Апостат

Глава 23

Прежде чем пара дозорных успела среагировать, я воззвал к своей Искре и со всей мо́чи заехал первому смертному в лицо закованным в металлическую перчатку кулаком. Он даже не охнул, когда зачарованная сталь распахала ему кожу и с хрустом проломила кости, превращая череп в подобие расколотого кувшина.

Сияние чужой жизни сразу стремительно потускнело и начало угасать, а я, стряхнув ошметки налипшего мозга, этой же рукой сцапал его оставшегося на ногах напарника за шею. Кольчужный воротник скрежетнул под моими пальцами, и солдат сдавленно захрипел, силясь отцепиться от моей хватки. Но куда ему было тягаться с Грандмастером…

Пустив короткий импульс энергии в пятерню, я завороженно наблюдал за тем, как кровь из раздавленного горла хлещет между колец ворота, щедро затекая в сочленения моей латной перчатки. Я почувствовал, как теплая влага бежит по моей ладони, как последние капли жизни покидают стремительно бледнеющее тело врага и как демонический взор обретает небывалую резкость и ясность.

Близость смерти снова бросала вызов моей воле, и безжизненный черный монумент в поросшей бурьяном душе тут же попытался этим воспользоваться, перехватив власть над надо мной. Но черта с два ты угадал, проклятый демон! Не бывать тебе хозяином в этом теле!

Отшвырнув от себя умирающего смертного будто набитую тряпьем куклу, я со всех ног рванул к шатру, видя сквозь ткань, как троица искорок, потревоженная шумом, начала метаться внутри. С одной из них я нос к носу столкнулся у самого входа. Судя по доспеху и пухлой сумке на поясе, это был личный адъютант кого-то из высокородных, таскающий при себе кипы бумаг и писчих принадлежностей. Поэтому я посчитал, что никакой особой ценности он для меня не представляет, и не стал сохранять ему жизнь.

Схватив со своего пояса зачарованный стилет, который формой и очертаниями отдаленно напоминал потерянные мной во дворце Иилия саи, я дважды ударил им офицера. Тонкий узкий клинок вошел в его плоть, как в свежеиспеченный хлеб, у которого твердоватая корочка скрывает мягкое исходящее паром нутро. Обычная металлическая кираса не смогла устоять против твердости оружия Грандмастера Валада и против моей силы. Так что на чужом нагруднике появилась парочка аккуратных отверстий, а сам ее носитель рухнул мне под ноги, противно скребя ногтями по пробитому доспеху в тщетной попытке добраться до своих болезненных ранений.

Не замедляя бега, я ворвался под купол шатра и увидел внутри двух оставшихся смертных – мужчину и молодого парня, едва ли многим старше двадцати пяти лет. Причем последний, судя по скорости уничтожения нитей моей Искры, был Владеющим воды, а то и целым Магистром. Уж больно ярко сияло пламя его души. А поскольку с этой братией у меня отношения сохранялись донельзя натянутые, то я понимал, что оставлять в живых такого опасного врага непростительная халатность.

За долю секунды взвесив все «за» и «против», я принял решение. Юноша умер следом за адъютантом, пусть и не мгновенно, зато гарантированно. Я просто создал сферу давления, которую тот вдохнул носом, и она моментально залетела в его легкие вместе с остальным воздухом. Когда магический конструкт, лишенный моей поддержки, перестал удерживать в себе сжатый газ, парень как-то странно икнул и закашлялся. Рот его тут же наполнился вязкой кровью из взорванных легких, и молодой аристократ принялся в прямом смысле слова фонтанировать багряными брызгами.

Его более старший соратник, еще не понимая, что вообще произошло, подхватил пострадавшего на руки, не давая упасть. О ворвавшемся в шатер чужаке, казалось, он и вовсе позабыл.

– Лориан, что с тобой?! – вскричал мужчина, тщетно пытаясь утереть густую кровь с подбородка юноши, но лишь еще больше размазывал ее. – Посмотри! Посмотри на меня! Не закрывай глаза! Лориан!!!

– Ах-р-р-р… о… тец… – пробулькал умирающий. – Я… я… не могу… ды… ша…

Не успев договорить, парень, быстро сравнявшийся цветом лица со спелой сливой, обессиленно обмяк в руках аристократа. А тот, похоже не до конца веря в то, что произошло, продолжал тормошить неподвижное тело.

– Нет-нет-нет! Лориан! ЛОРИАН!!!

На меня убитый горем смертный не обращал никакого внимания, так что я беспрепятственно подошел к нему и без лишних церемоний залепил латным носком в грудь. На хозяине шатра был воздет плотный стеганный дублет, который в Исхиросе высокородные часто использовали вместо поддоспешника, так что удар вышел далеко не смертельным, хоть и весьма чувствительным.

Мужчина кувыркнулся через голову и распластался на животе, тяжело дыша и хрипя, а я всем своим весом взгромоздился на него сверху. Уперев колено в поясницу и приставив к горлу окровавленный стилет, я слега надавил на оружие, чтобы по коже заложника заструилась тоненькая струйка крови. Причем, сделал я это весьма вовремя, ведь сюда уже ворвался десяток вооруженных солдат все с тем же символом крылатого меча на щитах и нагрудных эмблемах.

Ухватив аристократа за волосы, я поднял его лицо повыше, чтобы ввалившиеся в шатер пехотинцы могли разглядеть получше представителя семьи, которой служат.

– Еще один шаг, и я распорю ему глотку от уха до уха, – предостерег я стражей от опрометчивых и излишне рьяных действий.

– Отпусти его! – грозно приказал ближайший боец со звездой десятника на шлеме. – Домин Лаод, что он с вами сделал?!

– Лориан… Лориан… мой Лориан… – продолжал лепетать аристократ, выпученными глазами гипнотизируя труп парнишки.

И я вдруг осознал, что совершенно неожиданно для себя вытянул самый счастливый билет, какой только можно было в этой ситуации отыскать. Лаод Иэрос – это же сам командующий объединенной армией имперского дворянства! Я, конечно, понимал, что отыскав самый большой и представительский шатер в лагере, наверняка наткнусь на какую-нибудь крупную шишку. Но и в самых смелых мечтах не мог предположить, что ей окажется сам Лаод, да еще и в компании своего сына. Теперь, к сожалению, уже покойного…

– Ах ты ублюдок! – зло выплюнул солдат, проследив за взглядом своего господина. – Ты будешь долго молить о смерти, падаль! Ты… ты…

– Пленники, – коротко перебил я словоохотливого воина. – Мне нужны люди, пытавшиеся прошлой ночью уйти из Махи. Я меняю их на жизнь вашего командира.

Дозорные, видя, что я не особо-то испугался их численного превосходства, стали расходиться в стороны, намереваясь заключить меня в кольцо. И даже сталь у горла их сеньора не остановила рвения смертных. Сам же домин Иэрос в это время пребывал в полном ошеломлении после скоропостижной гибели своего отпрыска, а потому оказался не способен оценивать окружающую обстановку трезво.

– Вы что, не понимаете, что я в одно движение способен лишить вашего хозяина жизни? – немного удивленно спросил я у подступающих солдат.

– И тогда ты сразу же отправишься вслед за ним, – гневно процедил один из дозорных. – Думаю, ты прекрасно это осознаешь.

– Дьявол, как же трудно иметь дело с людьми такого низкого полета фантазии… – сокрушенно покачал я головой.

Поняв, что конкретно с этими вояками у меня не выйдет взаимовыгодного диалога, я послал в их сторону несколько десятков воздушных сфер. И не успело сердце ударить в ребра дюжины раз, как весь шатер потонул в многоголосом хрипении и кашле. Пехотинцы попадали на пол, выплевывая кровь с кусочками своих разорванных легких, а я, сразу же забыв о них, развернул к себе лицом заложника и принялся отвешивать ему мощные оплеухи раскрытыми ладонями.

Получив несколько увесистых и звонких ударов, физиономия высокородного домина стала напоминать опухшее свиное рыло, стремительно наливающееся синевой от множества кровоподтеков и набухающих гематом. И эта экзекуция, как ни удивительно, смогла вернуть аристократу самообладание.

– Ты… – ненавидяще выдохнул он, сверля меня пламенеющим взглядом. – Это ты убил Лориана! Я не прощу тебе… я отомщу!!!

– И как это у тебя получится, если я сейчас тебя зарежу? – нисколько не испугался я угрозы.

– Проклятый душегуб!

Лаод попытался плюнуть в меня, но я быстро пресек этот беспардонный жест новым ударом закованной в сталь ладони. Домин Иэрос гневно рыкнул, но преодолеть натиска Грандмастера своим сопротивлением не мог. Нелепо шамкая разбитыми губами, он кое-как втолкнул языком россыпь осколков, оставшихся от его передних зубов, и на некоторое время присмирел.

– Пленники, Лаод, – напомнил я о цели своего визита. – Отдай мне их, или здесь поляжет очень много твоих людей. Ты уже видел, на что я способен.

– Фсеф не пефебьешь! – упрямо прошепелявил заложник.

– Может быть, – не стал я тратить время на разубеждение. – Но зато меня одного с избытком хватит на то, чтобы отправить всю твою семью вслед за Лорианом. Сколькие из твоего рода пошли с тобой на эту войну? Ты готов потерять их всех?

На этот аргумент командующий не нашел возражений, а потому замолк, покуда в заваленный телами шатер не ворвалась новая порция жертв. Вот только теперь их возглавлял не твердолобый десятник, а сразу несколько высокородных господ с гербами рода Иэрос.

– Какого… – у широкоплечего мужчины, в чертах лица которого явно прослеживалось родство с моим заложником, на оценку ситуации ушло ровно одно мгновение. – А ну-ка брось свою булавку и отойди назад!

– Кем тебе приходится этот импозантный крепыш, Лаод?

Я постарался задать вопрос так, чтобы собеседник, не видя моих губ, нарисовал себе в воображении кровожадную ухмылку. И судя по тому, как напрягся распростертый подо мной аристократ, мне это удалось.

– Нерей, фтой! Не подфоди! – выкрикнул глава Иэрос, обращаясь к родственнику. – Делай, как я скафу, ты флыфифь?!

– Что? Лаод, но почему? – растерянно заморгал аристократ. – Не волнуйся, этот вторженец не посмеет причинить тебе вреда, он…

Тут высокородный споткнулся на полуслове, потому что зацепился взглядом за застывшее в темно-бордовой лужице тело Лориана.

– Ах-х-х-х, ты твар-р-р-рь! – натурально зарычал он, срывая голос. – Смерть племянника не сойдет тебе с рук, выродок!

– Пленники, Лаод, приведи мне пленников, – устало напомнил я. – Или ты хочешь проверить, сколько еще мертвецов поместится в твоем просторном шатре?

– Нерей, флуфай меня! – выкрикнул заложник, не сводя испепеляющего взгляда с прорези моего забрала. – Прифеди фюда ус-сникоф, которыф мы ифловили профлой нофью!

Видимо, голос у домина Иэрос звучал достаточно убедительно и зло, чтобы у его собеседника пропало желание спорить или задавать вопросы. Он повернулся к своему более молодому спутнику, тоже облаченному в цвета их рода, и отдал короткий приказ. Молодой человек в тот же миг выскочил из-под купола шатра, забирая с собой полдюжины солдат, и удаляющийся огонек его души слился с сотнями других, толпящихся снаружи.

Что ж, хорошо. По крайней мере, мы сдвинулись с мертвой точки. А то я уж боялся, что мы будем тут препираться до самого рассвета. Ну а пока что мне предстояло всего лишь пережить длительное напряженное молчание, во время которого смертные до побелевших костяшек стискивали рукояти клинков и сжимали челюсти.

Нитями своей Искры я ощупывал пространство и уже знал, что шатер окружен со всех сторон. Стоит прозвучать команде, и сюда ворвутся десятки человек, прорезая не предусмотренные конструкцией входы в полотне. И единственные, кто понимал, что все они умрут раньше, чем доберутся до меня, это я и Лаод.

– Нафови фвое имя, префренный, – прошипел снизу заложник.

Распухшие губы и выбитые зубы несколько портили эффект от всепожирающего гнева, который сквозил в его словах, но вряд ли бы кому-нибудь захотелось сейчас посмеяться над избитым аристократом.

– Мое имя Данмар Атерна, – честно признался я. – Тот, за чьей жизнью вас всех и послал Иилий. И только попробуй мне сказать, что я не был в своем праве, убивая твоего сына.

Домин Иэрос шумно втянул носом воздух, но ничего больше говорить не стал. Вполне вероятно, что он по роду своего высокого положения знал о моих приключениях в стенах императорского дворца значительно больше, нежели любой из офицеров регулярной армии. Что уж говорить о простых легионерах, довольствующихся одними только обрывками слухов. И если это так, то история о том, как парочка Асов превратилась в истекающие кровью отбивные, просто обязана была сильно поумерить его пыл.

Собственно, до тех пор, пока не откинулся полог шатра, мне больше не пришлось ни с кем разговаривать. И только лишь когда молодой аристократ, отправленный Нереем, привел группу изрядно помятых узников, диалог возобновился.

– Развяжите всех, – приказал я, безошибочно определяя в кучке пленников квадратную физиономию Астала с налившимся фиолетовым цветом шрамом. Чуть позади него стояли хмурый Йеро с подбитыми с обеих сторон глазами, и с виду невредимая Флогия. Причем, последняя оказалась наряжена в легкое полупрозрачное платьице, будто она собиралась на прогулку по первому кольцу. Остальные угодившие в лапы имперцам смертные мне не были знакомы. Но судя по небедным одеяниям, они тоже являлись не последними представителями купеческого сословия.

Услышав мой голос, Астал округлил глаза, но ничего говорить не стал, побоявшись разрушить мое инкогнито. А вот Йеро удивленно выдохнул:

– Данмар?! Это ты?!

Здоровяк тут же пихнул его локтем в бок, заставляя замолкнуть. Однако все эти предосторожности были излишними. Я ведь уже и так во всеуслышание назвал свое имя.

– Идите все ко мне за спину, – снова распорядился я, обращаясь к пленникам, когда солдаты разрезали их путы.

И двенадцать человек безропотно повиновались. Они двинулись вперед, опасливо косясь на валяющихся в шатре мертвецов и осторожно перешагивая их. А Флогия так и вовсе приподняла край своего сарафана, будто волновалась за его чистоту.

– Ну и что ты намерен делать дальше? – несколько насмешливо поинтересовался у меня Нерей Иэрос. – Ты же понимаешь, что отсюда тебе не будет выхода. Отпусти моего брата, и если захочешь, то мы решим все разногласия в честной схватке. Сталь против стали!

– У меня несколько другие планы, – расплывчато ответил я, посылая импульс в сигнальный амулет на своем поясе.

О козыре в виде сотни Кровавых Вестников, затаившихся неподалеку от лагеря, еще никто не знал. В противном случае, переполох бы поднялся такой, что его услышали б и в Махи. Потому что мои камбионы, пусть и пребывая в слабом человеческом обличии, вблизи осколка души Князя Тьмы становились по-настоящему непобедимыми. Так что все, что от меня требовалось, это только указать место, откуда меня нужно вытащить.

– Я так и знал, что ты никчемный трус! – обличительно направил на меня острие меча аристократ, не бросая попыток спровоцировать.

– Нерей, не надо! – предостерегающе крикнул все еще прижатый мной к полу Лаод.

Но на него никто даже не обратил внимания, потому что разумы всех без исключения людей затопило напряженное ожидание схватки.

В ответ на это обвинение, я лишь сдавленно хохотнул, а потом медленно, с неумолимостью механического пресса, начал погружать острие стилета в грудь своему заложнику. Глава рода Иэрос судорожно забился подо мной, чувствуя, как холодная сталь протыкает сначала плотный дублет, а потом входит в плоть. Но слишком уж глубокая пропасть лежала между нашими рангами, чтобы он сумел мне хоть что-нибудь противопоставить. Ежели мне выпал шанс обезглавить весьма значительную часть вражеского войска, то я обязан им воспользоваться. Время сейчас на моей стороне, и чем дольше дворяне будут спорить, выбирая себе нового лидера, тем лучше. Да и, откровенно говоря, не было желания оставлять за спиной противника, горящего истовой жаждой мести. Просто по старой привычке из Преисподней.

Я прирезал аристократа прямо на глазах его воинов и родни. Легко и буднично, словно делил праздничный пирог. И все свидетели этого действа, потеряв дар речи от увиденного, сейчас просто глупо открывали и закрывали рты.

– Разве трус способен на такое? – иронично спросил я у болтливого Нерея, а затем поднялся, оставив клинок в теле его брата.

С мимикой дворянина стали происходить стремительные перемены. Шок. Замешательство. Недоверие. Осознание. Испуг. Гнев. Все эти чувства поочередно промелькнули на его лице, пока не застыли на эмоциональном пике: ослепляющей и взрывной ярости, которая лишала аристократа рассудка.

Однако явить мне плод своей истеричной ненависти он не успел, потому что где-то вдалеке раздались звуки ожесточенной схватки. Крики умирающих и звон стали легко долетали даже до нас, и я сразу понял, что это в партию вступили мои жрецы.

Напрягая свою Анима Игнис, я послал в небо кроваво-красный разряд молнии, который пробил купол шатра, оставив пропалину размером с кулак. Идите ко мне, мои Апостолы! Ведь нам давно уже пора поведать этому миру, кто есть на самом деле…