Архимаг [СИ]

Глава 27

Мы перебрались в кают-компанию.

Лориан Торн взял с собой наиболее доверенных бойцов. Румариуса, некогда выбравшего путь теневой войны и научившегося развоплощать бесплотных хищников, пьющих человеческие души. Кирдена, постигшего тонкое искусство инфернальных заклинаний. И могучего Хондра, которому доводилось в одиночку справляться с Порождениями Хаоса. Каждый из этих волшебников стоил армии. Вместе они могли свернуть горы.

— И как же вы сюда попали? — вновь спросил я, делая глоток из кружки, в которую был налит чудодейственный эликсир Михалыча. Сбор из разломных и степных травок, аналогов которым на Земле просто не было. Чаёк восстанавливал силы, снимал усталость и сонливость. — Только не вешайте про угнанный домоморф.

— Ничего мы не угоняли! — коротко хохотнул Румариус.

— Скажем так, — сжалился надо мной Лориан, — мы воспользовались одноразовой машиной для межпространственных перемещений.

— Машина, — хмыкнул я. — В вашем языке и слова-то такого нет.

— Выискался языковед, — беззлобно пробурчал Кирден.

— Мы знаем о машинах, — спокойно ответил Торн. — За сотни тысяч лет нашей истории цивилизации, делавшие упор на науку, появлялись и исчезали. А боги творили подлинную магию. Которая, как известно, от науки не сильно отличается. Просто она на порядок выше.

— И удобнее, — добавил Хондр.

— Ладно, умники, — сдался я. — И как вы намереваетесь попасть обратно?

— Найдём способ, — уклончиво ответил Торн. — Лучше скажи, на чём это ты раскатываешь по этой… Пустоши?

— Мобильная Крепость, — я сразу понял, что имеет в виду архимаг. — Предназначена для дальних экспедиций и борьбы с чудовищами.

— Грубо, но по-своему впечатляет, — признал Торн. — Почему мы не двигаемся?

Однозначного ответа на этот вопрос не существовало.

Поэтому я сказал:

— Единственная цель моей экспедиции — встреча с Живым Хаосом. А он, как вы догадываетесь, уже здесь.

— Решили занять круговую оборону, — догадался Хондр.

— Ждём, что он выкинет, — уточнил я.

Маги начали переглядываться.

— Что? — не выдержал я.

— Грим, — вкрадчиво произнёс Лориан. — Знаешь, почему ты погиб в бою с Легендарной Тварью?

— Само собой, — огрызнулся я. — Кто там погиб, я или ты?

Торн рассмеялся:

— Дружище, ты никогда не пытался понять, как всё устроено, и почему монстры ведут себя так, а не иначе. А всё почему? Ты с ранней юности предпочитал грубую силу. Ввязался в бой, а там посмотрим.

— Преувеличение, — я поджал губы.

— Разве? — бровь архимага изогнулась. — Могу напомнить про твой поход в Хордрумскую Падь. И как ты оттуда улепётывал через многомерность, потому что не прислушался…

— Ну, с кем не бывает, — перебил я. — Зато я спас один из городов на острове Тирк. Просто отправился в те полузатопленные катакомбы и перебил выводок электрических слизней, пока вы проводили свои расчёты. Решил вопрос меньше, чем за полдня.

— Мужики, — встрял в нашу перепалку Кирден. — Давайте уже по существу.

— Если по существу, — Торн моментально посерьёзнел, — то не стоит рассчитывать на то, что враг будет бесконечно штурмовать вашу Крепость, насылая свои Порождения и полчища мелкой дряни. Это слишком предсказуемо.

— Что ему мешает заявиться сюда, — я посмотрел в глаза великому волшебнику, — поглотить нас и отправиться дальше? Я не понимаю причин его медлительности. Он что, боится?

Лориан покачал головой:

— Хаос не способен испытывать человеческие чувства. В особенности, страх. Его проектировали как абсолютное оружие, не ведающее сомнений.

— Думает, что Грим обладает некими знаниями, способными его уничтожить? — предположил Румариус.

— Чуть более вероятно, — пожал плечами наместник богов. — Но мимо. Я бы сделал ставку на то, что Хаос всё это время испытывал Грима, примеривался к его силе и манере сражаться. А теперь хочет вступить в контакт.

— Зачем? — искренне удивился я.

— Чтобы привлечь в качестве союзника, — предположил Торн.

— Или марионетки, — буркнул я.

— Вопрос формулировки, — отмахнулся Лориан. — Давайте подумаем, что такого есть у нашего Гримауна, чего нет у Хаоса.

— Я слаб, — качаю головой. — Легендарная Тварь угробила меня на пике могущества. Сейчас у меня девять оболочек. Не полное дно, но я далёк от прежней формы.

— Значит, будем искать в другом месте, — не сдавался старейший из нас. — Доступ к Вратам? Божественное наследие? Связи с Предтечами и…

И тут до меня дошло.

— Стоп, — я взмахом руки остановил поток мыслей патриарха. — Я вёл переговоры с богами и демонами. Путешествовал к ним на домоморфе Иванова. В теории, я могу вывести Хаос на эту машину. И он получит доступ к сведениям… о местонахождении своих врагов.

Повисла напряжённая тишина.

— То есть, — я понял ещё одну важную вещь, — его цель вовсе не Земля? Он хочет уничтожить своих создателей? И их извечных противников?

— Сам посуди, — Торн сделал глоток из своей кружки. — Хаос достаточно сообразителен и силён, чтобы в любой момент вторгнуться на Землю. Если он обнаружил ваши форпосты… Поглощение мира — вопрос времени. Но он играет с тобой в кошки-мышки. Выманивает в Пустошь. Создаёт иллюзию опасности.

— И как он это видит? — мне стало интересно. — Дарует вселенское могущество? Принесёт горшочек золота?

— А кто ж его знает, — фыркнул Торн. — Это разум, но разум нечеловеческий. Как вообще мыслит абсолютная тьма? И зачем ей уничтожать всё живое?

— По-моему, он всех не уничтожает, — заметил Румариус.

И в этот самый миг в коридорах Крепости взвыла сирена.

Я ожидал чего угодно, но только не этого.

Степь исчезла.

Вместе с солнцем, плывущими по небу облаками, лёгким ветерком и останками павших монстров.

Тьма надвинулась внезапно, словно вылезая из щелей мироздания. Непроницаемая стена мрака, сформировавшая кольцо вокруг МК.

Мы переместились на верхнюю палубу.

Я и четверо архимагов.

Шагнули в иные измерения и тут же выпали в новой точке, даже не удосужившись воспользоваться трапами. Встали в круг, спина к спине.

Приготовились к битве.

В мозг лились панические запросы телепатов, я приказал ничего не делать и меня не отвлекать. Сам же уставился на то, что лишь отдалённо можно было считать мыслящим существом.

Живой Хаос окружил нас тьмой, но тьмой не бесформенной, а имеющей чёткую структуру. Стена изгибалась по окружности и вздымалась вверх на сотни метров. Там, над нашими головами, стены ловушки схлопывались, формируя купол. Благодаря Маше я уже знал, что тьма экранировала абсолютно всё — радиосигналы, телепатическую связь, солнечные лучи, звук. Сквозь морок не проникало ничего… кроме эфира. Перекрыть нам источник энергии тварь не смогла, и это радовало.

— Купол Света! — рявкнул Торн.

Мы все знали, что делать.

Вязь была одной из древнейших и очень сложных, но не по своему плетению, а из-за того, что её могли поддерживать лишь маги, выстроившие Круг. Торн начал, мы поддержали. Купол сначала замерцал полупрозрачной серой пеленой, затем налился белым сиянием, раздвинулся и накрыл всех нас, Крепость, участок сохранившейся степи. По внутренней поверхности купола перетекали радужные разводы.

Я почувствовал, как энергия хлещет из меня ровным потоком.

Ощутил энергию всех, кто стоял рядом.

Тьма отшатнулась.

Но ненадолго.

Она снова сгустилась у границ купола, будто разглядывая нас сквозь мутное стекло. Потом начала пульсировать — медленно, ритмично, как сердце какого-то колоссального зверя.

— Он изучает защиту, — прошептал Румариус.

— Или готовит удар, — добавил Хондр, руки которого светились ярко-жёлтым сиянием.

Я не ответил. Вместо этого сосредоточился на ощущениях. Эфир вокруг нас был чист, но что-то… изменялось.

И тогда тьма заговорила.

Не звуком. Не мыслью. Это было что-то среднее — давление в висках, холодные пальцы, скребущиеся по извилинам мозга.

Грим.

Я стиснул зубы.

— Слышите?

— Да, — коротко бросил Торн.

Ты не понял.

— Что именно? — я не стал кривить душой. Если Хаос хотел диалога — пусть говорит.

Ты не враг.

— Очень лестно, — я чувствовал, как остальные напряглись. — Но если ты не собираешься нас убивать, зачем окружил?

Ты не слушаешь.

— Я слушаю. Просто не верю.

Тьма сжалась, будто вздохнула. Потом в ней проявилось нечто.

Фигура.

Человеческий силуэт, но без черт, без деталей — просто тень, стоящая в нескольких десятках метров от нас. Прямо на верхней палубе Крепости.

— Ну вот, — пробормотал Кирден. — Теперь ещё и материализовался.

Я понятия не имел, как существо проникло внутрь купола. Впрочем, это могла быть проекция, внедрённая в мой разум. Либо примитивная иллюзия, чтобы мы понимали, с кем разговариваем.

Тень подняла руку.

И в тот же миг купол дрогнул.

— Держите строй! — рявкнул Торн.

Но было уже поздно.

Тьма втянулась внутрь, просочилась сквозь защиту, как вода сквозь сито. Она не сломала барьер — она его обошла.

И ударила.

Не по нам.

По Крепости.

Где-то внизу раздался грохот, затем ещё. Завыли аварийные сирены.

— Что он делает⁈ — выругался я.

— Ломает системы, — мгновенно сориентировался Торн. — Но не все. Только те, что могут нам помешать.

— Какие именно⁈

— Без понятия, — хрипло сказал Румариус. — Он блокирует наши пути отхода.

Как и все мы, Румариус освоил технику всезрения.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Хаос не просто хотел поговорить.

Он запирал нас здесь.

Тень сделала шаг вперёд.

Теперь ты услышишь.

Я выставил ментальные блоки и тут же связался с Риверой:

Маша, что у вас там?

Кэп говорит, по проводам не идёт электричество. И движки заглохли.

У нас накрылась проводка?

Нет. Просто электричество исчезло. Мы не понимаем, Рост, не спрашивай.

Я перевёл взгляд на соткавшуюся из тьмы фигуру. Хаос продолжал игнорировать наш купол и втаскивал себя по частям в зону мнимой безопасности. Мгла клубилась всё ближе, отбирая у людей свободное пространство.

Валерий, ты меня слышишь?

Да, Рост.

Я хочу поговорить с Великим Чертёжником.

Спустя несколько ударов сердца в голове прозвучал голос бессмертного:

Гримаун, я на связи.

Начинай. У нас больше нет времени.

Как скажешь.

Если бессмертный не соврал, у нас есть несколько минут до того, как откроется Разлом во вселенную-ловушку. И эти несколько минут надо использовать с умом, чтобы помешать Хаосу уничтожить Крепость.

Наш Круг всё ещё держал купол, расход энергии вырос. Значит, Лориан Торн пытается рассечь тьму. Отрезать сгустки, проникшие за барьер, от основной массы.

Человек, ты готов слушать?

Послание достигло моего разума, как только я убрал часть ментальных барьеров.

Смотря что ты предлагаешь.

У меня есть враги, их надо уничтожить. Враги научились скрываться. Вселенных много, Пустошь бесконечна. Ты — ключ к полной победе.

Откуда ты знаешь мой язык?

Я передаю смыслы. Ты сам переводишь.

О каких врагах ты говоришь?

Я делаю паузы и задаю очевидные вопросы. Моя задача — дать Чертёжнику время на работу со своей вероятностной машиной. Сейчас это — наша единственная надежда.

Ты знаешь.

Почему я должен помогать? Ты уничтожишь мою планету.

Может быть. Или нет.

У меня никаких гарантий.

Закройте Врата — и у вас появятся гарантии. Но меня не интересует твой жалкий мирок. Не сейчас, во всяком случае. Я хочу избавиться от своих создателей. И от тех, кто однажды запер меня. Ты можешь помочь. Ты знаешь путь. Я сохраню твою жизнь и не войду во Врата, если ты выведешь в Пустошь устройство, именуемое домоморфом.

И как ты получишь доступ к памяти домоморфа?

Не твоя забота.

Предложение выглядело заманчивым. Как минимум, я смог бы попасть на Землю, убедить Иванова выбраться в Пустошь, отдать его на съедение Хаосу и, если повезёт, уцелеть. Тварь не придёт на Землю сейчас — ему надо сперва разделаться с сильными противниками.

Вот только у меня есть Железные Принципы.

Шестой из них гласит: нельзя полагаться на удачу. Враг может что угодно обещать, но лучшая гарантия — это сила. Никто не ведёт переговоры с теми, кого можно сломать. Хаос не был уверен в том, что боги и демоны не попытаются его остановить. А ещё он не уверен в том, что сумеет быстро отыскать Иванова с его домоморфом. Поэтому и решил сменить план. Вместо того, чтобы расправиться со мной — попытаться привлечь на свою сторону.

Эх, не видать мне вселенского могущества!

Потому что есть и Седьмой Принцип.

Никогда не предавай друзей.

Прими решение, человек. Иначе все, кто тебе дорог, умрут.

И в этот момент, одновременно с последней репликой, в ста шагах от правого борта сформировался Разлом.

Я никогда не видел, как создаются Разломы. Думал, это опасно. Искажает реальность, несёт угрозу, и всё такое. А выяснилось, что всё гораздо проще. Воздух просто закрутился в громадную спираль, исказил очертания тьмы, порождённой ею фигуры и трещавшего по швам купола. Спираль втянулась в себя, закрутилась в воронку и налилась ртутным сиянием.

Запретный Разлом.

Последний, шестой класс потенциальной опасности.

Боги, что это за вселенную такую организовали мойры?

— Иди в жопу, — сказал я вслух. — Вот мой ответ.

И переместился через многомерность в сердце Разлома.