Археология Месопотамии

ПРЕДИСЛОВИЕ

Каждый, кто сколь-нибудь знаком с предметом, которому посвящена эта книга, вполне может быть озадачен непомерным, казалось бы, ее размахом и вправе ожидать, что мы сразу же дадим какое-либо уточнение. Археологические раскопки интенсивно ведутся по всей Месопотамии на протяжении более 100 лет, и научная литература уже столь велика, что могла бы составить целую библиотеку. Большое число исследований освещают различные аспекты сложной и многообразной тематики, среди них мы находим все, начиная от полевых отчетов и типологических классификаций до комментариев к эпиграфическим памятникам и работ об эволюции художественного стиля. Неудивительно, что недавно опубликованная библиография работ по археологии Месопотамии содержит более 5 тыс. книг и статей. И поскольку мы здесь не в состоянии даже сжато изложить основные из этих работ, то тема нашего обзора сужена до одного лишь аспекта исследований, а охват материала пришлось ограничить. Характер отбора, по существу, обусловлен тем фактом, что в Месопотамии, где письмо было изобретено в очень раннюю эпоху, все добываемые в процессе раскопок материалы можно поделить на две основные категории.

Недавно один ученый довольно произвольно определил функцию археологии, как «способ изучения прошлого посредством материальных остатков, но не текстов». Особенно примитивным это выглядит в отношении к Египту и Месопотамии, где значительная часть обнаруживаемых археологами «материальных остатков» представляет собой как раз письменные документы. Кроме того, эти документы не только предоставили в распоряжение науки древние повествований исторического содержания, но и содействовали решению более значительной задачи — воссозданию древней цивилизации во всех ее деталях. В это выдающееся достижение науки письменные тексты внесли весьма весомый вклад именно тем, что сделали более отчетливыми наши представления о социальной и экономической организации, об интеллектуальном развитии общества в те эпохи, когда уже существовала письменность. Однако если говорить о самих раскопках, то материальные остатки культурной среды, в которой создавались эти письменные документы, позволяют нам более полно раскрыть картину развития человеческого общества и его приспособления к окружающей среде. Одним словом, нашими на редкость обширными знаниями о месопотамской цивилизации в «историческую» эпоху ее существования мы почти в равной мере обязаны двум источникам: древней литературе, с одной стороны, и остаткам материальной культуры — с другой. Кроме того, нельзя забывать, что этому «историческому» времени предшествовала длительная бесписьменная эпоха, на протяжении которой закладывались основы человеческой культуры, и если мы сейчас все больше узнаем об этом периоде, то источником наших знаний является исключительно «полевая археология».

Уже из изложенного выше можно понять, что в данной книге речь пойдет не столько о вкладе, внесенном филологией, сколько о памятниках материальной культуры и о раскопках, в результате которых они были открыты. По ряду причин тематика книги была подвергнута и другим ограничениям.

Во-первых, в книге «Основания во прахе» (Оксфорд, 1947) мною уже была описана деятельность первых археологов, работавших в Месопотамии; поэтому я решил не возвращаться к анекдотическим описаниям раскопок викторианского времени, примитивных по своей методике, а предпочел взять за отправную точку тот момент, когда в практику археологических работ впервые были внедрены научные методы. Это относится к концу XIX — началу XX в.

В Месопотамии заслуга введения в практику систематических раскопочных работ и приемов фиксации материала принадлежит двум немецким ученым: Роберту Кольдевею и Вальтеру Андрэ, которые начали Свою работу в Вавилоне в 1899 г. Они изобрели и быстро усовершенствовали метод прослеживания кирпичных оснований стен, что дало им возможность выявлять древние здания или оборонительные сооружения с такой точностью, о какой прежде не приходилось и мечтать. В 1903 г. Андрэ перенес свою деятельность в Ашшур, столицу древней Ассирии, при раскопках развалин которого он также использовал новый метод. Оба археолога до сих пор применяли его только к руинам, залегавшим непосредственно у самой поверхности. Но Андрэ пошел дальше. Обнаружив, что один раскапываемый им храм, судя по некоторым признакам, перестраивался несколько раз в различные эпохи, он нашел способ обследовать развалины каждого из уровней, дойдя до самого древнего, нижнего святилища (его он приписал шумерам — народу, о котором почти ничего еще не было известно). В ходе этих работ он освоил искусство «стратифицированных», послойных раскопок, и этот новый метод дал ученым ключ к эффективному изучению любых памятников Месопотамии. В 30-х годах нашего столетия, когда в Ирак начали прибывать профессиональные археологи из разных стран, они быстро переняли и весьма плодотворно использовали методику, разработанную немцами. Разумеется, с годами эти методы были доработаны и усовершенствованы; но мы и сейчас помним, что именно они, изобретенные Р. Кольдевеем и В. Андрэ, легли в основу развития современной археологической методики, которая и сделала возможными открытия, описанные в этой книге.

Во-вторых, оказалось необходимо ограничить географические рамки изложения — территорией Ирака. Но поскольку, разумеется, границы Ирака далеко не всегда и не во всех отношениях совпадают с границами древней Месопотамии, нам пришлось допустить здесь ряд исключений. Когда в 1933 г. был пересмотрен «Закон о древностях», в результате чего иностранные археологи лишались своей доли, т. е. права вывоза части находок, некоторые французские и английские экспедиции занялись памятниками, расположенными на территории Сирии. Именно это привело к открытию А. Парро г. Мари и к удачным расколкам Мэллоуна в районе Хабура, итоги которых нельзя обойти молчанием.

И, наконец, было решено, что за недостатком места целесообразно будет довести мое исследование исторически только до момента завоевания Месопотамии персами в VI в. до н. э. Чтобы рассказать о находках археологов во время раскопок на территории Ирака, относящихся к сасанидскому, парфянскому и исламскому периодам, потребовалась бы, вероятно, еще одна такая книга.