Андервуд. Том 1

Глава 11 Мясник

Ник обдумал сложившуюся ситуацию и решил, что в принципе сейчас не всё так плохо. Ганс вернулся какой-то раздражённый и на следующий день тоже непривычно молчал, обычно он любит почесать языком. Провалявшись до «рассвета», они встали на пробежку и выполнили весь комплекс физических упражнений.

Хорошая пища и пара месяцев тренировок сказывались — Ник чувствовал себя гораздо лучше, и такой режим надо было держать и дальше. Они взяли муляжи мечей и принялись махаться. Его реакция компенсировала незнание техники, но не всегда.

Однако кое-какие успехи всё же были — он привык к весу клинка, больше не задумывался, как правильно занимать боевую стойку — ноги сами всё делали. Наступил момент, когда он мог полностью сосредоточиться на бое.

Ганс был хорош. Несмотря на постоянные обсирания тренера, Ник видел, что он это делает просто по привычке, ну или в силу говёного характера. Есть такие люди, которые усруться, но никогда не похвалят. Обычно это выжившие из ума токсичные деды.

Отрабатывали ситуацию, когда один только обороняется, а другой нападает и потом наоборот. Далее несколько боёв до первого касания и в конце отработка махов.

После двухчасовой тренировки учителем выступил уже Ник и показывал товарищу, как правильно делать подсечки. Вот на этом моменте Саймон будто случайно вышел на улицу и, разминая кисть круговыми движениями меча, посматривал на них и как-то странно шевелил ушами. Настроил локаторы, крысюк.

Что самое странное — он был свеж. Не скажешь, что вчера полдня бухал. Дальше Ганс отрабатывал на нём приёмы, а Саймон отправился на пробежку. Ещё полчаса поспарринговались — всё заканчивалось довольно быстро, но Ганс, как и он, привыкал к рукопашной. Стойка, положение рук, чуть подогнутый вниз подбородок — всё говорило, что он потихоньку приобщается к боевым искусствам.

— Нужно покормить Жоржика, — сказал им Саймон, когда оба обмывались из бочки с холодной водой.

Слизни могли долго существовать без пищи, но их питомец не кушал нормально уже месяца полтора — нехорошо.

— Это нам поверх заказа ещё и мясо тащить? — со стоном ответил Ганс.

— Лишним не будет, глянь, какой вымахал, — сенсей пощупал выпирающий бицепс ученика, но так сильно, что тот отошёл в сторону, поглаживая от боли кожу. — Всё благодаря мне, — он гордо кивнул, — а пришёл совсем дрищём, — при этом он невольно глянул оценивающе на Ника, но не стал заострять внимание на его физической форме. — Так что не ной.

Поход обещал быть весёлым. Ник быстро собрал рюкзак и проверил обмундирование: плащ-палатка, новенькие чёрные сапоги, непромокаемые куртка и штаны из лёгкой тёмно-зелёной вараньей кожи, чем-то смахивали на камуфляж с круговыми линиями. В рукава продеты верёвки, что позволяли закрывать просвет. В целом в таком одеянии всегда было тепло, и кожа дышала. Самое то для вылазок.

Ник понимал, что с ними пойдёт тренер, но за пределами Андервуда случиться могло всякое, поэтому каждый раз он собирался как в последний. Заодно приучался надеяться только на себя. Ведь у него в планах походы в одиночку.

Да-да, он долго думал, что же делать с ленью учителя, и вдруг ответ пришёл сам собой. Какого, собственно, чёрта? Что ему мешает, чуть ли не каждый день отправляться в пещеры и убивать слабых монстров?

Местность он потихоньку запоминал и даже купил себе качественную бумагу для составления карты. Там он записывал сведения о пещерах: какие и где могут быть ловушки, характерные особенности организмов и самих каменных карманов. Информация — сила.

Полноценные карты редкость и нужны были связи, чтобы купить их у колонизаторов, но для начала сойдёт и собственная. Так что ещё парочка совместных заданий, и он отправится туда один. Да это опасно, но что поделаешь?

Тут проблема не жадности, а в том, что они вынуждены были распределять души на троих. Саймон себе забирал мало, в основном они делили право на последний удар вместе с Гансом. Пополам. С рейда удавалось убить максимум монстров пять-шесть по заказу и штук двадцать мелочёвки и то по его настоянию. Он задалбывал с этим сенсея, а тот просто махал рукой. Мол, чёрт с тобой, только побыстрей.

Для Саймона такие души слабы, но вот Нику сейчас любая, даже самая захудалая душонка будет кстати. А ещё он пришёл к выводу, что учитель-мясник в любом случае даст ему больше, чем любой другой дорогостоящий фехтовальщик, привыкший тренировать всяких дворянчиков.

Ему нужен вот такой вот матёрый воин, что повидал дерьма. Пусть у него херовое прошлое, да, но он вынес из него урок — это главное. У каждого есть свои скелеты в шкафу и у Ника их не меньше. Так что не ему судить.

По его подсчётам на антимагический щит у него сейчас примерно сорок пять душ. Интересно, что они не давали ему магической энергии и расходовались. У обычных магов любое убийство навсегда пополняло сосуд. У него же другая ситуация — чуть что, он терял их при смертельном контакте с магией. Будто само тело на инстинктах включало щит.

Он хотел проверить, что будет, если накопить сотню другую или даже тысячу такой мелочёвки. Вдруг всё-таки сосуд начнёт заполняться? Ведь ему нужно пройти требования в тридцать процентов для поступления в Академию душ.

Компания, как всегда, заскочила к аптекарше Миле, и сенсей договорился о новом задании. Им нужны были глаза каменных змей. Ганс облегчённо выдохнул.

— Не расслабляйся, — хмыкнул Саймон, ткнув его тыльной стороной ладони в живот. — Пожалел сегодня вас дураков, а надо бы загнать в пещеры на месяц другой.

Ганс всё равно лыбился и был доволен, что не придётся удваивать или даже утраивать ношу.

Ник взял из рук продавщицы специальный бидон для ингредиентов размером с чайник и та, будто случайно, коснулась пальцем его руки. Он чуть не вздрогнул. Она с ним давно заигрывала — то поправит длинный чёрный волос, то глазки состроит или займёт сексуальную позу, подоткнув руку под аппетитную грудь.

Девчонка была симпатичной: высокий чистый лоб, длинные чуть подкрашенные ресницы, аккуратные запятые бровей. Глаза тёмные как две любопытные пуговки, но как-то странно смотрят — иногда казалось, что чуть в разные стороны, будто на тебя и в то же время куда-то в другое место. Это ничуть не портило общего впечатления, скорее даже по-своему было мило.

Рост примерно под метр шестьдесят. Ник точно видел, что у неё за прилавком стоял ящичек, куда она заскакивала, когда заходили клиенты. Ганс как-то говорил, что раньше пускал на неё слюни, но его отшили. Друг погоревал денёк другой и переключился на более доступных жертв. Такой уж он многолюб, полная его противоположность.

— Чтобы было удобней собирать, — добавила она.

— Хороший у вас сервис, — ответил Ник, закидывая ёмкость в рюкзак.

— Мы ценим каждого своего клиента, — всё её тело так и кричало — ну давай, прогони этих двоих, и предадимся оглушительному разврату прямо на этой удобной стойке.

— А я не каждый, — спокойно ответил он ей.

— Эмм…да… — на лице Милы застыло выражение сбоя системной матрицы.

— Но спасибо, пока, — он махнул ей рукой и вышел из аптеки, легонько толкнув дверь ногой.

Тренер, пряча улыбку, смотрел вперёд, а Ганс начал громко возмущаться.

— Что ты творишь парень? Такими кадрами разбрасываться, ну ты и ящер.

— Да ладно тебе, что мне на всех баб прыгать? — реакция товарища немного развеселила его.

— Ну, не на всех, — потёр подбородок Ганс. — Тут надо разбираться, — авторитетно заявил он.

— Тогда скажи мне, великий знаток женских сердец, что же будет, если мы вдруг поссоримся с ней и разбежимся? — чуть насмешливо спросил его Ник.

— Так, ты даже не попытался!

— Знаешь, есть такая присказка: андервудские мужики настолько суровые, что когда у них всё хорошо они заводят женщину.

Саймон отрывисто заржал.

— А ты хорош малый, не слышал о такой, но сказано метко.

— Ой, да идите вы, — изобразил обиду Ганс, — ничего вы не понимаете в женщинах. Как их можно не любить?

— Так ты не ответил мне, что будет, когда разбежишься с Милой? — и, не дожидаясь его ответа, Ник продолжил, чтобы закрыть тему. — А будет вместо улыбочки и помощи в заказах сковородкой по лицу и до свидания. Никогда не гадь там, где работаешь.

— Ник, тебе точно восемнадцать? — спросил его Саймон. — А то я смотрю этот дурак дураком, — кивнул он на Ганса, — но ты не перестаёшь удивлять.

— Могли бы и похвалить хоть раз, — огрызнулся аристократ.

— Чтобы ты свесил мне ножки на шее? Нет уж, — отмахнулся от него Саймон.

— Это с чего же? — поинтересовался Ганс.

— Ты же аристо… — начал было учитель.

— И что если аристократ? У меня сразу не может быть каких-то целей?

— Расшумелся, голова от тебя болит. Похвалу, Ганс, не выпрашивают, её нужно заслужить.

— Боюсь, это займёт всю мою жизнь, — буркнул первый ученик.

Полукровка-крысолюд неопределённо пожал плечами и наклонил голову вбок. Это могло означать что угодно, но весь оставшийся путь до ворот они молчали. Каждый задумался о своём.

Саймон объяснил им, что они далеко не будут отходить. Нужное им место в часе ходьбы, но для этого придётся немного поползать.

Команда упёрлась в тупик. Дальше дорога шла только понизу. Расщелина была примерно по колено. Они сняли рюкзаки и опустились на колени. Хорошо, что он не страдает клаустрофобией, иначе вся жизнь здесь превратилась бы в ад.

Сенсей полз впереди, показывая дорогу, за ним Ганс и замыкал Ник. Сначала проталкивали рюкзаки, а потом по-пластунски передвигались сами. Над головой нависал каменный многотонный потолок. Иногда казалось, что вот-вот и он упадёт им на голову и раздавит, оставив тайну их смерти погребённой невесть где.

В такие моменты задумываешься, что ведь страх смерти не такой сильный сам по себе, как страх умереть безызвестно.

Вот так, чтобы никто никогда не пустил слезу или даже просто не увидел твои последние минуты.

Что-то он всё о смерти, да о смерти, но узкий проход будто сам подкидывал ему эти мысли. Когда они встали и отряхнулись в конце, до него запоздало дошло, что ведь на них могли напасть сзади. К примеру, та же змея, и ничего бы они не сделали ей…

Дальше капать с потолков стало чаще. По примесям в воде можно было определить, какая порода основная здесь. Он подставил руку под каплю и собрал несколько штук. Попробовал на вкус — горькая. Значит, в ней повышенное содержание щелочей. Тут сложно сказать чего больше в ней магния, кальция или сульфатов. В своё время он увлекался химией и какие-то остаточные знания имелись.

Снова нацепив рюкзаки, они протопали минут пятнадцать и увидели знак от сенсея остановиться. Поклажу оставили на развилке и зашли внутрь низкой пещеры. Пришлось согнуться в три погибели, но внутри было гораздо просторней и, как ни странно, пусто.

Они вопросительно поглядели на учителя, но тот смотрел в одну точку и поднял руку вверх. Всё помещение озарилось светом, и вот тогда Ник увидел.

Каменистая кожа отбрасывала блики, а пасть открылась с шипящим звуком в их сторону.

— Она хоть не ядовитая? — спросил Ганс, вытаскивая меч.

— Кто его знает? — пожал плечами Саймон. — Ну ладно-ладно не ссыте — обслюнявит только немного, да рёбра помнёт. Мочите её, и пойдём дальше.

— А вы?

— А я займу удобное место и буду сторожить выход, чтобы она не сбежала, — он пристроился на камушек и показал приглашающим жестом, мол, начинайте.

Ганс покачал головой, сдерживаясь, чтобы не выругаться и пошёл вперёд. Если честно шкура твари вызывала справедливые опасения — как её вообще разрубать? Крайне неудобный противник.

В место, куда хотел поставить ногу Ганс, неожиданно резко ударил хвост, оставив вмятину в полу. Эта тварь им махала словно кнутом, а на конце висел шипастый каменный круг.

Немножко тебя обслюнявит, серьёзно? Такая если ушатает, то косточки еле потом соберёшь, но они сами полезли во всё это, а значит, надо разгребать.

Неожиданно Ник кое-что вспомнил. Та кошка, что его испугалась, она ведь явно почувствовала страх. Он долго это потом проворачивал в воспоминаниях и пришёл к выводам, что причиной была его реакция на происходящее. Тут не всё так просто…

Что, если он мог повторить это? Правда, тогда он орал как бешеный. Надо вспомнить то самое состояние. Ник показал Гансу остановиться.

— Что такое? — спросил раздражённый голос.

И тогда Ник закричал. Эхо раскидало его завывания по пещерам.

— Ты чего? — развёл руками его спутник.

Саймон сзади кхекнул, но ничего не сказал, а Ник продолжал кричать и вспоминать то состояние, накручивая нервы и внушая себе опасность. Даже сделал несколько шагов вперёд и едва не лишился ноги. Со стороны выглядело крайне странно.

Он постарался абстрагироваться от всего и сконцентрировался на внутренних ощущениях и тогда это произошло. При очередном ударе, царапнувшем ему щеку, змею словно отбросило в сторону. Её тело стало быстро перетекать из линий в клубки, и хвост с шаром закачался из стороны в сторону.

При каждом его шаге голова втягивалась внутрь клубка, пока полностью не скрылась, закрыв её словно ёж под защитой каменного туловища. Сейчас она была в непробиваемом коконе. Ник схватил рукой за хвост и срубил с него опасный наконечник.

У него появилось новое оружие. Это как палица, только без твёрдой рукоятки. Он взмахнул ей и нанёс первый удар по коже. Та заискрилась. Ага, значит, ещё и железную руду содержит. Когда добрался до мяса, тело раскрылось от боли, и голова неожиданно прыгнула на него.

Ник устал кричать и замолчал, вот та и осмелела. Рука угодила поперёк, аккурат в челюсть и не давала ей сомкнуться. Его отбросило на пол вместе с башкой. Обдало тухлятиной и немного известью.

Туловище змеи из-за страшной раны уже не двигалось так бодро. Ник смог свободной рукой вытащить с пояса нож. Рядом прыгал оживший Ганс и пытался просунуть свой меч внутрь, но боялся поранить ему руку. Змея постоянно ворочала башкой из стороны в сторону, протаскивая по полу застрявшую жертву.

Наконец, его товарищ воткнул ей в нёбо клинок и умудрился просунуть внутрь рукоятку. Давление на ладонь ослабло, и Ник вытащил руку, а дальше Ганс запрыгнул ей на голову, чтобы замедлить.

Ник довершил дело ножом, помня, что они пришли только за глазами. Через пять минут всё закончилось, и он встал, осматривая себя. Тело в синяках, рука вся в слюнях и чуть кровила, но кости целы. Жить будет.

Он поворочал её в плечевом суставе, пытаясь понять, сможет ли драться дальше, ребята молчали, но природная говорливость Ганса озвучила повисший в воздухе вопрос.

— Что это, мать его, было? Я чуть не обосрался.

Саймон тоже подошёл к нему и сощурил глаза, внимательно осматривая. Ник видел, как его вставшая на дыбы шерсть постепенно укладывалась назад. Внешне он даже потолстел из-за этого. Как испугавшийся кот.

— Ты можешь контролировать этот крик? Когда у тебя он появился?

Ник не хотел раскрывать свои карты и лихорадочно пытался придумать байку про бабушкины пирожки с мутагеном. На его счастье, снаружи раздались голоса. Разговор оборвался, и все поспешили к выходу.

— Я тебе говорю, тут кто-то кричал, — сказал мощный мужской бас.

— В любом случае они либо мертвы…

Ник выходил последним, и потому ему пришлось отодвинуть задницу Ганса в сторону, чтобы увидеть, кого там принесло. Народу собралось человек пятнадцать.

Все в дорогих доспехах, отделанных змеиной кожей, на головах шлема из лёгкого сплава стали — он такие видел в артефакторных лавках. Цены на них — мама не горюй. Уникальные свойства, прочность и сниженный вес, им придавала закалка в растворе емировой руды.

Мужики как на подбор в дорогущем обмундировании. Не слишком массивные, чтобы можно было протискиваться в проходах, но и не мелкие. Мускулистые руки лежали на рукоятках мечей, но больше всего вопросов вызывали те двое общавшихся.

Они рылись в их рюкзаках. На пол полетел бидон, розжиг и сменное бельё.

— Кого я вижу, — вперёд шагнул покрытый двухдневной щетиной воин с красным плащом за спиной. — Саймон, это твой новый дом? — позади захохотал десяток глоток.