2424

Глава 6

Сижу за решёткой в темнице сырой, вскормлённый в неволе орёл молодой… И какого мне ровно на попе не сиделось? Захотелось приключений, Дон Жуан недоделанный. Ешь их теперь полной ложкой, не жалуйся, - занимался я самобичеванием. Сбитые костяшки на руках опять ныли, один глаз заплыл, ухо как вареник, новенький адидасовский костюм порван и в кровавой юшке… Но как я им показал! Человек десять уложил, пока не уложили меня. Это была славная охота! Ещё бы вовремя свалил, вообще бы всё по красоте было! А так, что обидно, повязали только меня одного. Провёл всю ночь на жёсткой шконке и теперь наблюдаю, как в маленьком оконце под потолком занимается розовый рассвет.

Пить хотелось нещадно, открыл подарок бармена и хлебнул Кока-колы. Хммм, обычный вкус вроде, ничего такого не чувствуется, хотя, общее самочувствие сразу улучшилось, в теле появилась лёгкость… Сам не заметил, как уснул.

- Дэн Рус, на выход! – загремел ключами вертухай, отпирая мою одиночную камеру. На дворе двадцать пятый век, а всё такие же серые застенки с толстыми решётками и железными замками. Нет, над некоторыми вещами не властно даже время – я такой же антураж в фильмах с тюремной романтикой видел. Конвоир поставил в коридоре лицом к стене, застегнул наручники, повёл из подвала на верхний этаж.

И вот я сижу весь из себя такой красивый перед упитанным следователем в расстёгнутом кителе, представившимся Борисом Кацем.

- Ай-яй-яй, нехорошо, - пожурил меня он, заполняя бумажный бланк допроса. – Расскажи-ка мне, гусь ситцевый, кто устроил массовую драку в общественном заведении? Всё рассказывай, как планировал нападение на курсантов, кого бил, кому нанёс тяжкие телесные…

- Поклёп это, гражданин начальник, - из тех же сериалов я помнил, как надо обращаться к следователям. - Пришёл в бар к родному дяде, сидел, мирно с девушками общался… Потом ввалились молодые люди, стали приставать. А курсанты это были или хулиганы местные, я не знаю, они справками не размахивали, - ещё я помнил, что признаваться нельзя. Даже если виноват. Иначе закроют без вариантов. А в моём случае я и не виноват вовсе – они сами полезли.

- Молчать! – взвизгнул следак и грохнул кулаком по столу. Похлопал по тощей папочке. – Вот здесь заявления на тебя лежат! От пострадавших. Так что запираться бесполезно. Чистосердечное признание облегчит твою участь. Хотяяяя… Нападение гражданина седьмого класса на молодых людей третьего-четвёртого классов социальной полезности однозначно является особо тяжким. Каторжные работы от двадцати до тридцати лет. Так что от тебя зависит, сколько тебе дадут. Я бы на твоём месте уже пел соловьём, чтобы облегчить участь.

- Да вы свидетелей опросите или видеозаписи посмотрите! Наверняка где-то были камеры! – я не сдавался. Должен же быть какой-то выход, чтобы доказать свою невиновность!

- Не хотим, значит, признаваться. Что ж, посиди тогда ещё, подумай. Оформим тебя для начала на пятнадцать суток, займёмся свидетелями, сверим показания, а там и на тридцаточку тебе эпизодов наскребём. Охрана!

***

Когда подозреваемого увели, следователь Центрального административного округа города Москвы убрал незаполненный бланк допроса в папочку с чистыми листами, где не было никаких заявлений, и довольный расплылся в кресле. Обычно в спокойной и сытой Москве мало что происходило, и силовики сильно не утруждались. Сначала опытный Борис был раздражён чрезмерным усердием лейтенанта дежурного наряда. Ну что ему стоило отпустить парня вместе с курсантами и курсантками? Тем более, все пострадавшие в драке были категорически против писать заявления по какой-то своей дурацкой традиции, но потом следователь пересмотрел своё мнение. Он доведёт это дело до логического завершения.

Ещё бы, ведь наклёвывается немаленький гешефт – с ним утром связался глава семьи Морозовых и поинтересовался парнем, а Борис со всем уважением полунамёками посетовал на распоясавшихся гастарбайтеров и на службу, которая опасна и трудна. Кажется, они поняли друг друга. Случай обещал быть или громким, или прибыльным, старшему Морозову придётся тряхнуть мошной, чтобы дело замяли. Тем более, пришёл запрос от коллег из Торонто на экстрадицию Дэна Руса, так что семейке придётся по-любому распаковывать кубышку, если хотят вытащить парня. Нет, Борис Кац, гражданин третьего класса, всё понимает и ему даже где-то жалко этого невысокого залётного крепыша без роду без племени, но Закон есть Закон! Нельзя вступать в классовую вражду. Нарушил – плати или вкалывай на рудниках на благо общества, если не можешь платить. Это же отлично, что есть кому за него забашлять! Ну что Морозовым какие-то пара-тройка миллионов, когда они ворочают миллиардами?

А парень посидит, подумает и запоёт. Молодой, неопытный. Чем больше на себя наговорит, тем больше его спонсору придётся раскошелиться. Нет, определённо, сегодня удачный день!

***

На обед была какая-то кашеобразная субстанция – с лязгом открылось окошко камеры, и на узкую полку под ним волосатая мужская рука бухнула одноразовую миску с серым содержимым, рядом – пластиковый стаканчик с подкрашенной водой. Чай, наверное. Вылил и то, и другое в унитаз. Непонятное что-то есть и пить не собирался. Вместо этого добил бутылку с Кока-колой. А нормальное лекарство американец придумал – ноющая голова прошла, и вновь прилив бодрости. Хорошо, что у меня доступа к рецепту и пищевому принтеру нет – привыкание не грозит. Делать было решительно нечего, и я завалился на лежак. С удовольствием посёрфил бы в галанете, но заявленная как противоударная модель коммуникатора от банка «Популяр» не выдержала боя в баре. То, что от него осталось, я выложил в прозрачный пакет – в полиции заставили вывернуть карманы перед заселением в камеру. Вместе с ним забрали шнурки, оставили только бутылку колы. Спросили, что это, ответил «американский квас по старинному рецепту», вот и оставили.

Ближе к вечеру опять повели на допрос.

- Ну что, будем признаваться, или будем опять в молчанку играть? – задал вопрос следователь. Под вечер стало жарко, и он повесил китель на спинку стула, оставшись в рубахе с проступившими пятнами под мышками. Да уж, лучший представитель стражей порядка. И потом от него несёт под конец дня – устал, небось, Закон защищать.

- Гражданин начальник, да невиноватый я! Он сам пришёл! Первый начал лезть, за грудки хватать. Что мне надо было делать?

- Раньше надо было думать, что делать. А теперь уже всё. Машина запущена, не остановишь. Поэтому давай, заканчивай ломаться, как девочка, и говори, сколько раз и кого ударил, - он пододвинул к себе пустой бланк. – Как, говоришь, зовут того курсанта, который к тебе первый подошёл?

- Какой курсант? О чём вы? Не видел там никаких курсантов. Были какие подвыпившие молодые люди. Зашли, начали шуметь, приставать к посетителям.

- Опять ты за своё? Может хватит дурочку валять? Давай уже, покончим с этим. Расскажи, как было дело, я по-быстрому запишу, да домой пойду. Поздно уже.

- Да я что-то плохо помню. Видите, по голове мне прилетело? Мне бы врачу показаться. А то тромб какой оторвётся, и привет! – пошёл в отказ я.

- Ничего, откачают. Давай так, ты во всём признаёшься, а я тебе сразу врача.

- Давайте, но сначала врача. Очень плохо себя чувствую.

- Ах, так?!? – следак рассвирепел. – Всё равно, будет по-моему! Посиди, ещё подумай. Охрана!

В коридоре раздался шум, дверь распахнулась, на пороге возникла невысокая женщина в строгом чёрном мундире и хромовых сапогах с высоким голенищем. Одежда с иголочки, иссиня-чёрные, как смоль, волосы, собранные в конский хвост, золотистый загар и пронзительно-синие глаза выдавали в ней залётную птицу высокого полёта.

- Вы кто такая?!? Здесь ведутся следственные действия. Покиньте помещение! Охрана!!!

- Так-так-так. Вижу, как у вас ведутся действия, - сказала она на интерлингве, прекрасно поняв толстяка. Зашла в кабинет, как к себе домой, и с брезгливым выражением лица оценила внешний вид следователя.

В отличие от дамы, следак не понял ни слова, поскольку предварительно заблокировал у себя нейросеть – господин Кац не хотел, чтобы запись допроса всплыла потом где-нибудь в неподходящее время: - Вы можете говорить нормально по-русски? Охрана! Оноприенко, где тебя черти носят?!? – опять заорал он.

- Не зовите вашего Оноприенко, он отдыхает, - хищно усмехнулась женщина, опять ответив на интерлингве, и плотно закрыла дверь.

- Гражданин начальник, она говорит, что охрану ждать бесполезно, - перевёл я на русский.

- Ага, а вы, стало быть, и есть Дэн Рус, - она посмотрела на меня, мгновенно считав нужную информацию. – Интерееесные у вас методы следствия, - зловеще произнесла и резко приказала, указав на браслеты на моих руках. – Немедленно снять!

Следак, догадавшийся наконец активировать нейросеть с переводчиком, подскочил с кресла. Видимо, за одно ему подгрузилась какая-то информация о посетительнице, потому как он стал суетиться и лебезить:

- Сейчас-сейчас! Не извольте сомневаться, госпожа федеральный дознаватель, сейчас всё снимем! Оноприенко! Давай ключ!

- Госпожа сказала, что он отдыхает, - я выдал очередную порцию перевода.

- Я щас, извините, - он ужом ввинтился между посетительницей и стеной в дверь и тут же растерянный сунулся обратно. – Госпожа Терминатор, а там Оноприенко лежит и не дышит…

- Госпожа Тер-Минтор, - поправила она его. – Стандартное воздействие дознавателем при исполнении инфрой на препятствующего следствию, - она помахала левой рукой. – Через час придёт в себя. Наручники!

В её голосе звякнул металл, и следователь исчез. Через полминуты он снимал с меня браслеты и ещё больше потел. – Вот, готово! Чем я ещё могу помочь?

- Организуйте мне помещение. Чистое, - дознаватель с сомнением посмотрела на неряшливый стол хозяина кабинета.

- Айн момент, госпожа, - Борис Кац расплылся в услужливой улыбке.

***

Эми Тер-Минтор раздражало всё. И долгий перелёт из столичной системы на окраину Ойкумены (пролететь тысячу шестьсот световых лет за неделю в одиночку на небольшом звездолёте, относящемся к классу маломерных яхт – ещё то испытание), и то, что конечную точку назначения изменили, когда она уже прибыла в Торонто, из-за чего пришлось лететь дальше, а не провести ночь в отеле, проходя акклиматизацию, и этот вонючий толстяк, являющийся карикатурой на её профессию.

Свою профессию она любила. Люди врут, - говорила её наставница, когда она проходила стажировку после обучения в академии. Эми перестала верить в слова и стала лучшей сначала в следственном управлении третьесортной планеты Дианора (вращающейся вокруг белого сверхгиганта Садр), а затем и в региональном следственном комитете, куда её перетащила наставница – той нужны были свои люди, которые не предадут. Вот она и сделала ставку на Эми Минтор, девочку с большими глазами и с внешностью фотомодели, но с титановым стержнем внутри.

К сожалению, наставница слишком рано сошла с дистанции, получив второй класс и оставшись на планете земного типа с хорошим воздухом и плодородной землёй. Эми пошла дальше. Амбициозная девушка стала гражданкой Примы и получила приставку Тер, умом, потом и кровью заслужив себе место под Денебом. Она гордилась, что всего достигла сама: первый класс социальной полезности, уютные апартаменты в блистательной столице Примы, домик на берегу океана на немаленьком участке земли курортной планеты Миранда, которая была всего в четырёх парсеках от Денеба, что занимало от силы полтора часа лёта на собственной яхте. Да, ей пришлось пожертвовать многим – у ней не осталось друзей, семью она так и не завела, отдав себя полностью карьере, но ей всего сотня лет, а после проведённой процедуры редактирования генома, она выглядит лет на тридцать. Её репродуктивный возраст продлён до двухсот лет, и она может спокойно ещё сотню лет подыскивать себе пару. Может, теоретически. Практически же, попав на Приму, она оказалась в обществе первоклассных престарелых снобов, которые за сотни лет жизни накопили немалые богатства и растеряли все эмоции, став эдакими почти бессмертными Кощеями. Конечно, были на Приме и молодые люди лет под пятьдесят, но они были, а) местными, б) богатыми, и женились только на таких же местных богатых девушках. Эми не приглашали на вечеринки, где тусила молодёжь, не приглашали на светские рауты, устраиваемые людьми постарше – местное консервативное общество не принимало чужаков. Иногда, холодными одинокими ночами, Эми думала, что её наставница была права, оставшись гражданкой второго класса и заведя семью. Но утром над горизонтом вставал величественный Денеб, похожий на её родной Садр, и госпожа федеральный дознаватель запихивала под кровать своё недовольство, страхи и сожаления, опять становясь рабочей лошадкой, охраняющей покой богатых граждан умом, честью и совестью Человечества. А также карающим мечом – некоторые протоколы позволяли ей принимать и исполнять единоличные приговоры, когда она видела нарушения Закона.

Например, как на Земле. Захваченный пиратами Дэн Рус, с которым она должна была провести процедуру дознания, оказался под следствием в Московском муниципалитете и заочным арестом в Торонто. А сейчас она видела, что сидящий перед ней молодой парень, который по паспорту в четыре раза старше её, избит и содержался в условиях, нарушающих все федеральные правила и конвенции. Следователь, который должен был вести записи всех своих действий в соответствии с протоколом, не делал этого – она уже проверила, первым делом прибыв в следственный отдел и взяв под контроль его сервер. Так что сначала ей предстояло разобраться с тайной этого молодого человека, а уже затем идти карать и причинять. Она приказала страшно трусившему Борису Кацу подождать, пока она не освободится.

- Ну-с, здравствуй, Дэн, - обратилась она к парню на интерлингве, по-мужски подав для пожатия руку. Эми со всеми людьми общалась на универсальном языке, потому как учить или коверкать чужой язык, которых великое множество, она не хотела, да и не нужно было – её нейросеть дознавателя по мере надобности подгружала необходимые диалекты с центрального сервера Следственного комитета. Там и языки других рас были, но далеко не все.

- Здравствуйте, госпожа федеральный дознаватель, - на её удивление парень ответил на интерлингве довольно чисто. И это без нейросети, наличие которой она проверила первым делом. Если бы она была у Дэна, можно было бы подключиться напрямую и скачать всю необходимую информацию, минуя утомительные расспросы. Люди врут, а нейросеть – нет.

- Ко мне можно обращаться Эми, - улыбнулась она, стараясь расположить к себе молодого человека. Встроенные в нейросеть расширения позволяли сразу по нескольким показателям считывать ложь и эмоциональное состояние собеседника. Вот сейчас она видела, что парень в стрессе и не ждёт ничего хорошего от их встречи. А ещё в его крови какой-то запрещённый местным законодательством стимулятор искусственного происхождения, который она определила при рукопожатии. – Расскажи свою версию произошедших событий.

- Да чего рассказывать-то? Пришёл в бар к своему дяде, сидел никого не трогал, с девушками познакомился. Пришли какие-то хулиганы, пристали. Подрался, чё. Налетели копы, меня одного повязали. Сейчас вот следак дело шьёт, каторгу обещает, - парень шмыгнул носом. Он явно пытался казаться проще, чем был, и что-то скрывал.

Она поморщилась: - Дэн, давай обойдёмся без лжи. Я не хочу тянуть из тебя клещами правду. Мне совершенно без разницы твои липовые родственные отношения с «дядей», кто кому набил морду, и где ты раздобыл химии, чтобы расслабиться. Я, надеюсь, мы поняли друг друга? Расскажи мне про пиратов. Какое ты имеешь к ним отношение?

- Я? Никакого.

- Но в твоём обращении в СК ты просил признать тебя потерпевшим от их действий.

- Ааа, это Люська. В смысле, Люси. Она рекомендовала написать заяву для повышения социального уровня.

- Кто такая Люси?

- Искин в «Популяре». Я там вип-клиент. Был, - парень опять полыхнул расстроенными эмоциями.

В общем, спустя час общения с наводящими вопросами, всё с ним стало ясно. Самородок, которому легко даются языки. Не зря он учился на лингвиста – смог выучить интерлингву за неделю без нейросети! Это ещё говорит о том, что за заурядной внешностью скрывается недюжинный ум, и от такого отца могут получиться такие же умные детки. Хотя, может в его гениальности виноват маяк предтеч?

О маяках исчезнувшей расы было известно давно – их периодически находили на разных планетах, чаще всего земного типа. Как правило, ушедшие размещали на планете два-три маяка для удобства перемещения и безопасности. Люди их пытались изучать. Безрезультатно. Поскольку после нескольких попыток проникновения внутрь запускался протокол самоуничтожения ценного оборудования. Человеческие учёные считали, что маяки не только подают сигналы в космос, создают аномалии с пространством и временем, но и являются нуль-переходом. Эдакие звёздные врата мгновенного переноса. Тогда становится понятно, почему такие жёсткие настройки безопасности – вряд ли предтечи хотели, чтобы к ним на огонёк нежданно-негаданно пришли какие-нибудь гости. С кем-то же они, наверняка, враждовали? Все враждуют – это закон Вселенной, предтечи вряд ли были исключением. Но, помимо известных аномалий вроде прилетевшего из прошлого самолёта, бывали ещё аномалии, воздействующие на людей. То человек начинает считать, как квантовый компьютер, прокладывая с первого раза оптимальный курс от Денеба до Альтаира, то становится экстрасенсом, видящим будущее, то начинает лечить голыми руками и ходить по воде. А вдруг, то же самое произошло с Даниилом Русских, сокращённым ленивым канадцем до Дэна Руса? И он теперь может видеть насквозь человека или выучить за неделю любой язык?

Надо за ним понаблюдать, а заодно засекретить дату его рождения, - решила Эми, поймавшая себя на мысли, что этот прямолинейный простой парень ей симпатичен. А что? Личико заживёт, лет через десять он уже пообтешется, отслужит во флоте, получит какое-нибудь звание, поднимет свой гражданский класс и поймёт, что надо держаться сильных мира сего. А тут и она нарисуется, предложит руку и сердце. Ну и что, что она не самая богатая на Денебе? По сравнению с ней он со своим небольшим счётом в «Популяре» вообще нищий. Зато будет сильнее любить и защищать – ей пришлась по нраву история, как Даниил вступился за незнакомую девушку, невзирая на противника. Вот бы её кто так защищал. Нет, она и сама кого хочешь защитит, но такое бескорыстное стремление прийти на помощь женщине почему-то вызывало в ней тёплое и давно забытое чувство сильного плеча рядом.

Эми ещё раз прогнала через аналитический блок свою идею выйти замуж за Даниила и не нашла изъянов. Сплошные плюсы: он официально старше, родственников нет, молодой неизношенный организм, умён, смел и беден. Идеальная пара для брака по расчёту. Она представила, как через сто лет будет женой самого старого жителя Федерации. Это же круто, хоть в чём-то она будет первой и сможет утереть нос этим снобам с Примы! Провалившиеся вместе с ним пассажиры рейса Гавана-Москва – не в счёт. Вряд ли они поднимутся выше восьмого класса полезности в тех колониях, куда их сослали, и проживут больше ста лет. Так что она сделает ставку на этого парня, которая ничего ей не будет стоить. Засекретить дело Дэна Руса в её власти – требования безопасности Звёздной Федерации, и всё тут! Забрать парня вместе с делом из Московского муниципалитета, наведаться в Торонто, навести шороху, чтобы не было к нему никаких претензий со стороны правоохранителей, отправить его служить на флот и оставить за ним негласный надзор, наблюдая за развитием кандидата в мужья, вовремя подставить плечо для скорейшего роста, помочь советом, и вот он ей уже должен. А если Данила не справится и опустится на дно или погибнет, что ж… неудачник ей не нужен.

***

Прибывший дознаватель из центрального Следственного комитета оказалась не страшной, а вовсе даже наоборот. И чего её так следак испугался? Мировая тётка! Тем более, ворон ворону глаз не выклюет. Правда, случилась какая-то суета, когда она после нашей беседы зашла в кабинет Каца. Вроде кому-то понадобился врач. На мой вопрос, что случилось, она ответила, чтобы я не забивал голову ерундой.

Потом мы сразу вылетели на настоящем звездолёте в Торонто. Весь полёт на небольшой по размерам космической яхте занял меньше часа – только поднялись в стратосферу, как сразу начали снижаться.

На скромный вопрос о судьбе моего чемодана, Эми (она настояла, чтобы я называл её по имени) посоветовала о нём забыть – всё нужное мне выдадут в учебке. Госпожа дознаватель поддержала мою идею идти во флот и милостиво предложила подбросить до призывного пункта, тем более у неё остались какие-то дела в муниципалитете Торонто. Это было то самое предложение, от которого нельзя отказаться, вот я и полетел.

Во время полёта она меня проинструктировала, чтобы держал язык за зубами о своём прошлом и о годе рождения – все случаи, связанные с работой маяков предтеч, являются государственной тайной. А ещё посоветовала отказаться от пагубных привычек и не увлекаться химией. Да, все заболевания лечатся, но лучше организм беречь смолоду – зачем лишний раз лезть в геном человека? Сказала, будет периодически мониторить моё досье, и, когда придёт время, снимет режим секретности. Ещё оставила свой контакт и попросила связаться с ней в любое время дня и ночи, если у меня проявится какая-то аномалия или экстрасенсорные возможности.

Не знаю, может так принято у федеральных дознавателей болеть за судьбу своих граждан? Если она беспокоится обо мне от чистого сердца, то респект и уважуха! Вообще-то, у меня сложилось впечатление, что у неё на меня какие-то свои виды. Странно, конечно. Кто она, и кто я? Да и напрягал меня её немигающий взгляд, в котором проскальзывало что-то хищное, когда она на меня обращала внимание. Поэтому лишний раз старался не болтать почём зря, а держать язык за зубами, отыгрывая роль недалёкого деревенского парня. Конечно же пообещал иногда напоминать о себе. Обещать – не жениться, вдруг когда пригодится.

Расстались почти друзьями – она высадила меня прямо у крыльца военкомата, сделала ручкой и улетела. Я же с замиранием сердца вошёл на призывной пункт – наконец-то моя мечта стать звёздным пилотом осуществится!

***

В клинике, принадлежавшей семье Морозовых, общались две девушки. Одна была в больничной пижаме и только сегодня покинула медкапсулу, вторая была в облегающих лосинах и топике, чтобы лишний раз подчеркнуть достоинства своего спортивного тела перед более высокой и яркой подругой.

- Лен, я смотрю, на лице ни следа не осталось, поздравляю! Как ты?

- Почти, как новая. Была бы без почти, если бы ты не опоздала! Эля, ты же обещала! – наехала Морозова.

- Ну, извини! Прилетела, как смогла! Ты сама могла чуть заранее сигнал послать! – огрызнулась Смирнова.

- А если бы он мне мозг сжёг? Его бы за меня прикопали, но мне-то от этого было бы не легче!

- Ну, не сжёг же! Мир не без добрых людей – рядом оказался парень, он и спас тебя, а там уже я подскочила и увезла тебя в Москву… Лен, ну не дуйся, пожалуйста! Знаешь, как я за тебя переживала?! – Элеонора приобняла нахохлившуюся подругу.

- Ладно, проехали, - оттаяла Морозова. – Что за парень, который меня спас? Какой-нибудь тайный воздыхатель?

- Представляешь, совсем наоборот! Он о тебе даже не слышал – я лично проверила его на полиграфе! Более того, у него оказался всего седьмой класс полезности, а полез драться с Шарлем третьего класса! Ну не дурачок ли?

- Стоп! Так это он рискнул собой из-за меня??? То есть, не меня, Морозовой, а меня – девушки, встреченной на улице?!?

- Ага, я же говорю, дурачок. А ещё он потом в баре учинил драку между пилотами и навигаторами…

- Погоди, - Морозова перебила подругу. – Ты считаешь, что в меня нельзя влюбиться, как в обычную девушку? – её голос прозвучал опасно тихо.

- Ленка, ты чего, на меня обижаться удумала? – Смирнова правильно считала её эмоции. – Конечно, нельзя! Кто он, и кто ты! Он в баре девочек цеплял, хвастался, что только из деревни приехал! Я уверена, что парниша даже не понимал своим сельскохозяйственным умом, чем ему грозит нападение на Шарля Моро!

- Да уж… по-твоему выходит, он должен был пройти мимо в страхе за свою шкуру. Да я бы погибла, если бы он не оказался рядом, по-дру-га! – по слогам произнесла Морозова. – Хотя, какая ты после этого подруга?! Тебе класс человека важнее того, что у него внутри! Признайся, если бы я была седьмого класса, ты с высоты своего третьего даже не посмотрела бы в мою сторону!

- Лен, ну чего началось-то? Мы же вместе с детского сада, на один горшок ходили! И вообще, ты слишком всё усложняешь. Парень молодой, ветер в голове, подраться любит. Уверена, он тебя даже не узнает при встрече!

- Это ты так думаешь. А я уверена, что как только он опять меня увидит, то сразу сделает мне предложение – я ему точно понравилась!

- Да не, не будет такого! – категорично рубанула Элеонора.

- Спорим? Он влюбится в меня и позовёт под венец! – Елена закусила удила.

- А спорим! На желание. Не ровня он тебе, как и ты ему! Издалека посмотрит на тебя, и сбежит, поджав хвост!

- Ой, всё! Не беси меня! Желание, так желание. Вот увидишь, он признается мне в любви! А теперь, Эля, тебе пора. Я только из капсулы, устала что-то. Хочу побыть одна, - Морозова запахнула поплотнее халат – стервозная собеседница всё-таки вывела её из себя.

- Конечно-конечно. Выздоравливай, до-ро-га-я! – Смирнова резко развернулась и пошла на выход, кипя от возмущения. Морозова ей нагло врала – ничего она не устала, просто не захотела дальше общаться с лучшей подругой. И из-за кого? Из-за этого деревенщины! Ну ничего, она ещё докажет, что Ленка неправа! Как можно променять дружбу с НЕЙ на какого-то первого встречного?!? Да и не вспомнит он о Лене – депортируют с Земли или вообще отправят на каторгу. И ничего Морозова от Данилы не добьётся! Хм, что бы такого у неё пожелать? – Эля была уверена, что легко выиграет спор.

***

Из ворот полицейского участка вышел подтянутый седой офицер с тёмной повязкой на глазу и растерянно оглянулся на закрывшуюся за ним дверь. Разбирающиеся в званиях и наградах люди определили бы в нём капитана космического корабля первого ранга, на парадном кителе которого были видны планки наград и нашивка за ранение.

Это был Иван Матвеевич, хозяин «Старого пирата», который не знал, что делать. Он прибыл в участок по вызову следователя, и был настроен вытащить Даню, назвавшегося родственником по его же указанию. «Племянник» ему чем-то глянулся. То ли своей основательностью, то ли внутренней силой, когда он без оглядки на свой социальный статус дал в морду хамоватому курсанту. Но вчера федеральный дознаватель увезла парня в неизвестном направлении и дело изъяла, а вызвавшему капитана Борису Кацу понадобилась срочная госпитализация. На вопрос, когда подойти снова, на него махнули рукой: дела нет, следователь написал заявление по состоянию здоровья и больше не появится. Так что приходить не нужно.

Жаль, что не получилось вытащить Даню. Капитан уже далеко не молод, и давно присматривал себе преемника, чтобы отойти от дел. Его бар, ставший за сорок лет культовым, требовал постоянного внимания, что к ста двадцати пяти годам Ивана Матвеевича было уже напряжным. Даниил на роль управляющего подходил, но… Где теперь его искать? От федералов всегда одни проблемы.

Он вспомнил, как сдерживал натиск армады пауков, внезапно появившейся в пограничной системе, где была человеческая колония. Тогда по команде адмирала Го Ён-Чина, передавшего приказ из федерального центра и свалившего первым из системы на флагманском фрегате «за подмогой», Иван на тяжёлом крейсере «Адмирал Нахимов» до последнего прикрывал отход гражданских и вывоз ценного оборудования, которое не должно было достаться врагу. Крейсеру, построенному на лунной верфи и укомплектованному землянами, помогали три ракетных эсминца, но кораблей пауков было слишком много. Первыми из боя вывалились эсминцы – их слабые щиты не позволяли обмениваться ударами на дистанции. Они высыпали перед вражеским флотом мины – своё главное оружие, выпустили все ракеты и прыгнули в гипер. Следом начал разгоняться корабль Ивана.

Он почти успел – последний грузовик с ценным содержимым прыгнул из системы, когда по просаженным кормовым щитам, прикрывающим двигатели крейсера, прилетело дважды. Первый прилёт снёс щиты, второй повредил двигатели. «Нахимов» перестал разгоняться для прыжка, и его издалека безнаказанно стали расстреливать дестроеры арахнидов. Когда зияющий пробоинами и травящий остатками воздуха корабль перестал огрызаться, с авианесущих маток к нему стартанул рой закованных в броню пауков. Иван Матвеевич отдал приказ всем покинуть корабль, а сам остался на мостике, чтобы инициировать подрыв крейсера – капитан решил разделить судьбу корабля.

Пришёл в себя он в госпитале – мощный удар инфраизлучателя по мостику пробил пси-защиту, отправив капитана в беспамятство, подрывом корабля занимался старпом. Он успел и активировать заряд, и спасти капитана – подрыв силовой установки «Адмирала Нахимова» распылил на атомы высадившийся десант арахнидов, позволив спасательным капсулам затеряться среди многочисленных обломков. Когда через неделю в систему прибыл первый из двух ударных флотов, имеющихся у Звёздной Федерации, его уже поджидали три крепости на орбите планеты-колонии и сопоставимый по количеству вымпелов флот противника. Люди подобрали дрейфующие в космосе капсулы и свалили – дураков штурмовать превосходящие силы не было. Командование приняло решение не рисковать из-за третьесортной планеты, и не стало направлять второй флот, чтобы выбить арахнидов из системы. В итоге было спасено не более десяти процентов экипажа крейсера, принявшего удар на себя и до конца исполнившего свой воинский долг.

Как позже узнал Иван, Ён-Чину за эту операцию повысили класс гражданской полезности со второго до первого – автоматические грузовики успели вывезти трёхмесячную выработку драгметаллов с обогатительных предприятий колонии, принадлежавшей одной богатой семье с Примы. И Ён-Чин знал, что никакого оборудования не вывозилось – было слишком мало времени для его демонтажа. Иван тогда в качестве поздравления лично набил морду адмиралу, променявшему жизни ребят и девчат на презренный металл, и был списан на Землю с понижением до гражданина четвёртого класса. Несколько лет он преподавал в лётной академии, пока его не уволили – кому был нужен фрондирующий преподаватель, не поддерживающий общепринятую точку зрения на историю гибели «Нахимова»? Уходить на обычную пенсию Иван не стал – купил небольшое пустующее помещение в центре Москвы, выправил лицензию и занялся общепитом. Курсанты его поддержали – бар «Старый пират» стал излюбленным местом учащихся и выпускников Военно-космической академии. Со временем все, кто лично знал капитана, разлетелись по уголкам Федерации, у курсантов новых наборов осталась лишь традиция посещать бар с обязательным битьём посуды на удачу.

Но не суть. Силы ещё есть, и он обязательно найдёт преемника, - решил Иван Матвеевич. А про местонахождение Дани всё равно нужно узнать, чтобы переслать ему оставленные им вещи.