Антирак груди

Доктор Мэри Белшоу

В июле 2004 года, лежа в постели, я обнаружила у себя опухоль на внешней стороне правой груди. Уже несколько месяцев я чувствовала предменструальную болезненность, а уплотнения на внешних сторонах обеих желез преследовали меня в течение многих лет. Эти уплотнения я считала фиброаденомами. И тут, вместо того чтобы ощутить расплывчатое уплотнение, я вдруг нащупала ясную, твердую, неровную опухоль около 2 см в диаметре, а обследовав себя подробнее, обнаружила маленькое уплотнение в правой подмышечной впадине.

Я сразу вообразила себе худшее и расплакалась от страха, представив, что у меня рак груди с метастазами по всему организму, означающий неминуемую преждевременную смерть. Гарри останется без матери, а мой муж Крис овдовеет.

Я терапевт, и моему сыну было тогда всего шесть лет. Когда мне исполнилось двенадцать, умер мой отец, а моя тетя, которой было немного за семьдесят, умерла от рака груди всего через три недели после постановки диагноза. На работе я не раз видела, как гибнут молодые пациентки.

Через два дня я встретилась со своим врачом, сделала ультразвуковое сканирование, маммограмму и биопсию опухоли. Через пять дней мне позвонил хирург и довольно прозаично сказал, что у меня рак груди. Мне казалось, что я была готова к этим новостям. Однако нет! Я испытала потрясение и едва могла с ним справиться. Мне было всего 45, я прекрасно себя чувствовала, и тут мне говорят, что у меня рак!

В выходные я рассказала своему шестилетнему сыну о раке, но сумела убедить его в том, что я не «очень-очень больна». Гарри заметил изменения в моем поведении – мы начали чаще обниматься и целоваться. Я испытала огромное облегчение, увидев, что он сумел справиться с новостями, и у нас получились более-менее нормальные выходные.

Через несколько дней я почувствовала себя «очень-очень больной» из-за боли в животе и в области таза, тошноты и потери аппетита. Я убедила себя, что мой организм поражен метастазами, и в скором времени я отправлюсь на небеса в отделении паллиативной помощи, даже не успев вернуться домой. В результате это оказались всего лишь симптомы раздраженного кишечника, вызванные стрессом. Медицинские знания обладают не только преимуществами, но и недостатками, о чем я узнала во время болезни.

Я решила согласиться со всеми традиционными методами лечения ради своей семьи и особенно ради Гарри. Мне повезло – понадобилась простая лампэктомия, из правой подмышки удалили все лимфоузлы. Хирург предложил мне мастэктомию, но я знала, что это не повысит мои шансы и смысла делать уродующую операцию нет. Я прошла полугодовой курс химиотерапии (в рамках испытаний Tango с использованием таксана), три недели радиотерапии и год лечения герцептином. Герцептин мне вводили внутривенно раз в три недели, и оплачивала я его сама, поскольку тогда герцептин не предоставлялся за счет государства. Никаких серьезных побочных эффектов у меня не было.

Как и у Джейн, моя жизнь превратилась в настоящие «американские горки». Во время лечения я пережила две тяжелые утраты. Это, а также мощная химиотерапия сделали первый год моего лечения невероятно тяжелым периодом. Мне требовалась психологическая поддержка, чтобы справиться с диагнозом, с тем печальным способом, которым я получала результаты и прогнозы, а также с побочными эффектами химиотерапии.

Я решила изучить дополнительные альтернативные методы, которые могли бы снизить риск рецидива. Кроме программы Джейн Плант, я начала принимать различные травы и качественные витамины, регулярно посещать сеансы рейки[862] и пить гомеопатические средства, которые, как мне кажется, укрепляют иммунную систему. Я занимаюсь йогой и использую специальные аудиозаписи, помогающие справиться со стрессом. Мне очень помогло позитивное отношение, игнорирование пугающей статистики и прекрасное общение с женщинами в группах поддержки. Через три месяца страх и пессимизм отступили, и я начала понимать, что контролирую ситуацию, ощутив надежду и будущие перспективы.

Моя опухоль была на второй стадии, третьей степени, 2 см в диаметре, с отрицательным статусом рецепторов эстрогенов и прогестерона, герцептин-положительная аденокарцинома, распространившаяся на 4 из 13 лимфатических узлов. Опухоль не вышла за пределы местных лимфоузлов.

После постановки диагноза первое, что мне хотелось знать, – чем я могу себе помочь и способна ли диета снизить риск рецидива? Я не удивилась, когда услышала, что свидетельств, будто диета помогает, нет, а медсестры в клинике рекомендовали продолжать питаться «здоровой, сбалансированной пищей». Однако это выражение не имело абсолютно никакого смысла, поскольку до сих пор я именно так и питалась.

Много лет я ела то, что считалось здоровым питанием: более пяти порций фруктов и овощей в день, обезжиренные молочные продукты и типичное для Запада сочетание свежей и приготовленной пищи. Я чувствовала себя хорошо, регулярно упражнялась, гуляла, плавала и занималась садом.

Через десять дней после операции на меня снизошло просветление, когда в соседнем книжном магазине я наткнулась на книгу Джейн Плант. Медсестры прислали мне информацию о раке груди, я читала медицинские книги на эту тему, но основная часть информации не вселяла никакой надежды. Я решила посмотреть книги, написанные для простых людей, надеясь найти в них практичные, положительные истории о том, как справиться с раком молочной железы. Книга Джейн Плант «Антирак для женщин» стоит особняком. Она вдохновляет и производит сильное впечатление великолепным анализом и прекрасным подбором источников.

Я прочла ее быстро, полностью захваченная историей. Рассказ Джейн об эмоциональных падениях и подъемах описывал мои собственные эмоции. Но главное – я испытала восторг, осознав, что течение и итог моего заболевания зависят от меня самой.

Книга Джейн и следование ее программе быстро изменили мое психологическое состояние. Я почувствовала, что контролирую ситуацию, вернула себе физическую энергию, за шесть недель сбросила 6 кг и чувствовала себя превосходно. Мои груди стали мягкими, утратили болезненность и комковатость, которая была у меня с двадцати лет. Исчезли все мои хронические проблемы, в том числе умеренная астма, экзема и склонность к частым простудам. Холестерин остановился на уровне 3,5; несмотря на резкую, преждевременную менопаузу, у меня не было никаких связанных с ней симптомов, кроме краткого периода во время химиотерапии. Я неплохо перенесла химиотерапию, могла отводить сына в школу и заниматься упражнениями.

За полтора года я перечитала множество научных книг о раке, диете и образе жизни. Все они давали одинаковые советы об изменениях, которые необходимо сделать в образе жизни и питании, чтобы восстановиться после болезни и не допустить ее повторного появления.

Эта информация радикально повлияла на мои представления о раке. Теперь я уверена, что рак молочной железы и другие его разновидности вызваны плохим метаболизмом, возникающим из-за современного западного питания. Лечение требует изменения диеты. Я убеждена, что дополнительная диета и изменение образа жизни радикально снижают риск возникновения нового рака или возвращения вылеченного рака молочной железы. Новая диета – это на всю жизнь, поскольку рак молочной железы может вернуться в любое время, даже через два десятка лет после первого заболевания. Важно исключить из рациона все молочные продукты, потому что гормоны в молоке очень мощные, даже если присутствуют в небольших количествах. Судя по группам поддержки, в которые я вхожу, женщины, принявшие программу Джейн Плант, справляются со своим заболеванием лучше, чем те, кто продолжает питаться по-старому. К сожалению, учитывая только советы вашего врача и больше ничего не делая, вы себе не поможете. Как врач я могу констатировать, что наши познания в области диеты крайне скудны и едва превышают уровень средней школы. Сейчас я рекомендую эту диету всем своим пациентам с раком молочной железы и простаты.

В диету и целостный подход я верю гораздо больше, чем в традиционное лечение, хотя последнее необходимо, чтобы избавиться от опухоли. После постановки диагноза прошло два с половиной года, и я чувствую себя очень хорошо. Я уверена в своем будущем и не испытываю страха перед рецидивом.

Каждый раз, когда я прихожу к своему онкологу, он становится все оптимистичнее. Я взяла жизнь в свои руки, и мне нравится, какой она стала. Я невероятно благодарна Джейн Плант за то, что она отважилась рассказать о своем опыте и изучила связи между питанием и раком молочной железы. От всего сердца я рекомендую диету Джейн Плант, поскольку она безопасна, доказала свою эффективность в предотвращении болезней сердца и костей, улучшает здоровье и дарит хорошее самочувствие. Следуя ей, вы ничего не потеряете – как не потеряли ни я, ни Джейн, ни сотни женщин, – зато сможете вернуть свою жизнь.

История Марси

У меня был классический случай из учебника: рак молочной железы просто-таки меня поджидал. Женщина чуть за тридцать, имеет свое дело – точнее, два, – есть дом, семья, но она полностью поглощена зарабатыванием денег, и у нее нет времени беспокоиться о правильном питании…

Я питалась обезжиренным творогом, йогуртами, молочными напитками и бутербродами со всяким мусором. Поздно возвращалась домой, бросала в микроволновку готовое блюдо с сыром и мясом и успокаивала себя тем, что принимаю мультивитамины и пищевые добавки.

И вот мой мир начал рушиться. В августе 2005-го я отправилась к терапевту, жалуясь на экзему на левом соске. Меня приняла замечательная врач, хирург-консультант по молочной железе. Я хотела встретиться именно с ней, поскольку в примерочных своего магазина женской одежды не раз видела, к чему приводит рак молочной железы. Местная группа поддержки была нашей подшефной группой, мы собрали для них тысячи фунтов, и я видела, как работает эта женщина. Но я не имела ни малейшего представления о связи между раком молочной железы и молочными продуктами.

Моя маммограмма была чистой! Ультразвук тоже ничего не показал, и я покинула больницу. Осталось только получить результаты биопсии, и они наверняка тоже будут нормальными.

Но они такими не были.

У меня оказалась вторая стадия рака с позитивным статусом рецепторов эстрогенов и позитивной Her-2 опухолью, располагавшейся прямо за левым соском. Вот вам и маммограммы!

Мой консультант посоветовала онкопластику (незначительное удаление той части железы, в которой находится опухоль). Это означало операцию и на здоровой железе, но в то же время мою грудь полностью подтягивали. Я очнулась после операции, чувствуя облегчение, и была довольна результатами.

Через девять дней мой мир рухнул вновь: пять из девяти убранных лимфатических узлов были поражены раком. Мне предстояло шесть сеансов химиотерапии, а потом – запланированные двадцать сеансов радиотерапии.

Я лежала в постели, думая, что скоро буду выглядеть словно заключенная концлагеря. В отчаянии я гладила свои длинные волосы и плакала, глядя по телевизору рекламу шампуня. Моя замечательная одежда, украшения, спортивная машина – все это больше ничего не значило. Мир, в котором я прежде жила, стал невообразимо далек.

Я попросила мать позвонить моей второй кузине (у которой годом раньше тоже нашли рак молочной железы) и спросить, не посоветует ли она мне что-нибудь. Она приехала на следующий день (благослови ее Бог!) и привезла новую книгу Джейн, которую ей дала онколог из лондонской больницы «Royal Marsden».

Эта книга изменила все! Она дала мне надежду преодолеть ужасное заболевание, и, что важнее, она дала мне возможность его лечить.

Мой онколог отнесся к этому с большим скептицизмом. Он сказал, что молочные продукты нужны, чтобы укреплять кости, и без них я буду страдать. Я ответила: «Слоны и бегемоты не пьют молоко, а кости у них гораздо крепче моих!»

Он категорически заявил, что у меня выпадут все волосы. Я ответила, что, напротив, мне удастся их сохранить, если я буду пить свежие соки, богатые фолиевой кислотой. Он криво усмехнулся и сказал, что тогда волосы точно выпадут.

Я читала книгу всю ночь. Казалось, я сижу в раковом пузыре, изолированная от привычной жизни. В новой жизни было сканирование костей, печени, МРТ и недели ожидания, тревог и размышлений о жизни и смерти.

Неплохо изучив в школе естественные науки, я оценила приведенные доказательства и решила последовать книге. Каждый день я пила по 200 г морковного сока, яблочного сока с фенхелем и сока дыни, смешивая их с другими свежими фруктами и овощами. Я выкинула все молочные продукты и готовую пищу, заменив их гораздо более вкусными органическими фруктами и овощами, цельными кашами, семенами, сухофруктами, оливковым маслом, травами и восточными специями. Я делала вкуснейшие супы, салаты, макароны и чили (из соевого мяса). Каждый день я принимала таблетки бурых водорослей, пивные дрожжи, селен АСЕ и жиры омега-3 и 6.

На химиотерапии я сидела рядом с женщиной, которая прежде тоже не ела молочных продуктов, но после недавних дискуссий о сое и фитоэстрогенах испугалась. Она вновь начала употреблять молоко, ее рак вернулся, и теперь она пришла на второй цикл химиотерапевтических сеансов. Я дала ей книгу Джейн, и она была потрясена, что никто прежде не рассказывал ей о таких вещах.

За книгу Джейн я держалась как за спасительную соломинку (буквально!). Проходили недели, начинались и заканчивались сеансы химиотерапии, и врачи с медсестрами стали замечать сумасшедшую с дынным соком: мои глаза сияли, волосы становились гуще, а кожа выглядела на десять лет моложе (несмотря на химиотерапию).

Кроме небольшой тошноты в день сеанса, побочных эффектов не было. Не поймите меня неправильно – я знала, что рак остался, но придерживалась плана, и план сработал.

Для меня все только начинается. Несколько месяцев назад я закончила лечение и могу сказать, что рак изменил меня и мою семью. Он затронул множество жизней. Из-за него страдали мой муж, родители, брат и сестра.

Я сделаю все, чтобы люди, столкнувшиеся с этой болезнью, узнали то, что теперь знаю я. Сейчас я распространяю книгу Джейн среди новых пациентов больницы. В больнице пошли мне навстречу, с изумлением видя, как хорошо я перенесла лечение.

Две недели назад я услышала, что женщина с раком молочной железы, которой давали всего несколько месяцев жизни, начала эту диету, и ее опухоли стали уменьшаться. Как это замечательно! Очень важно распространять информацию как можно шире. Я не могу спокойно спать, зная, что каждый день все новые и новые семьи лишаются будущего из-за этого заболевания и отсутствия правдивой информации о нем.

Мне очень повезло, что у сестры была эта книга и она дала ее мне. В свою очередь, я стараюсь распространить ее как можно шире! Дорогая Джейн, спасибо за то, что поделилась с нами этой драгоценной информацией!

История Дебби Хорсфилд

В июне 2005 года я прошла общую диспансеризацию. Мне сказали, что я здорова, подтянута и нахожусь в прекрасной форме. Через неделю мне позвонил врач и пригласил на «обычную» повторную маммограмму. Опухоли они не нашли, но на первой маммограмме заметили что-то очень маленькое и хотели проверить еще раз. Вторая маммограмма оказалась неубедительной, меня послали на ультразвуковое сканирование, а потом на биопсию – «на всякий случай». Врачи были спокойны, уверяя, что «ничего, возможно, и нет». Я также убедила себя, что это ложная тревога, а через неделю узнала, что у меня рак.

В первые секунды я испытала потрясение и ужас. У меня четверо детей, 12, 14, 16 и 18 лет, и все, о чем я тогда думала, это удастся ли мне увидеть, как они вырастут. Моя мама умерла от рака груди в 59 лет, и в моем сознании крутилась лишь одна мысль: «Десять лет, дайте мне еще десять лет».

С момента постановки диагноза все происходило очень быстро. Я встретилась с консультантом, и меня записали на операцию, которую сделали через восемь дней.

Операция была выполнена отлично, перспективы и прогноз – великолепны. После возвращения из больницы у меня появилось время, чтобы обдумать случившееся и понять, как на это реагировать. Я не верю в случайности. Вопреки здоровому образу жизни, что-то повлияло на возникновение рака, и хотя он оказался первой стадии, «вялотекущий» (то есть опухоль была маленькой, медленно росла и не распространялась), я знала, что появился он не просто так.

На первом осмотре после операции я спросила врача, известно ли ученым, что вызывает рак. Он рассказал мне о «внешних факторах», начиная от химических веществ в природе до пестицидов в продуктах. Я продолжала задавать вопросы, и он ответил, что я довольно много знаю о здоровье, упражнениях и питании, предпочитая активный подход к собственному самочувствию. Между делом он упомянул книгу, которая, как ему казалось, меня заинтересует. Ее мне рекомендовали и двое других знакомых. Это была «Антирак для женщин».

Я немедленно ее купила и прочла от корки до корки, почти не отрываясь. Поначалу меня мучили сомнения (помню, как я воскликнула: «Боже, это невероятно!», а потом: «Да, в этом есть смысл»). К концу я просто сходила с ума. Почему мы об этом не знаем? Почему нам никто ничего не рассказывает?

Внезапно все стало очевидно. Почему мы пьем молоко других видов живых существ? Разумеется, коровье молоко предназначено для роста телят, а не для взрослых людей! Но мне всегда нравилось капучино, и я искренне верила в миф о пользе натуральных йогуртов.

Я поставила книгу на полку и немедленно начала следовать Программе Плант. Она казалась полностью разумной, и многое из нее (кроме исключения из рациона молочных продуктов) я уже сделала. Это было несложно. Думаю, потрясение от рака придало моему мышлению четкость, которой не хватало раньше.

Люди часто говорят: «Разве не ужасно, что ты не пьешь молоко, не ешь сметану и масло?» Однако для меня все очевидно. Если вы верите в весомость утверждений Джейн, спорить здесь не о чем. Сохранить здоровье или съесть бутерброд с сыром? Где здесь проблема выбора?

Одним из ключевых и неожиданных результатов книги Джейн стало лучшее понимание влияния стресса. Несмотря на тяжелую работу и насыщенную домашнюю жизнь с мужем и четырьмя детьми, я никогда не испытывала сильного напряжения. Вскоре я поняла, что стресс может приобретать разные формы: он бывает ментальным, физическим, эмоциональным, пищевым, экологическим. Я решила больше узнать о влиянии стресса и о том, как его избежать.

К примеру, обнаружив, сколько эстрогенов содержится в обычной водопроводной воде, я поставила водный фильтр с обратным осмосом. Подсчитав, как мало я отдыхала за последние пять лет, я взяла полугодовой отпуск и полностью пересмотрела свои приоритеты. Я написала список необходимых дел: провести время с детьми, прогуляться с мужем на природе, организовать семейные праздники под солнцем и на снегу, посмотреть игру «Манчестер Юнайтед», громко спеть, научиться чему-нибудь новому (сейчас это сноуборд!). И я начала это делать. Как можно чаще.

Я понимаю, что мне очень повезло – рак не был агрессивен, опухоль крошечная, мне не требовалась химиотерапия. Но это стало тревожным звонком, и я благодарна всему, что узнала на этом пути и продолжаю узнавать по сей день.

История Гарри Кастла

Я был главой мировой горнодобывающей консалтинговой компании, неисполнительным председателем и заместителем председателя двух крупных общественных организаций, а также членом местного университетского совета. Сейчас я ушел на пенсию с поста инженерного консультанта.

В 1995 году я получил почетную степень доктора одного из наших новых университетов, а в 1999 году – орден Британской империи за вклад в науку и бизнес. Тогда мы с женой Джоан были очень счастливы и (слегка) гордились нашими детьми и внуками, а также теми 46 годами, что провели вместе. Мы хорошо себя чувствовали, вели активную жизнь, а регулярные осмотры у врача не выявляли никаких признаков надвигающихся проблем.

В марте 2000 года произошли драматические и тревожные перемены. С друзьями в гольф-клубе мы говорили о здоровье и медицинских осмотрах. Один из них сказал, что проверяет давление, делает анализы крови на холестерин, сахар и САП (специфический антиген простаты). Я никогда не слышал о САП, а потому попросил своего терапевта включить этот тест в очередные анализы. Терапевт согласился неохотно – у меня не было проблем с мочеиспусканием. 20 февраля 2000 года пришли результаты: САП поднялись выше 20, а это очень много. Мне рекомендовали дальнейшие тесты и консультации с урологом. В конечном итоге анализы подтвердили, что у меня рак простаты, который, как сказал врач, «чуть выше среднего по степени злокачественности».

Это стало для меня потрясением. Я всегда считал себя здоровым, а потому начал задавать обычные в таких случаях вопросы: каковы мои шансы на излечение? насколько развился рак? что мне делать дальше? сколько я проживу?

Последовал период сильной тревоги. Я не доверял программе будущих тестов, беспокоился из-за отсрочек с получением окончательного диагноза и приемлемого режима лечения, интересовался успехом или неудачами его методов и тревожился из-за непосредственных и долговременных побочных эффектов.

Дальнейшие тесты – сканирование, ультразвук, биопсия и анализ крови – указали, что рак не распространялся, однако операция вряд ли будет успешной. В качестве альтернативы мне рекомендовали гормональное лечение и радиотерапию.

Случилось так, что я упомянул о своей проблеме профессору Джейн Плант, с которой мы сотрудничали по линии Британской геологической службы. Джейн рассказала о своих исследованиях в области рака молочной железы, о своем собственном опыте и о связи между питанием и распространением болезни. Она добавила, что скоро выйдет книга о ее открытиях, но уже сейчас мне следует прекратить есть все молочные продукты, говядину, старое мясо и красное вино. Вместо них она рекомендовала овощи и фрукты, особенно красные, оранжевые и желтые, рыбу и органические яйца, молодое мясо в небольших количествах – курицу, индейку, телятину, ягненка, кролика, а также соевые продукты – соевое молоко и тофу. Можно было пить пиво и иногда виски.

Она подчеркнула необходимость пищевых добавок, если я собираюсь четко придерживаться диеты, и рекомендовала бурые водоросли, пивные дрожжи и селен.

Я был уверен в научных достоинствах исследований Джейн и начал выполнять рекомендации из ее книги «Программа Плант», написанной в соавторстве с Джилл Тайди.

Я обсуждал диету с моим онкологом, который был убежден в ее эффективности как профилактики, но сомневался в способности лечить рак. Однако он признает тот положительный прогресс, с которым последние семь лет я контролирую заболевание.

Сейчас мое лечение ограничено уколами золадекса раз в три месяца. У меня почти нет побочных эффектов, а САП сохраняется на уровне 0,03, что является нормой. Онколог, у которого я обследуюсь каждые девять месяцев, говорит, что «никаких признаков рака простаты нет».

Я очень рад, что режим питания Джейн Плант серьезно помог мне в лечении рака. Я нахожусь в прекрасной форме, играю в гольф (почти) так же, как и раньше, с форой в 14 очков, что вполне неплохо для 75 лет. Мы с Джоан счастливы и с большим оптимизмом смотрим в будущее без рака. Я рекомендую всем пациентам, больным раком, сохранять чувство юмора, оптимизм и не вешать нос. Помню, как во время очередного сеанса радиотерапии одна из медсестер сказала: «Что это вы так радуетесь? Не забыли, что вы в государственной больнице?»

История Фелисити Хеллиер

«Ну спасибо, доктор, и кстати, вас уж точно никто не учил хорошим манерам», – подумала я, выслушав свой диагноз. К счастью, наши пути больше не пересекались. Это не было неожиданностью, поскольку еще год назад я знала о ранних признаках опухолевой активности. Ее нашли благодаря специальному анализу крови, сделанному после маммограммы, которая выдала результат «все в порядке», хотя ранее я обнаружила слева в подмышке опухоль размером с горошину. Мой хирург знал об этом, но был уверен в результатах маммограммы. Ткань молочной железы все еще была плотной, а значит, тесты могли быть не такими точными, как те, что получаются после менопаузы, когда женщины не слишком похожи на Памелу Андерсон.

Именно тогда я увидела книгу профессора Плант. Ее история была вдохновляющей, а аргументы – невероятно убедительными. Я полностью пересмотрела свою диету, исключив из нее животные жиры, простые сахара и все молочное, хотя раньше любила сыр бри. Я четко следовала ей, и через шесть месяцев анализ крови и остальные тесты фактически вернулись в норму. Отлично.

К сожалению, я всегда была склонна получать удовольствие от жизни. Я вновь начала употреблять молочные продукты и сахара, словно мстя за вынужденное воздержание. Через полгода я обнаружила вздутие в левой груди и вернулась в порочный круг маммограмм и биопсий, из-за которых выглядела так, словно побывала на ринге с Майком Тайсоном. В итоге у меня нашли две протоковые карциномы. Хотя они оказались маленькими, надо было что-то делать.

Государственная больница оказалась очень хорошей. Мне повезло: меня оперировал всемирно известный хирург, специализировавшийся на раке молочных желез и их реконструкции. Он был увлеченным и сопереживающим человеком. После мастэктомии левой груди, ее реконструкции с помощью мышц спины и удаления шести лимфатических узлов могу честно сказать, что у меня не было боли и осложнений, а врачи и медсестры проявили себя наилучшим образом. Однажды мне даже принесли хумус с питой – кто говорит, что Национальная система здравоохранения не обращает внимания на пациентов? Я вышла из больницы, восхищенная тем, что делают врачи при своих ограниченных ресурсах, хотя искренне верю в ключевое слово «профилактика», о чем со всей откровенностью говорит Джейн Плант.

Я решила взять «полный пакет» того, что может предложить наша медицина: операцию, химиотерапию и радиотерапию. Решение оказалось непростым: я никогда не была традиционалисткой, однако согласилась на это ради семьи.

У меня трое маленьких детей – Флоренс, Хэмиш и Роберт, самому младшему из которых было всего пять лет, – а также любимый муж Пол и пожилая мать. Я не хотела, чтобы мне говорили: «Если бы ты только…»

Химиотерапию я перенесла без тошноты и усталости благодаря тому, что диета Джейн свела побочные эффекты на нет. Мои волосы стали тонкими, и мы с подругой целый день выбирали парик в специальном салоне, после чего она сбрила мне все волосы – невероятный опыт. Хотя я брюнетка, мне захотелось внести в свою жизнь немного разнообразия, и я выбрала парик русого цвета. В результате я стала похожа на Дика Эмери и трансвестита одновременно, но всем очень понравилось, и многие из тех, кто ничего не знал, считали парик моими естественными волосами.

Наконец, мои яичники подавили золадексом, а из кожи спины сделали новый сосок. Я пробовала принимать ингибиторы ароматазы для снижения уровня эстрогенов, но бросила их из-за побочных эффектов – воспаления суставов. К счастью, у меня очень чуткий и понимающий онколог, согласившийся с моим отказом от такого лечения, поэтому сейчас я не принимаю традиционных лекарств.

Все это время я следовала и продолжаю следовать программе Джейн. Это простая и понятная диета, рецепты которой отвечают самым разным вкусам: простые, классические, восточные, экспериментальные. Я узнала совершенно новые блюда и продукты, о которых раньше и не подозревала. Дом наполнился великолепными ароматами, а мои друзья постоянно просят рецепты. Лучшее в этой диете – ее простота: когда у вас есть теоретическая основа, вы можете взять любимые старые рецепты и изменить их на новый лад, а когда идете в ресторан, придумать что-нибудь на основе меню.

Кроме того, что вы дольше пробудете на этой планете, благодаря программе Джейн Плант вы станете хорошо выглядеть и хорошо себя чувствовать. Интересно, что астма, мучившая меня с подросткового возраста, практически исчезла. Диета Джейн очистила мой организм от всех застойных явлений. Позже мне повезло встретить двух великолепных учителей йоги, Дебору и Стива, которые научили меня правильно дышать и укрепили мой организм.

Благодаря руководству Джейн Плант я слежу за уровнями кислотности. Рак любит сахар, жиры и соль. Очень важно, чтобы среда организма была щелочной, а не кислой. Джейн советовала мне использовать натуральный прогестерон, чтобы сбалансировать гормоны.

Я хочу выразить огромную благодарность Джейн Плант, с которой встречаюсь несколько раз в год: она продолжает направлять мой курс выздоровления и всегда отвечает на любые вопросы. Мне невероятно повезло с такой подругой. Джейн – отважный человек, сумевший найти выход из лабиринта обещаний фармацевтической индустрии – третьей в мире по доходам и самой защищенной – и охраняемых бастионов практики ортодоксальной медицины.

Я благодарю удивительных и очень важных для меня людей за их любящую поддержку и дружбу: Джо Бартлетта, Натали Дигвид, Дэвида Даннетта, Соню Габб, Сару Хинманн и Хелен Таннер.

Эти слова Партасарати Раджагопалачари резюмируют мой опыт рака:

История Джорджа Харди

В 53 года у меня было отличное здоровье, несмотря на то что всю свою жизнь я питал отвращение к фруктам и овощам, любил китайскую еду навынос и индийское карри с картошкой.

За несколько дней до своего 54-летия, в конце марта 2005 года, я отправился к своему врачу, потому что мне надоело уставать. Три-четыре раза за ночь я вставал помочиться. Сперва я думал, что пью перед сном слишком много чая, но уменьшение выпитого ничего не изменило. Терапевт послал меня делать анализ крови, результаты которого навсегда изменили мою жизнь.

Через несколько дней мне позвонила секретарь врача и сказала, что я должен срочно явиться на прием. Врач усадил меня на стул и показал результаты анализа с ярко обведенными цифрами уровня САП (специфический антиген простаты в крови). В тот момент я понятия не имел, что такое САП. Когда же он объяснил, что мой уровень – 182 – величина заоблачная, и немедленно направил к урологу, все встало на свои места, и я спросил, может ли это быть рак простаты. Однако он не стал выдвигать никаких предположений.

Через несколько дней я пришел к урологу, который обследовал меня и заявил, что на 99,9 % уверен – у меня действительно то, чего я больше всего боялся. Он записал меня на цистоскопию на 14 апреля. Биопсия показала наличие раковых клеток, которые распространились в ткани вокруг простаты. У меня были серьезные проблемы.

В то время мой уролог был настроен весьма пессимистично, и когда я спросил, каковы мои шансы, он дал мне два-три, от силы пять лет жизни. Тогда я решил узнать о раке простаты все, что только можно, и бороться с ним так, как ни с чем до сих пор не боролся.

Вернувшись домой, я сразу сел за компьютер и начал искать сайты о раке простаты. Очень скоро я нашел ссылки на работу профессора Джейн Плант. Чем больше я читал, тем более здравыми казались мне ее рассуждения. По правде говоря, вся эта молочная теория сияла, как маяк во тьме.

Мне было невероятно интересно. Вскоре я познакомился с такими вещами, как изофлавоноиды, лигнаны, генистеин, даидзеин, и прочее. Благодаря собственным исследованиям после того, как Джейн пробудила во мне интерес, я многое узнал о фитоэстрогенах и о том, какими мощными союзниками они могут стать.

Без колебаний я заказал три книги Джейн: «Антирак для женщин», «Программа Плант» и «Как понять, предотвратить и преодолеть рак простаты». Они стали моими верными спутниками. Теперь у меня было оружие.

Через месяц после постановки диагноза я начал питаться согласно ее рекомендациям для людей с активным раком. Диета была очень проста, хотя поначалу мы с женой и понятия не имели, как выглядит половина ингредиентов! В конце концов они стали для нас обыденностью. Я четко придерживаюсь всех рекомендаций Джейн, не использую целлофан и не употребляю полуфабрикатов. Голову я мою детским шампунем и использую простое банное мыло.

Должен признаться, я принимаю несколько добавок, хотя о большинстве из них узнал из книг Джейн, – это цветы красного клевера, пальма сереноа и соевые изофлавоноиды. Ежедневно я съедаю минимум 30 мг золотистого льняного семени.

Через две недели после цистоскопии я начал гормональную терапию золадексом, который, как мне сказали, должен буду принимать целых три года, а в сентябре 2005 приступил к курсу из 37 сеансов радиотерапии. Уверен, что благодаря диете я избежал множества побочных эффектов. Гормонотерапия не вызывала приливов, я не набирал вес, моя грудь не увеличилась и не стала болезненной.

Во время радиотерапии я не страдал от проблем с кишечником, не потерял ни единого волоса и не испытывал раздражения в тех местах, куда был направлен луч. Единственную досаду вызывали частые мочеиспускания в день сеанса и несколько дней усталости. Я захожу на интернет-форумы больных раком простаты и знаю, что пережил процедуры гораздо легче, чем большинство остальных.

Последний тест САП в январе 2006 года показал уровень 0,2. Показатели крови были гораздо лучше, чем в предыдущие годы.

В заключение хочу сказать, что диета улучшила качество моей жизни и повысила шансы на выживание. Мой онколог говорит: находись он в том же положении, что и я, он пошел бы тем же путем.

История Гвен Сандерленд

Книга профессора Джейн Плант «Ваша жизнь в ваших руках» появилась именно в то время, когда я чувствовала опустошение, непонимание и остро сознавала свою смертность. Именно так вы себя чувствуете, когда вам ставят диагноз рака.

Прежде я довольно часто посещала своего врача, жалуясь на сильные спазмы мышц ног, набор веса, чего прежде никогда не бывало, и проблему с мазками из-за чрезмерной сухости влагалища. Все, в том числе и я, связывали это с менопаузой и возрастом.

В сентябре 2002 года у меня обнаружили рак яичников с метастазами (3-я стадия). В феврале 2004-го я узнала, что, если не продолжу химиотерапию, у меня останется всего несколько месяцев. Я приняла решение: как бы мало мне ни оставалось, я хочу сохранить качество своей жизни. Большинство членов моей семьи умерли от того или иного вида рака (в том числе от рака яичников); настала моя очередь столкнуться с болезнью, и я собиралась (после первоначального шока) сражаться с ней. Диагноз – громкий звонок, чтобы изменить свою жизнь и привычки. Очень важно вернуть себе силы и вновь взять жизнь в свои руки.

Самым сложным стало то, что мне никак не удавалось найти положительную и полезную информацию о раке яичников. В основном я встречала негативную статистику. Рак яичников называют «молчаливым», поскольку у него очень мало симптомов, пока болезнь не заходит слишком далеко.

О книге профессора Джейн Плант мне рассказал гомеопат, чья клиентка была в восторге от ее диеты, направленной на борьбу с раком молочной железы. Я немедленно изменила свой рацион, придя в изумление не только от исследовательской работы, которую провела профессор Плант, но и от ее собственной борьбы с раком молочной железы. Хотя рак яичников – не то же самое, его вызывает ген, отвечающий за рак простаты и молочной железы, а если диета помогла ей, вдруг поможет и мне? Терять мне нечего, а найти можно все.

Диеты придерживаться нетрудно, как только вы прекратите есть свою любимую пищу. Я смотрю на сыр и думаю, что он похож на жировую опухоль; его запах мне отвратителен. Я любила фрукты, поэтому мне нравилось делать из них соки. Самой большой проблемой стало то, что на приготовление пищи уходило много времени, а проглотить все, что я приготовила, надо было за один день. Однако скоро это стало образом моей жизни.

Мне повезло – в нашем районе есть магазин органических продуктов и кафе, где подают органические блюда. Благодаря им следовать диете было гораздо проще: я всегда могла сходить в кафе и перекусить, зная, что не нарушаю диету.

Меня потрясло, что с момента постановки диагноза до назначенной операции надо было ждать шесть недель. Я решила пойти в частную клинику, хотя там стоимость операции была очень высока. Впрочем, нашлось в этом и нечто положительное: повар больницы BUPA поддержал мою диету и даже использовал в своих блюдах органические ингредиенты. Я пробыла в больнице шесть дней, и его отношение меня очень подбодрило.

Книга профессора Плант рассказывает не только о диете, но и о вреде современного образа жизни; в ней объясняются причины, по которым он столь опасен, говорится об эстрогенах в пластике, смолах в пломбах и краске для волос, раскрывается влияние уровней кислотности организма.

Самым важным является то, что профессор Плант живет согласно своей философии – этого для меня вполне достаточно. Создается впечатление, что рак появился у нее только для того, чтобы она проанализировала диету, токсины и помогла людям, находящимся в такой же ситуации. Она действительно идет от сердца и собственного опыта. Ее диета стала для меня образом жизни, и я буду придерживаться ее до конца своих дней. Если меня спрашивают, я рассказываю о ней другим пациентам. Моя история вдохновила тех, у кого нет рака, пересмотреть свою диету и образ жизни.

Я следую жесткому режиму других альтернативных методов. По указанию одного врача я еще больше ограничила рацион, но позже вернулась к диете профессора Плант. Я рассказываю свою историю, чтобы подбодрить людей, объяснить им, что есть еще один путь, и я искренне верю в альтернативный режим питания.

Люди удивляются тому, как хорошо я выгляжу и как много у меня энергии. Некоторые не верят, что я больна, и бывают потрясены, узнав о диагнозе. Но важнее всего то, что я чувствую себя прекрасно, смотрю в будущее с оптимизмом и строю планы, хотя прежде думала, что делать этого мне больше не придется.

История Дженет Лайнс

Мой рак молочной железы дал о себе знать в сентябре 2001 го да, когда я, принимая ванну, нашла у себя в подмышке опухоль. Я собиралась встретиться с врачом по другой причине и заодно упомянула об опухоли. После тщательного осмотра он обнаружил еще одно уплотнение в нижней части правой груди и сразу же направил меня в городскую больницу Ноттингема, где меня обследовали, сделали биопсию и нашли большую опухоль.

В октябре мне сделали масткэтомию и удалили несколько лимфатических узлов. Несколько дней я оставалась в больнице, после чего меня выписали на шесть недель, чтобы я восстановилась, и лечение продолжилось. Единственной проблемой в то время было скопление жидкости в месте операции, что требовало дренирования каждые три-четыре дня. Это довольно обычная процедура, но очень неприятная. Чтобы откачать всю жидкость, мне пришлось посетить больницу около восьми раз.

В декабре я начала сеансы химиотерапии. Лечение должно было проходить раз в три недели, но режим соблюдался редко, поскольку мои анализы крови были слишком плохими, и каждый раз приходилось ждать еще неделю, чтобы поправиться и принять очередную дозу лекарств. В конце апреля я завершила сеансы. Они оказались не такими мучительными, как я полагала: у меня не было ни тошноты, ни язв во рту, о которых меня предупреждали. Между сеансами я всегда чувствовала усталость, но это было ожидаемо. К сожалению, я потеряла волосы, выпавшие между первым и вторым курсом, и хотя я знала, что так случится, все равно очень огорчилась. Когда большая их часть вылезла, моя дочь состригла оставшиеся «кусты», и я подобрала себе парик, очень качественный и почти неотличимый от настоящих волос. В те времена смотреть на себя в зеркало было довольно жутко: без волос, с остатками бровей, очень бледная – почти пришелец!

Когда химиотерапия закончилась, онколог послал меня на курс радиотерапии, и в мае – июне я прошла еще 25 сеансов, на которые ходила каждый день, кроме выходных и дней профилактики оборудования. Больница становилась моим вторым домом. Впрочем, вскоре после окончания химиотерапии волосы начали отрастать, сперва медленно, но через несколько месяцев стали довольно густыми и сейчас вернулись в прежнее состояние.

Я была рада закончить лечение, хотя, должна признаться, после него почувствовала себя брошенной. Через несколько месяцев я вернулась на работу, уменьшив свои часы, и ощутила, что началась нормальная жизнь. Свободное время я отдаю спокойному досугу и стараюсь не поддаваться стрессам.

С Джейн Плант мы работали в одной организации. Я знала о ее борьбе с раком молочной железы и о поиске альтернативных методов лечения болезни. Ее открытия доказали гораздо более низкое распространение рака молочной железы в странах, где потреблялось значительно меньше молока. Я тоже решила помочь себе, начав питаться здоровой пищей и исключив из рациона молочные продукты. Иногда жизнь надо брать в свои руки и всеми силами стараться себе помочь. Не употребляя полуфабрикатов и молочных продуктов, используя только свежие ингредиенты, я надеялась дать своему организму шанс на выздоровление и чувствовала себя гораздо лучше. Мне было несложно изменить свои пищевые привычки и приспособиться к новым блюдам, которые стали теперь моим образом жизни. Однако главное в том, что я сама отвечаю за свое здоровье. Такой образ жизни дает мне полное право надеяться, что я смогу изменить свою жизнь к лучшему, а потому рекомендую этот подход всем остальным.

История Джилл Миллер

Рак молочной железы – один из самых больших женских страхов. Статистика заболеваемости очень высока, и хотя за последнее десятилетие в уровне смертности произошли измеримые улучшения, многие женщины все еще умирают от «болезни богатого Запада». Раком молочной железы заболевает одна из девяти женщин, испытывая страх за свое будущее и результаты лечения.

В 1993 году мне поставили диагноз рака молочной железы и вскоре сделали мастэктомию. Я была потрясена, услышав, что у меня рак, и автоматически уравняла это страшное слово со смертью. В самые неожиданные моменты меня охватывал ужас, постепенно наполняя собой дни и ночи. Я обратилась за помощью к психотерапевту, чтобы примириться с изменениями, происходящими в моем организме и всей моей жизни.

С тех пор я вела себя очень активно, пытаясь справиться с периодическими страхами и тревогой из-за перспективы возвращения рака, чередуя работу и отдых. В 1994 году я основала благотворительное общество Positive Action on Cancer, которое является бесплатной профессиональной психологической службой для тех, кому поставили этот диагноз, и стала сооснователем театральной компании Little Gift Theatre Company, чья пьеса Time Bomb о реальности жизни с раком молочной железы знакома многим врачам по всей Британии.

Я всегда считала, что питаюсь здоровой пищей, но начала смотреть на нее иначе, когда одна из дочерей рассказала мне о концепции питания без молочных продуктов, узнав об этом из книги Джейн Плант «Антирак для женщин». Я купила книгу и прочла ее в мгновение ока. Меня поразило удивительное здравомыслие автора. С большим воодушевлением я узнала, как Джейн справилась со своей болезнью. Ее теория о том, что питание без молочных продуктов ведет к более низкому распространению рака молочной железы в определенных культурах, имела смысл. Эту информацию подтверждали четкие научные знания. Автор грамотно учила людей справляться с болезнью.

Очень полезно было узнать о существовании множества источников кальция, которые мы можем включить в свою диету, поскольку содержит его не только молоко. Убрав из рациона молочные продукты, я улучшила не только свое здоровье, но и здоровье своего мужа. После камня в почке и нескольких инфекций мочевого пузыря уровень САП моего мужа был очень высок. Терапевт удивился, когда увидел, что через три месяца после исключения молочных продуктов уровень антител резко упал.

Я очень рада, что Джейн не оставляет эту тему и побуждает людей осмысленно относиться к тому, что они едят.

История Джулии Томас

В 2003 году я узнала, что у меня рак молочной железы. Тогда мне было 43 года, и я работала председателем детской благотворительной организации в Бристоле. Я только что сделала экстракорпоральное оплодотворение, была страшно рада беременности и чувствовала себя замечательно.

Между девятой и десятой неделями беременности я обнаружила у себя опухоль. Она находилась в правой груди, размером и жесткостью напоминая горошину. Я записалась на прием к терапевту. В тот момент я не очень волновалась, полагая, что это как-то связано с беременностью. Терапевт сказала, что ничего серьезного нет, но на всякий случай отправила меня в окружную больницу Херфорда, в отделение рака молочной железы. Мне повезло попасть туда в течение недели. Я пришла вместе с мужем, ожидая услышать, что у меня все в порядке, однако встретилась с хирургом, которая сделала мне биопсию. Процедура проходила под местной анестезией, поэтому больно не было, а результаты обещали подготовить через два дня. Когда я спросила мнения хирурга, врач сказала, что это на 90 % рак молочной железы – как и многие хирурги, она была довольно откровенна. Мы познакомились с медсестрой отделения, однако плохо слышали, что она нам говорит, поскольку пребывали в шоке.

Через два дня мы вернулись, и хирург подтвердила, что у меня рак. Мы договорились о дате операции – она должна была произойти не менее чем через двенадцать недель после начала беременности. Мы спросили медсестру, как я могу себе помочь. Она сказала, что никак, и не стоит обращать внимания на какие-то особые диеты. Такой ответ показался мне слишком негативным, совсем не тем, на который я рассчитывала. Я решила больше с ней не общаться.

Использовав свою частную страховку, я отправилась к другому хирургу. Он согласился, что лучше мне сделать лампэктомию, нежели мастэктомию. В то же время от своей золовки Кэтрин, работавшей в Империал-колледже, я узнала о ее коллеге профессоре Джейн Плант и написанных ею книгах «Антирак для женщин» и «Программа Плант», рассказывающих о раке молочной железы. Кэтрин прислала мне обе книги, я прочла их и решила взять эту диету на вооружение. Они показались мне интересными, хотя и немного сложными, особенно главы о науке, но мой муж Джон прочел их с большим энтузиазмом. Он получил возможность помогать мне и активно включился в борьбу с болезнью.

Прошло двенадцать недель, мне сделали лампэктомию и удалили лимфатические узлы. Хирург, полагаю, считал, что я не должна вынашивать ребенка. Я не хотела прерывать беременность, но Джон был намерен сделать так, как лучше для меня. Через десять дней после операции я вернулась к хирургу за результатами. Вежливо, но откровенно он сказал, что из тринадцати лимфатических узлов пораженными оказались шесть. По его мнению, есть лишь 20 % вероятности, что я проживу еще десять лет, и, кроме того, беременность надо прервать, поскольку мне следует немедленно начать химиотерапию.

Я была убита – ведь мне так хотелось ребенка! В тот же день мы встретились с онкологом и проговорили с ним час. Он согласился найти лучшее сочетание лекарств, чтобы защитить ребенка. Я встретилась со специалистом по медицине плода, который просканировал ребенка и сказал, что в данный момент с ним все в порядке. Через неделю онколог подобрал оптимальный курс лечения с учетом моей беременности. На шестнадцатой неделе я начала сеансы. Сперва у меня была негативная реакция на лекарство от тошноты и инфекция из-за снижения белых кровяных телец, однако я быстро поправилась. Мне сделали четыре сеанса химиотерапии, а на тридцать четвертой неделе, на шесть недель раньше срока, с помощью кесарева сечения родился Чарли. Я сделала двухнедельный перерыв и начала следующие четыре сеанса химиотерапии. Тогда же я узнала, что у меня HER-2 положительный рак. Онколог сказал, что это не очень хорошо.

Я невероятно расстроилась, но в это время Кэтрин решила познакомить меня с Джейн Плант. Поездка в Лондон и личная встреча с Джейн невероятно помогли мне. Одно то, что Джейн прекрасно выглядела, уже вселяло надежду. Она сказала: «А, HER-2 положительный… это ничего. Это просто другой фактор роста относительно обычного ИФР-1». Она знала женщин с таким типом рака, которые поправились благодаря ее диете. Если не считать невероятной усталости от химиотерапии, беременности и рождения Чарли, в остальном я чувствовала себя хорошо.

После химиотерапии я прошла пятнадцать сеансов радиотерапии, но они показались мне тяжелее – возможно, потому, что я очень устала. После этого я ввела в свою диету немного органического мяса, хотя к молочным продуктам не притрагивалась и вообще больше их не ем. Я привыкла постоянно пить чай с молоком, жевать бутерброды с сыром и съедать как минимум один йогурт в день. Но я не скучаю по этим продуктам. К концу лечения я узнала о новом лекарстве герцептине и обрадовалась тому, что мой страховщик согласился покрыть годовой курс лечения.

Недавно я прошла последнее полугодовое обследование, и сейчас у меня все в порядке. Мой онколог согласился с тем, что я должна рассказать свою историю. Я упомянула, что сижу на диете Джейн и собираюсь написать пару слов для ее новой книги. По его мнению, это была «замечательная идея».

Думаю, что диета Джейн помогла мне справиться с химиотерапией и беременностью, и это благодаря ей я чувствую себя здоровой. Я буду придерживаться ее до конца жизни, поскольку это нетрудно. Блюда очень вкусные, нам нравится готовить и есть их. Чарли сейчас шесть месяцев. Он – смысл жизни его мамы, папы и тети Кэтрин. Он родился с волосиками, и сейчас это совершенно нормальный, здоровый, замечательный малыш.

Не думаю, что я когда-нибудь заболею. Я никогда не чувствовала себя больной. Случившееся со мной кажется пугающим, но на самом деле это лишь то, без чего я вполне могла бы обойтись.

Диета Джейн не причинит вам никакого вреда, и я думаю, что люди, которые ее придерживаются, приобретут гораздо больше, чем потеряют.

История Лайан Балдок (продолжение)

С тех пор, как я рассказала о себе в первой книге Джейн, прошло шесть лет (и девять после постановки диагноза). Я все еще жива и недавно «выписалась» из онкологической клиники. Мне больше нет необходимости ежегодно обследоваться; лишь раз в два года я буду делать маммограмму.

Я все еще не употребляю молочных продуктов, но уже не столь тверда, если нахожусь далеко от дома. Я никогда не могла следовать той части диеты Джейн, что касалась орехов, семян, каш, тофу и прочего, поскольку терпеть не могу орехи и семена, а тофу кажется мне просто отвратительным. После многих ошибок и промахов я обнаружила подходящую разновидность соевого молока (обезжиренное So Good) и использую его, хотя иногда ем йогурт и сыр. Переехав из Лейчестера в Девон, я стала есть гораздо больше рыбы (три-четыре раза в неделю), поскольку здесь очень много самой разной свежей рыбы, о которой я раньше и не слышала. Я пью местные органические фруктовые соки производства Heron Valley, ем овощи, иногда покупаю готовые замороженные блюда фирмы Red Earth Kitchen, приготовленные из местных продуктов без искусственных красителей.

Я продолжаю принимать коэнзим Q₁₀, но снизила объем с 400 мг в день, который принимала во время лечения и пять лет после, до 120 мг отчасти еще и потому, что он очень дорогой. Я пью добавки с кальцием, чтобы восполнить тот, который больше не получаю из молока, сметаны и масла.

Должна сказать, что мой терапевт в Лейчестере и частная клиника, куда я обратилась за помощью, поскольку девять лет назад длинная очередь на получение первичного государственного направления к онкологу – специалисту по молочной железе была для меня неприемлема, меня обманули. Советую вам настаивать на раннем обследовании (в течение двух недель) или, если вы обращаетесь в частную клинику, быть абсолютно уверенными, что ваш врач служит и в государственной онкологической клинике тоже. Это моя самая большая ошибка: частный хирург, с которым я консультировалась, был общего профиля и никак не связан с местным государственным отделением онкологии молочной железы (хотя я знала, что он делает такие операции). Вернувшись в систему национального здравоохранения, я получила лучшее лечение в кратчайшие сроки – возможно, потому, что система признала грубые ошибки, сделанные моим терапевтом и хирургом, хотела минимизировать последствия и избежать исков (мне советовали подать в суд, но я так этого и не сделала).

Переехав в Девон, я стала ежегодно обследоваться в больнице Деррифорда, где встретила доброжелательных людей и хороших профессионалов. Мне удалили подозрительный лимфатический узел, который, к счастью, оказался доброкачественным, но вызывал у меня тревогу и волнения. Безопасность превыше всего. Когда два года назад я обнаружила в другой своей груди две маленькие опухоли, то через двое суток уже была на осмотре и делала регулярные ультразвуковые сканирования, пока они не стали уменьшаться и полностью не исчезли без всяких внешних причин.

Еще один совет, который бы я дала, – это строить планы на будущее, на чем-то сосредотачиваться и к чему-то стремиться, будь то концерт, прогулка с друзьями или выходной. Поначалу это должно быть то, что случится в ближайшие несколько недель, но со временем, когда вы будете поправляться, устремляйте свои планы все дальше и дальше в будущее. Я хотела увидеть полное солнечное затмение 2001 года в долине Замбези, и на целых два года это стало моей главной целью, поэтому когда я, наконец, села в самолет в Хитроу, меня захлестывало ощущение успеха, и я впервые начала верить, что будущее у меня есть.

История Маргарет Шеферд

В феврале 2000 года я провела много счастливых часов, работая в саду, но после чувствовала себя неважно. В марте меня испугало кровотечение из правого соска. Мне сделали операцию по удалению блокированного протока. Тогда мне было 57 лет. Через шесть недель я все еще чувствовала себя нездоровой, но связывала это с анестезией. В июне мы с мужем решили отпраздновать 35-летие нашего брака. Я с трудом ела, испытывая тошноту, и тем вечером муж посоветовал обратиться к врачу – я выглядела словно беременная.

На следующий день я встретилась с врачом. Он обследовал меня и направил на сканирование. Для этого требовалось выпить много воды и наполнить мочевой пузырь, что оказалось очень мучительно. В результате выяснилось, что в моем яичнике находится опухоль размером с грейпфрут. Через неделю я встретилась со специалистом и узнала, что это рак, который, возможно, дал метастазы в кишечник. Я была потрясена до глубины души. К счастью, я взяла с собой подругу из Австралии, которая проводила у нас отпуск. До тех пор я не говорила мужу, что это может быть опасно, не желая его волновать. Моя подруга и медсестра из отделения гинекологии мне очень помогли.

Примерно через месяц мне сделали полную гистерэктомию. Первым, кого я увидела, придя в себя после наркоза, был мой муж, стоявший рядом с широкой улыбкой на лице. Он говорил: «Все в порядке, рак не добрался до кишечника». Я почувствовала огромное облегчение, поняв, что со всем остальным справлюсь.

В феврале 2001 года мы с мужем должны были поехать на свадьбу в Новую Зеландию, но после операции я позвонила друзьям, чтобы объяснить, почему мы не сможем приехать. Подруга тут же наказала мне купить книгу профессора Джейн Плант «Антирак для женщин» (очень популярную в Новой Зеландии) и перестать есть молочные продукты.

Читая историю профессора Плант, я пришла в восторг от целеустремленности и силы ее желания победить рак молочной железы. Программа Плант поставила передо мной цель, на которой можно было сосредоточиться во время химиотерапии, и в день начала курса я не только прекратила есть молочные продукты, но и стала веганом. Хотя я не ела красное мясо почти двадцать лет, мне было непросто отказаться от молочных продуктов и читать все этикетки в поисках альтернативы, однако несколько лет назад мне посчастливилось пройти курс веганской кулинарии, и сейчас эти знания пришлись как нельзя кстати.

Возможно, причиной возникновения рака стало то, что на протяжении двадцати лет я ела очень много молочных продуктов: йогурт и творог – почти каждый день. Статья доктора Даниэля Крамера о раке яичников в Lancet убедила меня, что профессор Джейн Плант действительно нашла нечто важное о распространении и росте рака[863]. С тех пор я прекратила употреблять молочные продукты. Я встретилась с диетологом, чтобы узнать, не возникнет ли у меня какой-нибудь дефицит, и она рекомендовала принимать витамин В₆, фолиевую кислоту, селен и витамин Е (все веганские), а также льняное семя и лецитин. Мои анализы перед сеансами химиотерапии были хорошими, и я до сих пор продолжаю принимать добавки.

Я убеждена, что диета помогла мне справиться с химиотерапией. Я прошла шесть сеансов с трехнедельными перерывами и в целом чувствовала себя хорошо, не утратив энергии. Кроме тошноты, пары дней зуда после первого сеанса и единственного случая боли в суставах, меня ничего не беспокоило. Я убеждала себя не паниковать из-за того, что происходило со мной несколько дней после сеанса, и скоро все возвращалось в норму.

Когда я пришла к онкологу по завершении курса химиотерапии, он сказал, что уровень Са125 – антигена рака – снизился вдвое после первого сеанса, и это хороший знак. Я уверена, что раковые клетки убила не только химиотерапия, но и диета, не позволявшая им питаться, так что клетки были атакованы с двух фронтов. По окончании терапии я постепенно ввела в свой рацион домашнюю птицу и рыбу, но до сего дня, уже пять с половиной лет, не ем молочные продукты.

Мы все же отправились на свадьбу в Новую Зеландию, что меня невероятно порадовало. Спустя пять лет регулярных проверок у онколога меня сняли с учета. Как же мы это отметили!

Я хочу поблагодарить не только своего мужа, друзей и врачей, которые меня поддерживали, но и профессора Джейн Плант. Ее программа помогла мне выздороветь.

История Мэри Рамбо

Мне 56 лет, и в моей семье регулярно появлялся рак молочной железы. В 1950-х годах этот диагноз поставили моей матери и сделали мастэктомию; тогда ей было 53 года. С тех пор она жила без рака и умерла от инсульта в 85 лет. У моей старшей сестры рак обнаружили около десяти лет назад; ей сделали лампэктомию и из-за небольшого количества подозрительных клеток в опухоли назначили курс радиотерапии. До сих пор она чувствует себя нормально. Химиотерапию ей не назначали, тамоксифен не прописывали. Подозреваю, что у матери и сестры были одинаковые типы опухолей.

Моя вторая сестра узнала о своем раке четыре года назад, в апреле 2002-го: у нее нашли проточную инвазивную карциному четвертого типа первой стадии без гормональных рецепторов. Ей сделали двойную мастэктомию, но, к сожалению, после операции у нее обнаружились легочные метастазы. За полгода болезнь распространилась и на позвоночник. Сестра прошла курс химиотерапии и радиотерапии, но умерла через полтора года. Закончив свое лечение, я отправилась в Южную Африку и ухаживала за ней, пока она не умерла. Это было невероятно тяжелое время, поскольку я постоянно думала: когда-нибудь это случится и со мной.

В марте 2002 года, всего за месяц до постановки диагноза моей сестре, мне диагностировали протоковую инвазивную карциному четвертого типа второй стадии. Это была вторичная проверка, поскольку в феврале маммограмма оказалась отрицательной.

В апреле 2002 года мне сделали мастэктомию правой груди, после чего я три месяца проходила сеансы химиотерапии, радиотерапии грудной стенки, а после – еще шесть месяцев химиотерапии. Восстановившись после лечения, я думала, что все позади. Через 18 месяцев, в декабре 2004 года, у меня начались боли в нижней части спины. Сканирование показало литическую опухоль в третьем поясничном позвонке. Мне назначили радиотерапию поясничного отдела позвоночника. В марте 2005 года мои анализы крови были хорошими, и я решила отправиться в Перт на сеансы радиоволновой терапии. Пройдя лечение, я вернулась в Сидней. Однако в лечении не было смысла: после возвращения мои маркеры крови поднялись, и в июле у меня нашли метастазы в костях и опухолевые узлы в печени. Я вновь прошла радиотерапию позвоночника и начала полугодовую химиотерапию.

Месяцем раньше я прочла в Интернете о книге доктора Джейн Плант. Я тоже искала связь между питанием и раком: стала есть органическую пищу, уменьшила долю животных жиров, пила овощные соки и старалась питаться полезными продуктами. Я выглядела здоровой и работала полный рабочий день. Прочитав о Джейн, я решила, что надо бы купить книгу, а купив и прочитав ее, полностью исключила из рациона молочные продукты.

Программе Плант довольно легко следовать, особенно если вы согласны, что молочные продукты – это яд. Я стала есть рыбу не больше двух раз в неделю, исключила красное мясо, кроме ягненка – иногда и понемногу, – и прекратила есть курятину, поскольку это мясо самок с их естественными гормонами, которые я не хочу закачивать в свой организм. То же произошло с говядиной, поскольку мясник не знал, чье мясо – коровы или быка – он продает. За последние восемь месяцев я не проглотила ни капли молока, никаких молочных продуктов. Если вы покупаете готовую еду – лично я ее не покупаю, – внимательно читайте этикетку, поскольку часто в той или иной форме в такие блюда добавляют молоко.

Как только я села на диету Плант, результаты моих анализов и сканирования изменились к лучшему. Я завершила полугодовой курс восьми сеансов химиотерапии; их окончательные результаты станут известны через две недели. Мне дали всего 30 % вероятности, что терапия сработает, но последние анализы крови показывают, что я близка к ремиссии.

Я считаю, что книга доктора Плант полна смысла, а ее идея совершенно здравая. Я обучала сестринскому делу слишком долго, чтобы покупаться на безумные идеи. Диета великолепна, и я потеряла лишний вес, который до сих пор не могла сбросить, поскольку постоянно ела сыр, йогурт, мороженое и пила много обезжиренного молока.

Большинство из тех, кто хочет жить, давно уже бросили курить. Вы можете смеяться и веселиться, делать все от вас зависящее, чтобы сохранять и поддерживать здоровье, и если бросите молочные продукты, то обязательно найдете множество полезных альтернатив.

История Роджера Бэкона

Моя встреча с раком простаты произошла, когда я обратился к врачу с совершенно другой проблемой и сделал анализ крови. Мне было почти пятьдесят, и терапевт счел, что в анализы надо включить тест САП (чтобы узнать количество специфических антигенов простаты в крови). Через неделю мне позвонил хирург и попросил прийти к нему на прием. Уровень САП достигал 19,6 (при норме около трех). Врач сказал, что это очень высокий показатель и он собирается направить меня к специалисту. Я понятия не имел, что такое тест САП, что он означает, какова функция простаты и как все это может изменить мою жизнь.

Дело было восемь лет назад, и с тех пор я многое узнал о простате и тех проблемах, которые она причиняет мужчинам. Тест САП не доказывает, что у вас рак – высокий уровень просто говорит о том, что с простатой что-то неладно. Уролог сказал, что не может поставить диагноз без биопсии, поскольку тест определяет только наличие проблем. Тогда я не отнесся к ситуации серьезно и, вернувшись к нему через неделю после биопсии, ожидал услышать, что все в порядке, а также принять извинения за причиненные неудобства.

Результаты биопсии показали, что четыре из шести образцов были раковыми; рак оказался довольно запущен, поскольку рос медленно. Возможно, он появился, когда мне было лет 45 или даже меньше. Услышав это, я был потрясен. Врач предложил мне выбрать один из трех подходов: я мог просто ждать и наблюдать, мог пройти гормональную терапию и мог сделать операцию. Я очень мало знал о простате и, находясь в состоянии шока от слова «рак», не имея никакой поддержки, решил, что наиболее верным способом продлить себе жизнь будет операция (радикальная простатэктомия). У меня была частная медицинская страховка, и после МРТ и рентгена костей я согласился на операцию по удалению простаты.

Операция прошла хорошо, и я быстро поправился – для своих 49 я был в хорошей форме. В больнице я пробыл меньше недели и вернулся домой с катетером. Когда его сняли, через пять дней я уже контролировал мочевой пузырь, а через пару месяцев вернулся к работе.

Мне рассказали о простате в общих чертах, но я хотел знать больше, особенно о причинах, профилактике и, ради своего сына, о наследственных факторах. Вскоре я услышал, что главную роль в предотвращении рака может играть диета, и увеличил потребление овощей и фруктов. Я исключил из рациона курятину – единственное мясо, которое ел, – увеличил долю рыбы, семян и орехов ради масел омега-3 и 6.

Примерно через два года после операции моя жена прочла в Daily Mail статью о женщине, у которой была поздняя стадия рака молочной железы и которая сумела его победить, прекратив употреблять молоко. Статья была написана профессором Джейн Плант, она же – автор книги «Антирак для женщин», где подробно рассказывается, как ей удалось победить рак благодаря изменениям в питании.

Мы купили книгу и с интересом начали читать о диете, обращая внимание на абзацы о раке простаты. Я уже использовал многое из того, что она рекомендовала, но исключить из рациона все молочные продукты – это что-то новенькое! Я люблю сладкое, люблю пирожные, и меня пугала мысль о том, что я никогда больше не притронусь к сыру, входящему в мой ежедневный рацион.

Однако, прочтя в подробностях историю профессора Плант, я убедился, что должен следовать ее программе. Я снизил потребление молочных продуктов и начал искать приемлемые альтернативы: перестать пить молоко было нетрудно, завязать с йогуртом и мороженым еще проще – их заменили соевые варианты. С сыром оказалось сложнее, и я просто снизил его потребление. Мне следовало быть осторожнее с питанием: когда-то я переболел острым панкреатитом, после которого мне удалили желчный пузырь, и острая еда явно не входила в мое меню.

По словам врача-консультанта, после операции я должен прожить без рака пять лет – только тогда можно будет сказать, что я его победил. Каждые полгода мне делали анализ на САП. После трети этих тестов показатели медленно начали подниматься – 0,2, 0,3, 0,5, затем 0,7. Это означало возвращение рака. Врач не хотел больше ждать и, когда последние анализы показали скачок на 40 % за шесть месяцев, рекомендовал мне курс радиотерапии, который я прошел летом 2001 года. Каждый день в течение месяца меня облучали, чтобы разрушить раковые клетки. Это совершенно безболезненный метод, который состоит в том, что вы спокойно лежите, пока вокруг вас движется механизм и облучает вас нужными дозами радиации. У этой техники могут быть побочные эффекты, но к четвертой неделе я чувствовал только усталость и расстройство желудка.

Возвращение рака заставило меня проявить больше целеустремленности в борьбе с болезнью и выкинуть последние молочные продукты, увеличив шансы на ремиссию, поскольку вариантов лечения становилось все меньше. Если после радиотерапии рак появится вновь, мне останется только гормональная терапия, а это сдерживание, но не лечение.

С 2001 года я следовал безмолочной диете, основанной на программе профессора Плант, и освоить ее рецепты оказалось достаточно просто. Я принимаю селен АСЕ, рекомендованный в ее книгах, и уровень САП, тест на которые я сдаю каждые полгода, остается низким – 0,01. Приняв диету профессора Плант целиком и полностью, я чувствую себя здоровым, подтянутым и энергичным.

Я основал в Сомерсете группу поддержки больных раком простаты; информация о ней и о проблемах, связанных с простатой, находится по адресу www.somersetprostatecancer.org.uk. Книги профессора Плант можно взять в библиотеке группы. Едва ли не на каждой встрече мы обсуждаем диету, и я всегда рекомендую новым членам группы следовать Программе Плант.

История Шилы Салмон

В конце 2000 года у меня обнаружили дольковый рак молочной железы. Мне сказали, что он находится в большинстве лимфатических узлов подмышки и демонстрирует признаки распространения. Шокирующее и грустное начало Рождества. Вероятно, он был у меня уже несколько лет, хотя я не страдаю лишним весом, выкормила грудью троих детей, не курила, пила умеренно и ела, как мне казалось, здоровую пищу.

Подруга, прошедшая через тот же опыт, посоветовала мне прочесть книгу Джейн. Я благодарна ей до глубины души. Начав читать, я не могла оторваться и помню, что читала всю ночь до утра. Ее идеи и подход дарили вдохновение и ставили цель, которая была мне так необходима. Она помогла сделать все от меня зависящее, чтобы помочь себе во время медицинского лечения. Из-за характера и степени распространения рака мне сделали радикальную масткэтомию, после чего назначили курс химиотерапии и радиотерапии. Следуя советам Джейн, я перешла на веганскую диету и придерживалась ее год после постановки диагноза. Я без конца пила соки и делаю это до сих пор, хотя сейчас, должна признаться, уже не настолько последовательна и тверда, как раньше.

Мой онколог, знавший об этой книге, отнесся к моему выбору с большим скептицизмом, но сворачивать с пути я не собиралась. Поскольку у меня был рак с позитивными рецепторами эстрогена, он рекомендовал тамоксифен, на что я согласилась неохотно. К счастью, побочных эффектов у меня не было. Поначалу я совершила ошибку, не взглянув на ингредиенты – в лекарстве содержалась лактоза, – но с тех пор фармацевт предлагала мне только вариант без лактозы.

Диеты без молочных продуктов придерживаться легко, а если я решаю куда-то сходить, то выбираю из множества удобных пабов и ресторанов. Друзья меня поддерживают. Я чувствую себя здоровой, энергичной, рак с тех пор не возвращался, а кроме того, у меня исчезли неприятные многолетние проблемы с пазухами.

Я до сих пор остаюсь веганом, хотя иногда ем рыбу, органическую курицу и ягненка, выращенного в нашей округе. Я предпочитаю соевое молоко, ем много тофу, если он маринованный или со специями, и гораздо больше фруктов и овощей, чем ела до постановки диагноза.

От всей души я благодарю Джейн за помощь в преодолении всего, что на меня свалилось в последние несколько лет. Исключить из питания молочные продукты – небольшая цена за здоровую жизнь: ведь я боялась, что могу потерять ее навсегда.