90-е: весело и страшно

Глава 16

Проснувшись с утра в хорошем настроении и, в ставшей уже привычной для меня комнате, я с наслаждением потянулся. Эх, слава Богу, я ничего вчера не отчебучил! После выпитой единственной рюмки вискаря, я, сославшись на усталость, отправился прямиком в люлю, предварительно пообещав Коляну ответную услугу за изготовление так необходимой мне справки-отмазки от колхоза. Заболел я, судя по диагнозу в документе, какой-то сложной разновидностью простуды или гриппа. Колян по пьяни порывался пририсовать мне чего посерьезнее, типа воспаления легких, но я его отговорил — ведь пневмония в большинстве случаев чревата больничным стационаром. А нахрена мне лишнее палево? Уж лучше дома, амбулаторно, так сказать.

Пацаны не стали даже пытаться влить в меня еще — самим больше достанется. И я спокойно отправился на боковую. Выпитая стопка подействовала на меня расслабляющее, как хорошее седативное средство. Конечно, с колесом димедрола эта доза даже рядом не стояла, но я сравнительно быстро отрубился — намудохался чего-то за день.

Я подскочил с кровати и по-бырому её заправил. Умылся, привел в порядок разлохмаченную после сна шевелюру и заглянул в комнату к пацанам. На диване, не раздеваясь, дрых Колян, выдавая громкие хрипящие трели. Леня обнаружился в спальне, где лежал одетый, уткнувшись носом в подушку. В маленькой комнатке витал стойкий запах перегара — надрались мои приятели вчера неслабо!

Я пособирал с журнального столика остатки вчерашней закуси, соорудил на кухне стакан сладкого чая и с удовольствием позавтракал. Потом позвонил замдеканше и предупредил её, что заболел и поехать в колхоз не смогу. На какой срок я вылетел из студенческой жизни, я не знал, но дата на справке была открытой — пиши, какую в голову взбредет. Главное не перебрать максимально возможный срок. А то потом придется подделывать уже справку специальной комиссии по продлению срока больничного листа.

Выбросив из головы хрипловато-эротический голос Светланы Васильевны, продолжавший звучать у меня в ушах даже после окончания разговора (побыстрее бы встретиться с Ленкой и снять эту гребаную «зависимость»), я позвонил Зябликову, который, как обычно, находился на службе. Договорившись, о встрече, я вышел на улицу, захлопнув за собой дверь гостеприимного барака. В общагу я решил пока не ездить. В этом сейчас не было никакого смысла. Завтра мои соседи рванут в колхоз, а я, благодаря Коляну, останусь в городе. Подумав, я решил остановиться на предложении Зябликова и квартире его соседа, которую он мне сосватал вчерашним днем. Леню напрягать больше не хотелось, и так уже столько времени у него тасовались бесплатно. Буду забегать когда-никогда. Ну, и если с «Мумий Троллем» все срастется, как я планирую.

На этот раз я не поехал в отделения, а договорился с майором встретиться через час у его дома. Проживал Зябликов в районе «Второй речки», неподалеку от места работы. Погода и сегодня радовала — солнце палило напропалую. Даже не верилось, что через несколько дней наступит настоящая календарная осень. Не такой я её себе представлял, на родине совсем другие погоды в это время стоят! А здесь, в этом приморском городе лето продолжается. Ура!

Загрузившись в автобус, я неспешно покатил к месту встречи. Времени у меня еще было навалом — успею к намеченному сроку. Как оказалось, не успел. Из-за какой-то аварии образовался дорожный затор, и я опоздал на встречу почти на целый час.

Зябликов терпеливо ожидал меня во дворе, сидя на лавочке возле подъезда. Он курил, лениво пуская в воздух колечки дыма.

— Степан Филиппович, — подойдя к майору, повинился я, — простите! Не думал, что опоздаю. Но там авария на дороге…

— Знаю. — Зябликов кивнул и выбросил окурок в урну. — Когда сюда ехал, пробка уже собиралась. Я так и понял, что ты немного припозднишься. Ну что, — он поднялся с лавки, — пойдем твои хоромы смотреть?

— Ага, — произнес я, заходя следом за майором в прохладный, еще не успевший раскалиться подъезд.

Мы дотопали до третьего этажа, где Зябликов и остановился. Обычный пролет, три двери.

— Я вот здесь живу, — он указал на аккуратную дверь с двумя латунными циферками «22», обшитую снаружи зеленым дерматином. — А твоя — напротив.

Я взглянул на деревянную лакированную дверь под 24-м номером, выглядевшую солидно и основательно: зачетные ворота! Видно с первого взгляда, что не какой-нибудь бичара запойный обитает, а вполне себе состоятельный чел. А наличие сразу двух врезных замков, лишь укрепило меня в этом мнении.

Зябликов тем временем достал из портфеля связку ключей с металлическим брелком, украшенным японскими иероглифами и протянул мне:

— Тренируйся, Сереж!

Я по форме бородок сразу прикинул на глаз — какой из ключей, к какому замку подходит. Из трех ключей на связке, два действительно оказались от входных замков. И через минуту мы уже стояли у открытой двери.

— Быстро ты! — Фыркнул Степан Филиппович. — Чего стоишь? Проходи! Чувствуй себя как дома! Хозяин появиться не раньше, чем через полгода.

Я прошел небольшую прихожую, где, сбросив с ног кроссовки, прошел в комнату. Че могу сказать? Дорого-богато! А для родимой деревни, так и вовсе — недостижимый уровень. Вроде и есть у наших деревенских блатных, кто прихлебывает из разных импортных кормушек, особенно из леспромхозовских, всякого разного добра. Но чтобы столько!

— Говорят, что вся японская техника, что мореманы из рейсов привозят, едва ли с помойки? — не мудрствуя лукаво, поинтересовался я у Зябликова. — Но на мой неискушенный взгляд, она как новая…

— Да, Сереж, — кивнул майор, — как ни печально это признавать…

— Блин, да если там такое выкидывают… Как вообще можно рабочую вещь, да еще в таком состоянии, в утиль списать? Это просто кощунство какое-то! Да у меня в голове это просто не укладывается! Я, когда маленький был — лет восемь-десять, мы с дедом, когда за грибами ездили, обязательно возле местной свалки останавливались, — поделился я воспоминаниями со Степаном Филипповичем. — И если деду на глаза попадалась вещь, которую можно было починить, без особых затрат и собственными руками, он её обязательно забирал. Да у него куча всяких удобных примочек и приблуд со свалки была! В гараже — насос из компрессора от старого холодильника, в доме — для скважины, дизельгенератор, восстановленные автомобильные аккумуляторы в подвале, на случай отключения света… Так что когда в деревне рубили свет, только дедовский дом светился в темноте, словно новогодняя елка… А здесь такое на свалку…

— Загнивают, гребаные капиталисты! — ругнулся майор. — Хотя, если честно, позагнивать тоже охота! Только если ради этого не нужно будет честью своей поступиться, — добавил он. — И никогда мы их не догоним, — печально вздохнул Зябликов, — чтобы там с высоких трибун нам не толкали…

А у меня в голове «заиграл» знакомый до боли проигрыш — «Распутин» из «Боней М». Ябез раздумий направился к стене, на которой висела шикарная гитара. И тоже, похоже, что не наша…

Как на нашем сельсовете красный флаг алеется,

Как на нас на молодёжь партия надеется!

Мы Америку догоним — сомневаться нечего!

Если партия сказала — дело обеспечено!

Будем строить коммунизм новыми бригадами,

И успехами в труде партию порадуем!

Мы воронежские песни по-воронежски поём,

Кто ребят наших полюбит, всё равно мы отобьём!

О-о-о, ой ты, травушка зелёная,

О-о-о, ой ты, грудь моя ядрёная!

О-о-о, ой ты, травушка зелёная,

О-о-о, ой ты, грудь моя ядрёная!

https://www.youtube.com/watch?v=yaiVvAeQbkA

Я выдохнул и отложил гитару в сторону.

Зябликов вопросительно посмотрел на меня:

— Это его так «прорвало»?

— Угу, — кивнул я. — Такая вот иногда реакция бывает… Мы действительно их никогда не догоним? — спросил я майора. — Он ведь вам рассказывал, что с нами… со страной дальше будет? Я ведь ваших разговоров практически и не помню… Только ощущения от мыслей о будущем такие, словно говна ложку навернул…

— Рассказывал, Сереж, рассказывал, — не стал скрывать Зябликов. — И от его рассказов у меня волосы на голове шевелились! — Он провел рукой по сверкающей лысине. — А волос, как ты видишь, у меня давно нет.

— Значит, перестройка, гласность, свободные экономические отношения, которых все ждут с таким нетерпением…

— Туфта это, Сережа, причем полная! — воскликнул майор, присаживаясь на диван, застеленный шикарным цветастым покрывалом с яркими Японскими мотивами.

Я присел на кресло рядом.

— Но ведь идея-то хорошая была…

— Любую хорошую идею можно запросто похерить. И выгоду от всей этой суеты, как заявил Вадимыч, получит лишь небольшая горстка «хозяев жизни». Они снимут все сливки, а остальные просто останутся с фигой в пустом кармане! Основная масса населения обнищает… И ты знаешь, я ему верю! Уже сейчас заметны предпосылки ко всему этому дерьму!

— Неужели ничего нельзя сделать, Степан Филиппович? — Я с надеждой посмотрел на майора. — Ведь его возможности… они…

— Он уже пытался, Сереж, — печально усмехнулся Зябликов. — Но его вмешательство в естественный ход вещей привели к еще большим потрясениям и жертвам! Ну, по крайней мере, он так рассказывал… Он… Он тоже человек, Сережа… в большей мере… несмотря на все свои возможности…

— Так что же делать, чтобы избежать всего этого? Он ведь знает, как все должно пойти…

— Мы тоже скоро узнаем, — намекнул мне Степан Филиппович, — тот компьютер… из будущего… Вадимыч сказал, что в ней мы найдем не только нужные тебе программы для записи и монтажа, но еще и информацию…

— А вы его забрали из отделения? — с надеждой спросил я.

— Конечно, — невозмутимо ответил Зябликов. — Нужно же тебе матчасть изучать. — Он поднялся и подошел к большому зеркалу, висевшему на одной из стен комнаты. — Тут хозяин себе тайничок оборудовал, — произнес он, — с силой надавливая на левый нижний угол деревянной рамы.

Что-то негромко щелкнуло, и зеркало слегка отошло от стены. Майор распахнул его, словно дверцу подвесного шкафчика. В открывшемся моему взгляду пространстве стены я увидел небольшую металлическую дверку, не иначе, как вмонтированный несгораемый ящик.

— Чтоб я так жил! — не сдержал я эмоций. — Настоящий сейф?

— Угу, — подтвердил мою догадку Степан Филиппович. — Я ему и монтировать его помогал, — признался он.

— И нафига козе баян? — Я все еще не мог прийти в себя от удивления, поскольку никогда в жизни не встречал в квартирах обычных обывателей такие вот бронированные нычки.

— Ну, ни скажи Сережа, — Зябликов улыбнулся в усы. — Когда в морях по году, деньги тебе ни к чему. Ну, разве самая малость. А по возвращению тебе её всем скопом на руки выдают! А зарплаты у них такие… по крайней мере раньше были, — поправился он. — Нам такие калымы и близко не светят! Вот и приходиться, хоть как-то их хранить.

— А как же: «граждане, храните деньги в сберегательной кассе?» — припомнил я расхожую фразу вора Жоржа Милославского из фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

— Если они, конечно, у вас есть! — закончил со смехом майор. — У каждого свои тараканы в голове! Хозяин этой квартиры считает, что когда пачки хрустов рядом лежат, и на душе как-то веселее.

— Ну-ну, — хмыкнул я, доставая из кармана связку ключей, переданных мне Зябликовым.

Третий, не задействованный ранее ключ, как я и предполагал, оказался от сейфового запора. Я засунул его в скважину и без усилий открыл металлический ящик. В сейфе оказалась запрятана видеокамера и компьютер, названный Зябликовым ноутбуком. И еще несколько пухлых книжонок — видимо, инструкций к этим чудным вещицам.

— А остальное? — оторвавшись от сейфа спросил я майора.

— За остальным сегодня еще съездим, — пообещал Степан Филиппович. — Я только самое ценное сюда перевез. А от микрофонов, шнуров и прочих железяк никакого «урона» не будет — если и увидит кто, ну так и пусть!

Зябликов аккуратно, словно нечто очень хрупкое, достал из железного ящика ноутбук и бережно перенес его к столу. Откинув крышку-монитор, он нажал на единственную кнопку в правой верхней части корпуса. По темному экрану побежали какие-то буквы, циферки, картинки. А после машина затребовала какой-то доступ в виде пароля.

— Чего он хочет, Степан Филиппович?

— Так понятно же все: пароль-отзыв, все дела… — пояснил Зябликов. — Чтобы к начинке абы кто доступа не получил! Все ж таки там такая информация — просто бомба!

— Ну, и какой пароль? — спросил я его. — Типа: у вас продается славянский шкаф?

— Можно и так сказать, — не стал возражать Зябликов. — Пароль — это набор символов, которые нужно ввести.

— И какой набор нужно ввести? — спросил я его.

— Не знаю, — признался майор. — Он лишь сказал, что ты его знаешь…

— Приплыли! — Я задумчиво почесал в затылке. — Может дата моего рождения? — пришла мне в голову спасительная мысль. — Она ведь у нас одна на двоих…

И я быстро набрал её на клавиатуре компьютера.

«Пароль не верен», — бесстрастно сообщил прибор из будущего.

— Твою мать! — ругнулся я, пробуя набрать еще пару дат, имеющих для меня хоть какое-то значение. Но проклятая железяка талдычила только одно — что я не угадал.

— Блин! И как быть-то? — расстроился я. — Опять, что ли, напиться вдрызг? А вы уж его поспрошаете…

— Да, действительно, — смущенно согласился со мной Зябликов, — как-то я об этом не подумал. Ведь тоже слегка не в себе был.

Ага, знаем мы это «не в себе»! Просто пьян был майор в полное говнище! Вот и не помнит нихрена.

— Блин, Сережа, забыл совсем! — словно в ответ на мои мысли воскликнул Степан Филиппович. — Он говорил, что эта хреновина еще и от отпечатков пальцев работает! Нужно просто провести пальцем вот тут! — Зябликов указал на небольшое «окошечко», сверкающее какими-то металлическими контактами в солнечных лучах.

— Давайте попробуем, — недоверчиво поглядывая на «окошечко», согласился я на эксперимент. — Хрен его знает, чего они там себе в будущем навыдумывали?

Я поднес указательный палец и прикоснулся им к «окошку». Ничего не произошло.

— Бли-и-ин! — В очередной раз разочарованно протянул я — напиваться страсть как не хотелось. Но стоило поелозить пальцем по контактам, адская машинку «встрепенулась», картинка на экране сменилась на кружащееся разорванное «колесико». А внутри прибора что-то едва слышно «зашелестело». Экран в очередной раз изменил картинку и расцвел голубым светом.

— Ура! — произнес Зябликов голосом кота Матроскина. — Заработало!

А я стряхнул со лба выступивший пот.

— И чего там? — выдохнул майор, и мы вместе склонились над экраном, едва не столкнувшись черепушками. — Папки какие-то… Ептель, да тут без бутылки не разберешься! — подытожил он.

— Не, я пить больше не буду! — сразу определился я с позицией. — Лучше сначала инструкции почитаю.

— Верно мыслишь, Сереж! — кивнул майор. — Ну, хоть запустили! — довольно произнес он, разгибаясь. — А там разберешься как-нибудь. За остальным барахлом поедешь? — спросил он.

— А подвезете, Степан Филиппович? — Ну, наглеть, так наглеть.

— Поехали, скатаю тебя туда-обратно, — не стал отнекиваться Зябликов. — Там хрени еще на пару ходок наберется. Не на автобусе тебе ж это все везти.

— Спасибо! — поблагодарил я мента, нажимая на кнопочку ноутбука.

Экран моргнул и погас. Ну, как его включать, я уже знаю. Ну, а пальцы всегда при мне… Слава Богу, пока еще при мне! — Я мотнул головой, отгоняя всплывшие вдруг страшные воспоминания моего соседа. А ведь он прав — наши памяти действительно сливаются в единое целое. И я боюсь, что некоторые воспоминания могут надолго лишить меня душевного спокойствия и сладкого сна. Но ничего, с его появлением в моей голове, реальность начала меняться. И я надеюсь, что со мной никогда не случиться того, что случалось с ним…