Армейская пора

Глава 14

На этой многообещающей ноте мы покинули кабинет начальника учебного центра. Адъютант, кстати, был в наличии, встал по стойке смирно при виде командира. Я в свою очередь тоже вытянулся при виде нового офицера. Такой вот получился кордебалет.

Но разошлись. Тир в учебном центре был подземный, большой до упомрачения. Сразу видно, что он тут знаковый объект, а не баловство офицеров. мы, как новобранцы, до присяги к оружию еще не допускались. Но я чувствовал, скоро это будет наш второй дом.

А вот мне и сегодня. Мы чуть опоздали, хотя, что я говорю, Назаров немного опоздал, ну и я с ним. Но деды сподобились посмотреть волками только на меня. Дескать, ты во всем виноват, сявка, сколько нам еще здесь торчать⁈

Хотя, в чем-то они были правы. Не в опоздании, разумеется, в этом был косяк исключительно полковника Назарова, разрази его мухоловка. Но то, что здесь два офицера и два сержанта — старослужащих виноват, безусловно, ваш слуга. И никак не оправдаешься, тебе т слушать никто не будет. Младшенький я еще и во всем повинен!

Но встал по стойке смирно, показывая, что все понимаю и готов отслужить. Спутники отреагировали по-разному. Деды хмыкнули злобно и многообещающе, мол, найдем минутки, мы тебя отсовестим до синяков. Гришин лишь оценил, но пока теоретически, не он главный командир. А вот Назаров даже не подумал обращать внимание. Лишь осмотрел включенный тир — все на месте, ничего не украдено — и сразу скомандовал:

— К столу сборки — разборки становись. Исполнитель — ряд… отставить, ефрейтор Ломаев, эксперты — сержант Малов, младший сержант Вахромеев!

Эт мы смогем, сначала частичная (неполная) сборка — разборка, потом полная. Сколько раз проходил этот процесс, не любой дед столько приложится. Дай бог памяти подполковник Самойлов на означенных курсах нам твердил:

— Вы — люди хоть и штатские, но как только придете в армию по какой-то причине, сразу станете офицерами. Вот и матчасть стрелкового оружия должны знать от сих до сих, как профессиональные знатоки.

Ха, он и не думал, что жизнь так повернется, что его бородатый ученик окажется безусым юнцом в качестве молодого солдатика. Но руки у меня помнили все, давая нужный темп. Быстро разобрал, потом, как и положено, доложил:

— Товарищи сержанты, автомат Калашников разобран в срок. Исполнитель — ефрейтор Ломаев.

Малов скептически изогнул губу, что означало — нет, нормально не разобрано. Лениво спросил:

— Салага, все в порядке?

Ох, зря он так сказал. Я все равно б собрал дееспособное оружие, но без шума. Сейчас же придется. Дело в том, что Малов очень тихо, только мне, дал мне втык за дневального Чиркова и пообещал мне, что я буду вечным старшим дежурным.

А вот это, извините, уже сплошная дедовщина. Один дед непотребство начал, другой — продолжил, а виноватым окажется, скорее всего, молодой зеленый Ломаев. Доложить!

— Товарищ сержант, в процессе разборки автомата обнаружилось, что он в нерабочем состоянии.

Я специально деда не топил, сказал ему спокойно, без надрыва. Но офицеры, которые, вообще-то, стояли в стороне, негромко разговаривали друг с другом, и совсем не обращали на л/с, вдруг встрепенулись.

— Малов, что за бл… положение с оружием? — раздраженно сказал полковник Назаров, — доложить!

Сержант, заметно перетрухнув, начал рапортовать. Ситуация действительно была аховой. Накануне крупной проверки, а солдаты, особенно деды, все равно это знали, просто без подробности, произошел казус. И оружие было третьей роты, в которой старшина роты был он!

Лицо Гришина было на посмертную маску покойника, болевшего эпилепсией. Чувствовалось, если случится ЧП, он сам сожрет Малова, без помощи Назарова и, тем более, проверяющего. Пусть тот дед, и полный хозяин в роте. Но это пока все хорошо. А вот случится беда, то на это просто не обратят внимания. Еще и добавят, как ответственному!

Из-за этого Малов стал блеять. Сразу было видно, какой он был новобранец, и как ему было тяжко перед своим дедом. Эх, не так надо было ему докладывать!

Я всегда держал нехитрую истину — если ты старший и всеми командуешь, всегда будь готов отвечать за подчиненных. Даже в тот момент, когда совершенно не готов к этому. Малов, видимо не был к этому готов и теперь откровенно провалился.

Ведь, какая проклятая гнусть.Деды готовились провалить наглого новобранца, который уж очень полез на деда. Тот еще, конечно, но ведь дело принципа.Так его завалить перед офицерами, чтобы его икало все два года службы в армии. А получилось наоборот. Толи Ломаев так элегантно вывернулся перед командирами, толи ему просто несказанно повезло, но теперь виноватой стороной стали деды. И как теперь быть?

Я же почти смеялся, естественно, в душе. Такая простая ситуация, а довели до абсурда. Разборку, конечно, уже прекратили. Однако ведь надо спасать Малова. Обычный дед с дерьмовым, но простым характером. И доводить ситуацию до крайности не стоит. Если его накажут, даже вышвырнут из учебного центра, плюсов я не вижу. А вот минусов много, как для меня, так для всей роты.

Дождался паузы в невнятной речи старшины, озабочено потянул:

— Да-а, дела, хорошо хоть вовремя заметили, да, товарищ сержант? Не то шлепнулись бы при проверяющим. Но теперь автомат вроде бы в рабочем состоянии. Проверяйте еще сами, вы гораздо опытнее и смекалистее.

Малов прервал свою бессвязную лабуду, вопросительно посмотрел на начальника учебного центра:

— Разрешите, товарищ полковник, помочь ефрейтору Ломаеву?

И затем притих. Если Назаров скажет ДА, значит он простил его косяк. Хотя лично я был твердо уверен — косяк был не в промахе старшине роты, а в неудачной попытке сломить меня. Ну и пусть, ведь знаю об этом не только я, но и старослужащие. И, похоже, офицеры, зримо догадывались, не дураки.

А вот если полковник не просто откажет, но и еще зло посмотрит, тогда Малову хана и его три оставшихся месяца будут чернейшим периодом в жизни. Впрочем, еще не надо об этом. Зачем Назарову знать пургу под самым приходом Кожедуба? Тем более, он может загнать его в нокаут буквально парой спокойных слов

Начальник центра, похоже, думал примерно так же. Нет, он дал многозначительную паузу, та что Малов сначала побледнел, потом покраснел в преддверии репрессивного будущего. Потом согласился, но таким тоном, что лучше бы отругал.

Впрочем, старшина роты воодушевился. У него появился некоторый шанс, надо лишь поднапрячься. Все в твоих руках, как говорится!

Я же смотрел на ловкие, проворные руки старослужащего и сравнивал его умение сборки — разборки со своим. Пожалуй, с технической стороны, я провожу не хуже (как минимум), а вот с художественной он. Показать, примерно подучить Малов замечательный мастак. Сразу видно — огроменный опыт.

Даже полковник Назаров заметно смягчился, глядя на манипуляции старшины с автоматом. Малов уже стоял по стойке смирно с АКМ, показывая, что он сборку завершил, а начальник центра стоял и, видимо, решал — простить или не простить. Наконец решил:

— Старшина роты Малов за непорядки с оружием в роте объявляю вам выговор, — потом добавил: — устно. За сутки проверить состояние наличных автоматов Калашникова, об исполнении донести.

Малов тихонечко выдохнул воздух. Я лично, стоя рядом, услышал тихий свист. Потом старшина, как положено, доложил:

— Слушаюсь, товарищ полковник!

— А теперь, ефрейтор Ломаев, продолжить примерную стрельбу из АКМ. Мы ведь за этим прошли, а неразгильдяйством Малова следить. Правильно?

Кто бы мог подумать! Взял протянутый старшиной автомат, приготовился набивать магазин патронами, но тут Назаров остановил, дал новую вводную:

— Старшина роты Малов, внимательно следите за ефрейтором Ломаевым и озвучивайте каждую ошибку, — пояснил уже мне: — бьюсь об заклад, что маршал авиации захочет проверить подлинность снайперского значка. Если он еще останется. Имей в виду, не сдашь квалификацию, значок отберу. Мне только стеснятся за тебя не хватало.

Получив, таким образом, заряд стимуляции продолжил набивать магазин автомата. Как и положено, четырнадцать патронов — пять пристрелочных по-моему предложение девять контрольных, в зачет.

Лег, сразу получил замечание — неправильно лежат ноги. Ну да, на курсах главным образом проверяли положение тела, влияющее на итоги стрельбы. Поэтому руки ставились правильно, а на ноги я просто не обращал внимание.

Пристрелочные бил не для меткости, а что бы отметить особенности. Я уже в прошлой жизни видел самые разные автоматы. И разно если они сломанные, скажем, прицел сбит или ствол неправильно стоит. Тут только с оружейному мастеру необходимо идти.

А если оружие берет в сторону при выстреле, или курок ходит туго, или, скажем, прицел чуть-чуть сбивает вверх? Вроде бы автомат рабочий и в обычных условиях претензий не вызывает, а вот при контрольной стрельбе может подвести.

После пяти выстрелов Малов принес мишень. Как бы нехорошо, старослужащий молодому помогает. Но тут все по уставу, стреляющий может пройти к стенду только после окончания стрельбы. А до этого только помощник. Причем неважно добровольный или обязательной.

Впрочем, свое ПФЕ он нашел сразу. Даже продолжил начальнику центра снять меня с процесса стрельбы. Надо же — только одна десятка, по одной девятке и восьмерке, и две тройки. Было бы от чего закручинится, если бы я не знал, что всего лишь проводил аттестацию автомата.

Поэтому на вопросительный взгляд Назарова спокойно ответил:

— Цыплят по осени считают, товарищ полковник. Ведь контрольные выстрелы на зачет еще не произведены.

Что уж там больше произведено — словесные ли доводы или мое внешнее спокойствие, но начальник учебного центра, поколебавшись, все же оставил все как было. Ну а я не дергался излишне. Зачем? Автомат неплохо оттестирован. Дар Инмара на меткость был по-прежнему со мной. Стреляй — не хочу девятью патронами.

Упал на огневую позицию лежа как положено — тело прижато к цементному полу, локти притиснуты, ноги разведены. Хорошо мальчишечка, наверное. Посмотрел на мишень сквозь прицел АКМ. Вот она, моя любезная, гримасничает, но никуда не денется.

Сдвинул переключатель огня на одиночные, плавно нажал на курок. И еще, все девять патронов, пока механизм сухо не клацнул, мол, все окончено. Встал, доложил полковнику, что стрельба закончена. По его приказу шустро смотался за мишень.

Все находившиеся в тире посмотрели на небольшой клочок бумаги, густо изорванный по центру. Кто-то с удовлетворением, кто-то с изумлением, но все видели — пули попали в районе десятка и так густо, что накладывались друг на друга.

Назаров, почмокал губами, подытожил:

— Стрельба проведена на отлично, Ломаев подтвердил свое звание снайпера. Младший сержант Вахромеев, на каком месте штатного распорядка мотострелкового взвода предполагается расположить Ломаева?

Вахромеев был отнюдь не дурак, иначе он бы не был взводным, то есть, между прочим, на офицерской должности в регулярных частях.

— Пока новобранцы еще специально не подбирались, — вдумчиво сказал он, — и Ломаев, как и все, временно считался автоматчиком. Но теперь, с учетом новых веяний…

— Снайпером! — жестко и безаппеляционно перебил начальник учебного центра младшего сержанта, — и сразу готовьте его на соревнования по ГСВГ среди его набора. Грех не использовать такие способности. И это…

Он отсоединил значок «отличный снайпер», до этого стоявший на груди очень скромно, прикрепил его, наоборот, на видное.

— Кем был до армии до армии, ефрейтор? — спросил он довольно логично.

На это я ему напомнил уже полученную информацию:

— Биатлонист из Удмуртии, товарищ полковник!

— Ах да, черт возьми! — вспомнил он. Признался: — совсем забыл. В общем, так, Ломаев, народу в стране много, а кроме тебя некого, позади Москва.

Отшутился, потом уже в приказном порядке сказал:

— Специалист по ЭВМ ты драгоценный, очень приятный, попал тютелька в тютельку, но из-за этого ты недолжен не получать армейскую специальность. Будешь снайпер. Тем более, старшина твоей роты Малов тоже снайпер, вот и будет потихоньку учить.

Только без ущерба по работе в вычислительном центре, — предупредил он, — там должность у тебя совсем не солдатская, но очень важная. Не знаю, вылечится ли прикомандированный специалист майор Коробейников, но в любом случае. Ты пока там незаменим.

Покинули тир, пошли кто куда — деды в роту, наводить порядок, как они понимали, офицеры в штаб. Ну а в склад, доводить матчасть ЭВМ до конца. Да и, наверное, расположить их на конечного пункта. Компьютеры ведь на складе стоять не будут, там их только распаковали, а потом ремонтировали, раз уж так нечаянно сломали.

То есть, в принципе, работы там оказалось много и работы срочной. Если мы сумеем хотя бы начать перетаскивать машины со склада до гипотетического класса, место которого я и не знаю, до приезда маршала авиации Кожедуба, уже будет большой плюс. Только не я, еще необученный рядовой, должен этим заниматься. Офицер! А я только при ЭВМ.

Но я поторопился вгрызаться в новые проблемы. Старые еще тянули «за фалды». При выходе из тира, пользуясь тем, что офицеры ушли вперед и оживленно о чем-то говорили, Малов немного попридержал меня.

— Ну ты, салага, прешь, как танк и не остановишь ведь никак, — с непонятной интонацией сказал он, — ты хоть понимаешь, почему я вляпался с автоматом во время разборки?

Главное, не попасться с мимикой, дед это не та фигура, чтобы с ней ссорится. Причем, как положительной стороны, так и с отрицательной. Вот так!

— Так точно, товарищ старшина роты, поныл, — спокойно ответил я, — хотели мен подкузьмить, да не получилось.

— Вот ведь…! — выматерился Малов, — а я думал ты простодушно работаешь, ха. под дурачка сыграл, но очень ловко и вовремя. Ладно, спасибо, а про Чиркова забудь, тоже то еще перец.

Дед что-то бормоча, то ли ругаясь, то ли радуясь, ушел с младшим сержантом Вахромеевым. И я, наконец, мог уйти, как наивно думал.

Ага, думалка оказалась коротка. Солдат на первом году службы еще и не человек еще, просто развивается по биологической лестнице. И самостоятельной роли играть не может не при каких обстоятельствах.

Короче говоря, на пятом шагу меня перехватил Назаров и потребовал:

— Иди со мной, ефрейтор, будем подбирать тебе помещение.

Мне-то зачем? Или он говорит о классе ЭВМ…

Полковник продолжал разговаривать о ближайшем будущем и я быстро понял, что точно об ЭВМ. Но при этом не о простых компьютерах. Во как!

— Ты, наконец, сделал один из главных шагов в армии — принял присягу, стал полноценным солдатом. И теперь с тобой можно говорить в полном масштабе.

Я аж откровенно посмотрел на него с иронией. А то ты раньше про вычислительную технику частично говорил?

Назаров потихонечку говорил и ирония моя стремительно исчезала буквально с каждым словом начальника учебного центра.

— Вот ты, Ломаев, парнишка умный, много чего знаешь. ты как-то думал почему советское командование столько уделяет внимание вычислительной технике?

Ха, весь опыт двух жизней меня постоянно подсказывал — не суйся в жизнь начальства, будешь нормально пока хотя бы существовать. И вообще, на хрен их.

Все это я, разумеется, не сказал, нарочито изумился, покачал головой. Назаров, однако, на это не купился. Вздохнул, сказал:

— Ладно, хитри, и я бы с тобой поиграл про шпионы и агенты ГРУ, но некогда. В общем, Кожедуб сюда приезжает по сугубо свой специальности — узнать, почему на базе учебного центра, а точнее при центре вычислительной техники никак не начнет работать центр ПВО ГСВГ. Понял, молодой?