Время вороньих песен

2.5

Привезенное было внесено и сложено аккуратной горкой. Этакий островок порядка посреди разрухи, на который я и уселась. Благородно активированные вампиром светсферы под потолком и в углах едва разгоняли мрак. Почти все поверхности были скрыты под серым и пушистым. Пол, полки, массивный, похожий на прилавок стол, визуально делящий помещение на две неровные части. Наверх вела узкая, меньше метра в ширину лестница с темными ступенями. Немного зловещая. Лайэнц, когда обход делал, потревожил пушистое серое покрывало на перилах, оставил следы в пыли на ступенях, а над площадкой между пролетами – один из своих красноватых светляков.

Уходя, он прижал ладонь к груди, где под полой пальто во внутреннем кармане прятался подаренный рисунок.

– Несмотря на обстоятельства, я рад знакомству, госпожа Арденн. До визита надзирающего офицера не покидайте дом, пожалуйста. И с соседями поаккуратнее. А лучше вообще никак.

– А… когда?

– В любое время, – ответил Феррато и глаза отвел. – Мне искренне жаль, что с вами все это приключилось. Всего доброго.

После его ухода я воровато выглянула наружу. Соседи все еще любопытствовали. Главное, чтоб знакомиться не пришли, мне вроде как нельзя, но они-то не знают. Или знают? Я осмотрела полотно двери, но никаких красных крестов, белых кругов и начертанных посохом рун не обнаружила.

Не знаю сколько я так уже сижу. Тут будто время остановилось и так же, как все прочее, покрывается пылью. В задумчивости сжевала уложенный Бальцей в саквояж бутерброд. Там он был не один, но я решила не шиковать. Потом встала и подошла к лестнице. Ступеньки высокие, будет сложно, но это дело привычки. Зато перила широкие и гладкие, хоть лежи. Только протереть. Тут вообще все стоит протереть.

Я начала с глаз. Что вы, какие слезы, это исключительно от пылищи. И в носу хлюпает по той же причине, а еще от сырости. Холодно было тут ужасно. На улице и то теплее.

Удивительно, но на втором этаже оказалось почти чисто. И светло. Ставней на окне уже не было, день в разгаре. Поднятые моим появлением пылинки поблескивали в воздухе. На площадку перед лестницей выходило три двери. Две были открыты, наверное, Лайэнц постарался. Запертую третью я попинала и подергала скорее для проформы. Раз худощавый, но сильный, как любой представитель вампирьей расы, Феррато не открыл, то куда мне?

Из доступного обозрению мне досталась вполне достойная спальня с кроватью в центре почти под самым окном и комната чуть поменьше, где располагался стол и угол для приготовления еды с плитой и шкафчиками. Ванной и прочих удобств я не нашла. Либо она за той запертой дверью, либо внизу, что будет совсем-совсем некстати. И, кажется, совсем-совсем скоро.

Всякая нужда благотворно действует на сообразительность. Я и сообразила, что открывайся дверь, как все порядочные двери – наружу, она перегородит спуск. А внутрь… Вдруг там места мало и так пространство сэкономили. Открывалось на манер ширмы, уходя в паз в стене. Так оно и оказалось. Большую часть места занимала фаянсовая ванная, короткая, сесть в такой можно только ноги поджав. Был и умывальник, в зеркало над которым я сейчас на себя смотрела, а прочее – позади меня. Очень тесно, но зато ходить не надо. Встал и все нужное под… рукой. Я крутнула позеленевшую медную ручку, полюбовалась на струйку воды и взгрустнула. Стирать в таких условиях – то еще удовольствие.

Внизу зашумели. Сначала стучали, потом звякнуло. Терпения у визитера было не занимать. Спуск вниз занял больше времени, чем подъем, да и я не торопилась – лестница незнакомая, трость новая, гостей я вообще не звала.

Гость, вернее гостья, старательно не обращая внимания на бардак, дожидалась меня у стола-прилавка. Источник звона – стряхнувший часть пыли колокольчик на ножке, пустил мне в глаз блик с золотистого бочка, и я нечаянно поморщилась.

– Э-э-э, – неуверенно протянула крупная коренастая женщина с простоватым лицом, приняв мою мину на свой счет и даже почти не ошиблась. – А я соседка ваша, Трушка Норкинс. Прачечная у нас с господином Норкинсом.

Как говорится, просите и дано. Или тут место такое волшебное? Может еще чего пожелать? Луну с неба? Крылья? Денежный дождик? И прислушалась. Армагеддона не случилось, за спиной ничего не затрепетало, а дождь пошел. Обычный, конечно же. Шуршит по крыльцу. Сыростью весенней тянет и свежестью, что в этом пыльном царстве совсем не лишнее. Прозорливая госпожа Норкинс не стала дверь до конца прикрывать. Чтоб бежать в случае чего удобно было или чтоб не спотыкаться впотьмах и пылью не дышать?

Я представилась тоже и целью визита поинтересовалась. А сама прислушиваться продолжала – а вдруг звякнет. Но с моим везением скорее луна рухнет, чем монетка.

– Если вы против сильно и вам мешает – мы уберем, но если нет, можем и доплатить.

– Что уберете?

– Так прачечная. Печатями хоть и быстро сушить, но не то совсем. А у вас задний двор светлый, солнце почти весь день, сохнет быстро. Мы там полог от дождя натянули и согревающий. Тут же не жил никто долго…

И смотрит с надеждой. В таких делах главное не упустить. За трость я держалась крепко и за хвост мелькнувшей мысли тоже.

– Убрать было бы хорошо. Здесь, в лавке. Я сама не справлюсь. А если еще и по специальности помогать станете время от времени, вообще хорошо. И платы не надо, если там ходить не мешает. Пусть себе сохнет.

Госпожа Норкинс закивала так охотно, прижав крупные красноватые руки к груди в тесноватом в этой самой груди пальто, что я сразу поняла – продешевила. Ну и ладно. Как бы это ей теперь потактичнее намекнуть, что я не особо свободная особа, но она сама справилась.

– Вы, госпожа Арденн, главное, не смущайтесь, мало ли чего надзорный знак на двери, я ж вижу, что вы дама приличная.

А я вот не углядела. Но у меня с магиями сами знаете как. И с приличиями не очень. Даже вампиры от меня краснеют.

– Я тогда завтра с утречка приду помочь, – разулыбалась соседка, отчего на щеках ямочки проступили. – Или вот прямо сейчас могу!

Но сейчас я была не готова. Норкинс распрощалась, и шмыгнула к выходу.

– А лавка работать будет? – спросила она, обернувшись у порога. Я пожала плечами. Какая тут лавка. Самой бы выжить.

Оставшись в одиночестве я проинспектировала чемоданы. В них оказалось много всего, и все – нужное, причем такое, о чем я подумала бы в последнюю очередь, вроде постельного белья, чашек и свечей. И механической зажигалки, на боку которой стояло похожее на монетку в полчара клеймо.

Целиком втаскиванию наверх монструозные чемоданы не поддавались, и я носила вещи из необходимого на первое время частями. И в каждый новый спуск вниз обнаруживала очередного гостя, жаждущего помочь и посоветовать. Этак ко мне полгорода с визитами явится, как я потом оправдаюсь? Так, свое почтение и желание оказать поддержку изъявили портниха, жена пекаря, жена бакалейщика, еще чьи-то жены, будто мужчин на Звонца не водилось, и ведьма. Последнюю я запомнила только потому, что она, войдя, не стала заверять о своем ко мне расположении.

– Чаю? – вместо приветствия проговорила полноватая, но эффектная мадам с рыжеватыми волосами и шальными желто-зелеными глазами.

– Очень вряд ли. Я даже не знаю или он у меня есть.

– У меня есть, – заявила гостья и добыла из сумочки мешочка емкость, похожую на термос.

Вот после этого я и поняла, что она ведьма. А еще после чашки (добыла прямо из одного из чемоданов) невероятного ароматного сбора, от которого разом сил прибыло. Сидели мы все на тех же чемоданах.

– Тоже советы давать будете? – поинтересовалась я, опираясь на опыт общения с предыдущими визитерами.

– А вам надо?

– Пока нет.

– Ну вот понадобится, тогда и спросите.

Уходя, она сообщила, что термос, как станет не нужен, а желание пообщаться появится, можно вернуть в дом напротив, тот, что с зеленой крышей. И входную дверь предложила запирать хотя бы на щеколду.

Единственный совет (!) за последние несколько часов, которому я тут же последовала, и гости сразу закончились.