Возрожденный каратель. Том 1

Глава 6. Двадцать восемь

Возвращаясь обратно в поместье, я решил, что больше не появлюсь на тренировочном поле при свете дня. Сегодня проблем удалось избежать, но пока я не выясню, кто мне друг, а кто враг, стоит держаться подальше от всех. Нет смысла в необдуманных действиях, когда есть альтернатива.

Днем я буду отсыпаться и тренироваться в комнате, а ближе к ночи уходить на тренировочное поле. Если каждый день пользоваться массивом, то камней природной энергии мне хватит где-то на месяц.

Но что делать дальше? Как рядовому члену клану, мне полагается всего два малых камня природной энергии в месяц. Этого слишком мало.

— В крайнем случае, обойдусь без камней. Многие так тренируются.

Вызвав служанку, я попросил подать ужин. Поместье гудело, слуги носились по коридорам как сумасшедшие, все спешно готовились к переезду.

Меня это мало волновало. Я не задержусь в клане надолго. В безопасности и спокойствии есть свои плюсы. Но не тогда, когда ты жаждешь обладать полной силой Звездной области.

Город Ясных Холмов является частью королевства Северной Звезды. Из всех сорока королевств и тринадцати империй, как по занимаемым землям, так и по ресурсам, оно было одним из худших, третьим с конца. Так же их наследие ограничено сферой Мастера. Из-за этого в королевстве был всего один Звездный практик, да и тот на первой ступени.

Через год-полтора, или даже раньше, если к тому моменту достигну шестой ступени Земной области, я покину Город Ясных Холмов. Для начала посещу знаменитый Черный Лес, где обитают свирепые звери и растут лекарственные растения. Там я планирую задержаться до перехода в Небесную область.

Затем отправлюсь на границу восьми королевств и осяду в одном из городов, соседствующим с Бескрайней Пустошью. По легендам, тысячи лет назад этот лакомый кусочек плодородной земли с реками и озерами, богатыми рыбой, горами, полным руд и камней природной энергии, стал полем последнего боя светлых и темных богов и навсегда изменилось.

После катастрофы, постигшей эти места, в Бескрайней Пустоши поселились многие великие нации, завладевшие наследиями павших богов. Но они возгордились, их поглотила зависть и алчность, и в результате в Бескрайних Пустошах стали вспыхивать войны, целью которых было отнять чужое наследие и возвысится. От тех городов остались руины, напичканные смертоносными ловушками, населенные магическими существами и духами, природа и само существование которых до сих пор остается загадкой.

В руинах еще можно найти древние артефакты и эликсиры, техники развития и навыки. Бескрайние Пустоши стали самым популярным местом для практиков в поисках своего счастливого шанса, наемников и разбойников со всего континента.

Это место чрезвычайно опасно, там коварство и смерть ходят рядом. Тем не менее, риск был оправдан. В руинах любая находка — сокровище.

Таков был мой план на ближайшие десять лет. Куда подамся дальше, так далеко я не заглядываю. Возможно, и этих десяти лет у меня не будет.

Я как раз доел ужин и собирался звать служанку, чтобы убрала подносы. Но она опередила меня, постучавшись в дверь и спросив:

— Господин, можно войти?

— Входи, — разрешил я ей.

Дверь открылась, и в комнату вошла молодая шестнадцатилетняя девушка в простом черном платье с повязанным вокруг талии белым передником. Она была высокой с длинными тонкими ножками, миловидным немножко детским лицом, однако полностью сформировавшейся женской фигурой, чувственными небесно-голубыми глазами и пухлыми алыми губками.

У нее была смуглая кожа и пурпурные волосы — отличительные черты любого слуги в этом поместье. Все потому, что они были рабами из одного южного варварского племени. Их внешность привлекала покойного старейшину.

У рабов не было имен, им давались числа. Двадцать восемь была моей личной служанкой. Многие в клане использовали слуг и служанок не только как прислугу, выплескивая на них свою похоть. И я, как представитель мужского пола с развившимися потребностями, вполне мог ей воспользоваться.

Надеюсь, прошлый я ее не трогал. Не хочу ненавидеть себя за то, что кого-то принудил. Хотя по факту это делал не я, в ее глазах я боюсь однажды увидеть отражение боли, направленное на меня.

— Ваша многоуважаемая тетя желает Вас видеть, — не поднимая головы, тихо сказала она.

— Понял, — ответив, я посмотрел на нее и меня вдруг осенило. — Но прежде чем мы пойдем, прошу, присядь, — я указал ей на подушку напротив меня. — Мне надо кое о чем с тобой поговорить.

— Господин, я не могу, — не зная, куда себя деть, замялась двадцать восемь.

Рабам запрещалось сидеть в присутствии хозяина. Это расценивалось как проявление неуважения. Но так же он не могла ослушаться приказа хозяина. Как бы она не поступила, это шло в разрез со всем, что она считала смыслом жизни.

— Я не приму отказа. Присаживайся.

Я не повышал тон и говорил спокойно. Я не хотел ее напугать. Тем не менее, она вздрогнула и нервно стиснула платье.

— Д-да, господин.

Она на цыпочках подошла к подушке и, чуть помедлив, медленно на нее опустилась.

— Прошу, подними голову, — попросил я.

— Да, господин.

Она послушно подняла голову и наши взгляды пересеклись.

— Не бойся, я просто хочу поговорить, — сказал я, заметив страх в ее глазах. — Тебе ведь известно, что я потерял память?

— Да, господин, — подтвердила она.

— Хорошо. Тогда я попрошу тебя заполнить пробелы в моей памяти.

— Да, господин.

От этого ее: «Да, господин» мне всего корежило, и я сказал:

— Я не желаю, чтобы ты называла меня господином. Зови по имени — Шин. Хотя бы пока мы одни. Ты меня поняла?

— Да, гос… Шин, — запинаясь, проговорила она.

— Вот и отлично, — радушно улыбнулся я. — Двадцать восемь, скажи, как твое имя?

— У меня нет имени, — ответила она.

— Я понимаю, что все рабы проходят через соответствующее обучение и вас заставляют забыть, кто вы и откуда. Но теперь я твой хозяин и прошу назвать свое имя.

— Дело не том, что я не хочу. А в том, что я его не знаю. Моя мать попала в рабство, будучи беременной мной. Я родилась в клетке и меня сразу разлучили с ней. Если даже она успела дать мне имя…. Все, что я могу сказать, до покупки вашим достопочтимым предком, прошлый хозяин называл нас Арсу.

Арсу значило «раб». Я не хотел ее так называть. Собственно, как и двадцать восьмой. Оставался один вариант.

— Раз у тебя никогда не было настоящего имена, я сам его дам. Отныне тебя зовут Сура (с ударением на «у»).

— Сура благодарит г… Вас.

Когда я озвучил ее новое имя, ее лицо ни капельки не изменилось. Ее больше взволновало то, что она снова чуть не назвала меня господином. Хотя может это из-за того, что она заметила, что, придумывая ей имя, я лишь поменял порядок букв в слове «Арсу»?

— Если тебя не нравится, я могу придумать другое имя. Или даже так, ты сама его придумаешь, — предложил я.

— Нет, нет, — поспешно замотала она головой. — Мне нравится это имя. Просто….

— Просто, что?

— Просто я привыкла, что ко мне обращаются двадцать восемь.

— Значит, ты хочешь, чтобы я продолжил тебя так называть?

Она промолчала. Но это и был ответ.

— Хорошо, я не буду настаивать. И так, двадцать восемь, расскажи мне о моих родственниках. Как они ко мне относились, и как я относился к ним. Только правду, ничего не скрывай.

Не бывает большой дружной семьи. У каждого есть человек, который ему не нравится. Особенно, когда ты любимый внук главы семьи и получаешь незаслуженные блага. Прошлый я не проявлял интереса к развитию боевых искусств, и, тем не менее, продолжал получать ресурсы как главный ученик.

Двадцать восемь жила со мной рядом последние десять лет. Почти всю мою жизнь. Она многое знала и многое рассказала. О семье, и не только.

И чем больше она рассказывала, тем сильнее я хмурился. Врагов, скрытых и явных, у меня оказалось более чем достаточно.