявил, что на следующий день прибудет Коскэ Киндаити, так что всем собравшимся членам семьи любопытно было увидеть этого знаменитого человека.

Увы, явившийся человек выглядел далеко не впечатляюще — неопрятный юноша немногим старше Сабуро, с причёской в виде вороньего гнезда. Все были несколько ошеломлены, а Судзуко ничего не смогла с собой поделать.

— Так вы знаменитый сыщик? — спросила она.

Вдова Итоко, Сабуро и Рёскэ в остолбенелом молчании смотрели на фигуру перед ними. Один Рюдзи вежливо поблагодарил его за предпринятое долгое путешествие.

Покончив с представлениями, Гиндзо отвёл Коскэ в его комнату и приложил все усилия, чтобы разъяснить всё произошедшее с прошлой ночи. Коскэ уже знал кое-какие детали из газеты, но о многом услышал впервые. Закончив рассказ, Гиндзо добавил:

— И тепер они думают, что тот таинственный трёхпалый — убийца, но ещё многого я не понимаю. Прежде всего, Рюдзи — он неожиданно приехал рано утром после убийств, явившись вместе с Сабуро и заявив, что он только что вернулся с Кюсю. Но готов поклясться, что, когда я днём раньше выехал с Кацуко из Тамасимы, он был в том же поезде.

Коскэ тихо присвистнул.

— Так он скрывает, что был по соседству во время убийства.

— Верно. — Но не знает, что я видел его в том поезде, но я уверен, что в ночь с 25-го на 26-е он был именно тут. Но я не знаю, зачем он лжёт об этом. И вообще, если он был вечером 25-го по соседству, почему не пришёл на свадьбу брата? Не могу понять.

Гиндзо сердито кивнул в сторону гостиной.

— Но дело не только в Рюдзи! — сердито выплюнул он. — Все в этом доме странные. Не могу избавиться от чувства, что все они специально что-то скрывают. Думаю, защищают друг друга. Или подозревают друг друга же. В воздухе витает запах подозрения, и он щекочет мой нос.

Коскэ внимательно выслушал каждое слово, приметив, что тон его друга необычно бодр.

— Кстати, дядюшка, — сказал он, как будто только что подумал про это, — по пути сюда я слышал, что люди говорят, будто трёхпалый человек снова тут появился этой ночью. Это правда? Случилось что-то ещё странное?

— Да. И это действительно загадочно. Его видела одна Судзуко.

— А что произошло?

— Ну, это рассказ Судзуко, а она не так уж надёжна… Моя теория… она, конечно, всё не объясняет, но, я думаю, она лунатик.

— Лунатик?

Интерес Коскэ резко возрос.

— Да. Иначе зачем ей вставать посреди ночи и идти на могилу своего кота?

— Могилу кота?..

Коскэ ещё больше возбудился. Он даже засмеялся от удовольствия.

— Дядюшка, вот так история. Лунатики, могилы котов. Всё быстро превращается в рассказ про привидений. Поведайте мне больше.

— Нет, нет. Прости, я не могу всё как следует разъяснить. Вот что случилось на самом деле…

Гиндзо объяснил Коскэ, что прошлой ночью — вернее, рано утром — их всех разбудил ещё один ужасающий крик в усадьбе Итиянаги. После событий предыдущей ночи Гиндзо быстро вскочил с кровати и распахнул ставни. Со стороны флигеля к нему, спотыкаясь, бежала фигура.

Гиндзо босиком выбежал в сад как раз вовремя, чтобы поймать Судзуко, рухнувшую ему на руки. Она была во фланелевой ночной рубашке, бледная и дрожащая, тоже босиком.

— Судзуко-тян, что стряслось? Что ты тут делаешь в таком виде?

— Дядя, я видела его. Видела его. Привидение. Видела трёхпалое привидение.

— Трёхпалое привидение?

— Да, да, я видела его. Дядя, я боюсь. Я боюсь. Он там. У могилы Тамы.

В этот момент прибежали Рюдзи и Рёскэ. Через минуту появился и Сабуро.

— Судзуко, зачем ты бродишь тут в такое время? — резко спросил Рюдзи.

— Но, но… я… я пошла навестить могилу Тамы. А потом… потом вдруг пришло трёхпалое привидение…

В этот момент оттуда же, откуда выбежала Судзуко, появилась вдова Итоко, с обеспокоенным видом звавшая Судзуко по имени. Судзуко разрыдалась и бросилась к ней. Четверо мужчин переглянулись, и Гиндзо сказал:

— Не пойти ли нам посмотреть?

Не дожидаясь ответа, он повернулся.

— Я… я пойду возьму фонарь.

Сабуро убежал, но вскоре догнал остальных с фонарём в руке. В дальнем северо-восточном углу, простираясь от забора, отделявшего флигель от главного дома, до границы усадьбы, росла густая роща высоких японских вязов и дубов. Повсюду грудами были разбросаны опавшие листья. Посреди этих листьев мягко круглился холмик самодельной могилы, на табличке было детской рукой выведено: «Могила Тамы». У таблички из земли торчали три-четыре белых хризантемы.

Четверо мужчин обыскали нощу, но там не было никакой таинственной фигуры. С помощью фонаря Сабуро они тщательно изучили землю, но слой палых листьев был так толст. Что невозможно было отыскать ничего, похожего на след. Наконец, они разделились и обыскали всю окружающую территорию, но не нашли пришельца.

— Тогда мы все вернулись в гостиную и стали распрашивать Судзуко. Мы пытались заставить её ответить на конкретные вопросы, но бедняжка не переставала болтать. она говорила, что пошла совершить обряды на могиле кота, но это странно — посещать могилу посреди ночи. Поэтому я и прихожу к заключению, что девочка — лунатик. Думаю, её травмировала неприятная и неожиданная смерть любимого котёнка, и она принялась бродить во сне, выйдя наружу посетить его могилу. Когда она наткнулась на подозрительного мужчину, потрясение её разбудило. Должно быть, она находилась в состоянии, пограничном между снос и реальностью, когда, как она говорит, она увидела, странного мужчину, присевшего у могилы кота. Большую часть его лица скрывала маска, но ей показалось, что у него на лице рана. Судзуко закричала и бросилась бежать. Человек поднял правую руку, словно пытаясь схватить её, и на той было всего три пальца… В общем, это утверждает Судзуко. Я, наверное, тебе уже говорил, что у девочки проблемы с головой. Для своих лет она туповата. Можешь считать, что вся её история выдумка, но из всех в этой семье Судзуко я верю больше всего. В конце концов, она никогда не лжёт умышленно. Так что, если она говорит, что видела человека, то действительно видела его. И, кроме того, есть доказательства, что трёхпалый был тут этой ночью.

— Доказательства? А какие, позвольте спросить?

— Утром мы снова пошли на могилу кота ещё раз оглядеться вокруг. В этот раз мы надеялись наконец отыскать какие-нибудь следы. Увы, из-за палой листвы не нашли. Но нашли нечто даже более полезное. Отпечатки пальцев. Три отпечатка пальцев, точнее говорят.

— А где были оставлены эти отпечатки?

— На могильной табличке. Три грязных отпечатка, совершенно чётких.

Коскэ поджал губы и снова тихо присвистнул.

— А это отпечатки именно того трёхпалого?

— Безусловно. Сегодня утром пришёл полицейский и подтвердил, что они сопоставили отпечатки с ранее найденными. Так что нет сомнений, что этой ночью трёхпалый монстр снова навестил усадьбу Итиянаги.

Гиндзо вызывающе взглянул на Коскэ, но под его спокойствием таились опасения.

— А табличка на могиле кота там долго стоит?

— Со вчерашнего вечера, кажется. Вообще-то останки кота похоронили позавчера, утром 25-го, в день свадьбы, но не было времени сделать какую-нибудь табличку. Так что вчера Судзуко пристала к Сабуро, чтобы он сделал. Кажется, вчера вечером Судзуко с горничной, Киё, вышли и установили табличку. Киё клянётся, что в тот момент на ней не было грязных отпечатков. И она сделана из простого, необработанного дерева, так что грязные отпечатки, конечно, были бы заметны.

— Итак, трёхпалый был снова здесь в эту ночь. Но зачем он вернулся? И, собственно говоря, с чего бы ему трогать табличку на могиле кота?

— У Сабуро есть теория, что убийца забыл нечто по ошибке и вернулся забрать. А Судзуко добавляет, что кто-то рылся в могиле. Говорит, что холмик не такой, как вчера. Так что полиция уже разрыла могилу…

— И нашла что-нибудь?

— Ничего особенного. Самодельный гробик с останками кота… Ничего примечательного.

— И тело кота было зарыто позавчера утром, верно?

— Да. А вечером была свадьба. Мать и брат Судзуко ругали её тогда днём, сказав, что оставлять труп в доме — плохая примета, а Судзуко ответила, что уже похоронила его рано утром 25-го. И я уже говорид, что верю всему, что скажет эта девушка.

Кажется, вскоре после этого разговора Коскэ отправился осмотреть участок за флигелем.

Трудно поверить, что в столь важном деле об убийстве, как это, кому-то, помиом полицейских, позволят так разгуливать на месте преступления, но Коскэ Киндаити как-то этого добился. А члены семьи Итиянаги, не говоря о деревенских жителях, нашли это очень странным. Один из старожилов, рассказывавших мне об этом деле, объяснял всё так:

— Этот юноша шепнул что-то полицейскому, а тот, похоже, сразу впечатлился. Они не щадили себя, лишь бы помочь ему. Такая уж он известная личность.

В том числе, по этой причине молодой человек приобрёл среди жителей деревни почти мистический статус. Но, согласно Ф., у него всего лишь имелось рекомендательное письмо от высокопоставленного лица:

— Прежде чем Коскэ Киндаити прибыл в эту деревню, он провёл в Осаке некое расследование. Это было, несомненно, грандиозное дело, и сотрудник бюро полиции министерства внутренних дел вручил ему некие идентификационные бумаги. Он взял их с собой, и я заверяю вас, что официальные бумаги куда эффективнее любого талисмана. Главный инспектор и судебные органы были потрясены.

Я, впрочем, склонен думать, что полиция и судебные органы были столь благожелательны к молодому человеку не только в силу рекомендательного письма из министерства. Из всех рассказов, какие я слышал, следует, что людей очаровывали непринуждённые манеры и еле заметное заикание молодого человека. Кроме того, он внушал расположение, всегда при необходимости приходя другим на помощь.

Ответственный за это дело инспектор Исокава был одним из тех, кто попал под обаяние Коскэ Киндаити. В то утро он отдавал приказы молодым селянам, но вскоре после полудня вернулся в усадьбу Итиянаги и был представлен Коскэ. Он тут же попал под обаяние этого молодого человека настолько, что отправился обсудить с ним дело, изложив всё им найденное. Из всех элементов дела Коскэ больше всего заинтересовали фотография трёхпалого из альбома Кэндзо и частично сожжённые листы дневника, найденные в угольной печи. Слушая отчёт инспектора, он радостно и широко ухмылялся, роясь рукой в грязной копне волос и почёсывая голову, как он всегда делал, придя в возбуждение.

— А т-то фото и сожжённые страницы, они где сейчас?

— В полицейском участке города С. Если хотите посмотреть, я могу вам прислать.

— Б-было бы отлично. А остальные фотоальбомы и тетради дневника остались в кабинете?

— Там. Могу показать, если хотите.

— Д-да, будьте так добры.

Инспектор провёл Коскэ в кабинет Кэндзо, где молодой сыщик вытащил наугад некоторые альбомы и тетради дневника Кэндзо и пролистал их. Впрочем, он тщательно вернул каждый из них на положенное место на полку.

— Думаю, потом посмотрю внимательнее, — сказал он. — Не проводите меня теперь на место преступления?

Двое мужчин уже выходили из кабинета, когда Коскэ остановился прямо в дверях.

— Инспектор?

Молодой человек встал, не двигаясь, со странным выражением на лице.

— Инспектор, п-почему вы мне не сказали?

— О чём?

— Посмотрите! Т-те книги в том шкафу… там одни детективные романы!

— Детективные романы?.. Ну да… Да, они. Но как детективные романы связаны с этим делом?

Но Коскэ не ответил. Он направился к книжному шкафу и, тяжело дыша, внимательно исследовал полки с детективными романами.

Восторг Коскэ можно понять. В коллекции были все книги детективного содержания, да и вообще включавшие какие-нибудь загадки, когда-либо изданные в Японии, написанные по-японски и переводные. Там стояли полное собрание Артура Конан Дойла, цикл Мориса Леблана о Люпене и вообще все переводы, когда-либо выпущеные «Хакубункан» или «Хэйбонся»[12]. Была и японская секция — она начиналась с написанных в девятнадцатом веке романов Руико Куроивы, включая Эдогаву Рампо, Фубоку Кодзакаи, Сабуро Когу, Удару Оситу, Такатаро Киги, Дзюдзу Унно, Муситаро Огуру, стоявших рядком на полке. И там были не только японские переводы западных романов, но и непереведённые оригиналы произведений Эллери Квина, Диксона Карра, Фримена Уиллса Крофтса, Агаты Кристи и многих-многих других. Великолепное зрелище — библиотека только из детективных романов.

— Ч-чья эт-то к-коллекция?

— Сабуро. Заядлый читатель этот Сабуро.

— Сабуро?.. Сабуро?.. А, Сабуро это тот, на которого, как вы мне говорили, выписан страховой полис К-кэндзо. И он т-тот, у кого чистейшее алиби.

И тут Коскэ снова принялся яростно скрести голову, ещё больше запутывая волосы.