А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу (ч.2)

Глава 17 Ловкость рук и никакого мошенничества

В чём самый главный секрет любого профессионального иллюзиониста? В том, что до самого конца «магического» номера внимание публики должно быть направлено куда угодно, но только не на сам фокус.

И, стоило лишь немного напрячь мозг и погнать мысли в нужную мне сторону, как ушибленная память тут же подсказала, в чём состоит ещё и самый главный секрет успешной засады. По большому счёту — в том же самом. Вплоть до самого конца противник должен быть уверен в том, что у него всё под контролем. И он даже уже почти побеждает. Потому, что смотрит совсем не в ту сторону.

В этом память была уверена так же крепко, как и в том, что ложку удобнее держать правой рукой. Ведь даже если вы забыли о том, что всю жизнь были правшой, то по-другому — будет просто неудобно.

Вот и я, похоже, действительно просто не умел действовать иначе — не смотря на то, что не помнил ни одного похожего эпизода из своей прошлой жизни. Когда я прикидывал план и место для его реализации, в голове лишь на миг вспыхивали туманные образы каких-то каменистых пустошей, окружённых неприветливыми скалами. Которые вполне могли оказаться лишь сценами из очередного культового фильма, сценарий которого я когда-то зачем-то заучивал, если бы только память тела не хранила в себе ещё одно обстоятельство: в этих пустошах мне всегда было чертовски жарко и почти постоянно хотелось пить. А в кинотеатрах обычно было хоть немного, но комфортнее.

Вообще ведь как обычно выглядит типичное «магическое» представление?

Скептик, сидящий в зрительном зале, уверен в том, что находится на шаг впереди этого наивного выскочки там, на сцене. Ведь это далеко не первое выступление, которое посещает наш подкованный зритель. Да и сам заявленный фокус весьма похож на десятки подобных трюков, которые этот подготовленный гражданин уже много раз наблюдал. Подумать только — «отрезание головы»! Эка невидаль!

Так что, как бы ни старался этот, с позволения сказать, «волшебник» — ничегошеньки-то у него не выйдет…

— Да, они сюда точно за нами. — Я подвинул экран навигатора ближе к Белле. — Видишь?

После того, как клетчатый силуэт Харда пропал из вида за брошенными на проспекте машинами, часть преследователей отделилась от основной группы. И быстро двинулась ему наперерез по широкой улице, идущей от южной развязки ЗСД и КАД к кольцевому пересечению с Ленинским проспектом. В то время, как остальные точки на экране продолжали быстро приближаться к нашему перекрёстку.

— Ага, Дачный вроде тоже свободен был… — Лишь мельком глянув на экран, девчонка снова вернулась к торопливой очистке сорванных проводов от разлохмаченной изоляции.

Недостатка в этом материале у нас не было — съехавшие на обочину машины повалили несколько осветительных штанг. И за целой коллекцией разнокалиберных кабелей не пришлось даже никуда лезть.

— Факт, был свободен! — Ухмыляясь, Баджер скреплял отдельные мотки оголённого кабеля. И, не найдя под рукой нужного инструмента, принялся гнуть провод собственными зубами. — Я вэ фам вивел!

— А может они к больничке едут? Проверить хотят, что мы там всю ночь делали? — Смотав один из полностью оголённых проводов в аккуратный бублик, Рикард передал его мне. — Не слишком толстый?

— Ровно такой, какой нужен. Ещё три таких же. — Я отложил готовый моток и вернулся к наблюдению за показаниями навигатора. — Нельзя приписывать свои мысли противнику, пока не проверишь. Ты же сейчас не страдаешь от жажды крови. И не находишься в окружении корешей, которые только и ждут того, что ты дашь слабину. А вот о них мы такого сказать не можем… — Я указал на красные точки, быстро приближающиеся к нашей позиции на пересечении ЗСД и Ленинского проспекта.

— Ну это понятно. Но…

— Плюс, ловить малую группу проще и безопаснее, чем соваться в чужое логово, о котором ничего не знаешь.

Поразмыслив ещё секунду, мулат лишь философски пожал плечами в ответ и вернулся к своей торопливой работе. Но я остановил его и указал на эстакаду у нас над головой:

— Всё, маэстро, двигай на позицию. Дальше мы тут сами… Смотри не запутайся только.

— Да канеш! — Паренёк пренебрежительно отмахнулся. И, подхватив другие готовые мотки, заторопился к служебной лестнице у одной из опор эстакады. — Вы бы видели, чё у нас иногда на сцене с проводами было…

…Ещё до начала самого шоу наш придирчивый зритель с нескрываемой насмешкой наблюдает за тщательными приготовлениями многочисленного реквизита на сцене. Все эти шкафы с двойным дном, фальшивые гильотины и хитроумные системы зеркал… Какой ещё банальщиной удивлять будете, а? Шляпой с кроликом и волшебной палочкой? Ну уж нет… Опытный скептик точно знает, что вся эта мишура здесь — только для отвода его чрезвычайно внимательных глаз… И следить он собирается только за самим фокусником… Вот он, мнётся там, в глубине сцены. И думает, что его никто не замечает…

— Я только не пойму, зачем нам так много… — Очистив ещё один отрезок кабеля, Белла отдала его Баджеру. — Если мы их хотя бы затормозим, то сможем же это… — Она выразительно покосилась на приклад «Суоми» у себя за плечом. — Того…

— На это есть сразу несколько причин. Не считая экономии патронов и того, что они тоже могут в ответ нас «того». — Готовый моток я начал закреплять на одной из опор эстакады. — Во-первых, стрельба в городе несколько противоречит необходимости оставаться незамеченными, согласись?

— Ну да… Но…

— Даже наш разговор в сейчас слышно вдоль трассы в обе стороны на пару километров. — Я сделал паузу и оглянулся, чтобы девчонка тоже могла оценить просто-таки звенящую тишину мёртвого города. — А выстрелы услышат даже в Новосаратовке.

— Ну а как же тогда? Прям совсем без стрельбы надеешься? Их же вон сколько… — Белла качнула головой на экран навигатора.

— А это вторая причина… — Я глянул на юного подмосквича, который вдруг отвлёкся от работы. С любопытством прислушиваясь к моим словам, тот занялся тщательно очисткой собственного носа от засохшего на ветру содержимого. — … По которой Баджер должен перестать волынить.

— А чё, я ничего! — Заулыбавшись, паренёк, тем не менее, продолжил свою методичную экскавацию.

— Вот именно, что ничего. Намотай свой кусок вон на тот столб. Только понизу, где трава… А вон там третий повесь…

— Да помню, помню! — Подхватив длинные провода свободной рукой, паренёк немедленно потрусил с ними в указанную сторону. Очищающие процедуры при этом не останавливались ни на миг.

Всё-таки убедившись лишний раз в том, что юный подмосквич выбрал правильные опоры и место крепления, я вернулся к показаниям навигатора и Белле:

— В общем, вот она вторая причина, на экране. Видишь, как они едут? Ничего не напоминает?

— Хм… Эти… Ну которых тролли в Петергофе завалили… Вроде бы как-то похоже ехали, да? — Как и я, девчонка намекнула на специфическое ромбовидное построение красных точек. — Это они чтобы всех сразу не задело, наверное…

При приближении карты на экране становилось заметно, что и эта группа готова к внезапным нападениям — как с фронта, так и с тыла с флангами. Крайними бойцами, конечно, придётся в этом случае пожертвовать. Но, видимо, для этого малолетние уголовники и берут с собой на дело тех пацанов, у кого из одежды был лишь в замызганный камуфляж.

— Всё правильно. Они построились так сразу, как только поняли, что мы их ждём. А нам нужно достать всех сразу, а не только этих смертников… — Я указал на крайние точки в построении. — Но и это ещё не последняя причина.

— Хм? — Ожидая продолжения, Белла лишь заинтересовано приподняла бровь, стараясь не отвлекаться от работы.

— Если даже нам повезёт и их самокаты при обстреле останутся целы, а сами «грибники» не будут палить в ответ… — Когда я глянул на оружие за спиной девчонки, она на секунду всё-таки остановила работу и немного нахохлилась. — В этом случае результат будет совсем не похож на то, что я им обещал. Точнее, то, что им обещал Брокер. Даже с учётом того, во что может превратить человека твоя окопная метла.

Юная морячка безошибочно поняла, о чём идёт речь. И снова украдкой глянула на край раритетного оружия:

— Чё, он прям такой мощный что ли? Калибр-то пистолетный…

— Вопрос в расстоянии. Но таких аккуратных дырочек, как в кино, на трупе точно не будет.

— А что будет?

— Можно сказать, что будет только одна дырочка. Сразу на всё туловище. — Заметив кровожадную улыбку девчонки, я закрепил полученный эффект. — И это если ещё не вспоминать, почему в кино так редко попадают кому-то в лицо.

— И почему?

— Неужели так ни разу за год и не видела?

— Ну вообще да… — Белла немного съёжилась, как от холода. Но тут же снова решительно тряхнула чёлкой. — Да и фиг с ними! Ты бы наших видел, после того как эти гады их в Шушарах бросили… Особенно девчонок…

— Хард назад едет! — Глазастый Баджер первым заметил нашу клетчатую приманку.

— Минута в минуту… — После того, как тоже разглядел плечистый силуэт норвежца среди брошенных машин на обочине, я обернулся к пареньку. — Бери пример, герой!

— Да щас я, щас… Уже… — Недовольно шмыгнув, юный панк всё-таки снова растянул рот в улыбке. — Я только это… Забыл… Мне на той стороне засесть или на этой?

— Плохо, когда не знаешь, да ещё и забудешь. — Я указал ему на нужное место у противоположной опоры. — Вон там. И до сигнала больше не высовывайся. Сигнал-то помнишь?

— Трусы на голове? — Баджер продолжал озорно улыбаться, прищурив подбитый глаз. — Или три зелёных свистка?

— Четыре… Давай быстрей, шутник!

— Оке-е-ей!

… И вот, когда все приготовления завершены, зрители сидят на своих местах, а фальшивый «маг» уже закончил отплясывать свои волшебные танцы и призывать публику в свидетели грядущего чуда, на сцене вдруг появляется его очаровательная ассистентка. Расточая обворожительные улыбки, эта прелестница начинает постоянно мелькать у зрителей перед глазами, ослепляя их не только красотой, но и тысячами блёсток, густо просыпанными на её сценический наряд.

Но наш опытный скептик и тут не даст себя так легко провести. Ведь пока все остальные лопухи в зале пялятся на её костюм, кроме блёсток, состоящий, как правило, лишь из трусов и кургузого пиджачка с глубоким декольте, наш стреляный воробей внимательно следит за тем, что же там творит этот хитрый ловкач по фону…

Тихонько поскуливая, Белла сидела на асфальте рядом со своим перевёрнутым самокатом. И, баюкая в руках собственную коленку, с опаской оглядывалась то на южное направление эстакады, то на Ленинский проспект. Ведь кавалькады преследователей уже приближались к ней с обеих сторон.

Распределившись по широкому дорожному полотну, колпинские «грибники» поначалу сбавили скорость — сразу, как только заметили цель своей загонной охоты не только на экране такого же устройства, как и у нас, но и воочию. Однако, когда стало очевидно, что кроме девчонки посреди широкой трассы на ногах стоит лишь один её отчаянный защитник, обе группы снова прибавили ход.

Увидев это, Белла испуганно ахнула и попыталась подняться. Но всё, что у неё получилось вместо поспешного отступления — лишь пара хромоногих шажков. Даже с помощью сурового горца, донельзя мужественного в своей клетчатой юбке, она смогла лишь дотянуться и ухватиться за смятую дверь ржавой легковушки, стоявшей неподалёку — только для того, чтобы чуть снова не упасть.

Белобрысый парень, тем временем, поспешно отвернулся от неё в сторону противников. И, подняв перед собой Фенрир, он принялся лихорадочно смотреть из стороны в сторону — то на одну несущуюся на него смерть, то на другую.

В то время как с обеих сторон уже слышалось довольное улюлюканье:

— Вон они!

— Тёлка живая!!!

— Мудака в расход!

— Режь падлу!!! Мочи!!! — Пришпорив своих электрических пони, вооружённые пацаны приближались к перекрёстку всё быстрее и быстрей.

Жалостно всхлипнув, Белла всё-таки отпустила бесполезную дверь. И, подволакивая вывернутую в неправильную сторону стопу, торопливо заковыляла к ограждению эстакады. Там, за ржавеющим отбойником, до асфальта Ленинского проспекта было около десятка метров смертельно опасной пустоты. Цепляясь за соседние машины, зарёванная морячка, видимо, надеялась спасти себя так если и не от гибели, то хотя бы от бесчестия.

— Щас бросится!!! — Этот отчаянный манёвр не ушёл и от внимания преследователей. — Лови сучку! Лови!!! Быстрей!!!

Обе кавалькады немного изменили курс, закономерно предпочитая скорую встречу с беспомощной девчонкой, нежели с необычным оружием в руках Харда. А их собственные топоры и ножи начали хищно поблескивать на слабом утреннем солнышке, несясь вперёд вместе со своими хозяевами…

… «А гильотина-то, похоже, настоящая… Вон как блестит!» — вдруг подумал наш скептик. Но, стараясь по-прежнему держать в поле зрения всю сцену, он уже приготовился увидеть неминуемый провал бездарного шартлатана. Вот сейчас, как только блестящее лезвие упадёт на изящную шейку прикованной к столу ассистентки, вся фальшь этого трюка сразу станет ему очевидна! А чтобы точно ничего не упустить, наш зритель даже немного привстал с места… Вот сейчас-сейчас… Сейчас…

— NOW!!!

Почти одновременно с этим выкриком, я натянул свою часть проволочной конструкции, оплетающей опоры и ограждения трассы. И, судя по тому, как резко это преплетение взвилось в воздух над асфальтом, Баджер и Рикардо тоже не забыли свою роль в этом представлении…

Ведь ещё через миг в воздух взлетела уже не только проволока, а с десяток разных частей тела. Встретившись с тонким препятствием на скорости больше десятка метров в секунду, плоть рвалась так же легко, как и камуфляжная ткань. А сломанные кости уже не могли удерживать все эти головы, плечи и кисти там, где им положено быть. Вместе с подкошенными телами, все эти куски тут же посыпались на асфальт рядом с упавшей ничком Беллой.

На ногах остался стоять лишь Хард. Едва успев заслониться от фонтанов багровых брызг, теперь он как нельзя лучше напоминал борца за независимость Шотландии. Который словно только что вышел из очередного боя с ненавистными англичашками.

— Ха! — Мгновенно сориентировавшись, парень тут же вспорол своим серпом брюхо какому-то «грибнику», которому «повезло» избежать столкновения с проволокой. И ещё ненадолго остаться в живых.

…А наш записной скептик ещё пару секунд растерянно хлопает быстро слабеющими веками, озадаченно глядя на собственное кресло со стороны. И, пока его лишённый питания мозг не впадёт в голодную кому, он всё-таки успевает заметить фокусника, вытирающего своё острое оружие — прямо за спиной обмякшего в этом кресле тела.

Фокус состоялся. Овации. Занавес. Уборщики.

Но одна мысль не даёт мне теперь покоя. Куда на самом деле нужно смотреть мне самому, чтобы разгадать секрет фокуса «Брокера» до того, как тот воплотит в жизнь все свои замыслы?

И чья голова полетит с плеч, если я всё-таки смогу обмануть сам себя…

— А это не ваш? — Из раздумий меня выхватил звонкий голос Рикардо. Вернувшись к нам почти одновременно вместе с Баджером, дальнозоркий паренёк активно тыкал пальцем куда-то в небо. — Вон! Вон там, смотрите!

Белла напрягла зрение, прищурившись в указанном направлении:

— Может и наш… — Продолжая щуриться, девчонка медленно перевела взгляд на меня. — А может и нет…

Еле заметный на фоне серого неба небольшой дрон повисел над нами ещё несколько секунд. И затем медленно поплыл на восток…