Альма

Глава 8. Видящая

Проснувшись рано утром и умяв очередную порцию химикатов, я, вместе со Сном и Антоном, спустился в столовую на завтрак. Сегодня повара решили порадовать нас ароматным грибным супом и овсяной кашей на молоке, довеском к которой шла яичница-глазунья. Несмотря на название, каша была выше всяческих похвал, причем настолько, что я даже попросил добавки. Все-таки хороших на базе держат поваров, нечего сказать. Казалось бы, из простых, по сути, вещей они могли сварганить настоящее произведение вкусового искусства.

Вернувшись от раздачи с добавкой, я стал свидетелем весьма интересного спора наставника с моим другом. Стен вообще был каким-то жизнерадостным парнем. Отлично разбирался в культуре и кино, и мог говорить практически на любую тему часами. Казалось, просто не было такой вещи, в которой бы он не понимал или не знал о ней нечто занимательное или же просто интересное. Он легко поддерживал разговор, шутил, смеялся, и производил исключительно хорошее впечатление. Этакий рубаха-парень, которого уже через несколько минут после знакомства, как-то совсем незаметно начинаешь считать своим другом и относиться к нему вполне доверительно. Полезное качество, отметил я про себя.

Вот и сейчас, удобно расположившись за столиком и допивая компот из граненых стаканов, они увлеченно спорили на тему современных ужастиков, а именно какую самую страшную рожу они видели в своей жизни. Очень интеллектуальный спор…

— А я говорю, что все это фигня! — не унимался мой друг, увлеченно доказывая свою точку зрения, — Сейчас на компе таких монстров навертеть можно, что все эти ваши зомби и маньяки даже рядом не стояли. Что в них вообще страшного? Ну, мертвяк и что с того? Их сейчас уже даже дети не боятся — привыкли.

— Это все потому, что никто их в реальной жизни не видел, — спокойно пояснил Сейнульв, вылавливая ягодку со дна своего стакана, — а к картинке по телевизору глаз привыкает очень быстро.

— И все равно, я считаю, что придумать можно нечто и пострашнее, чем то о чем вы говорите.

— Нельзя, мой друг, — не согласился тот, — все самые страшные ужасы основаны именно на изменении и преображении человеческого тела. Не так страшен монстр, уже изначально бывший таковым, как человек, потерявший свою человеческую сущность. Если ты вспомнишь, то поймешь, что все самые страшные фильмы были построены именно на элементах, накрученных на людской образ. Это психология. Режиссеры прекрасно это знают и пользуются.

— Ну, хоть один пример, — усмехнулся мой друг, — я много чего смотрел, так что сравнить есть с чем.

— Пример? — задумчиво проговорил Стен, — да пожалуйста.

Его лицо моментально преобразилось в настолько чудовищную маску, что я выронил из рук поднос, так и не донеся его до нашего столика. Антон же вообще так шарахнулся в сторону от неожиданности, что упал со стула и хлопнулся на спину, ударившись головой об пол и потеряв сознание.

— Нет, ну он же сам просил, — повернулся ко мне мастер, улыбаясь большим ртом с длинными иглами зубов и смотря на меня пустыми глазницами.

Я осторожно кивнул и попятился, пытаясь унять дрожь в руках. В этот момент мне очень хотелось облить учителя святой водой и бежать оттуда куда глаза глядят, визжа во все горло, но ноги плохо слушались.

Вздохнув, и приняв свой первоначальный облик, Сейнульв поднялся из-за стола и начал приводить в чувство потерпевшего. Легко подняв с пола сто тридцати килограммовую тушку спецназовца, он усадил его на стул и положил руку на голову, заботливо придерживая за плечи. Пришел в себя тот быстро и довольно бурно, попытавшись вскочить и размахивая руками, однако все эти попытки были пресечены на корню. Убедившись, что ученик уже пришел в адекватное состояние, мастер усмехнулся и вернулся на свое место.

— Это что еще такое вы мне тут устроили?! — раздался за моей спиной возмущенный голос поварихи.

Проследив за ее взглядом, я обнаружил у себя под ногами перевернутый поднос с едой и остатками посуды.

— Это, что я теперь, по-вашему, должна все это убирать?! — уперев руки в бока, продолжала возмущаться она.

— Я нечаянно, — повинился я, — сейчас все уберу. Только веник с тряпкой дайте.

— Да уж конечно уберешь, куда ты денешься, — уже тише буркнула она, направляясь обратно на кухню.

По быстрому прибравшись на полу, под ехидные смешки Стена и его замечания по поводу, недостаточной подготовки учеников Владимира, которые до сих пор так и не научились правильно падать я направился на занятия к Алисе. Антон топал рядом, угрюмо сопя и отказываясь как-либо комментировать случившиеся. Я его прекрасно понимал, поэтому деликатно помалкивал до самых лабораторий.

Алиса уже ждала нас в своем рабочем кабинете, одетая в белоснежный халатик, как всегда жизнерадостная и полная энергии. Как будто и не было вчера всей выволочки за случившееся. Впрочем, это уже не наше, а их семейное дело.

Поздравив Антона с успешным слиянием, она два часа заставляла его отрабатывать на различных растениях, добившись вполне хорошего и качественного результата. А именно того, что теперь мой друг мог легко входить в подобное состояние вполне осознанно и контролировать все процессы, происходящие как в чужом, так и в своем собственном теле, и особенно — расход энергии.

Я же в это время отрабатывал навыки целительства на «Макете». Да-да, именно так, с большой буквы. Макетом было тело мужчины, примерно лет тридцати пяти, лежавшее на одном из столов и полностью подключенное к системе полного жизнеобеспечения. Как объяснила Алиса, теперь все необходимые навыки и всевозможные аварийные ситуации мы будем отрабатывать именно на нем. Тело погибшего человека было доставлено сюда из городской больницы. Мозг было уже не вернуть, так как прошло довольно много времени с момента гибели, а вот все остальное одаренные смогли восстановить и теперь использовали тело в качестве наглядного пособия и материала для тренировки. В таких условиях одаренные могли оттачивать свои навыки лечения на почти живом материале, не боясь угробить пациента, что было вполне разумно.

Оставив Антона под присмотром одного из одаренных лаборантов, мучить многострадальную печень, Алиса вплотную занялась проверкой освоенных мною вчера знаний, попутно вставляя свои комментарии и рассказывая о том, что было упущено или недостаточно полно раскрыто в книге. В принципе вся наша работа сводилась к тому же что и раньше. Мастер старалась всеми силами навредить лежащей на столе тушке, а в мою задачу входило исправить все то, что она натворила.

По началу задания были не сильно сложные: царапины, порезы, небольшие термические или химические ожоги, то есть все то, что можно было отнести к обычным травмам. С этим я справлялся без труда, попутно для себя отметив, что при борьбе с ожогами от третьей степени и выше, гораздо проще срезать пострадавший участок и вырастить его заново, чем долго и муторно заниматься восстановлением клеток, постепенно оттесняя поврежденный фронт к периферии тела.

Дальше было сложнее. Лечение разрывов и травм внутренних органов, костей, нервных узлов, суставов и сосудов. По идее ничего сложного в этом не было, если дело касалось собственного организма, ведь все неполадки он исправлял сам и в кратчайшие сроки даже без контроля сознанием, но этот же процесс превращался в настоящее искусство, если дело касалось чужого тела. Так, например, при ранении сердца, ни в коем случае нельзя было запускать его сразу после исцеления, потому что сгустки крови и грязь могли распространиться дальше по сосудам и привести к довольно неприятным последствиям, после которых пришлось бы восстанавливать половину кровеносной системы уже всего тела. Поэтому в таком случае рекомендовалась полная очистка всей области ранения и прилегающих к ней участков, с обязательным выводом всего лишнего через края раны. При этом состояние мозга пациента контролировалось одаренным и поддерживалось в надлежащем состоянии. И только после того как врач убеждался в оптимальном результате — производился запуск главного органа. В общем, нюансов была масса.

Прозанимавшись до самого вечера и добившись полного опустошения внутреннего резерва, Алиса отпустила меня отдыхать, попутно рассказав, что после прохождения полного курса анатомии и хирургии, у меня будет экзамен, принимать который соберется целая комиссия, состоящая из нее самой, Духобора и Архипа Петровича. Ну, а после успешной его сдачи мы должны будем перейти к другим разделам. А именно вирусологии, противодействию ядам (в том числе и боевым отравляющим веществам) и работе с геномом. Прохождение каждой темы будет заканчиваться все тем же экзаменом, после чего начнется уже курс строения животных и растений и умению взаимодействовать с ними.

Увидев, как после услышанного я схватился за голову, Алиса только усмехнулась и пояснила, что последний пункт не заставляет разбираться еще и в их анатомии, а просто содержит лишь общие знания по строению и учит управлять их сознанием, движением и ростом. Немного успокоившись, я пожелал ей спокойной ночи и отправился к себе в комнату, где меня уже давно дожидался Антон, от скуки штудирующий ту же самую литературу, которой я занимался вчера. Уже с удобством развалившись на кровати, запоздало вспомнил, что так и не поужинал сегодня, однако усталость была настолько сильной, что подняться и топать в столовую казалось воистину непосильной задачей. Поэтому махнув на все рукой, я повернулся на бок и провалился в глубокий сон.

Дальнейшие дни слились в одну сплошную полосу. Решив не тратить время даром, Алиса гоняла нас по полной программе, обучая секретам медицины. Стейнульв тоже старался не отставать и к концу недели сумел-таки залегировать нас до конца. Как выяснилось, изначально он тратил на нас не полный свой резерв, а только его часть. Ведь кому охота доводить себя до полного истощения? Но потом, слегка поразмыслив, решил не экономить и справиться с этой задачей как можно быстрее, чтобы мы могли проверить свои новые тела уже в понедельник на практике с Владимиром. Да и самому потом меньше возиться. Разумеется, отказываться мы не стали, хотя особо нас никто и не спрашивал. Поэтому в четверг все уже было готово.

Небольшим сюрпризом для меня стал тот факт, что после всех этих манипуляций моя тушка приобрела практически первоначальный вид, почти полностью растеряв весь мощный мышечный каркас к которому я уже успел привыкнуть и даже начал немного гордиться. Глядя на мое возмущение, мастер только усмехнулся и пояснил, что делает из меня бойца, а не грузчика. Большой объем мышечной массы потребляет большее количество кислорода, а следовательно и быстрее устает. Более того настоящая сила и выносливость достигается в основном статическими упражнениями, бегом, ну и практикой боя разумеется, а вовсе не теми методами, о которых я думал раньше. Он же, изменял и усиливал как раз те группы мышц, которые и были нам необходимы для дальнейших тренировок и которые должны были существенно облегчить занятия с Владимиром. Попутно приводилась в порядок и усиливалась скорость реакции, координация и моторика. Разумеется у одаренного эти характеристики и так намного превосходили обычные человеческие, но благодаря их усилению до максимума на физическом уровне результат получался поистине впечатляющим. В конце концов, одаренный в отлично тренированном теле, находящимся на пике своих сил и развития всегда превзойдет того же, только с дряблыми мышцами и пивным животом. Усиление может и будет одинаковое, в те же самые семь раз, но по общим характеристикам у второго не будет никаких шансов даже по силе.

В общем, Стен меня вернул визуально практически в то же самое состояние, в каком я был раньше. Ну, разве что самую малость я стал покрепче и порельефнее, перестав выглядеть ходячим скелетом и превратившись в обычного, крепко сложенного парня. Однако мой вес никуда не делся и по-прежнему находился в районе ста килограммов, вызывая дикий диссонанс между размером и массой. Впрочем, чтобы это заметить, меня нужно было поставить на весы или поднять на руки, а заниматься этим вряд ли кому-нибудь будет интересно.

Та же самая участь постигла и Антона. Будучи по природе здоровяком, он философски отнесся к небольшому «похудению», пошутив, что он давно собирался растрясти лишний жирок. На разумное замечание, что в массе-то он все-таки прибавил, он только отмахнулся, не став заморачиваться по столь незначительному поводу. Раз надо — значит надо и не стоит даже думать об этом. Тем более, что приведение себя в отличную физическую форму за неделю не вставая с кровати, вызывало только чувство восхищения. Эх, все-таки работай Стен в какой-нибудь клинике по коррекции веса, отбою бы у него не было от клиентов. Только и знай — греби деньги лопатой.

Все это время база жила своей обычной размеренной жизнью. Не было никаких происшествий (если не считать выходки Антона с фиалкой), аварий или каких-то проверок из центра. Нет. Спокойная, даже немного рутинная работа. Каждый знал свое дело, проводил исследования, писал отчеты. В такой атмосфере нас, казалось бы, даже не замечали. Разве что изредка, кто-то подходил к нам поболтать во время обеда в столовой или когда мы отдыхали на спортивной площадке. В основном это были молодые сотрудники или дети, стремящиеся поближе познакомиться с новыми членами коллектива. Более старое же поколение, держалось особняком, занимаясь своими делами и не делаkj никаких попыток заговорить с нами, если этого не требовали их прямые обязанности. Как потом объяснил Духобор, это было не отсутствие любопытства или банальное безразличие, а просто нас не хотели отвлекать от обучения, прекрасно понимая, как важно успеть получить грамотное развитие и как много на нас сейчас свалилось работы. В таком ключе прошла вторая неделя моего пребывания на базе, или вернее сказать базах.

В пятницу я проснулся в шесть десять утра, и некоторое время просто лежал, с недоумением уставившись на будильник. Никто меня не будил, не врывался в двери с чайником и не заставлял есть килограммы химии. Хорошо то как! Скоро выходные… Осталось только посетить занятия у ясновидящей и можно спокойно отдохнуть целых два дня. Только сейчас я понял как же устал за все это время. Даже не столько физически, ведь подобную усталость можно было легко снять настойками или банально регенерацией, а именно морально. Слишком многое на меня свалилось за последние дни.

Поднявшись с кровати и по-быстрому надев джинсы с футболкой, я решил навестить Антона. Как я и предполагал мой друг уже тоже успел проснуться и теперь лежал на своей койке, уставившись взглядом в потолок.

— Тоже не спится? — спросил я, заходя к нему в комнату.

— Угу.

— Режим дело такое. Зато выходные скоро. Ты домой-то поедешь?

— Далековато мне ехать придется, — ответил он, со вздохом вставая и принимаясь одеваться, — в Ростов сильно не накатаешься, тем более на два дня.

— Эк… и где ж ты жить будешь? На базе?

— А где ж еще. Не квартиру же мне снимать, ради двух дней в неделю.

— Не повезло… — протянул я, покачав головой, — здесь конечно здорово, но и развеяться немного надо. Не все же на одном месте сидеть.

— А я и развеюсь, — пожал он плечами, — по городу погуляю, достопримечательности местные посмотрю. Надеюсь, составишь мне компанию? Я у вас до этого ни разу не был.

— О чем разговор! — обрадовался я, — Конечно все тебе покажу. Кстати, если хочешь, можешь у меня покантоваться некоторое время. Я один живу в однушке, места всем хватит.

— Спасибо, — улыбнулся он, — но стеснять тебя я не хочу. Лучше здесь пока побуду, тут тоже своеобразный курорт, где еще такой найдешь, особенно посреди зимы?

— Хм…. Ну смотри, если передумаешь, то я всегда рад.

— Спасибо.

В это время дверь в комнату распахнулась, и в нее буквально влетел Стен.

— О, я вижу, вы уже проснулись, — обрадовался он, — это хорошо! Сейчас бегом на завтрак и к девяти часам, чтобы уже были на занятиях с Марией. Для тех, кто еще не понял, она — ваша наставница по видению. Адрес указан в бумажке, — он сунул мне в руки сложенный вчетверо лист бумаги, вырванный, судя по всему, из какой-то газеты, — я вас довезу до города, а дальше уже сами ножками дойдете. Ну, или на автобусе, тут уж как вам больше нравится. С базы выезжаем в восемь ноль-ноль. Вопросы?

— У матросов нет вопросов, — отрапортовал я.

— Совершенно зря, хотя в данном случае и верно, — поднял он вверх указательный палец, — ладно, информацию вы получили, так что давайте собирайтесь. Буду ждать вас в наружном домике охраны. До встречи.

С этими словами он повернулся и так же стремительно вышел из комнаты.

— Вот ведь неуемной энергии человек, — покачал головой я, глядя ему вслед, — энергетиками его тут кормят что ли?

— Характер такой, — пожал плечами мой друг, — чего там у нас с адресом-то?

Развернув газетный лист, вырванный из бесплатной газеты «Шанс», который каждую неделю рассовывали в почтовые ящики нашего города («кошкина радость» как называли его в народе) я очумело уставился на одно единственное объявление, занимавшее небольшую часть страницы, и единственно подходящее нам по теме. «Магистр белой магии Мария. Срочная магическая помощь. Ясновидение. Телефон. Адрес». На небольшой фотографии ниже была запечатлена пожилая женщина лет шестидесяти, одетая в какой-то черный балахон и держащая в руках красную свечу рядом с хрустальным шаром, вольготно расположившимся на столе.

— Это что, шутка? — удивленно спросил Антон, заглянув через мое плечо в бумагу.

— По ходу нет, — покрутил головой я.

— Но это же фигня какая-то!

— Кто спорит? Но раз нам дали именно это объявление, то придется по нему идти.

— А может Стен просто решил над нами поиздеваться?

— Нет, он, конечно, приколист, но в вопросах обучения серьезен как никогда, так что вряд ли.

— Да ты посмотри на эту тетку! Это же надувательство чистой воды!

— Ну, может она совмещает…

— Работу на ФСБ и частный бизнес? — с иронией спросил он.

— Одно другому не мешает, — отмахнулся я, — на месте разберемся, тем более это не так уж и далеко. Улица Шелковая, 2. По вон той улице на любом автобусе доедем. Так что не переживай.

Закончив на этом разговор, мы направились собирать вещи и приводить себя в порядок. Вещей у меня как таковых особо и не было, поэтому, недолго думая, я просто покидал в сумку разбросанные по комнате тряпки и отправился в ванную. Холодный душ быстро прогнал остатки сна и плохое настроение, подарив заряд бодрости и сил. Тщательно растеревшись пушистым полотенцем я, переодевшись во все чистое, спустился на завтрак.

В столовой к тому времени собралось уже довольно много народу, спеша подзаправиться перед будущим рабочим днем. Но все равно большая часть персонала еще дрыхла в своих постелях, живя по собственному, удобному им графику. Такое поведение уже давно перестало меня удивлять, в конце-концов в свое время я тоже работал в институте и радовался возможности выстраивать свой рабочий день по своему усмотрению.

Наскоро перекусив и переодевшись в теплую одежду, мы направились к выходу с базы, где нас уже поджидал на своем стареньком «Пежо» Стен. Предосторожность была не лишней, так как за пределами действия климатической установки температура по-прежнему держалась в районе минус двадцати пяти градусов.

Всею дорогу до города Стейнульв охотно отвечал на вопросы моего друга по поводу нашего сегодняшнего обучения и госпожи Марии в частности. Причем нес такую ахинею, что в конце-концов Антон понял, что над ним просто на просто издеваются и обиженно замолк, ни проронив больше ни слова.

Мастер высадил нас в районе Предмостной площади, и, пожелав удачи, уехал по своим делам на левый берег. Нам же оставалось только сесть на автобус и спокойно добраться до нужного места. Дорога много времени не заняла, поэтому спустя всего двадцать минут мы уже звонили в обшарпанную железную дверь квартиры, номер которой был указан в объявлении. Попасть в сам подъезд удалось без труда. Не смотря на наличие толстой двери и домофона, ни то ни другое давно уже не работало, что не могло положительным образом сказаться на состоянии подъезда. Стены сплошь пестрели граффити и каракулями местных художников, а на полу между вторым и третьим этажами уютно спал бомж, через которого пришлось аккуратно переступить, чтобы подняться дальше по лестнице.

Надо признаться никогда не понимал этих «художников», которые ничего толком не умея рисовать, оставляют свои подписи буквально на каждом клочке свободного пространства. Нет, порой встречаются настоящие мастера своего дела, изображающие на асфальте и гаражах поистине великолепные картины достойные выставок, но таких было очень мало. Вздохнув, я нажал на кнопку звонка еще раз.

Неожиданно дверь распахнулась без обязательного в наше неспокойное время «Кто там?» и на нас уставились внимательные глаза той самой пожилой женщины изображенной на рекламном объявлении. Только в отличии от фотографии на оригинале не было никакого темного балахона, а красовался обычный домашний халат и уютные мягкие тапочки с красной опушкой. Внимательно оглядев нас из под приспущенных очков в толстой пластиковой оправе она слегка посторонилась и сказала:

— Проходите молодые люди. Только сапоги снять не забудьте.

Переглянувшись с другом, я сделал шаг в квартиру и, уже снимая одежду в прихожей поинтересовался:

— А что же вы сразу дверь открываете? Вдруг там маньяк какой бы стоял.

— В вас нет угрозы, — пожала плечами женщина, — пойдемте в комнату, там удобнее будет разговаривать о ваших проблемах.

По-быстрому скинув сапоги и повесив куртки на вешалки мы прошли в гостиную. Здесь все было обставлено как у каждой уважающей себя гадалки, или экстрасенса, как модно сейчас говорить. Темные шторы на окнах, приглушенный свет. На большом круглом столе в центре комнаты стояли свечи, хрустальный шар и большая колода карт красивой расцветки. Разумеется, гадальных и явно не самых дешевых. Возле стола, во главе которого уже восседала наша будущая наставница, стояла пара стульев, причем явно антикварных, либо сделанных под антиквариат (моих скудных знаний не хватало чтобы отличить одно от другого). Чуть в стороне от этого «рабочего места» находилась удобная кожаная кушетка, над которой висели иконы. Тоже известный прием. Многие гадалки использовали его для того чтобы показать что они, мол, работают только с Высшими Силами и никакого греха в посещении подобного заведения нет. Должно быть с теми кто не читал Библию это работает.

— Присаживайтесь молодые люди, — мягко сказала она, видя, что мы в нерешительности застыли на пороге. И дождавшись когда мы воспользуемся ее советом продолжила, — что привело вас ко мне?

— Ну…, - немного неуверенно начал я, чувствуя себя немного не в своей тарелке, — мы как бы учиться пришли.

— Я не беру учеников, — покачала головой Мария, — я только помогаю людям найти их путь и решить небольшие жизненные проблемы. Не более того. Вы обратились не к тому человеку.

— Вы не совсем меня поняли, — начал я, удивленный подобным поворотом. Неужели ее не предупредили по поводу нашего визита?

— Я прекрасно вас поняла, — отрезала она, — но это не изменит моего ответа. Если у вас все, то попрошу не задерживаться, у меня скоро должна быть важная встреча.

— Я думаю, что мы она и есть, — вежливо улыбнулся Антон, впервые за все время подав голос, — но меня немного смущает ваша компетенция, раз вы до сих пор так и не смогли предвидеть этого.

Последние слова он особо выделил интонацией и с ожиданием уставился на слегка озадаченное лицо гадалки. Однако ответить нам она так и не успела, потому что как раз в этот момент распахнулась дверь соседней комнаты и в приемную вошла девочка лет двенадцати.

— Бабушка это ко мне, — слегка заспанным голосом проговорила она и, повернувшись к нам улыбнулась, — привет.

Небольшого роста, совсем худенькая, одетая в шортики и маечку она с ожиданием уставилась на нас. Аккуратный хвостик светлых волос, собранный на затылке, слегка подрагивал от небольшой дрожи, которая бывает у человека, когда он резко проснулся и сразу встал с кровати. В который раз за день я понял, что уже ничего не понимаю.

— А, так это те самые одаренные? — обрадовалась бабушка, — ну, тогда все понятно. Пойду тогда что ли чайник поставлю. Ты, что будешь на завтрак? — обратилась она к девочке.

— Пирожки, — мигом ответила она, — с вечера они еще должны били остаться.

— Конечно остались, — улыбнулась та, — я их столько наделала, что даже молодым людям хватит от пуза. Пойду, разогрею тогда, а вы пока занимайтесь.

С этими словами она встала, поправила халат и удалилась в коридор туда, где по моему предположению должна была находиться кухня.

— Ну, что так и будем молчать? — улыбнулся ребенок, судя по всему довольный произведенным на нас эффектом, — давайте знакомиться что ли? Меня зовут Мария. Я ваша наставница по видению на ближайшие шесть месяцев, а как зовут вас?

— А… — только и смог проговорить я, глядя на продолжавшую веселиться девочку.

— Довольно необычное время, — не преминула прокомментировать она, — хотя в наше время, как только детей не называют. Свобода, что поделаешь.

— Его зовут Дима, а я Антон, — представился мой друг, немного быстрее придя в себя, чем я, — признаться мы не ожидали такого… поворота.

— Такого действительно мало кто ожидает, — серьезно кивнула девочка, — но сути дела это не меняет. Альцман прислал мне бумаги на вас еще в понедельник, предупредив, что работа предстоит сложная. Оно и понятно — у вас практически нет предрасположенности к ясновидению, но попытаться я обязана. Грех упускать такую возможность.

— Машенька, идите на кухню, все готово! — раздался из коридора голос ее бабушки.

— Пойдемте, — наставница махнула нам рукой, — я еще не завтракала сегодня. За чаем говорить будет намного удобнее, чем в этой мрачной обстановке.

Спустя пару минут, с удобством расположившись за небольшим столиком и получив от заботливой бабули по чашке крепкого ароматного чая, мы немного расслабились. Кухня была хоть и небольшой, но очень уютной и светлой, как бы извиняясь собой за гнетущую атмосферу приемной. В центре стала возвышалось здоровенное блюдо с домашними пирогами, которые сейчас с удовольствием поедала девочка с любопытством поглядывая на нас. Сама же госпожа Мария, накрыв на стол, сослалась на работу и, пожелав приятного аппетита, удалилась к себе.

— Чего же вы не кушаете? — с набитым ртом спросила она, — вроде два взрослых мужика, а стесняетесь как дети.

Антон молча цапнул пирожок с тарелки и откусив половину на некоторое время выпал из реальности, закатив глаза к потолку, — ммм, Дима, они обалденные, ты только попробуй!

— Девочка, а сколько тебе лет? — поинтересовался я, следуя примеру друга. Пирожки и впрямь были великолепные. После них любая сдоба в магазинах теперь казалась мне полнейшей пресностью.

— Двенадцать, разве не видно? — усмехнулась она.

— Зрение порой бывает очень обманчиво.

— Ой, какая глубокая мысль, — засмеялась она, доливая себе чая в кружку, — но в данном случае можете не волноваться, мне действительно столько лет, на сколько я выгляжу. В таком возрасте нет смысла контролировать старение, так как его еще элементарно нет, а лишать себя детства добавляя лишние годы было бы глупо.

— Хм…

— Чтобы избежать возможных непоняток объясню сразу. Дар ясновидения обнаружили у меня в восемь лет. Как вы понимаете, это уже означало активную альму. Митров, а это именно он меня нашел, сумел убедить моих родителей в необходимости обучения и развития себя. Без подробностей, разумеется, ведь в этот комплекс входили и боевые искусства. Он сообщил только что это закрытая школа ФСБ для людей с необычными способностями. Не мутантов, как сейчас любят говорить в странах Запада, а именно одаренных. Это большая разница. Если в первом случае ты просто урод, то во втором — человек умеющий пользоваться скрытыми возможностями своего тела.

— Мы уже в курсе, — кивнул я.

— Отлично, тогда не будем об этом. Родители поначалу не хотели, боясь, что из меня там могут сделать непонятно что, но все же согласились. Я думаю, немаловажную роль в этом сыграла стипендия и гарантированное будущее трудоустройство. Тем более, что по окончании курсов мне давали возможность закончить школу и получить высшее образование если у меня будет на то желание. Даже готовы были посодействовать в поступлении. Здраво рассудив, что подобные плюшки просто так на дороге не валяются, я согласилась. Обучение закончилось точно в срок, и теперь я здесь. Единственная одаренная, обладающая даром ясновидения в Сибирском филиале нашего отдела. Работаю, как вы понимаете, по специальности, учусь и вполне довольна жизнью.

— А есть и другие ясновидящие? — заинтересовался Антон, — не одаренные?

— Есть, — кивнула она, — но таких очень мало. В основном это люди, открывшие в себя какую-то одну сторону таланта и не получившие вовремя должного развития. Одним из таких, например, является ваш наставник по боевым искусствам Владимир. У него чудовищно высокая скорость регенерации, но это практически все, что его отличает от обычного человека.

— Ну, а ты значит универсал? — спросил я.

— Конечно, — кивнула девочка, — как и вы в будущем. Именно открытие специальных баз направленных на обучение и всестороннее развитие одаренных и позволили получить за последние годы столько универсалов.

— Подожди, — помотал головой Антон, — но ведь наш филиал существует всего-то лет пять, не больше. И за это время тут сумели найти всего троих, причем включая нас с Димкой. Откуда тогда у леших столько людей? Почти два десятка!

— В этом нет ничего удивительного, — пожала наставница узкими плечиками, — раньше всех одаренных, найденных по стране, отправляли на обучение сразу в Москву. Это было еще до открытия нашего отдела и базы на Дальнем Востоке. До этого существовала, да и сейчас еще действует практика поиска. Часть людей периодически отправляют в командировки по городам страны, с целью поиска возможных кандидатов на обучение. Причем именно городов, а не всех населенных пунктов. По статистике именно в местах большого скопления народа есть большая вероятность обнаружить человека с даром.

— Потому что там элементарно людей больше, — буркнул я.

— Не совсем. Большую роль в этом деле играет ритм жизни и стрессовые ситуации. Но в этом я не сильна. На эту тему можете потом поговорить с нашими психологами, они сумеют лучше объяснить все нюансы. Но в любом случае, все искусственные попытки активации отдела мозга, отвечающего за дар, не увенчались успехом.

— А не проще ли отслеживать людей по активности мозга с помощью аппаратуры? — удивился я, — ведь насколько я понял это видно по энергетическому свечению вокруг головы? Есть же у нас спутники в конце-концов.

— О, если у тебя получится изобрести подобный способ, то наши инженеры, уже не одно десятилетие ломающие над этим головы поцелуют тебя с разбега! — засмеялась Маша, — Думаешь, стал бы Митров тратить деньги на частые командировки, будь у него подобная технология?

— Хм… наверное нет.

— Вот и я о том же.

— А как же твоя бабушка? — задал я вопрос, который мучил меня с самого начала, — я, если честно, думал, что это она будет нас учить.

— У бабушки нет дара, — покачала головой она, — говорят, что ясновидение передается через несколько поколений, причем именно по женской линии, но это не совсем так. Во всяком случае, не только так, насколько я знаю. Она просто очень умная женщина и прекрасно разбирается в психологии.

Она старается помогать людям, которые к ней приходят. Ведь зачастую им требуется именно помощь грамотного психолога, а не ясновидящего. Они не могут разобраться в себе и пытаются найти того, кто скажет им, что надо делать. Не укажет путь, не поможет найти выход из жизненной ситуации, а именно укажет. Даст четкий алгоритм, по которому надо действовать, чтобы добиться богатства, счастья и всего прочего. А это очевидная ошибка. Человек не хочет думать сам, он хочет получить все и сразу. Причем зачастую он даже сам не знает, чего он хочет, либо на поверку его желания оказываются обычным самообманом. С такими людьми работает сама бабушка. Ну, а в тех вопросах, которые касаются уже непосредственно дара — помогаю я. Для таких моментов мы используем блютуз наушник.

Услышав такую речь, Антон даже жевать перестал. Я же помотав головой, все же спросил:

— Но почему людей не принимаешь ты сама?

— Почему? — она искренне рассмеялась. Да я уже и сам понял всю глупость своего вопроса. — Да потому, что бабушка гораздо более лучшей психолог чем я, и у нее гораздо больше жизненного опыта, чем у двенадцатилетней девчонки. Я уж молчу про тот момент, что мне мало бы кто поверил. Нет, конечно, можно было бы выдавать всем точные предсказания и снискать себе славу, но мне это не нужно. Во-первых, я не хочу такой известности, а во вторых против этого Митров. Некоторых людей совсем не стоит выставлять напоказ.

В это время раздался звонок в дверь.

— Пойдемте в мою комнату, — вздохнув, встала из-за стола наша наставница, — у бабушки сейчас приемные часы и ей, возможно, понадобится кухня. Если хотите, можете взять еду с собой.

Покивав, я отправился за девочкой вглубь квартиры. Немного замешкавшийся Антон, все-таки подхватил тарелку с пирожками и довольный потопал за мной следом.

Возвращаться пришлось через приемную, в которой уже восседала какая-то женщина лет тридцати пяти с донельзя высокомерным лицом. Увидев нас, она с удивлением посмотрела на старшую Марию. Надо же, по ходу, внучку назвали в честь бабушки, либо я чего-то не понимаю. Тем временем та поспешила объяснить:

— Это моя внучка с друзьями, они не будут нам мешать, присаживайтесь.

Женщина, не меняя выражения лица, прошлась взглядам по нашим лицам и фигурам. Ну, да ее можно понять. Я хоть и выглядел моложаво, но никак не тянул на ровесника двенадцатилетней девочки. Что уж говорить про брутального спецназовца, выглядевшего гораздо старше своих и так не детских двадцати семи лет.

Уже закрывая за нашими спинами дверь соседней комнаты, я услышал ее ехидный вопрос:

— А не слишком ли взрослые у нее «друзья»?

Что ей ответила госпожа Мария я уже не слышал, но подозревал, что вряд ли что-то хорошее. Старушка хоть и была доброй, но вовсе не производила впечатление кроткого человека. Девочка же, только усмехнулась на подобное заявление, и с удобством устроившись на кровати, указала нам рукой на диван напротив.

— Итак, начнем, — продолжила она, дождавшись когда мы рассядемся. Антон, комфортно устроившись на мягком сидении, приготовился вежливо слушать, продолжая мимоходом уничтожать пирожки. — Освоить ясновидение как таковое у вас мало шансов, уж извините. Обычно у человека склонного к нему процент возможной активации равен пятидесяти и выше, но бывают и исключения, конечно. В любом случае я попробую вас этому научить. Впрочем, это далеко не единственное чем мы с вами будем заниматься. В данную дисциплину также входит умение смотреть астральным зрением, медитация, выход из тела и разделение сознания. Разберем все по порядку.

Вопреки распространенному мнению ясновидению можно научиться, ведь как и любая другая способность она активируется через альму и энергетические оболочки, однако как это сделать доподлинно неизвестно. Существуют методики заставляющие настроиться одаренного на нужный лад, но они лишь облегчают этот процесс, подталкивая к активации, но не помогая ей. Конечно, по этой теме ведутся свои разработки и исследования, но мы находимся еще только в самом начале этого пути, поэтому делать какие-либо определенные выводы рано. Поэтому к самому ясновидению мы перейдем только тогда, когда ваш мозг будет достаточно готов к этому.

— То есть сегодня мы не будем заниматься? — уточнил я.

— Будем, но по другим дисциплинам о которых я говорила. Во-первых, это видение. В нем нет ничего сложного, поэтому оно будет первым, что вы освоите, причем уже сегодня.

Далее по плану пойдет разделение сознания, потом медитация, как подготовка к выходу из тела. Собственно сам выход из тела, и как вершина всего ясновидение.

— Прости, — снова перебил я, — но мне не совсем понятно, что подразумеваешь под разделением сознания? Это как вообще?

— О, это очень просто, — улыбнулась девочка, — вы должны будете научиться мыслить потоками. В этом состоянии сознание остается единым целым, но одновременно с этим приобретает и некий квазибинарный вид, позволяя использующему его человеку размышлять о своем, не отрываясь при этом от диалога с собеседником. Такое бывает весьма полезно, особенно в сочетании с другими способностями.

— Откуда ты вообще знаешь такое слова, — я потер виски.

— А я очень умный ребенок, — усмехнулась она, — так вот. Далее идет медитация. Она позволяет расслабляться, отдыхать и приводить тело в порядок за короткое время, учит концентрации. И если первые пункты вам особо-то и не нужны, в виду наличия регенерации, то последний жизненно необходим для освоения выхода из тела. При нем вы сможете отделять свою астральную оболочку от физической и находиться вне тела довольно длительное время. Большие неудобства при этом доставит смена ощущений и своего э… можно сказать агрегатного состояния, за неимением более подходящего слова, но это дело привычки.

Теперь немного о применении в жизни данных способностей. Первое что тут же приходит на ум — это, конечно же, разведка. После выхода из тела для вас практически не остается непреодолимых препятствий в реальном мире. Вы можете проходить сквозь любые стены и защитные сооружения. Обмануть датчики слежения. Пройти мимо часовых. В этом состоянии вас могут заметить только такие же одаренные, с помощью астрального зрения. Минусом же в этой ситуации является невозможность как-либо взаимодействовать с реальными физическими объектами и ограниченная дальность передвижения. Она составляет всего триста метров, плюс-минус еще десять. При превышении данного лимита связь между физической оболочкой и астальной рвется и человек умирает. Обратить этот процесс вспять мы пока не можем, поэтому в обучении вы должны будете соблюдать предельную осторожность и не удаляться от тела слишком далеко. Время нахождения вне тела не должно превышать двадцати четырех часов. Результат в таком случае будет тем же. Кстати, чем дольше вы находитесь вне тела, тем труднее прийти в себя после возвращение назад, но об этом мы поговорим уже непосредственно на практике.

И еще, вы возможно слышали такой термин как «астральный боец»?

Я кивнул. Антон, не донеся очередной пирожок до рта, воззрился на меня с удивлением.

— Так называют людей способных выходить из собственной физической оболочки и убивать других, уничтожая их астральное тело. Однако эта способность не получила широкого распространения.

— Почему? — только и смог произнести мой друг.

— Сильнейший откат, — пояснила она, — причем, как и с энергетической точки зрения, так и по судьбе. Да-да, я не оговорилась. Судьбы, в том понимании, под которым используют этот термин, нет. Люди сами творят свое будущее и соответственно отвечают за свой выбор, но определенное воздействие на нее извне все же есть. Не спрашивайте меня об этом, не хочу углубляться в теологию. Просто постарайтесь запомнить, что устранять противника этим способом нельзя, какими бы благородными не были ваши цели. Если вы обладаете существенным превосходством по энергии и мастерству, то сможете избежать отката, но никак не наказания за свой поступок, а оно обязательно будет. Возможно не сразу, возможно даже не вам, но исключения в этом правиле нет. Очень часто страдают дети или другие родственники убийцы. Угадать куда конкретно придется удар нельзя. Это вызывает большие разногласие в научных кругах. Кто-то считает это одним из доказательств существования Бога на земле. Кто-то считает одним из проявлений тонкой энергетической матери, законы которой нам пока неизвестны. А кто-то просто чушью и банальным совпадением. В любом случае методом тыка мы все же установили эту зависимость и она уже ни у кого не вызывает сомнений. Быть может в будущем мы и сможем ее изменить, но пока что это невозможно. Вот, пожалуй, и все.

Понимаю, что сейчас у вас должно быть много вопросов, но я пока не буду забивать вам мозги ненужной в данный момент информацией. Часть ответов на них вы в процессе обучения поймете и сами, а то что останется попробую объяснить я. Договорились?

Нам оставалось только кивнуть.

— Отлично. Тогда переходим непосредственно к делу. Как вы уже знаете, у нашего мира есть так называемая тонкая сторона. Это не иная реальность, параллельный мир, или, как любят писать многие фантасты некая изнанка, а просто одна из его оболочек, не ощущаемая нашим обычным набором органов чувств. Как и с ультрафиолетом, который мы не можем видеть, но знаем, что он есть. В тонкой оболочке существенное значение играет энергия. Переключив свое зрение на астральное, вы сможете видеть все ее проявления, а также, тех существ, которые там обитают. Собственной энергией обладает практически все, только нужно уметь ее увидеть и почувствовать. Но самыми яркими, конечно же, являются живые существа. Они, наряду с энергосущностями, будут сразу видны вам, не взирая на препятствия. Астральному зрению стены не помеха, если они не превышают по суммарной толщине полуметра.

— То есть с помощью него можно видеть сквозь стены? — уже перестав чему-либо удивляться, переспросил я.

— Да, но только живые объекты и сущностей. Остальные вещи и детали обстановки будут сливаться для вас в сплошной фон.

— Понятно…

— Ну, а раз вам все понятно, тогда перейдем практике. Видение у новичков обычно проявляется спонтанно, всплесками. В этом нет ничего удивительного, ведь входить в это состояние и выходить обратно, человек еще не умеет, а при сильном эмоциональном всплеске, переход может активироваться самостоятельно. Чаще всего в таком случае люди видят различных сущностей тонкого мира и естественно пугаются, если рядом нет опытного наставника, способного объяснить, что все происходящее не плод их больного воображения. Многие не выдерживали открывшегося дара и сходили с ума. Именно поэтому на сегодняшний день, мы тесно сотрудничаем со всеми психиатрическими клиниками, тщательно проверяя всех поступающих с похожим диагнозом. В свое время по этой причине мы потеряли слишком многих…

Итак, сегодня мы займемся видением. Им обладают все одаренные без исключения, и научиться ему довольно просто. Для начала расслабьтесь, постарайтесь выкинуть из головы все мысли и успокоиться. После чего посмотрите на меня. Но не прямо, а как бы вскользь. Боковым зрением. Само же зрение расфокусируйте. Здесь не нужно напряжения, все должно получиться само собой. Знаете, некоторое время назад, появились такие картинки, где вроде бы изображена всякая ерунда, чистый абстракционизм, но после того как сконцентрируешься, картинка как будто бы открывается и показывает совершенно не то, что на ней изображено на первый взгляд.

— Знаю такие, — кивнул я, — у меня мама ими раньше увлекалась. Даже книжка была, «Предсказания Нострадамуса» вроде.

— К предсказаниям этот эффект не имеет никакого отношения. Их печатали скорей для развлечения, чем для чего-то такого, но суть вы поняли. Начинайте.

Переглянувшись с Антоном, мы последовали совету девочки (мозг никак не хотел воспринимать, что этот ребенок и есть наша наставница, тем более по такой важной дисциплине) и сосредоточились. Поначалу ничего не происходило, но потом очень медленно, как будто неохотно, что-то начало проявляться. Это были даже не визуальные эффекты, а какие-то смутные ощущения на самой грани чувствительности. Так бывает, когда еще не видишь человека подходящего к тебе со спины, но всей кожей ощущаешь его приближение. Шло время. Маша же никак не выказывала своего нетерпения или недовольства, а спокойно о чем-то размышляла, уставившись в окно. Как говорит один писатель: умному человеку всегда есть о чем подумать, в то время как другие не могут усидеть на месте.

— Получилось! — неожиданно рявкнули мне в ухо, и я моментально растерял все те ощущения, на которые с таким трудом сумел настроиться.

Повернувшись к другу с мрачным выражением лица, я уже собирался высказать ему все, что думаю о таких крикунах как он, но меня перебила мастер:

— Молодец! Что ты увидел?

— Кажется ауру, — радостно продолжил он, совершенно не обращая на меня внимания.

— Как она выглядела?

— Ну… такое свечение вокруг головы и тела тоже. Много белого и синего цвета. Еще желтого немножко и… и вроде все.

— Что ж поздравляю, — улыбнулась она, — ты действительно увидел ауру.

— А всегда обязательно так концентрироваться, чтобы войти в него? — поинтересовался он, все еще пребывая в легкой эйфории от удавшегося эксперимента.

— Что ты, конечно нет! Эта методика нужна только для того, чтобы ты мог правильно настроиться на свои ощущения и быстрее их почувствовать. В дальнейшем помня все те ощущения и принцип работы, ты сможешь легко включать и выключать видение. Это как встать на ноги. Научившись ходить однажды — уже никогда этого не забудешь.

Теперь, подойди к окну и посчитай, сколько людей сейчас находится в тот доме напротив. И не кричи так больше, пожалуйста, ты сбил с концентрации своего друга.

Слегка смутившись, Антон виновато посмотрел на меня и скорчил извиняющуюся рожу. Глядя на него, я только махнул рукой и снова сосредоточился на внутренних ощущениях. Как ни странно, но вернуться к тому моменту, на котором я остановился, получилось довольно легко. Некоторое время я балансировал на некой грани, а потом, неожиданно, мир выцвел. Выцвел, чтобы тут же заиграть новыми красками. Стены, пол, вещи, казались теперь чем-то единым, вырезанным из одного и того же материала. А вот люди… Люди наоборот расцвели всеми цветами радуги. Я видел, как злится женщина — клиентка, сидящая в соседней комнате, ее аура так и полыхала красным. Видел белое сияние вокруг Марии. И бело-синюю ауру девушки. Видел, как по кухне крадется кот. Во всяком случае, этот комок оранжевого цвета по размерам походил именно на кота.

— Я смотрю, у тебя тоже наметился прогресс, — раздался насмешливый голос с кровати.

Повернувшись к ней, я растерянно замер, не зная, что сказать.

— Когда у человека столь резко меняется выражение лица, не нужно быть гением, чтобы догадаться о причинах, — пояснила она.

— Эм… а как вернуться обратно? — спросил я, осторожно осматриваясь вокруг. Столь резкая смена обзора восхищала и пугала одновременно.

— Просто сосредоточься на чем-нибудь материальном и попробуй это рассмотреть. Переход произойдет автоматически. Потом, после практики, тебе это конечно уже не понадобится, но на первых порах зрительные ориентиры весьма полезны.

Кивнув, я взглянул на лампу, стоящую на тумбочки возле кровати и попытался разглядеть, какой же рисунок на ней изображен. Несколько секунд ничего не происходило, а потом зрение вернулось в свой нормальный режим.

— Интересно… — только и смог проговорить я.

— Не то слово, — согласилась мастер, и, повернувшись к моему другу, поинтересовалась, — как там дела с обитателями соседнего дома?

— Двадцать человек, — спустя некоторое время ответил он.

— Двадцать один, — поправила она, — или ты не догадался заглянуть в подвал?

Судя по слегка смущенному лицу моего друга, именно это он и забыл сделать.

— Как я понимаю, в вашей работе внимание играет не последнюю роль, поэтому старайтесь не расслабляться в этом плане. Впрочем, это уже не мое дело. Умение обращать внимание на любую мелочь вам привьют Владимир со Стенном. Ну, а у меня на сегодня все.

— Как все? — удивился я, — Мы ведь только начали.

— У вас была насыщенная неделя, поэтому лишний отдых не повредит. Более того, программа занятий утверждена и на сегодня вы с ней прекрасно справились. Но если вы переживаете на счет недостаточности нагрузки, то могу вас обрадовать. На следующей неделе так просто вы от меня не отделаетесь. Желаю отличных выходных! И главное побольше практикуйтесь. Я это проверю на нашем следующем занятии.

Поблагодарив за науку, мы как примерные школьники вышли из комнаты. Разве что за руки не держались. Госпожа Мария, увидев, что мы уже уходим, извинилась перед клиенткой и пошла, проводить нас до двери. Сопровождаемые подозрительными взглядами властной дамы, с удобством развалившейся в мягком кресле, мы покинули дом, в котором жила эта семья.

Через час я был уже дома. По пути пришлось заскочить в магазин, чтобы купить продуктов на выходные. Все-таки Костя у меня не жил, поэтому надеяться застать дома полный холодильник, не имело смысла.

Квартира встретила меня запахом затхлости и пыли. Шторы на окнах были наглухо задернуты, создавая приятный, но неуместный в данном случае полумрак. Кота нигде не было. Странно. Обычно он всегда выходил меня встречать.

Отодвинув занавески и распахнув настежь форточки, я плюхнулся на диван и набрал номер Кости. Ответил он почти сразу:

— О! Тебя уже выпустили, я смотрю? — обрадовался он, — ты, где сейчас?

— Дома. Только приехал. Ты куда, кстати, кота моего дел?

— У меня живет, — хмыкнул он, — мне, признаться, не было никакого удовольствия мотаться до тебя каждый день, чтобы его кормить.

— Спасибо!

— Всегда пожалуйста, но это не главное. Ты лучше расскажи как там у тебя дела?

— По телефону?

— Хм, тоже верно. Ладно, я к тебе подъеду вечером, заодно новости расскажу. Надеюсь, ты будешь дома?

— Куда ж я денусь, — усмехнулся я, — сейчас диван — мой лучший друг.

— Все с тобой ясно. Ты там, небось, уже суперменом стал?

— Нее, на уровне Рембо застрял пока.

— Остряк, — рассмеялся он, — ладно, до вечера. В семь постараюсь быть уже у тебя.

— Давай, — кивнул я, кладя трубку.

До вечера было еще прилично времени, поэтому я решил убить его, занявшись уборкой. Как оказалось, выкинуть бутылки и мусор с нашей прошлой попойки мой друг так и не удосужился, а я просто не успел, так как именно после нее меня сразу и забрал ФСБ-шник. Вздохнув, я собрал весь хлам и как можно быстрее спустил его в мусоропровод, после чего вернулся назад и набрав под краном ведро воды, принялся за влажную уборку. Неожиданно вспомнилась Катя. Но я прогнал эти мысли усилием воли, а физическая работа помогла привести мысли в порядок. Мне всегда легко думалось во время ходьбы или уборки. Как это ни удивительно, но они возвращали меня в полное душевное равновесие. Пожалуй, лучше них, был разве что только сон.

Тщательно вымыв коридор с комнатой, я переместился на кухню, где мне и пришла в голову одна идея. Маша ведь говорила на счет сущностей, которых можно видеть астральным зрением, но не вдавалась в конкретику. Эх, надо было у нее поподробнее об этом узнать. Альцман же мне в свое время кое-что объяснил по поводу домовых. И вот сейчас я решил провести один эксперимент.

На кухню мне подсознательно заходить не хотелось, поэтому при визите домой, я хоть и проверил все что можно, но туда просто заглянул, даже не переступая порога. Хотя после того что я увидел и узнал на базе, меня уже мало чем можно было удивить. Как оказалось, я сильно ошибался…

Первым, что бросилось в глаза, когда я туда все таки вошел, была раскуроченная микроволновка. И если раньше я думал, что ее в таком виде оставил Костя, пытаясь починить, то теперь стало понятно, что мой друг тут совершенно ни при чем. (Он как-то уронил ее по пьяни, во время моего новоселья. Мы тогда еще таскали стройматериалы и краску, для будущего ремонта. С тех пор, она больше не включалась.) Но самое удивительное было не это, а то, что в ней кто-то увлеченно копошился и громко шуршал. Изредка, наружу вылетали разные мелкие детальки, впрочем, ни одна из них так и не смогла упасть со стола.

Взяв на всякий случай с холодильника тяжелый бронзовый подсвечник, подаренный мне другом с кафедры обработки металлов не так давно, я осторожно подкрался с столу и заглянул в микроволновку сзади. Как я и предполагал, задняя крышка была снята, а во внутреннем пространстве печки с маленькой отверткой в руках сидел… тот самый гном, которого я увидел тогда ночью по пьяни. Мое удивление было столь велико, что я просто сел там же, где и стоял. Благо дело на этом месте удачно притаилась табуретка, поэтому копчик я не отбил.

Некоторое время мы просто смотрели друг на друга. Потом гном не выдержал и тяжело вздохнув, встал, вытер грязные руки о штаны и помахал рукой у меня перед носом. Это помогло мне придти в себя. Да и практика все-таки сказывается. Помотав головой, я слегка успокоился, и, не зная, что сказать (а гном явно ждал от меня каких-то слов), ляпнул:

— Я пришел с миром.

С этим заявлением явно контрастировал тяжелый подсвечник, который сжимали мои руки с недвусмысленным намеком, поэтому, слегка смутившись, я убрал его от греха на подоконник. Гном только покрутил пальцем у виска. Понятно, что-то я туплю сегодня. Тоже мне, нашел что сказать. Попытавшись немного исправиться, я задал вполне логичный, на мой взгляд, вопрос:

— А говорить ты не можешь?

Тот покачал головой.

— Понятно… Эм… а что ты делаешь с моей печкой?

В ответ тот довольно понятными жестами изобразил, что пытается ее привести в порядок, после того как некоторые пьяницы привели хорошую технику в столь плачевное состояние. Жесты были настолько красноречивы, и так красочно описывали моего друга, что я не выдержал и рассмеялся.

— Погоди, так ты, получается, можешь воздействовать на материальные объекты?

Тот снова кивнул.

— Но как?! Ты ведь эфирное существо.

В ответ он ткнул пальцем в книжные полки, занимавшие собой почти треть свободного пространства стен на кухне. Конечно, так хранить книги не дело, но места в новой квартире в связи с ремонтом, не хватало катастрофически, а книг, которые я собрал в свое время во внушительную библиотеку, было много. Поэтому пришлось на некоторое время, сложить их тут.

Подойдя к полке, я тронул ее рукой:

— Тут?

Тот замотал головой и попросил опустить руку чуть ниже. В конце — концов, мой палец уперся в «Курс теоретической квантовой физики».

— Очень смешно, — буркнул я, глядя на улыбающегося домового, — и что, там действительно есть ответ?

Тот неопределенно махнул рукой и сделал жест пальцами, что могло означать, мол, что небольшую часть информации найти там можно. Не став вдаваться в подробности, но поставив себе зарубку в памяти, докопаться с этим вопросом до Альцмана и Марии я вернулся обратно за стол. Тот тем временем, снова ушел с головой в работу. А в нашем случае в микроволновую печь. Некоторое время я просто наблюдал за ним, пытаясь понять, откуда эфирное существо может хорошо разбираться в электрике и механике. Ведь истолковать его жесты по-другому было просто невозможно, он именно чинил! Хотя, можно было сделать скидку на другую расу, а, следовательно, и на другую психологию с набором жестов и понятий, но как я уже успел убедиться на практике, мы прекрасно понимали друг друга. А значит, я был прав.

— Ну и как мне тебя называть? — спросил я у него, через некоторое время.

В ответ тот обернулся и просто пожал плечами. Мол, сам думай.

— Домовиком тебя назвать нехорошо как-то, — продолжал вслух размышлять я, — это как к человеку обращаться «человек». Придумывать клички тоже нельзя, я бы и сам на такое обиделся. О, а как тебе Петрович?

Домовик удивленно уставился на меня, прекратив ковыряться в микроволновке.

— Ну, просто у меня один знакомый на прошлой работе был, — начал объяснять я, — да и есть, конечно. Отличный мужик, между прочим. Так вот, ты по комплекции мне сильно его напоминаешь, вот я и подумал…

Домовик на мгновение задумался, посмотрев в потолок, а потом кивнул.

— То есть ты согласен? — уточнил я.

Тот снова кивнул.

— Ну, вот и отлично! А то без имени как-то не то. Петрович, а Петрович, пить будешь, — захотелось пошутить мне.

Домовик снова кивнул.

— Чего?! — удивился я, — так ведь это… как??

В ответ он посмотрел на меня, как на идиота, после чего в двух жестах изобразил пантомиму, показав и то как пьют нормальные люди, и всю степень моего умственного развития, раз я не понимаю таких простых вещей.

— Да нет, я понимаю, что пить ты будешь ртом, а не другим местом, но как? Ты ведь существо эфирное, и взаимодействовать с реальными объектами…

В ответ Петрович опять постучал себя по голове и молча ткнул пальцем в микроволновку. Ну, да, я дурак в квадрате. Технику то он чинит, значит со взаимодействием проблем нет. Хм… интересно. Все больше и больше возникает вопросов к Альцману по устройству нашего мира.

— А закусывать чем предпочитаешь? — идти до конца, так до конца.

Тот снова задумался, а потом изобразил нечто длинное, предельно вкусное, что под «энто дело» в самый раз будет. Для большего понимания потыкав в угол под самым потолком.

Посмотрев туда я, естественно, ничего не увидел, но потом до меня дошло. В тот первый раз, когда мы только познакомились и я с визгом выскочил из кухни, он как раз сидел на моей стиральной машинке и мотал с того угла какие-то черные нитки. Так-так… А если учесть, что домовики питаются негативными эмоциями, то это, выходит, они и есть?

Однако! Ну и как же мне их достать? Хотя… Есть одна идея.

Достав из холодильника бутылку водки, стоявшую там уже давно, я разлили прозрачный напиток по двум маленьким стопочкам. Потом подумал и сгонял в комнату за наперстком, перелив в него часть водки, а то как-то некрасиво получается. Закуска тоже имелась: огурчики и колбаса. Вполне сойдет.

Снова сев за стол, я закрыл глаза и начал думать о мерзком соседе, который со своим поганым перфоратором будил меня по утрам. Начал злиться и представлять, как я встаю с постели, иду на верхний этаж, звоню ему в квартиру, а когда он откроет, начинаю страшно ругаться и засовывать ему дрель прямо в…

Тут меня прервали стуком по руке. Открыв глаза, я обнаружил стоящего напротив меня довольного Петровича, показывающего мне поднятый вверх большой палец. Убедившись в том, что я его понял, он протянул свою ручку к моей голове, и достал прямо с ее макушки здоровенный комок черных ниток. Быстренько смотал их в клубок и, подняв наперсток, протянул его ко мне. По-прежнему пребывая в шоке от увиденного, я молча с ним чокнулся, и даже забыв выпить, молча смотрел на то, как домовик с удовольствием хряпнув водки, деловито закусывает полученным угощением.

Так вот как выглядит негативная энергетика, или что это вообще за штука. Однако. Неужели она может быть также материальной? Хотя о чем я собственно говорю? Вон, эфирное существо сидит напротив меня и ест такую же эфирную пищу, запивая ее при этом вполне материальной водкой! Эх, прав был мой прошлый научный руководитель, когда читал мне термодинамику. Мы находимся еще в самом начале научного развития и тонкие энергетические структуры, такие же реальные как свет и электричество, воспринимаются нами не иначе как какое-то чудо, выходящее за рамки обыденного.

Меня снова постучали по руке.

— Извини, Петрович, задумался, — пояснил я, глядя на недоумевающего домовика, — не бойся, не остынет. — После чего быстро расправился со своей порцией и смачно захрустел соленым огурчиком.

Посидели мы надо сказать хорошо, но не долго. Петрович, не смотря на то, что не мог говорить, прекрасно изъяснялся жестами. Попутно он объяснил мне, что о их существовании знают все одаренные без исключений. Да оно и понятно, астральным зрением ведь могут пользоваться все. Обычным людям домовики показываться могут, но не видят в этом смысла, так как прибавление в семействе шизиков их не радует совершенно, да и проку от этого никакого. На мой вопрос, а какой, собственно, прок от одаренных, он сильно возмутился и разразился целой тирадой жестов из которых я понял, что одаренные в хозяйстве весьма полезны. И в первую очередь своим энергетическим запасом. Точнее даже не им, а своей возможность им управлять и делиться энергией. Подпитываясь от них, существа эфирного мира могли не только проявляться в реальном, но и начинали взаимодействовать с физическими объектами. А как не воспользоваться ситуацией, когда у тебя под боком такой шикарный аккумулятор? В первую очередь для своего удовольствия, разумеется. Ну а чтобы не вызывать дискомфорта у хозяина жилища, помимо развлечений, старались заниматься еще и мелкой бытовой работой. Починить что-то, за детьми или животными присмотреть, потерявшуюся вещь найти и прочее. Так сказать, своеобразный симбиоз. Ты мне — я тебе. Многих это устраивало. Домовые в наше время вообще считались очень большой редкостью и к подобным существам старались относиться бережно.

Выругавшись, я проверил свой запас. Тааак… 98,7 %. Недовольно покосившись на своего нового знакомого, я упер руки в бока. Оказывается, пока я тут сидел, меня самым бессовестным образом доили как корову. Тот казалось бы нисколько не огорчился своему разоблачению и лишь философски пожал плечами, указав на микроволновую печь. Мол, за все надо платить, а те крохи, что я взял у тебя… их хватит надолго. В конце — концов, мы выпили мировую, после которой он клятвенно пообещал, что больше подзаряжаться от меня, без моего согласия он не будет. На этом нас и прервал настойчивый звонок в дверь. Махнув мне рукой на прощание, Петрович поставил наперсток на стол и растворился в воздухе. Я на всякий случай обшарил всю квартиру астральным зрением, но обнаружить его так и не смог. Пришлось вставать и идти к двери. На всякий случай, посмотрев в глазок, и убедившись, что там находится Костя, а не кто-либо другой, я щелкнул замком и распахнул дверь. Мой друг ввалился в прихожую, таща в обеих руках два здоровенных пакета.

— О, вернулся, бродяга! — обрадовался он, ставя покупки на пол и стискивая меня в своих медвежьих объятиях. Потом удивленно приподнял брови и посмотрел на меня уже более внимательно, — а ты, я смотрю, неплохо там поправился!

— Есть немного, — кивнул я.

— Да какое там немного! Раньше кожа да кости была, а теперь хоть на мужика стал похож. Сколько прибавил-то?

— Порядком.

— А порядком это сколько?

— Ну…, - рассказывать о том, как Стен над нами измывался, я не мог. Все же подписка о неразглашении это не такая бумага, от которой можно легко отмахнуться.

— Да ну тебя, — не выдержал Костя и резко подхватил меня на руки. Однако, не ожидая такой массы, от столь небольшого тела, сдавленно крякнул и вынужденно разжал руки, — ты чего там, болтов с гайками нажрался что ли? — удивленно выдохнул он.

— Типа того, но сильно распространяться по этому поводу я не могу, сам понимаешь.

— Но вес-то свой сказать можешь?

— Это не секрет. Сто пять кило.

— Сколько?! В два раза?! И это за две недели?!

— Слушай, может не будем уже стоять на пороге? — устало проговорил я, и кивнул на пакеты — ты чего там такое приволок?

— Пожрать тебе приволок, — буркнул он, качая головой, — ну и себе заодно. Вот только теперь, глядя на тебя, я понимаю, что это явно лишнее…

— Да вот как раз-таки наоборот. Покушать бы я не отказался, — проговорил я и заглянул в пакеты, — Ого! Вижу ты затарился по полной программе. Эх… а я холодильник только что почти под завязку забил…

— Ничего, — махнул он рукой, — выходные длинные, съедим, никуда оно не денется. Тем более тут половина груза пиво занимает. Его-то ты точно взять забыл.

— Твоя правда, — согласился я, беря покупки и помогая отнести их на кухню. Костя последовал за мной. Попав туда, он удивленно присвистнул и подойдя к столу, приподнял двумя пальцами початую бутылку «Столичной».

— Ты это чего, в одну каску, что ли глушить надумал? — удивился он.

— Я тебе сейчас все объясню, — попробовал оправдаться я, чувствую себя при этом героем какого-то бородатого анекдота.

— А ты в курсе, что пить в одиночестве первый признак алкоголизма?

— Да не пил я в одиночестве!

— А, так у тебя уже и воображаемый друг появился?

— Слушай, может, хватит уже а? Давай сядем, посидим нормально. Я расскажу тебе все, что могу, ты тоже новостями поделишься.

— Ну, давай, — сощурился он и одновременно посмотрел на меня с каким-то сочувствием, — но пива я тебе не дам.

— В смысле не дашь? — не понял я.

— А то, что пока ты мне не расскажешь с каких это пор ты начал в одиночку квасить, да еще и водку, пить я тебе не позволю, — доходчиво объяснил он, — на моей памяти ты вообще никогда не любил этого делать. Только для поддержания компании. А тут сразу так жестко. Нет, братец, так дело не пойдет.

Объяснять ему, что теперь любой алкоголь я могу вывести из организма буквально за несколько секунд, поэтому могу пить не пьянея сколько угодно без всяких вредный последствий для организма я не стал. Но на заметку замечание все-таки взял. Неужели расставание с Катей так сильно на мне сказалось? Поэтому получив такую возможность, и точно зная, что вреда в любом случае никакого не будет, я сорвался с тормозов? Вот это уже совсем не дело! Надо будет разобраться в себе на досуге. Сейчас же я только махнул рукой и принялся накрывать на стол.

Много времени это не заняло, все-таки после работы ни у меня, ни у Кости не было никакого желания готовить, поэтому, не сговариваясь, мы купили либо уже готовые продукты, либо полуфабрикаты быстрого приготовления. Вскоре мы удобно расположились на диване в комнате и я начал свой рассказ. Многого говорить я просто не мог, поэтому ограничился только общими выкладками и фразами. Да из меня делают хорошего бойца и оперативника. Да у них существуют свои методики обучения, и подчас они не только действенные, но и довольно жесткие. Да, я уже сейчас могу больше, чем обычные люди, но что конкретно и как — извини, подписка. Единственное чем я смог более-менее точно рассказать, так это о Петровиче.

На эту тему меня в свое время проконсультировал Альцман. Об эфирных существах знали и догадывались многие, но те, кто в этом не разбирался и не мог их видеть, либо считали это чистой воды эзотерикой, либо слепо верили в их существование и все. В наше время никого уже не удивит, если человек в открытую заявит, что видел этих существ. Чудиков везде хватает, я уже молчу про всякого рода экстрасенсов и прочих колдунов. Даже пишутся книги на эту тему, ведутся какие-то странные практики и обучения. По большей части народ просто сходит с ума, но есть и реально сведущие в этом деле люди. Такие, как правило, всегда находятся на специальном контроле ФСБ, но бывают и исключения.

Отец Михаил, наш штатный психолог по совместительству и православный священник по призванию, вообще называет все это бесовщиной и строго запрещает подобные контакты, говоря, что от подобных вещей пользы никогда не бывает, а вот вреда целая куча. Да и грех это. Однако он не отрицал, что бывают и положительные сущности, но таковых очень и очень мало. Кстати говоря, отец Михаил был одаренным и весьма живого ума человеком, который всегда старался смотреть в суть вещей, а не отвергать ли принимать их слепо. Поэтому в коллективе он имел большой авторитет и уважение. По правде сказать, многие одаренные, искренне разделяли его точку зрения, но почему узнать мне не удалось. Альцман просто попросил не забивать пока этим голову, так как уже довольно скоро нам будет читаться спец. курс по этой части. В любом случае тайны из этого никто не делал и запрета на информацию подобного рода не ставилось.

Поэтому сейчас, без всякого зазрения совести я спокойно пересказал Косте свою историю про странного гнома и пояснил, кем он был на самом деле, включив туда и историю с распитием на пару крепких спиртных напитков. Выслушав меня до конца, он так искренне и заливисто расхохотался, крутя пальцем у виска, что я не выдержал и в шутку попросил Петровича появиться. Благо дело он втихаря сожрал столько моей энергии, что мог вполне показываться и в обычном спектре зрения. К моему большому удивлению, тот с охотой выполнил мою просьбу. Материализовавшись прямо на столе, он принялся без всякого зазрения совести трескать Костины чипсы прямо из пакета. Ток так ошалел, что шарахнулся в сторону и облился пивом, с выпученными глазами глядя на это существо. Петрович такому приему нисколько не удивился и, доев остатки чипсов, перешел на фисташки. Куда при это девалась пища — непонятно. То ли сразу перерабатывалась на чистую энергию, то ли еще куда — мне так никто и не объяснил. Потом видимо до него дошло, что в его присутствии никакого осмысленного разговора у нас не выйдет, поэтому повернувшись к моему другу, он иронично улыбнулся и легонько поклонившись, растворился в воздухе.

Привести друга в чувство удалось далеко не сразу и потребовало значительных усилий, вкупе с вливанием солидной дозы все той же «Столичной», так удачно оказавшейся под рукой.

— Это что сейчас было?! — выдохнул в конце — концов он, глядя на меня глазами «по пять рублей» каждый.

— Домовик, — пожал плечами я, — зовут Петрович. Такое имя предложил я — ему понравилось.

После этого еще некоторое время понадобилось на то, чтобы снова привести его в чувство. Хорошо еще, что у моего друга психика крепкая, а то, кто его знает.

— Говорила мне мама, а я не верил… — протянул, наконец, он, качая головой из стороны в сторону.

— Что говорила? — заинтересовался я.

— Ну… она в свое время увлекалась гороскопами там, книжками всякими… Обычая там, обряды разные. Помню, даже угощение кому-то оставляла. А я не верил.

— Да и я не верил, пока сам не увидел, — кивнул я и решил перевести тему, — Вот только я христианин, поэтому обрядов никаких проводить не буду. Да и вряд ли они нужны, как мне кажется. Ведь по сути это просто другая форма жизни, вот и все. Форма, которая существует с нами рядом уже очень давно и знает о людях очень многое. К ним ведь нужен свой подход. А на счет пива, кстати, ты прав. Хватит мне уже в депрессии сидеть. Жить надо, а не меланхолии предаваться.

Однако так быстро сменить тему разговора мне не удалось. Да оно и понятно. Кто бы после такого потрясения сумел так быстро успокоиться и воспринять уведенное как само собой разумеющееся? Я помню, как в первый раз тогда чуть сам себе скорую помощь не вызвал.

Некоторое время мы просто беседовали. Я рассказывал другу все, что успел узнать о домовых. О том, как они взаимодействуют с миром и почему показываются не всем. Этот вопрос приходилось раскрывать очень аккуратно, так как ответ на него тянул по цепочке остальные, на которые ответить я уже не мог, но думаю, что все же справился. Под конец, Костя успокоился, и даже начал шутить по этому поводу, утверждая, что раз домовые живут с нами так долго, то и характер имеют схожий, т. е. как у нормального русского человека, а значит с ними вполне можно договориться.

Последнее напряжение, вызванное знакомством с тонким миром, постепенно спало, и мой друг начал рассказывать последние новости. Ребята из нашей компании все так же работали в городе, ничего нового или особо интересного тут не было. Пару раз ко мне в квартиру ломилась Катя. Каким образом она выяснила, где я живу, Костя так и не понял, но дверь не открыл и счел за лучшее просто забрать с собой моего кота и уехать к себе. Лезть в чужие ссоры он не хотел, поэтому и на звонки с ее, а также любых других незнакомых номеров не отвечал.

Звонил мой бывший научный руководитель, интересовался моим здоровьем и спрашивал, как я там устроился на новом месте. А то от меня ни слуха, ни духа уже почти две недели. Ну, а кого еще об этом спрашивать? Костя мой друг, тем более, (в отличии от меня), аспирантуру он не бросил и уже на следующий год готовился получить свою первую научную степень.

Но самое эпичное как оказалось, он приберег под конец. Оказывается Витя, который уже давненько работает в Москве, совершил серьезное научное открытие и его пригласили в НИИ на постоянную работу. Получилось это совершенно случайно. Как-то вечером, после какого-то торжественного банкета, в лаборатории остались двое. Собственно сам Витек, и местный заведующий кафедрой. По какому собственно поводу была пьянка не уточнялось. То ли отмечали чью-то докторскую, то ли у какой-то большой шишки был день рождения… но отмечали с размахом и обильным возлиянием. Попутно данное торжество использовалось для более близкого знакомства ученых, собравшихся здесь почти со всей России (все-таки проект был довольно широкомасштабным) и установления полезных контактов. Вот на этом-то празднике жизни и познакомились эти двое. Ну, а дальше, как говорится, слово за слово, шутка за шуткой… Нет, никто не получил по морде. Просто заведующий, имеющий, кстати говоря, степень доктора наук и звание профессора, оказался весьма удивлен, как наш общий друг разбирается в общем для них предмете и даже осмеливается с ним спорить по некоторым вопросам. Масла в огонь подлил еще и какой-то мужик из Новосибирска, не вовремя заявив, что Сибирская школа является самой сильной, в отличие от других, и поэтому нет ничего удивительного в том, что наш аспирант может на равных спорить с их профессором. Это уже была явная наглость, тем более, что именно из Москвы раньше и разъехались по стране многие заводы и НИИ. Хех… После этого спор разгорелся с новой силой. В финале праздничного вечера, когда все уже были под изрядным градусом, мой друг выдал какое-то дикое и совершенно нежизнеспособное с точки зрения его оппонента предположение, по поводу предмета их совместных исследований. Профессор просто поднял его на смех, однако Витек был непреклонен и приводил такие доказательства своей правоты, что опровергнуть их с ходу тот не смог, не смотря на весь свой жизненный опыт.

В конце — концов, они плюнули на все и отправились в лабораторию (благо дело она была недалеко), проверить на все практике. Научная лаборатория, надо сказать, была оборудована по последнему слову техники. Уж чего они там изучали я не знаю (все-таки это была конфиденциальная информация, и рассказать более подробно мой друг не мог), но там присутствовали даже защитные экраны из стали в двадцать миллиметров толщиной. На мой взгляд, если в лаборатории может случиться что-то такое, от чего понадобится такая броня, то проще уж вести такие испытания на полигоне, а не в учебном заведении. Но, как говорится, со своим «Кагором» в чужой монастырь не ходят.

Так вот. Наскоро что-то там собрав и подключив, они приступили к эксперименту, чтобы раз и навсегда выяснить кто же из них прав. Как выяснилось позже — ошиблись оба… Заведующий в том, что это не сработает, а Витя — в том, что это безопасно. Рвануло так, что обвалился пол и потолок, благодаря чему три этажа съехались в один. Профессора спасло то, что он все-таки догадался спрятаться за стальной экран, которым его собственно и припечатало к стенке. Поставить мощную защиту строители догадались, а вот надежно прикрутить ее к полу, учитывая возможную ударную волну, не подумали. Да, что тут говорить, все как всегда. Самого же Виктора спасло открытое пластиковое окно, в которое его и выкинуло взрывом. В результате — сотрясение мозга у одного и многочисленные ушибы с контузией у другого. Как объяснил приехавший на место происшествия врач дежурной «скорой», моего друга спас куст, росший внизу, (из которого его собственно и достали) и алкогольное опьянение. Доктор так и сказал: «Был бы трезвый — точно бы убился!»

Разбирательство шло долго. Но, в конце концов, узнав о результатах эксперимента и, особенно о том, сколько на этом всем можно наварить денег, руководство университета решило оставить в покое пострадавших. Заведующему даже сохранили его должность, списав все на «непредвиденные обстоятельства». Что же касается Виктора, то его пригласили на постоянную работу, тем более, что его идея оказалась на редкость удачной. Но это, разумеется, будет решаться уже после того как он выйдет из больницы. Врачи дают весьма оптимистичные прогнозы, и обещают вернуть молодого ученого в строй как новенького уже через две недели.

Надо будет потом навестить его. Все-таки медицина медициной, но я теперь могу намного больше, и присмотреть лишний раз за здоровьем друга не помешает.

— Да, кстати, — стукнул себя по лбу Костя, — тебе же еще письмо пришло! Вот, держи.

Сунув руку в рюкзак, валяющийся возле дивана, он извлек на свет порядком помятый конверт.

— Помялось немного, — виновато пожал он плечами, — больше недели его с собой таскаю, чтобы не забыть отдать при случае. В почтовом ящике у тебя внизу побоялся оставлять — да там и не осталось от него почти ничего, ржавчина одна.

Взяв из его руки почту, я взглянул на адрес. Китай… Родители! Не медля, я разорвал конверт и углубился в чтение. Блин, сколько времени от них не было новостей! Костя только понимающе ухмыльнулся и, откинувшись на спинку дивана, принялся изучать какой-то журнал.

Писала мама, ее почерк был мне знаком. Отец не очень любил писать письма, поэтому ограничился лишь несколькими строками в конце письма. Родители говорили, что у них все хорошо, но когда приедут назад сказать точно не могут. Открылись какие-то новые интересные факты, которые требуют детального изучения. Возможно, удастся выбраться на родину ближе к весне, но никак не раньше. Погода отличная, со здоровьем все в порядке, тем более, что китайские врачи очень бдительно следят за самочувствием своего ценного персонала и их иностранных коллег. Мама переживала как я там один, спрашивала, хорошо ли кушаю и как у меня дела с Катей.

Ненадолго оторвавшись от письма, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Ну, да, откуда она могла знать, да и не писал я ей еще об этом, а потом уже и не до того было.

Кроме как письмами общаться с внешним миром им запрещалось соглашением, поэтому все современные технологии связи можно было смело отметать. На родителей, как некоторые мои знакомые, я и не думал никогда обжаться. Они сделали главное — дали мне жизнь, воспитали и сделали из меня не такого уж и плохого человека. Поэтому сейчас вполне заслуженно могли заниматься тем, что им действительно по душе и уделять время только себе не заботясь ни о чем другом. Да я и сам в душе всегда хотел заниматься наукой, поэтому вполне их понимал и только радовался за удачную работу. Как сказал мне в свое время один умный человек: «Человек создан для творчества и наша задача сделать все, чтобы у него оставалось как можно больше для этого времени. Творчество — это сама суть человека. Человек по своей природе — творец».

Оторвавшись от размышлений, я снова вернулся к чтению. Отец передавал мне привет и обещал привезти из командировки что-нибудь интересное, что не запрещено к вывозу. Глядя на эти строки, я невольно улыбнулся. Папа неисправим. Когда я был маленький, да и потом тоже, он всегда старался привезти из командировок что-нибудь эдакое, чтобы и порадовать и похвастаться одновременно. И если не находил такого, то просто покупал кучу разных вкусностей, которые в те годы было довольно тяжело достать на рынке. Вздохнув, я отложил письмо в сторону. Завтра напишу ответ и попрошу Костю отправить в понедельник. С моим режимом обучения вряд ли удастся вырваться на почту в рабочие дни.

Посидели мы хорошо, весь вечер болтая о разных пустяках, и обмениваясь последними новостями и приколами. Костя поначалу все порывался узнать хоть что-нибудь касательно подробностей моей учебы, но видя, что я реально не могу ничего рассказать, прекратил попытки. Пошутил только, что я так скоро превращусь в вечного студента. Спать легли уже далеко за полночь…

Ночь совсем недавно вступила в свои права, погрузив город в темноту, клубящуюся по углам и скрывающую его грязные тайны. Он как дикий зверь притаился, слившись с землей, и внимательно вглядывался в каждого, кто решался выйти в такую пору на улицу. Он изучал их, принюхивался и проходившие мимо люди судорожно вжимали головы в плечи, опасаясь, что на этот раз в качестве жертвы может оказаться кто-то из них. Ветер гулял по подворотням, шелестя в складках улиц и заглядывая в дома. Для него не было тайн. Он знал все. Но как обычно это бывает, ему не было никакого дела до людских печалей и склок. Ветер жил своей жизнью.

Пошел дождь. Прозрачные капли стекали с моего капюшона и падали на землю, чтобы через мгновение раствориться в ней без следа. Наверное, и нас когда-нибудь ожидает подобная участь.

Время текло медленно и лениво. Я не спешил. Ночная прохлада еще не скоро сменится теплым рассветом, можно подождать.

Прогрохотали по брусчатке стальные сапоги городского патруля. Один из стражников ненадолго остановился, напряженно вглядываясь в темноту, как раз туда, где стоял я. Видеть меня он не мог, но всем нутром ощущал опасность, исходившую из проулка. Иди, служивый, тебе нечего тут делать, твой срок еще не пришел.

Словно услышав мои слова, он повернулся к окликнувшему его товарищу и побежал догонять своих. Свет факелов постепенно угас, вновь погружая эту часть улицы в темноту. Хорошо. Ждать осталось, совеем недолго.

Спустя пару часов, к огромному особняку напротив, подъехала карета. Многочисленная охрана мгновенно оцепила двор. Слуга, торопливо соскочил с козел и открыл дверцу, помогая выбраться наружу пожилому человеку в сутане. Запаздываете святой отец, запаздываете. Нельзя так подрывать свое здоровье работой, и уж тем более брать ее на дом…

Тем временем вся процессия довольно споро вошла в особняк, не забыв выставить надежную охрану. Кучер же тоже, словно опасаясь чего-то, рысью погнал карету на конюшню, спеша как можно быстрее укрыться от посторонних глаз. Странно. Обычно такая спешка не в их манере. Некоторое время я раздумывал над тем, не отменить ли свой визит на сегодня, но другого такого случая, могло больше не представиться, поэтому кивнув своим мыслям, я медленно заскользил к дому.

Несмотря на великолепную охрану и архитектуру особняка, больше всего напоминавшего маленькую крепость, у него все же были свои уязвимые места. Таковыми были крыша левого крыла, сейчас стоящего на ремонте и неоправданно широкий сток, ведущий из тюрьмы. Впрочем, по мнению хозяев, он был как раз таки оправдан, ведь по нему ночами, с незавидной регулярностью, в реку спускали тела пленников. Лезть туда не очень удачная мысль, но это наиболее близкий путь к цели, поэтому все же выберем его…

Каменный мешок встретил меня прохладой и застарелой вонью. Несмотря на постоянный приток воды, стены хранили на себе множество следов, которые не было никакого желания рассматривать более подробно. Нужно двигаться вперед.

Путь пролегал под городом, но не очень глубоко. Соседство жирных крыс, расплодившихся на дармовой кормежке совершенно не мешало. Другое дело, если бы они были голодны. Я передернул плечами, вспомнив в какой переплет попал однажды в одной из пещер, где прятался от наемников. Но сейчас не время для воспоминаний.

Вскоре я уперся в железную решетку, преградившую мне путь. За ней шел вертикальный каменный колодец, уходящий вверх и приводивший сразу в пыточную. Хитрый механизм поднимал решетку, когда это требовалось, и надежно отсекал все попытки попасть сюда извне. Но вряд ли за последние годы, кто-то в здравом уме и по собственной воле решился бы побеспокоить в своем логове инквизитора. Впрочем, у меня было время изучить данную помеху, поэтому чуть-чуть приподнять решетку и пролезть под ней труда не составило. Небольшой люфт цепи и ловкость рук. Кузнец явно сэкономил на своей работе. Или, быть может, у него были свои счеты к святому отцу? В любом случае мне это было только на руку.

Забравшись по стенкам колодца наверх, я осторожно выглянул, внимательно осматривая скудно освещенное факелами помещение. Какая удача! Одна из целей тоже находится здесь. Радость встречи немного огорчал палач, увлеченно тыкающий раскаленным прутом в бок какого-то оборванца в углу, но это поправимо. Тем более, что крики последнего давали мне возможность спокойно выбраться наружу и подготовиться к встрече не опасаясь быть обнаруженным.

Аккуратно подтянувшись, я встал на ноги и достал из-за пояса бутылек с прозрачной жидкостью и тряпку. Алхимики так и не научились превращать в свинец золото, зато подарили людям моей профессии немало ценных вещей… Подкравшись к палачу сзади я резко наложил мокрую ткань ему на лицо и несколько секунд подержал бьющееся тело. Дождавшись, когда тот перестанет дергаться и медленно опустится на пол, я слегка поддержал его, а потом быстро подошел к двери пыточной и закрыл ее на засов. Мало ли. Неожиданные гости сейчас мне нужны меньше всего. Вернувшись назад к телу я встретился взглядом с пленником.

— Кто ты? — пересохшими и полопавшимися от жара губами спросил он. Несмотря на страшные с виду раны, ничего серьезного сделать ему еще не успели, а ожоги со временем и сами пройдут.

— Твой шанс, — лаконично ответил я, подходя ближе и перерезая кинжалом веревки на его руках, — там сток и подъемная решетка. Можешь идти и подарочек от меня с собой прихвати, — я ткнул сапогом в бок молчаливо лежащего палача, с дико выпученными глазами, — он парализован на несколько часов, но все видит и чувствует.

— Ты колдун? — удивленно уставился на меня парень выпученными глазами.

— Алхимик, — устало отмахнулся я. Объяснять этим высокорожденным идиотам, а он был явно из таких, что к чему не было ни времени, ни желания. Он и так получил от меня гораздо больше, чем мог даже мечтать. Пусть катится.

— Спасибо тебе, — тем временем приложил руку к груди тот, — я никогда этого не забуду. Мое имя…

— Мне не нужно знать твое имя, — перебил его я, — мы вряд ли еще раз где-нибудь встретимся. Иди, у тебя мало времени, а меня ждет работа.

Парень полыхнул лицом, но спорить не стал, и проворно покрутив ворот решетки, спрыгнул в темноту. Снизу раздался громкий всплеск воды и тихие ругательства.

— Подарок забыл, — усмехнулся я, — и, подтащив тело палача к краю, спихнул его вниз ногой.

— Спасибо…. - напоследок раздался из темноты тихий голос, не обещающий пыточному дел мастеру ничего хорошего. Впрочем, это теперь уже не мое дело.

Кроме того паренька в зале была еще пара пленных. Один из них уже не дышал, а вот второй нужен был мне как воздух. Лицо, знакомое по описанию заказчика, висело на цепях, полностью закрытое ниже шеи полотняной тканью. Подойдя ближе и убедившись, что человек (назвать это существо девушкой просто не поворачивался язык, да и морально легче было, воспринимать его как нечто бесполое) еще жив, откинул в сторону ткань. Дыхание резко перехватило. Несколько секунд глаза отказывались воспринимать, то, что видят, а потом я не выдержал и отвернулся. Кулаки непроизвольно сжались. С трудом найдя в себе силы, я повернулся, но с этого момента смотрел только в глаза. Человек был в сознании и молча, смотрел на меня. Говорить он не мог. Без языка это довольно трудно сделать. Сглотнув подступивший к горлу комок, я медленно кивнул и слегка дрожащей рукой нажал ему большим пальцем на шею, погружая в сон. Спи, и пусть Там к тебе будут милостивее чем здесь… Достав из под плаща арбалет, любовно сделанный в свое время в мастерской старого Гнуса, я горько усмехнулся. Мастер говорил мне, что я могу стать очень хорошим мастером, и за мои идеи меня с радостью возьмут даже королевским оружейником, а не просто в баронский замок, но судьба распорядилась иначе. Сильно иначе… Я нажал на спуск. Щелчок и удар болта. Все. Теперь точно все. Нож тебя больше не коснется…

Устало опустившись на стул, я бездумно перезарядил арбалет и положил его себе на колени. Да, я был вором. И что уж греха таить, одним из лучших. Приходилось, конечно, и убивать, но специально таких заказов я не брал. Гильдия убийц не терпела конкурентов, да и не мое это. Мой талант лежал в совершенно другой области. Самое лучшее сейчас было бы бежать вслед за тем наивным юношей, тем более, что заказ был выполнен. Пусть и не так, как хотелось, но человек все же был спасен. Его сейчас уже никому не достать… Однако обделять инквизитора вниманием не хотелось, тем более уже находясь в его логове. Эмоции, так вредные в моей работе, постепенно ушли. Им на замену пришел холодный расчет и взвешенное обдумывание ситуации. Добраться и поговорить по душам со «святым отцом» хотелось невыносимо, но рассудок и здравый смысл твердили обратное. А время, отмерявшее ход ночи, неумолимо подходило к концу. Скоро придется уходить и решение нужно принимать в кратчайшие сроки.

Неожиданно дверь дрогнула от толчка. Я подскочил на месте и моментально наставил на нее арбалет. Толчок повторился, а затем раздался резкий стук и старческий, но еще вполне сильный голос:

— Саул, открывай!

Какая удача! Неужели сам инквизитор решил заглянуть ко мне на огонек? Это полностью меняло мои планы. Вопрос только в том один ли он и есть ли в коридоре охрана…

— Открывай, тебе говорят, глухой осел! — продолжал бесноваться тот, — а не то позову стражу, и ты сам попробуешь своего же железа!

Нет, сегодня точно удача на моей стороне! Такой шанс выпадает не часто. Откинув в сторону раздумья, я закинул арбалет за спину и, отперев засов, резко распахнул дверь. Последнее, что успел увидеть инквизитор, был летящий ему в лицо кулак, облаченный в черную кожу…

Спустя два часа я устало отвалился от дыбы.

— Ну, что вы так морщитесь святой отец, — улыбнулся ему я, — в вашем возрасте очень полезно размять спину. А огонь, бывший до этого, ведь прекрасно очищает от скверны! Ее в вас оказалось на удивление много. Даже странно, не правда ли?

— Гореть тебе в Аду, убийца! — прохрипел он разбитыми в кровь губами.

— О, нет, — засмеялся я, с интересом перебирая разные крючья и прочие предметы садистской фантазии, доставшиеся мне «в наследство» от безвременно покинувшего свой пост палача, — думаю, Там ваш котел, будет явно поглубже моего. Особенно учитывая ваши «благие» деяния при жизни. Мог бы даже процитировать вам нужные строки из Библии, но зачем? Ее вы знаете гораздо лучше меня.

— Это заблудшие души! Они не хотели признать свои грехи перед Господом и покаяться! Я был в своем праве! Отпусти меня грешник, и ты получишь прощение.

— Прощение?! — расхохотался я, — Святоша, не надо лишних слов. В них еще могут поверить неграмотные крестьяне, но только не я. Как будто никто в городе не знает, за что сюда попадают люди. Грешники, говоришь? Кто из них грешник? Тот юноша, который помешал развлекаться герцогу со своей невестой и угодил сюда за ересь? Или может быть дочь купца, которая отказала тебе на городском празднике во взаимности? А может быть вон тот труп, бывший раньше ростовщиком и не захотевший в очередной раз давать денег в долг? Отвечай!

Разозлившись, я вогнал ему в бок раскаленный прут. Инквизитор закричал и задергался на веревках.

— Мужчины, женщины, дети. Детей ты тоже записал в ведьмы?! Или они у тебя еретики?! В пять лет от роду отправлять на костер!

Священник уже тонко выл на одной ноте, и я вынужденно отступил в сторону, опуская руки и тяжело дыша. Надо успокоиться, а то он так не доживет до утра. Слишком легкая смерть. А тут еще осталось столько не опробованных приспособлений…

За час до рассвета все было кончено. Изломанное тело инквизитора безвольно висело на цепи, опустив голову на грудь. Я сидел на стуле, и меня охватывало тупое безразличие. Не было ни отвращения к самому себе, ни чувства удовлетворения, что пугало бы намного больше. Просто пустота. Сосущая пустота в душе. За все это время никто из стражи так и не удосужился заглянуть в подвал. Все уже так привыкли к крикам и проклятиям, раздающимся изнутри, что на них мало кто обращал внимание. Пора уходить. Я тяжело поднялся со стула, запахивая плащ и надевая на голову капюшон. Взял со стола арбалет.

Мощнейший удар, прилетевший в дверь, был так силен, что сломал засов и сорвал ее с петель. Молниеносно вскинув оружие, я направил его на дверной проем, но не успел всего на мгновение. Две стрелы, вылетевшие из коридора, опрокинули меня навзничь, глубоко вонзившись в грудь и живот. Боль была дикая, дыхание резко перехватило стальными щипцами.

В комнату быстро шагнули два мечника, а следом за ними и сам капитан городской стражи. За его широкой спиной маячили тела личной охраны и лучников. Какие люди…

— Вот мы и встретились вор…, - улыбаясь, начал он.

Слушать его хвастливые речи, о том, что я наконец попался, и что мне в свое время совсем не стоило переходить ему дорогу, не было никакого желания. Наверняка он знал о моей сегодняшней вылазке, но немного «опоздал». Конечно, возможность свести счеты со своим давним врагом и конкурентом, да еще и чужими руками выпадает нечасто.

Счет пошел на секунды. Пара мечников, видимо уже не считая меня опасной целью, неторопливо заходила с боков, чтобы эффектно приставить к моей шее лезвия мечей. Напрасно. Ой, напрасно. Совсем вы тут расслабились, сидя на жирных взятках и отсутствии боев. Непростительная ошибка.

Одна моя рука лежала на груди. Со стороны могло показаться, что я закрываю рану, но это было далеко не так. За пазухой у меня еще лежало то, что могло удивить этих заносчивых ублюдков. Вторая же рука, по-прежнему крепко сжимала арбалет. Не став слушать дальше я в туже секунду выбросил левую руку вперед, щедрым веером рассыпая в окружавшие меня лица белый порошок и задержав дыхание. Солдаты от неожиданности отшатнулись. В тоже мгновение капитан получил арбалетный болт в шею и, харкнув кровью, медленно осел на пол. Быстро оглядевшись, я поднес руку в запачканной перчатке к своему лицу и, улыбнувшись напоследок, глубоко вдохнул полной грудью. Резко перехватило и парализовало дыхание. Темнота…

Последний оставшийся в живых стражник, стоявший дальше всех в коридоре, с испугом смотрел на заваленную трупами пыточную. Но вот руки его затряслись, со звоном уронив на пол меч, и он с диким криком рванулся к выходу, обезумевшее крича на ходу:

— Колдуны! Колдуны в городе! Инквизитор убит!

Резко придя в себя, я подскочил на кровати, и меня стошнило прямо на пол. Опить эти сны. Чудовищная, просто дикая реалистичность. Грудь и живот саднило, как от тяжелого удара кулаком. Скривившись, я вытер рот и задрал футболку. На коже медленно гасли синяки, убираемые бдительной регенерацией. Твою же за ногу… Это уже далеко не шутки. Неужели и вправду это был мой предок? Или я сам? К психиатру, что ли обраться… Нет, глупо. Да и одаренным тоже почему-то не хотелось об этом рассказывать. Возможно это еще одна скрытая особенность нашего организма, о которой до этого момента не было известно, но… Но что-то предупреждающе ворочалось в груди. Какое-то давящее чувство неприятности, которое появлялось, как только я начинал думать об откровенном разговоре на эту тему с кем либо. А, блин! Махнув рукой, и решив, что утро вечера мудренее, я отправился в ванну приводить себя в порядок. Холодный душ, быстро помог прочистить мозги, а горячий — вернуть прежнее сонливое состояние и немного успокоиться.

Вернувшись обратно и наскоро помыв пол в темноте, благо новоприобретенное ночное зрение это прекрасно позволяло, я завалился спать, порадовавшись в душе, что Костя, храпящий на диване, так и не услышал мои кульбиты.