Ален Делон

Глава 3

Ален Делон шел на встречу с Гарри Уилсоном отнюдь не в приподнятом настроении. Утром идея подписания контракта с голливудской кинокомпанией показалась ему сумасшедшей и невыполнимой. Однако возле отеля, где жил Уилсон, его заполнило ощущение спокойствия. “У меня осталась возможность вернуться к работе официанта”, размышлял он, “так почему не попытать счастья?” Называя портье номер комнаты американца, он почти не волновался.

— Мистер Уилсон ждет Вас, — произнес служащий, и Ален направился к лифту.

Ни на секунду не задерживаясь перед дверью номера, он постучал.

— Доброе утро. Проходите, пожалуйста, — приветствовал его хозяин. — Что-нибудь выпьете?

— Только минеральную воду, — ответил Ален.

— Вначале я хотел бы изложить суть моего предложения Вам, — сказал Уилсон, когда они сели за стол. — Мистер Зельцник поручил мне найти несколько молодых актеров, которые будут играть в его фильмах. В конце этой недели я лечу в Рим, где передам ему фотографии и пленку с записью нашей беседы. Если он заинтересуется, то перезвонит Вам в следующий понедельник и пригласит на пробы, после которых возможно подписание контракта на несколько лет съемок. Наверное излишне говорить, что в Голливуде перед Вами откроются фатастические возможности для карьеры в кино.

— Благодарю Вас, мистер Уилсон, — ответил Делон. — Мне очень лестно, что Вы посчитали меня подходящим претендетом.

Он говорил с легкой иронией, а его глаза озорно блестели. Уилсон пожалел об отсутствии кинокамеры для записи разговора, но решил, что передаст Зельцнику свои впечатления о молодом человеке.

— Чем Вы занимаетесь мистер Делон? Я имею в виду, где Вы работаете?

Алену пришлось начать издалека. Он рассказал про службу в армии, приезд в Париж и поиск профессии, которая позволила бы ему преуспеть в жизни. Он сопровождал свое повествование жестами, добавляющих его словам эмоциональности. С каждой минутой молодой человек нравился американцу все больше.

— Вы хотите стать знаменитым? — спросил он.

— Да, хочу. Я мечтаю о славе и, чтобы добиться ее, готов работать день и ночь.

— Для Голливуда это нормальный режим, — рассмеялся Уилсон. — Благодарю Вас за рассказ, он в какой-то мере похож на сюжет фильма.

— Надеюсь, не мелодрамы?

— Не знаю. Это зависит от того, чего Вы сумеете добиться. На мой взгляд, Вы обладаете всеми необходимыми данными, чтобы сделать карьеру.

— Вы очень добры.

— До свидания, ждите звонка из Италии в понедельник утром, между восемью и десятью часами.

Окрыленный Ален вернулся в гостиницу переодеться и доложить Бриали про итог беседы. Войдя в номер, молодой человек принялся будить друга.

— Жан-Клод, вставай, я уже пришел.

— Как все прошло? — не открывая глаз и не поднимая головы с подушки, спросил тот.

— По-моему я понравился Уилсону. Он был очень любезен.

— Это не показатель. Американцы всегда любезны. О чем он спрашивал?

— Его интересовало сколько мне лет, где я работаю.

— Надеюсь ты не ляпнул сразу про “Колизей”?

— Нет, я сделал все, как ты меня учил. Вначале рассказал про армию.

— Отлично, будешь сниматься исключительно в фильмах про войну и вестернах.

Ален не обратил внимания на дружеские подшучивания Бриали и описал в общих чертах содержание разговора с Уилсоном.

— В общем, если в понедельник, в восемь утра мне позвонят из Рима, можно считать, что контракт в кармане, — заключил он.

— У тебя сегодня великий день. Это надо отпраздновать. Пойдем обедать в кафе на набережной.

— Спасибо, давай сходим позднее. Я пригласил Мари на дневной просмотр.

— Ты времени зря не теряешь, — восхищенно произнес Бриали.

— Не смейся, ты сам достал ей билет.

— Решено. Я приглашу жену Аллегре, и мы вместе поужинаем.

Выйдя из гостиницы, друзья расстались. Жан-Клод договорился встретиться с Гербертом и пойти с ним на просмотр, а Ален ждал Мари. Она сразу заметила его и помахала рукой из окна автобуса. Сейчас она показалась Алену даже красивее, чем во время знакомства в самолете.

— Рад снова видеть тебя, Мари, — сказал он, улыбаясь.

— Я тоже. Сестра ничего не знает, а не то представляю, каким ударом это стало бы для нее. Мы обожаем кино. В каких фильмах ты снимался?

— К сожалению, на фестивале их не покажут, — засмеялся Делон, — по крайней мере в этом году. Сейчас у меня появилась возможность попасть в Голливуд.

— О, — пробормотала Мари. Ее взгляд выражал благоговение. — Ты встретишься с Гарри Купером.

— Думаю, что так.

Они подошли к лестнице и начали медленно подниматься по ней.

— Представляешь, как по ней идут знаменитые актеры? Как я мечтаю тоже оказаться здесь на открытии фестиваля, — воскликнула Мари.

— Обязательно приглашу тебя в ближайшие годы, — ответил ее спутник.

Они прошли в зал. Алена приветствовали несколько актеров, с которыми его познакомил Бриали. Он кивнул в ответ, пытаясь разглядеть в толпе людей друга, но его попытка оказалась безуспешной. Мари посматривала на присутствующих и ничуть не смущалась ответных взглядов. Молодые люди сели в кресла и стали ждать показа первого фильма. В темноте Ален нашел руку девушки и легонько сжал ее. Несколько мгновений она колебалась, потом решила не высвобождать ее. Увлеченные друг другом, они почти не обращали внимания на экран.

— Пообедаешь со мной? — шепотом спросил ее Ален.

— С удовольствием, — так же тихо ответила Мари и слегка подалась в его сторону.

“Бриали обычно всегда бывает прав”, сказал самому себе Делон, “но в этой девушке он ошибся. Она ничем не напоминает школьницу.”

Выйдя на улицу, он задал ей вопрос:

— Ты где-то учишься?

— В колледже, в Париже. Скучно, да?

— Не имею понятия, но мне бы не хотелось там оказаться, кроме как встречая тебя.

— Спасибо, — обрадовалась Мари. — Ловлю тебя на слове. Все девчонки умрут от зависти, если ты зайдешь за мной в колледж. И преподавательницы тоже будут задеты.

— Ты изучаешь там искусство делать комплименты?

Девушка мило улыбнулась и потупилась.

— Я боялась, что ты мне не позвонишь, — сказала она. — Телефон пришлось отдать твоему другу.

— Он сберег его для меня. Кстати, где ты остановилась?

— У нашей семьи вилла за городом. Мы отдыхаем на ней летом. Хочешь завтра приехать к нам?

— Нет, спасибо. Приезжай в город завтра вечером. Мы погуляем по набережной.

— Договорились.

Наскоро перекусив в кафе, они расстались. Ален проследил, как девушка садиться в автобус и направился в гостиницу. Просмотры потеряли для него всякую привлекательность, почему-то он был уверен, что Зельцник предложит ему подписать контракт. Утром Бриали своими рассуждениями заставил его усомниться в этом, но он вспомнил прощание с Уилсоном, расположение к нему американца и перестал думать о возможности неудачи.

— Жан-Клод, ты здесь? — спросил он, открывая дверь номера магнитной карточкой. Ему пришлось по душе это изобретение, позволяющее не беспокоиться о ключе, так как такие карточки выдали им обоим.

— Мы здесь, — отозвался тот из гостиной.

Ален вошел в комнату и увидел стройную женщину, сидящую в кресле у окна.

— Познакомься, это мадам Мишель Корду, — сказал Бриали. — Мадам, это мой друг, Ален Делон.

— Просто Мишель, не надо церемоний, — произнесла она, взглянув на молодого человека любезно и одновременно оценивающе. — Жан-Клод говорил, что Вы хотите попробовать сниматься в кино.

— Да, — ответил Ален. — Эта мысль возникла недавно, но мне она очень нравится.

— По возвращении в Париж я познакомлю Вас с мужем. Может, он организует Ваш дебют.

— Благодарю Вас, Мишель, — тихо сказал Ален и не стал рассказывать ей о возможном контракте с Голливудом, боясь сглазить удачу.

— Ну что, вы проголадались? Пора ужинать? — вступил в беседу Бриали.

— Ты удивительный человек Жан-Клод, — улыбнулась Корду. — Всегда говоришь правильные вещи.

— Я тоже это заметил, — сказал Ален.

— Спасибо, друзья. Доверите мне выбор блюд?

— Конечно, — ответили они.

Вечер оказался прохладным, с моря дул ветер, и они не стали задерживаться в открытом кафе. В застекленном ресторане неподалеку все места были заняты, поэтому они направились в сторону отелей.

— Ужас, что творится в Каннах во время фестивалей, — пробормотала продрогшая Мишель. — Приличным людям негде присесть.

— Ничего, через пару дней все уедут, — заметил Бриали.

— Но ведь и мы тоже! Приглашаю вас обоих к нам на ужин на следующей неделе. Узнаю, когда муж будет дома и перезвоню вам в понедельник, чтобы назвать точную дату. Согласны?

— Конечно. Хочешь выпьем вина в баре гостиницы? — спросил Жан-Клод у Мишель.

— Нет, спасибо. Осталось еще два дня до закрытия фестиваля, не хочу простудиться и пропустить их. До встречи, завтра увидимся.

— До свидания.

Друзья поднялись в номер, и Ален сказал:

— Я не видел тебя сегодня на просмотре. Ты не ходил?

Жан-Клод замялся и после паузы ответил:

— Нет, встретил кое-кого из знакомых.

— Дай угадаю. Белокурую немку, подругу Герберта.

— Ты стал чрезвычайно догадлив? — прищурив глаза, произнес Бриали. — Тем не менее, ты прав. Эльза — чудо. А что Мари?

— Она оказалась на редкость милой. Мы встречаемся завтра вечером.

— Ну-ну, зря теряешь время.

— Не уверен, — сказал Ален. — Она ведет себя далеко не по-детски.

— Значит, она недавно поступила в колледж.

Молодой человек нахмурился. Его друг обладал поразительной способностью верно угадывать подробности из жизни людей. Однажды Ален поинтересовался, как ему это удается, и тот ответил:

— Жизненный опыт — незаменимая вещь. Когда начнешь сниматься, сам почувствуешь.

Следующий день прошел скучно. Знаменитости начали потихоньку исчезать с просмотров, и Ален спросил у Жан-Клода:

— Они уехали в Париж?

— Сомневаюсь. Закрытие фестиваля не менее интересно, чем первый день. Скорее всего, они празднуют встречу со старыми знакомыми.

К молодому человеку никто больше не подходил с предложением участвовать в съемках, но он считал, что встреча с Уилсоном стоит трех других предложений.

— Я не уверен насчет Голливуда, — говорил Жан-Клод. — Может они и сделают из тебя “звезду”, но представь, как долго придется трудиться, чтобы обойти американских актеров. Они знают английский, живут в этой стране и знают все американские порядки. Впрочем, в любом случае, ты получишь опыт и заработаешь денег.

Ален считал, что эта перспектива куда заманчивей, чем его предыдущая работа.

Вечером они гуляли с Мари по набережной, освещаемой фонарями и разноцветными лампочками открытых кафе.

— Не представляю, как смогу жить в Америке, — сказал Ален. — Там все по-другому.

— Три года назад я навещала папу в Бостоне, — сообщила Мари.

— Ты летала в Америку? — удивленно спросил ее спутник.

— Всего на неделю. Папа предложил мне приехать, чтобы практиковаться в английском языке. Мне не захотелось затягивать визит, потому что было скучно.

— Уверен, что мне не придется скучать. Хочешь выпьем вина в кафе или у меня в отеле?

— Не сегодня, — потупилась девушка.

— Что, вино будем пить завтра?

— Нет, — она подняла на него свои большие глаза. — Давай зайдем в кафе.

Они долго сидели за столиком, и Ален подробнее распросил Мари о ее поездке. Однако ничего интересного для себя не узнал. Девушка с ужасом вспоминала долгий перелет, удаленный от города отель, где они с отцом остановились и непривычные блюда американской кухни. В конце разговора, она с практичностью парижанки заметила:

— Ко всему можно привыкнуть.

— Ты — очаровательный философ, — прошептал Ален и обнял ее.

Он обхватил ее лицо руками и нежно поцеловал в губы. Девушка закрыла глаза и положила голову ему на плечо.

— Может, передумаешь? — шепнул он.

Она прекрасно поняла, о чем он спрашивает и отрицательно покачала головой, отчего ее волосы закрыли Алену лицо. Освободившись от них, он сказал:

— Ты пахнешь ландышами и сама, как весенний цветок. Завтра последний день фестиваля, в пятницу мы с Жан-Клодом улетаем в Париж. Встретимся завтра вечером?

— Да, — ответила Мари, неохотно высвобождаясь от объятий Алена. — Мы сто лет не увидимся, потому что моя семья вернется в Париж только через две недели.

— Ничего, я считать дни до твоего приезда.

Девушка рассмеялась и ответила:

— Я позвоню тебе в понедельник.

Ален мысленно пересчитал количество звонков, ожидаемых в тот день и усмехнулся.

Вскоре он посадил Мари на автобус и вернулся в гостиницу. Бриали сидел в номере у телефона, отвечая на звонки, и тщательно записывал информацию. Он помахал другу рукой и продолжил разговор.

— Спасибо, Герберт, думаю, мы придем. До завтра, — сказал он и положил трубку.

— Ален, фантастический успех! Мы приглашены завтра на пять вечеринок. Я набросал на листке имена приглашающих и названия ресторанов. Давай выбирать.

— По-моему, ты только что дал согласие немцам.

— Ну, мы можем не оставаться там на весь вечер. Посидим с ними, потом пойдем к другим. Это не проблема.

— Выбирай сам, — предложил Ален, мечтательно глядя в окно, — ты всех знаешь лучше меня.

— Что происходит? — подозрительно поинтересовался Жан-Клод. — Ты случайно не влюбился?

— Нет, какое там. День и ночь думаю о контракте, — медленно произнес Делон.

— Оно и видно. Ладно, сначала пойдем к Герберту, а потом присоединимся к компании Мишель Корду.

— Отлично.

Они вышли на балкон и долго разглядывали освещенную линию берега.

— Скоро я начну работу над новым фильмом, — сказал Жан-Клод. — Придется уехать на время из Парижа. Впрочем, думаю, ты улетишь в Америку даже раньше.

— Ничего еще не известно, — ответил Ален.

— Почему-то уверен, что контракт тебе предложат.

Молодой человек промолчал, но был полностью согласен с другом. Представив себе первые съемки в Голливуде, он решил, что все складывается совсем не плохо.

Заключительный день фестиваля прошел в такой же суматохе, как и первый. Если на открытии участники приветствовали друг друга и возобновляли знакомства, то сейчас все прощались и высказывали надежду вскоре встретиться. Некоторые из них понимали, что это случится только на следующем фестивале. Эльза очень привязалась к Бриали и предложила ему подумать о возможности съемок в Германии.

— Не знаю, моя дорогая, — ответил он. — У меня довольно плотный график, но если мне пришлют из Германии сценарий и пообещают тебя в партнерши, я моментально соглашусь.

Немецкая актриса надолго умолкла, обдумывая, какой режиссер мог бы заинтересоваться таким проектом.

— Жан-Клод, ты придешь сегдня вечером к нам на вечеринку? — наконец спросила она. — Я познакомлю тебя с молодым талантливым режиссером.

— Обязательно приду, — сказал Бриали, отвернувшись от многозначительно улыбающегося Алена.

Когда Эльза отошла к другой группе актеров, Делон сказал вкрадчивым голосом:

— Господин Бриали, Вы не вернетесь из Германии. Встреча с Эльзой была роковой.

— Хватит иронизировать, — спокойно отозвался Жан-Клод. — Посмотрим, как ты поведешь себя в Америке. Наверняка, через пару месяцев окажешься женат на смазливой старлетке.

— Ни за что! — с чувством сказал Ален.

— Не зарекайся. Пойдем, наконец, в зал. Сейчас объявят фильмы-победители.

В зале они заметили Мишель Корду, приветливо махавшую им рукой. Ален на протяжении двух дней пытался обнаружить на просмотрах Гарри Уилсона, но тот отсутствовал.

— Наверное закончил свою работу и уехал в Рим, — предположил Бриали. — Может, ты произвел на него такое впечатление, что он сломя голову бросился к Зельцнику.

— А мне кажется, у него беспрерывно проходят интервью с другими претендентами, — сказал Ален.

— Не становись одержимым. Звонка от продюсера осталось ждать всего три дня.

Воспоминания о Мари служили для молодого человека единственном противовесом от этих мыслей. Девушка была очень привлекательной. Он восстановил в памяти их вчерашний поцелуй и улыбнулся. Потом взглянул на экран и забыл обо всем. Действие фильма, снятого немецким режисером, целиком захватило его.

— Герберт хорошо играет, — обратился он к Бриали.

— Да, он замечательный актер, но вдруг стал холоден со мной. Думаю, ему тоже нравится Эльза, — ответил тот.

Ален ждал вечера с неменьшим нетерпением, чем звонка из Рима. Когда Жан-Клод предложил ему собираться на вечеринку с немецкими актерами, он отказался:

— Что-то не хочется. Я совсем их не знаю.

— Глупости. Тебе надо немного развлечься, а то поездка в Канны не отложится в памяти.

— Что ты говоришь! За несколько дней произошло столько всего. Я буду тебе вечно благодарен за то, что ты взял меня на фестиваль.

— Да ну, перестань. Сначала получи роль, ведь ценен результат. Я пойду к немцам один, потом вернусь за тобой, и мы отправимся к Мишель.

— Не нужно за мной заходить.

Бриали не стал спорить, но мнения своего не изменил.

— Пока, счастливо оставаться, — сказал он Алену и ушел.

Молодой человек взглянул на часы и начал собираться на свидание с Мари. Она приехала оживленная и, выйдя из автобуса, сразу бросилась к нему.

— Я соскучилась. Не представляю, как смогу прожить без тебя две недели, — воскликнула она.

— Ничего, время быстро пролетит. Можно пригласить тебя в бар?

— Да, — решительно ответила она.

Сидя на высоком стуле за барной стойкой, она разглядывала холл гостиницы и проходящих мимо людей.

— Ты здесь живешь? — спросила она своего спутника.

— До завтрашнего утра. Хочешь посмотреть номер?

— Почему бы нет? — вырвалось у нее.

Мари удивилась своему ответу и растерянно посмотрела на Алена. Сейчас она походила на очаровательного ребенка с длинными светлыми волосами, широкораспахнутыми глазами и выражением неуверенности на лице. Ее наряд состоял из белых брюк и тонкой шелковой блузи.

— Я живу на втором этаже. Поднимемся по лестнице или прокатимся на лифте?

— На лифте, — попросила девушка.

Зайдя в кабину, Ален нажал на конопку второго этажа и дотронулся до руки Мари. Она и не подумала ее отдернуть. Тогда он наклонился и быстро поцеловал ее в губы. Оказавшись в номере, девушка вышла на балкон и остановилась у перил. Она нервничала. Ален подошел к ней сзади и обнял за талию.

— Ты — красавица, — шепнул он ей. — Я столько мечтал о сегодняшней встрече.

— Я тоже, — тихо сказала она.

Он развернул ее к себе и прижал к перилам балкона. Девушка окинула назад голову и позволила Алену целовать ее шею и лицо.

— Пойдем в комнату, — предложил он, беря ее за руку.

Она кивнула и подалась вперед, но ее кофта зацепилась за выступ перил и с громким треском порвалась.

— Какой ужас! — воскликнула Мари. — Как я поеду домой?

— Ничего страшного, я куплю тебе что-нибудь подходящее, — сказал Ален. — Неподалеку есть магазин.

Девушка моментально забыла про испорченную блузку и расположилась на диване в гостиной. Ален сел рядом и крепко обнял ее. Потом принялся медленно расстегивать пуговицы на ее кофте, поглаживая бархатистую кожу девушки. Она не сопротивлялась, но оставалась пассивной и никак не отвечала на его ласки. Он понял, что она неопытна и не стал торопиться, чтобы не напугать ее.

— Ты такая сладкая, — сказал он. — Сегодня самый лучший день в моей жизни, потому что мы вместе.

Наконец, Мари тоже почувствовала огонек желания и в свою очередь поцеловала его. Ален посадил девушку к себе на колени и приник к ее губам долгим поцелуем. Вскоре вся их одежда оказалась на полу, а молодые люди полностью отдались вспыхнувшей в них страсти, позыбыв обо всем.

Они долго не разжимали объятий, Мари первая вспомнила о позднем часе и заторопилась домой.

— Выполни свое обещание, любимый, — попросила она. — Иначе я не смогу выйти из номера.

— Мне хотелось бы иметь такую пленницу, но обещание есть обещание, — ответил Ален, поднимаясь и разыскивая свою одежду. — Вначале требую поцелуй.

Поцелуй был моментально ему дарован, и молодой человек весело направился к двери.

— Никому не открывай, — велел он Мари, — и не подходи к телефону.

— Как скажешь, — с наигранной покорностью пообещала она.

После его ухода, девушка решила принять ванну. Наполнив ее, она добавила в воду бадузана и взбила пену. Через секунду, завязав узлом волосы, Мари погрузилась в ванну.

В этот момент Бриали тихо открыл магнитной карточкой дверь номера, стараясь не разбудить друга, если тот заснул. Заметив в ванной свет, он заглянул туда и увидел почти полностью скрытую пеной девушку. Несмотря на свое крайнее удивление, он сразу узнал Мари и приветливо сказал:

— Добрый вечер.

Девушка испугано вскрикнула, и Бриали быстро закрыл дверь. Включив свет в гостиной, Бриали обнаружил порванную блузку и, усмехнувшись, пробормотал:

— Ален, оказывается, не слишком ловкий любовник.

Потом постучал в дверь ванной и спросил:

— Мари, а где наш друг?

— Ушел покупать мне новую блузку, — дрожащим голосом ответила она.

— Не бойся, я не собираюсь входить. Хочешь передам твою одежду?

— Да, пожалуйста.

Жан-Клод оставил под дверью одежду девушки и уселся в кресло. Он представил себе лицо Алена, когда тот вернется. Конечно, можно было бы проявить благородство по отношению к влюбленной парочке и уйти, но он предпочел развлечься. Пять минут спустя дверь номера открылась, и голос Алена произнес:

— Мари, я вернулся. Ты где?

Он прошел в гостиную и наткнулся на Бриали.

— Что ты здесь делаешь? — округлив глаза, спросил он Жан-Клода.

— Решил немного отдохнуть перед встречей с Мишель. Думал, сумею и тебя вытащить в ресторан. Как я заблуждался, — театрально закатив глаза, провозгласил он, — предполагая, что ты несчастен и болен.

Он засмеялся.

— Где Мари? — спросил Ален.

— Ждет тебя в ванной. Она такая хорошенькая в пене. Между прочим, она использовала мой любимый бадузан. Я хранил его для какого-нибудь торжественного случая. Но ведь он настал?

Ален с испуганым лицом бросился к девушке. До Жан-Клода донеся возмущенный голос Мари, потом она выскочила из ванной, схватила сумочку и скрылась за дверью, ведущей в коридор. Видя, что Ален собирается бежать за ней, его друг посоветовал:

— Она напугана. Лучше позвони ей завтра и все объясни. Не сомневаюсь, она тебя простит.

— Не стоило мне выходить в магазин! — в отчаянии сказал молодой человек.

— Не стоило рвать блузку. Кстати, малютка оставила ее тебе, как сувенир.

— Жан-Клод, ты ужасный циник! С тобой невозможно говорить серьезно, — заявил Ален, начиная улыбаться словам друга.

— Я готов быть серьезным, — ответил тот. — Мы пойдем к Мишель?

— Даже не знаю.

— Собирается небольшая компания, в основном друзья ее мужа. Познакомишься со всеми перед встречей с самим Аллегре. Это может оказаться полезным.

Спустя четверть часа, друзья вышли из гостиницы и пешком направились в ресторан, расположенный на соседней улице. Мишель радостно приветствовала их. С первые минуты Ален, мучимый мыслями о ссоре с Мари, чувствовал себя немного скованно, так как его мучили воспоминания о ссоре с Мари, но уже через час он веселился наравне со всеми, заразившись оживлением остальных гостей. В конце концов, у него была надежда подписать контракт на съемки, во время фестиваля он познакомился со многими знаменитыми мастерами французского кинематографа, завтра он помириться с Мари и вернется в Париж с надеждой на продолжение прекрасной сказки, в которой он вдруг очутился.

В девять утра Ален набрал номер виллы семьи Лука. Ему ответил тот же женский голос, что и в прошлый раз. Видимо, трубку снимала горничная. Он позвал к телефону Мари. После довольно продолжителного ожидания девушка ответила.

— Мари, доброе утро. Это Ален. Пожалуйста, извини за вчерашнее происшествие. Мой друг должен был пробыть у друзей весь вечер, но неожиданно вернулся, — он ненадолго умолк.

Девушка на другом конце провода тоже молчала.

— Дорогая, если бы я знал, что Жан-Клод придет, то никогда не оставил бы тебя одну в номере. Тем более в ванной, всю в пене, как русалку.

Мари кашлянула, чтобы скрыть смех.

— Не знаю, как быть, — важно ответила она. — Ты вел себя безответственно, за это две недели ты меня не увидишь, а может я пробуду в Каннах и дольше.

Чувтсвуя, что она больше не сердится, Ален вздохнул с облегчением. Бриали опять оказался прав, порекомендовав ему позвонить девушке не вечером, а не раньше утра следующего дня.

— Значит, на телефонный звонок мне расчитывать не стоит? — поинтересовался он.

— Надейтесь, господин Делон. Может, в понедельник и прозвучит важный для Вас звонок.

Ален вздрогнул.

— Мари, пообещай, пожалуйста, что обязательно позвонишь, — с волнением сказал он.

Девушка слегка удивилась, но потом приняла его волнение на свой счет и улыбнулась:

— Ну, хорошо. Позвоню, если тебе это так важно.

— Ты — моя любимая девочка. Целую и с нетерпением жду звонка, — крикнул он в трубку.

Пора было складывать вещи. Это занятие Ален ненавидел больше всего на свете. Оно напоминало ему о постоянных переездах и его прошлой неустроенной жизни.

— Когда стану знаменит, буду нанимать в отеле специального служащего, который будет упаковывать мои чемоданы, — пообещал он Бриали.

— Вот верный шанс остаться без половины ценных вещей, — сказал тот.

Друг Алена подходил ко всякому занятию творчески, поэтому его никогда не страшила рутина. Например, для каждого костюма у него был заготовлен цветной чехол: для смокинга — синий, клубный пиджак упаковывался в красный пакет, рубашки — в зеленый. Молодого человека это вначале рассмешило, но потом он тоже решил внести разнообразие в набор чехлов для одежды и раздобыл где-то упаковку от костюма фирмы “Кристиан Диор”.

— Грустно уезжать, — произнес Ален в аэропорту. — Но надо стремиться вперед.

— Если сбудется все, что тебе здесь наобещали, ты всегда будешь вспоминать свой первый фестиваль, — ответил Бриали.

— Ты прав.

— Наверное, Бриджит горит желанием узнать последние новости. Позвонишь ей?

— Еще бы. Вы вдвоем ловко заставили меня вызубрить полпьесы Кокто. Причем, Бриджит намекала мне, что отрывок может и не пригодиться.

— Предательница. Я тебе этого специально не сказал, а то бы ты не прочел пьесу.

— Нет, она мне понравилась. Ой, смотри, вон у того окна стоит Мишель.

Женщина тоже заметила их.

— С ума можно сойти. Оказывается, мы летим одним рейсом, — воскликнула она, присоединяясь к ним. — Могли вчера не расходиться, а взять утром такси и вместе приехать в аэропорт.

— Точно. Но ведь мы могли тебе жутко надоесть, — сказал Бриали.

— Ты самый скромный мужчина, из всех, кого я знаю, — заметила Мишель. — Представляете, — обратилась она к Алену, — он никогда не злится всерьез, не тревожится, — словом, не тратит эмоции попусту, а постоянно копит их, чтобы выплеснуть перед камерой.

— Кто тебе это сказал? — с интересом спросил Жан-Клод.

— Что, будешь отрицать?

— Наоборот, Мишель, это очень тонко подмечено, — ответил он.

В самолете Корду еще раз пообещала обсудить с мужем день, удобный для совместного ужина на будущей неделе. Выходя из аэропорта в Париже, Ален вспомнил свой приезд на Лионский вокзал чуть менее года назад. Ему было негде остановиться, он не имел в Париже ни одного друга, и сам город показался ему безликим. Теперь он общался со знаменитыми актерами, был своим в их компании и надеялся вскоре попробовать себя в том же поприще. Для него это было настоящим триумфом. Всего за один год он весьма заметно приблизился к своей цели — покорению “столицы Европы”.

— До свидания, Жан-Клод, Ален. Я позвоню, — попрощалась с друзьями Мишель, усаживаясь в такси.

Они, в свою очередь, погрузили чемоданы в багажник машины и отправились домой.

— Такое впечатление, словно мы никуда не уезжали, — сказал Ален.

— Ничего, поверишь, когда доложишь про фестиваль каждому знакомому. Я начинаю осознавать реальность поездки после десятого рассказа.

Они вошли в квартиру Бриали и, поставив чемоданы посреди гостиной, устремились к телефону. Соревнование выиграл Ален, вцепившись в трубку мертвой хваткой.

— Ладно, звони, — милостиво согласился Жан-Клод. — Я пока распакую вещи.

Первым делом молодой человек позвонил Бриджит Обер.

— Мы уже вернулись, — сообщил он ей. — Все было чудесно. Как ты поживаешь?

— Я видела тебя по телевизору, Ален. Передавали трансляцию с фестиваля, и твое лицо однажды мелькнуло на экране.

— Фантастика! — закричал он. — Но я удивлю тебя еще больше. Мне предложили подписать контракт с Голливудом.

— Не может быть! — воскликнула актриса. — Это нельзя рассказывать по телефону, я хочу знать все подробности. Приезжай вечером ко мне на ужин. Один.

— Спасибо, приеду, — ответил Ален, радуясь, что Бриджит не видит его улыбки. Эта женщина всегда подкупала его своей откровенностью.

— Жан-Клод, — позвал он, вешая трубку. — Я закончил разговаривать.

— Очень мило с твоей стороны, — донесся до него голос Бриали. — Ален, они вытащили из моего чемодана рубашки!

Молодой человек зашел в комнату друга и увидел, что зеленый пакет с рубашками отсутствовал.

— Вот результат твоего пижонства, — заявил он. — Разноцветные чехлы! А говорил, что нужно опасаться гостиничных служащих.

Однако, заметив уныние Жан-Клода, замолчал.

— Я не представляю, почему со мной всегда случаются подобные вещи, — сказал Бриали. — Ведь этот случай далеко не единственный. Когда я улетал из Германии, позабыл в номере билеты на самолет. Стоял в аэропорту и не знал, что делать. В результате, меня нашел представитель киностудии и успел вовремя вручить билеты. Может, я и рубашки в гостинице оставил?

— Мне кажется, ты положил их в чемодан.

— Что ж, тогда пора собираться в магазин мужской одежды.

— Не расстраивайся, их выкрали твои поклонницы!

— Маленькое утешение. Пойдешь со мной в магазин?

— Извини, не могу. Бриджит пригласила меня ненадолго зайти к ней.

Бриали не стал напоминать Алену про Мари. Мишель Корду была права: он берег эмоции и старался не вмешиваться в чужие дела. Сам молодой человек не считал, что поступает нечестно по отношению к девушке. Он имел свойство забывать события, происшедшие в другом городе. Приехав в Париж, он потерял связь с Мари, словно самолет перенес его в другое измерение, а здесь материальной оставалась Бриджит Обер.

По дороге к ней Ален купил цветы. Поднимаясь на второй этаж, он вспомнил, как они жили вместе и почувствовал легкую ностальгию по прошлому. Молодой человек быстро преодолел последние ступени лестницы и позвонил в знакомую дверь. Бриджит распахнула ее и раскрыла объятия:

— Добро пожаловать, дорогой.

Он поцеловал ее и протянул букет. Актриса была тронута и в душе окончательно простила ему недавнее бегство из ее квартиры. Они прошли в гостиную, и сели за накрытый стол. Бриджит приготовила все любимые им блюда. По тому, как она встретила его, Ален заметил разительный контраст между прошлой жизнью с ней и своим сегодняшним появлением. Тогда он был всего лишь ее любовником, никому неизвестным юношей, а сейчас он имел заманчивое предложение от знаменитого продюсера и был полон надежд добиться успеха. Бриджит встречала его, как почетного гостя.

— Ты уже подписал контракт? — с любопытством спросила она. — Я слышала в Голливуде много платят даже тем актерам, кто не исполняет главные роли.

— Пока я только прошел интервью у представителя Зельцника. На следующей неделе получу ответ.

— Как интересно! Жан-Клод тебя с ним познакомил?

— Нет, американец сам подошел ко мне и спросил, не актер ли я. Мне сразу вспомнился монолог из пьесы.

— Потрясающе! С кем еще встречался?

— Жан-Клод познакомил меня с массой разных людей: продюсеров, сценаристов и актеров. На обратном пути он здорово пострадал: сегодня утром не обнаружил в чемодане части вещей. Сейчас обновляет свой гардероб. Пожалуй, это все новости.

— Как приятно видеть тебя здесь, Ален. Кажется, будто ты и не уезжал, — сказала Бриджит, глядя ему в глаза.

— Нет, я долго отсутствовал и мне хочется проверить убранство одной комнаты, — ответил он.

Поднявшись из-за стола, Ален обнял актрису и увлек в спальню, где между любовниками состоялось полное примирение. Когда он собрался уходить, Бриджит печально посмотрела на него и нежно поцеловала.

— Звони, я буду рада вновь увидеть тебя, — сказала она на прощание.

— Я тоже буду рад, — улыбнулся Ален. — До встречи.

“Потрясающая женщина”, подумал он, спускаясь по лестнице, “ни упреков, ни ревнивых распросов. Надо встречаться с ней почаще.”

Выходные он провел ужасно, вздрагивая от каждого телефонного звонка и стараясь при этом не показать Жан-Клоду, как он нервничает. Алену почему-то казалось, что если ему не позвонят из Рима, то произойдет крушение всех его надежд: на встречу с Мари, на предложение участвовать в фильме Аллегре и со временем сделать карьеру в кино. Бриали, как мог, отвлекал его от тревожных мыслей, но в конце концов настроение друга передалось и ему. В результате они провели все воскресенье дома, слушая по радио музыку и просматривая несколько новых сценариев, присланных Жан-Клоду.

В девять часов утра раздался телефонный звонок. Оба друга уже давно проснулись и сидели в гостиной. Бриали кивнул Алену на телефон и сделал вид, что погрузился в чтение газеты. Тот снял трубку.

— Доброе утро. Это господин Делон? — услышал он мужской голос, принадлежащий Гарри Уилсону.

— Да, мистер Уилсон, это я.

Жан-Клод порывисто сложил газету, бросил ее на стол и, не скрывая интереса, начал внимательно прислушиваться к репликам Алена.

— Конечно, я смогу прилететь, мистер Уилсон. Благодарю за Ваше предложение. Перезвоню Вам завтра и подтвержу вылет.

Молодой человек повесил трубку и повернулся к Бриали.

— Меня приглашают в Рим на пробы, — сказал он неуверенным голосом. — Не могу поверить…

Его друг очнулся первым.

— Победа! — закричал он. — Давай устроим потрясающий праздник по этому случаю! Пригласим всех знакомых.

— Нужно найти Бриджит. Она просила сразу сообщить ей новости.

Жан-Клод пошел за шампанским, и в этот момент телефон зазвонил снова. У Алена появилась неприятное предчувствие, что Уилсон решил отменить пробы. Он нехотя снял трубку и услышал приветливый голос Мари.

— Здравствуй. Как у тебя дела? — спросила она. — Что происходит в Париже?

— Мари, в конце недели я уезжаю в Рим на кинопробы. Надеюсь, что ты будешь в городе, когда я вернусь.

— Кинопробы? Здорово! Да, мы всей семьей приедем в Париж дней через десять.

— Целую тебя и жду встречи.

Жан-Клод появился с бутылкой и бокалами.

— Я тобой страшно горжусь, — признался он Алену. — Желаю, чтобы условия контракта превзошли все твои ожидания.

— О, для меня вызов в Рим уже величайшая награда.

— Смотри не заяви об этом продюсеру, а то в первом фильме будешь играть бесплатно, — засмеялся Бриали.

— После твоих наставлений — никогда!

Тревожное ожидание сменилось бурным весельем. Они начали обзванивать друзей и знакомых. Причем, Жан-Клод так искренне радовался удаче друга, что расказывал всем о контракте с неподдельной гордостью.

Бриджит Обер тоже издала восхищенное восклицание, узнав о приглашении Уилсона.

— Алену нужно сделать несколько проб перед камерой, — сказала она Бриали. — Только не представляю, как это организовать.

— Ни в коем случае, — принялся доказывать тот. — В Риме все в курсе, что он не актер. Ему не надо будет никому доказывать свой опыт. Он всему научится в Голливуде, станет играть, как американец.

— С тобой не поспоришь, — немного обиделась актриса.

— И не спорь. Приезжай вечером на праздник в честь Алена.

Виновник переполоха сидел в своей комнате, погруженный в мечты об открывающихся перед ним перспективах. Во время разговора с Мари ему хотелось поделиться с ней своим восторгом, но он не мог этого сделать из-за того, что поддержал игру Бриали, представившего его девушке, как актера.

В комнату заглянул Жан-Клод.

— Вечером придет человек двадцать, — поставил он в известность Алена. — Давай готовиться.

Гости собрались около десяти вечера. Каждый пришедший заставлял Делона расказывать о знакомстве с Гарри Уилсоном и его предложении. После двух сумасшедших месяцев в квартире Жан-Клода, Каннского фестиваля и сегодняшней вечеринки, Алену стало казаться, что вся его жизнь превратилась в одно нескончаемое торжество. Его друг умел устроить праздник по любому поводу, а ради такого случая особо постарался.

Обер весь вечер не отходила от молодого человека, и Бриали произнес тост:

— За вдохновительницу будущей звезды — Бриджит!

Ален поддержал тост, но в душе считал своим талисманом Мари Лука.

— Я чувствую, что наш совместный ужин откладывается на неопределенное время, — обратилась к Бриали и Делону Мишель Корду. Когда она разговаривала с Аленом в ее голосе больше не звучали покровительственные нотки, которые так задевали его прежде. Он был на пути к подписанию выгодного контракта и в недалеком будущем мог стать популярным актером. С этим начали считаться.

— Мишель, — сказал Бриали, — пусть он летит в Италию. Я остаюсь в Париже и с удовольствием приду к тебе на ужин.

— Что ж, придется завязывать фартук и жарить целиком ягненка. Мне известны твои вкусы и аппетит, — засмеялась она.

Вечер подходил к концу. Голова Алена была переполнена советами, которые каждый гость считал себя обязанным дать. Кто-то рекомендовал перед съемкой проверить угол падения света главного прожектора, кому-то в свое время гример попал кисточкой в глаз, и он предлагал молодому человеку самому заняться макияжем. Вначале Делон внимательно слушал все советы, но вдруг заметил насмешливый блеск в глазах Бриали. Его друг искренне потешался над рвением гостей запутать новичка. Наконец, он не выдержал и вступил в беседу:

— Интересно, как вы себе представляете Алена, ползающего между камерами и поправляющего прожекторы? Там есть прекрасные профессионалы, которые его близко не подпустят к аппаратуре. Во время съемкок есть только один важный момент — не смотреть в камеру. В остальном придется довериться режиссеру.

Ален вышел проводить Бриджит Обер. Они долго не могли поймать для нее такси и, обнявшись, прошли пешком полдороги до ее дома.

— Пойдем до конца, — предложила она, — во всех смыслах. Утром вернешься домой.

— Извини, но мне надо прийти в себя после недельного ожидания звонка от Уилсона, — сказал Ален. — Сегодня всю ночь просплю, как убитый.

— Ладно, — попыталась скрыть разочарование Бриджит. — Не сомневаюсь, что у тебя все сложится успешно.

Тут они заметили проезжавшее мимо такси, и остановили его. Оказавшись дома, молодой человек позвал Бриали, но тот задремал на диване в гостиной. Ален решил не будить друга, и прошел в свою комнату.

Он проснулся от звона разбившегося стекла. Заглянув в гостиную, он обнаружил стоявшего посреди комнаты Жан-Клода, безуспешно пытавшегося собрать пустые бутылки из-под вина, оставшиеся после вчерашнего пиршества. Одна из них разбилась, и осколки рассыпались по полу. Ален бросился на помощь Бриали.

— Отлично повеселились. А я думал, Обер тебя похитила и прячет у себя, — заметил тот. — Почему ты вчера вернулся?

— Я устал и хотел как следует выспаться. Мне уже кое-что не нравится в профессии актера, — ответил Ален.

— Что именно?

— Необходимость ждать.

— Господи, ну и заявление. Все вынуждены ждать чьих-то решений, не только актеры. Зато как приятно, когда тебя приглашают на роль.

— Ты прав. Завтра я получу билет в Рим и забуду обо всем, кроме будущих проб.

— Только не вспоминай, пожалуйста, дурацкие напутствия наших знакомых. Старайся держаться перед камерой естественно и внимательно слушай Уилсона и Зельцника.

— Жан-Клод, ты стоишь тысячи учителей, — сказал Ален.

Тому понравился комплимент, и он улыбнулся.

До отъезда в Италию Делон не разговаривал по телефону ни с Бриджит, ни с Мари. Актриса не беспокоила его, понимая, в каком состоянии он находится перед первыми съемками, а Мари больше не звонила. Бриали проводил его в аэропорт.

— Мне почему-то кажется, что мы опять летим в Канны, — произнес Ален. — Слишком быстро все произошло.

— Ничего себе, — сказал Жан-Клод. — То тебе не нравится ждать, то недоволен скоростью развития событий. Не волнуйся, все будет в порядке.

Молодой человек прошел на посадку и подумал, что напрасно не сообщил матери об этом приглашении. Она мечтала о его возвращении в Бур-ля-Рейн после армии. На что он мог расчитывть в этой глуши? После воспоминаний о родном городишке Алену гораздо сильнее захотелось заключить контракт и обеспечить свое будущее.

В Риме его встречал водитель, державший в руках табличку с надписью “Делон”. Он отвез будущего актера в гостиницу и передал ему записку от Гарри Уилсона с указанием времени встречи с Зельцником на следующий день. До ужина оставалось несколько часов, и Ален решил осмотреть город. Он сторонился шумных толп туристов и не стал заходить внутрь Колизея, а долго смотрел на него с холма, где лежали развалины виллы Нерона. Гуляя по центральным улицам, он внимательно разглядывал проходящих мимо девушек, но вскоре немного разочаровался — они показались ему слишком смуглыми. Впрочем, некоторые проявляли к нему интерес и были не прочь познакомиться, но он плохо понимал по-итальянски. Вечером из отеля он позвонил Жан-Клоду и рассказал о дне, проведенном в Риме.

— Я с тоской вспоминаю нашу поездку в Канны, — сказал он другу. — Мне здесь неуютно и скучно.

— Удивительно! — воскликнул Бриали. — Насколько я помню во время фестиваля, ты проводил все вечера, заперевшись в номере. Кто тебе мешает представить, что сейчас ты находишься там?

— Ты меня утешил, — весело ответил Ален. — Завтра перезвоню сразу, как вернусь от Зельцника.

— Договорились. Кстати, тебе звонила Мари. Мы с ней мило поболтали.

— Не смей приставать к моей девушке, — сказал Ален. — Я очень скоро буду в Париже.

— Она тоже. У нее приятный голос, и она обладает чувством юмора. Представляешь, заявила, что я ее лучший друг, потому что с пониманием отнесся к ее купанию в ванной у нас в номере.

На мгновение Делон отвлекся от мыслей о завтрашней встрече и вспомнил про свидание с Мари. Казалось, с тех пор прошло несколько лет.

— Почему ты молчишь? — спросил Бриали. — Ты же не всерьез ревнуешь?

— Конечно, нет. Можешь поговорить с ней, пользуйся моим отсутствием. До свидания.

Ален положил трубку и упал в кресло. “Все-таки в Каннах было спокойнее,” подумал он.