Адмирал Империи – 31

Глава 9

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: альфа-сектор, орбита центральной планеты Никополь-4.

Дата: 9 апреля 2215 года.

— Что ж, контр-адмирал Васильков — командующий 27-ой «линейной» дивизией, прошу к карте, — Павел Петрович Дессе, расположившийся за своим массивным рабочим столом, приглашающе взмахнул рукой, указывая мне на мерцающую над столешницей объемную голограмму.

— И вас, господа, — он благосклонно кивнул в сторону застывших за моей спиной Наэмы и Наливайко, — прошу присоединиться.

Мои верные спутники, однако, не торопились подходить к столу. Вид у обоих был слегка стушеванный и растерянный. Еще бы, не каждый день доводится присутствовать на совещании у самого командующего Северным космическим флотом.

— Не рановато ли называть меня столь громким званием, — смущенно пробормотал я, делая несколько шагов к рабочему месту адмирала. Честно говоря, я все еще не привык к этой внезапно свалившейся на меня ответственности и высокому статусу. — Должность моя еще вилами по воде писана, так сказать…

Еще совсем недавно я был простым командиром корабля, а теперь вдруг в одночасье сделался первым лицом целой линейной дивизии. Адмирал Дессе понимающе усмехнулся, видя мое замешательство.

— С учетом того, какое задание вы получите, — Павел Петрович загадочно подмигнул мне, явно наслаждаясь произведенным эффектом, — только космофлотоводец со званием не меньше адмиральского сможет с ним справиться. И хотя, следуя букве закона, без утверждения твоей новой должности в Штабе Космофлота и императором, дивизию тебе никто бы не дал, однако, в свете всего произошедшего, на это сейчас все посмотрят сквозь пальцы. Так что не стесняйся и позволь хотя бы в частном порядке обращаться к тебе подобным образом…

Адмирал откинулся на спинку кресла, сложив пальцы домиком и выжидающе глядя на меня. Похоже, он ждал моей реакции на свои слова. Я в свою очередь постарался взять себя в руки. В конце концов, нечего разводить лишние сантименты. Если уж судьба распорядилась именно так, значит, надо соответствовать.

— Я больше рад не званию, а предстоящей операции, — уже более уверенно улыбнулся я, подходя вплотную к рабочему столу командующего.

Я перевел взгляд на своих спутников. Наэма и Яким по-прежнему мялись у дверей, не решаясь сделать и шага. Их явно тяготило присутствие на столь представительном совещании узкого круга высших офицеров флота. Адмирал Дессе тоже заметил их нерешительность.

— А вы что же, не желаете к нам присоединиться? — Павел Петрович вопросительно приподнял бровь, обернувшись к Наэме Белло и Якиму Наливайко. — Проходите…

В голосе командующего отчетливо звучали дружелюбные, обнадеживающие нотки. Но, похоже, это не слишком помогло моим товарищам преодолеть скованность.

— Извините, господин адмирал, — смущенно откашлявшись, ответила за обоих Наэма, пряча глаза. — Но мы уж точно не принадлежим к высшему командованию и даже не смеем…

— Мы ведь всего лишь простые капитаны кораблей, — поспешил поддакнуть Яким, красноречиво развеся руками. — Кстати, как и наш командир пока что без официального утверждения в должности и звании…

Наливайко чуть замялся, подбирая слова, но в итоге решительно тряхнул головой и договорил:

— Мы лишь хотели засвидетельствовать вам свое почтение, адмирал…

Яким и Наэма старательно вытянулись по стойке «смирно», всем своим видом показывая глубокое уважение к командующему. Адмирал Дессе со снисходительной улыбкой наблюдал за этими их стараниями. Наконец он взмахом руки остановил поток излияний моих товарищей.

— Бросьте, друзья. Я прекрасно знаю, кто вы такие, — решительно отмахнулся командующий, уже более властным жестом приглашая их следовать к столу. — Если не ошибаюсь, передо мной стоят одни из лучших командиров истребительных эскадрилий наших доблестных ВКС…

В словах Павла Петровича явственно сквозило уважение к боевым качествам этих двух пилотов. Похоже, их бравые подвиги не остались незамеченными даже в высших эшелонах командования — несмотря на скромное воинское звание. От такой неожиданной и лестной оценки их скромных персон со стороны самого командующего флотом Яким и Наэма слегка приободрились. Растроганные и окрыленные, они, наконец, осмелились сдвинуться с места и, по-прежнему слегка робея, подошли вслед за мной к рабочему столу адмирала.

— Это было в прошлом, господин адмирал, — скромно улыбнулась Наэма, покрасневшая от того, что Дессе ее оказывается, знает, помнит и более того, так высоко оценивает ее боевые заслуги. На мгновение девушка даже смущенно потупила взор. — Сейчас мы всего лишь обычные капитаны под началом Александра Ивановича Василькова…

Наливайко согласно кивнул, выражая полную солидарность со словами своей напарницы. Впрочем, было заметно, что и ему лестная оценка командующего пришлась по душе — уж больно расцвело широкой улыбкой его обветренное лицо казачьего полковника.

Однако, вспомнив о чем-то, Наэма вдруг сникла и, понизив голос с легкой грустью добавила:

— Да и истребители, если я правильно поняла, так как изменятся в скором времени космические баталии, в предстоящих схватках уже практически не будут играть какой-либо существенной роли…

В глазах девушки на миг промелькнула едва заметная тень сожаления. Похоже, Наэма все еще не могла до конца смириться с мыслью, что та сфера, в которой она была настоящим виртуозом, постепенно уходит в прошлое, вытесняемая прогрессом неумолимых военных технологий. Павел Петрович Дессе сочувственно вздохнул, бросив на девушку понимающий взгляд. Ему ли, старому космическому флотоводцу, не знать, каково это — наблюдать закат эпохи, ставшей частью твоей жизни.

— Соглашусь, к сожалению, прошли те славные денечки, когда палубные эскадрильи одним лишь своим грозным присутствием в космосе могли в корне менять ход сражения, — печально покачал головой командующий. Однако тут же, спохватившись, он постарался придать своему лицу более оптимистичное выражение и подбадривающе подмигнул притихшим офицерам. — Но, с другой стороны, для нас это скорее плюс в нынешней ситуации. Судя по данным разведки, у американцев истребителей класса F-4 в несколько раз больше, чем у нас. И я очень надеюсь, что они, по крайней мере в сражениях за систему «Екатеринославской», продолжат по старинке делать основную ставку именно на массированное применение многочисленных «роев» своих палубников, не понимая, что славное время истребительной авиации увы, безвозвратно кануло в Лету.

В глазах командующего появился какой-то лихорадочный блеск, выдающий напряженную работу мысли. Было видно, что «Лис» Дессе уже прикидывает в уме стратегические и тактические варианты грядущих схваток.

— Однако в намечающейся генеральной битве я все-таки напоследок, так сказать, рассчитываю с максимальной эффективностью задействовать остающиеся в нашем распоряжении истребители, — продолжал между тем рассуждать вслух адмирал, задумчиво поглаживая подбородок. — Ибо, в отличие от кораблей моего космофлота, большая часть вражеских соединений под командованием Коннора Дэвиса пока что не применяет новейшую технологию перенаправления энергии между защитными полями. А значит, массированные атаки наших МиГов в этой схватке еще вполне способны принести ощутимые плоды.

Глаза Павла Петровича заговорщицки блеснули. Похоже, в его голове уже начал созревать некий хитроумный план, как извлечь максимум пользы из, казалось бы, безнадежно устаревающего класса космической техники.

Однако Яким Наливайко, как видно, был не слишком удовлетворен такой постановкой вопроса. Его явно задело прозвучавшее ранее утверждение, будто время истребительных космических боев безвозвратно прошло. Со свойственной всем пилотам-асам гордостью за свое нелегкое ремесло, он решительно вклинился в беседу:

— Не только палубные авиагруппы меняли прежде общий расклад в сражениях! — горячо возразил Яким, слегка даже покраснев от возмущения. — Вы, похоже, запамятовали о прославленных казачьих авиаполках Российской Империи, господин адмирал… Вот это настоящие асы!

В голосе Наливайко явственно звучали неподдельная гордость вперемешку с затаенной обидой — еще бы, кто же из казаков не ратовал всегда за честь своих лихих собратьев? Адмирал Дессе примирительно рассмеялся, видя праведное негодование великана.

— Будь спокоен, полковник, никто здесь не забыл о наших славных казаках, — поспешил заверить он разгорячившегося Якима. — Равно как и об отважных Кубанских авиаполках, приписанных к ударным дивизиям Черноморского и Балтийского космических флотов…

Яким разулыбался, довольный, что выпросил похвалу.

— Несмотря на свой почтенный возраст, я вовсе не страдаю старческим склерозом и прекрасно помню в том числе и ваш 4-ый Кубанский, — адмирал одобрительно подмигнул польщенному Наливайко. — В частности когда, ваши лихие ребята особенно героически проявили себя в битвах за системы «Бессарабия» и «Таврида»…

Яким буквально расцвел от удовольствия. Еще бы, не каждый день сам командующий космофлотом лично превозносит твои ратные подвиги. Смущенно, но горделиво улыбаясь, он в свою очередь, последним подошел к рабочему столу адмирала.

— О, благодарю вас, господин адмирал, — зарделся Наливайко, чувствуя, как в груди разливается приятное тепло от похвалы командующего. — Вы первый из высшего командования, кто публично вспомнил наш скромный вклад в разгром 6-го и 4-го вражеских космофлотов. Это очень приятно.

От этих слов казачий капитан прямо-таки засветился, как начищенный пятак. Даже выправка его, казалось, сделалась ещё более лихой и молодцеватой, а в голосе зазвучали нотки неподдельной гордости. Дессе, удовлетворенный произведенным эффектом, откинулся в кресле и, заложив руки за голову, мечтательно уставился куда-то в пространство.

— Кстати, контр-адмирал Васильков, — обратился он ко мне после небольшой паузы, — отличная идея поставить на должности капитанов кораблей офицеров из истребительной авиации. Должен признать, это смелый и нестандартный шаг с твоей стороны…

Дессе в задумчивости побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Его глаза прищурились, словно он прикидывал в уме какой-то хитроумный план.

— Со средним звеном управления кораблями сейчас, после прибытия в систему «Екатеринославской» резервов и новых, только что сошедших со стапелей дредноутов, у нас, признаться, небольшой дефицит кадров, — продолжал рассуждать вслух командующий Северным флотом. — Так что привлечение опытных и зарекомендовавших себя с лучшей стороны командиров эскадрилий к управлению кораблями — это, безусловно, верное решение, которое пойдет только на пользу делу.

Павел Петрович в некотором смущении потер подбородок, задумчиво разглядывая разноцветную россыпь значков кораблей и соединений на парящей над столом голографической карте.

— Знаешь, а ведь я и сам совсем недавно подумывал о таких нестандартных кадровых решениях, — признался он, лукаво подмигивая мне. — Но, похоже, ты меня опередил, проявив завидную прыть и сообразительность. Что ж, могу лишь поздравить с успешным выбором. Уверен, присутствующие здесь ребята тебя не подведут.

При этих словах Наэма и Яким приосанились и расправили плечи. Я же, в свою очередь, лишь скромно улыбнулся в ответ на похвалу командующего. Между тем, адмирал Дессе решительно хлопнул ладонью по столу, давая понять, что прелюдия закончена и пора переходить к сути дела. Он подался вперед, пристально вглядываясь в медленно вращающуюся голограмму космического пространства со схематичным расположением сил противоборствующих сторон, обозначенных треугольниками и квадратиками разного цвета.

— Павел Петрович, я правильно понял из твоих слов, что Коннор Дэвис так и не провел полноценный апгрейд своих кораблей перед финальной фазой вторжения? — недоуменно спросил я, не скрывая своего изумления, когда начал детально изучать характеристики демонстрируемых на карте кораблей противника. — Как такое вообще возможно? Американский главнокомандующий всегда отличался завидной разумностью и расчетливостью действий, а тут вдруг взял и допустил такой досадный промах…

Мне и вправду было очень сложно поверить в столь вопиющую небрежность со стороны нашего главного врага. Ни разу за все годы противостояния я не замечал, чтобы хитроумный и дальновидный Дэвис хоть однажды проявил подобную беспечность — особенно в ключевые моменты кампаний. Командующий флотом слегка усмехнулся, видя мое замешательство.

— Ну, ты немного неверно трактуешь ситуацию, Александр, — снисходительно пояснил мне Павел Петрович. — На самом деле, Дэвис вовсе не так прост и отнюдь не сидит сложа руки. Он проводит модернизацию своих кораблей в авральном режиме прямо по ходу наступления. К примеру, корабли его 1-ой дивизии «Бессмертных» по нашим данным уже почти все получили перенаправленные защитные поля. Да и многие другие соединения из 1-го «ударного» космофлота американцев сейчас лихорадочно оснащаются новейшими системами энергетической защиты буквально на марше…

Адмирал выдержал короткую паузу и, склонив голову набок, философски добавил:

— Однако, к счастью для нас, на подавляющем большинстве американских кораблей такой технологии пока все-таки нет. Понимаешь ли, в чем дело — Дэвис перебросил в систему «Екатеринославской» через переход «Таврида» слишком уж много новых кораблей прямо с верфей или из резервных эскадр второго эшелона. Видимо, рассчитывал форсировать события и добиться капитуляции наших войск методом банального численного превосходства и массированного применения новейших дредноутов, сошедших со стапелей буквально на днях. А вот оборудовать все эти «свежеиспеченные» корабли самыми последними наработками в сфере активной защиты, американцы уже элементарно не успевают…

Я задумчиво потер подбородок, прикидывая в уме открывающиеся в свете этих новых сведений перспективы.

— Что ж, даже в этом случае у нас имеется надежда на относительно благоприятный исход кампании, — медленно кивнул я головой, все еще анализируя ситуацию. — Если, конечно, мы сумеем использовать сложившееся положение дел по максимуму и разбить противника, пока те не успели получить технологическое преимущество над нашим флотом…

— Для лучшего понимания происходящего я введу тебя и твоих капитанов в курс дел, творящихся сейчас в альфа-секторе, — словно прочитав мои мысли, тут же отреагировал командующий, меняя картинку тактической карты над столом.

В воздухе замерцала объемная голографическая проекция, демонстрирующая актуальную диспозицию космофлотов Российской Империи и армад неприятеля, отмеченных условными значками разного цвета и формы.

— Я уже получал информационную сводку сутки тому назад, — напомнил я, намекая на то, чтобы адмирал Дессе не тратил драгоценное время на общую оценку обстановки, так как ее я уже знал и изучил досконально…

Павел Петрович покосился на меня с хитрым прищуром, явно заподозрив, что за этим моим заявлением кроется некий подвох.

— В той сводке приводилась детальная информация о количестве, качественном составе и точном расположении эскадр противника? — язвительно поинтересовался многоопытный космофлотоводец, уперев руки в бока.

Мне пришлось слегка смутиться. И правда, разведывательные данные, которыми я располагал, носили весьма общий характер.

— Без особой конкретики, — признался я. — Там были отражены только основные цифры по численности главных сил неприятеля, примерные координаты дислокации ударных соединений и общий маршрут движения походных ордеров…

— И? — командующий явно ждал от меня какого-то продолжения, всем своим видом давая понять, что услышанного ему недостаточно.

Я мысленно напрягся, вспоминая все ключевые пункты из той информационной сводки, отложившиеся в памяти.

— Согласно имеющейся аналитике у Коннора Дэвиса сейчас в наличии имеется внушительная эскадра более чем из 500 боевых единиц, — принялся перечислять я, кивая на висящую перед нами карту и указывая на отмеченные ярко-алыми треугольниками вражеские корабли. — Эти силы неумолимо и планомерно берут под контроль весь альфа-сектор и целенаправленно продвигаются в сторону его центральной планеты, на орбите которой мы с вами, собственно, в данный момент и находимся. Никополь-4 стоит аккурат на самом пути движения главного ударного клина американской армады… В целом, вот вкратце и все основные моменты, что мне удалось почерпнуть из присланной информации.

Я скосил взгляд на притихших Наэму Белло и Якима Наливайко, молча слушающих наш диалог с командующим. По их лицам было видно, что и этих двух лихих капитанов новости о масштабе грядущего столкновения не на шутку волновали. Хотя Наэму куда больше чем казачьего полковника, который в этом момент продолжал разглядывать корпуса новых американских линкоров.

— Прекрасно, — ехидно усмехнулся адмирал Дессе, картинно разводя руками. — Такими темпами, посмотрев выпуск местных новостей, я смогу получить куда больше ценной информации, чем сейчас от тебя, мой дорогой контр-адмирал… Позволь же мне в таком случае вкратце обрисовать истинное положение дел и ввести вас в курс того, что на самом деле сейчас происходит в этой части космоса.

С этими словами Павел Петрович уверенным жестом надавил на один из сенсоров, встроенных в угол стола. В тот же миг парившая над столешницей голографическая проекция сектора увеличилась в размерах, демонстрируя во всех подробностях диспозицию космических сил противоборствующих сторон.

Судя по обилию алых треугольников, обозначающих вражеские корабли, и их явному численному превосходству над зелеными квадратиками имперского флота, ситуация складывалась не в нашу пользу. Одного беглого взгляда на голокарту было достаточно, чтобы понять — мы имеем дело с поистине грандиозным скоплением неприятельских сил, методично стягивающихся к Никополю-4 со всех концов сектора.

— Численность кораблей противника, указанная тобой, в целом верна, — начал свой доклад командующий, внимательно всматриваясь в мельтешение разноцветных значков на голограмме. — На сегодняшний момент главные силы адмирала Коннора Дэвиса, которого почему-то все на свете кличут не иначе как «Мясником», насчитывают ровно 498 боевых вымпелов.

Адмирал Дессе слегка поморщился, произнося это зловещее прозвище своего заклятого врага. Похоже, ему претила сама мысль о подобном «титуле».

— Ясно почему, — встрял в разговор не в меру бойкий и осведомленный Яким Наливайко, — ведь этот изверг не оставляет в живых никого из экипажей подбитых кораблей. Он всегда добивает пленных и раненых, методично расстреливая спасательные капсулы. Дэвис никогда не отпускает ни один корабль из отступающей армады своих противников — до последнего истребителя, до последнего челнока! Это всем известно.

В наступившей после этих слов тишине отчетливо слышалось лишь мерное гудение кондиционеров, нагнетающих в тесную каюту командующего свежий воздух. Все присутствующие невольно притихли, переваривая услышанное и мысленно примеряя на себя незавидную участь пленников безжалостного «Мясника».

— Не знаю, насколько правдивы слухи об этих вопиющих фактах из ранней биографии нашего главного противника, — первым нарушил затянувшееся молчание адмирал Дессе, брезгливо поморщившись и поспешно отмахнувшись от мрачных предположений Якима. — Возможно, нечто подобное и имело место на самой заре его восхождения к вершинам власти. Но, насколько я осведомлен, к настоящему моменту мы имеем дело с совершенно иным Коннором Дэвисом. Это расчетливый, умелый стратег, искусный космофлотоводец, который, прямо скажем, плевать хотел на всяких там убегающих с поля боя одиночек. Главное для нынешнего Дэвиса — достижение глобальной цели, решение исхода кампании, а не бессмысленное истребление уже деморализованного и разбитого противника.

Судя по тону Павла Петровича, он был весьма высокого мнения о полководческих талантах своего визави, невзирая на личную неприязнь.Услышав столь лестную характеристику нашего противника из уст самого командующего, я не удержался от шутливого замечания:

— А знаешь, крестный, тебя ведь в какой-то мере тоже можно сравнить с Коннором Дэвисом, — улыбнулся я, решив немного разрядить напряженную атмосферу. — Ты ведь и сам отменный стратег, да и…

Не договорив, я осекся, увидев, как помрачнел и даже рассвирепел от моих слов «Лис» Дессе. Похоже, невинная шутка явно пришлась ему не по вкусу.

— Не мели чушь, — гневно оборвал меня раскрасневшийся от возмущения старик, грохнув кулаком по столу так, что голограмма сектора рассыпалась сонмом разноцветных искр. — И не смей даже в шутку сравнивать меня с этим бесноватым! Понятно тебе?

От неожиданности я слегка опешил. Даже Яким и Наэма невольно отпрянули, не ожидая столь бурной реакции командующего. Нечасто увидишь, чтобы адмирал Дессе, славящийся своей железной выдержкой, вот так вот запросто выходил из себя.

— Но ведь ты только что сам признал, что он умен, хитер и осторожен, — удивленно пробормотал я, недоумевая от столь резкой перемены в настроении своего крестного.

— Однако сие нисколько не отменяет того факта, что по своей сути Коннор Дэвис — человек сверхазартный, порой граничащий с безрассудством, когда дело доходит до апогея схватки и риска потерять все, — желчно процедил Павел Петрович, смерив меня тяжелым взглядом исподлобья.

— Ладно, проехали, — решил не искушать судьбу я и постарался напустить на себя как можно более серьезный вид, видя, как завелся командующий и как тому стало неприятно мое неуклюжее сравнение.

Хотя, по правде сказать, изначально я вовсе не хотел обидеть старика. Совсем наоборот — собирался польстить ему, ведь Коннор Дэвис, при всей своей неоднозначности, считался в освоенной части Галактике без преувеличения военным гением, равных которому не было. Но, видимо, затаенная неприязнь Дессе к «Мяснику» оказалась куда сильнее, чем я предполагал. Иначе с чего бы ему так болезненно реагировать на безобидные, по сути, слова?

Однако по потемневшим от гнева глазам Павла Петровича я отчетливо понял: лучше прекратить и дальше развивать эту опасную тему, пока командующий окончательно не вышел из себя. Того гляди еще сгоряча полезет в бутылку и отберет мою дивизию. С него станется, это я уже успел уяснить на собственном опыте…

— Простите, а почему вы все здесь так зациклены на этом Дэвисе? — робко подала голос Наэма, с недоумением переводя взгляд с меня на мрачного как туча командующего и обратно.

— Вот-вот, и мне тоже не совсем понятно — а при чем тут, собственно, сам Дэвис? — подхватил Яким Наливайко, которому явно не терпелось поскорее сменить скользкую тему. — Мы же тут вроде как диспозицию противника разбираем, а не характеристики вражеских адмиралов составляем.

Лица обоих моих капитанов выражали неподдельное удивление пополам с опасением невольно угодить под горячую руку разъяренного Дессе. Командующий перевел дыхание, с видимым усилием беря себя в руки, и, пристально глянув на этих двоих, веско произнес:

— Затем, что если мы будем досконально знать сильные и слабые стороны своего главного врага, включая чисто психологические особенности, то непременно сумеем рано или поздно виртуозно сыграть на этом. Использовать знание его натуры и привычек против него же самого в решающий момент.

Адмирал Дессе назидательно воздел палец, обводя нас троих многозначительным взглядом:

— Запомните, друзья мои: настоящий военачальник обязан до тонкостей изучить характер, образ мыслей и стратегию своего противника. Забраться, так сказать, к нему в голову и попытаться просчитать его действия на десять ходов вперед. И только тогда, когда вы будете знать о неприятеле буквально все, вплоть до мельчайших деталей, считайте, что полдела уже сделано. Ибо, как говорили древние: «Предупрежден — значит вооружен». Вот почему мы с вами сейчас так подробно препарируем личность адмирала Коннора Дэвиса. От понимания его психологии и приемов очень многое зависит. В том числе и исход грядущих сражений…

— Все, предлагаю отставить в сторону пустые разговоры и препирательства на отвлеченные темы. Давайте уже перейдем непосредственно к делу, — решительно произнес я, видя, что дискуссия о личности Коннора Дэвиса грозит затянуться и увести нас всех в дебри бесплодных рассуждений. В конце концов, сейчас первоочередная задача — как можно скорее вникнуть в текущую диспозицию и понять расклад сил. А там уже, исходя из этого, будем думать, как действовать дальше.

Я повернулся к командующему, стараясь поймать его взгляд:

— Итак, Павел Петрович, ты подтверждаешь, что общая численность вражеского космофлота, противостоящего нам в данный момент, составляет ровно 500 боевых вымпелов?

Адмирал Дессе кивнул, мрачно уставившись на голографическую карту сектора, где алые треугольники кораблей противника буквально облепили со всех сторон горстку наших малахитовых кораблей, сосредоточенных вокруг Никополя-4.

Я прищурился, всматриваясь в россыпь значков, и продолжил свою мысль:

— Если я ничего не путаю, в твоем непосредственном подчинении сейчас находится порядка двух сотен боевых вымпелов, верно?

— Ровно двести двадцать, — педантично уточнил «Лис», не отрывая пристального взгляда от проекции. — С учетом новоприбывшей 27-ой «линейной» дивизии, которую ты только привел из бета-сектора.

Командующий откинулся на спинку кресла и, скрестив руки на груди, мрачно резюмировал:

— В общем, крайне мало для сдерживания всей той армады, что сейчас находится в распоряжении Коннора Дэвиса и движется прямо на нас…

В его голосе сквозили откровенно пессимистичные нотки. Похоже, старый адмирал не разделял моего бодрого настроя и стратегического оптимизма. Я даже слегка опешил от такого неожиданного заявления. Как это — мало? Да у нас в строю не просто увесистая куча кораблей, а самый настоящий ударный кулак из сверхсовременных дредноутов, оснащенных по последнему слову военной техники! И этого, по мнению командующего, недостаточно?

— Я не ослышался? Ты всерьез считаешь, что двухсот двадцати модернизированных и усиленных по максимуму боевых единиц может не хватить, чтобы разметать по космосу пять сотен устаревших посудин, не успевших пройти апгрейд? — недоверчиво переспросил я, справившись с первым удивлением. — Или я чего-то не понимаю в нынешнем раскладе?

И, не дожидаясь ответа, торопливо продолжил, размахивая руками для пущей убедительности:

— Ты ведь наверняка уже успел ознакомиться с подробностями недавнего сражения моей 27-ой дивизии с превосходящими силами космофлота Элизабет Уоррен. Неужели эти данные тебя не убидили? Там же все видно как на ладони — каков новый потенциал наших усовершенствованных кораблей и насколько сокрушительно они способны громить превосходящего по числу, но технически отсталого противника! Мне вместе с офицерами, которые стоят перед тобой, удалось наголову разбить и обратить в бегство целый 4-ой «вспомогательный» флот американцев, сократив его численность более чем наполовину. И все это, заметьте, силами жалкой горстки кораблей — девяти штук, из которых четыре вообще эскадренные миноносцы! У тебя же, Павел Петрович, сейчас в подчинении находятся две сотни первоклассных линкоров и крейсеров… С таким-то подавляющим преимуществом в классе и технологиях сам черт нам не брат!

«Лис» Дессе, внимательно выслушав мою пламенную тираду, лишь горько усмехнулся и покачал головой:

— Я, конечно, искренне рад, что за время, проведенное в космофлоте, ты не разучился быстро считать в уме, крестник, — с легкой ноткой язвительности в голосе произнес командующий. — Только вот почему-то ты упорно не желаешь учитывать в своих оптимистичных прогнозах один крайне важный фактор — качественную составляющую вражеских сил.

Дессе перегнулся через стол и, в упор глядя на меня, веско добавил:

— Тот флот, который вы недавно с таким блеском частично разгромили у Никополя-18, равно как и злополучную дивизию контр-адмирала Джейкоба Кенни, по своим основным боевым характеристикам и оснащению являлись самыми слабыми и устаревшими подразделениями противника. Эдакими, знаешь ли, анахронизмами, отставшими от жизни. Ведь, насколько я понял из отчета, ни один тамошний корабль, включая персональный флагман вице-адмирала Уоррен тяжелый крейсер «Бремертон», не был оборудован по новым стандартам и не располагал перенаправляемыми силовыми полями. Я ничего не путаю?

— Да, все верно, — вынужден был согласиться я, начиная догадываться, к чему клонит командующий. — «Янки» дрались на заведомо устаревшей технике.

— Ну вот, теперь ты улавливаешь мою мысль, — кивнул адмирал Дессе и, откинувшись назад, принялся задумчиво поглаживать виски. — А теперь представь себе следующее. В отличие от остальных американских адмиралов, Коннор Дэвис, готовясь к решающему броску в систему «Екатеринославская», собирал воедино всю свою громадную армаду буквально со всех концов. Стягивал в единый могучий кулак все, что только может летать, стрелять и наносить урон — от супердредноутов новейшей постройки до вспомогательных крейсеров и фрегатов.

Командующий перевел дух:

— Так вот, имей в виду следующий нюанс. В отличие от того сброда, что вы только что разгромили, существенная часть кораблей 1-го «ударного» космофлота, которым лично руководит Дэвис, уже прошла частичную или полную модернизацию. Да, пока таких апгрейженных вымпелов в процентном отношении не так много — порядка 20% от всей массы судов. Основная часть флотилий, включая 4-ый «вспомогательный» космофлот Уоррен, 6-ой «ударной» Нейтена Джонса и резервные соединения, подошедшие в сектор совсем недавно, новыми системами активной защиты пока что похвастаться не могут. Но!

Дессе многозначительно поднял палец, призывая нас к вниманию:

— Но даже этого, якобы незначительного, количества кораблей нового поколения при том, что «янки» превосходят нас по численности в два с лишним раза, Коннору Дэвису за глаза хватит, чтобы переломить ход сражения и одержать над нами верх. Ибо те двадцать процентов модернизированных судов у него — это отборные дредноуты, какие только есть сейчас на вооружении звездного флота Сенатской Республики. А это, поверь мне на слово, крайне серьезные аргументы в грядущей схватке.

Перспективы и впрямь вырисовывались не самые радужные. Похоже, мой поначалу безудержный оптимизм и недооценка противника были несколько преждевременны…

— Только пойми меня правильно, Александр, твою недавнюю победу над космофлотом Элизабет Уоррен я, конечно же, никоим образом не пытаюсь умалить или принизить. Сражение было поистине достойным, успех — ошеломительным, триумф — полным и безоговорочным. Это великое историческое деяние, которое непременно будет вписано золотыми буквами в анналы Российской Империи, — адмирал Дессе проникновенно посмотрел мне прямо в глаза, желая донести всю серьезность своих слов. От его пристального взгляда у меня даже мурашки пробежали по спине.

Похоже, «Лис», как истинный флотоводец до мозга костей, вполне искренне разделял мою гордость и чувство глубокого удовлетворения одержанной викторией. Что ж, приятно, черт возьми, когда твои ратные подвиги по достоинству оценивает такой признанный мастер космических баталий.

Однако тут же лицо Павла Петровича помрачнело, а голос зазвучал сурово и веско:

— Но, увы и ах, реальность сейчас такова, что нашим главным противником в предстоящей схватке станут не те дряхлые калоши под командованием бешеной фурии Уоррен, а элитные «бессмертные» флагманы самого Коннора Дэвиса и его лучших дивизионных адмиралов. А это, знаешь ли, совсем иной расклад и калибр. Тут без вариантов — мои двести с лишним боевых вымпелов при всем их техническом превосходстве едва ли смогут в одиночку разделать под орех полтысячи вражеских кораблей — просто на просто не хватит огневой мощи и живучести, как ни крути. Это практически невозможно. Ну, или, по крайней мере, очень трудно выполнимо…

Командующий развел руками и откинулся на спинку кресла, всем свои видом показывая, что озвученные им цифры и выводы — истина в последней инстанции и оспорить их не представляется возможным.

Я в свою очередь призадумался, лихорадочно ища выход из тупиковой ситуации. Отринув в сторону первоначальный оптимизм и шапкозакидательские настроения, вынужден был согласиться — арифметика и впрямь не в нашу пользу. Расклад так себе, прямо скажем — паршивенький.

— Постой-ка, Павел Петрович, — встрепенулся я, — но ведь, помнится, в моем вводном инструктаже значилось, что к текущему моменту в звездной системе «Екатеринославской» должно быть сосредоточено никак не менее трехсот пятидесяти наших кораблей. А то и больше!

Адмирал Дессе неопределенно пожал плечами, явно не разделяя моего внезапного воодушевления.

— Насколько мне известно, — продолжал развивать я свою мысль, загибая пальцы, — у командующего бета-сектором адмирала Самсонова, за вычетом моей 27-ой дивизии, которую я увел с собой в рейд по вражеским тылам, должно было остаться порядка семи десятков вполне боеспособных вымпелов. Где же тогда все остальные корабли? Куда подевалась грозная имперская армада, о которой трубили на всех перекрестках еще совсем недавно?

— Да, совершенно верно. На данный момент в звездной системе «Екатеринославская» сосредоточено без малого триста восемьдесят носителей Андреевского флага Российского космофлота, — кивнул он, подтверждая правильность приведенных мной цифр. — Только вот незадача, наш дорогой Коннор Дэвис оказался не так прост, как я уже упоминал ранее.

«Лис» сокрушенно развел руками и принялся вполголоса ворчать себе под нос:

— Будь он неладен, этот прохвост! Дэвис ловко сумел запутать нас всех своими бесконечными и совершенно непредсказуемыми маневрами, умело маскируя истинные цели. До последнего держал в неведении относительно главного направления удара. Мы с адмиралами топтались в потемках, гадая на кофейной гуще — где же в итоге нарисуется его хваленая «непобедимая армада»? То тут, то там постоянно отмечали появление многочисленных рейдовых групп то одной его дивизии, то другой. Американцы как блохи скакали по всему сектору, возникая в разных квадратах. Поди тут, разбери — где у них настоящий прорыв, а где просто очередная диверсия для отвода глаз.

Адмирал с горечью махнул рукой:

— В общем, признаю — этот плут сумел переиграть нас по всем статьям. Ввел в заблуждение и держит в напряжении по сей день. В результате всей этой неразберихи мне и адмиралу Самсонову волей-неволей пришлось рассредоточить наши и без того не столь многочисленные космические силы, разделив их на отдельные эскадры прикрытия особо важных стратегических объектов системы. А их, учитывая огромную протяженность и причудливую конфигурацию звездных трасс в этом секторе, ой как немало…

Я понимающе кивнул. Да, классическая ошибка, в которую мы частенько попадаем — распыление ограниченных сил перед лицом превосходящего числом противника. Вместо того, чтобы собрать все наличные корабли в один могучий бронированный кулак и обрушить его концентрированный удар на выбранном направлении, мы вынуждены растягивать свои и без того жидкие боевые порядки, пытаясь заткнуть ими все дыры и прорехи… Что, конечно, чревато и ведет лишь к неизбежному поражению.

— Более того, — продолжал сетовать «Лис» Дессе, — одну из весьма боеспособных эскадр я буквально на днях был вынужден спешно отправить для прикрытия торговой фактории…

— «Троицкой»? — машинально уточнил я, вспоминая недавний разговор с вице-адмиралом Доминикой Кантор, которая как раз должна была проследовать к упомянутому городу-полису.

— Да, совершенно верно — к «Троицкой», — подтвердил командующий, согласно кивнув. — Сейчас ее пространство как раз контролирует одна из моих «линейных» дивизий, усиленная дополнительными кораблями резерва.

— 12-я «линейная» под началом Доминики Кантор, угадал? — уточнил я на всякий случай.

Адмирал с некоторым удивлением покосился на меня. Видимо, осведомленность простого контр-адмирала о текущих передвижениях и дислокации элитных соединений флота несколько озадачила его.

— Да… — немного сконфузившись, признал Дессе, так и не решившись поинтересоваться, откуда это я такой информированный, ведь когда он отправлял Доминику на задание, то предупредил ее чтобы никто кроме них двоих не знал, куда летит 12-я «линейная». — Ты прав, именно дивизия вице-адмирала Кантор сейчас прикрывает подступы к «Троицкой» со всех сторон и держит оборону тамошнего сектора.

Командующий пристально глянул на голографическую карту и озабоченно покачал головой:

— Но теперь, когда намерения и главная цель Коннора Дэвиса предельно прояснилась, нам позарез нужна любая свободная боевая единица здесь, у Никополя-4. Медлить больше нельзя, «янки» уже на подходе. И вот тут-то мне как раз и понадобится твоя помощь, Александр…