2012. Формула выживания

ГЛАВА ВТОРАЯ ИНОЙ МИР

Эту машину знали едва ли не все сотрудники столичной милиции. В ней ездил не президент, не премьер, даже не депутат — скрытый затененными стеклами лимузина человек не состоял на государственной службе и официально не имел никаких властных полномочий. В то же время за советом к нему частенько захаживали и депутаты, и члены правительства.

Сегодня черный лимузин двигался по привычному маршруту от загородной виллы до весьма неприметного здания в пяти минутах ходьбы от Кремля. Вот машина сбавила скорость и свернула ко въезду во внутренний двор, тяжелые металлические ворота тут же гостеприимно распахнулись. Затем, пропустив машину, снова закрылись.

Оказавшись во дворе, лимузин аккуратно въехал в подземный гараж и остановился, выскочивший из машины охранник тут же открыл правую заднюю дверь.

Хозяин лимузина не спеша покинул машину и направился к лифту, охранники за ним не последовали — знали, что на этом их миссия закончена.

В лифте он поднимался один. Вряд ли этого человека можно было назвать красавцем: среднего роста, худощавый, немного сутулый. Еще не старый — на вид ему трудно было дать больше сорока лет. По отношению к плечам его голова казалась непропорционально большой, обширные залысины делали и без того высокий лоб еще внушительнее.

Но самым примечательным в этом человеке был взгляд: ощутив его на себе, люди обычно терялись, бледнели, начинали заикаться. Им казалось, что этот холодный давящий взгляд вытаскивает из них на поверхность все самое тайное, скрытное, запретное. Делает их беззащитными и уязвимыми.

Лифт поднялся на третий этаж и остановился, двери открылись.

— Доброе утро, Вячеслав Александрович! — поздоровалась оказавшаяся у дверей лифта невысокая светловолосая женщина.

— Доброе… — лениво бросил он, даже не посмотрев на нее, и прошел мимо. Потом едва заметно поморщился — запах этой женщины напоминал запах тухлой капусты.

Через минуту он уже был в своем кабинете. Сняв пиджак, аккуратно повесил его в шкаф, сел за стол в удобное кожаное кресло. Взглянув на часы, нажал кнопку селектора:

— Найдите Лару…

— Да, Вячеслав Александрович, сейчас позову… — отозвался селектор голосом секретарши.

Лара пришла через несколько минут. Высокая, стройная, белокурая — как всегда, она была прекрасна. Сегодня на ней были светло-коричневая блуза с пояском и темная юбка, на ногах темные колготки и высокие сапоги на тонком каблуке. Верхняя пуговица блузы была расчетливо расстегнута — Лара знала, что привлекает мужчин, и умело этим пользовалась. Как обычно, еще до ее появления Вячеслав ощутил запах жасмина — пьянящий, будоражащий.

— Доброе утро, Дарий… — поздоровалась она, подходя к столу, тихий стук ее каблучков тоже мог свести с ума.

— Здравствуй… — отозвался хозяин кабинета и отложил в сторону пухлую черную папку. — Садись, Лара.

— Спасибо… — Девушка изящно опустилась в кресло, закинула ногу на ногу.

Обычно на ее губах играла едва заметная улыбка. Сегодня Лара не улыбалась — понимала, что допустила оплошность. И пусть ее непосредственной вины в провале не было, она все равно сознавала свою ответственность.

— Ну и что у нас с «Граалем»? — спросил Дарий. — Снова провал?

— Добрые вести всегда доходят быстро, — спокойно ответила Лара. — Валентин постарался?

Кого-то другого Дарий сразу бы поставил на место. Лару он ценил, а потому прощал ей некоторые вольности.

— Именно. Так что там у вас произошло?

— Я была в Питере; вернуться не успевала. Когда мне сообщили о сюжете по ТВ, велела Фролу и Филину действовать самим. Они нашли нужную квартиру, но унести артефакт не смогли.

— Это я уже знаю. Контора поработала?

— Нет, — покачала головой девушка. — «Неман».

— В самом деле? — В глазах Вячеслава мелькнуло удивление. — Это точные сведения?

— Точные. Сегодня утром мне звонил Калина. Сказал, что они вернут артефакт в зону, что ему не место в нашем мире. Предлагает считать эту страницу перевернутой.

— Он тоже там был?

— Да, он и Черный. Фрола стукнули, когда он разговаривал с хозяином квартиры. Подкрались сзади, он не заметил. Филина подкараулили в подъезде у лестницы: он сидел в машине, ждал Фрола. Увидел, что двое прошли под окнами и зашли в подъезд, решил проверить, кто такие. Только вошел в подъезд, как получил по голове. За мгновение до удара успел заметить Калину, но сделать уже ничего не успел.

— Звучит просто абсурдно… — покачал головой Дарий. — Не думал, что твоих ребят можно застать врасплох. С ними все в порядке?

— Да. Отделались шишками и уязвленным самолюбием. Сообщили о происшедшем, «неманцев» попытались перехватить по пути к Москве.

— Как я понимаю, сделать это не удалось?

— Увы. Был джип Калины, в салоне сидели трое. Их остановили на посту ГАИ, перекрыли дорогу машиной. Больше никто ничего не помнит: когда минут через двадцать все очнулись, «неманцев» и след простыл.

— Опять какие-то их штучки?

— Да.

Стало тихо. Хозяин кабинета сидел, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Лара спокойно смотрела на него, в ее голубых глазах отражался падающий из окна свет.

— Может, стоит прижать их? — спросила она наконец. — Пусть знают свое место. Заодно вернем артефакт.

— Ты ведь понимаешь, что это будет не так просто. Да и глупо. Артефактов в этом мире хватает, а вот знающих людей мало. Нам выгоднее, чтобы они пока продолжали работать. Убрать их мы успеем всегда.

— Но они совершенно неподконтрольны. Мы даже не знаем толком, чем они сейчас занимаются.

— Это твоя недоработка, Лара. Не моя. Попробуйте внедрить к ним своего человека.

— Вы же знаете, как это трудно. Они никого не принимают. Последнего, кого мы попытались им подсунуть, они сбросили с моста в реку. Парень выплыл, но до сих пор заикается.

— Я слышал об этом. Попробуйте придумать что-то другое, более умное. Проследите за ними, попытайтесь выяснить, куда они денут «Грааль». Может, еще удастся его перехватить. И постарайся делать все аккуратно, Лара. Ты же знаешь меня — я не люблю стрельбы, криков. Большие дела делаются тихо. Надеюсь, что ты и твои люди впредь будете придерживаться того же стиля, и у вас больше не будет трупов на заборах.

— Это была случайность. Мы прижали его, а он сдуру бросился в окно.

— Если бы вы сделали все по-умному, этого бы не произошло.

— Я учту ошибки, — Лара едва заметно улыбнулась.

Из всех, кто входил в его кабинет, Лара была единственной, кто никогда не испытывал страха в его присутствии. Дарий не любил запаха страха — липкого, тошнотворного, расползающегося по кабинету. Лара уйдет, а запах жасмина будет еще долго витать в воздухе.

— Вот и замечательно. Хочешь что-то сказать?

— Да. Слежка — не мой профиль. Нас всего трое, мы наверняка их упустим. Пусть этим продолжает заниматься Валентин. Я же попробую подобраться к «Неману» иначе.

— Хорошо, — нехотя согласился Дарий. — Договорились. Можешь идти, Лара, и постарайся на этот раз сделать все без ошибок. Эти ребята мне нужны, причем нужны живыми. У них неплохой потенциал, поэтому пусть пока работают. Но когда придет время, им все-таки придется сделать выбор.

— С нами или никак? — Губы Лары снова дрогнули в улыбке.

— Вот именно… — медленно ответил хозяин кабинета. — А времени, как ты знаешь, осталось уже совсем мало.

— Вы действительно верите, что это произойдет? — спросила она.

— Я не верю, Лара, — вздохнул Вячеслав. — Я знаю…

После завтрака мы с Антоном прошли в гостиную, благо хозяин дома никуда не торопился.

— И много вас в группе? — поинтересовался я, удобно расположившись в кресле и глядя на собеседника.

— Не очень, — покачал головой Антон. — Меньше десяти человек. Если людей слишком много, это неудобно. Теряется управляемость, мобильность, выше риск утечки информации. Мы знаем друг друга уже больше десяти лет, новички у нас появляются очень редко… — Он на несколько секунд о чем-то задумался. — Хочешь съездить с нами в зону? Сутки туда, сутки там. Сутки обратно.

— Это было бы интересно, — признался я. — А как вы вообще ищете зоны?

— Это целая наука. Изучаем карты местности, названия населенных пунктов, собираем свидетельства очевидцев. Роемся в архивах. Найдя какой-то след, выезжаем на место и уже там проводим конкретную проверку. Большинство таких поездок ничего не дают, но иногда удается что-то найти.

— А что может дать название населенного пункта?

— Довольно многое. Дело в том, что название населенного пункта часто отражает его специфику. Например, если село называется Блудное, то можно предположить, что где-то рядом находится аномальная зона — это самый тривиальный пример. Люди, оказавшиеся в таком месте, могут заблудиться, причем там, где до этого ходили сотни раз. В таких местах можно запросто попасть в иную реальность. Если в названии есть указание на гору или холм, это тоже является косвенным признаком, указывающим на возможное существование аномальной зоны. На холмах могут находиться какие-то древние святилища, горы сами по себе тоже могут вызывать аномалии. Изучив карту местности, можно наметить объекты для предварительных исследований. Потом, уже на месте, беседуем с местными жителями, узнаем, не происходит ли в районе их поселения чего-нибудь странного. Если подобное есть, просим показать конкретное место или ищем его сами по описанию. Дальше уже смотрим по местности — аномальные зоны часто имеют вполне отчетливые признаки.

— А именно? Точнее?

Вместо ответа Антон поднялся с кресла. Подойдя к шкафу, открыл одну из створок, порылся в бумагах. Потом вынул один листок и протянул его мне:

— Держи. Это примерный список признаков аномальной зоны.

Я взял листок, вчитался. Перечень оказался довольно длинным:

— Занятно… — произнес я, дочитав до конца.

— Когда встречаешься с чем-то подобным в жизни, это занятным не кажется. Иной раз хочется как можно быстрее убраться из такого места.

— И убираетесь?

— Пару раз приходилось. Изучать аномальные зоны довольно опасно, сталкеры частенько пропадают.

— «Сталкеры» — это из Стругацких?

— Да. «Пикник на обочине».

— Ты говорил, что в зоне шляются самые разные существа. Ты сам видел кого-нибудь из них?

— Видел.

— И какие они? — В моем голосе было все больше интереса.

— Разные. Иные как тени. Другие как свет. Третьи похожи на нас. Четвертые совсем не похожи. И так далее. Тот, кто считает, что мы одни во Вселенной, очень ошибается. Мы не одни даже на Земле.

— И ты общался с ними? — не отставал я.

— Непосредственно в зоне — почти нет, всего два или три раза. Там надо быть осторожным, так как можно нарваться на не самых дружественных «гостей». Но я могу входить в контакт с некоторыми существами во время медитации.

Я слушал Антона и не знал, верить ли ему. Уж слишком все это необычно. Или обычно? Психушки переполнены подобными контактерами и иными «общенцами» с другими цивилизациями. В то же время я сам видел эффекты «Грааля», и это уже никак нельзя было сбросить со счета.

— И что они тебе говорили, эти существа?

— То, что я спрашивал. Проблема в том, что с нашим уровнем развития их бывает очень трудно понять. Их физика, например, построена на совсем других принципах. В ней есть масса основополагающих вещей, о которых мы пока не имеем никакого понятия. Представь, что ты объясняешь какому-нибудь дикарю, как работает обычный фонарик. Он не знает, что такое электричество, в его языке нет такого слова. В итоге тебе придется сказать, что в батарейке находится невидимая сила, посредством которой возникает свет. При контактах с существами из иных миров и измерений такое возникает на каждом шагу. Им приходится упрощать информацию, приспосабливать ее к нашей ментальности. Объяснять все «на пальцах» — если они у них есть. — Антон усмехнулся. — Помню, читал в детстве сказку о том, как некий пионер попал в другой мир, соответствующий нашему Средневековью. Привели его к королю, паренек стал рассказывать ему о чудесах своего мира — машинах, телевизорах, телефонах, радиоприемниках. Король очень внимательно его выслушал, после чего попросил сделать ему что-нибудь из этих вещей — телефон, телевизор, машину или что-то еще. Пионер долго думал о том, что бы он мог сделать, и с ужасом понял, что не сможет сделать ничего. Даже для того, чтобы изготовить обычную авторучку, надо с нуля поднять химическую промышленность, металлургию, машиностроение… А что говорить о машине или радиоприемнике? У существ из иных миров при общении с нами возникают точно такие же сложности — мы просто не располагаем нужной научной и технологической базой для того, чтобы использовать их знания.

— И что стало с пионером?

— Не помню, — пожал плечами Антон. — Я запоминаю лишь то, что несет полезную информацию.

— Но хоть что-то полезное у них можно узнать?

— Иногда можно…

Из прихожей раздался звонок, я вздрогнул.

— Это Люминос, — успокоил меня Антон и пошел открывать.

Вернулся он через несколько минут, вместе с ним в гостиную вошел парень его возраста — стройный, темноволосый. Гость был настолько похож на хозяина дома, что их можно было принять за братьев. Правда, в отличие от Антона, волосы которого были стянуты в косичку, тот носил короткую стрижку.

— Привет! — поздоровался гость и пожал мне руку. — Леонид.

— Егор. Рад познакомиться. Вы, случаем, не братья?

— Разве что названые, — спокойно ответил Люминос. — Черный, есть что-нибудь холодное?

— Есть пиво, кола и минералка. Что будешь?

— Минералку.

— А ты? — Антон взглянул на меня.

— Можно колу, — ответил я.

Кивнув, Антон вышел. Леонид уселся на диван. Потом протянул руку и взял со столика листок с описанием признаков аномальных зон. Глянув на него, положил обратно.

— Уже изучаешь? — спросил он.

— Понемногу, — ответил я.

— Пригодится… — Леонид зевнул. Потом пояснил: — Не выспался сегодня. Встал в пять утра, пока управился с делами… Потом на самолет — и сюда.

— А откуда ты прилетел?

— Из Питера… — Люминос протянул руку и взял бутылку с водой из рук подошедшего Антона. — Стакан не принес?

— Пей так… Держи. — Черный протянул мне открытую бутылку колы.

— Спасибо… — Я взял бутылку, отхлебнул. — А где находится зона, в которую вы собираетесь?

— В России, — спокойно ответил хозяин дома. — О таких вещах вслух лучше не говорить. У этого дома нет ушей, но мало ли что? Завтра все увидишь сам.

— Идет с нами? — поинтересовался Леонид.

— Пусть прогуляется, — пожал плечами Антон. — Ему это будет полезно.

— Да я не против… — Люминос приложится к бутылке, сделал несколько глотков. — Жарко сегодня. Погода совсем сошла с ума.

— И дальше будет только хуже… — добавил Черный. Взглянул на меня: — Думаю, недельку ты пока поживешь у меня, а там будет видно… — Он несколько секунд помолчал. — Ладно, нам с Леонидом надо кое-что обсудить — ты не против, если мы тебя ненадолго покинем?

— Да нет, разумеется. Пойду наверх, мне надо со своими вещами разобраться. — Я поднялся с кресла.

— Можешь пройти здесь, будет ближе. — Антон встал, подошел к висевшему на стене штандарту. Затем, к моему огромному удивлению, открыл скрывавшуюся за ним потайную дверь.

— Здорово! — искренне восхитился я. — Я и не видел, что там дверь.

— Все удивляются, — ответил Антон. — Это просто короткий путь в другую часть дома.

В комнате я просидел до часа дня — разбирался со своим ювелирным скарбом, впопыхах собранным и сложенным в сумку вчера вечером. Расфасовал все по пакетикам и бумажкам, снова уложил в сумку. Потом вынул ноутбук, какое-то время разглядывал свои эскизы — красиво же, черт побери! Необычно, изящно. Так почему же ни одна серьезная ювелирная фирма до сих пор всем этим не соблазнилась? Ездил, показывал, предлагал. И все впустую…

Следуя совету Антона, я перед обедом сполоснулся под душем, потом меня пригласили к столу.

После обеда Антон позвал меня в сблокированную с гаражом большую кладовую.

Спросив, какой у меня размер обуви и одежды, покопался на полках, затем вручил стопку армейского камуфляжа и высокие ботинки со шнуровкой!

— Примерь…

Если одежда оказалась впору, то башмаки немного жали. Антон тут же заменил их на другие.

— Немного ношенные, но это даже лучше, — пояснил он. — Уже размялись. Нам приходится много ходить, поэтому обувь надо подбирать очень тщательно.

— Так и ездите в камуфляже? — поинтересовался я.

— Обычно нет, переодеваемся уже на месте. Не стоит лишний раз привлекать внимание.

В дополнение к одежде и обуви мне вручили ремень и охотничий нож.

— Оружие с собой берете? — поинтересовался я, разглядывая клинок. — В смысле огнестрельное?

— Берем, — подтвердил Черный.

— Ружья?

— «Сайгу». Это карабин, наподобие «калаша».

— Да, я знаю… И от кого в зоне защищаться? От разных монстров?

— От людей… Раньше мы вообще ходили в зону без оружия, но те времена в прошлом. Хотя многие одиночки ходят так до сих пор. В основном те, кому удалось не засветиться. О них почти никто не знает, поэтому за ними не следят, не пытаются выведать их тайны. Они в любой момент могут спокойно поехать куда угодно, не подвергаясь особому риску.

— А вы?

— А нам сложнее. Практически каждый раз, уезжая в зону, приходится избавляться от слежки.

— За вами действительно следят?

— Почти постоянно. И «серые», и Контора.

— Контора — это ФСБ?

— Да… Ну как, все нормально?

— Вроде неплохо… — Я еще раз потоптался, проверяя обувь и одежду. — Это же не российский камуфляж?

— Натовский. Он более удобен и практичен. Переодевайся, я принесу рюкзак — сложишь все…

Антон ушел, я остался один. Переоделся в свою одежду, чувствуя себя очень странно. Как-то уж очень быстро все завертелось: смерть человека в универмаге, таинственный клад, незваные гости и ночной побег. Теперь вот завтрашняя поездка в зону… Мог ли я еще два дня назад подумать о том, что поеду в аномальную зону? Вряд ли, подобные вещи меня никогда особо не интересовали. Конечно, был не прочь почитать о чем-нибудь таинственном, посмотреть интересные телепередачи о неведомом. Но о том, что все это коснется меня самым непосредственным образом, не мог и подумать.

И вот теперь я оказался впутан в очень темную историю. Более того, завтра еду в аномальную зону… Я думал о предстоящей поездке — и не знал, как к ней относиться. Уж слишком все необычно. Одно из двух: либо мир совсем иной, нежели я считал раньше. Либо все это какой-то жуткий фарс, нелепое стечение обстоятельств. А Черный и его друзья — просто кучка психов. Ну как нормальный человек может общаться с иными сущностями? А этот артефакт — да, очень необычная машинка. Непонятно, как и кем сделанная. Но почему сразу иной разум? В конце концов, есть современные лазерные технологии, есть порошковая металлургия. Всему всегда можно найти объяснение, не привлекая пресловутых «зеленых человечков».

Сомневался ли я в истинности слов Антона? Да. В то же время постепенно начинал чувствовать азарт. Мне уже самому хотелось съездить в зону, хотелось собственными глазами увидеть все их чудеса. Либо, если их вдруг не окажется, самому убедиться в их отсутствии.

Остаток дня прошел достаточно спокойно. Хозяин дома и Люминос несколько часов провели в кабинете на втором этаже, что-то обсуждая, потом спустились вниз. Вечер мы коротали в гостиной у горящего камина, под неспешные разговоры. Говорили в том числе и о зонах.

— Что это за место, куда мы поедем? — спросил я. — Не надо названий — просто какое оно?

— Это большая петля на реке, — пояснил Люминос. — Она почти замыкается в кольцо, остается только довольно узкий перешеек. Именно круговое вращение большой массы воды и создает в этом месте аномальную зону. Сам полуостров, находящийся в петле реки, довольно небольшой — километра три в диаметре. Весь зарос лесом. Деревья очень большие, красивые.

— Разве аномальные зоны не вредят деревьям? — невольно перебил его я.

— Зоны ведь разные. Одни действительно негативные, другие в плане влияния на здоровье нейтральные. Зона, о которой мы говорим, никакого вреда не наносит. Может быть, даже наоборот — уж очень красивый там лес.

— «Грааль» нашел ты, верно? Как это произошло?

— Какая это уже была поездка туда — пятая? — Люминос взглянул на Антона.

— Пятая, — подтвердил тот. До этого момента он не вмешивался в разговор и просто сидел, удобно устроившись в кресле у камина.

— Все прошлые поездки нам почти ничего не дали, — продолжил Леонид. — Были явные свидетельства аномальности места — например, уход луча лазера, очень интересные эффекты на фотографиях. Но не более того.

— Берете с собой лазеры? — удивился я.

— Лазерные брелоки, — пояснил Антон. — Правда, качественные.

— И что значит «уход луча»? Отклонение?

Антон взглянул на Люминоса, явно предлагая продолжить объяснения.

— Верно, — медленно кивнул тот. — Обычно так: светишь лучом на ствол дерева, а точки не видишь. Ведь если нет тумана или дыма, сам луч ты не увидишь — только точку, которую он дает. Если не видишь точки, надо немного поводить лазером из стороны в сторону, тогда луч обязательно где-то мелькнет. Там было так: свечу лучом перед собой, а отблеск луча вдруг появляется метрах в пяти слева. Перед нами явно находилась какая-то пространственная аномалия. Но видели мы ее недолго, около минуты. Потом искажение исчезло, луч выправился.

— И вы не пошли туда сразу? Пока было искривление?

За Леонида ответил Черный:

— Егор, все далеко не так просто. Нельзя лезть наобум, можно погибнуть. Сначала надо понять, с чем ты имеешь дело, оценить возможные опасности. И только потом можно предпринимать какие-то дальнейшие действия. С зоной нельзя шутить, это не игра. Каждый твой шаг там может стать последним.

— Помнишь, как у Стругацких сталкер гайки кидал? — спросил Люминос. — Мы вместо гаек используем лазер. Если чувствуешь, что впереди может быть искривление пространства, просто трассируешь дорогу. Посветил лазером — луч прошел нормально, видишь точку на дереве там, куда и светишь. Спокойно идешь к этому месту. Потом светишь на следующее дерево, и так далее. Это не очень точный и надежный метод, ведь ты не видишь самого луча — только точку. Но какую-то гарантию безопасности он все же дает.

— Да, я понял… Так как вы нашли «Грааль»?

— Почти случайно, — ответил Леонид. — Во время пятой поездки мы хотели получше исследовать то место, где отклонялся луч. Снова проверили его — луч проходил нормально. Прошли по этому месту, вроде бы ничего необычного не заметили. Решили пройти напрямик к реке, но метров через двести вдруг наткнулись на камни. Хотя точно знали, что никаких камней здесь не было, ведь в прошлых экспедициях мы излазили это место вдоль и поперек. Дальше за камнями высилась скала. Подошли к ней и увидели нечто вроде очага. Из камней был выложен круг, внутри была зола. Возле очага валялись какие-то кости. А рядом, на выступе скалы, стоял «Грааль».

— Несколько ребер и позвонков мы потом передали одному знакомому зоологу, — добавил Антон. — Правда, черепа там не было. Этот зоолог был очень хорошим специалистом. Так вот: ему не удалось определить, что это было за существо. Он сказал, что оно явно относится к отряду приматов, но сказать точнее он пока не может. Отправил кости в какой-то институт на генетическую экспертизу, а где-то через месяц подхватил грипп и умер от осложнений. Так гласит официальная версия. Костей в его доме не оказалось, куда он отправлял образцы, мы не знали. На этом все и закончилось.

— На самом деле его просто убили, — пояснил Леонид. — После этого мы зареклись давать кому-либо что бы то ни было. Все эти штуки приносят людям смерть. Поэтому мой тебе совет: если вдруг однажды заинтересуешься исследованием аномальных явлений, не втягивай никого в это дело.

— Просто здесь есть одна тонкость, — вновь взял слово Антон. — По большому счету, основной мотив исследователей непознанного — познание себя. Маги ли, аномальщики — все они сталкиваются с тем, что лежит за гранью обычного мира. Наверное, ты слышал такое выражение: «Все, что не убивает сразу, делает нас сильнее». Здесь точно так же: если ты вписался в магический мир, если сразу не угодил в какую-то из ловушек и не погиб, то ты становишься гораздо сильнее, чем был раньше. И эта сила, прежде всего, проявляется в удаче. Ты можешь попадать в опасные ситуации, но каждый раз — стучу по дереву, — Антон постучал по столу, — успешно из них выбираешься. Но это не касается окружающих тебя обычных людей. Удар может быть направлен на тебя, а достанется им. Ты выдержишь, спасешься — а они погибнут. Именно поэтому ни у кого из нас — я имею в виду нашу троицу — нет ни жен, ни детей, нет близких друзей вне нашего круга. Мы не хотим никого подвергать опасности, предпочитая отвечать только за себя.

— Мне, конечно, интересно сходить с вами в зону, — произнес я. — Но я не думаю, что когда-либо буду серьезно этим заниматься. Все-таки это не мое. Мне ближе моя профессия.

— А чем ты занимаешься? — спросил Леонид, в его голосе я уловил любопытство.

— Я ювелир. Могу даже кое-что показать… — Я поднялся с кресла и отправился в свою комнату.

Вернулся я через несколько минут с пакетиком, в который сложил готовые изделия. Здесь было несколько колец, замечательные серьги с изумрудной крошкой — я ими действительно гордился. Два серебряных браслета, большая ажурная брошь и изящный кулон с цирконами. Прихватил и ноутбук с эскизами.

— Вот… — сказал я, аккуратно высыпав содержимое пакетика на журнальный столик. — Это из готового. А здесь эскизы…

Черный взял со столика серьги, с интересом осмотрел их.

— Неплохо, — уважительно сказал он. — И все это ты сделал сам?

— Сам, — не без гордости подтвердил я.

— Мне нравится. — Люминос положил обратно браслет, который он рассматривал, и взял брошь. — Всегда завидовал людям, которые могут что-то делать руками.

— Вообще-то я скорее дизайнер, чем ювелир, — пояснил я. — Мне больше нравится что-то придумывать. Вот, например… — Я придвинул к нему ноутбук.

Знакомство с моим творчеством заняло почти полчаса, я был приятно удивлен тем, что Черный и Люминос интересовались моими работами явно не из чувства вежливости.

— Это замечательно, Егор, — сказал Леонид. — Особенно мне нравится комплект из серег, тиары и ожерелья — тот, что с рубинами.

— Мне он тоже нравится, — согласился я. — Но чтобы сделать его, надо вложить весьма большие средства. Золото, камни — это работа для серьезной ювелирной фирмы. Мне пока такое не под силу. Потому и занимаюсь мелочами.

— Это понятно, — кивнул Люминос. — Но все равно здорово. Можешь считать, что тебе удалось меня удивить. А это не так просто. — Он мягко улыбнулся.

— Вот кому надо было заказать наши перстни, — сказал Антон, продолжая разглядывать эскизы. — Получилось бы красивее.

— Может быть, — согласился Леонид, взглянув на свой перстень. — Но к этому я уже как-то привык.

— Я тоже, — согласился Черный и придвинул ноутбук ко мне. — Ты молодец, все очень здорово. Я уважаю мастеров своего дела — независимо от того, в какой области они работают… Мы, кажется, говорили о зонах?

— Да, — подтвердил я и закрыл ноутбук.

— Так вот: профессия не является помехой для изучения аномальных зон. Возьми хоть нас троих: Черный владеет недвижимостью, у Люминоса свое рекламное агентство, Калина — хозяин сети автосалонов. При этом занятие бизнесом не только не мешает нам изучать аномальные зоны, но, напротив, помогает этому, дает средства на путешествия.

— Это мне понятно, — кивнул я, думая о том, спросить или нет, почему Черный говорит о себе в третьем лице. Решив, что есть вопросы поинтереснее, спросил: — Антон, ты говорил, что в зоне надо вести себя очень аккуратно. Можешь рассказать, какие в зоне есть опасности?

— Опасностей довольно много… — Черный наморщил лоб. — Думаю, их можно разделить на несколько категорий. Первая — это обычные опасности труднодоступных мест. То есть дикие звери, возможность попасть под обвал или упавшее дерево, утонуть при переправе через реку и так далее. Вторая категория — опасности, которые можно назвать социальными. Это разного рода бандиты, готовые поживиться твоим добром, агрессивно настроенные местные жители — бывает и такое. Милиция, которая далеко не всегда тебя бережет. Опасность со стороны спецслужб и «серых», со стороны конкурирующих групп.

— А что, бывает и такое? Я о конкурирующих группах.

— Бывает, — кивнул Черный. — Как в археологии есть «черные археологи», так и у нас встречаются «черные аномальщики». Для них зоны — это их бизнес. Таких групп немного — мы знаем всего две — но они есть. Если ты сунешься в зону, которую они считают своей, то тебя могут просто убить, хотя на первый раз обычно предупреждают. За информацию о зоне они могут заплатить, а могут и заполучить ее бесплатно, убив того, кто дал им сведения… — Он на несколько секунд замолчал. Потом продолжил: — Наконец, третья категория опасностей — это непосредственно опасности зоны. Они тоже могут быть разными: например, на хорошо всем известную Медведицкую гряду люди обычно ездят наблюдать за шаровыми молниями. Но шаровые молнии опасны, были случаи, когда люди при встрече с ними получали тяжелые травмы или даже гибли. Опасны блудные места — человек может заблудиться и погибнуть. В зоне можно выйти в другой мир и не вернуться обратно. Можно погибнуть при встрече с существами иных миров. Порой сталкеры просто умирают, но никто не может объяснить причину их смерти. А свидетелей, способных рассказать о том, что произошло, не остается. Помнишь, как осторожно вели себя в зоне сталкеры в книге Стругацких? Мы поступаем точно так же. Зона — это чужая территория, в ней действуют свои законы. Я бы даже сказал, надзаконы. Когда ты приходишь в зону впервые, зона как бы присматривается к тебе. Потом начинает экзаменовать, проверять на «вшивость». И лишь если ты пройдешь все эти этапы, допускает к каким-то тайнам.

— Многие сталкеры считают, что зоны обладают разумом, — добавил Люминос. — С ними можно разговаривать, общаться на уровне чувств, ощущений. Зона чувствует твое отношение к ней. Поэтому может как принять тебя, так и отторгнуть. Бывали случаи, когда из группы в несколько человек кто-то просто не мог идти дальше. Всех пропускает дальше, а его нет. Человек мог чувствовать жуткий страх, а то и просто ощущал невидимую преграду, не дающую ему двигаться. Скорее всего, причины этому надо искать в характере людей, в их намерениях. Я считаю, что люди, идущие в зону с корыстными целями, заранее обрекают себя на неудачу. К зоне нельзя относиться потребительски: она или просто не откроется тебе, или однажды накажет. Как ты относишься к ней, так и она относится к тебе. В зону можно идти за знаниями, но эти знания тебе должны дать. В зону можно идти за силой, но и силу тебе должны дать. Ты не можешь ничего требовать, ты не можешь даже просить. Знаешь, как у верующих — человек становится на колени перед Богом, вверяя себя Его воле? Что-то подобное происходит и в зоне — в нее входишь, как в храм. А в храм положено входить со смирением и благоговением. Дадут тебе что-то — поблагодари. Не дадут, будь доволен и этим.

— Это как у Булгакова, — добавил Черный. — «Никогда ничего не проси. Сами все дадут». В зоне примерно так же. Перед тем, кто ломится, пытается что-то взять, двери обычно закрывают. И наоборот, перед тем, кто входит тихо и аккуратно, ничего не прося, открываются все пути.

— Ладно, хватит о зонах… — зевнул Люминос — Скоро все увидишь сам…

Мы выехали в сторону Москвы в начале шестого часа утра. За рулем сидел Черный, Леонид устроился рядом с ним. Я расположился на заднем сиденье, рюкзаки побросали в багажник.

— Вроде никто не следит… — сказал я, оглянувшись.

— Это ничего не значит, — не поворачиваясь, отозвался Антон. — Следить могут даже со спутника или передавая машину от поста к посту. Здесь от них не скрыться.

— В Москве проще?

— Намного.

Я уже знал, что в Москве у Черного и его друзей был свой офис. Сейчас мы ехали именно туда. Правда, по словам Антона, заходить туда мы не будем — просто оставим машину на стоянке рядом с офисом.

Так оно и получилось. Джип оставили на стоянке, сами, забрав рюкзаки, пешком направились к станции метро. Спустились на эскалаторе: я уже начал гадать, на какой из вокзалов мы поедем, когда Антон взял меня за плечо:

— Сюда…

Дальше все произошло очень быстро: Люминос вынул ключ и открыл неприметную металлическую дверь, Черный подтолкнул меня внутрь. Я торопливо вошел, следом быстро скользнули и Антон с Леонидом. Дверь тут же закрылась.

— Вот так вот… — усмехнулся Люминос, запирая ее на ключ. — Пусть побегают…

Мгновение спустя кто-то дернул дверь снаружи: один раз, потом другой. Рассерженно стукнул в нее.

— Опоздали, ребята… — сказал Черный и первым шагнул вперед.

Это был довольно узкий коридорчик. По стенам змеились электрические кабели, под потолком горели редкие тусклые лампочки. Один поворот, другой, несколько ступенек.

Бетонные стены сменились кирпичными, затем коридор разделился на два. Пошли по левому, более узкому. Где-то над головой были слышны шаги, затем послышался шум электропоезда. Пол под ногами ощутимо задрожал.

Леонид открыл еще одну дверь. Там было темно, однако в руках у Люминоса и Черного тут же зажглись фонарики. Минута, и мы оказались в большой темной галерее.

— Где мы? — спросил я, разглядев рельсы.

— «Метро-2» — слышал о таком? — Антон взглянул на меня.

— Краем уха. Метро для важных персон?

— Вроде того, — кивнул Черный. — Параллельно многим существующим линиям московского метро идут такие же ветки, но не предназначенные для общественного пользования. По этой ветке мы сможем попасть на соседнюю линию, потом выйдем наверх. Нас потеряют, и мы сможем спокойно продолжить путь.

— Круто… И часто вам приходится прибегать к таким ухищрениям?

— Постоянно, — усмехнулся Черный. — Но каждый раз приходится придумывать что-нибудь новенькое.

Дальше все происходило так, как и рассказал Антон. Пройдя по подземному тоннелю около километра, мы свернули в неприметный боковой коридорчик, поднялись по металлической лесенке. Еще через минуту перед нами появилась дверь, Люминос открыл ее. В глаза ударило светом, в уши ворвался шум голосов.

— Вперед… — легонько подтолкнул меня Черный.

Наконец мы поднялись наверх. К моему удивлению, там нас ждала машина.

— Давай быстрее… — поторопил меня Антон.

Мы с ним заняли заднее сиденье, Леонид расположился рядом с водителем. Машина тут же тронулась с места.

— Все нормально? — поинтересовался сидевший за рулем Калина, в зубах у него дымилась сигарета.

— Вполне, — ответил Леонид. — Как у тебя?

— Тоже все в порядке. Как настроение, Егор? — Александр встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида.

— Боевое, — отозвался я.

— Это хорошо… Чему улыбаешься?

— Да так… Уж очень вы все трое похожи друг на друга.

— Только внешне… — Калина перестроился в другой ряд и прибавил скорость.

Полчаса спустя мы уже были на Речном вокзале. Там нас ждал катер. По реке добрались до одной из пристаней, затем почти два часа ехали на автобусе. Потом была электричка, за ней поезд. Лишь устроившись на верхней полке купе, я облегченно вздохнул — наконец-то какая-то передышка…

За окном мелькали поля, леса, деревни. Поезд нес нас на восток: по словам Калины, приехать мы должны были завтра около полудня.

Так и получилось. За ночь я неплохо выспался, и, когда за несколько минут до полудня мы наконец-то сошли на маленькой станции, чувствовал себя просто великолепно.

— А теперь пешком… — заявил Антон и первым направился вдоль путей.

За ним шел Леонид, потом Калина. Я замыкал процессию. Примерно через километр, миновав поселок, мы сошли в лес и сделали небольшую остановку.

— Привал… — сказал Люминос, снимая рюкзак. — Переодеваемся…

Переодевшись в камуфляж, мы двинулись дальше. Первым по-прежнему шел Антон, за ним Калина с карабином на плече. Потом я, замыкал процессию Люминос.

Тропинка вилась среди кустов и деревьев, идти было довольно удобно. Но уже часа через два пути у большого раскидистого дерева Черный свернул влево, в непроходимую чащу.

Какое-то время спустя мы снова вышли на тропинку, но уже гораздо более узкую и заросшую. Здесь на пару минут остановились, я видел, как Калина вынул из кармашка рюкзака небольшой пластиковый цилиндр с примотанным к нему скотчем металлическим штырем.

— Что это? — поинтересовался я.

— Сигнальная ракета, — пояснил Александр, воткнув штырь с цилиндром в траве рядом с тропинкой. Затем протянул поперек тропинки идущую от сигнальной ракеты тоненькую проволочку, закрепил ее у основания небольшого деревца. Потом замаскировал проволочку, наклонив стебель растущего рядом с тропинкой растения. Внешне все выглядело так, будто тонкая былинка просто склонилась поперек тропинки. — Ну вот… — Калина выпрямился и удовлетворенно оглядел свою работу. — Если за нами кто-то идет, мы об этом узнаем.

— Увидим ракету? — догадался я.

— И увидим, и услышим. Идем…

Мы снова пошли по тропинке. Шли молча, совершенно бесшумно. Я уже успел отметить, как аккуратно двигались мои новые знакомые: не было треска сухих ветвей под ногами, не шуршали раздвигаемые кусты. Больше всего они напоминали разведывательное подразделение — те же внимательность, осторожность, скрытность передвижения. Следуя примеру сталкеров, я и сам старался идти как можно аккуратнее.

В три часа дня сделали привал. Костер не разводили — в рюкзаке у Леонида оказался примус. Калина же, очевидно, нес артефакт. Об этом никто не говорил, но догадаться было несложно.

После обеда двинулись дальше. По моим прикидкам, мы прошли уже километров пятнадцать. Как пояснил Антон, в очередной раз сверившийся с данными GPS-навигатора, нам оставалось пройти еще около тридцати километров.

— Это очень удобная зона, — пояснил он. — До нее быстро добираться…

В последний раз мне доводилось совершать столь длинные переходы еще в студенческие годы. Если сначала я шел довольно бодро, то последние километры пути дались мне не без труда. Уже начинало темнеть, когда мы наконец-то добрались до места — широкого плеса на берегу реки. По словам Черного, до границы зоны отсюда оставалось не больше двух километров.

— В зоне нам сейчас ночевать нет смысла, — пояснил он. — У нас есть конкретная цель, поэтому не стоит искушать судьбу. Остановимся здесь, а в зону пойдем завтра.

Я был рад такому решению — просто не был уверен, что смогу пройти еще пару лишних километров. Ноги с непривычки ныли, подошвы ступней горели огнем. Тем не менее я старался не подавать вида и активно помогал устраивать лагерь. К моему удивлению, Антон и его друзья решили расположиться не на удобном песчаном плесе, а в лесу.

— Если заночевать на песке, то песок будет везде — в еде, на зубах, в одежде, — пояснил Калина. — Это во-первых. А во-вторых, на косе нас хорошо видно. Нам же надо соблюдать скрытность.

Что еще меня удивило — это отсутствие палаток.

В моем рюкзаке палатки не было. У остальных, как я понял, тоже — вместо палатки натянули большой тент защитного цвета.

— Сейчас лето, без палаток вполне можно обойтись, — в ответ на мой вопрос сказал Леонид. — Просто нагреби хвои под спальник и спи себе. Все очень просто.

— Если спишь без палатки, есть еще один плюс, — добавил Калина, — ты лучше контролируешь то, что происходит вокруг. Палатка изолирует тебя от мира, создает преграду. Ты можешь заметить кого-то только тогда, когда он уже заглянет в палатку.

— Или выстрелит, — вставил Антон.

— Именно, — подтвердил Калина. — Иногда мы даже тента не натягиваем: просто спим в спальниках, прикрывшись камуфляжной накидкой. Даже если кто-то пройдет совсем рядом, он может тебя не заметить. Сначала, может, так спать непривычно — все ночные звуки здесь, рядом. Но со временем привыкаешь.

Потом был ужин. Еду варили все на том же примусе — правда, обернув его толстой фольгой. Очевидно, это было сделано для того, чтобы скрыть огонь. После ужина мы какое-то время сидели, разговаривали о завтрашнем выходе в зону.

— В какое время туда лучше идти? — поинтересовался я. — Точнее, в какое время вообще ходят в зоны?

— Разведку лучше делать утром, часов до десяти, — ответил Черный. — Утром зона спит, риск нарваться на неприятности весьма небольшой. Но еще можно заметить какие-то следы ночной активности. Днем ходить безопасно и почти бесполезно, хотя раз на раз не приходится — зона всегда может преподнести сюрпризы. Наконец, самое продуктивное время — в сумерках и в первую половину ночи, часов до двух-трех.

— Здесь многое еще зависит от нашего сознания, — пояснил Люминос. — Когда на улице день, солнышко и голубое небо, твое восприятие не оставляет места ничему необычному. Но когда небо затянуто тучами, это уже влияет на тебя, немного меняет твое сознание. Раздвигает границы восприятия. Когда наступают сумерки, это влияет на тебя еще больше — мало ли что может скрываться в сумраке?

— Привидения появляются в полночь? — улыбнулся я.

— Верно, — подтвердил Леонид. — И то же привидение ты скорее встретишь в сумерках или ночью в пустом и мрачном старом замке, нежели днем в детском саду. Так что здесь очень многое, если не все, завязано на сознание. Зона расшатывает сознание, позволяет ему настраиваться на разные диапазоны, а не только на диапазон привычного нам мира. Натренировавшись в зоне, ты потом сможешь вызывать иную реальность в обычной обстановке. Потому что твое сознание стало пластичным, податливым. А сумерки, непривычная обстановка, тучи помогают настроить сознание нужным образом.

— Дон Хуан называл сумерки трещиной между мирами, — добавил Антон. — Это время, когда невозможное становится возможным.

— А кто это? — спросил я. — Дон Хуан?

— Учитель Карлоса Кастанеды, — ответил Антон. — Автора серии книг о магии северо-американских индейцев. При случае почитай, будет очень полезно.

Где-то неподалеку вдруг вспорхнула птица и улетела, громко хлопая крыльями. Я вздрогнул.

— Сумерки… — сказал Черный и усмехнулся.

Спать легли в начале одиннадцатого, при этом Люминос остался дежурить — как мне объяснили, ночью всегда кто-то должен бодрствовать. В час ночи Леонида должен был сменить Калина, смена Черного наступала в четыре утра. Я тоже хотел принять участие в ночном дежурстве, но Люминос похлопал меня по плечу и велел спать.

Спал я этой ночью отвратительно. Лес жил ночной жизнью, все это здорово нервировало. Слышались какие-то шорохи и скрипы, шелестели под порывами ветра кроны деревьев, некоторые звуки вообще не поддавались идентификации. Кое-как задремав, я вскоре проснулся — мне показалось, что рядом в темноте кто-то ходит. Схватился за нож, прислушался. Затем увидел в темноте огонек сигареты — Калина сидел у дерева, положив карабин на колени, и курил.

— Спи… — тихо сказал он, взглянув на меня. — Рано ещё…

Ближе к рассвету я все же забылся тревожным сном. Проснулся от тихого смеха и голосов: расстегнув «молнию» спального мешка, приподнялся, сонно огляделся.

Было довольно прохладно. Калина колдовал у примуса, рядом сидели Черный и Люминос.

— Проснулся? — взглянул на меня Антон. — Вставай, скоро пойдем…

Я поднялся, морщась от боли в ногах. Сделал пару шагов и понял, что просто не могу идти — вчерашний переход давал себя знать. Стараясь ничем не выдавать своего плачевного состояния, нагнулся к рюкзаку, взял зубную пасту и щетку. Потом медленно направился к реке.

Обратный путь дался уже легче — мышцы понемногу разрабатывались, боль уже не была такой сильной. Но я все равно с тихим ужасом думал о том, как пойду в зону. И благодарил Бога за то, что до нее оставались считанные километры.

Когда я вернулся, то увидел «Грааль» — Калина только что вынул его из ящичка. Закрыв контейнер, сталкер аккуратно положил на него артефакт.

Я осторожно коснулся «Грааля», он был все такой же холодный.

— Как из холодильника… — пробормотал я.

— Он всегда холодный, — пояснил Люминос. — Даже в жару. И не нагревается.

— Очень необычная штука, — сказал я, глядя на артефакт.

— Верно, — подтвердил Черный.

— Ну что, попрощаемся с «пепельницей»? — Калина вынул из кармашка рюкзака небольшую плоскую фляжку. Открутив пробку, вылил ее содержимое в артефакт. Потом взял его двумя руками и передал мне: — Глотни. Обычно мы в зоне не пьем, да и вообще спиртным не злоупотребляем. Но сегодня особый день.

— Спасибо… — приняв «Грааль», я несколько секунд смотрел на него, потом медленно поднес к губам, сделал пару глотков.

Горло сразу обожгло. Выдохнув, я торопливо передал артефакт Люминосу.

— Запей… — Черный протянул мне фляжку с водой.

Глотнув воды, я перевел дух.

— И сколько тут градусов? — поинтересовался я.

— Примерно семьдесят, — ответил Калина. — В свое время, выйдя из зоны, мы распили из «Грааля» фляжку на троих — здесь же, на этом месте. Отпраздновали находку артефакта и благополучное возращение. После этого многое в нашей жизни изменилось… — Он принял «Грааль» от Люминоса, сделал несколько глотков. Потом передал его Черному.

Отпив, Черный вновь передал артефакт мне:

— Допивай…

Отказываться я не стал. Влил в себя остатки спирта, вернул «Грааль» Черному. Запил водой.

— С посвящением в сталкеры! — поздравил меня Черный и спрятал «Грааль» в ящичек.

Управившись за полчаса с завтраком, мы пошли в зону. Я считал, что часть вещей будет лучше оставить в лагере. И удивился, когда понял, что мы все берем с собой.

— Снаряжения у нас немного, вес небольшой, — пояснил Калина, положив руку на перекинутый поперек груди карабин. — Поэтому лучше все нести с собой — мало ли куда попадешь?

— То есть? — не понял я. Чувствовал я себя замечательно, боль в ногах почти прошла.

— Представь, что ты перейдешь в другой мир и не сможешь сразу вернуться. Для тебя же лучше, если все снаряжение будет с тобой. Ведь в новом мире придется как-то выживать.

Дальше шли молча. Справа голубела река, было очень тихо. В какой-то момент я обратил внимание на то, что совсем не слышно птиц. Это мне показалось очень странным.

— Почему птицы не поют? — тихо спросил я, обернувшись к идущему позади меня Люминосу.

— Не знаю, — пожал плечами он. — Зона.

— Мы уже в зоне?

— Да.

Мое внимание обострилось. Я с любопытством смотрел по сторонам, пытаясь заметить что-то необычное. Но лес оставался самым обычным лесом — разве что очень безжизненным.

Прошло еще четверть часа, когда двигавшийся первым Антон остановился.

— Пришли… — тихо сказал он.

На мой взгляд, это место ничем не отличалось от окружающего нас леса — все те же деревья, та же трава. Разве что реки не видно, она скрылась из глаз еще минут десять назад.

— Видишь эту ложбинку? — Люминос указал рукой на довольно узкую, заросшую травой и кустами ложбину. — Переход именно здесь.

— Ты серьезно? — я вгляделся в пространство между деревьями.

— Более чем… — Люминос достал брелок с лазером, посветил на одно из находившихся чуть дальше деревьев. На стволе появилось дрожащее красное пятнышко. Спрягав брелок, Леонид поднял сосновую шишку и бросил ее в ложбинку.

Ничего не произошло. Шишка упала на землю и остановилась, застряв в траве. Люминос медленно подошел к ней, поднял. Потом огляделся.

— Утро… — тихо сказал он. — Зона спит.

В зоне мы находились уже больше трех часов. Если сначала я живо всем интересовался, то вскоре ощутил разочарование. Не было здесь ничего запредельного — самый обычный лес. Даже комары такие же кусачие… — я с ожесточением прихлопнул на шее очередного кровопийцу. Отыскав припасенный тюбик с мазью, выдавил на ладонь немного репеллента, как следует намазал лицо, шею и запястья рук.

Мои новые друзья тоже ничего необычного не делали. Для начала прочесали всю зону, потом внимательно изучили заинтересовавшие их места. Одним из таких мест стала неглубокая ямка — вполне можно было решить, что здесь порылся какой-то зверь.

— Это не зверь, — в ответ на мой вопрос о том, чем так примечательна эта ямка, ответил Калина. — Посмотри внимательно — земля не просто разрыта. Она исчезла. Словно кто-то набрал пару ведер земли и унес ее.

— Иногда так возникают целые котлованы, — добавил Черный. — До причин этого никто пока так и не докопался. Теорий множество, но ни одной подтвержденной.

Присмотревшись внимательнее, я вынужден был согласиться — земля действительно исчезла.

Затем Калина нашел очень любопытную осину: казалось, по ее коре пробежал мощный электрический разряд, образовав сеть тонких выжженных дорожек.

— Молния? — спросил я.

— Возможно… — пожал плечами Александр, затем вынул фотоаппарат и сделал несколько фотографий.

Потом мы снова вернулись к ложбинке. Черный прошелся по ней, мы внимательно за ним наблюдали; наконец он вернулся.

— Будем ждать вечера, — сказал он.

К часу дня мы устроили новый лагерь, расположившись прямо в зоне, недалеко от реки. Нельзя сказать, что я был очень уж разочарован зоной. Но и удовлетворения от визита в нее пока не чувствовал. Да, ямки в земле, обожженная кора на дереве. И ничего больше — все это казалось мне довольно несерьезным.

Калина начал готовить обед: как я уже успел убедиться, он здесь был самым хозяйственным и умелым. Делал все без суеты, но удивительно быстро. Казалось, мы только что расположились, а на примусе уже весело пыхтела кастрюля, ветерок разносил аппетитные запахи. Антон и Люминос, сидя рядом на траве, о чем-то негромко беседовали, я прислушался к их разговору.

— Раньше я видел это здание только вторым зрением, — говорил Леонид, глядя на Черного. — А пару месяцев назад его начали строить у нас. Я сначала не обратил внимания и, лишь когда возвели несколько этажей, понял, что это оно — то здание, что я уже видел. Понимаешь, о чем это говорит?

— Близкие ветки?

— Да, но не это главное. Мне кажется, что ветки смыкаются, тот мир становится все ближе.

— Хочешь сказать, что идет вырождение реальностей?

— Именно. То, что мы когда-то и предполагали. Вместо ветвления миров пошел обратный процесс.

— Об этом в прошлом году говорил Шаман, — вставил Калина. — Он тоже считает, что что-то меняется. И не в лучшую сторону. Так что у нас в запасе может быть всего год-два, не больше.

— И что будет через год-два? — поинтересовался я.

— Закончится сон Брамы… — ответил Калина, помешивая в кастрюле. — Садитесь есть…

Уточнять заявление Александра я не стал — чувствовал, что тому не хочется об этом говорить. Похлебав супа и напившись горячего чаю, я сходил к реке, вымыл чашку.

Потом, следуя примеру сталкеров, лёг отдыхать…

Я даже вздремнул. Проснувшись, взглянул на часы — половина шестого. Калина спал, положив руку на свой карабин, Антон и Леонид о чем-то разговаривали.

— Скоро пойдем, — тихо сказал Черный, увидев, что я проснулся.

За время, пока мы отдыхали, небо затянуло клочковатыми тучами, заметно похолодало. Появилось странное ощущение неустроенности, отсутствия душевного спокойствия. Все вокруг выглядело серым, мерзким, отгадывающим.

— Что-то чувствуешь? — спросил Люминос. От него явно не укрылись овладевшие мной чувства.

— Просто неуютно как-то… — я невольно поежился.

— Вечер. Зона просыпается. И хорошо, что ты это ощущаешь.

— И что в этом хорошего?

— Это говорит о твоей чувствительности, — пожал плечами Леонид.

Проснулся Калина. Просто поднялся и сел, положив карабин на колени, его взгляд был спокойным и ясным — словно и не спал. Взглянув на небо, он удовлетворенно вздохнул:

— Затягивает… Это хорошо. Ну что, по шоколадке — и вперед?

Он не шутил — к моему удивлению, Александр вынул из своего рюкзака четыре небольшие шоколадки.

— У шоколада большая калорийность, — пояснил он, заметив мое удивление. — При желании из шоколада можно даже суп сварить.

— Как это? — даже усмехнулся я.

— Очень просто: два «Сникерса» на пол-литра воды, доводишь до кипения и ешь.

— Это рецепт арабских террористов, — пояснил Антон. — Не слишком вкусно, зато просто и питательно. Особенно хорошо в сырую холодную погоду, когда нет нормальной еды или времени ее готовить.

— Держи… — Калина протянул мне плитку шоколада.

— Спасибо… — поблагодарил я.

Развернул шоколадку, обертку спрятал в карман — уже успел заметить, что никто из сталкеров ничего после себя не оставлял. Калина прятал даже окурки, подрезая ножом дерн и засовывая их поглубже в землю.

Шоколад пришлось есть уже на ходу — на сборы не ушло и пары минут. Впереди шел Калина с карабином в руках, за ним все остальные.

Если утром зона показалась мне даже приятной, то теперь все изменилось. Низкое небо просто давило, ветер нес рваные тучи над самыми кронами деревьев. В какой-то момент начал накрапывать дождь, но тут же перестал. Метров за пятьсот до «волшебной» ложбинки я почувствовал себя совсем плохо. Вроде бы тот же лес, те же деревья — а по спине почему-то ползали мурашки. В душу скользнул холодок страха, я подумал о том, что если бы был один, непременно повернул бы обратно.

Шел седьмой час вечера. До конечной точки нашего маршрута оставалось несколько сотен метров, когда Калина вдруг остановился. Замерли и остальные.

Впереди что-то белело. Большое, движущееся. Я насторожился, но тут же облегченно вздохнул — это был всего лишь туман. Правда, довольно необычный — он широким белесым языком выползал откуда-то справа, со стороны реки, медленно стелясь над самой землей, окутывая деревья. Вот струящаяся туманная полоса пересекла наш путь — и остановилась.

Я невольно сглотнул — было во всем происходящем что-то странное. У меня возникло совершенно иррациональное ощущение, что туман смотрит на меня. Я чувствовал это всем телом, всем своим существом.

Так прошла минута, другая. Затем туман вновь шевельнулся и так же плавно и не спеша начал втягиваться обратно, уступая дорогу. Прошло еще немного времени, и он скрылся из глаз.

— Вот черт… — прошептал я. — Что это было?

— Без понятия… — отозвался Антон. — Но мы такое уже встречали. Правда, не здесь.

— Считай это боевым крещением, — тихо добавил Люминос. — Тебе повезло.

В руке у Калины появился брелок. Луч лазера скользнул по деревьям, все внимательно смотрели за красной точкой. Вроде бы все было в порядке — тем не менее Калина свернул влево.

— Обойдем… — предложил он. Возражений не было.

У знакомой мне ложбинки было тихо и очень спокойно. Даже тучи уже едва ползли по небу, ветер явно стихал. С листьев капало — очевидно, здесь только что прошла полоса дождя.

Мы остановились. Несколько минут стояли, глядя на ложбинку. Сталкеры молчали, молчал и я.

— Ну что, проверим? — предложил наконец Черный. — Я пройдусь…

Он спокойно направился к ложбине, я видел, как Антон обходит встречающиеся на его пути кусты. Пройдя метров пятьдесят, он свернул влево, выбрался из ложбинки и уже поверху вернулся к нам.

— Ну и как? — спросил Калина.

— Цепляет, — кивнул Черный. — Можно попробовать. Ты с нами? — Он взглянул на меня.

— Да… — ответил я, еще не совсем понимая происходящее.

— Тогда иди прямо за мной. Держись за мои плечи, смотри мне в спину. Только в спину, но не по сторонам — понял?

— Да.

— Тогда цепляйся. — Антон повернулся ко мне спиной.

Я ухватился за плечи Черного, уткнувшись носом в его рюкзак и чувствуя себя довольно глупо. За мной встал Калина, я ощутил на своих плечах его руки. Леонид расположился позади него.

— Готовы? — спросил Антон. — Тогда вперед…

Так как мы стояли достаточно плотно друг к другу, идти пришлось в ногу. Со стороны, наверное, это выглядело очень забавно: взрослые люди, держась друг за друга, спустились в ложбинку и теперь ломились через заросли, подминая их под себя. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы не сбиться с шага; в какой-то момент я едва не упал — меня почему-то слегка повело влево, я тут же споткнулся о какую-то ветку. Но смог удержаться на ногах.

Наконец мы выбрались из кустов. Черный остановился. Я почувствовал, что Калина выпустил мои плечи и сам разжал руки.

— Ну и как оно? — спросил Антон, с усмешкой глядя на меня.

— Что? — не понял я.

— Оглянись — мы в другом мире. Или ты этого еще не понял?

Я неуверенно огляделся. Другой мир?

Лес был тем же. Или все-таки другим? Я вдруг понял, что здесь очень сухо. Никаких признаков дождя. Под ногами… Под ногами каменистая почва. А вон там целый валун. И еще один, и еще…

— Все получилось, — сказал Леонид. — Как по заказу.

— Бог любит сталкеров, — добавил Калина. — Ну что, идем к скале?…

Скала на поверку оказалась огромных размеров валуном: по моим прикидкам, его высота составляла метров семь. Он был очень неровным, щербатым. Слегка красноватым. А может, красноватый оттенок ему придавало небо — заходящее солнце окрасило его в багровые тона.

— Вот здесь он и лежал, — сказал Люминос, указав на выступ скалы.

— Может, стоит его спрятать? — неуверенно предложил Антон.

— Не думаю, — не согласился Калина. — Как нашли, так и оставим…

Он снял рюкзак, развязал его. Вынул ящичек с артефактом. Открыв его, вынул «Грааль».

Багровые отсветы неба придавали артефакту зловещий вид — пожалуй, именно теперь я по-настоящему ощутил чужеродность этого устройства. Калина передал «Грааль» Антону, тот Люминосу. Взяв артефакт, Леонид аккуратно поставил его на выступ скалы.

— Вот и все… — тихо сказал он. — Прощай.

— Уходим? — предложил Антон.

— Да… — согласился Леонид.