Аристократ на отдыхе

Глава 9

— Может, отпустишь жандармов? — спросил Иван. — Других у барона все равно не выпросишь. А эти — сообразительные. И послушные.

Жандармы тихо раскачивались на ветках, которые вырастил Живчик. Доблестные блюстители порядка напоминали елочные украшения — еще когда я жил дома, мы каждый Новый год наряжали елку, которую привозил из леса наш шофер. Он вносил елку в дом прямо с улицы — это было частью традиции. И по комнатам сразу разносился запах еловой хвои и мокрого снега.

Мда, детство золотое!

Мне захотелось увидеть дом, в котором я вырос. Наверняка, там все изменилось за сотню лет. Но не настолько же, чтобы я не узнал знакомые места. Речка и обрыв над ней точно остались прежними.

Надеюсь, мои родственники не продали поместье. Все-таки, родовое гнездо. Помню, как отец гордился тем, что стал настоящим аристократом. Он старался как можно реже выезжать из поместья. Можно сказать, он стал частью поместья — как старая липа, которую не спилили, когда разбивали парк.

Если даже родственники продали дом — я выкуплю его обратно!

И буду в нем жить.

Решение пришло мгновенно, без сомнений.

И на сердце сразу стало спокойно. Теперь у меня была цель в этом мире.

— Так отпустишь жандармов? — спросил Иван, дергая меня за уцелевший рукав.

Водные демоны, так он меня догола разденет!

Я почесал в затылке и решил, что с жандармов, и в самом деле, хватит.

Все-таки, ребята просто выполняли свою работу. Приказал им градоначальник меня задержать — вот они и старались, как могли.

— Живчик! Отпусти их!

Выросшие посреди площади кусты дрогнули. Их ветки внезапно распрямились как пружины.

Не ожидавшие этого жандармы спелыми яблоками посыпались на землю.

— Какого демона, Живчик⁈ Аккуратнее нельзя? Переломаешь кости государевым людям — я тебя заставлю их лечить!

Но Живчику повезло — жандармы уже поднимались с земли, хоть и держались за коленки, поясницы и прочие ушибленные места.

— Орлы! — обрадовался Иван. — Пристав, ко мне!

Усатый пристав, прихрамывая, рысью подскочил к градоначальнику

— Смотри, какой молодец! — обратился ко мне Иван. — И плечи, и выправка! Пристав, покажи зубы!

Пристав послушно оскалился. При этом его пожелтевшие от табака усы воинственно вздыбились.

— Видишь? — спросил меня Иван. — Не старый еще. Лет двадцать прослужит верой и правдой. А голос у него какой! Пристав, ну-ка, гаркни что-нибудь!

— Р-разойдись! — заорал пристав на обступившую нас толпу.

Толпа отшатнулась.

— Как орет, а?

Иван поморщился и потер левое ухо.

— Отличный пристав! И целых пять жандармов в придачу. Ни в одном другом селе столько нет! Тебе самому и делать ничего не придется. Утром вызвал пристава, поставил ему задачу — и весь день отдыхай!

— А зачем ты мне это рассказываешь? — поинтересовался я.

— Так теперь ты вместо меня градоначальником будешь, — объяснил Иван. — Вот я и ввожу тебя в курс дела.

Издевается он, что ли?

Я вгляделся в грязную физиономию правнука Ильюхи.

Вроде, не издевается. Смотрит серьезно, и даже какая-то подозрительная радость на лице.

Человек, которому грозит потеря хлебной должности, должен выглядеть как-то иначе.

Более грустным, что ли.

— Я тебе уже сказал, что твоя должность мне не нужна, — напомнил я.

— Это ты еще усадьбу не видел! — закивал Иван. — Идем, все покажу! Пристав, турнир окончен. Гони всех по домам!

— Не забудь про демона, — напомнил я.

— Точно! Пристав, привези демона в усадьбу. Слушай, а тебя как звать?

На секунду я подумал, что парень крепко ударился головой, когда падал с помоста, и забыл имя пристава.

Но Иван вопросительно смотрел на меня.

— Никита, — ответил я.

— А из какого рода?

— Волков. Никита Васильевич Волков.

— Да ты что! — изумился Иван. — Серьезно⁈ Из тех самых? Тоже правнук?

— Тоже.

— Вот это удача! Пристав, ты слышал?

— Слышал, Иван Ильич! — хриплым басом подтвердил пристав.

— У тебя машина на ходу? Отправь Караулова в город. Пусть привезет ящик шампанского! Только не французской кислятины, а нашего, тороповского. На, держи деньги!

Иван нашарил в кармане брюк несколько серебряных монет и высыпал их в ладонь пристава.

— Шампанское — на кухню, к Карлу Ивановичу. Я его предупрежу. Нас сегодня не беспокоить — праздновать будем! Идем, Никита!

Иван снова схватил меня за рукав.

Хрясь!

Ткань не выдержала и треснула по шву.

Подземные демоны!

До усадьбы мы добирались не меньше часа. Иван непременно хотел познакомить меня со всеми достопримечательностями села Котомкино.

— А вот тут у меня пруд! — хвастал он, показывая на заросшую камышом мутную лужу, по которой стаями бегали длинноногие пауки-водомерки.

— Караси здесь водятся — во!

Градоначальник совал мне в нос широкую ладонь, чтобы наглядно продемонстрировать размер здешних карасей.

— Рано утром выйдешь с удочкой — красота! Деревня только просыпается, по дворам петухи орут. Ветра нет, вода тихая. Поплавок на ней лежит неподвижно. И вдруг — дерг! Дерг! Ага! Есть карась!

Иван хлопнул меня по плечу.

— А вечером только сядешь в камышах с удочкой — девки на пруд идут купаться. Я им специальную купальню сделал напротив усадьбы. Представляешь — голышом плавают! Карл Иваныч их в сметане жарит, с лучком и укропом! Карасей, а не девок! Ты жареную рыбу любишь?

— А как ты в Котомкино попал? — спросил я, чтобы отвлечь Ивана от мыслей о девках и карасях. — Вроде, у Тороповых имение где-то на юге было?

— Ага, — кивнул Иван, — На юге. Только я не настоящий Торопов. В смысле — незаконнорожденный. Бастард наполовину. Повезло, что способности к магии передались. Тише! Смотри!

Иван остановился, как вкопанный. Я, на всякий случай, тоже замер, всматриваясь в камыши, на которые указывал градоначальник.

Камыши подозрительно шевелились.

Кто там бродит? Водный демон, что ли?

Честно, я бы не удивился. С таким градоначальником можно ожидать, чего угодно.

Но из камышей вышел не демон, а тощий долговязый человек с гордым римским носом на худом лице. Его темные кудри беспорядочно торчали во все стороны, в волосах запутались сухие соломинки. Штаны человек закатал выше колен. Вылинявшая рубашка была расстегнута и завязана на пупке, оголяя впалую грудь.

В правой руке человек держал наготове сачок на длинной палке и внимательно вглядывался в воду.

Вот он уловил в воде какое-то движение. Мгновенно погрузил сачок в тину и тут же выдернул обратно. Это было похоже на удар копьем.

В сетке сачка трепыхалась лягушка.

— Видал? — расхохотался Иван. — Эй, Жак!

Человек вздрогнул от неожиданности и машинально наклонил сачок. Лягушка выпуталась из сетки и шлепнулась в воду.

— Пуркуа ме ве ву фа пер? — раздосадованно спросил человек.

Он заметно картавил.

— Ребят учил, Жак? — нахмурился Иван.

— Анкор ле матэн. Еще утром.

— Мало! Ленишься, француз! А задания им дал?

Жак брезгливо скривился и передернул плечами. Но все же ответил:

— Да. Уи.

— Ладно! — одобрительно кивнул Иван. — Иди, лови своих лягушек! Только не вздумай на кухне их варить! Испоганишь посуду — вычту из жалованья!

Жак молча развернулся и скрылся в камышах. Я услышал, как он бормочет себе под нос:

— Барбар! Питэн дю пи!

— Ругается! — ухмыльнулся Иван. — А нечего было магом прикидываться! Приехал из своего блошиного Парижа работу искать. Барон его ко мне прислал — за элементалями следить. А он в магии понимает, как свинья в апельсинах. Ну, не отсылать же обратно! Посадил его в школу — ребятишек языку учить. Так он и тут отлынивает.

Иван покачал головой.

— Ладно, идем, Никита! Слушай, а тебя в честь прадеда назвали? Великий человек был! Пишут, он демонов десятками приручал? Правда, как думаешь? Эх, мне бы демона приручить! У тебя есть демон?

Я не сразу понял, о чем он спрашивает. А потом вспомнил, что попал в мир, где Одержимых больше не преследуют. Наоборот! Ценят за способности к магии.

Неудивительно, что незаконнорожденный потомок аристократа мечтает стать Одержимым!

— Ну, так, — уклончиво ответил я.

Не рассказывать же Ивану о своей коллекции демонов.

— Я сразу понял, что у тебя есть демон! — обрадовался Иван.

— Мог бы и прямо сказать, — немедленно влез в мои мысли Проныра. — Наконец-то, мы попали в нормальный мир, где демонов ценят и не убивают!

— Брысь! — шикнул я на болтливого демона.

— А вот тут у меня яблоневый сад! Яблоки сладкие! Я свиней ими кормить приказываю — так нашу свинину даже в Столице на рынках берут! Оставайся вместо меня, не пожалеешь! Ты ведь тоже бастард, я сразу понял!

Я не успел спросить, почему Иван сделал такой странный вывод. Мы как раз подошли к воротам усадьбы.

— Гляди, какие хоромы! — похвастался Иван.

Чтобы не расстраивать его, я вежливо окинул взглядом усадьбу.

Ну, что тут скажешь? Бедненько, но чистенько.

Деревянный двухэтажный дом был оштукатурен глиной и выкрашен в желтый цвет. Краска местами потрескалась и слезла.

Колонны тоже были деревянные, неумело раскрашенные под мрамор.

Из-за дома застенчиво выглядывали какие-то бревенчатые строения — то ли сараи, то ли другие хозяйственные постройки.

Посреди широкого двора, заросшего неровно скошенной травой, стоял круглый фонтан с кирпичной чашей. Воды в фонтане не было. Ветер натащил туда прошлогодние листья и мусор. В мусоре увлеченно копался петух с пестрым переливающимся хвостом. Красный гребень упал набекрень, закрыв петуху один глаз.

Другим глазом петух посмотрел на нас. Немедленно вздыбил гребень, шаркнул лапой и угрожающе закукарекал.

— Карл Иванович! — заорал Иван. — Карл Иванович!

Я услышал, как в глубине дома торопливо захлопали двери. Затем на крыльцо вышел высоченный человек, одетый во все черное. Невозмутимое выражение его лица отлично сочеталось с узкими губами и острым подбородком.

Петух немедленно потерял к нам интерес и развернулся в сторону человека в черном. При этом он наклонил голову и растопырил крылья в стороны.

— Что-то случилось, господин? — спросил человек, движением бровей показав на перепачканный глиной костюм Ивана.

— А, это?

Иван оглядел себя и беспечно махнул рукой.

— Это ерунда! У нас гости! Баню уже натопили?

— С самого утра, господин! — ответил Карл Иванович и перевел на меня взгляд бесцветных водянистых глаз.

Он говорил с сильным акцентом.

— Это барон Никита Васильевич Волков, — представил меня Иван. — Никита, ты ведь барон?

Он подмигнул мне и слегка подтолкнул локтем в бок.

— Барон, — согласился я.

Карл Иванович едва заметно поклонился в мою сторону.

— На обед зажарь поросенка, — распорядился Иван. — Жандармы привезут шампанское, поставь его в погреб, на лед.

— Сделаю, господин!

Петух посчитал, что настало время для атаки. Вытянув шею и хлопая крыльями, он помчался к Карлу Ивановичу.

Карл Иванович, не глядя, лягнул петуха левой ногой и попал безошибочно! Было видно, что этот фокус он проделывает не первые.

Петух покатился по траве, возмущенно вопя на все село. Подскочил, забежал за чашу фонтана и притаился там, изредка выглядывая и бросая злобные взгляды на своего обидчика.

— Может быть, на первое подать суп с курицей? — невозмутимо предложил Карл Иванович.

— Еще чего! — расхохотался Иван. — Так просто ты от своего приятеля не избавишься!

На лице Карла Ивановича промелькнула досада, и тут же исчезла.

— Ну, что, Никита? — спросил Иван, поворачиваясь ко мне. — В баньку? Попаримся от души! А к тому времени и обед будет готов.

Банька оказалась, что надо!

Бревенчатая, с низким дощатым потолком. Щели между досок были наглухо законопачены паклей, чтобы не уходил горячий пар.

В чугунной печке гудело пламя. Я не сдержал любопытства — подцепил витой кочергой задвижку, открыл топку и заглянул внутрь.

Там, в жарких языках бешено вращались огненные вихри — элементали делали привычную работу.

— Ты не думай, — сказал мне Иван. — Дровами мы тоже топим. Я велел зимой ольхи заготовить целый склад. Тимофей, ты ольху подбрасывал?

— А как же, господин! — отозвался плечистый банщик. Его красное лицо до самых глаз заросло курчавой седой бородой.

— А веники?

— И веники готовы. Дубовые и березовые. И водичка на травах для душистого пара.

— Скажи Карлу Ивановичу, чтобы нам чистую одежду принесли.

— Сделаю, господин! — поклонился банщик.

Мы торопливо скинули грязную одежду прямо на теплый пол, выструганный из толстых осиновых плах. Из моего кармана выкатилась жемчужина и со стуком покатилась по половицам.

Демоны! Я и забыл про нее!

— Ничего себе! — присвистнул Иван.

Наклонился, достал жемчужину из-под широкой лавки и повертел в пальцах.

— Красота! Даже не буду спрашивать, откуда она у тебя. Но лучше пока положи ее в мой сейф. Тем более, что теперь он твой. Тимофей! А ты чего рот раскрыл? Бегом к Карлу Ивановичу!

Банщик, косолапя, вывалился на улицу.

Иван протянул мне жемчужину.

— Держи, миллионер!

И куда я ее дену?

Повертев головой, я увидел под потолком узкую полочку, на которой лежали пучки сушеных трав. Засунул жемчужину в дальний угол и прижал пучком травы.

Пусть полежит!

— Айда греться! — азартно крикнул Иван и первым нырнул в парную.

В парной было темно — только сквозь маленькое окошко под низким потолком пробивался тусклый свет. В полумраке малиново светились раскаленные камни.

Иван плеснул из медного ковшика на камни. Камни зашипели, в потолок ударил горячий пар, пахнущий березой и можжевельником.

Иван запрыгнул на крепкий деревянный полок, и тут же с криком соскочил обратно.

— Демоны! Задницу обжег!

Доски нагрелись так, что руку не удержать. Я бросил на полок сложенное вдвое полотенце и уселся на него.

А вот в Ордене бани не было. Такой, чтобы с парилкой, с вениками.

В каждой комнате была душевая с каменным полом и сочащейся с потолка теплой водой — орденские умники еще двести лет назад приспособили водных и огненных элементалей для бытовых нужд.

Я открыл рот, стараясь дышать неглубоко — ноздри и горло обжигал горячий пар. На теле выступили мелкие капельки пота.

— Иван! А почему ты решил, что я бастард?

— А кто еще? — удивился Иван.

Он сидел рядом, тоже дыша открытым ртом.

— Род ваш угас, говорят. Я слышал, что и поместье давно заброшено.

Вот как?

Грустная история.

Род угас.

Я почувствовал, как сердце болезненно сжалось.

Мама, брат Сережка, отец…

Никого нет.

Я должен выкупить поместье. Вряд ли оно осталось без хозяина — слишком уж хорошее место. Или это мне так думается в воспоминаниях?

Странное дело — для меня всего год прошел с тех пор, как я в последний раз был дома. И в глубине души я по-прежнему был уверен, что мой дом целехонек.

Надо только добраться туда из затянувшегося приключения.

— Не переживай!

Иван дружески хлопнул меня по плечу.

— Ты же настоящим Волковым не родня, а так — бастард!

— С чего ты взял?

— Ты свою рубашку видел? — добродушно спросил Иван. — У меня крестьяне лучше одеваются. А ведь ты не просто Одаренный — у тебя демон есть! Мог бы на хорошем месте служить. Хотя…

Он задумчиво нахмурился.

— Слушай! Если Волковых больше не осталось — получается, ты можешь наследником стать! Подумаешь, бастард! Зато с демоном договорился! А такое не у всех аристократов выходит.

Лицо его осветилось улыбкой. В азарте он хлопнул ладонями по доскам и спрыгнул с полка.

— Ты сейчас где служишь?

— Пока присматриваюсь, — уклончиво ответил я.

— Понятно, — улыбнулся Иван. — Неуживчивый характер, да? Так это еще и лучше! Сядешь на мое место, с бароном Тимирязевым поладишь. Он в твои дела лезть не будет, его только аномалии интересуют. А через пару годков напишешь прошение в Имперскую канцелярию — и отдадут тебе поместье Волковых за верную службу! И в баронском титуле утвердят.

Наверное, для настоящего бастарда это была заманчивая перспектива. Но не для меня.

— Иван, а почему ты хочешь уехать из Котомкино?

Иван озадаченно взглянул на меня.

— А что мне тут делать? До старости кур гонять? Я учиться хочу, в Столице. Магию развивать. Может, и демона приручить сумею. Вот тогда развернусь!

— Демона приручить не так просто, — заметил я.

— Еще бы! — снова вмешался Проныра.

— Да я знаю, — грустно вздохнул Иван.

Проныру он, разумеется, не слышал.

— Ладно, давай париться!

Он еще плеснул из ковшика на раскаленные камни и схватил веник.

— Эх, пошла жара!

По парной заходили волны обжигающего пара.

Я тоже взялся за веник. Горячие мокрые листья хлестнули по коже, унимая зуд.

Красота!

Когда мы, вылив на себя по ведру холодной воды сидели в предбаннике и жадно пили холодный квас, дверь вдруг открылась. В предбанник, не смущаясь, вошли две молодые девчонки со стопками чистой одежды в руках.

Одна направилась к Ивану, а вторая остановилась возле меня:

— Помочь вам одеться, барин?

Я чуть не поперхнулся квасом.

Хотя…

Деревенские традиции нравились мне все больше. Во всяком случае, по сравнению с порядками в Ордене.

— Слушай, Никита! — неожиданно попросил Иван. — А помоги мне демона приручить, а?

— Что? — не поняв, переспросил я.

Честно говоря, в тот момент мои мысли были заняты девчонкой, которая стояла прямо передо мной. Глаза она скромно опустила в пол, но нет-нет, да и постреливала на меня из-под длинных ресниц лукавым взглядом.

Проверяла, хитрюга — сумела смутить меня, или нет.

— Как тебя зовут? — спросил я девушку, принимая у нее из рук одежду.

— Маруся, — почти шепотом ответила она.

И шепот у нее вышел такой… Заговорщицкий, с еле уловимой хрипотцой.

Я почувствовал, что надо срочно надевать штаны.

Одевшись, я нашарил на полке жемчужину и сунул ее в карман. Действительно, убрать ее в сейф, что ли? А то и потерять недолго.

— Никита! — настойчиво повторил Иван.

— Что?

— Поможешь?

— Ваня, ты как себе это представляешь? — поинтересовался я. — Думаешь, я проведу тебя в аномалию, помогу поймать демона и заключить с ним договор? А что с тобой будет после этого? Знаешь, чем кончает большинство Одержимых?

Тут я здорово сгущал краски. Это в моем прошлом мире большинство Одержимых сходили с ума под влиянием демона и погибали — как правило, в неравном бою с ликторами.

Что происходит с Одержимыми в этом мире, я не знал.

Но логика подсказывала, что аристократы нашли какой-то способ сотрудничать с демонами без вреда для себя.

Не самоубийцы же они?

Хотя, кто их поймет? Могущество демона стоило того, чтобы рискнуть жизнью. Я слишком хорошо это знал.

Первым демоном, которого я приручил, был Проныра.

Обучение ликторов начинали с огненных аномалий — демоны Огня были самыми прямолинейными из всех. Они рассчитывали на свою магическую силу, и не пользовались хитростями или коварством. Это делало их удобными противниками.

Кстати, аномалия, которую создал Проныра, совсем не была пугающей. Никаких тебе огнедышащих гор и потоков раскаленной лавы.

В его аномалии было темно — как будто наступила густая тропическая ночь. Только вместо звезд в небе дрожали россыпи живых огоньков. Стаи крохотных светящихся демонов кружили в воздухе. Иногда они подлетали слишком близко, обжигая прикосновениями. Но большинство старалось держаться подальше.

Я просто выполнял свою работу. Аномалия была опасна, я получил приказ ее закрыть. Единственный способ это сделать — убить демона, который породил аномалию.

Но красота, которую создал Проныра, впечатлила меня. И когда умирающий маленький демон попросил приютить его душу — я согласился.

Стал Одержимым.

А потом потратил уйму сил, чтобы приручить хитреца и раз и навсегда объяснить ему, кто здесь главный!

Разумеется, Старший магистр Ордена все знал. От старика ничего не скроешь, как ни старайся!

Но он дал мне шанс, и я был ему благодарен.

Именно Магистр подсказал мне, что медитации могут помочь. Прежде, чем приручать демона, надо было приручить самого себя.

Я сделал и это, потому что другого пути не было.

Но так и остался единственным.

Старший магистр надеялся, что опыт со мной поможет усилить других ликторов. Я был для него подопытным кроликом. Лабораторной крысой, которой повезло пережить эксперимент.

А несколько других парней погибли. Одного пришлось убивать мне — он чуть не заморозил деревню по соседству с Цитаделью, когда сошел с ума.

— Так чего ты хочешь? — спросил я Ивана, вынырнув из воспоминаний. — Чтобы я провел тебя в аномалию?

— Нет, — замотал головой градоначальник. — На такое нужно разрешение Императора. Ты помоги мне подготовиться!

Оказалось, в этом мире Одержимыми могли становиться только чистокровные аристократы. Бастардов держали подальше от демонов — даже тех, у кого были магические способности.

Чтобы вытянуть из Вани эту простую информацию, мне пришлось хитрить изо всех сил. Он-то был уверен, что я все это знаю!

Логика у парня была железная.

— Ты — бастард! — упрямо твердил он. — Но как-то смог приручить демона. Значит, и я смогу!

По-хорошему, самым правильным было бы послать его на хрен.

Но мне уже и самому стало интересно — получится ли?

К тому же, парень уперся. А если характером Иван пошел в прадеда, то я его не отговорю. Оставалось или помочь, или бросить парня на произвол судьбы.

— Ладно, — кивнул я. — Будет тебе тренировка, вместо обеда. Запоминай первое правило — не заниматься на сытый желудок. Нам нужно спокойное место, где никто не помешает.

Занимались мы на крохотной лужайке за баней, где никто не мог нас увидеть.

Иван пыхтел, стараясь правильно дышать. Послушно концентрировался на дыхании, чтобы успокоить мысли. В общем — не филонил.

Часа через два я решил устроить парню практику. Велел расслабиться и медленно считать в уме до ста, а сам подселил в него Проныру.

До этого я никогда не впускал своих демонов в другого человека.

— Что это? — спросил Иван, открыв глаза.

— Считай! — резко напомнил я. — Это демон. Не нервничай, я его контролирую.

— Не надо меня контролировать! — тут же обиделся Проныра.

— А ты наслаждайся экскурсией, — улыбнулся я.

— Никита, — недоуменно спросил Иван. — Но у тебя же магия Воды. А это демон Огня, я чувствую. Как так?

— Лопухнулся? — злорадно хихикнул Проныра.

— Уймись, а то без обеда оставлю!

В итоге мы все остались без обеда, зато получили шикарный ужин.

Караси в сметане оказались очень вкусными и совсем не отдавали запахом тины. А запеченный поросенок буквально таял во рту. Мне даже нож не понадобился — сочное мясо само отслаивалось от костей.

Еду подавал сам Карл Иванович. Молчаливый и торжественный, он вносил тарелки так, словно прислуживал на Императорском обеде.

Воодушевленный Иван, не умолкая, делился со мной впечатлениями от первой тренировки. Я улыбался, слушая парня — в лучшем случае, через год он сможет попробовать приручить демона не из самых опасных.

— Где там твой сейф? — спросил я, удачно поймав паузу в разговоре.

— Идем, покажу!

Сейф оказался обычным железным ящиком, который попросту запирался на висячий замок. Но это было лучше, чем на ночь прятать жемчужину под подушку.

— Выпьем? — спросил Иван, щелкнув ключом в замке.

Я мотнул головой.

— Не сегодня. Спать охота.

Мне досталась просторная комната на втором этаже. Матрас на широкой кровати упруго пружинил — я проверил это, плюхнувшись на него с разбегу.

Что-то многовато приключений в один день! Если так пойдет дальше, скучать на отдыхе мне не придется.

Мысли шевелились, как ленивые рыбины в холодной воде. Надо завтра расспросить Ивана о его предке. Легенда об исчезновении Ильи вселяла в меня сумасшедшую надежду.

А что, если он жив, как и я?

Дверь комнаты тихо скрипнула. Я улыбнулся.

Маруся стояла под дверью уже минут пять. Она подошла совсем бесшумно, и даже дыхания девушки я не слышал. Но Умник предупредил меня о ее появлении.

Это было обязанностью демона-менталиста — следить за тем, чтобы никто не подкрался ко мне незаметно. А свою работу Умник выполнял на совесть.

— Барин!

Маруся прикрыла за собой дверь и нерешительно шагнула ко мне.

Я улыбнулся еще раз — теперь уже девушке — и приглашающе откинул одеяло.

Под утро мне показалось, что я слышу разговор за окном и тихий рокот мотора. Но вырваться из пелены сна не получилось — спал я совсем недолго, да и за день порядком устал.