17

Караван тащился со скоростью улитки. Эльфы не могли представить ночи темнее, кроме как пребывания в глубокой пещере. Звезды было едва видно, как если бы от земли поднялся черный туман и закрыл их.

После полуночи они добрались до реки, отмечавшей южную границу Расселины и конец тягостного болота. Река была забита вьюнами и темно-зелеными листьями кувшинок. Она была так окрашена смытой черной землей, что казалась достаточно твердой, чтобы по ней можно было пройти.

«Как мы переправим повозки?» — спросил Герантас.

«Вброд», — ответил Портиос.

Кериан запротестовала. — «Ты понятия не имеешь, какая здесь глубина!»

«У тебя есть лучшая идея? Ты можешь поднять их и перенести на своих плечах? Нет? Тогда мы должны идти вброд!»

Ни у кого из них не было идей получше. Здесь не было бревен, чтобы построить плоты, а Самар передал доклад арьергарда, что слышны звуки погони, так что время было на исходе.

«Я поведу первую телегу», — объявил Портиос. — «Мы нарубим вязанки палок и молодых деревцев, и если застрянем, будем подкладывать их перед собой, чтобы улучшить сцепление».

Такие вязанки могли заполнить ров или вражескую траншею, но реку? Нет, если удача отвернется от них, и река окажется глубокой. Тем не менее, Портиос организовал команду обессиленных эльфов нарубить ползучий кустарник и ивняк. Пока они работали, Самар и Кериан посовещались.

«Кто-то позади нас, не далее, чем в нескольких сотнях метров», — шепотом доложил Самар. — «Их не много, и они кажутся необычно тихими для людей или гоблинов».

Шпионы, сказала Кериан. Грейден выслал своих лучших разведчиков, чтобы приглядывать за ними. Некоторые редкие люди могли умудряться вести себя тихо в лесу. Было даже возможно, что Гатан нанял отступников полуэльфов или кагонестийцев. Такое случалось. Она сделала глубокий вдох.

«Давай выясним, кто они. Я могу их подтолкнуть».

В виде исключения, кагонестийка и сильванестиец пришли к полному согласию: Самар также устал убегать, устал тащиться с гражданскими. Он собрал эскадрон из двадцати конных гвардейцев. Кериан добавила к ним еще двадцать, без коней. Эльфы поедут по двое. В заранее условленный момент всадники замедлят шаг, и лишние наездники бесшумно соскользнут. Враг услышит приближающуюся конную атаку, и бежит, либо приготовится к бою. Если они развернут строй, то пешие эльфы проникнут к ним в тыл, приведя в замешательство. Если враг бежит, всадники займутся преследованием, способные двигаться быстро, когда лишние наездники спешатся. Это была тактика, называемая «Засеять Огород», успешно применявшаяся Львицей против Темных Рыцарей.

Кериан оседлала своего собственного коня и подождала, пока королевский гвардеец заберется позади нее. Вместо сильванестийца это оказался Гитантас.

«Ты достаточно здоров, чтобы драться?» — спросила она.

«Достаточно, командир».

Эльфы из Бианоста все еще рубили палки и кусты, когда Кериан и Самар отправились выслеживать своих преследователей. До рассвета было еще три часа. Эльхана проводила их, помахав, когда они рысью проезжали мимо. Портиос стоял на двухколесной телеге, давая указания эльфам подкатывать вязанки к кромке воды. Он не подал виду, что заметил отбытие воинов.

Они действовали осторожно, держась проторенного ими через Расселину пути. Он был достаточной ширины для двух коней в ряд. В нескольких сотнях метров от хвоста каравана Самар остановил их. Они сидели в абсолютной тишине, слушая. Они слышали чириканье на лету летучих мышей, плеск жаб в стоячем омуте, тук-тук-тук подыскивавших себе пару жуков-точильщиков.

И легкую поступь шагов.

Самар бросил взгляд на Кериан. Она кивнула. Гитантас и остальные лишние всадники соскользнули с коней. Они бесшумно развернулись веером перед всадниками. Их мечи уже были извлечены, так что даже этот скрип не мог выдать их. Всего лишь в трех метрах они уже скрылись в темноте. Конные воины ждали. Периодически каждый наклонялся вперед, беззвучно общаясь со своим конем, чтобы успокоить животное от нараставшего нетерпения или вызванного пагубной атмосферой раздражения.

Воздух разорвал крик. Они не слышали звона мечей, щелчков тетивы, лишь этот единственный внезапный прочувствованный крик. Человек или эльф?

В ночи поднялся хор криков. Этот шум сопровождался лязгом клинков. Кериан подняла свой меч, и остальные эльфы последовали за ней. Несмотря на колотящиеся сердца, они двинулись вперед легким галопом. Ни один всадник в здравом уме не будет мчаться галопом в такой темноте, с пригодным проходом, ограниченным узкой тропинкой в предательской трясине.

Они свернули за изгиб тропы и увидели разбросанные тела. Кериан свесилась до земли. Первое тело и в самом деле принадлежало одному из ее спешившихся товарищей. Его шея была сломана. Кто-то невероятно сильный задушил его. Его меч лежал в вытянутой руке, на стали не было ни следа крови.

Опустившись на колено у следующего трупа, Кериан перекатила его и вскочила на ноги. Повернувшись к Самару, она вытянула руку в сторону трупа и спросила: «Я сошла с ума? Мне мерещится?»

Самар подъехал ближе. Он отшатнулся. — «Нет! Это Джаланарис! Мы похоронили его вчера!»

Мертвец был одним из эльфов, которые упали и скончались от удушья во время перехода через Расселину. Как он здесь очутился?

Мертвыми лежали восемь эльфов. Половина были спешившимися всадниками, которых привели с собой Самар и Кериан. Остальная половина была их товарищами, умершими на марше через Расселину. Все задохнулись.

Пронзительный свист заставил Кериан запрыгнуть обратно в седло. Она знала этот зов. Это Гитантас был в беде. Отбросив осторожность, она галопом понеслась по тропе, Самар с остальными следовали за ней по пятам.

За пузырящейся лужей слизи полным ходом шла рукопашная схватка. Остатки спешившихся гвардейцев стояли кругом, лицом наружу, вытянув мечи. К ним медленно, но неумолимо приближались бледные фигуры в потеках грязи. Гвардеец позади Самара наложил и выпустил стрелу, отправив снаряд в шею одной из крадущихся фигур. Та пошатнулась от попадания, но не остановилась. Она продолжила идти с абсурдно торчащей стрелой.

«Нежить!» — крикнул Самар. — «Наши собственные братья пытаются убить нас!»

Отряд Гитантаса рубил ходячие трупы, нанося ужасные раны мертвой плоти, но ожившие эльфы просто продолжали приближаться. Весь ужас их существования читался у них на лицах. У некоторых были открыты глаза; другие шли с непогрешимой точностью, хотя оба глаза были закрыты или залеплены грязью. Воины Самара снова и снова разили их стрелами, но безрезультатно. У них не было оружия, так как никого не похоронили с ним, но они хватали любого живого эльфа, до которого только дотягивались. Находя живого врага, они вцеплялись в него такой железной хваткой, что лишь расчленение останавливало их. Даже с отрубленными одна за другой конечностями проклятые трупы извивались и двигались.

Ходячих мертвецов было пятнадцать. С подкреплением Самара эльфы быстро разделались с ними, но Гитантас не позволил воинам уничтожать тела. Он пояснил, почему.

«Они лежали и поджидали нас. Сперва, наши парни не дрались. Мы думали, что сделали ужасную ошибку — похоронили товарищей, которые все еще были живы. Затем они напали! Они задушили четверых из нас, прежде чем мы поняли, что происходит. Как только воскресший убивал свою жертву, он, наконец, падал замертво».

Гитантас сказал, что боится, что проклятие может работать и в обратную сторону, что если уничтожить нежить, то ее планировавшаяся жертва также умрет.

У разглядывавшей все еще извивавшиеся торсы и конечности Кериан не было желания проверять его теорию. Она размышляла, было ли это нападение ужасным побочным продуктом Налис Арен, или против эльфов сработало вражеское заклинание. Самару было все равно. Он приказал разбросать расчлененную нежить, чтобы эти трупы больше не создавали им неприятностей.

Его слова подбросили Кериан идею. Она сказала Гитантасу найти себе коня; они отправлялись в путь.

«Куда ты направляешься?» — спросил Самар.

«Если нам создали неприятности наши собственные мертвецы, мне любопытно, как там дела у армии Грейдена позади нас».

«Стоящий вопрос, но не увлекайся в своем поиске. Орексас тебя ждать не станет».

Его предупреждение закончилось ворчанием. Отделенная рука подползла по болотистой почве и вцепилась в лодыжку Самару. Он освободился пинком, зашвырнув ее далеко в трясину. Гитантас принялся возражать против подобной грубости. Кериан велела молодому воину седлать коня.

Наклонившись ближе к Самару, она прошептала: «Тебе бы лучше позаботиться и о тех воинах тоже, кто пал сегодня ночью». — Они не могли рисковать позволить четверым погибшим вернуться в виде нежити. Их останки должны быть разбросаны.

«Грязное занятие», — пробормотал Самар, состроив гримасу.

Кериан вытащила из сумки на своей талии небольшой обернутый в кожу сверток и протянула ему. В нем был собранный Чатендором яд гигантской змеи. Яд гадюки парализовал конечности и уничтожал плоть. Возможно, небольшая доза защитит отважных погибших воинов от того, чтобы какое-нибудь злобное воздействие потревожило сон мертвых.

«Не ждите нас», — сказала Кериан. — «Мы вернемся, как только разузнаем все, что сможем».

Двое эльфов скрылись в темноте. Они понятия не имели, как далеко могла находиться армия людей. Они продвигались рысью. Кериан так устала, что чувствовала, будто на ней снова были тяжелые цепи рабства. Она проснулась и была на ногах (или в седле) целых… как давно это было? Два дня? Три? Она насмерть сражалась с громадной змеей. Как минимум, у Гитантаса было преимущество отдыха за время их путешествия.

«Командир!» — Шипение Гитантаса заставило ее дернуться и выпрямиться. Она и в самом деле задремала в седле.

Гитантас перехватил лидерство. Еще несколько миль, и он резко натянул поводья. — «Слышишь?»

Металлический лязг сражения ни с чем нельзя было спутать. Это должны были быть бандиты Грейдена. Кто еще бы забрел в Расселину?

Они продолжили движение медленнее. Были слышны крики и вопли, и за мшистым бугром они заметили мерцающий свет. Эльфам в их караване запретили зажигать огонь, чтобы не выдать их местоположение. До этого момента так же поступали и люди. Спешившись, Кериан велела Гитантасу подержать ее поводья, пока она взглянет поближе.

«Давай, я пойду», — настаивал он. — «Ты смертельно устала».

«Я недалеко».

По правде говоря, она хотела уберечь его от того, что могло ждать впереди. При всех своих разногласиях с ним, она старалась защитить Гитантаса, как и любого другого молодого воина под своим командованием. Короткая схватка с нежитью сильно потрясла его.

Кериан пригнулась к земле и двинулась в сторону изгиба прохода вправо. На западной стороне тропы была тянувшаяся до самого озера обширная трясина. Эльфы потеряли в ней двоих горожан из Бианоста, плюс коня, которого те безуспешно пытались спасти. Кериан обошла стороной край болота. Тропа слегка поднималась. Она практически легла и осторожно пробиралась вперед, чтобы заглянуть за гребень. Увиденная ей сцена была точно прямо из Бездны.

Чуть ниже ее находилась ложбина в виде чаши с небольшим озерцом стоячей воды. Разведанная эльфами твердая тропа огибала край чаши. Вокруг озерца выстроились несколько сотен бандитских солдат. Многие размахивали факелами и все орудовали пиками, но не атаку сильванестийской кавалерии они отражали. На них медленно, но неуклонно надвигалась толпа бледных полуобнаженных тел. Десятки трупов усеивали землю вокруг круга бандитов, некоторые — недавно убитые и окровавленные, другие — упокоившаяся, наконец, после убийства своей жертвы нежить. Перепуганные кони тихо ржали и били копытами. Некоторые из них провалились в болото на другой стороне тропы, и медленно погружались навстречу своей гибели. Они боролись изо всех сил, обнажив зубы, но у трясины была мертвая хватка. Рядом с гибнувшими животными валялись знамена и шлемы их всадников. Когда лошадь завязла, ее всадник пытался выбраться, и его засасывало. Они быстро тонули под весом своих доспехов.

Наступавший оживший мертвец, без руки, с лицом и грудью, обезображенными ударами мечей и стрел, крался спереди или сбоку, стараясь схватить живую жертву. В случае успеха, он оттаскивал свою добычу от остальных и цепкими руками наваливался на нее. Жертва вопила о помощи, но никто не осмеливался покинуть минимальную защиту круга. Если бы вскоре не прибыл Гатан Грейден, его авангард не пережил бы эту ночь.

Кериан отползла назад. Обернувшись, чтобы встать, она увидела нависшего над ней мертвенно-бледного человека. Она сделала резкий вдох. Грязь заполняла рот человека и спутала его рыжую бороду. Оба глаза были залеплены грязью, но он безошибочно повернулся к Кериан, когда она откатилась в сторону. Ее рука нащупала рукоять меча, но она не стала доставать его. Оживший мертвец не напал, даже когда она была уязвима, лежа на земле. Она поднялась и проскользнула мимо него, не сводя глаз. Он вертелся, держась лицом к ней, но не нападал.

Подъехал Гитантас с лошадьми.

«Идем, командир! Приближаются новые!»

За Гитантасом тащились дюжины мертвых людей. Кериан нащупала стремя и вскочила на борт. — «Почему они не нападают на нас?» — удивилась она, когда они повернули коней прочь от ужасного места действия.

«Мы не люди».

Кериан с удивлением посмотрела на него. Скорее всего, он был прав. Чтобы ни двигало вернувшимися с того света, они явно старались убить только сородичей своего вида. Живые существа, вроде Кериан, Гитантаса и коней привлекали их, но смерть, которой они искали, не могла быть обретена с представителями другой расы.

Двое эльфов галопом уносились прочь. Двое оживших людей не двинулись с места, когда конь Гитантаса обрушился на них. Кериан слышала, как он прошептал «Простите меня», когда втаптывал в грязь бесчувственных тварей.

* * *

Держа длинный шест, Портиос вошел в реку. Он отодвигал в сторону толстые листья кувшинок и тыкал темную воду, нащупывая омуты и глубокую грязь. Позади него самозваное войско Кериан, четверо эльфов из Бианоста, победивших гигантскую змею, тянули двухколесную тележку. Когда Портиос нащупывал твердое дно, он указывал на это место, и эльфы волокли туда тележку. Каждые десять метров они втыкали в русло реки по обеим сторонам тележки шесты, обозначая проход для каравана.

Вода быстро поднялась до бедер. Она была ледяной и пробирала Портиоса до костей. Его зубы непроизвольно стучали, но, как и всякую любую другую боль в своем теле, он игнорировал озноб, методично продвигаясь вперед.

Они прошли больше половины пути, когда Портиос наступил на скользкий камень, который откатился под его ногой. Он с всплеском упал набок. Один из бианостских эльфов выпустил шест и нырнул за Портиосом.

На берегу, Эльхана и Чатендор видели, как упал Портиос, и как за ним прыгнул квалинестиец. Несколько секунд спустя элегантное меховое платье Эльханы полетело в лицо казначея.

Барахтаясь, чтобы поймать его, он воскликнул: «Леди! Вы не можете! Вы не должны!»

Но она уже исчезла. Эльхана бросилась в реку, держась размеченного шестами прохода. Добравшись до зада тележки, она аккуратно обогнула ее. Трое квалинестийцев цеплялись за шесты, сканируя перепуганными взглядами реку.

«Леди, осторожно! Здесь подводное течение!» — крикнул один из эльфов.

Поверхность реки в этом месте была свободна от кувшинок и двигалась спокойно, но стремительный поток дергал ее за ноги, пытаясь вывести из равновесия. Для переправы через реку она надела квалинестийские леггинсы, и благословляла обеспечиваемую ими свободу передвижения, даже когда она скинула свою тунику длиной по бедра. Зашвырнув ее в тележку, она сильно задрожала, когда легкий ветерок подул на ее промокшее нижнее белье.

Трое квалинестийцев советовали ей не покидать надежную опору тележки. — «Повинуйтесь леди Кериансерай и лорду Самару», — сказала она и нырнула в черную воду.

Течение оказалось намного сильнее, чем она представляла себе. Оно стянуло с ее волос шарф и намотало его по всему телу, вдобавок к жуткой дезориентации плавания в темноте. Эльхана отчаянно била ногами. Когда ее голова вынырнула, она сделала глубокий вдох. Тележка была в двадцати метрах вверх по течению, и быстро удалялась. Она больше не могла нащупать дно.

Развернувшись, чтобы смотреть по течению, Эльхана заметила посреди потока валун. Она снова нырнула, и несколько мгновений спустя всплыла возле камня. За его сколькие бока цеплялся Портиос.

Поверхностное течение здесь было намного сильнее, но в несколько быстрых гребков Эльхана добралась до него.

«Ты всегда была отличным пловцом», — заикаясь, произнес он. Его зубы клацали со звуком, напоминавшим стук игральных костей в чашке.

«Где Робетан?» — спросила она. Он непонимающе посмотрел на нее. — «Один из квалинестийцев с тележкой. Он прыгнул вслед за тобой».

«Я никого не видел». — Он так сильно дрожал, что с трудом выдавливал слова.

«Ты продрог до мозга костей. Если не выберешься из воды, то умрешь».

Она обогнула Портиоса, разворачиваясь спиной к течению и еще сильнее прижимаясь к нему. Когда он принялся возражать, чтобы его касались, она резко велела ему заткнуться. Ему нужно было тепло.

Они услышали голоса на берегу, и Эльхана позвала. Портиос прижался лицом к валуну. Его дрожь уменьшилась, но дополнительное тепло не стоило закипавшего в его сердце ужасного стыда. Что Эльхане пришлось смертельно рисковать из-за него, что ей пришлось прикасаться, даже сквозь слои промокшей ткани, к отвратительному кошмару, бывшему его телом. Его шея еще сильнее согнулась, точно он пытался отгородиться от этого унижения. Затем Эльхана заговорила.

Эльхана знала, что это было нелепое место для излияния своих чувств. Они были по шею в стремительной ледяной реке, и она смотрела в затылок головы в маске, но Эльхана не знала, доживет ли кто из них, чтобы снова увидеть сушу, а она не могла умереть, не высказав ему, что было у нее на сердце. Так что она заговорила.

Она рассказала об их сыне, о боли и потере, которые она пережила. Она описала свою жизнь после того, как узнала о предположительной гибели Портиоса, как она никогда не сдавалась в своих поисках, хотя и начала думать, что все, что отыщет — лишь его останки.

«Я молилась, чтобы ты был жив», — сказала она, — «чтобы я могла отыскать тебя и рассказать все это. Чтобы я могла хотя бы в последний раз сказать тебе, муж, что я люблю тебя».

Он ничего не сказал. Эльхана думала, что он угасает, но не чувствовала страха. Холод не был таким сильным; она даже больше не дрожала. На самом деле, движение реки вокруг ее тела было приятным, успокаивающим. Слегка вздохнув, она положила голову ему на плечо и позволила себе расслабиться.

Портиос внезапно дернулся. Одна чахлая рука потянулась вверх по гладкому камню. Пальцы вытянулись. Казалось, там не за что было уцепиться, и все же как-то он нащупал опору. Он приказал своим замерзшим ногам двигаться и ухитрился просунуть пальцы ног в трещину под поверхностью. Он медленно вытянул себя из воды.

Течение прижало Эльхану к валуну, вытряхивая ее из летаргии. Она попыталась повторить его действия, но совсем не могла нащупать опору на скользком камне. Он протянул ей руку. С удивительной силой, Портиос вытащил свою жену из потока.

«Как ты это сделал?» — сказала она, тяжело дыша.

Вместо того, чтобы отодвинуться, Портиос обнял ее, и не только, чтобы помочь унять дрожь. — «Я не умру от воды. Огонь заявил на меня свои права, и в огне я однажды погибну».

Она откинула с глаз мокрые волосы и проворчала: «Нет. Ты просто слишком упрямый, чтобы умереть».

С берега звали голоса. Несмотря на запреты Портиоса показывать свет их врагам, на берегу реки вспыхнули факелы. Портиос и Эльхана звали, пока их спасатели не обнаружили их.

Эльфы образовали живую цепь от берега до валуна. Самар, крайний к камню, протягивал руки Эльхане, пока стоявший позади него эльф держал его за пояс. Эльхана взяла его за руку, и протянула другую Портиосу. Цепочка пятилась к берегу, пока, наконец, все не оказались на суше. У Чатендора наготове были одеяла и вино.

Портиос принял первое, но отказался от второго. Его первыми словами, когда он снова оказался на твердой земле, были: «Я велел никому не разжигать огонь, пока не покинем Налис Арен».

«Я приказала», — сказала Кериан, показываясь из тени с Гитантасом за спиной. — «Если тебе это не нравится, можешь отправляться обратно в реку».

«Ты выдашь нас врагам, а то и того хуже».

«Я видела сегодня ночью то, что хуже».

Она рассказала Портиосу и всем в зоне слышимости о встрече с воскресшими эльфами, обрисовывая наглядную картину ужасной цены, взысканной с армии Грейдена.

«Милость богов», — выдохнул Чатендор. — «Такой судьбы я бы никому не пожелал».

Портиос продолжил было спорить, но Кериан прервала его. Уперев руки в бедра, она резко спросила: «Для тебя что-то значат имена Кверинал, Робетан, Санал и Торис?» — Он покачал головой. — «Это эльфы, сопровождавшие тебя с тележкой в реке. Они погибли, все они».

Один за другим эти четверо оставляли тележку, пытаясь спасти Портиоса, Эльхану и друг друга. Никто не выжил в яростном подводном течении.

Эльхана тянула Кериан за руку, прося ее уйти. Кериан не двинулась с места. — «Предводитель, не ценящий жизни тех, кто за ним следует, никуда не годный предводитель», — жестко сказала она. — «Он — игрок, тасующий людей, словно жетоны на игровом столе!»

Самар, наконец, преуспел в том, что не удалось Эльхане. После провала попытки Портиоса пересечь реку, Самар выслал разведчиков вверх и вниз по течению, чтобы подыскать место для возможного брода. Он прервал спор, чтобы сообщить об их находках. Через две мили к югу был естественный мост, где скальная порода выступала над дном реки. Нижнюю часть украшал пятиметровый водопад, но верхняя часть была проходима, вода была не больше тридцати сантиметров глубиной.

С огромным облегчением, Эльхана приказала, чтобы они немедленно отправлялись к этому естественному мосту. Портиос не возражал ей.

Чрезмерно усталый караван повернул на юг, двинувшись вдоль реки. Эльхана с Чатендором шли впереди. Самар с конными гвардейцами растянулись вдоль берега, а пешие гвардейцы медленно маршировали сзади. Затем шли эльфы из Бианоста, по-прежнему волоча на руках телеги и повозки. Раненых эльфов и тех, кто был слишком слаб, чтобы продолжать путь, уложили поверх драгоценных запасов оружия.

Последними, кто оставался, были Кериан с Гитантасом. Львица вглядывалась в черную воду, такую спокойную у поверхности, и такую смертоносную под ней. Кверинал, Робетан, Санал и Торис — она словно молитву повторяла про себя их имена. Четверо из многих, кто не дожил, чтобы увидеть конец путешествия. Если вообще кто-то из них доживет.

Последние скрипящие телеги скрылись за поворотом, и Гитантас намекнул, что и им пора.

«Все одно и то же», — сказала она.

Гитантас не спросил, что она имела в виду. Он прекрасно понял.

* * *

Граница между областью под влиянием Налис Арен и землей, лежавшей вне ее, при входе не выглядела столь явной. Тогда гнетущая атмосфера постепенно сгущалась над эльфами. На выходе же перемены были разительными. Преобладавший цвет ландшафта быстро сменился с черного на зеленый, и обессиленные эльфы начали идти быстрее. Пешие побросали оружие и посохи, ранцы и узлы, растолкали гвардейцев на лошадях и ринулись бежать. Эльфы, которые волокли телеги и повозки, побросали постромки и присоединились к празднику.

«Что с ними?» — спросил Самар.

Ехавшая рядом Эльхана ответила: «Они почувствовали запах дома».

Без ума от облегчения, квалинестийцы бросались на зелень, гладя траву и папоротники, точно это были тончайшие шелка. Слезы текли, оставляя полосы на грязных лицах. Осины, не выше двух метров высотой, едва не были затоптаны боготворящими их эльфами.

Даже Портиос не удержался. Он стоял в стороне от тропы, держа в руках ветку папоротника, снова и снова пропуская перистые зеленые листья сквозь пальцы в перчатках. Лишь Эльхана это видела, и она улыбалась. Уступая неизбежному, она подала команду остановиться. Так как все, кроме ее гвардейцев, и так уже остановились, никто не возражал.

Свободно текущий неглубокий ручей послужил им купелью. Эльфы по очереди спускались в него, чтобы смыть грязь Налис Арен. Стоя у ручья, Кериан на некотором расстоянии заметила незнакомого кагонестийца среди деревьев. Никто из других купающихся не видел его, пока Кериан не указала на него. Спустя несколько минут, он скрылся.

«Мне пойти за ним?» — спросил Гитантас.

«Зачем? Ты никогда его не поймаешь». — Кериан выжала себе на лицо воду с тряпки. Бегущая по коже свежая чистая вода было лучшим ощущением в мире.

Раздался тонк-тонк-тонк тыквенного барабана лесных жителей. Местные кагонестийцы вешали большие высушенные тыквы на рамы и стучали по ним молотками из твердой древесины, чтобы посылать сообщения на дальние дистанции. Этот непрерывный шум не успокаивал чужаков. Самар выставил конные патрули вокруг каравана. Портиос скользнул в лес.

Барабанный стук исчез через два часа. Прежде чем эльфы успели насладиться тишиной, из-за деревьев вышел отряд вооруженных кагонестийцев. Гвардейцы Самара приготовились к атаке, но Кериан дала им отбой.

«Вы не узнаете наших Бессмертных?» — сказала она, используя прозвище, которым наградили этих кагонестийцев добровольцы из Бианоста.

Наларин с остальными членами своего клана приближались легкой трусцой. Они выглядели здоровыми и отдохнувшими, резко контрастируя со своими изможденными товарищами из каравана.

Кериан схватила руку Наларина, и восторженно поприветствовала его.

Наларин пожал ее руку. — «Вас меньше», — сказал он. — «Черное озеро забрало жизни».

Барабаны сказали Наларину о прибытии каравана. Когда он со своим отрядом шли воссоединиться с ним, по пути повстречали Портиоса. — «Великий Лорд остается в лесу, чтобы очистить душу от черного озера», — добавил Наларин.

Эльхана вышла вперед поприветствовать кагонестийца. — «Ваш поиск был успешным?» — спросила она.

«Да, был».

Эльхана резко выдохнула. — «Рассказывай!»

Кагонестийцы видели летавших над Красными Скалами грифонов, целых сорок в воздухе одновременно. Наларин также доложил об отсутствии следов присутствия эльфов или людей. — «Много, много дней никто не ходил там».

Эльхана была готова выступать немедленно. Однако она быстро поняла, что ей нужно умерить свой энтузиазм. Эльфы из Бианоста нуждались в отдыхе. Даже ее собственным гвардейцам и их немногим коням требовалась передышка. Наларин спросил о погоне, но Кериан покачала головой. Проблемы врагов были хуже их собственных.

Обнаружение грифонов положило конец разговорам Гитантаса об уходе и всяким мыслям о нападении на удерживавшийся бандитами город Мереклар. Они должны со всей возможной скоростью двигаться к Красным Скалам.

Выбор маршрута был непростым. Самым безопасным было бы оставаться в лесу, и Наларин мог быть гидом для каравана, но Эльхана склонялась к более смелому решению. Дорога была прямее, и по ней было бы легче идти, чем трястись через лес. На этой дороге лежал Мереклар, но почему бы не обойти его под покровом темноты? Гатан Грейден увел своих бандитов, чтобы преследовать эльфов. Несомненно, он не ожидал, что повстанцы вернутся и пройдут прямо под носом у своих врагов.

Кериан с удивлением посмотрела на Эльхану, и сильванестийская королева пошутила: «План, достойный Львицы, не так ли?»

Усталость и безграничное облегчение от оставления Налис Арен позади, породили неосторожность. План Эльханы встретил единогласную поддержку. Караван проследует старой квалинестийской большой дорогой мимо Мереклара, направляясь к Красным Скалам и грифонам.

«Нужно сказать Орексасу?» — спросил Самар.

Эльхана ответила: «Нет необходимости», — как раз когда Кериан воскликнула, — «Нет!» Эльхана была уверена, что Портиос одобрил бы план. А Львицу не волновало, что он о нем думает.

Они провели ночь в низине вне тени Налис Арен. На рассвете следующего дня караван двинулся. Кагонестийские Бессмертные ушли последними. К тому времени не осталось никаких следов эльфов и их громоздкого обоза.

* * *

Британ Эверайд начала чувствовать, что сделала ужасную ошибку. Они с сержантом Джералундом больше недели обыскивали территорию между Мерекларом и Налис Арен, ища армию повстанцев. Они не обнаружили ничего. Из штаба лорда Гатана пришла весть о несчастье в районе озера, которое никак не было связано с эльфами. Десятки солдат погибли из-за пагубного влияния миазмов озера, чтобы потом подняться из могил в виде нежити и убить своих бывших товарищей. Гатан поспешно скомандовал отход, уверенный, что эльфы, которых он искал, были уничтожены тем же самым врагом.

Не найдя и следа эльфов, Британ задумалась, не прав ли был Гатан. Джералунд старался поддержать ее слабеющий дух.

«Я большую часть жизни охотился на и дрался с эльфами», — сказал он. — «Они не подчиняются тем же законам, что люди. То, что вызывает у людей тошноту и овладевает их телами, может не оказать на эльфов никакого влияния. Я уверен, что повстанцы появятся».

Тем не менее, Британ не могла отделаться от чувства, что ошиблась, и сильно. Сказать по правде, ее карьера как Темного Рыцаря была окончена. Оставался лишь один почетный выход: смерть от своей собственной руки.

А затем сержант сделал открытие.

Он обнаружил обрывки грязной коричневой ткани на ветках боярышника, словно развешенные сушиться. Запах напоминал сильную вонь гниения, которая должна была исходить от Озера Смерти.

«Пугало кутается в лохмотья вроде этих», — сказала Британ, смея надеяться. Джералунд спешился и пробрался сквозь подлесок.

«Леди! Следы!»

Это были мягкие отпечатки, оставленные ногами в тряпье, более узкими, чем людские. Этой дорогой прошли эльфы.

Прикрывая глаза от заходящего солнца, Британ задумчиво сказала: «Направляются на запад. Но куда?»

«В Мереклар?» — предположил Джералунд.

Посланник Ордена в Мерекларе делал такое предположение, но Британ все еще отвергала эту идею. Следы были оставлены после последнего дождя, шесть дней назад. До Мереклара лишь восемь миль. За шесть дней, эльфы могли покрыть это расстояние и снова вернуться, к тому же, на город не нападали. Если Мереклар не был их целью, то, возможно, это было что-то лежавшее за ним?

Джералунд пожал плечами, — «Леди, за ним мало чего есть. Лес, несколько небольших перекрестков и горы».

Он пробрался сквозь кустарник, находя новые следы одинокого эльфа. Несомненно, этот парень направлялся на запад. Как и заметил Джералунд, не было способа узнать, были ли оставлены эти следы одним из повстанцев, которых они искали. Одинокий эльф мог быть всего лишь охотящимся кагонестийцем.

Совершенно верно, согласилась Британ. И, тем не менее, у них не было иной подсказки для расследования. Они пойдут по следам. Если повстанцы вышли из Озера Смерти, они должны быть больными и уставшими. Несколько дней скачки на запад покажут, на правильном ли пути Британ.

Кроме необходимости выполнить свое поручение (и не опозорить своего благородного отца), она начинала ощущать возбуждение погони. Этот Чучело был прекрасной дичью для охоты. Он будет ее.

Загрузка...