Аристократ из другого мира 3

Глава 18

У нас был тяжелый разговор с Норобу. Я признался, что по поручению Оивы лишаю жизни всяких ублюдков. Он только покачивал головой. В конце концов сэнсэй сказал, что заметил мои улучшения в физической силе. Они с Казимото специально давали такие упражнения, что обычный человек не мог их сделать. А у меня получалось и неплохо.

Так они выяснили, что я подпитываюсь посторонней энергией. А уж что это за энергия – об этом не стоило долго гадать. Посмотрев на причины Камавуры Тэкеши и сравнив с другими необычными смертями в городе, они вместе выявили одну закономерность – смерти произошли от одного и того же оммёдо. И от этого оммёдо невозможно закрыться. Подобное встречалось только у Мэзэто Кубо. А его смерть вряд ли была образцом для подражания.

Когда мы закончили разговор, то Норобу пообещал поговорить с Дзуном Танагачи. Сэнсэй сказал, что не хочет терять своего ученика. От его слов мне стало тепло… Всё-таки сэнсэй неравнодушен ко мне. Пусть и обзывается, пусть покрывает последними словами, но я ему небезразличен.

Мой план был разложен по полочкам. Сэнсэй предложил внести коррективы, и я был вынужден согласиться с его предложением. Он вызвался нас подстраховать. Сделал предложение, от которого я не мог отказаться.

Что с этим старым хрычом можно было поделать?

В конце концов он покинул мою комнату, а я начал действовать в соответствии с планом. То есть ушел с базы и перекинулся в девочку. Если вы помните, уважаемые читатели портала Автор Тудей, то я уже был девочкой, когда стирал с лица земли двух уродов из детского дома. Сейчас мне предстояло повторить этот трюк, но уже с якудзой.

Я написал ректору, что на несколько дней нужно уехать. Чтобы прикрыл на учебе. Незамедлительно пришел ответ, что всё в порядке, и чтобы я не волновался за пропуски – наверстаю позже.

Позвонил Кацуми, чтобы предупредить о необходимости отъезда – на тренировку по приказу господина Одзавы. Всё-таки по легенде я участвовал на смотрах по военной подготовке. Она в ответ пожелала мне удачи и скорейшего возвращения.

После звонка я старательно исполнил оммёдо изменения голоса и отключил телефон. Для всего мира Изаму Такаги исчез.

Вы замечали, что когда отключаете телефон, то автоматом становитесь самым необходимым человеком для всего мира? Или же если вам долго не звонят, но стоит только лечь днем поспать… Даже какой-нибудь разводила из «банка» именно в этот момент вознамерится позвонить.

Я же перевел все звонки на сэнсэя, сделав его личным секретарем. Пусть сэнсэй и поворчал, но сказал, что всех желающих пошлет на хрен.

Всё-таки он выручает, когда может. Понимает, что я не просто так жопу рву.

Совершив необходимые приготовления, я отправился на поиски Киоси. Мальчишку нашел возле ларька с уличной едой. Тануки поглощал корн доги в таких количествах, что желающие похудеть ему только позавидуют.

Он стоял возле небольшого столика, которые выставляют днем и убирают ночью. Перед ним желтел с десяток корн догов. Думаю, что все они вскоре окажутся внутри тануки.

Я смело подошел и… Вот тут надо был сказать «подошла», но так, как я всё ещё ощущаю себя мужиком, пусть и в девчоночьем теле, то буду и дальше рассказывать так. Если слегка словите когнитивный диссонанс, то заранее прошу прощения. Представьте меня разведчиком в женском платье.

– Эй, мелкий, ты Киоси? – спросил я.

– Денег нет, – пробубнил он, откусывая здоровенный кусок.

Вокруг нас никого не было, а проходящие мимо взрослые, как всегда, не обращали внимания на двух детей. Со стороны мы казались школьниками, которые заскочили после школы пообедать вредной едой.

– Да мне и не надо особо твоих денег. Идем.

– Куда? – нахмурился Киоси.

– Ты с дуба рухнул? Тебе же сказал Изаму, что подойдет маленькая девочка и поведет тебя за собой. Вот, я подошла. Теперь идем.

– Я думал, что это всё приснилось. Куда идем?

– В п… – я сдержался, а то ведь и обидеться может. – В детский дом.

– Эй, я не хочу в детский дом. Меня и на базе неплохо кормят. Иди лесом, мелкая дурочка.

Пришлось привстать и вцепиться в ухо тануки:

– Слушай сюда, я тут не просто так гуляю. Мне нужно, чтобы ты пошел со мной и сделал всё, что я скажу.

– Всё понял, босс Такаги, – пропыхтел Киоси. – Я же просто дурачусь.

– Чего? Какая я тебе Такаги? Совсем обалдел?

– Босс, пусть ты и изменил личину, но запах всё равно твой остался. Я же не могу поверить, что ты взял какую-то девочку и обтерся по всему телу, как мочалкой.

Вот и будь после этого скрытен и незаметен? Как тут быть?

– Босс, я знаю, что ты ноппэрапон, – усмехнулся Киоси. – Как бы ты не менял форму тела и лица, но вот запах остается прежним. Даже если пару дней проведешь в онсэне с ароматическими травами.

Я огляделся по сторонам. Нет, никто не обращал на нас внимания. Даже продавец, молодой кореец, не слушал болтовню детей, а был занят протиранием столешницы.

– В общем так, если ты всё знаешь, то доверяй мне. Сейчас нам нужно пойти в детский дом и вести себя крайне вызывающе. Чтобы нас заметили якудза Тараути-гуми и взяли в группу.

– В какую группу? Это домашнее задание?

– Слишком много вопросов, Киоси. Поверь мне, так надо. Как только мы попадем на базу якудза, дальше начнем действовать. Я дам тебе волю делать всё, что только пожелаешь. Но по сигналу… Понял? Только по сигналу. И никак иначе.

Киоси расплылся в улыбке:

– Всё будет исполнено, босс!

– Тогда доедай свои корн доги и отправляемся. У нас ещё много дел.

Надо было видеть, как обжаренные в панировке сосиски исчезали внутри тануки. Он закидывал их как кочегар в большую печь. Похоже, что даже не глотал. Я успел перехватить только одну сосиску, когда остальные оказались схрямканы Киоси.

– Мда, тебя легче удавить, чем прокормить, – покачал я головой.

– Всё, я готов. Когда ещё будет кормежка – неизвестно, так что нужно запастись белками, углеводами и прочей фигней, которая внутри еды, – улыбнулся Киоси в ответ.

До детского дома мы добрались без происшествий. Никому не было дела до двух детей, которые с серьезными лицами зашли в поезд и потом также вышли. В Японии вообще мало кто вмешивается в жизнь посторонних, считая это бестактным. Даже телефонные разговоры внутри вагонов осуждаются, так как эти разговоры мешают отдыхать другим людям. Это уже вмешательство в жизнь чужого человека.

Особенно когда вознамеришься подремать, а рядом будут жужжать о чем-то бестолковом. Поэтому и едут все с каменными лицами, либо слушая перестук колес и думая о своём, либо уткнувшись в экраны телефонов.

Когда мы подошли к месту, то я поднял горсть земли, после чего размазал её по щекам Киоси. Дернул за рукав куртки так, что он наполовину оборвался и наружу вылезли нитки. Такая же участь постигла карман с другой стороны. В общем, в результате моих действий через минуту передо мной стоял Гаврош японского пошиба.

– Ты чего, босс? – с недоумением спросил он, когда я закончил и отступил, любуясь своим творением.

– Маскировка, Киоси. Она никогда не помешает.

– А-а-а, тогда и я тебя замаскирую, – хмыкнул Киоси в ответ.

Не успел я воспротивиться, как через пару мгновений уже отплевывался от горсти песка, ударившей в лицо. Моя школьная форма тоже оказалась измазанной грязью, а из юбки вырван изрядный клок.

– Теперь мы квиты, – с улыбкой сказал Киоси.

– Ладно, – вздохнул я в ответ, когда оглядел себя. – Пойдем на спецоперацию…

Детский дом представлял из себя трехэтажное здание с облупившимися стенами, мхом в трещинах и почерневшими ставнями. Кругом ни песочниц, ни даже горок. Только высокие акации, которые старательно закрывали окна от лучей солнца. Да-а-а, безрадостное детство. Почти как моё, только с японским колоритом.

– И тут жил Харуто? – спросил Киоси.

– Тут теперь временно обоснуемся мы, – кивнул я в ответ. – В общем, если что – нарывайся, веди себя так, как будто весь мир тебе должен и… в общем, веди себя как обычно.

– Да ладно, босс, я же не такой, – толкнул меня в плечо тануки.

От его удара я отлетел на пару шагов. Черт, совсем забыл, что с уменьшением массы тела, восприимчивость к ударам становится больше. Надо будет этого не забыть при последующей драке. А что драка будет... В этом не стоит сомневаться. Тануки найдет способ взбесить других детей – у него этого не отнять.

– Аккуратнее, демон здоровый. Я всё-таки нежная девочка, а не накачанный хинин, – фыркнул я в ответ.

– Прости, босс, – тут же скороговоркой выдал Киоси любимую фразу.

– Ладно, пойдем проситься в постояльцы. Ты хлопаешь глазами и делаешь вид, что измотан жизнью.

– Но как, босс? Я же только что слопал больше десятка корн догов. Я доволен жизнью.

– Да? Тогда держи, – я быстро ткнул его пониже солнечного сплетения. Туда, где чуть выпирал под майкой набитый живот.

– У-у-у-у… Зач… Зачем? – еле выдохнул Киоси, согнувшись в подобии очень вежливого поклона. – Я же сейчас блевану…

– Вот это состояние и держи для куража. В общем, идем, на месте разберемся.

Я бодро зашагал по направлению ко входу в детский дом. В полусотне шагов почувствовал внимательный взгляд из правого верхнего окна. Пришлось чуть поумерить пыл и создать впечатление утомленного солнцем ребенка. Киоси так и продолжал держаться за живот.

Когда поднялись по выщербленным ступеням, то дверь неожиданно распахнулась. На пороге появилась приветливая женщина с очень колючими глазами. Да-да, вот как-то ей удавалось радостно улыбаться и в то же время прощупывать нас рентгеном стальных глаз.

– Дети, вы заблудились? Позвонить родителям, чтобы вас нашли? Или сделать звонок в кобан, чтобы вас забрали полицейские?

Голос женщины был мягок и обволакивающ. Он подобно одеялу окутывал и заставлял расслабиться. Вот только расслабляться нельзя – сейчас надо собраться в одно целое.

– Госпожа, у нас нет родителей, – старательно добавляя слезу в голос, ответил я. – Мы сироты. Мама и папа погибли в катастрофе. Все деньги ушли на их достойное погребение. А за долги родителей у нас забрали дом… Мы бездомные-е-е…

– Ну не плачь, не плачь, – женщина успокаивающе положила на мою голову руку. – Я думаю, что мы что-нибудь придумаем. Не оставим вас в стороне.

Рука была холодной, словно вытащенная из морозилки рыба.

– А мне ещё и кушать хочется, – проныл Киоси. – Я уже не ел три дня-а-а…

Я едва не икнул от удивления. Вот же прожора.

– Бедные детки, – участливо покачала женщина головой. – А как вы очутились здесь?

– Нам показали, – всхлипнул я в ответ. – Сказали, что здесь можно найти приют и кров… Мы уже неделю живем под мостом.

– Вас не обманули добрые люди, – женщина посмотрела по сторонам, словно пыталась увидеть этих самых добрых людей. – Меня зовут госпожа Ивамото Мисаки. Я управляющая детским домом «Вокзал мечты». Можно просто госпожа Ивамото. Проходите, у нас скоро будет полдник, так что вы успели вовремя. Как вас зовут?

– Киоси, – выступил вперед торопыга, отчего получил незаметный толчок по ребрам. – Ой!

– Что с тобой, мальчик Киоси? – с участием спросила госпожа Ивамото.

– Это у него иногда от голода колики случаются, – покачал я головой. – Ничего, братик, ничего. Скоро тебя накормят. Меня зовут Хидэко Миямото, а это мой братик Киоси Миямото. Он немного глуповат, поэтому я его опекаю.

– Я не глупый, я умный! Ой! – в очередной раз дернулся Киоси.

– Опять колики? Тогда идемте, дети, идемте. Ох, бедняжки, как же вы страдали всё это время…

Женщина, притворно покачивая головой, повела нас внутрь детского дома.

Тут пахло также, как и в моём детстве – сыростью, хлоркой, пластмассой и безнадегой. Причем последняя смотрела со стен в виде портретов ушедших императоров. Они все как один взирали грозно и хмуро. Как будто ненавидели проходящих по коридору и вот-вот плюнут в спину.

Нам по пути встретились трое мальчиков восьми-девяти лет. Все как один в серой одежде, напоминающей арестантскую. У двоих в руках были лопаты, а третья несла грабли. Они одновременно поклонились идущей женщине.

– Госпожа Ивамото, мы поправили клумбы на заднем дворе, – проговорил самый крепкий на вид. – А после убрали листву с дорожек.

– Хорошо, Иоши, отправляйтесь в общую комнату и ждите, когда позовут на полдник, – с улыбкой произнесла женщина.

Вроде бы сказала по-доброму, но у меня пробежали мурашки по коже от её голоса. Похоже, что подобные чувства испытали и воспитанники детского дома.

– Спасибо, госпожа Ивамото, – снова поклонились дети.

Пятясь и не переставая кланяться, они скрылись в одной из дверей коридора.

– Идемте, дети, – всё также ласково произнесла госпожа Ивамото. – Сейчас вам нужно помыться и переодеться. Вы же видели, что все наши воспитанники ходят в одинаковой одежде? Мы не выделяем кого-то из общей массы, но это делают сами воспитанники. Самые смелые и сильные питаются хорошо, а те, кто послабее, будут питаться тем, что останется после сильных. Это закон городских джунглей, но не переживайте по этому поводу… Самые сильные собираются в отряды, чтобы служить нашей Родине, так что те, кто недоедал, могут встать на их место. У нас шансы равны для всех…

Я вспомнил своё детство. У нас тоже было разделение по группам. Если удача повернется к тебе лицом, то окажешься в группе сильных. Тебе будет почет и уважение, но если судьба оказаться в париях… Лучше об этом не говорить.

В моем детдоме группы сильных были помощниками надзирателей. То есть провинившихся не били, но обвиняли во всех смертных грехах. А это очернение означало только одно – тебя не будут показывать потенциальным родителям. Попав однажды в черную тетрадь, нужно приложить очень много усилий, чтобы выбраться из неё.

Я не выбирался из этой тетради вплоть до самого выпуска. Мне претило прислуживание и лизание жоп.

– Вот это воспитательница Кирияма Осики, – управляющая детским домом представила нам грудастую всклокоченную женщину в роговых очках. – Она вас направит на помывку и выдаст вам одежду. Госпожа Кирияма, займитесь, пожалуйста, нашими новичками. Это брат и сестра… Бедные детишки, они такие грязные, такие голодные…

– Конечно, госпожа Ивамото, – согнулась в поклоне воспитательница. – Дети, идите за мной.

– Пока, дети, встретимся во время полдника, – с улыбкой произнесла управляющая.

– Спасибо вам, госпожа Ивамото, – поклонился я в ответ.

– Спасибо, – промычал Киоси, когда я толкнул его в бок.

Она улыбнулась и отправилась по своим делам. Мы остались наедине с воспитательницей. Улыбка сползла с её губ, после чего она мотнула головой, приказывая следовать за ней.

Судя по вздувшимся венам на мускулистых руках воспитательницы, она была завзятой посетительницей спортзала. Походка тоже давала понять, что госпожа Кирияма могла запросто выйти против мужчины на боксерский ринг. Мало того, что выйти – она легко одержала бы там победу, если судить по роговым наростам на костяшках пальцев.

Я не хотел думать – на ком она тренируется.

Тем временем нас привели в душевую. Тут навеки поселился запах дезинфекции. Черная плесень свободно себя чувствовала на затирках между плитками на стенах. На полу поблескивали лужи.

– Раздевайтесь и мойтесь, – бросила Кирияма.

– Но… – начал было я.

– Чего «но»? Вы же брат и сестра. Чего вам стесняться? Или в онсэне ни разу вместе не мылись? – хохотнула женщина.

– Мылись, – пробурчал Киоси. – Как же не мылись. Я даже с мочалкой это делал.

– Вот и молодец. Давайте сюда вашу одежду, а я принесу вам другую. Клопов и блох у вас нет?

– Нет, – сказал я.

Мы начали раздеваться. Я старательно отворачивался от Киоси, а тот с улыбкой наблюдал за мной.

– Всё равно. Вы эту гадость можете и не почувствовать, а она расползется по всему «Вокзалу мечты». Вон там мыло, там противоблошный шампунь. Я пошла за одеждой. Ох, принесла же вас нелегкая… – посетовала женщина неизвестно кому.

Она вышла из душевой, а я обратился к Киоси:

– В общем так, на мне еды нет. Пялиться пока что не на что. Вот как чуточку подрастешь, так и будешь заглядываться на девчонок своего возраста и старше. А сейчас, если замечу, что пялишься на меня, то глаз на жопу натяну. Всё понял?

– Так точно, босс! – тут же отрапортовал Киоси. – Какую-то тощую девчонку для образа ты выбрал, босс. Одни кожа да кости.

– Глаз! На! Жопу! – напомнил я.

– Всё-всё-всё, моюсь и не смотрю.

Вода смыла нашу маскировку. Вонючее мыло было схоже с хозяйственным. Вечным, плохо мылящимся и пахнущим унынием. Шампунь недалеко ушел от мыла. Я посочувствовал женщинам, которым нужно ухаживать за волосами – я задолбался избавляться от шампуня в голове.

Когда же мы помылись, то увидели, что госпожа Кирияма принесла нам одежду. Все обновки были явно кем-то ношены. Ткань то ли из мешковины, то ли из чего-то подобного. В общем, всё для детей, всё для будущего.

После этого воспитательница повела нас в столовую. Мне показалось странным, что столы были сдвинуты к стенам, образуя в центре свободный танцпол. По кругу молчаливо стояли дети различных возрастов. В разных углах столовой застыли двое уже знакомых мне якудз – только вчера их метелил возле ресторана. Синяки на их мордасах были тщательно замазаны косметикой.

Воспитательница махнула рукой, приказывая занять нам место среди детей в серых одеждах. Мы с Киоси протиснулись в ряды. На нас никто не обратил внимания. Ну, или почти никто.

В центр «танцпола» вышла управляющая Ивамото. Она откашлялась, а потом с улыбкой произнесла:

– Дорогие дети, мы здесь собрались на полдник. Как всегда, этот полдник пройдет в дружеской, теплой атмосфере. Мы приготовили для вас яблоки в карамели. Вот только яблок нам не хватило… – на этой фразе управляющая изобразила на лице всеобъемлющее горе. – Не хватило десяти яблочков… Ах нет, так как у нас сегодня пополнение, то не хватает уже двенадцати яблок. Но у каждого есть шанс побороться и взять себе заслуженную еду. Ведь вы все этого достойны?

– Да, – вяло откликнулись воспитанники.

– Я вас плохо слышу. А ну, дружно, три-четыре…

– Да-а-а!!! – завопили воспитанники с таким жаром, что уши заломило.

– Хорошо, тогда сейчас сюда завезут стол с яблочками, после чего, по моей команде, вы броситесь за своей заслуженной добычей. Всё понятно?

– Да-а-а!!! – снова завопили воспитанники.

Глядя на всех, вопил и Киоси.

Я же фиксировал – где то слабое место, куда мы можем протиснуться? По всем наблюдениям выходило, что только справа. Там стояли ребята из младших групп. Но отбирать еду у малышей? Нет, этого не будет. Вот слева стояли ребята помощнее, побольше. Они находились ближе всех. Что же, вот среди них нам с Киоси и придется показывать свою удаль.

Госпожа Ивамото сделала несколько шагов назад и оказалась вне круга воспитанников. На её место ввезли невысокий столик, на котором стояли подносы с краснобокими от карамели яблоками.

От вида этих яблок Киоси сглотнул. Вот же прожора. Недавно ведь слопал целую кучу корн догов, а теперь зарится на еду для воспитанников детского дома.

Я шепнул ему на ухо:

– Будем заходить слева. Никого не убивать, не калечить. Но показать себя только с лучшей стороны… Всё понял?

Киоси кивнул в ответ.

– Ребята, приготовились и… начали! – резко взмахнула рукой госпожа Ивамото.