Армейская пора

Глава 9

Товарищ начальник учебного центра еще немного побыл здесь, и громогласно объявил, что, поскольку рядовой Ломаев выполняет важное государственное задание, то он подчиняется только ему и напрямую. И что любой мешающий немедленно окажется перед ними.

Строго это изъявив, он ушел по своим делам. А уж на такой должности забот очень много, по себе знаю, хоть и в армии не служил, но все равно был на административной должности. Солдаты и офицеры меня не трогали, им и так жизнь пухом не кажется, мне, между прочим, тоже. Труд, как говорится, превратил глупую обезьяну в разумного человека. Правда, тов. Фридрих Энгельс при этом скромно умолчал, как оная мартышка чувствовала себя и, вообще, хотела ли?

Я хоть и историк, но как-то даже думать об этом не хочу. Своих проблем клятое море. Точнее, их где-то шесть. Или семь, по числу машин? Посмотрел вслед уходящим хозяйственникам. Счастливые люди, сейчас поужинают и, согласно распорядку, довольно спать! А ты тут работать всю ночь, как будто сильно накосячил и получил знатное количество нарядов вне очереди.

О-ох, поужинать-то придется, как же не кушать-то вечером. Хочется думать, что старослужащие не рыпнутся, а то опять станешь в неудобном положении между, например, сержантом Маловым и полковником Назаровым. Понятно, что начальник учебного центра окажется сильнее старослужащего.

Только ведь бить будут ночью опять же меня. Да и вообще масса неудобств будет. И что-то Назаров совсем не сказал о моем особом распорядке и о том, что он меня прикроет. Звучный окрик хозяйственникам — это, конечно, хорошо, но явно мало.

Озабоченно так философствуя, пересчитал нерабочее количество ЭВМ. Шесть машин все-таки. Затем решил уже по науке — сначала определить причину нерабочего состояния, диагноз, а потом ремонт. Причем, как положено — сначала легкая работа, а в следующей очереди потяжелей.

Что же, посмотрел на фронт работ, положенных мне стараниями старшего лейтенанта Сыромятникова. Хоть и не положено мне критиковать старшего по званиям… м-да. Ведь могло бы быть хуже. А тут всего лишь девять компов. При этом ни один из них не оказался в тяжелом состоянии, когда даже я не смогу все отремонтировать.

На этом я взял передышку. Не то, что устал, просто время подошло ужинать. Р-распорядок, д-дисциплина и с-субординация! И просто будешь голодать, если пропустишь время. А я и так сегодня голодаю после «обалденного» обеда дуэта отца и дочери Назаровых.

Честно говоря, в столовую я шел в некотором напряжении. Мало ли что я был в штабе учебного центра даже не с разрешения старшины роты сержанта Малова и по указанию самого полковника Назарова. Выделяющегося всегда бьют, а если я еще скажу, что буду всю ночь в этом же штабе, деды могут невзлюбить и тогда следующий год, как минимум, станет страшным адом.

Правда, может прикрыть полковник, но это еще бабушка надвое сказала. И вообще береженого бог бережет

В столовой сразу же пришел к сержанту Малову. Тот вольготно сидел за одним из центральных столиков зала и о чем-то говорил с таким же старшиной, но первой роты. К еде — картофельный салат и рисовая каша с куском минтая — они, по-моему, даже не притронулись. Дембели уже привыкли к армейскому режиму, и есть не очень-то хотели.

В отличие от них, я, как новобранец, есть, нет, даже жрать, хотел очень сильно. Но дисциплину — формальную и неформальную, дедовскую, надо было соблюдать. А то смотри!

Подошел, чеканя шаг, доложился. Малов никак не отреагировал, но потом вдруг приказал: — садись-ка к нам, разговор есть, — и уже в массу новобранцев: — люди, эй, кто-нибудь, пришвырните ужин Ломаеву. Быстро!

Передо мной мгновенно появились те же самые блюда, только в более помятых мисках и, вроде бы, откровенно грязных. Зато еда нормальная! Деды еще копались, пытаясь что-то рассмотреть, а я уже вгрыззя в немного недоваренный кусок рыбы, но все равно вкусный.

Чужой старшина, по-моему, по обычной фамилии Смирнов, попытался куда-то сходить, похоже, навести дедовскую дисциплину. Но Малов прервал его, одним движением руки и небрежно сказав: — пусть жрут,проблема не в этом, — потом ко мне: — ты в курсе, что сам полковник Назаров приходил к нам, так сказать, просил за тебя, а фактически приказал?

Вот оно самое главное, тут уже не до еды! Меня швырнуло верх:

— Товарищ сержант, я же вам все докладывал!

— Докладывал, — согласился Малов, — именно поэтому ты сейчас за столом в столовой, а не блюешь в курилке после обработки наших ребят.

Он пронзительно посмотрел на меня, уже не собираясь разрешать сесть. И если я раньше считал его взгляды сердитыми, то наивный же я был, несмотря на все свое попаданство. Вот это сердитость, аж кожа пупырышками покрылась. Но все же вторая подряд жизнь дала о себе знать. Малов не добился от своего психологического этюда, на которых он был такой мастак. Я испугался, да, но не более.

И когда старшина спросил меня про незнакомого старлея, я, в общем-то, спокойно ответил, как было дело, и почему Назаров появился в роте.

— Э-э, Малой, уже здорово стареешь, — саркастически заметил Смирнов, — молодого не сумел задеть, он оказался крепче!

Малов, надо сказать уважительно, никак не ответил на свой промах. Наверное, он бы все-таки заехал мне в мордочку, просто, как дед молодому, чтобы не выезживался, но очень уж были грозные для всех нас новости.

— Подожди, Петруха, — просто отмахнулся он от «коллеги», — давай, молодой, говори, что там дальше происходило, рассказывай секреты командования.

По-моему, он немного издевался нал Назаровым, ведь, какие там, собственно, секреты. Впрочем, товарищи командиры, очень большие и маленькие, но старые, сами разбирайтесь, взрослые, хотя и не настолько, как он, но юридически дееспособные.

Неуверенно пожал плечами, медленно сказал:

— Да я вам, товарищ сержант, уже говорил. Назаров нечаянно узнал, что я петрю в ЭВМ, приказал явиться. Вот, половину дня ремонтировал вычислительную технику. Теперь вот буду еще и всю долгую ночь.

— Работай, что вам, салагам, делать — отмахнулся Малов, попытался подойти с другой стороны, — а старлей что?

И мне было непонятно — толи он стремится дожать меня, толи просто разобраться в ситуации на всякий случай. Это ведь он для меня, кузнечика, страшный зверь, а для офицеров так, смешная шмакодявка.

Но и времени для спокойного введения «розыска» ему не дали. Где-то от внешней двери раздался уверенный голос:

— Где здесь рядовой Ломаев? Ау, мне нужен новобранец Ломаев!

Конечно же, столовая — это не безлюдный лес, солдаты вначале дали примерное направление, потом уже люди знающие показали на знаковый столик. Ну а там уже недовольный Малов взял в свои руки четкую ориентацию в пространстве.

Гостем в солдатском зале оказался совершенно незнакомый лейтенант, но оказавшийся адъютантом Назарова. То есть, он и лейтенантом-то был для нас, солдат, величиной несоразмеримой, а уж в качестве адъютанта вообще представился небожителем.

И, оказалось, он ищет меня по указанию начальника учебного центра! Что теперь делать? Малов сам показал рукой:

— Вот рядовой Ломаев, товарищ лейтенант, прошу любить и жаловать!

Эх, чует мое сердце, не дожую я свой ужин. Наплевав на вежливость и манерность, схватил и решительно начал жевать оставшийся кусочек минтая. С паршивой собаки хоть шерсти клок, а я голоден, черт возьми!

Конечно же, дожевать мне не дали, паршивый лейтенант просто взял меня за цугундер, то есть за воротник и под смешки старослужащих меня, смачно жующего, потащил куда-то.

Нет, на самом деле, все оказалось не так странно. Мы телепортировались, то есть прошли ножками из одного помещения в другое того же здания. И пока я усиленно промаргивал глаза — те немного сбоили из-за перехода от одного освещенного места в другое через совершенно темный коридор — мой двухзвездочный Вергилий уже доложил о выполнении задания.

Не мне, разумеется, докладывал. Я же, наконец-то, проморгался. В сравнительно небольшом, но довольно уютном помещении, знакомом мне с недавнего обеда, за столом сидели два офицера — полковник Назаров и капитан Гришин. И они тоже еще не ужинали — пили пиво из какого-то пластикового баллона. М-да, не старослужащие…

— О, а вот и наш искомый субъект, — весело отметил Назаров, — Виктор Сергеевич, я же говорил, что он тоже здесь окажется. Да, Олег?

— Время по распорядку ужин, мы все, солдаты, должны принимать пищу. А мне еще и работать всю ночь, — несколько сумрачно, но, в общем-то, нейтрально сказал я.

— Не боись, накормим, — щедро пообещал полковник, — и даже немножечко нальем. Садись к нам!

Адъютант незаметно испарился, а я сел, куда деваться. И тут увидел искомые блюда на столе. То есть, они не то, что были скрыты, просто я не видел. А тут мне все открылось и даже вдруг так вкусно запахло.

Товарищи офицеры не просто пили зашибенное пиво, я так понимаю, бочковое немецкое, но и также предполагалось, что они будут ужинать. И ужин был куда лучший, чем у солдат.

Хотя я лично не очень-то обижался. И солдатский ужин был вкусный и питательный, с, в общем-то, качественными продуктами, хотя и не со всеми нормально приготовленными. Если бы я его еще хотя бы частично съел…

Но зато мне все это компенсировали дополнительным ужином. Не сказать, что большой деликатес с точки зрения жителя XXI века, но зато после него я точно буду сыт!

К пиву товарищам офицерам, а теперь уже и мне, предполагались сосиски с вареной капустой. Ну этот-то овощ по мне так себе. Зато сосиски были даже по запаху настоящие, мясные, не то, что наши из XXI века салфеточные, из сои и прочих суррогатов. А дальше, как я понимал, оставшийся от обеда начальника учебного центра гуляш тоже из мяса, а не из сала и сухожилий, чем любит потчевать наш отечественный общепит любого времени.

И, так сказать, на третье, было рыбный перекус, но не вторсырье, а куски горбуши с гречневой кашей. Это в нашем будущем такая красная рыба и даже гречка стали надоедливой повседневностью. А в суровой советской реальности это все являлось страшным дефицитом. И особенно как раз в годы перестройки с ее бестолковым прорабом бедным говорливым Мишей.

Я хитро скосил глаза на офицеров. понятно, что мне нечего раскрывать рот на все предложенное. Но хотя бы немножечко? Я все отработаю, господа — товарищи, будь спок, по высшему разряду!

Впрочем, мои высокопоставленные соратники, кажется, и не очень-то спешили набивать желудки. Что им, и вчера такие же деликатесы и завтра. И текущая обстановка тоже привычная, они же советские офицеры, а не как я, штатская штафирка. Сидят вон и, не торопясь, дуют пиво.

Ха, зато только я разбираюсь в вычислительной технике или как еще ее теперь называют! Отпил предложенное пиво. Хм, свежее и, видимо, крепкое. Никогда не был любителем пенного напитка, ни в прошлой жизни, ни, тем более, в этой. Но сейчас, кажется, не то время горевать о спортивном распорядке. В ближайших два года и так буду радетелем трезвой жизни

Но все равно предпочел твердую пищу. Хапнул сразу половину сосиски, торопливо зажевал. Полковник Назаров, или теперь Викентий Александрович, меланхолично опять хлебнул, посоветовал:

— Не торопись, здесь нет дедов. И пища на столе, скорее всего, уже вся твоя. Я что-то не хочу, ты, Виктор Сергеевич?

— Не-не, — ушел в отказ Гришин, — я лучше вот пивка хлебну и закушу солеными орешками. Благодать какая!

— Угу, — кивнул Назаров, — ты только не думай, мы не часто так балуемся. Не то, что я перед тобой оправдываюсь, скорее, объясняю. Ведь виноват в этом пиршестве ты!

От неожиданности я поперхнулся засунутой в рот пищей. Вовремя прикрылся, незачем накрывать «ковровой бомбардировкой» весь стол. Кое-как затолкал обратно в ротовое отверстие, иначе и не скажешь, прожевал, проглотил. Затем рискнул пошутить:

— А что, часовню я тоже?

«Кавказскую пленницу» тогда, конечно, тоже знали. Офицеры сдержанно посмеялись, потом полковник Назаров объяснил, что я зря пугаюсь. Он некорректно сказал, тут, скорее, надо говорить не виноват, а благодаря тебе.

И пояснил. Я зря полагал, что теперь маленький человечек и обо мне все забыли. Нет, быть может, есть и первое и второе, а вот компьютеризация обороны страны проблема трудная и важная. Старший лейтенант Сыромятников нечаянно плюнул не только в душу начальника одного из учебного центра ГСВГ, он одновременно резко ослабил оборону на западном направлении. И это очень обеспокоило… м-м… скажем так в Министерстве обороны. Ведь свободных ЭВМ практически нет, специалистов точно нет, по крайней мере, на тот момент. И высшее руководство страны повернулось к проблемам… э-э, правильно спиной.

И вдруг в этом непростом положении полковник Назаров сообщил, что у него в центре найден среди солдат — срочников нужный специалист, который уже отремонтировал часть машин и попытается оживить остальные.

Разумеется, деятельность и самого полковника Назарова и командира роты Гришина, у которого был найден этот так нужный солдат, оценили очень высоко. И пусть дальше слов пока не пошло и, офицеры были людьми трезвомыслящими, понимали, что может и не пойти. Но фамилии собеседников были такие известные, а их чины в министерстве такие высокие, что даже этого более, чем было достаточно.

— Так теперь, товарищ Ломаев, твоя задача — в течение суток не только отремонтировать остальные ЭВМ, но и подключить все остальные. Последнее, впрочем, задача максимум, но отремонтировать надо все.

Эк их потащило. Вот что, значит, личная заинтересованность. Посмотрел на Назарова заинтересованным взглядом. Тот сразу понял, не раз же об этом говорили, потребовал:

— Давай список необходимого, хотя бы устный, реализуем максимально и вне всякой очереди.

Точно по голове двинули, как бы карачун не начался от большой радости. Ну его к лешему, сначала великая радость, потом такое же горя. Под этим осторожным настроением неопределенно попросил:

— Опять же импортные запчасти…

На этот раз Назаров был тверд в обещании:

— Буду звонить по самым высоким инстанциям. Если хотят, чтобы техника была рабочая, пусть раскошеливаются. Во всяком случае, с воинских складов все возьмем. Еще?

Ха, что еще, ящик водки? Зачем он мне. Кучу проституток? Совсем не смешно. Поесть — попить, ай, обойдется. Отрицательно покачал головой, мол, не надо.

Хотя, Назарова тоже на мякине не объедешь, опытный администратор. Усмехнулся, сказал:

— Ты-то очень скромный, даже очень. На работе это негативно не скажется?

Ну если так принципиально… покачал головой, ни да, ни нет. Дескать, сам же знаешь, что спрашиваешь.

Назаров понял это как своего рода карт-бланш, начал говорить о необходимых плюшках. По отдельности, в общем-то, мелочь и больше как бы показывала о наличии работы, чем действительно делала. Но так в бытовом отношении хоть что-то:

1. Приказ столовой обеспечить в подвале трех человек офицерского л/с. Тут полковник объяснил, снизошел до штатского:

— На практике это означает, что тебя должны обеспечить течение суток тремя офицерскими пайками. Такая практика у нас повседневная и в широких масштабах, так что не беспокойся;

2. Приказ офицерскому буфету опять же на трех офицеров чая, кофе, какао. Отдельно пирожки и печенье. Что не съешь, унесешь;

3. Выделение электрочайника, раскладушки с постельными принадлежностями. Тут Назаров вообще был лапидарен:

— Тебя это вообще не должно беспокоить. Узнаю, что не выполнили, дам по пуду скипидара с патефонными иголками;

4. В связи с важностью задания, работа будет под моим руководством, а непосредственно станет твоим шефом капитан Гришин.

Ясно⁈