1952

Глава 17

«Мы не хотим рассказывать о своих мечтах, мы хотим их показать».

Криштиану Роналду, футболист.

24 мая 1952 года. Брюссель.

Сегодня ещё раз сходил с командой на Всемирную выставку. У Лизы днём игра. Так что свидание откладывается до вечера.

В советском павильоне я встретил своего бизнес-партнёра Шестернёва. Владимир Владимирович приехал на вручение наград. Наша артель представляла в Брюсселе: грузовик «Бычок»(участие в разработке), нейлоновую застёжку-липучку и новую разработку нашей артели — грузовики-контейнеровозы (3-тонник и 5-тонник) на базе немецкого грузовика IFA Horch H3A грузоподъёмностью 3 тонны и IFA H6 грузоподъёмностью 6,5 тонн. Грузовики-контейнеровозы были предназначены для доставки контейнеров из морских и речных судов до места назначения. На 1952 год была запланирована к выпуску опытная партия в 120 грузовиков-трехтонников и 45 пятитонников. Планы выпуска на следующий год предполагалось увеличить в два-три раза. Планировался выпуск опытного грузовика под десятитонный контейнер на базе ярославского ЯАЗ-210А. Конструкторский коллектив артели вместе с Шестернёвым был выдвинут на соискание Сталинской премии.

Некоторые читатели скажут: «А что-то не похожи коммуняки на раздербателей страны. Слишком белые и пушистые. В новом веке все знают, что олигархов новой России (бывших комсомольцев и коммунистов) не волнуют нужды людей — они заняты наращиванием своей прибыли и поглощением конкурентов. А красные директора — прям пай-мальчики…»

«Согласен, — отвечаю я этим читателям, — Была масса недостатков у наших тогдашних руководителей и у системы в целом. Советский Союз строился ценой миллионов жизней. Но, такой же тяжёлой ценой были построены и США, и Британская империя. Там тоже в жерновах построения „светлого будущего“ погибли массы людей…».

В раздел «Всем сестрам по серьгам» начислено два балла.

Из установленного в Советском Павильоне репродуктора начитаются новости "Московского радио.

— Подведены итоги музыкального конкурса «Евровидения» в швейцарском городе Лугано. Победу одержал советский вокально-инструментальный ансамбль «Акварели»!

25 мая 1952 года. Брюссель.

В финале турнира мы встретились со сборной Югославии, которая пробилась в финал, опередив непобедимую сборную Венгрии по разнице мячей. Венгры, кстати, вчера обыграли хозяев в матче за третье место.

Перед матчем на собрание команды приходил руководитель нашей делегации и строго наказывал обязательно победить. Мол, у Никиты Сергеевича Хрущёва есть претензии к югославским партруководителям. Мы должны своей победой показать чей путь к коммунизму — более верный!

В воскресный день стадион был забит под завязку. Болельщикам хотелось увидеть, чья же сборная станет первым Чемпионом Европы. В спортивной прессе читаю в раздевалке про наших соперников. Вратарь Владимир Беара стал футболистом хорватского «Хайдука» случайно. Просто, как болельщик, заменил приболевшего футбольного вратаря на тренировке. И… впечатлил тренера своей игрой. Защиту югов цементировали опытные Бранко Станкович и Иван Хорват. Им под стать был молодой красавчик-ловелас Томислав Црнкович. (У нас тоже Серёга Амосов крут в этом деле). В раздел «Скромняга» начислен один балл. Правым вингером соперников был молодой Вуядин Бошков. Я помнил его из прошлой жизни, как тренера ведущих европейских команд — мадридского «Реала», голландского «Фейенорда», итальянских «Сампдории», «Ромы» и «Наполи». Вторым полузащитником был результативный Тихомир Огнянов. Про забивного нападающего Райко Митича ходила такая история… Он перед началом игры с Бразилией на ЧМ-1950 в подтрибунном коридоре в кровь разбил голову и не вышел на матч. Это, якобы, стало одной из главных причин поражения его команды. Но, сейчас он в полном порядке и собирается забить гол в ворота Яшина. Так же был полон решимости забить и молодой Бернард Вукас. Его считали восходящей звездой югославского футбола. Забивной нападающий Степан Бобек в розыгрыше прошлогоднего Кубка Югославии в четырёх матчах забил шестнадцать мячей… Про нападающего Фране Матошича рассказывали, что он во время одного из матчей Первенства Югославии подрался на поле с Бранко Станковичем. И так того отделал, что соперник пришёл в себя лишь через несколько минут в машине скорой помощи…

С такой вот сборной нам предстояло померяться силами.

Начало матча не задалось. Райко Митич, получив прострел с фланга на линии штрафной, зарядил прямо в левую «паутину». Яшин не достал. 0:1. Проигрываем.

Началась тягучая игра со множеством фолов и стыков. В конце первого тайма показали себя вратари. Сначала Васечка с угла штрафной зарядил в угол. Беара достал кончиками перчаток. Штанга! Мяч отлетает в мою сторону. Устояв на ногах, после жёсткой борьбы с защитником, я пинаю прыгающую сферу в сторону ворот. Воротчик югов, показав чудеса прыгучести, отбивает мяч на угловой.

Затем Яшин отбивает удар Бобека под штангу. Добивающего в пустые ворота с трёх метров Матошеча «срубает» Кесарев. Пенальти.

Наш вратарь, как чёрный паук, раскинул руки в стороны в центре ворот. Райко Митич решил схитрить в стиле Колобкова. Подбежал к «точке» и «застыл» надеясь на прыжок вратаря в угол. Но, Яшин не дёрнулся, а легко отбил мяч пущенный по центру ворот.

Вышедший в перерыве на замену Толя Васильев получил передачу у центрального круга от нашего капитана. Финтом нападающий обманул опекуна и рванул к воротам. Я бежал параллельно метрах в десяти в окружении двух защитников. Васильев так и дотянул с мячом до линии штрафной. Несмотря на «висящего» защитника Толя сумел ударить по воротам. Вратарь отбил. Я, нырнув рыбкой, боднул мяч. Перекладина! И тут второй «рыбкой» прыгает Васильев. Мяч тихонечко заползает в угол ворот. 1:1.

В концовке матча Колобков пробивает штрафной. Я, по домашней заготовке встаю крайним в чужую стенку. Васечка разбегается и бьёт кручёным ударом прямо в меня. Едва успеваю нагнуться. Слышу, как стадион удивлённо загудел и захлопал. 2:1. Через пару минут судейский свисток поставил точку в матче. Мы — Чемпионы Европы!

В счёт миссии засчитывается пятнадцатый балл из двадцати!

После игры был банкет для Чемпионов. Нарядная Лиза села рядом со мной и стойко переносила все ухаживания наших ловеласов, которые незнание языка компенсировали громкостью произношения по слогам и смешной пантомимой.

Прощальный поцелуй Лизы в аэропорту и наша сборная летит в Москву.

26 мая 1952 года. Москва.

Москва встречала Первых Чемпионов Европы. Цветы, журналисты, толпы болельщиков в аэропорту. Со всем этим я сталкивался в прошлой жизни. А теперь вот и в этой пришлось. Наше зимнее золото на Олимпиаде тоже отмечали, но без такого фанатизма. Встречающий нас Шелепин даже речь перед журналистами задвинул. Ну, любит «железный Шурик» попиариться в лучах чужой славы…

Когда приехали в здание Спорткомитета, то поздравления и хвалебные речи начались по новой. Такая спешка была потому, что «горьковчане», составлявшие половину нашей сборной, сегодня в ночь уезжали на Волгу. Вот все и поздравляли нас друг за другом.

Гранаткин объявил на открытом заседании Спорткомитета, что страна верит в своих героев. И что мы в Горьком обязательно победим мадридский «Реал» и поедем на финал Кубка Европейских чемпионов в Париж.

— А если и там победим, — мечтает Валентин, — то и на розыгрыш Малого Кубка Мира в Венесуэлу. Это в Латинской Америке, товарищи. Мы и там должны высоко поднять знамя советского спорта! (Аплодисменты).

Я смотрел на размахивающего на трибуне руками Гранаткина и представлял себе, как Остап Бендер, вещает про межгалактический шахматный турнир в Нью-Васюках. Впрочем, многие коммунисты свято верили в предсказания своих учителей. Ведь «мы рождены, чтоб сказку сделать былью!»…

Потом на заседании Спорткомитета озвучили сроки проведения нашего футбольного Кубка страны. Я прикинул в уме, что мы, если везде будем участвовать и побеждать, то полтора месяца до Олимпиады вообще со сборов не будем вылезать… Наверное именно поэтому главврач сборной Нина Даниловна Граевская представила Спорткомитету кандидата на роль спортивного психолога Юлию Викторовну Морозову — симпатичную, стройную женщину лет тридцати.

Та, немного смущаясь, поведала с трибуны, что психология спорта развивается в мире уже более полувека.

— Основоположники нашей спортивной медицины Лесгафт, Нечаев и Чиж говорили, что психология спорта требует внимательного изучения. — громко рассказывает без бумажки кандидатка, — Мой учитель Пётр Антонович Рудик убеждал, нас-студентов, что без понятия задач спортивной психологии, без разработки на этой базе методики подготовки спортсменов, тренерам будет сложно готовить мастеров международного уровня. Именно поэтому партия и правительство уделяют столь много внимания изучению психофизиологического состояния спортсменов… Новый подход должен будет направлен на изучение степени развития конкретных психических функций спортсмена с целью достижения успехов в определенном виде спорта.

Я был уверен, что не все присутствующие в зале поняли то, о чём в течение пяти минут говорила Юлия Викторовна. Но, то, как она раздухарилась в конце своей речи — на всех произвело впечатление. «Пламенную трибунку» Морозову единогласно назначили на должность спортивного психолога Олимпийской сборной СССР. А пока в целях практики прикрепили её к нашему футбольному клубу. Внедрять, так сказать, на практике новейшие спортивно-психологические методики.

Ох, чую, Морозова и наметодирует!!!

Спорткомитет расщедрился на оплату банкета по случаю победы футбольной сборной на чемпионате Европы. Как водиться пригласили гостей с верхушки власти. Чтобы те воочию увидели успехи советского спорта, то есть его — Спорткомитета успехи!

Из тех элитных кого я знаю, были Брежнев и Шелепин. Хрущёв то спорт не особо жаловал, вот охоту…

Об охоте и вёл разговор Брежнев, когда Шелепин помахал мне рукой «мол, подойди».

— Это Юрий Жаров, — представил меня Брежневу взлетевший ввысь комсомольский вожак, — Он зимой в хоккей играет, а летом — в футбол. А за девушками бегает постоянно. Даже за границей.

Брежнев, вспомнив, что был как-то на застолье со мной, довольно крякнул и налил мне в рюмку коньяк. Шелепин же продолжил о наболевшем:

— На тебя, Жаров, только ленивый не пишет. Как ты из сборной ещё не вылетел? Нужно как-то скрывать свои порочные отношения.

Я только виновато вздохнул, надеясь, что на этом выволочка и закончится.

— А вот маршал Жуков в начале войны тоже приказывал убрать из штабов всех женщин, — втягивается в разговор будущий генсек Брежнев, — Только вот при обороне Москвы сам влюбился в медсестру, с которой прошёл всю войну и которую недавно забрал с собой на Урал вместо законной жены.

Я вспомнил, что в войну и у самого Брежнева была походно-полевая жена, с которой он драматически расстался из-за «телеги» законной супруги на имя Сталина.

— А Жукова то назад возвращают, — похвастался информацией Шелепин, — Никита Сергеевич планирует его министром Обороны вместо Булганина.

Вот оно что, Михалыч? Понятно… А то у Булганина в руках были и правительство, и армия. Теперь только правительство. Надолго ли?

Брежнев же не захотел продолжать разговор про работу и вновь затянул про любимое хобби:

— Настоящие охотники не курят перед охотой. Зверь он же за сто метров учует и дёрнет… А курильщики на охоте это просто дилетанты — чисто водки попить на морозе… А ты, Жаров, говорят в автомобилях разбираешься? Что вот мне посоветуешь? Немецкую ЕМВ или новую «Волгу»?

— Гэдээровская машина получше будет, — отвечаю я, — но Вам, как одному из руководителей государства не пристало ездить на иномарке… то есть на иностранном автомобиле. Вы должны пропагандировать всё наше, советское. Тем более Вам в правительственном гараже так «Волгу» переберут, что не хуже немецкой будет.

Тем более что её с «немки» здесь и скопировали…

Когда Шелепин начал разговор про визит Аденауэра в Москву для разработки экономического договора «нефть-трубы», то я понял, что пора закругляться с общением с элитой. Да и вообще — пора в гостиницу.

Иду с Колобком на переговорный пункт. Мы ещё утром заказали переговоры в Горький. Ему нужно с женой поговорить, а мне договориться с артельными конструкторами, чтобы забрали завтра у меня на вокзале пишущую машинку «Оливетти Литера 22». Я помнил, что похожие конструкции находились на столах многих секретарш до самого развала Союза.

Артельные конструкторы её разберут и сделают советскую копию. Десятки тысяч советских машинисток потом им скажут огромное спасибо.

Колобок, ожидая вызова в кабинку, очередной раз перечитывает свой стишок для Аделаиды:

— Если б был у меня талант, я б с тебя написал портрет. Я такой бы создал шедевр, что прекрасней на свете нет. Если б был у меня талант, я создал бы богини скульптуру. И любовью своей передал твою душу, характер, натуру. Не беда, что таланта нет. Ведь не каждому гением быть. Мне достаточно в жизни того, чтоб тебя всем сердцем любить!

Вот жеж Пушкин недоделанный! И ведь не покритикуешь — обидится. Ну, и ладно, пусть графоманит.

Киваю Васечке, как бы оценивая его поэтическое мастерство. В это время из-за стекла объявляют:

— Абонент в Кутаиси не отвечает. Подойдите к окну заказов. Горький, Колобков, вторая кабина, пять минут.

Это Васечке, а мне придётся ещё подождать.

27 мая 1952 года. Горький.

Встреча в Горьком была бурной. На вокзал приехало всё горьковское начальство. Наши дублёры и работники клуба подготовили торжественную встречу на базе. Приехавший за нами Лёха Кореляков рассказал, что его любимая Таня Зайцева наконец-то согласилась выйти за него. Так, же по его словам, кладовщица Фрося пообтесалась и стала популярной девушкой. Наблюдатели тут же подбрасывают мне анимешное изображение…

За несколько месяцев тусовки с Зайцевой «Чебурашка» Фрося из забитой простушки превратилась в стильную красивую девушку за которой теперь толпами ходили кавалеры… Сестра Васечки словно попала в тусовочный мир Зазеркалья… https://youtu.be/74_3c_5SVBM

Уже на базе узнаю, что Фрося заимела кавалера и отвергла предложение Татушина сходить на танцы, а ведь он ей даже модный журнал из-за границы привёз. Но, как говориться клин клином вышибают…

Наглый Боря пошёл приглашать на танцы Юлию Викторовну. Но, спортивная психологиня не поддалась чарам речистого юного Казановы…

И всё же Татушин сумел вытащить меня на танцы. Познакомиться с девушками удалось только в конце вечера. Это шустрый Боря заметил поздний приход новеньких на танцплощадку без мужского сопровождения. Посидели с подругами в сквере. Мы за кустами (по скверу ходили милицейский и военный патрули) распили на четверых бутылку купленного портвейна под закусь из пирожков. Одна из девушек оказалась слаба на алкоголь и вскоре вырубилась у Татушина на плече. Мечты Бори о быстром перепихоне с ней накрылись медным тазом. Тащим еле переставляющее ноги тело в направлении их барака. Вторая, более стойкая подруга, указывает дорогу и подобострастно смотрит на меня, типа говоря: «Ну, я то трезвая. Не теряйся, парень!».

«Трезвая» периодически трясла подругу и просила её очнуться, но ничего не выходило. У самого барака перепившееся тело затрясло. Татушин, как опытный козёл, отпрыгнул в сторону, а я — баклан, остался держать девушку и она блеванула мне аккурат на плечо пиджака. Трезвая заплакала, поняв, что её мечты о приятном вечере провалились в преисподнюю… Татушин изъявил желание утешить трезвую, но, та помотав головой, поковыляла в барак за облегчившейся на меня подругой…

В раздел «Приёмщик непереваренных харчей» добавлены десять баллов! Вы перешли на новый уровень и можете теперь понимать один из перечисленных языков: испанский, корейский, итальянский. Какой выбираете?

В Корею я вряд ли… Ну, а в Венесуэле все по-испански говорят. Будет приятно там познакомиться с красоткой! С непьющей красоткой! Но, это просто так… Мечты, мечты!

Испанский? Принято! Буэнос ночес!

Спокойной ночи! — говорю я мысленно Наблюдателям.

Татушин, как настоящий друг, молчал пока шли до базы, ни разу не подколов. Рядом с футбольным полем я подошёл к поливальной колонке и долго смывал расщеплённые на молекулы пирожки. Но, даже после стирки, запашок был тот ещё. Мне пришлось закинуть пиджак в окошко нашего спортивного общежития, отрытое, вернувшимся от жены, Колобком. В противном случае, запах пиджака мог травмировать обоняние Лексеича, встречавшего нас на вахте из увольнения. А это было чревато наказанием за «залёт». На мне же уже итак висело два строгих выговора с предупреждением!

Чтобы я ещё пошёл на какую-нибудь гулянку⁈ Да не в жизнь!